| Архитектурный тип, созданный на примере ц. Рождества Христова, впосл. был повторен в др. храмах А. Многочисленные ктиторские надписи позволяют проследить фазы обновлений храма. К сер. 70-х гг. XVII в. он был расширен: с запада пристроили притвор, т. н. жен. отд-ние, с юга - придел св. Иоанна Предтечи с притвором, а также открытую галерею, арки к-рой впосл. были заложены. Первоначальная роспись храма сохранилась фрагментарно: ктиторская надпись, образы 2 святых воинов в наосе и композиция «Страшный Суд» на вост. стене притвора; в 1681 г. наос был расписан заново. Придел св. Иоанна Предтечи расписан в 1632 г., притвор в 1638 г., галерея между 1643 и 1649 г. Программа росписи храма является одной из самых богатых в поствизант. искусстве на Балканах. В притворе изображены композиции «Страшный Суд» и «Древо Иессеево», цикл Акафиста Божией Матери, в приделе - житийный цикл св. Иоанна Предтечи, в его притворе и в галерее - минологий. В галерее также представлены композиции, иллюстрирующие события свящ. истории от Сотворения мира до Вселенских Соборов. Богатство программы росписи подтверждает предположение о том, что храм в XVII в. был резиденцией Тырновского митрополита. Все надписи в церкви выполнены на греч. языке. Мастера, создавшие этот фресковый ансамбль, возможно, были выходцами из Греции. В 70-х гг. XX в. в храме были проведены реставрационные работы. Ц. вмч. Георгия по своей архитектуре повторяет, в частности, близко расположенную к ней ц. Рождества Христова. Наос с притвором построены, вероятно, в кон. XVI в., придел с притвором сооружен в сев. части церкви в кон. XVII - нач. XVIII в. Возникновение храма в кон. XVI в. удостоверяет происходящая оттуда икона арх. Михаила, 1569 г. (Художественная галерея. Велико-Тырново). К росписи первого периода относятся фрески алтарного пространства; наос и вост. часть притвора были украшены фресками в 1709 г. художниками Христо (в посвятительной надписи назван «даскал» - учитель) и Стойо. В сер. 70-х гг. XX в. по распоряжению Мин-ва культуры Болгарии была предпринята попытка снятия фресок на время строительной реставрации храма. |
| Подвиг юродства И. принял в Ростове, где жил при Успенском соборе, там И. «учини себе жилище и постави келию». Согласно Житию прп. Иринарха Ростовского, И. предсказал прп. Иринарху его учительство «по всей вселенней», посоветовал носить вериги, а свой уход в Москву объяснил так: «Аз же иду к Москве ко государю земли прошати, что у меня на Москве будут видимых бесей, что в них едва уставятся хмелевыя тычи, и тех Святая Троица силою Своею изженет» ( Кузнецов. 1910. С. 481). Позднее эти слова И. интерпретировали как предсказание событий Смутного времени . Прп. Иринарх преставился в 1616 г. в возрасте 69 лет, маловероятно, что его встреча с И. произошла ранее 70-80-х гг. XVI в. Согласно уникальному свидетельству Жития ростовского блж. Иоанна Власатого, Милостивого (по списку Милютинских Четьих-Миней), И. жил в Ростове в одно время с блж. Иоанном Власатым († 3 сент. 1580 (?)): «Бе в Ростове человек праведен и именем Иоанн, зовомый Болшой Колпак, млад, и той многа знамения и чюдеса творя, и прорицая многим и архиепископу Евфимию, и збысться, и отъиде в царствующий град Москву, и чудодействуя много, и почи о Господе у Покрова Пресвятыя Богородицы на Рву» (ГИМ. Син. 808. Л. 1448, 1646-1654 гг.). Архиеп. Евфимий занимал Ростовскую кафедру в 1583-1585 гг. Следов., И. в 1-й пол. 80-х гг. XVI в. жил в Ростове и был тогда молод. В службе И. и в 1-й редакции его Жития говорится, что блаженный провел в Ростове «многая лета», а в Москве «собеседник быв святому и блаженному Василию, Христа ради юродивому» ( Кузнецов. 1910. С. 477-478). Однако св. Василий Блаженный преставился ок. 1557 г. и вряд ли мог быть «собеседником» И. Вероятнее всего, И. оставил Ростов не ранее сер. 80-х гг. XVI в., поскольку в Москву, согласно Житию, он пришел «на свое преставление», незадолго до кончины. В перемышльском Лютиковом мон-ре сохранилось предание о том, что И. предупредил жителей Калуги о пожаре криком: «Железные двери, железные затворы!» Возможно, это сказание навеяно историей тушения пожара в Новгороде св. Василием Блаженным ( Кузнецов. 1910. С. 467). |
| 1473 г. митр. Филиппа I 23 апр. Собор избрал новым митрополитом всея Руси Г. На митрополичий двор он был введен 4 июня, интронизация состоялась 29 июня. За время управления Г. Русской Церковью ее единство не было восстановлено. После смерти в 1472 г. митр. Григория Болгарина не ранее 1475 г. главой Западнорус. митрополии был избран Смоленский еп. Мисаил , вскоре вступивший в переговоры с Римом об унии. 15 сент. того же года К-польский патриарх Рафаил I поставил Киевским и всея Руси митрополитом тверского мон. Спиридона . Не принятый в 1476 г. польск. кор. и литов. вел. кн. Казимиром IV , Спиридон вскоре оказался в заточении. Обстоятельства и время его перехода в Московскую Русь неизвестны, но здесь он между 1483 и 1503 гг. (возможно, при Г.) был задержан и отправлен в Ферапонтов мон-рь. Тверской еп. Вассиан (Стригин-Оболенский) в написанной при его поставлении в дек. 1477 г. грамоте Собору дал обещание «к митрополиту Спиридону, нарицаемому Сатане... или кто будеть иный митрополит поставлен от латыни или от Турскаго области, не приступити мне к нему, ни приобщениа, ни соединениа ми с ним не имети никакова» (РФА. Ч. 3. Прил. 38. С. 689-690). Г. предпринял попытку наладить отношения с Иерусалимским Патриархатом. В июне 1480 г. Иерусалимский патриарх Иоаким , находясь в Каире при дворе егип. султана, принял купца Григория Русина, к-рый просил его написать послание Г. «в порадование и приятельство». Патриарх направил грамоту в Москву с благословением митрополита и его паствы (РФА. Ч. 2. 101. С. 306-307; Каптерев Н. Ф. Сношения Иерусалимских патриархов с рус. правительством с пол. XVI до кон. XVIII ст.//ППС. 1895. Вып. 43. С. 4-5). Закладка палат на митрополичьем дворе. Миниатюра из Лицевого летописного свода. Шумиловский том. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F. IV. 232. Л. 91 об.) Закладка палат на митрополичьем дворе. Миниатюра из Лицевого летописного свода. Шумиловский том. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F. IV. 232. Л. 91 об.) При Г. начался новый этап формирования ансамбля митрополичьего двора в Московском Кремле. |
| Еще в юности И. С. выработал свою систему записи большого объема текстов: использовал сокращения слов (до одной буквы), мельчайшее письмо (что затрудняет изучение его наследия); в своих странствиях ему приходилось возить многочисленные непереплетенные тетради с текстами и выписками. В сер. 70-x гг. XVI в. И. С. переписал для себя календарно-астрономические и медико-астрологические трактаты (отдельные тетради сохр. в составленном книжником энциклопедическом сб. РНБ. Q.XVII.67). Получить эти сочинения он мог у книжников из окружения царя Иоанна IV Васильевича , когда царский двор переместился на время в Вел. Новгород. Маршруты нек-рых путешествий И. С. отразил в 3 дорожниках, составленных, как и автобиография, на основе дневниковых записей в конце жизни, при приведении в порядок своего архива. Первый дорожник отражает перемещения книжника-клирошанина в 1599-1600 гг. и имеет несколько самостоятельных разделов: «Путь из Кир(илова) водян(ой)», «Путь из Палеостровскаго зимний», «От Тихфина до Зеле(ные) пус(тыни) водою», «Путь из Зеленые летний», «Путь с Коневца зимний». Второй дорожник, имеющий общий заголовок «О путех», содержит в основном описание передвижений И. С. по Ладоге в 1601-1604 гг., начинавшихся в Вел. Новгороде. Третий дорожник под заголовком «Указ о разстоянии пути» не всегда соответствует хронологической канве странствий И. С., включает и ранние маршруты - 1591-1592 гг., и позднейшие - 1600-х гг. В нем, вероятно, были использованы имевшиеся в то время дорожники, в к-рых указывалось расстояние между населенными пунктами по ямским дорогам. В целом дорожники И. С., в которых приведены названия мелких населенных пунктов и расстояния между ними (в отличие от автобиографии, где указано только время в пути от одного мон-ря до другого), содержат уникальную информацию по исторической географии данных регионов. Существенно дополняют автобиографию И. С. сведения, имеющиеся в его посланиях, на основе к-рых он создал оригинальные письмовники. До нас дошел письмовник И. С.- в тетради на 6 листах в сборнике РНБ. Q.XVII.67. Л. 211-215 об. (на л. 211 об.- дорожники), включающий 52 эпистолярных текста, скопированные, по-видимому, в 1600-х гг. На л. 216 помещены еще 2 эпистолярных текста, дописанные позднее (возможно, ок. 1621). Все тексты основаны на посланиях и челобитных, составленных И. С. от своего имени или от имени др. лиц, 2 или 3 текста являются типовыми. Значительная часть посланий в письмовнике состоит только из формулярных начальных частей. Среди сочинений, приведенных полностью или почти целиком, имеется ряд уникальных документов, освещающих не только жизнь странствующего монаха кон. XVI - нач. XVII в., но и деятельность нек-рых известных иерархов. |
| Смуты, к-рые привели в нач. 60-х гг. XIV в. к распаду Орды на ряд враждующих между собой политических образований, открыли для московских князей возможность возобновить борьбу за великое княжение. В 1362 г., получив ярлык от одного из соперничавших между собой ханов, московские бояре со своим 12-летним князем, его младшим братом Иваном, а также его двоюродным братом св. кн. Владимиром Андреевичем Храбрым собрали войско и выгнали вел. кн. Димитрия Константиновича из Владимира. Московское войско подступало уже к Суздалю, когда Димитрий Константинович, обзаведясь новым ярлыком, попытался вернуться во Владимир. Под военным нажимом суздальский князь был вынужден согласиться с переходом великокняжеского стола к 13-летнему Д. И. После того как Московский вел. князь помог Димитрию Константиновичу вернуть себе нижегородский стол, к-рый во время борьбы за великое княжение захватил его младший брат кн. Борис Городецкий, между московским и нижегородским князьями был заключен не только прочный мир, но и династический союз, скрепленный в янв. 1366 г. браком Д. И. и младшей дочери Димитрия Константиновича - св. Евдокии Димитриевны (Евфросинии); ее старшая сестра Мария тогда же была выдана замуж за Микулу Васильевича, одного из 4 сыновей влиятельного московского тысяцкого В. В. Вельяминова. Димитрий Иоаннович получает ярлык на Владимирское великое княжение. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (БАН. 31.7.30-1. Л. 536 об.) Димитрий Иоаннович получает ярлык на Владимирское великое княжение. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (БАН. 31.7.30-1. Л. 536 об.) В 1363-1364 гг. войско вернуло Москве утраченные было галичские и ростовские земли. Ряд княжеских столов, напр. в Ростове и Стародубе, был занят князьями, ориентировавшимися на Москву. Все это означало утверждение политической гегемонии московского князя в Сев.-Вост. Руси, полное восстановление утраченных ранее позиций. Раздробленная Орда оказалась не в состоянии помешать происшедшим переменам. |
| Появление новой формы записи Д. связано с изобретением в 60-70-х гг. XVI в. казанской нотации , к-рой стали записывать песнопения демественного и путевого стилей пения. С этого времени связь Д. с многоголосием становится очевидной благодаря наличию записей, излагающих один и тот же текст 2, 3, 4 раза, т. е. поголосно. Повторение текста зачастую сопровождается ремарками, определяющими ту или иную партию многоголосия. Обычно первой излагается партия Д.- этим подчеркивается ее основополагающее значение. Порядок записи др. партий многоголосия произвольный и меняется от источника к источнику. Так, в рукописи 60-70-х гг. XVI в. (РНБ. Солов. 763/690) 4-голосная «Вечная память» прп. Сергию Радонежскому записана последованием партий с указаниями: «демс», «пут», «верх», «низ». В 3-голосном многолетии нач. XVII в. (РГАДА. Ф. 188. 1708) партии изложены в следующем порядке: Д., низ, путь. В Демественнике нач. XVII в. (ГЦММК. Ф. 283. 15) после Д. следуют партии низа, верха и пути. Т. о., во всех случаях порядок изложения партий не соответствует высотным параметрам их звучания. Аналогичное явление наблюдается и в записях демественного многоголосия по партиям, к-рое появилось в посл. четв. XVII в. и свидетельствует о линеарной природе раннего рус. многоголосия. В отдельных рукописях кон. XVI в. можно встретить поголосное изложение партий демественного многоголосия дробным столповым знаменем (РГБ. Ф. 304. 427. Л. 804-806). Для указанного времени, после появления казанской нотации, такая запись представляется устаревшей. Поголосные записи песнопений «Радуйся, радуйся, Царице», «Светися, светися, новый Иерусалиме» выполнены почерком, отличным от предыдущих записей этой рукописи. Возможно, что писавший их не знал казанской нотации и воспроизвел более раннюю форму фиксации многоголосия. Партия Д., как и в ранее рассмотренных случаях, выписана первой. В задостойниках Пятидесятницы сопровождающей партией является «низ». В 4-голосном пасхальном задостойнике сопутствующие партии изложены без учета высотного уровня их звучания: низ, верх, путь. |
| Вторым в рукописях помешается послание «иному о ползе». В списке РГБ, собр. Троице-Сергиевой лавры, 188 (1576), вторая половина XVI в., л. 98 об., подзаглавием этого послания написано: «Гурей Туш ». Гурий Тушин (1452 или 1455–1526) – монах и игумен (1484) Кирилло-Белозерского монастыря, один из близких Нилу Сорскому людей младшего поколения, книжный писец, организатор монастырского книгописания, составитель сборников и редактор. Вскоре после смерти Нила Сорского он с помощниками переписал с автографа Нила Сорского составленный тем трехтомный «Сборник», собрание расположенных в хронологическом порядке (с сентября по август) житий святых. Адресованное Гурию послание Нила является ответом на устную, а затем и письменную просьбу написать, «како не заблудити от истиннаго пути». Рукой Гурия Тушина сделан список трех посланий Нила Сорского в рукописи РНБ, Кирилло-Белозерское собр., 142/1219, 10–20-е гг. XVI в. Третье послание «къ брату, просившу от него написати ему еже на ползу души» адресовано Герману Подольному. В списке РНБ, Софийское собр., 1460, вторая четверть XVI в., рядом с зтим посланием на листах 325 об.–326 снизу написано: «Послание старца Нила Заволжскаго Сорскыа пустыня и скита Герману Подолному», а в РГБ, собр. Троице-Сергиевой лавры, 188, л. 103 об., стоит: «Герман Пустын ». И Герман Пустынник, или Подольный, жил в Кирилло-Белозерском монастыре одновременно с Нилом Сорским ; затем он навещал его в лесном скиту. У них, видимо, возник при встрече спор. Вспоминая этот разговор, Нил в послании просит его не скорбеть из-за того, что было тогда между ними сказано. Главная мысль этого послания: инок во всем должен постоянно руководствоваться святыми писаниями, постоянно их читать и «испытывать», обдумывать. Это послание могло быть написано не раньше, но и не намного позже 70–80-х гг. XV в. Известен его список (РНБ, Кирилло-Белозерское собр., 101/1178, последняя четверть XV в.), сделанный рукой получателя. Маленькое четвертое послание Нила Сорского известно лишь в одном списке конца XV – начала XVI в. (РГБ, Волоколамское собр., 577). Оно следует здесь за тремя обычно переписываемыми вместе посланиями Нила Сорского . Кому оно адресовано, мы не знаем, но, судя по словам об адресате как о «брате с въсточныа страны», возможно, выходцу с греческого «Востока» (из Крыма через Морею и Рим), мангупскому (на Руси писали «Манкувский» или «Мавнукский») князю Константину, ставшему на Руси Кассианом Учемским. |
| великокняжеские воеводы совершили поход за Урал, на Югру, попавшие в плен югорские князья обязались платить дань. Теперь с богатой пушниной Югры дань поступала не в Вел. Новгород, а в Москву. Рождение вел. кн. Иоанна III. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.232. Л. 538 об.) Рождение вел. кн. Иоанна III. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.232. Л. 538 об.) В кон. 60-х гг. XV в. московско-новгородские отношения обострились. И. В. требовал возвращения волостей, занятых новгородцами вопреки условиям Яжелбицкого мира, выплаты доходов, положенных ему как новгородскому князю, новгородцы же отказывались идти на уступки. И. В. заявил, что «более того терпети не хочет». В ответ в Вел. Новгород в кон. 1470 г. прибыл как служилый князь Михаил Олелькович, двоюродный племянник кор. Польского и вел. кн. Литовского Казимира IV Ягеллончика . В случае войны И. В. мог столкнуться не только с новгородскими, но и с литов. войсками. Однако в марте 1471 г. Михаил Олелькович покинул Вел. Новгород, рассчитывая овладеть Киевом после смерти своего брата Семена, и И. В. объявил Вел. Новгороду войну. Новгородские бояре приняли решение о переходе города под власть Казимира и подготовили проект договора, предусматривавшего выступление Великого княжества Литовского в защиту Вел. Новгорода. Быстрые действия И. В. не дали возможности осуществить эти планы. В ходе военной кампании обнаружилась внутренняя непрочность Новгородского гос-ва. Мобилизованные для участия в войне простые новгородцы не хотели умирать за интересы бояр, которые своими действиями вызвали войну. Когда начались сражения, «коневая рать не пошла пешей рати в срок в пособие», т. к. Новгородский архиепископ запретил своему полку выступать против войск великого князя. В результате в июле 1471 г. в сражении на р. Шелони большое новгородское войско было разбито авангардом армии И. В., в плен попали оба командующих, десятки знатных людей. В том же месяце другое новгородское войско было разбито на Сев. |
| Перед смертью прп. Арсений завещал братии хранить афонский устав, иметь общую трапезу. Вероятно, обитель была общежительной в отличие от большинства новгородских монастырей. Вскоре после кончины прп. Арсения произошли 3 чуда, описанные в житии: избавление монастырских рыбаков из ледового плена, исцеление слепца, приведенного семилетней дочерью из новгородских Вяжищ на Коневец, и «расслабленного» инока Леонтия. Составитель «Сказания о Валаамском монастыре» (кон. 50-х - 60-х гг. XVI в.) упоминает «великого началника манастыря… святого Арсениа» ( Охотина-Линд Н. А. Сказание о Валаамском монастыре. СПб., 1996). В 1551 г. при коневском игум. Пимене «боярские дети» М. К. Бровцын и Г. Щетинин преподнесли в дар монастырю шитый покров на раку прп. Арсения с соответствующей надписью (ныне в Музее Православной Церкви в Куопио, Финляндия). Этот факт свидетельствует о том, что основателя К. м. почитали спустя 100 лет после его кончины. Возможно, уже во 2-й пол. XV в. было составлено Житие преподобного, предполагаемый автор к-рого «муж честен Варлам Коневьский» упоминается в Летописи Авраамки под 1458 г. в качестве кандидата на «владычество». По другой версии, Житие составил коневский игум. Варлаам в 70-х гг. XVI в. XV-XVII вв. Наиболее ранняя сохранившаяся монастырская грамота была выдана игум. Тарасию вел. кн. Иоанном III и его сыном Василием III как соправителем в авг. 1499 г. По этой грамоте К. м. освобождался от всех обязанностей по отношению к архиепископской кафедре, от уплаты торговых пошлин при закупке в Ст. Русе 70 «лубов» соли и др., а его рыбаки на Ладожском оз.- от «рыбного оброка»; игумен и братия подчинялись непосредственно царскому суду. Грамота была подтверждена в февр. 1535 г., а затем в 1554 г. царем Иоанном IV. Но игумен и братия в соответствии с нормами «Стоглава» были подчинены суду Новгородского архиепископа. Согласно писцовой книге Вотской пятины 1499-1500 гг., К. м. принадлежали 58 деревень, в которых проживали ок. 400 крестьян. По размерам земельных владений (238 обеж только в погостах Корельского у., преимущественно в Сакульском, Ровдужском и Кирьяжском, на 1478 г.- 189, на 1500 г.- 163, на 1568 г.- 164 обжи) К. м. мог сравниться со Спасо-Преображенским Валаамским монастырем . По др. подсчетам, в Корельском у. обители принадлежали 162, 5 обжи ( Чернякова. 1998. С. 7-32; Мюллер. 1947. С. 23-24, 80). |
| По приказу властей тело мученика сожгли, а пепел от костра рассеяли, чтобы не оставить для православных его мощей для почитания. Но некий юноша успел выхватить из костра частицу от черепа. Впосл. эта частица хранилась в ц. Архангелов в Софии. В кон. XIX в. ее положили в серебряный ковчег и перенесли в софийскую ц. Св. Недели. В 1900 г. частица была разделена на 2 части, одну из которых передали в ц. Н. С. (2-й по величине храм в Софии), возведенную в том же году близ места казни мученика. В 1975-1979 гг. из этого храма мощи святого были выкрадены, поэтому священство ц. Св. Недели передало ему хранившуюся у них частицу мощей святого. В 70-х гг. XX в. на месте казни Н. С. была поставлена небольшая часовня. Возможно, вскоре после гибели Н. С. было создано краткое синаксарное его Житие, которое было известно Матею Грамматику, но впосл. утрачено. Пространное Житие Н. С. («Житие и жизнь, повесть и сказание о святом славном Христовом мученике Николае Новом, пострадавшем в славном городе Сардикийском, названном Средец, и о мучении его из-за предательства») было составлено между 1555 и 1564 гг. и является последним свидетельством о т. н. новомученичестве в XVI в., религиозно-историческом феномене, распространенном на Балканах в период османского владычества: с 1515 г. до казни Н. С. в Софии (центре Румелийского наместничества) произошло еще 2 мучения (см.: Георгий Новый Кратовский , Георгий Софийский Новейший ). Канонизация Н. С. состоялась вскоре после его гибели по инициативе Софийского (Сардикийского) митр. Иакова (упоминается только в Житии этого святого). Кроме жития известна посвященная Н. С. служба. В. А. Розов считал, что в Софии в XVI в. не было книжников должного уровня для составления подобной службы, поэтому ее текст, скорее всего, принадлежит палестинским или синайским монахам серб. происхождения, упомянутым Матеем Грамматиком. Несостоятельность этого мнения была доказана после прочтения в двойном акростихе канона службы Н. С. имени его автора - инока (таха) Андрея ( Кожухаров. 1985. 2004). Благодаря этому открытию стало известно имя софийского гимнографа XVI в. и доказано, что инициатива создания агиографических и гимнографических текстов в честь софийских новомучеников исходила от духовников Софийской митрополии. Оба произведения, посвященные Н. С., сохранились лишь в одной рукописи (1564 г.; ЦИАИ БП. 1521; Сырку. 1901). |
|
|
