| Так можно было хоронить в Москве вплоть до чумной эпидемии 1771 года. Здание храма выступает за «красную линию» — черту здешних домов, показывая, что некогда улица была ещё уже. Впрочем, и располагаться она могла под другим углом к стене белого города – поскольку относительно нынешней проезжей части храм стоит наискосок. А вот здание, огибающее церковь со всех сторон п-образной змеёй, поражает. Корпус бывшего Константинопольского Подворья, по всей видимости, собирался в XIX столетии из нескольких зданий, а потому в полной мере необычную окраску получило лишь одно из них – угловое. Говорят, что каждый этаж в его необычном оформлении символичен. Горизонтальные полосы первого должны напоминать о Византии, арабский узор второго – о падении «Второго Рима» под властью османов, а романские окна третьего – о Риме первом. Откуда взялась такая трактовка – Бог весть. Но вот современные кирпичные мансарды, варварски возвышающиеся над стенами Подворья, говорят, здорово попортили вид на монастырь – тот, который скрывается в тумане на заднем плане перовской «Тройки». Похоже, что в части подворского дома теперь живут. Хотя, честно говоря, вид у строения не слишком жилой. Двигаемся дальше и…неожиданно ныряем в один из дворов. Усадьба, которой нет Для того чтобы «отряхнуть» с высокого очевидно не раз достраивавшегося и опоясанного трубами здания «добавки» последующих веков, требуется, пожалуй, немалая фантазия. Тем не менее, перед нами – бывшая городская усадьба князей Львовых, затем она принадлежала князьям Одоевским – деду и отцу писателя Владимира Фёдоровича Одоевского. В прошлом усадьбе повезло – в 1812 году она не горела, а потому во время наполеоновской осады Москвы здесь располагался штаб наполеоновской армии, которым руководил маршал Луи Александр Бертье. Говорят, подражая Александру I, свои распоряжения маршал также подписывал – «Александр». Некогда усадьбу окружали низкие, выходившие фасадами на Крапивенский переулок службы, так что стены монастыря были видны из окон господского дома. Позже их сменили доходные дома, вначале низкие, затем поднявшиеся вровень с келейными корпусами, а потом – ещё выше. |
| Станем и мы, весь новый Израиль,/ Церковь призванных Из всех народов‚/взывать в сей день вместе с пророком Захарией:/«Безмерно радуйся, дочь Сиона;/провозглашай, дочь Иерусалима‚/ибо вот, Царь Твой приходит к Тебе, кроткий и спасающий‚/воссевший на молодом осле, сыне подъяремной»./Празднуй подобно детям, держа ветви в руках‚/возноси Ему хвалу/»Осанна в вышних‚/благословен Грядущий Царь Израилев!» Честное воскресение Твое прообразуя нам‚/воздвигл еси умершаго повелением Твоим‚/бездыханнаго Лазаря друга, Блаже,/из гроба четверодневна смердяща./Темже и на жребя возшед образн о /якоже на колеснице носимь‚/языки укротевая, Спасе./Сего ради и хваление приносит возлюбленный Израиль/из уст ссущих, и младенец незлобивых,/зрящих Тя, Христе, входяща во святый град,/прежде шести дней Пасхи. Священное воскресение Твое предзнаменуя нам,/Ты, Благой, умершего друга Твоего Лазаря/воздвиг повелением Своим‚/из гроба на четвертый день, бездыханного, смердящего./Потому и на осленка Ты воссел, Спаситель‚/как на колеснице носимый на нем,/образно призвание язычников тем предвещая./Потому и хвалу Тебе/приносит возлюбленный Израиль/устами грудных младенцев и детей беззлобных,/видящих Тебя, Христе, входящим во Святой Град/за шесть дней до Пасхи. Прежде шести дней Пасхи прииде Иисус во Вифанию,/и приступиша к нему ученицы Его, гл аголю ще Ему:/Господи, где хощеши уготоваем Ти ясти Пасху./Он же посла их:/идите в преднюю весь‚/и обрящете человека, скудель воды носяща:/последуйте ему, и дому владыце рцыте:/Учитель глаголет‚/у тебе сотворю Пасху со Моими. За шесть дней до Пасхи/пришел Иисус в Вифанию./И подошли к Нему ученики Его, говоря Ему:/«Господи, где угодно Тебе,/чтобы мы приготовили Тебе вкусить Пасху?»/Он же послал их:/«Пойдите в ту часть города, которая перед вами‚/и встретите человека, несущего кувшин с водою;/идите за ним и хозяину дома скажите:/»Учитель говорит:/у тебя Я совершу Пасху с учениками Моими». Стихииры на литии, глас 1: Всесвятый Дух,/апостолы научивый иными странными языки./Той детем еврейским неискусозлобным повелевает звати:/осанна в вышних,/благословен грядый Царь Израилев. |
| Власть папы складывалась из разных элементов, каждый из которых отражен в его позднейшем титуле. Изначально он был и оставался епископом древней имперской столицы Рима, первенство которой среди других епископских кафедр по диптиху хотя и не могло опираться на хронологический примат – не Римская, но Иерусалимская община является общей матерью всех Церквей, – но в самом Риме и в церковном сознании Запада опиралось на исторически сомнительный тезис об основании христианской общины в столице апостолом Петром. Помимо того, Рим являлся центром митрополии, включавшей субурбикарные Церкви – общины пригородов Рима. Субурбикарными считались поселения, юридически входившие в состав города Рима, иными словами – находившиеся под управлением не префекта претория Италии и подчиненного ему викария Италии, а префекта Рима, а подвластная ему территория простиралась до так называемого сотого камня по каждой дороге, ведущей из Рима, иными словами, поскольку камни, служившие указателями расстояния, устанавливались через милю один от другого, то сотый камень (centesimus lapis) лежал на удалении ста миль (ста двойных шагов) от городской стены Рима. В субурбикарную область, состоявшую в юрисдикции Римского епископа как митрополита, входили Церкви Остии, Альбы, Веллетры, Тускулана, Пренестрины, Портуенсы, Сабиненсы. Но подобно тому, как юрисдикция епископов Константинополя или Антиохии как патриархов распространялась на провинции в первом случае трех, а во втором одного диоцеза, так и юрисдикция епископов Рима как патриархов Италии и Запада простиралась далеко за пределы субурбикарной области (в известном отношении соответствующей одной провинции) на ряд диоцезов, и по числу таких диоцезов Римский Патриархат превосходил остальные автокефальные Церкви. И всё же юрисдикция Рима при императоре Юстиниане не простиралась еще на весь Запад и даже на всю Италию. Ее определенно отвергала Африканская Церковь, освобожденная при Юстиниане от господства вандалов-ариан. Примасы Карфагена признавали, естественно, примат Рима, но лишь как первенство чести, одинаково с Восточными патриархами. Предстоятели Аквилейской Церкви, состоявшей из 14 епископий, усваивали себе титул патриархов, который они сохранили за собой и после того, как в конце VII века вошли в юрисдикцию Рима, и который перенесен был впоследствии на Венецианскую кафедру; а в эпоху Юстиниана и еще более столетия после него эта Церковь имела автокефальный статус. Вне римской юрисдикции оставалась и Церковь Равенны – былой резиденции императоров Запада, потом остготских королей, а после возвращения Италии в лоно империи – экзархов, назначаемых из Константинополя. В VI столетии, до папы Григория Великого, независимость от Римской кафедры сохраняла и Медиоланская архиепископия – Церковь святого Амвросия. |
| И вот, частью в ответ на исторические события, чаще же упреждая их, начинается деятельность величайшего из апологетов христианского единства. Закономерно и то, что кульминационная точка его апологетического творчества совпадает с моментом взятия и разграбления Рима Аларихом, ибо разрушение Рима есть красноречивый призыв к созданию нового. Взятием Рима наносится смертельный удар римской языческой идее, выражавшейся в культе римского государственного всемогущества. Победа готов повергла в прах не только римскую силу, но и римское языческое божество. Но будучи упразднением и разрушением Рима языческого, победа эта была вместе с тем красноречивым свидетельством о жизненной силе и миссии христианской церкви. Предавая Рим огню и мечу, воины Алариха с благоговением останавливались перед христианскими; и побежденные находили в них спасение и убежище от ярости победителей. Одна церковь устояла среди всеобщего крушения, обратив поражение Рима в величайшее свое торжество; она одна со своими уцелевшими от пламени храмами представляла Рим, как вечный город. Разрушением Рима вновь с небывалой силой ставится на очередь все тот же вопрос о том, как спасти разрушающееся общество. И вот, в ответ на падение древней столицы, зарождается величайшее творение Августина, где римской государственной идее города вселенной противополагается христианская идей всемирного града Божия, где христианская теократия торжественно возвещается, как единственный истинный, нерукотворный вечный город. На виду дымящихся развалин языческого Рима, кесарского, закладывается идеальная основа Рима христианского, католического. Весьма знаменательным представляется и совпадение смерти Августина с началом завоевания Африки вандалами. Отторгая от Рима Африку, снабжавшую его хлебом, завоевание это лишало Рим необходимых материальных условий его существования, обрекало на голодную смерть и было почти равносильно его уничтожению. Но, вместе с тем, это послужило опять-таки к величайшему торжеству христианской теократической идеи: церковь и здесь, как и при взятии Рима, одна выходила целой из пламени. |
| В 1853 году план занимающей нас церкви был сделан архитектором графа А.С. Уварова Медведевым, издан и описан архитектором Авдеевым 51 . На этом плане (рис. 42) обозначены стены и могилы храма теперь частью несуществующие, а размеры являются вполне согласными с действительностью. Церковь имеет форму равноконечного креста в 9 саж. длины и 8 ширины внутри стен. Три ветви креста имеют каждая 3 саж. длины и 2 саж., 1 арш. ширины. Главная абсида и абсида южной капеллы – полукруглые. Капелла, пристроенная к северной части храма, не имеет абсиды. Пред алтарной частью справа обозначена внутри церкви могила (3), обделанная камнем, другая могила находилась в южном отделении у южной стены перед капеллой, третья – в северо-восточном углу северной капеллы. Две могилы показаны у наружных стен и одна у главного входа, равно как и стены, исчезнувшие во время войны. Что касается паперти и стены перивола с пристройками внутри, то обозначение их на плане, изданном Авдеевым, заслуживает большого доверие, чем на плане 1861 года. При расчищении местности около этого храма для постройки нового храма по плану архитектора Гримма в 1861 году 52 игуменом Евгением открыты были фундаменты других церквей, находившихся в непосредственной к нему близости, здание с водопроводами и жилые помещение. План этих сооружений доставлен был игуменом Евгением Одесскому Обществу Истории и Древностей и издан Мурашкевичем, Авдеевым, а затем о. П. Лебединцевым , Толстым и Кондраковым 53 . В 1890 и 1891 годах в местности около нового храма были сделаны новые дополнительные раскопки, открывшие новый здание. План этих раскопок был составлен в связи с планом игумена Евгения, и как самый полный и к тому же неизданный, прилагается к настоящему описанию 54 (рис. 43). На этом плане не приняты в расчет лишь некоторый частности, обозначенный на плане Медведева, а именно, не обозначены могилы внутри и вне крестообразной церкви, а на месте могилы, обделанной камнем показана мраморная база 55 . Я нанес эти могилы для полноты по планам Медведева и Авдеева на соответствующие места плана игумена Евгения пунктиром. Относительно могилы, обделанной камнем и показанной на плане Медведева, следует заметить, что она под буквой В особо выделена на плане игумена Евгения 1861 года с пометой: «Водоем, предполагаемый арх. Евгением» (рис. 44). В настоящее время это углубление закрыто. На плане Авдеева она обозначена цифрой 3. Вся местность около храма после дополнительных раскопок 1890 и 1891 годов снова закрыта землей и вымощена за исключением развалин двух храмов на юге. |
| 799 Мельница эта обозначена еще на плане 1720 года (см. лв) и существовала здесь во время описи 1773 года (см. Рукоп. Кир. библ. 102–1338, л. 70 об.). 800 См. на плане 1720 года башню подле (позади на право) лд (т. е. солодовни) и на плане Бороздина 2, где она названа «мельничною». На плане Мартынова она уже не значится. В описи 1732–1733 года она именуется «тюремною» (Рукоп. Кир. библ. 100–1336, л. 583 об.). Еще в XVIII веке, по свидетельству описи 1773 года, «означенная науголная (что пониже мелницы) круглая башня (в ширину четыре сажени с полуаршином)... со всех сторон весма расселась и за ветхостью сверху до полов(ин)ы» была «разломана». (Рукоп. Кир. библ. 102–1338, л. 27 об.). Следы фундамента этой башни, впрочем, можно было видеть еще недавно. 803 Рукоп. Кир. библ. 71–1310, л. 390. – В описи 1621 года (Рукоп. Кир. библ. 73–1312, л. 455 об.): «A подле той башни зделаны воротца не велики, а ходят в них на меншой монастырь и на конюшенной дворец и к житницам». (В 1621 году на месте бывшего в 1601 году огорода находились конюшни и житницы. – Рукоп. Кир. библ. 73–1312, л. 462 об.). В XVIII веке ворота в этой части ограды отстояли на пять сажень от (угловой) палатки (в которой в 1601 году проживали рыболовы). – Рукоп. Кир. библ. 102–1338, л. 28, опись 1773 года. 1 Последнюю для краткости будем называть «московскою» (в виду первенствующего значения Москвы в истории северного иночества). 804 Здесь разумеется, надо полагать, строение, обозначенное на плане Бороздина под 3 и несправедливо названное им «башнею банною». На остатках этого строения нет башенного возвышения. Точно также и в описи 1773 года она названа «небольшой полаткою» (в длину, т. е. по направлению от 2 к 4 – на плане Бороздина, – четыре сажени полтора аршина, в ширину – четыре сажени), на которой была простая «крыша тесовая» и следовательно не было шатра. (Рукоп. Кир. библ. 102–1338, л. 24 и об.). В описи 1732–1733 года в числе башен кирилловской ограды это строение не значится (Рукоп. Кирил. библ. 100–1336, л. 583 об.), но на плане 1720 года недалеко от житниц и от угла, образуемая стенами большого и Ивановского монастырей, показана какая то башня, которую, впрочем, можно отождествлять и с котеленною башнею (т. е. с 26 по плану Бороздина), так как последняя отсутствует на том же плане. |
| Первые три века после Рождества Христова единая апостольская христианская Церковь существовала и ширилась несмотря на гонения против нее со стороны властителей светского государства – также единой Римской империи. Миланский эдикт Константина (313 г.) превратил гонимую церковь в общество, признанное государством; вслед за тем начала христианства официально пронизали собою всю государственную организацию. Римская империя стала христианскою. Церковь и государство объединились. Тот же император Константин, который допустил христиан на поверхность государственной жизни, сделал другой шаг всемирно-исторического значения: он сделал попытку передвинуть центр тяжести империи из Рима на восток, в Византию; в 330 г. торжественно перенесена была в Константинополь его столица; прежняя столица, старый Рим после этого потерял свое значение, ставши провинциальным центром империи; так было в сущности даже тогда, когда западная половина получала своего особого императора (до конца 5 века). Началось бытие «Нового Рима» «Второго Рима» – Византийской империи, построенной на тесном союзе государства с церковью. Церковь играла первенствующую роль в жизни Константиновой Империи; конечно это не могло не отразиться и внешним образом – на положении епископа города Константинополя. В середине 5 века Вселенский церковный собор в Халкидоне уделил архиепископу «Нового Рима» те же почести и значение, которые присущи были папе – епископу Рима Старого. Папа Лев Великий энергично протестовал против соборного канона. Протест папы Льва и есть в сущности зародыш «разделения церквей». Со времени папы Льва один римский епископ за другим делали усилия, чтобы восстановить первенствующее положение свое в христианском мире; для этого они стремились сперва освободиться от какого бы то ни было подчинения императорам Нового Рима, а затем – противопоставили Византийской, по традиции и по имени подлинно Римской империи 18 – другую «римскую» империю – «священную римскую империю германской нации» (начиная с коронования Карла Великого папою Львом 3 в Риме в 800 году). Против Нового Рима – со времен Константина единственно подлинного Рима – восстал мертвец – призрак старого Рима. |
| Власть папы складывалась из разных элементов, каждый из которых отражен в его позднейшем титуле. Изначально он был и оставался епископом древней имперской столицы Рима, первенство которой среди других епископских кафедр по диптиху хотя и не могло опираться на хронологический примат – не Римская, но Иерусалимская община является общей матерью всех церквей, – но это первенство в самом Риме и в церковном сознании Запада опиралось на исторически сомнительный тезис об основании христианской общины в столице апостолом Петром. Помимо этого, Рим являлся центром митрополии, включавшей субурбикарные (пригородные) общины. Субурбикарными считались поселения, юридически входившие в состав города Рима, иными словами, находившиеся под управлением не префекта претория Италии, а префекта Рима – подвластная ему территория простиралась до так называемого сотого камня по каждой дороге, ведущей из Рима, иными словами, поскольку камни, служившие указателями расстояния, устанавливались через милю один от другого, то сотый камень (centesimus lapis) лежал на удалении ста миль (ста тысяч двойных шагов) от городской стены Рима. В субурбикарную область, состоявшую в юрисдикции Римского епископа как митрополита, входили церкви Остии, Альбы, Веллетры, Тускулана, Пренестрины, Портуенсы, Сабиненсы. Но подобно тому как юрисдикция епископов Константинополя или Антиохии как патриархов распространялась на провинции в первом случае трех, а во втором – одного диоцеза, так и юрисдикция епископов Рима как патриархов Италии и Запада простиралась далеко за пределы субурбикарной области, соответствующей одной провинции, на ряд диоцезов; и по числу таких диоцезов Римский патриархат превосходил остальные автокефальные церкви. И все же юрисдикция Рима при императоре Юстиниане не охватывала еще всего Запада и даже всей Италии. Ее определенно отвергала Африканская Церковь , освобожденная при Юстиниане от господства вандалов-ариан. Примасы Карфагена, одинаково с Восточными патриархами, признавали, естественно, примат Рима, но лишь как первенство чести. Предстоятели Аквилейской церкви, состоявшей из четырнадцати епископий, усваивали себе титул патриархов, который они сохранили за собой и после того, как в конце 7 в. вошли в юрисдикцию Рима, и который перенесен был впоследствии на Венецианскую кафедру; а в эпоху Юстиниана и еще более столетия после него эта церковь имела автокефальный статус. Вне римской юрисдикции оставалась и церковь Равенны – бывшей резиденции императоров Запада, потом остготских королей, а после возвращения Италии в лоно империи – экзархов, назначаемых из Константинополя. В 6 столетии, до папы Григория Великого , независимость от Римской кафедры сохраняла и Медиоланская архиепископия – церковь святого Амвросия. |
| История дохристианского Рима отражена в ряде Византийских хронографов, из которых, как уже было сказано, выделяются своей достоверностью и стремлением к документальной акривии «Хроника» Иоанна Зонары, а также, в меньшей мере, хроники Иоанна Малалы и Георгия Кедрина, компилятивный труд монаха Ксифилина. Средневековых западных хронистов привлекали, главным образом, события, совершившиеся после падения Рима и появления новых варварских государств на его развалинах. Поэтому, в отличие от Византийских историков, которые, хотя и писали на ином языке, но гораздо больше сознавали себя Римлянами, ромеями, для латиноязычных авторов средневекового запада, равно, как и для тех, кто писал на новых романских или германских языках, история Рима была уже историей другого и чужого народа, а они сами по своему самосознанию были готами, франками, англами. Исключение представляет только короткий эпизод с каролингским Ренессансом, имевшим, по преимуществу, школьный, почти только игровой характер. Но из кружка Алкуина при дворе Карла Великого, при всей его увлеченности древним Римом и любви к классической латыни, не вышло ни одного сочинения по истории Рима. Гораздо более плодотворным оказалось стремление стать прямыми наследниками древнего Рима, пробудившееся, порой, как навязчивая идея, у гуманистов 14–16 веков. Уже в 14 столетии, знаменитый Петрарка пишет на латинском языке «Vitae virorum illustrum» («Биографии знаменитых мужей»), посвященные великим деятелям древнего Рима. При этом, он не только пересказывает древних писателей, но критически анализирует подлинность документов. Гуманист 15 века Леонардо Бруни написал, представляющие научную ценность, труды, посвященные происхождению городов Рима и Мантуи. Папе Пию II (Пиколомини) принадлежит сочинение, которое, по замыслу автора, должно было охватить всемирную историю – «Historia rerum ubique gestarum locorumque descriptio». Своеобразно построение этого незавершенного труда – по частям света, с обстоятельными географическими описаниями. Автор успел написать две первые и важнейшие части, посвященные Европе и Азии. И в них значительное место уделено истории Рима. |
| И все враждебное будет оплакивать свою судьбу, а послушное будет веселиться; поскольку Я всемогущ, говорит Господь Вседержитель. Подписи собора Феодор, смиренный пресвитер святой церкви Рима и занимающий место Агафона, блаженнейшего и вселенского папы города Рима, сие приветственное слово умоляя подписал. Георгий, смиренный пресвитер святой церкви Рима и занимающий место Агафона, блаженнейшего и вселенского папы города Рима, сие приветственное слово умоляя подписал. Иоанн, смиренный диакон святой церкви в Риме и занимающий место Агафона, блаженнейшего и вселенского папы города Рима, сие приветственное слово умоляя подписал. Георгий, Божиею милостию епископ Константинополя, нового Рима, сие приветственное слово умоляя подписал. Петр, Божиею милостию пресвитер и местоблюститель престола великого города Александрии, сие приветственное слово умоляя подписал. Феофан, Божиею милостию епископ Феополя или Антиохии, также подписал. Иоанн, Божиею милостию епископ Фессалонники и викарий апостольского престола в Риме и легат, также подписал. Феодор, Божиею милостию епископ города Тримифунта на острове Кипре и занимающий место святейшего архиепископа Епифания, также подписал. Феодор, пресвитер святейшей церкви равеннской и занимающий место святейшего архиепископа Феодора, также подписал. Иоанн, недостойный епископ церкви Порта и легат всего собора апостольского престола в Риме, также подписал. Стефан, Божиею милостию епископ коринфский и легат апостольского престола древнего Рима, также подписал. Василий, недостойный епископ митрополии Гортины на острове Крите и легат всего святого собора апостольского престола древнего Рима, также подписал. Абунданций, епископ Темпсаны и апокрисиарий всего собора святого апостольского престола Рима, также подписал. Иоанн, недостойный епископ города Ригия и апокрисиарий всего собора святого апостольского престола, также подписал. Филалет, Божиею милостию епископ Кесарии, митрополии первой каппадокийской провинции, также подписал. Феодор, Божиею милостию епископ митрополии ефесской в азийской провинции, сие приветственное слово также подписал. Сисинний, Божиею милостию епископ ираклийской митрополии в европейской провинции, сие приветственное слово также подписал. |
|
|
