| Древнейшие рус. иконы «О Т. р.»: псковская, перевезенная в суздальский Покровский мон-рь (2-я пол.- кон. XV в., ГТГ); московская, созданная в кругу Дионисия (ок. 1480, ГММК, Успенский собор Московского Кремля); новгородская икона-таблетка (кон. XV в., НГОМЗ); икона из местного ряда иконостаса Успенского собора Кириллова Белозерского мон-ря (ок. 1497, КБМЗ; ее композиция близка к псковской иконе, на к-рую мог ориентироваться иконописец еще до перемещения последней в Суздаль). Эти произведения стали образцами для мастеров XVI в. В XVI в. иконография «О Т. р.» развивалась преимущественно в иконописи. Памятники московской школы 1-й пол. XVI в. демонстрируют влияние образа из Успенского собора Московского Кремля. К нему близки икона из Успенского собора Дмитрова (нач. XVI в., ГТГ), а также композиция Дионисия в Рождественском соборе Ферапонтова мон-ря, в нек-рых деталях цитирующая и новгородский извод. Среднерус. мастера XVI в. создавали крупные образы, больше ориентируясь на новгородский извод, но знали и псковский. Иконы из Пафнутиева Боровского мон-ря (ГТГ), из Мурома (МИХМ), из ГМЗК - образцы творческой переработки композиции предыдущего столетия. В Новгороде иконография «О Т. р.» обогатилась новыми элементами, претерпела стилистические изменения. В Пскове известен лишь один памятник XVI в., сочетающий новгородский и московский изводы. В Вологде сюжет развивался в живописи и в мелкой пластике на основе уже известных композиций. В сер.- 2-й пол. XVI в. в Московской Руси иконография «О Т. р.» обогатилась космогоническим элементом - чином Небесных сил, в виде полукольца обрамляющим сферу «словесного рая». Сотериологический элемент иконографии - образы душ праведных или невинноубиенных в виде младенцев - встречается на иконе из Соловецкого мон-ря (кон. XVI в., ГММК) и на иконе из Илиинской ц. Вологды (3-я четв. XVI в., ВГИАХМЗ). В композициях появились и др. отличия: новгородские, а затем и среднерус. иконописцы стали изображать храм фронтально, а не в изометрической проекции (икона из Пафнутиева Боровского мон-ря), крылья ангелов, поддерживающих сферу с Богоматерью, теперь писали раскрытыми, акцентируя роль Небесных сил как посредников между Богом и человеком. |
| В визант. и древнерус. искусстве А. изображалась обычно на иконах Сретения Господня стоящей за спиной Богородицы или прав. Симеона, нередко в профиль, указывая перстом на Христа, или с пророческим жестом. Цвета ее одеяний различны: светлый хитон и пурпурный мафорий (мозаика в юго-зап. тромпе кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Фокиде (Греция), 30-е гг. XI в.); светло-серые одежды (фреска кон. 80-х гг. XIV в. ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде); красный хитон и зеленый мафорий (икона нач. XV в. из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля (ГММК)); темно-синие одеяния (двусторонняя икона-таблетка 2-й четв. XV в. (СПГИАХМЗ)); красный мафорий и белый плат (икона 1-й пол. XVI в. из иконостаса ц. Архангелов во Пскове (ПИАМ)). Нередко А. представлена старицей с изможденным лицом, седыми волосами: в греко-груз. рукописи XV в. (РНБ. O. I. 58. Л. 98 об.), на иконе кон. XV - нач. XVI в. критского мастера (ГЭ), на иконе 1546 г. из иконостаса мон-ря Ставроникита на Афоне. В руке у А. свернутый свиток, напр., в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 365, 976-1025 гг.), на иконе 2-й четв. XV в. из тверского («кашинского») чина (ГРМ) или развернутый свиток, напр., на тетраптихе с сюжетами 12 праздников XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае), в росписи 40-х гг. XII в. Спасо-Преображенского собора псковского Мирожского мон-ря на иконе «Походная церковь» ок. 1589 г. (ГТГ). Надпись на свитке обычно восходит к тексту Лк (2. 38): «Се есть всемъ ч[у]дно uзбabлehie в г[оро]д[е] Iepoycaл[u]мe» - на новгородской четырехчастной иконе 1-й пол. XV в. (ГРМ); «Се приближися uзбabлehie всемъ живущи(м)» - на иконе «Спас Вседержитель на престоле, с 28 клеймами», ок. 1682 г., письма Семена Спиридонова Холмогорца (ГРМ); на ярославской иконе нач. XVII в. (ЯХМ) с редкой иконографической программой. В «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в. (Ч. 3. § 1. 6), в описании Сретения отмечено, что А. стоит рядом со св. Иосифом: «Подле него Анна пророчица указывает на Христа и держит хартию со словами: «Сей младенец сотворил небо и землю»». Этот вариант текста, также часто встречающийся на иконах, имеется, напр., на свитке А., представленной в ряду пророков на полях Киккской иконы Божией Матери, кон. XI - 1-й трети XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае). |
| Присутствие мотива шествия небесного воинства вслед за арх. Михаилом в иконах XVI в. «Страшный Суд» (Нац. музей. Стокгольм; Воскресенский собор в Тутаеве), на воинских знаменах XVI в. (напр., «Великом стяге» Иоанна Грозного) указывает на Апокалипсис как на один из идейных и иконографических источников «Б. в. и.». Тексту Апокалипсиса соответствует изображение на иконе «небесного Иерусалима» (Откр 21. 10-21), истекающей из рая «реки воды животныя» (Откр 22. 1) и града, объятого пламенем,- «Вавилона великого», о гибели к-рого радуются святые (Откр 18. 2-6,18-20). На иконе кон. XVI в. из Чудова мон-ря, уменьшенном списке иконы «Б. в. и.», арх. Михаил в соответствии с текстом Апокалипсиса представлен в виде огненного ангела (Откр 10. 1-2). На этой иконе сохранилось неск. надписей с именами святых и трудноразличимая строка на верхнем поле иконы: «Святии мученицы, на земли подвигшеся» (мученичен стиховных стихир утрени среды 5-го гласа) с ярко выраженным эсхатологическим содержанием. К этим произведениям примыкает греч. икона, созданная ок. 1500 г. (мон-рь Богородицы Платитеры на о-ве Корфу). На ней изображены 2 процессии, выходящие из «Иерусалима земного». Праведники со своими крестами поднимаются в гору к раю, «Иерусалиму небесному», вторая процессия низвергается во ад. Появление подобных произведений в кон. XV в. было обусловлено эсхатологическими ожиданиями конца света в 1492 г. (по истечении VII тыс. визант. эры). В сер. XVI в., когда была создана икона «Б. в. и.», эсхатологические настроения на Руси приобрели характер осмысления рус. истории в контексте истории мировой, движущейся к своему завершению. Понимание Московского царства как «Второго Иерусалима», идея «Москва - Третий Рим», осознание борьбы с татарами и победы над Казанью как мученического подвига и победы исповедников христианства позволяют говорить не об эсхатологическом, а об экклезиологическом содержании иконы, отразившей важнейшие идеи макариевского времени о Царстве и Церкви. Лит.: Муратов П. П. Два открытия//София. 1914. Вып. 2. С. 11-17; Каргер М. К. К вопросу об изображении Грозного на иконе «Церковь воинствующая»//СбОРЯС: Сб. ст. в честь А. И. Соболевского. Л., 1928. С. 466-469; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. С. 128-134; Подобедова О. И. Московская школа живописи при Иване IV. М., 1972. С. 22-29; Морозов В. В. Икона «Благословенно воинство» как памятник публицистики XVI в.//ГММК: Мат-лы и исслед. М., 1984. Вып. 4: Произв. рус. и зарубежного искусства XVI - нач. XVIII в. С. 17-31; Кочетков И. А. К истолкованию иконы «Церковь воинствующая» («Благословенно воинство Небесного Царя»)//ТОДРЛ. 1985. Т. 38. С. 185-209; Квливидзе Н. В. Икона «Благословенно воинство Небесного Царя» и ее лит. параллели//Искусство христ. мира. М., 1998. Вып. 2. С. 49-56; Сорокатый В. М. Икона «Благословенно воинство Небесного Царя»: Нек-рые аспекты содержания//ДРИ: Византия и Др. Русь: К 100-летию А. Н. Грабара (1896-1990). СПб., 1999. С. 399-417. |
| ч. ( Ильин. 1963. С. 91; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. C. 284). Одна из гипотез основана на убеждении, что он должен был находиться в одном иконостасе с иконой «Св. Троица» прп. Андрея Рублёва ( Плугин. 1987; Кавельмахер. 1998). Некоторые исследователи вернулись к датировке ансамбля кон. XIV-XV в., предложенной Грабарём, и к заключению, что иконостас был создан для Успенского собора на Городке ( Смирнова. 1988. С. 277; Осташенко. 2005. С. 153-167). В этом случае он должен был занимать всю предалтарную часть храма, а не один неф, не был разделен вост. столбами, располагался на фоне крупных Голгофских крестов, изображенных на зап. гранях вост. столпов над фресковыми композициями «Явление ангела прп. Пахомию» и «Преподобные Варлаам и Иоасаф» и под медальонами с изображениями мучеников. Возможно, что уже при росписи собора, по-видимому вскоре после его построения в кон. XIV - нач. XV в., подразумевалось, что кресты будут затем закрыты иконостасом; изображения крестов, находившиеся в тех же частях храмов и также закрывавшиеся иконостасами, известны в рус. живописи с XII в. (напр., фрески в Успенском соборе Владимира, 1161). Спаситель. Икона из Звенигородского чина. Между 1400 и 1425 гг. Иконописец прп. Андрей Рублёв (ГТГ) Судя по сохранившимся фрагментам кодекса в руках ап. Павла, можно утверждать, что Евангелие в руках Христа было столь же крупным и занимало важное место в композиции всего чина. Фронтальное положение кодексов, увеличение их масштабов являются стилистической приметой живописи раннего XV в. (см. также икону «Спас в силах» из Васильевского чина (20-е гг. XV в., ГРМ, ГТГ)). Восстанавливаемый текст на раскрытом кодексе играет большую роль в истолковании иконографической программы З. ч., но о содержании надписи на Евангелии можно говорить с осторожностью. Скорее всего это был не текст («Аз есмь свет...»), к-рый указан на кодексе Спасителя в иконостасе Благовещенского собора Московского Кремля работы Феофана Грека (?) (посл. четв. XIV в., ГММК) и на воспроизведенной в XVI в. |
| А. А. Лукашевич Иконография Имя святой без описания ее внешности упоминается в «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в., в разделе «Мученицы» (Ч. 3. § 18). В Большаковском иконописном подлиннике сводной редакции (XVIII в.) о виде Г. сказано: «…риза киноварь, испод празелень темна, крест в руках»; изображение святой показано в лицевых святцах: в правой руке крест, левая - покровенная. Подробное описание облика Г. дает Филимоновский сводный иконописный подлинник (XVIII в.): «Мученица Гликерия… подобием млада, лицем прекрасна и светла бяше, риза багряная, испод зеленая, на главе плат, концами висящи назад, власы из под плата распущены по плечам, в руке крест», в к-ром также сообщается о виде стража Лаодикия «подобием рус, власы кратки, брада невелика, риза красная, испод дикая, штаны желтыя, сапоги черны, в руке меч». В «Руководстве к писанию икон святых угодников Божиих», составленном В. Д. Фартусовым, Г. предлагается изображать так: «Одежды богатые, в тунике и тоге, волосы подвязаны, концы волос рассыпаны по плечам. Можно писать у ней на челе изображенный крест, в руках хартию с ее изречением», а Лаодикия, как средовека,- в короткой подпоясанной тунике и плаще, «…на поясе ключ, в руке копье; можно ему писать на руках и ногах кандалы, которые он сам на себя надел». Единолично в рост Г. представлена в минейных циклах (под 13 мая): на миниатюрах - в греко-груз. рукописи (РНБ. O. I. 58. Л. 113 об., XV в.); в росписи - в настенном минологии в ц. свт. Николая в Пелинове (Черногория), 1717-1718 гг.; на иконах - XVI в. (ВГИАХМЗ), нач. XIX в. (УКМ); в гравированных Святцах - работы Г. П. Тепчегорского, 1714 и 1722 гг. и работы И. К. Любецкого, 1730 г. Образ Г. нередко включался в состав избранных святых, гл. образом на полях икон: напр., на левом поле на иконе «Богоматерь Казанская» (XIX в., Черемисский историко-лит. музей), на иконе «София Премудрость Божия с избранными святыми» (кон. XIX в., ЦАК МДА). Резное изображение Г. в рост помещено на оборотной стороне ковчега кн. Ивана Андреевича Хворостинина, Москва, 1619-1621 гг. (ГММК). |
| Неизвестно, насколько иконография чудотворного образа, получившего распространение в эпоху позднего средневековья с названием «Богоматерь Коневская», соотносится с иконографией принесенной прп. Арсением древней иконы (возможно, не сохр.). Ее повторения XVI в., происходящие с разных земель, позволяют говорить о существовании устойчивого извода образа, почитаемого на Коневце. Коневская икона Божией Матери, с избранными святыми. Кон. XV — 1-я треть XVI в. (Музей русской иконы, Москва) Коневская икона Божией Матери, с избранными святыми. Кон. XV — 1-я треть XVI в. (Музей русской иконы, Москва) Самым ранним списком К. и. является чтимая монастырская святыня - икона с изображением на лицевой стороне Божией Матери с Младенцем, держащим на привязи птичку, на оборотной - Спаса Нерукотворного (ныне в Преображенском соборе Нововалаамского монастыря в Финляндии). Во время технико-технологических исследований (Хельсинки, Музей Атенеум) и реставрации (1969-1970, Москва, ВЦНИЛКР, ныне ВНИИР) иконы было сделано заключение, что она изначально задумывалась как двусторонняя; единое мнение о дате создания не достигнуто - живопись датировали от кон. XV до сер. XVI в. (результаты исследований, кроме частичного пересказа в работе А. Яяскинен, не опубл.). Однако данные выводы не соответствуют снимкам иконы в инфракрасных и рентгеновских лучах: небольшой размер иконы (43,5 ´ 32,5 см) и наличие широких шпонок на оборотной стороне не характерны для 2-сторонних выносных икон. Кроме того, авторская живопись на лицевой стороне (с многочисленными повреждениями и поновлениями) может относиться к кон. XIV в.; на это указывает ряд особенностей изготовления доски и левкаса, характер орнаментированной паволоки, видимой на рентгенограмме, наличие синего ультрамарина на фрагментах древнего мафория Пресв. Богородицы, типичного для визант. живописи позднего палеологовского времени. Тогда как изображение Спаса Нерукотворного на обороте несомненно является рус. работой нач.- 1-й четв. XVI в.; иконографические и художественные особенности изображения позволяют рассматривать его как произведение круга московского искусства эпохи вел. кн. Василия III (ср., напр., Владимирскую икону Божией Матери, с евангельскими сценами и со святителями на полях, 1515-1519, ГММК, Успенский собор Московского Кремля). Очевидно, что список К. и. c изображением Спаса Нерукотворного на обороте с нач. XVI в. и в 1-й четв. XVI в. находился не в иконостасе, а в киоте на солее ц. Рождества Пресв. Богородицы. |
| Еще один вариант иконографии представлен на иконе «Св. Екатерина и Богоматерь «Неопалимая Купина»» (XIII в.; см. фотографию из архива К. Вайцмана: vrc.princeton.edu/sinai/items/show) - изображение Богоматери буквально оплетено ветвями горящего куста с мелкими зелеными листочками, у Ее ног, в меньшем масштабе,- снимающий сандалию прор. Моисей. Этот же мотив присутствует и в росписи алтаря придела Иакова, брата Господня (XV в.), в кафоликоне мон-ря вмц. Екатерины на Синае. Прор. Моисей перед неопалимой Купиной. Фреска собора мон-ря Хора (Кахрие-джами) в К-поле. 1316–1321 гг. Прор. Моисей перед неопалимой Купиной. Фреска собора мон-ря Хора (Кахрие-джами) в К-поле. 1316–1321 гг. В палеологовскую эпоху ветхозаветные прообразы Пресв. Богородицы получают широкое распространение. Изображение «Н. К.» входит в состав ветхозаветных циклов в монументальной живописи: образ Богоматери с Младенцем помещался на фоне горящего куста, иногда добавлялось изображение ангела, обращающегося из огня к прор. Моисею. Подобные сюжеты представлены: в нартексе ц. Богоматери Перивлепты в Охриде (1294-1295; мастера Михаил Астрапа и Евтихий); парекклисионе церкви к-польского монастыря Хора (Кахрие-джами, 1316-1321); в юж. галерее ц. св. Апостолов в Фессалонике (после 1315 или 1328-1341?); в ц. св. Николая Орфаноса в Фессалонике (ок. 1320); в парекклисионе и экзонартексе ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница (ок. 1320); в притворе ц. арх. Михаила в Леснове (1349); в арке вимы ц. Богородицы мон-ря Зарзма в Грузии (2-я четв.- сер. XIV в.) и др. В рус. памятниках изображение «Н. К.», близкое к палеологовской традиции, включено в росписи храмов Рождества Пресв. Богородицы Снетогорского мон-ря (1313), Успения Пресв. Богородицы в дер. Мелётово Псковской обл. (1465), Благовещенского собора Московского Кремля (сер. XVI в.) и св. ворот Кириллова Белозерского мон-ря (1585); шитый образ имеется на большом саккосе митр. Фотия (нач. XV в., ГММК), на пелене «Неопалимая Купина, с избранными святыми» (кон. XV-XVI в., ГРМ). |
| Изображения А. сохранились: в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 126, 976-1025 гг.) - представлено мученичество святого; в минологии Служебного Евангелия 3-й четв. XI в. (Vat. gr. 1156. Fol. 261) - в рост; в Минологии посл. четв. XI в. (ГИМ. Греч. 175. Fol. 122v); на Синайском гексаптихе 2-й пол. XI - 1-й пол. XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае) - в мучении; на серебряной раме визант. стеатитовой иконы вмч. Димитрия Солунского, кон. XIII - нач. XIV в. (ГММК),- поясное изображение; в росписи собора свт. Николая мон-ря Анапавса в Метеорах (Греция) мастера Феофана Критского, 1527 г.,- А. в плаще, с крестом в руке, короткой бородой; на фреске в мон-ре Хора (Кахрие-джами) в К-поле, 1316-1321 гг.; в росписи нач. XIV в. ц. Успения Богородицы в Протате на Афоне; в настенном минологии в ц. вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (Македония), 1317-1318 гг., и в ц. Вознесения Господня мон-ря Дечаны (Югославия, Косово и Метохия), 1348-1350 гг.,- в мучении; в ц. св. Николая Орфаноса в Фессалонике (Греция), 1309-1319 гг.,- в доспехах, со стягом и мечом; на визант. шитой епитрахили «Деисус и святые», нач. XV в. (ГММК), принадлежавшей Фотию , митр. Московскому; в греко-груз. рукописи (РНБ. O. I. 58. Л. 82об., XV в.) - с копьем в руке; на фреске в ц. Моливоклисиа (Афон), 1536-1541 гг.; в ц. вмч. Георгия в с. Воронец (Румыния), ок. 1504 (?) г. Также в рус. памятниках, напр.: предположительно в росписи Дионисия ц. Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря, 1502 г.,- на юж. грани юго-зап. столпа; на резной створке складня XVI в. из Кирилло-Белозерского мон-ря (ГРМ) - внизу в отдельном клейме, с крестом в руке (очевидно, ктиторский образ); на единоличной иконе, нач. XVII в. (ЯХМ),- с мечом и щитом; на сев. иконе «Избранные святые и праздники», нач. XVII в. (ГЭ),- в хитоне и гиматии, с крестом в руке, с короткой русой бородой; на прориси с иконы «Избранные святые», XVII в. (БАН. СВ, 751. Л. 12),- в доспехах и плаще; на сев. иконе «Вмч. Артемий и прп. Андрей Критский», кон. XVII в. (КИАХМЗ); на мозаике В. И. Отмара в Воскресения Христова (Спаса-на-крови) соборе в С.-Петербурге, 1894-1907 гг. |
| кн. Василия II, хотя сохранившийся образ (ГММК) относится к более позднему времени. Существует предположение о том, что именно Б. и. в 1518 г. привезли из Владимира в Москву для поновления вместе с иконой Спасителя (иногда отождествляемой с образом «Спас на престоле с припадающим митр. Киприаном», XII - кон. XIV в.; под записью 1700 г., ГММК). В летописях сообщается о владимирском происхождении привезенных икон, но ничего не говорится об их иконографии. Первым достоверным свидетельством почитания и косвенным свидетельством чудотворений Б. и. (или ее списка) является надпись «Миро святыя Богородици Бо[го]любьское» на золотом ковчеге 1-й пол. XVI в. (СПГИАХМЗ) с изображением Богоматери, молящейся перед десницей Божией, без свитка в руках. Такое же изображение находится на помещенном внутрь этого ковчега более раннем серебряном мощевике. Не исключено, что надпись возникла в результате «опознания» забытой реликвии, о к-рой напомнило изображение на старом мощевике. Вероятно, лишь во 2-й пол. XVI в. или позднее были созданы первые точные копии Б. и. «в меру и подобие» с изображениями Господа в небесном сегменте и свитка в правой руке Богоматери (икона из Сретенского собора - ныне в ГММК; икона из собрания ГВСМЗ). По мнению ряда исследователей (А. Н. Грабар, М. А. Маханько, Н. А. Маясова, А. Г. Мельник, Е. С. Овчинникова и др.), с усилением почитания Б. и. связаны изображения «Богоматери Молебной» или «Моление о народе», распространившиеся в рус. искусстве с нач. XVI в. и, возможно, известные уже в XV в. (древнейшие точно датированные примеры относятся к 20-40-м гг. XVI в., напр., пелена Соломонии Сабуровой - 1525, СПГИАХМЗ). На иконах этого типа Богоматерь, как и на Б. и., предстоит Иисусу Христу, изображенному в небесном сегменте, в левой руке Она держит свиток с молитвой ко Господу о спасении человеческого рода, Христос представлен со свитком, содержащим ответ на моление Богоматери. Перед Богоматерью изображены молящиеся святые (напр., Московские митрополиты Петр и Иона, князья Борис и Глеб, преподобные Зосима и Савватий Соловецкие) во главе коленопреклоненного народа или припадающий местночтимый святой, иногда святые (напр., преподобные Иосиф Волоцкий, Корнилий Комельский, Трифон Вятский, сонм ростовских святых). |
| Образ Ермолая входит в декорации мн. храмов на Балканах: ц. Пресв. Богородицы Евергетиды в мон-ре Студеница, Сербия (1208-1209 и ок. 1235), ц. Успения Богородицы в мон-ре Грачаница, Косово и Метохия (ок. 1320); капеллы архидиак. Стефана ц. Св. Троицы мон-ря Сопочани, Сербия (1263-1268); ц. Вознесения мон-ря Дечаны, Косово и Метохия (1348-1350); ц. свт. Николая в Псаче, Македония (1365-1371). Изображение Ермолая включалось в житийные циклы вмч. Пантелеимона; один из ранних образцов - житийная икона вмч. Пантелеимона (нач. XIII в., мон-рь вмц. Екатерины на Синае) с образом Ермолая в сценах обучения и крещения вмч. Пантелеимона (1, 2, 5, 6-е клейма). В поствизант. живописи иконография Ермолая не претерпела существенных изменений. Как старец с седыми волнистыми или прямыми волосами до плеч и недлинной бородой Ермолай представлен на фресках ц. Преображения в Като-Хора на о-ве Китира (кон. XV в.); кафоликона мон-ря Преображения в Метеорах (1552, мастер Джорджи); ц. апостолов Петра и Павла в Кастории (1561). На иконе «Святые Ермолай, Фалалей, Пантелеимон» (2-я пол. XVI в., Музей мон-ря Лимонос на о-ве Лесбос) Ермолай, облаченный в хитон и плащ, в правой руке держит узкогорлый сосуд для лечебного масла. На Руси изображения Ермолая известны с домонг. времени. Предположительно рядом с прп. Сампсоном Странноприимцем он изображен в юго-зап. части основного объема под хорами в соборе Св. Софии в Киеве (40-е гг. XI в.), рядом с мучениками Киром и Иоанном - на фресках (ок. 1161) Спасского собора полоцкого Евфросиниева в честь Преображения Господня жен. мон-ря. Надпись с именем Ермолая сохранилась возле утраченного изображения в храме «Донаторов» в Эски-Кермене в Крыму, к-рое датируется XIV - нач. XV в. ( Гайдуков. 1997. С. 40-46). В древнерус. иконописи изображения Ермолая встречаются нечасто, в основном среди избранных святых на иконах, выполненных по заказу частных лиц, и на минеях. Свидетельством распространения отдельных изображений Ермолая служит упоминание его имени на иконах-мощевиках: на серебряной наперсной иконе-мощевике (1409/10, ГММК, Благовещенский собор), выполненной по заказу нижегородской кн. Марии. Большой образ Ермолая находился в освященной в его честь московской церкви на углу Б. Садовой ул. и Б. Козихинского пер., построенной в 1610 г. и связанной с патриархом Ермогеном (до принятия иночества он носил имя этого святого). Мощи патриарха во время его торжественного прославления как священномученика были покрыты мантией с вышитыми на скрижалях изображениями мучеников Ермолая и Ермогена. |
|
|
