Так или иначе, восточное христианство было постоянным и важным составным элементом  конфессиональной структуры польского государства на протяжении более чем тысячелетней истории. На южные земли его во второй половине IX века из Византии распространилась миссия святых братьев Кирилла и Мефодия. Позднее к нему  присоединены были территории  с населением, принявшим Христианство в  составе  Руси Киевской. Объединение Польской Короны с Великим Княжеством Литовским, начатое в 1385 году, дало то, что в новое государственное образование – Речь Посполитую Двух Народов – влился мощный поток Православия. И хотя правителями этого государства были крещеные по латинскому обряду, Православие на восточных землях Речи Посполитой Двух Народов оставалось вероисповеданием абсолютно доминирующим. Так было вплоть до заключения церковной унии, которая получила название Брестской, с Римским престолом в 1596 году. Она стала сильнейшим во всей  истории Речи Посполитой ударом по Православной Церкви. Ее введение осуществлялось долго, весь XVII век. Оно наталкивалось на  мощное сопротивление православных и особенно – создававшихся ими братств. Тогда же возник значительнейший, нигде более  не проявившийся так феномен – православная полемическая литература. Однако результаты, к которым привела уния, очень ослабили позиции Православной Церкви. И в таком положении  находилась она весь XVIII век и начало века  XIX. Однако к концу 30-х годов  XIX века почти полностью возвратились в лоно Православия униаты, которые  населяли территории, отошедшие под власть России, составлявшие тогда Виленскую митрополию: в 1839 году осуществилось официальное воссоединение  Греко-католической Церкви с Церковью Православной. И это был процесс добровольный. На Холмщине и Волыни то же произошло примерно сорок лет спустя, причем  не без  давления, и даже насилия, со стороны властей.  Вторая половина XIXначало XX веков для православного населения бывших под властью Польши земель ознаменовалась активным храмостроительством, налаживанием монашеской жизни, развитием просвещения. Эти процессы прерваны были  Первой мировой войной, которая для православных означала прежде всего беженство, так как их вынудили перед наступлением немецких войск поголовно перемещаться в глубь России.

http://pravoslavie.ru/news/14671.htm

Аргументацию своих доводов еп. Антоний (Храповицкий) начинает с указания списка семинарий , где произошли наиболее радикальные протестные акции духовного студенчества на рубеже XIX–XX века. По замечанию иерарха, начальствующие должности в данных духовных школах в течение многих лет занимали представители белого духовенства. Примечательно, что, по мнению еп. Антония, это были «маститые (а иногда весьма достойные) протоиереи-ректора и инспектора-миряне», которым, несмотря на это, не удалось восстановить в семинариях должного порядка (Отзывы: Т. 1, 2004, 736). В данном случае необходимо заметить, что вторая половина XIX и особенно начало XX столетий — время, которое было ознаменовано повсеместным распространением идеи либерального и социалистического толка среди юношества [Ушаков, Образцова, 1999, 10]. К сожалению, не обошла стороной данная пропаганда и студентов духовных учебных заведении. Помимо революционной обстановки в стране на учащихся семинарий влиял целый комплекс факторов, который по большей части был следствием государственной, а не церковной политики. Поэтому в некотором смысле лица высшей администрации оказывались заложниками сложившихся обстоятельств. В то же время нельзя не отметить, что в это же время со стороны ректоров и инспекторов наблюдались различные злоупотребления по отношению к студентам. Таким образом, предшествующие рассуждения можно подытожить мнением митрополита Московского Владимира (Богоявленского), который заметил, что «не везде и не всегда происхождение беспорядков можно объяснить отрицательными только качествами административных лиц. Нормальная жизнь заведений сменялась беспорядками часто и там, где начальство — не новички в педагогическом деле, а всю жизнь отдали воспитанию юношества и среди него приобрели достаточный авторитет и уважение» (Отзывы: Т. 2, 2004, 397).  При этом, если к вышесказанному присовокупить сложившуюся практику подготовки молодых ученых монахов к архиерейству, то означенный аргумент преосвящ. Антония можно счесть достаточно противоречивым.

http://bogoslov.ru/article/6175326

" Реформация " внешней стороны русского языка - алфавита - незамедлительно повлекла к " перекройке " и внутренней, смысло-содержательной красоты языковой структуры. После 1918 года русский язык наводнили термины и производные терминоиды большевистской идеологии. На фоне внедрения в русский язык этих новых слов появилось и огромное количество аббревиатур (сокращений, употребляемых в письме и устной речи): совпромторг, моссельпром, сельхозпродмаг, учпедгиз, главнаука, наркомпрос, губнаробраз и многие другие. Появились странные, дико звучащие имена: Владлен, Марлен, Вилен, Рэм, Мэлор, Вилор, Виль, Сталь, Сталина, Ленор, Рой, Ким, Бебелина, Пестелина, Маузерина... Все эти и им подобные уродливые наросты на нашем языке появились сразу же после воцарения безбожной власти. Искажение русского языка - это одно из свидетельств позорного отпадения русского человека от Бога. Вообще, надо сказать, русский язык за последние 300 лет испытал множество враждебных атак и наскоков, начиная с реформ Петра I. Этот период характерен обмирщением языка, насыщением его понятиями чисто светскими, очень часто - заимствованными за границей. Первая половина XIX века отмечена франкоманией, англоманией, масонством. Вторая половина сильно окрашена нигилизмом, нарастающим безбожием, веянием революции. И всё это - несмотря на мощный расцвет в это же время великой русской литературы! Начало XX века - декаданс, упаднические изыски, затем волна революции, ломка русского языка под дулом маузера, дальше - накат суконного слога партийных директив и собраний, распространение " канцелярита " . Конец XX столетия - шквал рыночно-убогих западных терминов: ваучер, шоп, бутик, дефолт, провайдер... У торговцев, у послов (да в любой газете) Появилось много слов, Непонятных " умных " слов, Вот таких, как эти: Ноу хау, чартер, Тюнер, плеер, бартер, Бонус, саммит, комби, Кастинг, брокер, лобби, Сервис, ксерокс, принтер, Блейзер, сканнер, спринтер, Фьючерс, дайджест, рейтинг, Имидж, спонсор, серфинг, Шоу, таймер, бизнес,

http://ruskline.ru/analitika/2009/03/06/...

Период научной деятельности Н. В. Покровского – вторая половина XIXначало XX века – с точки зрения истории русской исторической науки, время ее становления и расцвета. В этот период в университетах, которые стали центрами концентрации лучших научных сил страны, сложились национальные исторические школы медиевистики, славистики и византологии. В то же самое время в стенах духовных академий набирала силы церковно-историческая наука. Н. В. Покровский , выпускник Петербургской духовной академии, был современником и соратником по академической среде и профессорско-преподавательской деятельности основоположников петербургской церковно-исторической школы В. В. Болотова (1853– 1900) и И. Е. Троицкого (1832–1902). Известно, что стимулом для развития научных исследований в университетах явился новый университетский устав 1863 года, равно как импульс для развития исторических дисциплин в духовных академиях был дан введением устава 1869 года. В области визан­тологии интересы светской и церковной науки переплетаются и часто пересекаются, с одной стороны, и в то же время естественно расходятся -с другой. Русские историки из университетских кругов и русские богословы вплотную занялись изучением истории Византийской империи и исторической жизни византийской Церкви только в пореформенный период отечественной истории, то есть позднее, чем ученые других крупных европейских стран. Велик был соблазн использовать готовые наработки западной науки. Но, к чести ученого сообщества, русские исследователи искали и находили свой путь, не повторяя или догоняя западную науку, а занимаясь проблематикой, мало изученной в европейской византологии и одновременно представляющей особый интерес для национальной науки. В университетах византологи добились блестящих успехов, разрабатывая проблемы экономики, внутренней истории и внешней политики империи, стран славянского ареала, а в духовных академиях – специфику истории византийской церкви. По уставу духовных академий 1869 года были предусмотрены три отделения (факультета): богословское, церковно-историческое и церковно-практическое.

http://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_Pokrov...

Главенство Обер-священники армии и флота Павел Яковлевич Озерецковский , прот. ( 1800 - 1807 ) Иоанн Семенович Державин , прот. ( 1804 - 1826 ) Павел Антонович Моджугинский , прот. ( 1826 - 1827 ) Григорий Иванович Мансветов , прот. ( 1827 - 1832 ) Василий Иоаннович Кутневич , протопр. ( 1832 - 1858 ) Главные священники армии и флота Василий Иоаннович Кутневич , протопр. ( 1858 - 1865 ) Михаил Измаилович Богословский , прот. ( 1865 - 1871 ) Петр Евдокимович Покровский , прот. ( 1871 - 1888 ) Протопресвитеры военного и морского духовенства Александр Алексеевич Желобовский , протопр. ( 1888 - 1910 ) Евгений Петрович Аквилонов , протопр. ( 1910 - 1911 ) Георгий Иоаннович Шавельский , протопр. ( 1911 - 1918 ) Литература Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству Православного исповедания Российской империи: Царствование государя императора Николая I, Пг., 1915, т. 1. Положение об управлении церквами и духовенством воен. и мор. ведомств, СПб., 1890. Приказы по военному ведомству, СПб., 1890, 208. Приказы Народного комиссариата по военным делам, Пг., 1918, 39. СВП. 1859 г., СПб., 1859, ч. I, кн. I. Невзоров Н., Исторический очерк управления духовенством военного ведомства в России, СПб., 1875. Барсов Т. В., Об управлении русским военным духовенством, СПб., 1879. Барсов Т. В., Новое положение об управлении церквами и духовенством военного и морского ведомств, СПб., 1893. Боголюбов А., Очерк из истории управления военным и морским духовенством в биографиях главных священников его за время с 1800 по 1901 г., СПб., 1901. «Управление церквами и православным духовенством военного ведомства: Исторический очерк», Столетие военного министерства. 1802-1902, СПб., 1902, т. 13. Ласкеев Ф., К 50-летнему юбилею священнослужения протопресвитера военного и морского духовенства А. А. Желобовского, СПб., 1909. Цитович Г. А., Храмы армии и флота: Историко-статистическое описание, Пятигорск, 1913. Смирнов А. В., История флотского духовенства, СПб., 1914 Шавельский Г. И., протопр., Воспоминания последнего протопресвитера армии и флота, Нью-Йорк, 1954 (репринт М., 1996), т. 1-2. История флотского духовенства: Сборник статей, М., 1993. Православие, армия и флот России: Сборник статей, СПб., 1996. Байбаков А. В., Православное духовенство русской армии и флота: Вторая половина XIX - начало XX века, М., 1997. Нечаева М. Ю., сост., Христианская периодика России конца XVIII-XX вв.: Каталог изданий, Екатеринбург, 2000. Государственность России: Словарь-справочник, М., 2001. кн. 4, с. 291-292, 331.

http://drevo-info.ru/articles/4753.html

Первая премия Иванов Анатолий Евгеньевич, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН, г. Москва, за труд «Ученое достоинство в Российской империи XVIII начало XX века»; Вторая премия Искюль Сергей Николаевич, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, за труд «Война и мipъ в России в 1812 г.»; Третья премия Кротов Павел Александрович, доктор исторических наук, профессор Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, за труд «Битва под Полтавой: Начало Великой России»; Третья премия Дмитриев Сергей Николаевич, кандидат исторических наук, главный редактор издательства «Вече», за труд «Последний год Грибоедова. Триумф. Любовь. Гибель: Историческое расследование»; Молодежная премия Янченко Денис Геннадьевич, кандидат исторических наук, старший преподаватель Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, за работу «Бюджет и финансы в Государственной думе 1907-1912 гг.: От Балтики до Дальнего Востока». По номинации «История Москвы и историческое краеведение»: Первая премия Козлов Владимир Фотиевич, кандидат исторических наук, доцент, главный редактор Издательского центра «Москвоведение», председатель Московского краеведческого общества, за труд «Епархиальный дом в Москве. Хроника жизни дома и Князь-Владимирского храма»; Вторая премия Мангилева Анна Владимировна, доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры церковноисторических и гуманитарных дисциплин Екатеринбургской духовной семинарии, за труд «Социокультурный облик приходского духовенства Пермской губернии в XIX начале XX в.»; Третья премия Чёрная Мария Петровна, доктор исторических наук, профессор, заведующая лабораторией исторического факультета Томского государственного университета, за труд «Воеводская усадьба в Томске, 1660-1760-е гг.: историко-археологическая реконструкция»; Третья премия Башнин Никита Викторович, кандидат исторических наук, научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, за труд «Дионисиево-Глушицкий монастырь и его архив в XV-XVII вв.: исследование и тексты»; Молодежная премия Беговатов Дмитрий Александрович, кандидат исторических наук, ФГБОУ ВО «Тверской государственной университет», за работу «Городское православное духовенство Тверской епархии в первой половине XIX века: профессиональная деятельность и повседневная жизнь». По номинации «История православных стран и народов»:

http://patriarchia.ru/ua/db/text/5009660...

«Мы не испугаемся пролить втрое больше крови, чем пролито якобинцами» Пётр Заичневский Решительное и уже однозначно выраженное революционное слово прозвучало позже, через 37 лет. Как пишет автор книги «Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIXначало XX в.)» О.В. Будницкий, «вначале было слово. Слово, а точнее, несколько фраз, были написаны весной 1862 года в камере Тверской полицейской части студентом Московского университета Петром Заичневским». Заичневский стал знаменитым в революционных кругах после того, как он, будучи арестованным за распространение революционной пропаганды, составил в заключении (условия содержания были мягкие, у заключенного в камере, благодаря свободному доступу, буквально толпились единомышленники) прокламацию «Молодая Россия». В ней впервые в истории России убийство открыто признавалось нормальным политическим средством. Заичневский призывает к «революции, революции кровавой и неумолимой, которая должна изменить радикально все, все без исключения, основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка». Он заверяет, что «мы будем последовательнее не только жалких революционеров 48 года, но и великих террористов 92 года, мы не испугаемся, если увидим, что для ниспровержения современного порядка приходится пролить втрое больше крови, чем пролито Якобинцами в 1790-х годах». Он также призывает двинуться с распущенным красным знаменем к Зимнему дворцу, чтобы «истребить живущих там. Может случиться, что все дело кончится одним истреблением императорской фамилии, то есть какой-нибудь сотни-другой людей, но может случиться, и это последнее вернее, что вся императорская партия, как один человек, встанет за Государя, потому что здесь будет идти вопрос о том, существовать ей самой или нет Мы издадим один крик: “в топоры”, и тогда... тогда бей императорскую партию, не жалея, как не жалеет она нас теперь, бей на площадях, если эта подлая сволочь осмелится выйти на них, бей в домах, бей в тесных переулках городов, бей на широких улицах столиц, бей по деревням и селам!»

http://pravoslavie.ru/115131.html

Христианская, церковная и византийская археология: историография XV – начала XXI в. Глава 1. Западноевропейская научная традиция § 1. Труды по истории христианской археологии § 2. Христианская археология от истоков до середины XIX века 1. века 2. XVIII век 3. Первая половина XIX века § 3. Христианская археология как историческая наука 1. Католическая традиция 2. Протестантская археология 2-й пол. XIX – первых десятилетий XX в. 3. Восток или Рим? 4. Римские научные учреждения 5. Исследования вне Рима 6. Энциклопедии и словари 7. История искусства и археология в Вене 8. Боннская школа: «Античность и христианство» 9. Археологическое изучение византийского мира 10. Вклад эмигрантов 11. Международные конгрессы по христианской археологии: начало § 4. Христианская археология после Второй мировой войны 1. Раскопки в Ватикане 2. Международные конгрессы по христианской археологии § 5. Последние десятилетия. Открытия и исследования 1. Рим. Западный мир 2. Византийский Восток Глава 2. Страны центральной и восточной Европы Глава 3. История христианской, церковной и византийской археологии в России § 1. Труды по истории христианской, церковной и византийской археологии § 2. XVIII – первая половина XIX века 1. Формирование профессиональной археологии 2. Начало полевой археологии на Юге России 3. Музеи 4. Христианские памятники § 3. Вторая половина XIXначало XX века 1. Правительственные учреждения 2. Ученые общества 3. Изучение истории древнерусского и византийского искусства 4. Музеи 5. Церковная археология 6. Охрана и реставрация памятников 7. В Палестине 8. Русский археологический институт в Константинополе 9. Крым 10. Кавказ § 4. Советский период (1917–1991) 1. 1920–1930-е годы 2. После Великой Отечественной войны § 5. Археология и история искусства на постсоветском пространстве Рекомендуемая литература на русском языке 1. Общие работы по истории Церкви 2. Библиографические указатели. Справочная литература 3. Источниковедение 4. Историография (обобщающие работы) 5. Избранные труды по истории античности и раннего христианства 6.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

Все эти книги, а соответствии с тогдашним состоянием науки, представляли собой более или менее обработанный пересказ сведений средневековых арабских исторических сочинений. Лишь работа А. Шпренгера выгодно отличалась аналитическим подходом к материалу этих источников и стремлением к объективному, непредвзятому взгляду на деятельность основателя ислама. В эти годы было заложено основание научного исследования текста Корана, прежде всего датировки отдельных его частей на основе текстологического анализа 3 , без чего немыслим был прогресс в изучении путей зарождения ислама и первого этапа его формирования. Позже трудами И. Гольдциера 4 было положено начало критическому изучению второго важнейшего источника формирования идеологии ислама – хадисов . На этой основе в самом конце XIXначале XX в. появились фундаментальные исследования по истории раннего периода ислама, о составных элементах учения Мухаммада, роли христианства и иудаизма в сложении ислама. На фоне прогресса в изучении ислама исследования по общей истории Халифата выглядели менее успешными 5 . Появившийся в 1891 г. «Халифат» У. Мьюра 6 уже в момент выхода несколько отставал от уровня науки своего времени, соответствуя скорее уровню середины века, чем его конца. Французское востоковедение дало в эти десятилетия лишь несколько дополненное и подправленное издание книги Л. Седийо и «Жизнь Магомета» Э. Ламересса, в которой совершенно не отразились достижения второй половины XIX в. 7 . Лучшей была двухтомная история мусульманского мира А. Мюллера «Ислам на Востоке и Западе», первый том которой посвящен периоду от начала деятельности Мухаммада до падения Аббасидов. Эта книга занимает особое место в истории русского востоковедения, так как после перевода ее на русский язык в 1895 г. она в течение нескольких десятилетий оставалась наиболее серьезным широкодоступным пособием по истории Халифата и мусульманского средневековья, которым пользовались многие поколения студентов 8 . Вторая половина XIX в. ознаменовалась введением в научный оборот большого числа арабских письменных источников, как чисто исторических сочинений, так и разнообразных биографических словарей, юридических трактатов и различных комментариев, печатавшихся в Европе и на Востоке. Это обеспечило совершенно иные возможности изучения интересующего нас периода и потребовало иного отношения к источникам, серьезных текстологических и источниковедческих исследований, предваряющих собственно историческое исследование, без чего обходились многие историки из упомянутых выше. В этом отношении знаменательно появление на рубеже XIX-XX вв. двух работ нового типа: Н. А. Медникова, посвященной анализу сведений арабских источников о Палестине до крестовых походов, и Ю. Велльхаузена об Омейядском халифате 9 .

http://azbyka.ru/otechnik/religiovedenie...

К началу 1960-х годов в Институте истории был создан сектор истории стран народной демократии во главе с будущим академиком Ю. А. Писаревым, куда переходит и В. Н. Виноградов. Среди молодых сотрудников и аспирантов сектора было немало впоследствии известных историков — Т. М. Исламов, Г. Л. Арш, А. И. Пушкаш, Л. Е. Семенова, В. П. Шушарин, А. А. Язькова, Л. Н. Нежинский, Н. Д. Смирнова, В. Я. Гросул, М. А. Мунтян, Т. А. Покивайлова, видный молдавский политик А. К. Мошану. С именем В. Н. Виноградова неразрывно связано становление отечественного исторического румыноведения, признанным главой которого он оставался более полувека. Причем, его фундаментальная монография «Румыния в годы Первой мировой войны» (М., 1969), вышедшая под грифом Института славяноведения и балканистики АН СССР, куда В. Н. Виноградов пришел вместе с рядом коллег вследствие реорганизации осенью 1968 г. Института истории, сразу поставила его в первый ряд ведущих советских специалистов по истории Первой мировой войны. С тех пор без его участия на протяжении десятилетий не обходился почти ни один серьезный проект по этой тематике (особенно там, где дело касалось дипломатической истории этой Великой войны). В 1975 г. В. Н. Виноградовым были опубликованы «Очерки общественно-политической мысли в Румынии. Вторая половина XIXначало XX в.». Его перу принадлежат также многие десятки статей по широкому кругу проблем новой и новейшей истории Румынии, ее внешней политики, общественно-политических движений, российско-румынских и советско-румынских отношений, опубликованных в сборниках, исторических журналах, энциклопедических изданиях. Под руководством В. Н. Виноградова были выполнены этапные коллективные труды «История Румынии нового и новейшего времени» (М., 1964), «История Румынии, 1848–1917» (М., 1971), «Краткая история Румынии с древнейших времен до наших дней» (М., 1987) и др. В. Н. Виноградов в начале 1970-х годов стоял у истоков советско-румынской комиссии историков, а в начале 1990-х годов — российско-румынской комиссии, на заседаниях которых сделал множество блистательных докладов. Деятельности совместной комиссии с обеих сторон в 1970–1980-е годы придавалось немалое значение в силу того, что между двумя странами-союзницами по Организации Варшавского договора возникли серьезные разногласия в трактовке некоторых ключевых проблем общего прошлого (в том числе в вопросе об историческом праве Румынии на Бессарабию, присоединенную к Российской империи в 1812 г.), что стало фактором, реально осложнявшим межгосударственные отношения.

http://sedmitza.ru/text/6979034.html

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010