| Николай Николаевич является возглавителем целой школы молодых геологов. Из его учеников и помощников назовем Андрея Феофиловича Мейендорфа (1918-1942 гг.), который много раз сопровождал его в Сахару, а потом начал самостоятельные исследования Большого Эрга. Он погиб в Сахаре, на пути обратно во Францию, выпив отравленной воды из пустынного колодца. Насколько значительны были заслуги молодого Мейендорфа показывает то, что французское правительство объявило его заслужившим национальную похвалу (ситэ а л " ордр де ла насион), Н.Н. Меншиков, со своей стороны, был награжден высшими отличиями за свои выдающиеся труды. Главной заслугой среднего поколения русских геологов было осуществление геологических карт Африки Каждый из исследователей занялся отдельным районом и посылал данные и минералогические образцы в Париж, где они разбирались под руководством опытного геолога-петрографа Е. Ереминой, работавшей в Сорбонне, и неизменной руководительницы и советницы русских молодых геологов. Материалы по Сахаре и Ливийской пустыне были [собраны] Н.Н. Меншиковым, по югу Туниса - Е. Беркаловым, по Тибетси - А. Шуберским, по французской Западной Африке - С. Серпокрыловым По собранному материалу была составлена первая геологическая карта Африки А. Качевским. Она была начерчена М. Клеменьевым, а гравирована Б. Поповым. В июле 1933г. известный французский геолог проф. Люто повез ее на Международный геологический съезд в Вашингтоне и она была принята потом, как необходимое пособие при изучении геологии во многих странах " " В Марокко с 1930 по 1968 гг. провел крупную геологическую работу Николай Владимирович Гуськов. Он родился в 1901 г. в Екатеринославе, где и окончил среднее образование. Во Франции он учился на естественном факультете в Париже и в Геологическом институте и в Высшей школе нефтеведения в Страсбурге, а с 1930 года производил разведку меди в Атласе. С 1934 г. по 1940 г. он исследовал геологические залежи в Северном Марокко и составил общую геологическую карту этой страны. Кроме того, он провел оводнение района Коломб-Бешар в Алжире, а в 1954 г. нашел воду в окрестностях Бискры и в его честь эта буровая скважина была названа " Айн Гуськов " . Позднее его работы до выхода в отставку были проведены в качестве советника по гидрологии алжирского правительства. За работой бурения 60 скважин на воду, он наблюдал до своего отъезда из Алжира в 1968 году |
| План " Ост " Гитлеровская политика " гуманного геноцида " наиболее ярко воплотилась в генеральном плане " Ост " , который разработало главное имперское управление безопасности под руководством Гиммлера совместно с восточным министерством Розенберга. До сего времени подлинный план " Ост " не обнаружен. Однако после разгрома фашистской Германии был найден и предоставлен в распоряжение Нюрнбергского военного трибунала ценнейший документ, который позволяет составить представление об этом плане и вообще о политике германского нацизма по отношению к народам Восточной Европы. Речь идет о " Замечаниях и предложениях по генеральному плану " Ост " рейхсфюрера войск СС " . Этот документ был подписан 27 апреля 1942 г. Э.Ветцелем - начальником отдела колонизации 1-го главного политического управления " восточного министерства " . Планам фашистов не суждено было осуществиться в 1940-е гг. Тевтонское неоязычество, закованное в броню, рассчитывало встретить на своем пути лишь вялый атеизм, но предстояла встреча с иными духовными реалиями. Началась Священная война. Вермахт был разгромлен Красной Армией. Традиционные православные семейные ценности все еще были сильны в нашем народе. Советские женщины не только совершали трудовые подвиги, производя в тылу все нужное для Победы. В тяжелейших условиях военного времени, разрухи, голода, гибели мужей они рожали детей, рожали даже в блокадном Ленинг раде и концлагерях. Кроме того, возрождение и укрепление семьи было составной частью внутренней политики Сталина с середины 1930-х гг. Судьбы гитлеровского наследия В момент вхождения союзнических войск на территорию Германии специальным командам англичан и американцев была поставлена задача выявления и захвата немецких разработок и специалистов по вопросам ведения войны против Советского Союза. Интересовало все. Оценка слабых и сильных мест в советской обороне, методы демографической войны, планы нарушения энергоснабжения и дезорганизации транспорта, цели для ударов стратегической авиации, опыт ведения психологической войны и зафронтовой работы, возможности организации внутренней оппозиции и т. д. |
| 3) Привлечение инославных в Православные храмы на богослужение». Последнее пункт программы может немного удивить: привлекать инославных христиан в православную церковь в надежде их обратить в Православие или же имеется в виду просто их приглашение познакомиться с богатством восточной Литургии? Составленное Петром Ковалевским и неоднократно впоследствии переиздававшееся, «Краткое руководство для посещающих православное русское богослужение», предназначенное неправославным христианам и в первую очередь католикам, ясно показывает, что, в действительности, каких бы то ни было помыслов о прозелитизме там вовсе не было: «Это пособие не имеет никаких намерений, — пишет автор в введении, — кроме как облегчить понимание обрядов тем, кто интересуется богослужениями в русских храмах» . В тот же самый период, до начала Второй мировой войны, Петр создает « Общество ревнителей Патриаршества », целью которого была популяризация в Русской Церкви решений Поместного Собора 1917-1918 гг. Он становится членом многочисленных братств и молодежных православных движений, а также принимает активное участие в деятельности « Русского студенческое христианское движение » (РСХД) и « Французского общества друзей Православия ». Насколько это возможно, Петр Ковалевский всячески уклоняется от попыток втянуть Церковь в политику: «Я понял, что политика не созидает, а разрушает, не объединяет, а разделяет русских людей; меня же влекла всегда строительная работа и объединение. Объединяющими силами в зарубежье явились русская культура и православная вера, и с того момента, когда я это осознал, единственной моей целью в работе с детьми, юношеством и студенчеством, стала борьба за русскую культуру, за ее преемственность в новых поколениях, их воцерковление и объединение всех русских на почве культуры и Церкви». Наряду с преподаванием в лицее Мишле в Париже и на кафедре русского языка Университета Сорбонны, Петр Ковалевский преподает латинский язык в основанном в 1925 г. Свято-Сергиевском Православном Богословском Институте. Со своими друзьями, Андреем Мейендорфом (талантливым геологом, трагически погибшим в одной из своих экспедиций в 1942 г.) и Александром Шмеманом, он организует в 1936-1940 гг. курсы для православной молодежи трех юрисдикций: Московского Патриархата, экзархата русских приходов в юрисдикции Константинополя и РПЦЗ. После войны он становится также профессором, а затем и деканом Богословского Института святого Дионисия, созданного его двумя младшими братьями Евграфом и Максимом. |
| Так, например, верующие с. Верхново Новгородской области в 1945 – начале 1947 гг. безуспешно ходатайствовали о возобновлении служб в своей церкви, действовавшей в период оккупации. В январе 1947 г. им удалось провести 12 общеколхозных собраний в соседних селах. Везде были приняты резолюции об открытии храма, причем в 9 случаях единогласно, а в 3 – абсолютным большинством голосов. Резолюции и 3 коллективных заявления 22 мая доставили в Совет по делам РПЦ и 31 мая он указал уполномоченному оформить регистрацию церкви и не препятствовать богослужениям. Одновременно были «приняты меры» и к организаторам колхозных собраний 923 . Впрочем, не всегда и подобная настойчивость приводила к успеху. Скандальный случай произошел во время Всеправославного совещания в 1948 г.: 11 июля во время богослужения в Богоявленском соборе пенсионер Б. Д. Зубов сумел передать митрополиту Константинопольской Патриархии Германосу коллективное заявление верующих с. Горбуново Московской области с жалобой на безуспешность их попыток добиться открытия храма. За 1944–1947 гг. было подано 27 ходатайств и все они закончились безрезультатно. Не помогла и акция Б. Д. Зубова, сам же он оказался передан органам МТБ 924 . Существовали и другие случаи арестов «чрезмерно» активных ходатаев. Всего за 1944–1947 гг. в Совет по делам РПЦ и его уполномоченным поступило 20 689 коллективных заявлений об открытии 5998 церквей, из которых было открыто 1270. 77,3% ходатайств было отклонено или не рассматривалось. По годам динамика была следующей: 1944 г. – 6629 заявлений о 2704 храмах, службы возобновились в 207; 1945 г. – соответственно 5986 о 1585, 509; 1946 г. – 5002 о 1150, 369; 1947 г. – 3072 о 559, 185. Процесс сокращения числа ходатайств продолжался до 1952 г., затем он вновь стал расти: 1948 г. – 3174, 1949 г. – 2297, 1950 г. – 1143, 1951 г. – 729, 1952 г. – 818, 1953 г. – 1031 и т. д. Этот спад объясняется некоторым снижением религиозности после окончания войны, прекращением открытия церквей и негативным отношением властей к коллективным заявлениям верующих в конце 1940-х – начале 1950-х гг. 95,6% всех письменных ходатайств за 1944–1947 гг. поступило из РСФСР – 19 772, в том числе 2490 из Рязанской области, 1819 – из Московской, 1467 – из Калининской, 1153 из Воронежской и т. д. Кроме того, за данный период уполномоченные приняли 24 607 индивидуальных посетителей, просивших об открытии церквей 925 . Всего же с подобными ходатайствами в 1944–1947 гг. обратилось к властям не меньше 2 млн. человек, ведь под некоторыми заявлениями стояло более 3 тыс. подписей. И несмотря на все ограничительные меры, в некоторых областях число официально действующих храмов выросло в десятки раз. Например, на Рязанщине с 2–3 в 1942 г. до 85 в 1948 г. 926 |
| В 1930-1934 гг. на территории М. о. существовал Охотско-Эвенский национальный окр. с центром в Охотске (фактически центр находился в пос. Нагаево до 1932). Согласно постановлениям ЦК ВКП(б) от 11 нояб. 1931 г. «О Колыме» и Совета труда и обороны СССР от 13 нояб. был создан Государственный трест по промышленному строительству в районах Верхней Колымы «Дальстрой». Трест, основанный на труде заключенных, был непосредственно подчинен ЦК ВКП(б), а контроль над его деятельностью возложен на зам. председателя ОГПУ Г. Г. Ягоду. Первым руководителем Дальстроя стал Э. П. Берзин. Трест получил право управлять регионом; он имел собственные партийные, судебные и карательные органы, мог монопольно использовать все природные ресурсы, взимать налоги и сборы. Дальстрой располагал флотом и авиацией. Приказом ОГПУ от 1 апр. 1932 г. для обеспечения треста рабочей силой был создан Северо-Восточный исправительно-трудовой лагерь (Севвостлаг). В адм., хозяйственном и финансовом отношении он подчинялся директору Дальстроя. К 1 янв. 1933 г. численность заключенных составляла 11 100 чел., к 1 янв. 1940 г. она выросла до 190 309 чел. В 1932 г. началось строительство дороги от бухты Нагаева на север, к районам разработки недр (впосл. дорога получила название Колымская трасса (тракт), ныне часть федеральной автодороги «Колыма»). Кроме золота на территории Дальстроя велась добыча олова, вольфрама, кобальта и др. полезных ископаемых. Постановлением Совнаркома СССР от 4 марта 1938 г. Дальстрой из треста был преобразован в Главное управление строительства Дальнего Севера (при этом название «Дальстрой» сохр.) и передан в ведение НКВД СССР (с 1946 - МВД). Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 14 июля 1939 г. пос. Магадан был преобразован в город. После начала Великой Отечественной войны количество ввозимых грузов, а также число заключенных и вольнонаемных работников из центральных районов СССР существенно сократились. Если к 1 янв. 1941 г. на предприятиях Дальстроя трудились 187 976 заключенных, то к 1 янв. 1943 г. их насчитывалось 107 775 чел., а к нач. 1945 г.- 93 542 чел. Дефицит рабочей силы вынуждал руководство НКВД укомплектовывать прииски и предприятия вольнонаемными работниками из числа досрочно освобожденных заключенных. На прииски в период промывочного сезона направлялись рабочие и служащие др. отраслей хозяйства Дальстроя. Существенную поддержку его экономике в 1942 - 1-й пол. 1945 г. оказали поставки по программе ленд-лиза из США техники, продовольствия и промышленных товаров. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАТЕОС Альварес [испан. Mateos Álvarez] Хуан Хосе (15.01.1917, Сеута - 23.09.2003, Малага), иезуит, католич. литургист и библеист. Род. в семье испан. офицера Хуана Хосе Матеоса, проходившего военную службу в Сев. Африке, и его супруги Марии Альварес. По окончании средней школы изучал медицину в ун-тах Мадрида и Гранады, однако был вынужден прервать занятия во время гражданской войны (1936-1939). 1 февр. 1940 г. поступил в новициат ордена иезуитов в г. Кадис (Андалусия). В 1942 г. принес простые обеты и начал изучение гуманитарных наук в г. Эль-Пуэрто-де-Санта-Мария (1942-1944), с 1943 г. исполняя обязанности инспектора курса. Получив философское образование в коллегии Нуэстра-Сеньора-дель-Рекуэрдо в Мадриде (1944-1947), где он был также регентом хора, М. приступил к прохождению 2-летней педагогической практики в Ин-те Массимилиано Массимо в Риме. Затем в течение 4 лет изучал богословие в папском Григорианском университете . 18 марта 1951 г. рус. католич. архиепископ восточного обряда Александр Евреинов рукоположил М. во пресвитера. За неск. лет до этого предполагалось, что М. будет осуществлять свое служение в Румынии, однако еще в 1948 г. коммунистические власти юридически ликвидировали Румынскую греко-католическую Церковь. В связи с этим 1952-1953 гг. М. провел в Париже, где занимался изучением текстов суточного круга византийского богослужения . После прохождения терциата в Австрийской пров. Об-ва Иисуса М. вернулся в Рим (1954) и приступил к подготовке докторской диссертации в Восточном папском институте . В 1956-1958 гг. жил в Ираке, где изучал литургические рукописи Сирийской яковитской Церкви . М. установил, что практику богослужения, принятую в Тикрите, центре мафрианата этой Церкви (см. ст. Мафриан ), следует рассматривать в качестве особого обряда. 2 февр. 1957 г. принес торжественные обеты. 13 июня 1959 г. защитил диссертацию, посвященную ночной и утренней службам Халдейской католической Церкви (см. ст. Восточно-Сирийский обряд ), с оценкой «summa cum laude» и получил должность профессора вост. литургики в Восточном папском ин-те. Кроме того, М. преподавал в др. папских ун-тах: Григорианском и Урбанианском, а также в папском литургическом ин-те св. Ансельма. В качестве приглашенного преподавателя читал курсы в ун-те Леопольдвиля (ныне Киншаса, Демократическая Республика Конго) (1962), в Ин-те восточнохристианских исследований им. папы Иоанна XXIII при Фордемском католическом ун-те в Нью-Йорке (1965, 1967), в Бостонском колледже (1967, 1968), в Ун-те Сан-Франциско (1969), в семинариях Маланкарской Церкви и Сиро-Малабарской католической Церкви в Коттаяме (шт. Керала, Индия) (1969), в Восточно-азиатском ин-те для священников в Маниле (1969, 1971, 1973, 1975, 1976). В 1964-1972 гг. исполнял обязанности главного редактора ж. «Orientalia Christiana Periodica». |
| В это же время отец Андрей крестил и прятал евреев во Франции, активно участвовал во французском движении Сопротивления, за что 25 января 1943 г. был арестован гестапо и заключен в Компьенский лагерь под Парижем. Здесь он служил в лагерной церкви вместе со священномучеником отцом Димитрием Клепининым, который 18 сентября 1943 г. из заключения очень уважительно писал об отце Андрее митрополиту Евлогию (Георгиевскому): «Объединяющим началом [в лагерной церковной общине] является о. Андрей, который пользуется в лагере уважением, как русских, так и французов. За несколько месяцев совместной жизни я хорошо его узнал и очень его ценю, как человека, заслуживающего доверия». 16 декабря 1943 г. протопресвитер был депортирован в германский концлагерь Бухенвальд, где и погиб (оказался замучен) в феврале 1944 г. Позднее отец Андрей Врасский был признан «умершим за Францию» [xxiii] . Среди клириков митрополита Серафима (Лукьянова) был российский еврей, сын раввина, перешедший в Православие в 16-летнем возрасте, архимандрит Сергий (Пфефферман). В 1941–1942 гг. он исполнял обязанности настоятеля Свято-Серафимовской церкви в Шелле, а в 1942–1955 гг. служил настоятелем Воскресенской церкви в Медоне под Парижем. В 1940–1944 гг. отец Сергий был лишен немецкой оккупационной властью права проповеди и совершения богослужений, одновременно ему вменили в обязанность ношение желтой звезды Давида, однако Епархиальное руководство спасло его от гибели [xxiv] . Прихожанин римской церкви святителя Николая Чудотворца, находившейся в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей, российский эмигрант Алексей Николаевич Флейшер сражался с немцами в составе югославской армии, после ее капитуляции был интернирован в Албании, где некоторое время после ареста находился в концлагере, а в августе 1942 г. поселился в Риме. В сентябре 1943 г. он устроил в итальянской столице в пустовавшем здании Тайландского посольства – «Вилле Тай» – тайный госпиталь и приют для бежавших из лагерей советских военнопленных, которые затем вступали в партизанские отряды. По некоторым сведениям А.Н. Флейшер оказывалась помощь и евреям (всего из проживавших в Италии в начале 1942 г. 58 тыс. евреев в дальнейшем немецкие нацисты уничтожили 7600, кроме того 600 погибло в оккупированной итальянцами Албании). |
| Фонд Министерства церковных дел содержит прежде всего материалы о положении приходов Русской Церкви на территории Германии, однако с информативной целью министерство также получало различные сообщения и докладные записки о ситуации на занятых восточных территориях. Они отложились главным образом в деле «Православная Церковь в новых рейхскомиссариатах Востока 1941–1945» (R5101/22 183). Это дело заканчивается важным документом от 29 января 1945 г., в котором говорится об указаниях, данных рейхслейтером М. Борманом германским средствам пропаганды в связи с избранием нового Московского патриарха. Интересны и материалы о попытках создания Православного Богословского института в Бреслау или Берлине в деле «Православная Церковь за границей, 1936–1939» (R5101/23 173) или о религиозной ситуации на оккупированной территории Польши и Западной Белоруссии, 1939–1941 гг. (R5101/22 181). Фонд Министерства иностранных дел дает хорошее представление о германской политике в отношении Православной Церкви на Балканах, в Бельгии, Франции, Словакии и других странах. Так, в двух актах «Церковные дела. Чужие Церкви и секты 1940–1942 гг.» (R901/69 300, 69 301) имеется большое количество сведений о борьбе за утверждение нацистского влияния на Церкви Юго-Востока Европы, в том числе о политике в отношении РПЦЗ, центр которой тогда находился в Белграде. В другой группе дел собраны сообщения прессы и переписка с Внешней церковной службой Германской Евангелической Церкви за 1940–1942 гг., главным образом о событиях в православном мире (R901/69 291, 69 292, 69 293, 69 302). Есть и специальные дела, посвященные определенным вопросам, связанным с РПЦ: откликам мировой общественности на выборы патриарха Московского в сентябре 1943 г. (R901/60 871), русским монастырям на Афоне в Греции (R901/69 684), созданию автокефальной православной церкви Хорватии во главе с русским митрополитом в 1942 г. (R901/69 670) и т. д. Кроме того, отдельные акты, относящиеся к германской церковной политике на Востоке, содержатся в фондах Имперской канцелярии (R43/11), Министерства юстиции (R22), Министерства финансов (R2), Ведомства рейхслейтера А. Розенберга (62Dil), Внешнеполитической службы Национал-социалистической германской рабочей партии – НСДАП (NS 43) и др. |
| [xxx] . Еще одним инструментом влияния было Немецко-болгарское общество, нередко выдававшее стипендии православным богословам. 11 октября 1940 г. оно переслало в Министерство церковных дел диссертацию болгарского доктора богословия Панчовского («близкого доверенного лица дружественного немцам митрополита Пловдивского Кирилла») «Православное церковное юношеское движение в Болгарии» с просьбой выделить часть денег для ее публикации в Германии (большую часть расходов общество брало на себя). Запрашиваемые деньги выделили, и в конце 1940 г. диссертация была издана. Общество также пересылало болгарским митрополитам издававшуюся в Германии богословскую литературу (при этом половину денег на пересылку в 1941 и 1942 гг. выделил митрополит Берлинский и Германский в юрисдикции РПЦЗ Серафим Ляде). Кроме того, немецкими ведомствами использовалась международная служба Германской Евангелическо-Лютеранской Церкви, имевшая хорошие связи с несколькими болгарскими профессорами-богословами. [xxxi] Интересно отметить, что 1 апреля 1941 г. Болгарский Синод рассмотрел запрос инославного военного духовенства немецкой армии о разрешении совершать службы в болгарских православных храмах. В ходе дискуссии мнения архиереев разделились, например, митр. Евлогий считал, что католикам разрешить можно, а лютеранам - нет; митр. Михаил был против разрешения, а Владыки Паисий и Кирилл — за. В итоге общее решение принято не было, и каждый митрополит действовал по своему усмотрению. [xxxii] Болгарское же приходское духовенство и монашество очень сдержанно относилось к присутствию немецких войск в стране. Так, например, Рильский монастырь категорически отказался оказать содействие штабу германской армии в Болгарии. [xxxiii] В стремлении оказывать влияние на Болгарскую Православную Церковь ведомства III рейха первоначально соперничали с Англиканской Церковью и Ватиканом. С большой тревогой восприняли в Германии визит 11-17 мая 1940 г. в Болгарию делегации Англиканской Церкви во главе с епископом Гибралтарским Гарольдом, которая была принята королем Борисом III и присутствовала вместе с членами болгарского правительства на праздничном богослужении в софийском Александро-Невском соборе. В сообщениях германского посольства из Софии в свой МИД от 11 и 30 мая 1940 г. говорилось, что в переговорах с англиканами со стороны Болгарской Церкви участвовали шесть человек: митрополит Софийский Стефан (прозападно ориентирован, но внешне нейтрален), митрополит Пловдивский Кирилл (прогермански настроен и враждебен англичанам), митрополит Старо-Загорский Павел (русофил, враждебный англичанам), митрополит Врачанский Паисий (довольно дружественен немцам и враждебен англичанам), секретарь Синода епископ Никодим (проанглийски настроен) и профессор С. Цанков, который считался лояльным и к англичанам, и к немцам. |
| В ГАРФе в этом плане интерес представляют обширные фонды Совета по делам Русской православной церкви (ф. 6991) и Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей (ф. 6343), а в РГАСПИ – фонд Центрального Комитета ВКП(б) – КПСС (ф. 17). Кроме того, использовался фонд Ленинградского уполномоченного Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР (ф. 9324) в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга (ЦГА СПб.). Вторую группу образуют четыре церковных архива, прежде всего Синодальный архив Р1ЩЗ в Нью-Йорке (СА). Из состава его документов для использования в сборнике привлекались материалы четырех дел: переписка председателя Архиерейского Синода митр. Анастасия и Берлинского епископа Серафима 1938–1939 гг. (д.24/42), переписка митр. Анастасия с различными гражданскими церковными инстанциями в период оккупации Югославии 1941–1944 гг. (д. 15/41), заявления православного духовенства, желающего выехать в Россию, и письма об отправке церковной литературы и утвари в СССР 1941–1942 гг. (д. 17/41) и документы русских общин в Венгрии 1941–1942 гг. (д. 18/41). Большой интерес, в частности, представляют три письма митр. Анастасия и Архиерейского Синода германским ведомствам с проектами организации Высшей церковной власти в России. Эти материалы дополняет Архив Германской епархии РПЦЗ в Мюнхене (АГЕ). Здесь хранятся три дела по истории мюнхенской общины 1929–1945 гг., книга постановлений 1934–1948 гг. Духовного Собора русского монастыря преп. Иова, который почти до конца войны находился в Словакии и вел большую издательско-миссионерскую работу. Следует отметить и дело «Указы Архиерейского Синода РПЦЗ. Распоряжения Патриархии. 1923–1951», в котором собраны предвоенные письма, циркуляры Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергия 1940–1941 гг., а также различные материалы по истории Православной Церкви в оккупированной нацистами Белоруссии. Из Архива Средне-Европейского экзархата Московской Патриархии в Берлине (АСЭ) были взяты для публикации документы фонда протоиерея Сергия Положенского (до ноября 1938 г. |
|
|
