| Шла вторая неделя Великого поста. Неожиданно ко мне в гости приехала подруга Маша, прямо из Никольского монастыря, и привезла с собой какую-то новую знакомую. Еще от самой калитки Маша начала радостно восклицать, что мне срочно нужно с ней, ее спутницей, познакомиться. И почему-то сразу стало понятно, что они останутся у нас ночевать. Знакомую звали Верой. Она приехала к нам, а вернее в село Никольское, с далекого острова Валаам. Того самого, о котором знают все православные, но попасть на который удосуживаются немногие. На следующий день рано утром ей нужно было отправляться дальше – ехать к родственникам в Шахтерск, она уже купила билет. Но остановиться в Донецке Вере было не у кого, и поэтому Мария привезла ее прямо ко мне. Конечно же, без предупреждения. Почему, правда, именно мне необходимо было с ней познакомиться, пока оставалось загадкой. Это предстояло выяснить. Одним словом, нужно было принимать гостей, и мы быстро накрыли стол. Сложно точно сказать, сколько на момент нашего знакомства Вере было лет. Наверное, около сорока или чуть больше. Суровый валаамский климат, очевидно, наложил свои отпечатки на ее улыбчивое лицо, поэтому определить конкретнее возраст было невозможно. Вера действительно была несколько своеобразной, если не сказать чудаковатой. Делала ли она это специально – не знаю, но скорее всего, да. Заметно было, что она старалась слегка юродствовать. Впрочем, в ней были какая-то детскость и прямота, которые меня всегда подкупали в людях. И еще мне нравятся такие гости тем, что их не надо ни о чем расспрашивать: они сами всё о себе и о других расскажут. Больше всего Вера говорила о Валааме. Ну и о себе, конечно. Первое мое недоумение разрешилось очень быстро: каким же образом она оказалась в Никольском? Что заставило ее проделать такой огромный путь, чтобы попасть в один хоть и известный, но молодой и отдаленный монастырь Донбасса? Как выяснилось, сюда она приехала после того, как посмотрела фильм об отце Зосиме. Каким образом этот фильм дошел до Валаама, осталось неизвестным. Но как только Вера узнала о необычном старце, она сразу же загорелась желанием побывать в Никольском монастыре и, конечно же, посетить часовню, где покоится отец Зосима. Вскоре такая возможность представилась. |
| Одна из важнейших заслуг святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия та, что они оставили нам драгоценного, первее всего, к познанию Господа, к переводу Священного Писания . «Искони бе Слово и Слово бе от Бога и Бог бе Слово: се бе искини у Бога» ( Ин.1:2 ) Вот начальные слова, которые изображены нашей азбукой, слова, выражающие основную мысль Христовой веры. Старее этих слов не имеет наша грамота. Затем свв. братьями переведены были Евангелие, Апостол, Литургия, псалмы и все необходимые богослужебные книги. С каким восторгом приняли это Слово Божие все славяне! Теперь у них началось в полном смысле этого слова общественное Богослужение, теперь-то они достойно могли славословить Господа на родном их языке. Что касается до перевода Священного Писания , то здесь замечается великий талант первоучителей, их глубина понимания христианства и человеческих отношений. Слова и выражения, вводимые первоучителями в Слово Божие, не поражают читающего яркостью жизни действительной, могущей бы выступить разнообразными намеками, проглядывающими сквозь идеи христианства. Возвышенность учения христианского не низводится до осязательных образов, заимствованных из действительности. Чистота христианских идей не омрачается намеками на язычество. Видно вообще, что наши первоучители руководствовались в этом труде чувством приличия и благочестивой набожностью при выборе выражений. Особенно великим представляется нам этот труд при сопоставлении его с переводом Библии Ульфилы, который прямо из уст язычества взял, еще не очистившиеся молитвой, слова для выражения ими Священного Писания. Положив начало письма при посредстве азбуки, свв. братья дали возможность всему славянскому миру увековечить свои мысли и чувства, выразившиеся впоследствии в их литературных произведениях. Голос славянства через них не умолкает до позднейших времен, передается из рода в род потомству для поучения и назидания. Но не для одного славянства имеют значение эти памятники мысли и чувства. Они распространились по всему свету, дошли до отдаленнейших пределов, дали возможность всякому, понимающему славянскую азбуку, поразмыслить об этом народе, поучиться у него уму-разуму, познакомиться с его жизнью, нравами, обычаями и позаимствовать что-либо для себя лично и для своих соотечественников. Грамота таким способом положила начало духовной жизни в славянском мире, пробудила его народный дух, дала возможность понимать самих себя. В ней он узрел свое мощное, величественное и прекрасное слово, крепость и величие своих сил. Не без основания с восторгом приветствовали ее все славянские племена, через нее вспомнили они о своем кровном родстве, о своем братстве. Грамота объединила их, образовала громадную семью, определила для них порядок жизни общественной, политической, семейной и т. п. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Глава X. Монашество и церковная письменность XVI–XVII вв. И.К.Смолич. Русское монашество 988—1917. (Оглавление) 2. Старец Артемий. Его аскетически-мистические и апологетические сочинения В сравнении с мягким приговором по делу Башкина, который действительно отвергал самые основы православного учения, старец Артемий был осужден очень сурово, а именно приговорен к извержению из сана (он был иеромонахом) и заточению в Соловецкий монастырь. В этом монастыре, где в ту пору настоятелем был будущий митрополит Филипп, Артемий оставался недолго. При неизвестных нам обстоятельствах он бежал и объявился в Литве. Там он написал много сочинений апологетически-полемического содержания, направленных против кальвинизма и частично против Феодосия Косого . Сочинения эти интересны не только своим содержанием, но главным образом потому, что они дают возможность познакомиться с религиозно-аскетическими идеями Артемия. Эти идеи заслуживают нашего внимания, ибо они характеризуют взгляды Артемия на аскетическую жизнь, и в них обнаруживается некоторое отклонение от воззрений старца Нила. Нил средоточием духовного делания на пути к спасению и обожению считал «умную молитву» (). Артемий же больше говорит о «духовной любви», которую он считает основой аскетических подвигов и иноческого жития, а заключается она в служении ближнему . При этом Артемий раскрывает свое представление о монашеском житии. Чтобы достичь духовной любви, по Артемию, необходимо прежде бежать от ближних и подвизаться в монашеском одиночестве, и тогда появится истинная потребность в любви. Разумеется, Артемий не одобряет и отвергает общежитие, тем более что основы киновии были тогда почти везде нарушены несоблюдением устава. К тому же общежитие ведет к «плотскому мудрованию», питательную почву для которого представляют монастырские богатства . Достижение духовной любви возможно лишь для «особножительствующего» человека, для монаха в скиту, где, живя в одиночестве или, самое многое, вдвоем, в отречении от мира, в молчании и духовном созерцании, можно постепенно стяжать духовную любовь. Уединение, чтение Священного Писания и аскетических творений, молчание и молитва должны заполнять жизнь в скиту. Внешняя бедность, чувство, что ты в этом земном мире лишь странник, потому имеют особую ценность, что благодаря им открывается возможность освободиться от земных попечений и предать всего себя собиранию души . |
| А.Платонов Скачать epub pdf 1. Книжник, наученный Царству Небесному «И Он сказал им: поэтому всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен человеку хозяину дома, который выносит из сокровища дома своего новое и старое» ( Мф. 13:52 ). Вряд ли удастся найти в жизни Евгения Евсигнеевича Голубинского момент, когда бы его можно было представить отдельно от Церкви. Пример его судьбы подтверждает и наполняет смыслом афоризм: «русский – значит православный», который сам же историк более всех опровергал своими трудами, в которых показывал сколь мало и неглубоко был просвещен наш народ Светом христианского просвещения. С рождения в семье сельского священника, происшедшего, по-евангельски, в яслях (“Не один раз при мне маленьком мать моя со смехом рассказывала, что я явился на свет не совсем при обычной обстановке. Почему-то матери нельзя было родить меня в избе: 28 февраля в 1834 году было в среду на масленице и, вероятно, к нам уже наехали масленичные гости – родственники из ближайших сел; как бы то ни было, но не имея возможности родить меня в избе, мать ушла на двор, в коровий хлев, в котором при появлении на свет я прежде всего должен был познакомиться с мерзлым коровьим пометом...” 1 ), до смерти, когда он, умирающий, попросил положить себе на голову книгу, с которой он хотел прийти на Суд Божий – свое исследование о самом близком и дорогом для него русском святом «Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра» – он был всегда в Церкви и с Богом. Человек, рожденный в народе крещеном, народе, знакомом с христианской верой, имеет залог – звание православного дается «авансом», им еще нужно стать, направляя свою волю к постижению веры. А возможности для этого были в XIX веке, увы, почти у одних только детей духовного сословия, учившихся в духовных училищах и семинариях. Облик Голубинского как будто иллюстрирует евангельский парадокс о книжнике, наученном Царству Небесному – то, богатство книжного знания, которое он искал и неустанно приобретал, соединившись с верой, засвидетельствованной столь же неустанным собиранием живого Предания Церкви, открыли ему прошлое и будущее, старое и новое. |
| — Благодарю вас за возможность рассказать о «материке будущего» — Африке. Юрисдикция нашего Александрийского Патриархата распространяется на 54 больших государства. Последнее государство, которое недавно было в нее включено, это Южный Судан, который, кстати, является христианским государством. Месяц тому назад я вернулся в Александрию из многодневной поездки по Танзании. На протяжении девяти часов я плыл в ветхой лодке по водам озера Виктория, для того чтобы прибыть во вторую, после Дар-эс-Салама, столицу Танзании — Мванзу и совершить освящение кафедрального собора святителя Николая в этом городе и открыть там две больницы для бедных, каждая из которых рассчитана на 200 пациентов. Танзания — очень бедная страна, и ее жители прежде всего испытывают огромную нужду в медикаментах. После посещения Мванзы я направился в третий по значимости город — Букобу. Там на меня произвела огромное впечатление новая больница, в которой трудятся врачи из Европы, России, буквально со всех концов мира, пытаясь помочь местным жителям и прежде всего детям, страдающим ВИЧ. Кроме синдрома ВИЧ, другая болезнь, также забирающая жизни огромного числа людей в Африке, — это малярия. Еще одним важным событием стало то, что в Танзании, в городе Аруша — самом географическом сердце Африки, была учреждена новая епархия. Аруша является также центром Восточной Африки — это своего рода конфедерация пяти государств: Уганда, Кения, Танзания, Бурунди и Руанда (в будущем присоединятся также Конго и Эфиопия). Новый епископ Аруши владеет языком суахили (один из наиболее значительных языков Африки — ред.). И я надеюсь, что с Божьей помощью эта епархия станет христианским центром для всех этих государств. У меня есть две мечты, связанные с Арушей: открыть при епархии патриаршую типографию, в которой можно было бы переводить и печатать книги на 286 языках для того, чтобы простой, бедный человек имел возможность познакомиться с учением Христовым. Потому что одна из самых глобальных проблем Африки — это безграмотность. Ведь там очень много детей, которые, к сожалению, не умеют читать и писать. И вторая моя главная мечта — создать при епархии богословскую академию, чтобы студенты-христиане со всей Африки смогли там изучать богословие. И не только Африки — чтобы со всего мира, из Европы и России, туда приезжали молодые люди на обучение и изучали бы в том числе фольклор, музыку, историю, обычаи и традиции разных народов Африканского континента. |
| О значении книги рассуждает в интервью «Русской народной линии» один из ее авторов, доктор исторических наук Андрей Александрович Иванов : Книга «Правая Россия» изначально задумывалась как исправленное и дополненное переиздание вышедшего в 2006 году «Воинства святого Георгия», поэтому не случайно, что подзаголовки у обеих книг одинаковые «Жизнеописания русских монархистов начала XX века». Однако в итоге получилась совершенно самостоятельная, новая работа. В «Правую Россию» вошло немало новых очерков (о П.Н.Дурново, В.М.Пуришкевиче, А.А.Кирееве, С.Д.Шереметеве, Г.А.Шечкове, митрополите Антонии (Храповицком) и др.), а лучшие из тех, что ранее публиковались в «Воинстве», были существенно обновлены. Исправлен и переработан был и словарик активных деятелей монархического движения, появилась в новой книге и краткая библиография, позволяющая читателю сориентироваться среди исследований, посвященных русскому правому движению. Но ценность книги не только в этом. На сегодняшний день это, пожалуй, единственное научно-популярное издание, дающее заинтересованному читателю возможность познакомиться с развернутыми биографиями наиболее видных русских монархистов начала XX века, написанных специалистами, занимающимися историей правого движения не один год. В какой-то мере «Правая Россия» восполняет пробел в известной книжной серии «Жизнь замечательных людей», составители которой, публикуя биографии таких «замечательных» персонажей как Калигула или Троцкий, категорически отвергают возможность издании книг о русских правых, слишком, по их мнению, «одиозных». Также, на мой взгляд, не менее важно, что авторы постарались подойти к героям своих очерков «без гнева и пристрастия», показав читателю как сильные стороны правого движения и его вождей, так и их недостатки и ошибки, которые сыграли не последнюю роль в поражении монархистов, ставшим очевидным уже накануне трагического 1917 года. Надеюсь, что книга найдет своего читателя и будет востребована как историками, так и всеми теми, кому интересна история русского монархического и национально-патриотического движения. |
| под ред. проф. А.П. Лопухина Димитрий святой, митрополит Ростовский; родился в 1651 г. в Малороссии, в городе Макарове. Отец его, Савва Туптало, был полковым сотником, принявшим подданство Московского царя. Первоначально св. Дим. носивший в миру имя Даниила, обучался дома, а затем поступил в Киевскую Братскую школу, когда ректором там был знаменитый Иоанникий Голятовский. Слабый здоровьем, с наклонностью к тихой созерцательной жизни, св. Димитрий еще юношей в июне 1668 г. принял монашество в Кирилловом монастыре. Дарования юноши скоро обратили на себя внимание. В марте 1669 г. его посвятили (митр. Иосиф Тукальский) в иеродиакона, а в 1675 г. его вызвал в Чернигов еп. Лазарь Баранович, посвятил его в мае в иеромонаха и назначил проповедником при кафедральном Усп. соборе. Отсюда он ездил в Литву (в 1677 г.), где сдружился с еп. Белорусским Васильевичем, ревнителем православия; ездил в Вильно, был в Слуцке, в Братском монастыре трудился там в проповедании слова Божия, и успел приобрести себе славу проповедническими дарованиями, так что его стали приглашать многие мирские и духовные власти к себе. В Малороссию вернулся уже по смерти создателя Слуцк. мон. Скачкевича и поселился в монастыре в Батурине. За поездку в Литву он имел возможность познакомиться с польской жизнью, языком, с римо-католичеством, а в Батурине открылась возможность ближе узнать нравы великорусские, представителей Московского правительства. Это обстоятельство заслуживает внимания, потому что святой Димитрий воспитывался в ту эпоху, когда между Москвой и Малороссией были самые невыясненные отношения. В церковном отношении Москва тянула к себе, а Малороссия стремилась отстоять свою независимость, сознавая за собой достоинство выдержавшей вековую борьбу за веру и достигшей значительной степени просвещения. Общие малоруссам взгляды в этом отношении должны были привиться и у св. Дим., поездка же в Литву могла вызвать в нем сочувствие к Москве, далеко опередившей своего соседа в отношении веротерпимости. В Батурине на даровитого проповедника обратили внимание, помимо народа, и представители власти, как светской так и духовной. |
| С. Миропольский Очерк истории церковно-приходской школы от первого ее возникновения на Руси до настоящего времени Источник Содержание Введение Очерк истории церковно-приходской школы на Руси I. Исторические условия возникновения школ и образования на Руси II. Учреждение и распространение училищ на Руси III. Устроители древнерусских училищ IV. Кто заведовал и руководил школами V. Школа и приход VI. Общеобразовательный характер, учебный курс и способ учения в древнерусских школах VII. Обучение чтению, письму и пению в древнерусской школе Выпуск первый. От основания школ при св. Владимире до настоящего времени. Введение «Да ведают потомки православных Земли родной минувшую судьбу». История русской начальной школы доселе ещё не появлялась в нашей литературе в целом виде; исследования отдельных её периодов немногочисленны. Материал для истории наших древних училищ крайне скуден. В летописях известия о них отрывочны и случайны. Приходится собирать сведения по крохам из самых разнообразных источников; приходится обращаться иногда к предположениям и выводам, которые не всегда могут быть точны и могут подлежать возражениям, особенно со стороны скептиков, готовых иногда отрицать и общепризнанные факты в угоду своим излюбленным доктринам. Не имея претензий на самостоятельность научных исследований, пользуясь по возможности всем, что появилось в литературе нашего предмета, мы желали бы дать краткий очерк истории нашей начальной школы на всём протяжении её исторической жизни, от возникновения её на Руси до настоящего времени. Это нужно, прежде всего, для наших народных учителей, для наших педагогов, которые доселе лишены были возможности познакомиться с историей того дела на Руси, которому они посвящают свои силы и знания. Наша педагогика, наше учебное дело, как известно, начиная с Петра Великого, всегда испытывали сильное иноземное влияние, а в ближайшую к нам эпоху реформ Александра II-ro педагогика наша стала почти немецкой. Мы имеем теперь историю немецкой школы, историю немецкой педагогики, даже историю немецких методов обучения по всем предметам начального курса, а истории родной школы мы не имеем, истории русского воспитания и обучения у нас доселе нет. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Папа Григорий I Великий (590-604) и его преемники Е. Гергей. История папства В эпоху великого переселения народов Рим остался в одиночестве. По праву морального авторитета папа превратился в светского правителя над Римом и центральной частью Италии. Папа Лев I теоретически, а затем папа Григорий I практически своей экономической и церковно-организационной политикой подготовили путь, который в средние века привел к развитию светского образа правления и к универсальной политической власти пап. Обычно Григория I считают последним папой древнего мира и первым папой средневековья. Его понтификат находится на переломе христианского древнего мира и христианского средневековья. И на личности Григория, и на его образе правления лежит печать этой двойственности и переходности. Родина папы - еще Римская империя, его избрание утвердил византийский император. Григорий усматривал будущее церкви и пап в окатоличивании германского западного мира и в приспособлении к феодальному обществу. Он прагматически провозгласил лозунг «разрешение и связывание», то есть отход от древнего, рабовладельческого общества и новая связь с феодальным обществом, но осуществилось это лишь в эпоху Карла Великого. Во всех начинаниях папы Григория I превалируют практические и моральные устои церковной политики и духовного пастырства. Именно он стал прообразом более поздних пап-монахов. Григорий I происходил из старинной богатой семьи римского сенатора. Он владел обширными поместьями в окрестностях Рима и в Сицилии. В светской карьере достиг должности префекта города Рима (самый высокий государственный пост). Но неожиданно ушел в монастырь, который он сам устроил для себя в своем римском доме (так называемый монастырь Андрея). В сицилийских фамильных владениях он основал еще семь монастырей. Пелагий II рукоположил его в диаконы, и на протяжении многих лет он был в Византии апокрисарием. Здесь у него была возможность овладеть политическим мастерством, познакомиться с отношениями, сложившимися в империи. С 585 года до избрания папой он вновь живет монахом. |
| RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_75552.html 13 мая 2010 Митрофанов Георгий, прот. Фильм " Поп " вызвал ощущение полуправды Источник: Риа-Новости В пасхальную ночь с третьего на четвертое апреля в широкий прокат вышел фильм Владимира Хотиненко " Поп " , посвященный одной из малоизученных страниц Великой Отечественной войны – деятельности Псковской православной миссии, возрождавшей церковную жизнь на оккупированных немцами территориях северо-запада СССР. Многие священнослужители в рамках специальных показов еще раньше имели возможность познакомиться с этой картиной. Протоиерей Георгий Митрофанов, занимающийся историей Русской православной церкви XX века, в интервью корреспонденту РИА Новости Дине Даниловой высказал свое мнение о том, насколько этот фильм спорный с исторической и духовной точек зрения, а также о том, нужна ли полемика о событиях того времени. – Отец Георгий, насколько достоверен фильм с исторической точки зрения? – Фильм режиссера Владимира Хотиненко " Поп " , к сожалению, отличается (что, может быть, для художественного фильма и допустимо) значительным произволом с точки зрения изображения исторических событий. Надо сказать, что главный герой этого фильма – отец Александр Ионин, назван так не случайно. Здесь, безусловно, присутствует намек на одного из ведущих священнослужителей Псковской миссии протоиерея Алексея Ионова. И уже с этой точки зрения возникают определенные противоречия. Родившийся в 1907 году в Двинске отец Алексей Ионов, собственно, никогда не жил в Советском союзе, за исключением одного года – периода советской оккупации Прибалтики – с лета 1940 по лето 1941 года. Он учился на Богословском факультете Рижского университета, затем окончил Свято-Сергиевский богословский университет в Париже. Он менее всего напоминал сельского священника, и уж тем более ни как не мог " окать " . Вот это, в достаточной степени, довольно искусственный момент сразу же вызывает ощущение недостоверности по отношению к главному герою и ко многим событиям. |
|
|
