| БЕСЕДЫ, ПОУЧЕНИЯ, ПРОПОВЕДИ О ЖИЗНИ ДУХОВНОЙ (Беседа 1 февраля 1998 года. Аудиозапись.) Как нам победить зло? Любовью! Когда я был молодым монахом, меня мучил вопрос: «Почему тот, кто искренне ищет Бога, столько страдает? Почему так терзается? Не могу больше, Господи!» Лег: во сне вижу себя на возвышенности, вижу, как с востока на запад движется войско, – не земное, а Небесное. Все равны по чину и только один идет впереди всех на шаг. Поют: За Царя Славы, За Царя Небесного Мы борьбу ведем За победу над злом. Запел и я (с ними): За Царя Славы, За Царя Небесного Мы борьбу ведем За победу над злом. Как нам зло победить? Любовью ! За Царя Славы, За Царя Небесного Мы борьбу ведем За победу над злом. Желание служить Богу с самого детства Желание служить Богу появилось во мне с самого детства; с детских лет я понимал, что здесь, на земном шаре, вся жизнь – служение. Родители служат детям, дети – родителям, все служат друг другу. Тогда во мне родилось желание служить Богу, потому что Он – Родитель всего человечества и всей вселенной и служить надо Тому, Кто выше всех. Я хотел этого еще ребенком, сказать об этом родителям я тогда не мог – знал, что не получу благословение, но, став совершеннолетним, я пошел в монастырь. Моя мама умерла задолго до этого, но отец был жив и сначала не соглашался, но все-таки, когда я попросил у него, отца моего, благословения на принятие монашества, он благословил меня, и слава Богу за это. Цель христианской жизни – смирение У меня было желание познать цель нашей земной жизни. Сущность жизни не открыта, и невозможно познать, что такое жизнь, но меня интересовало, что было целью жизни людей, преданно служивших Богу. Еще давно, в юные годы, я листал творения святых отцов и старался понять их внутреннее состояние; они сами описывали то, что интересовало людей, ищущих Бога. Мы живем внешней жизнью, видим, как течет жизнь, но каждая личность живет и особенной внутренней жизнью. А меня интересовала внутренняя жизнь тех, кто жил на земле совершенной жизнью и был прославлен Богом и в вечности, и здесь, на земле. И тогда я узнал, что совершенство христианской жизни – в смирении. Монашеское служение человеческому роду |
| 9. Новый царь и его окружение Зеньковский С.А. Русское Старообрядчество Никогда в истории России идеал православного царства не был так дорог царю и так активно не претворялся в жизнь, как в первые годы царствования Алексея Михайловича. Правда, это время (1645—1652) нам несколько напоминает лучшие годы царствования Ивана IV, позднее ставшего Грозным, когда царь сотрудничал с митрополитом Макарием и Избранной радой. Но и в это, лучшее, время царствования Ивана IV правительство не было так вдохновлено самой идеей благочестивого государства, желанием превратить Московскую Русь в подлинную Святую Русь, в настоящий Третий Рим. В эти годы сам новый молодой царь Алексей Михайлович, его ближайшее придворное окружение и его правительство строго придерживались правил православного благочестия в своей личной жизни и делали все возможное для утверждения этого идеала в сердцах людей и в церквах страны. Когда в 1645 году Алексей Михайлович взошел на престол, ему еще не было и шестнадцати лет от роду и поэтому совсем не удивительно, что он попал под влияние близко стоявших к нему людей. Трое из этого ближайшего окружения царя имели на него особое влияние. Это был пожилой и умудренный опытом дядька царя боярин Морозов, царский духовник Стефан Вонифатьев и личный близкий друг юного Алексея молодой Федор Ртищев. Все трое были твердо преданными церкви и подлинно верующими людьми, для которых вера была частью их личной жизни и государственной деятельности и основы которой они всегда стремились претворить в жизнь. Вполне вероятно, что привязанность к ним царя усилилась в дни его царствования ввиду некоторых неприятных, хотя до сих пор все еще и не вполне ясных обстоятельств его воцарения. Видимо, некоторые из придворных, в том числе, кажется, и князь Семен Шаховской, распускали слухи, что Алексей будто бы не был сыном царя Михаила Федоровича и что царь Михаил намеревался оставить трон не ему, а принцу Вальдемару Датскому, которому он прочил в жены свою дочь Может быть, этими слухами можно объяснить почти что немедленную после смерти царя Михаила высылку из России Вальдемара Датского и некоторые противопротестантские мероприятия, которые были приняты властями в виде репрессий против протестантского окружения принца. Во всяком случае высылка протестантского жениха царевны Ирины была значительным торжеством всей церковной партии при дворе и в Москве, во главе которой был сам патриарх Иосиф, затем редактор Печатного двора отец Иван Наседка, долго настаивавший на перекрещивании принца в случае его женитьбы на Ирине и наконец Стефан Вонифатьев, за которым, по-видимому, стояли и его друзья |
| Письмо мусульманскому Другу Наталия Нарочницкая Мой мусульманский друг! Отчего ты не бережешь колодец, из которого пили поколения твоих предков? Пили и утоляли жажду своей духовной свободы – той самой свободы совести, которая была бы им недоступна в «цивилизованной» Европе, где пылали костры инквизиции и где принцип Аугсбургского религиозного мира «cujus regio ejus religio» («чья страна – того и вера») предписывал подданным принимать веру своего правителя. Именно в православной России, ценящей прежде всех иных свобод «свободу не плоти, но духа», такое насилие над духовной свободой, свободой совести было неслыханным. Отчего же тех предков твоих, мой исламский друг, не смущали православные кресты на кремлевских соборах и чин помазания на царство православного царя, когда они стремились и просились именно в русское православное государство? Да-да, сколько бы ни повторяли сегодня перекодированную в либеральные клише ленинскую большевистскую интерпретацию русской истории и сказки о «тюрьме народов», документы говорят сами за себя: и казахские жузы, и кавказские народы, ныне натравливаемые на русских да и друг на друга, просились в Россию. Ты думаешь, мой мусульманский друг, что они предпочли бы другое, некое абстрактное «общечеловеческое государство»? Смею полагать, мой мусульманский друг, что твои предки были не меньшими мусульманами, чем ты, дитя XX века. И именно потому что они были истинно верующими, они отшатнулись бы от такой нигилистической пародии на богоданный мир, в котором мнящие себя свободными индивиды, на самом деле порабощены плотью и гордыней. Может, ты возразишь мне и напомнишь, что не только добровольно шли в Россию, а были и покоренные силой? Соглашусь: и это было. Во времена великой смуты в начале XVII столетия живы были еще татарские старейшины, которые помнили покорение Казани Иоанном Грозным. В эти годы, когда Русское государство практически перестало существовать, твои предки вполне могли провозгласить суверенитет и отложиться от Московского царства. Но они собрали людей, деньги и послали на помощь Минину и Пожарскому, и участвовали в восстановлении законной русской власти. Задумайся и о том, что в сознании поколений твоих предков, инаковерных по отношению к власти, но искренне верных ее граждан, законной эта власть становилась только при коронации, под звон колоколов и освященная Церковью! Сегодня же ты, мой мусульманский друг, решился посетовать на то, что «символом этого праздника в России стал звон православного колокола и икона Казанской Божьей Матери»! Не предал ли ты тем самым своих предков, которые не только добровольно, но и осознанно и сопричастно присягали избранному народами России православному царю? Их колокольный звон не смущал! Отчего таким мудрым был твой предок? |
| Владимир Русак Скачать epub pdf Отречение императора Николая II от престола Явление иконы Божией Матери “Державная”. Государственная власть царской Императорской России была органически соединена с властью Православной Российской Церкви. Чин Коронации и Миропомазания Государя представлял собой своеобразный чин “венчания на брак” царя и народа, взаимно дававшие обет верности и согласия “нести тяготы друг друга”. После такого “брака” царь и народ становились одним государственным “телом”, взаимоответственным перед Богом. Естественно, что Церковь , венчавшая царя с народом, никак не могла быть отделена от государства. Царь – Помазанник Божий, помазующая его на царство Церковь и венчанный Церковью с царем народ представляли собой неслиянное, но и не раздельное целостное триединство Православно-Самодержавно-Народного строя Российского государства. Такое триединство емко выражалось известной формулой национально-исторической сущности России: “Православие, Самодержавие, Народность”. В годы лихолетья, нашествия внешних или внутренних врагов эта формула трансформировалась в священный лозунг: “За веру, царя и отечество”. Исходя из сказанного, ясно, какой величайшей исторической (и еще более: мистической) трагедией в жизни России было отречение государя императора Николая II от престола 2 марта 1917 года. Шульгины и Гучковы, Родзянки и Марковы, им же несть числа, горластые политиканы, которым в сущности наплевать было на Россию, своей откровенной политикой развала Империи, вынудили мягкосердечного царя совершить этот шаг на скорую погибель страны и... самих себя тоже. “Уверены ли вы, что это (т. е. отречение) послужит благу России?” – спросил император тех, кто якобы от имени всего народа требовал его отречения. Получив утвердительный ответ, он немедленно подписал акт отречения. Эта самоотверженная жертва, как мы уже знаем, не принесла умиротворения. За страшные грехи своего народа Помазанник заплатил мученичеством личным и всей своей семьи, включая царицу, четверых девушек-дочерей и наследника Престола малолетнего Алексея Николаевича, расстрелянных 17 июля 1918 года в Екатеринбурге. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Два с половиной десятилетия вместе со Святым Государем» Хранителю Мироточивого Образа Святого Царя Страстотерпца Николая О.И.Бельченко 80 лет 21.01.2022 2297 Время на чтение 30 минут Фото: Из личного архива автора 21 января 2022 г. исполняется 80 лет Многолетнему Хранителю Мироточивого Образа Царя-Мученика и Страстотерпца Николая Второго Олегу Ивановичу Бельченко . С просьбой поздравить юбиляра на «уважаемой православными людьми " Русской народной линии " » в редакцию обратился президент Православной миссии по возрождению духовных ценностей русского народа, начальник Войсковой Православной Миссии, Александр Федорович Чернавский . Дорогой Олег Иванович! Всемилостивый Господь через Вас явил нашему православному народу Мироточивый образ последнего, замученного вместе со своей Венценосной семьей Святого Государя Николая Александровича Романова. Почти 25-летнее Ваше служение чудотворному образу внесло и вносит свой неизмеримый вклад в дело прославления Святого Царя-Мученика и Страстотерпца в России, возрождению памяти и традиций российской государственности. В день Вашего 80-летия от лица всех почитателей Прославленного Русской Православной Церковью Русского Самодержца Святого Мученика и Страстотерпца Николая Второго хочу поблагодарить Вас за Ваше ревностное и бескорыстное служение нашему Святому Царю. Верим в Его заступничество и молитвенную помощь в возрождении Святого Самодержавия на Русской Земле. С любовью о Богоявленном Христе А.Ф. Чернавский. Предлагаем вниманию читателя рассказ Олега Ивановича о чудотворном, мироточивом образе нашего Святого Государя « Два с половиной десятилетия вместе со Святым Государем». Написал образ Святого Царя Мученика и Страстотерпца русский иконописец Павел Николаевич Тихомиров. Он живёт в Калифорнии. Написал по просьбе ныне почившей Ии Дмитриевны Шмит, в девичестве Подмошенской. Вы, наверное, не раз слышали эту фамилию – ее носил игумен Герман, друг и соратник о.Серафима (Роуза), бывший многолетний издатель журнала «Русский Паломник». Детьми их семью увезли далеко от родины, спасая от большевиков. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Монархизм русской поэзии Выступление на конференции, посвящённой 100-летию Приамурского Земского Собора 21.06.2022 980 Время на чтение 9 минут Фото: Из личного архива автора Боже! Царя храни! Славному долги дни Дай на земли! Гордых смирителю, Слабых хранителю, Всех утешителю – Всё ниспошли! Литературный процесс – процесс национального самосознания. Как человек мыслит словом, так народ мыслит литературой. И как язык формирует нацию, так литература созидает общество. Именно литература определяет и утверждает, делая для всех в обществе равно признанными, те нравственные императивы, на которых уже строятся и политические, и экономические, и социальные институты. Можно утверждать, что литература является основой цивилизации, ибо насколько человек и мир вокруг его осмысляемы, настолько и словесно описуемы – за пределами литературы нет цивилизации. К теме! Думаю, в этой аудитории нет необходимости никому доказывать религиозно-онтологическое обоснование творчества как единственно возможное. Поэзия – дитя молитвы: гимны рождаются религиозным созерцанием, вскармливаются религиозной благодатной синергией. И точен Николай Гоголь, утверждая в «Избранных местах из переписки с друзьями» в 10 письме «О лиризме русской поэзии», что «наши поэты» видят «всякий высокий предмет в его законном соприкосновении с Богом, одни сознательно, другие бессознательно». Наша поэзия письменная, наследуя поэзии устной, закрепила традицию видеть всё земное относительно небесного, традицию понимать земное царство как проекцию Царства небесного, рассматривать русскую национальную государственность сквозь сакральную призму Православия. И, понятно, образ царя земного ревностно соотносить с иконой Царя Небесного. Отец Павел Флоренский: «… в сознании русского народа самодержавие Царя относится к числу понятий не правовых, а вероучительных, входит в область веры, а не выводится из вне-религиозных посылок, имеющих в виду общественную или государственную пользу». Поэтому насколько возможно проследить – от Иоакима Корсунянина, Иоанна и Иллариона Киевских – и до наших с вами современников, сменяющие друг друга типы и события, художественно описываемые русской литературой, всегда и обязательно соотносимы с архетипами и протосюжетами Ветхого и Нового заветов. Это восхитительно честное, опорно покаянное свойство нашего наследного мировоззрения – оценивать всё и всех от идеального, а не оправдывать мир и себя тем, что, мол, бывает и хуже. |
| Как известно, церковное управление в древней Руси не было обособлено от государственного, не смотря на обширные привилегии и правительственные полномочия, какими пользовалась церковная иерархия. Обе власти, государственная и церковная, находились в постоянном взаимодействии и в продолжение веков общения многое переняли друг у друга. Царь принимал близкое и влиятельное участие в делах церковного управления, которому вверено было столько государственных средств и интересов, людей, и земель. В 1531 г., когда митрополит с Освященным собором судил старца Вассиана Патрикеева, на суде присутствовали боярин и дьяки великого князя, а в 1525 г. церковный суд над Максимом Греком происходил в палате великого князя в присутствии самого государя с братьями и со многими боярами. Когда нужно было заместить вакантную кафедру, патриарх с Освященным собором приходил к государю, и в Передней палате, обычном месте заседаний думы, на глазах царя и его синклита «власти» выбирали нового иерарха. Государь утверждал одного из трех кандидатов на патриарший престол, избранных Освященным собором; наречение избранного в патриархи происходило в Столовой палате дворца при государе, в соединенном присутствии Освященного собора и царского синклита. Патриарх Никон во время ссоры с царем, проповедуя о превосходстве власти церковной перед государственной, жаловался, что в дьяконы, священники и игумены ставили по подписным челобитным, на которых царь приказывал помечать: «по указу государя царя поставить»; церковные соборы собирались, когда хотел того царь, архиереев ставили по его же воле, делали все, что он указывал. Зато и высшей русской церковной иерархии не были чужды государственные дела. Описывая ее политическое значение, московские послы в 1610 г. говорили Полякам: «изначала у нас в Русском царстве так велось: если великия государственные или земския дела начнутся, то великие государи наши призывали к себе на собор патриархов, митрополитов и архиепископов и с ними о всяких делах советовались, без их совета ничего не приговаривали». В чрезвычайные времена междуцарствия, например, по смерти царя Федора Ивановича, патриарх, как «начальный человек» земли, становился во главе соединенных духовного собора и боярской думы, вел все дела управления и даже усвоял себе с другими архиереями, как апостольскими учениками, преимущественную власть, сошедшись собором, поставлять своему отечеству «пастыря и учителя и царя достойно». Под влиянием тесной взаимной связи обоих правительств, светского и церковного, и сложился шедший еще от Владимира Святого обычай приглашать в думу «властей», как называли у нас высших церковных сановников 254 . |
| 161. Слово в день священнаго венчания и помазания на царство Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича всея России (Говорено в Успенском Соборе Августа 22; напечатано отдельно, в Моск. Губ. Ведомостях и в собраниях 1844 и 1848 гг.) 1842 год Да разумеваем друг друга в поощрении любве и добрых дел, не оставляюще собрания своего, якоже есть неким обычай, но друг друга подвизающе. ( Евр. Х. 24–25 ). Праздник Царскаго помазания и Царскаго венца празднуем, сынове России. Достойно и праведно празднуем. Это праздник Государя, торжествуемый верностию и любовию подданных, и вместе праздник Государства, веселящагося о своем благе. Потому что, хотя Царское помазание и венец предоставлены единому Царю, но не для Него единаго. Не входя в испытание, каким образом с видимым помазанием соединено преподание даров духовных (потому что таинство должно всегда оставаться таинством, и следственно пребывать недоступным изъяснению); – можем однако позволить себе указание на ту символическую черту тайнодействия, что как от простаго помазания благовонною мастию одного человека, многим окружающим сообщается ощущение благоухания; так от таинственнаго миропомазания Царя животворное благоухание распространяется на все царство. Подобным образом и Царский венец не только главу Царя увенчавает, но увенчавает с тем вместе и благоустройство, и благосостояние, и благолепие царства. Так должно быть, по намерению Провидения: так и есть с нами, Россияне, по благости Провидения, и по доблести Благочестивейшаго самодержца. Но когда празднующая мысль приступает ближе к предмету празднования, чтобы возвеселиться созерцанием Его величия; когда разсматривает, как державный ум проходит по всему огромному составу Государства, объемлет вниманием и разнообразным попечением жизнь, безопасность, довольство, нравы, просвещение, верование миллионов народа, чтобы повсюду добро насаждать, возращать, охранять, зло пресекать, отвращать, предупреждать, необразованное образовать, несовершенное усовершать, поврежденное исправлять, и для сего по временам изрекает новые, или дополняет прежние законы, непрестанно движет многочисленныя пружины управления, бдит над правосудием, зиждет и одушевляет воинство; как Он проницательные и дальновидные взоры простирает далее пределов своего, в иныя царства, дабы отвсюду ограждать и утверждать мир, приобретать и поддерживать добрых союзников, подавлять семена раздоров, браней и крамол, обезоруживать зависть, высматривать обще-полезное, и усвоять, открывать вдали крадущееся влияние какой нибудь иноземной заразы, и преграждать ему стези: при таких помышлениях о подвигах Царя, к радости о Нем присоединяется и удивление, и забота любви. Сколько бремен, к облегчению всех нас, несут одне державныя рамена! О если бы и мы взаимно могли как нибудь споспешествовать облегчению оных! |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Прощай, Дорогой Друг! Памяти Игоря Евгеньевича Смыкова 16.11.2020 1004 Время на чтение 3 минуты В субботу, 14 ноября 2020 года, я поздно открыл интернет. И сразу увидел сообщения-некрологи и сразу от трёх человек, Леонида Решетникова, Владимира Лаврова и Петра Мультатули, о том, что – умер Игорь Смыков. Перекрестился, и пронзила мысль: «Лучшие уходят один за другим: митрополит Амфилохий, Владимир Осипов, и вот теперь Игорь Смыков…». Игорь Евгеньевич умер от остановки сердца (т.е. от т.н. «острой сердечной недостаточности») после тяжёлого ковида в Коммунарке. Господи, как много связано у нас, Хоругвеносцев, и у меня лично с Игорем Евгеньевичем. Ведь это через него и с ним, тогда поехал, тоже преждевременно ушедший от нас Юрий Агещев в Словению, Сербию и Черногорию, где в Цетиньском монастыре Игорь Евгеньевич и наградил владыку Амфилохия (Радовича) орденом «Царя Мученика Николая Второго Александровича», а Владыка в свою очередь через Юру и Игоря благословил меня носить орден «Саввы Сербского», которым был награждён мой прадед. И вот нет среди нас ни митрополита Амфилохия, ни Юрия Агещева, ни Игоря Смыкова… А ведь совсем недавно, 6 октября 2020 года, Игорь Евгеньевич также наградил меня орденом «Императора Павла Первого», а я его в свою очередь грамотой Союза Православных Хоругвеносцев. Вот её текст: Союз Православных Хоругвеносцев, Орден Побежденного Дракона, Святого Георгия Победоносца и Архангела Михаила, Свято-Сергиевский Союз Русского Народа НАГРАДНАЯ ГРАМОТА. За большой вклад в восстановление Самодержавной Монархии на родной многострадальной Русской почве, за беззаветное служение Потаенной Русской Державе – Царству не от мipa сего, за блаженное ругание всех видов фарисейства, за упорное и неотступное прославление Императора Мученика Павла Первого, за самоотверженную борьбу с тайной беззакония, за удаль, искренность и правду, за стояние в вере, брань за Господа нашего Иисуса Христа, за героическое несение меча Правды – Креста Господня и Непобедимой Его Хоругви, за неотступное стояние в Истине, а также за прославление Царя Иоанна Васильевича Грозного и Царского Друга Григория Ефимовича Распутина и за многолетнее почитание Царя Великомученика Николая Второго Александровича и Его Святой Семьи Господин Игорь Евгеньевич Смыков награждается Почетной Грамотой – с благодарностью и уверенностью в том, что сей доблестный рыцарь и истинный Воин Христов будет и дальше не щадя своих сил служить Русскому Неотмирному Царству и прилагать все силы в борьбе с врагами Церкви и Отечества вплоть до окончательного восстановления Русского Православного Самодержавного Царства – безсмертного и до днесь в потаенном прикровении пребывающего, Вечно Живого – Мистического Третьего Рима. |
| Осуждение, обличение и рассуждение Св. Иоанн Предтеча обличает царя Ирода Часто спрашивают: какая разница между осуждением и обличением, и что такое рассуждение? Об осуждении Господь говорит: «Не судите, да не судимы будете… и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7: 1–2). А что касается обличения, Евангелие учит: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним… если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи Церкви; а если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18: 15–17). А рассуждение, как указывают святые отцы, является одной из главных добродетелей. Часто верующий не знает, как отличить друг от друга осуждение, обличение и рассуждение. Порой осуждение именуют обличением или рассуждением, тогда как осуждение и обличение весьма отличаются друг от друга. В первую очередь нужно отметить, что осуждение исключает любовь, оно представляет собой слово, сказанное без всякой любви к ближнему, лишь с целью покрасоваться перед окружающими и выявить свою осведомленность. Слова, сказанные без любви, неизбежно оказываются личным оскорблением человека как перед ним самим, так и перед окружающими. Происходит отождествление личности осуждаемого человека с каким-либо конкретным делом, абсолютизация греха и ошибки, распространение греха на всю личность и затмение добрых и положительных качеств человека. Обличение же в первую очередь подразумевает любовь к человеку, которого обличают. Целью обличения является выведение ближнего из ошибки и забота о его духовном спасении. Наилучший пример обличения мы можем найти в Священном Писании. Вспомним, как поступил пророк Нафан, когда он хотел обличить царя Давида за совершенное прелюбодеяние с Вирсавией. Он пришел к царю как мирянин и рассказал притчу о том, как один богатый человек отнял у бедного любимого ягненка и угостил его мясом своего гостя. Когда разъяренный услышанным царь Давид воскликнул, что за такой поступок богач заслуживает смерти, тогда только Нафан ответил, что этим богачом был сам царь, который отнял у Урии Хеттеянина единственное его богатство – красивую жену. Так мудрый пророк сумел заставить царя Давида вынести приговор самому себе. За таким обличением последовал и плод – искреннее раскаяние. |
|
|
