в среднем 8–9 поправок на сто листов текста). В 48 случаях эти исправления учтены в копии. Но в трех случаях (Троицк., 684, лл. 87 и 218 об., Волок., 630, л. 107 и, соответственно, КБ 23/1262, лл. 52 об., 300 и 475 об.) добавки перенесены не в текст, а на поля копии. Причина второго из этих случаев в том, что в оригинале не указано, к какому месту относится добавка, а причина первого и третьего — в невнимательности писца. Как мы и ожидали, остальные поправки на полях Кирилло–Белозерских сборников оказываются, за очень редкими исключениями, восстановлением первоначальных чтений оригинала, т. е. чтений Троицк., 684, и Волок., 630. Таковы и все случаи русификации чтений — перевода и замены греческих слов (в том числе и «анагноста» на «чтеца», см. Троицк., 684, л. 221). Одно из исправлений, восстанавливающее первоначальное чтение, видно на илл. 9 (КБ, 23/1262, л. 59). В первой после лакуны строке, в контексте, где говорится о нападениях «супротивных», написано: «еже от птиць пагубы», что является бессмыслицей. Слово «птиць» отмечено в тексте, и на поле под такими же значками предложена замена: «техъ». В Троицк., 684, на этом месте в тексте стоит «техъ» (см. илл. 11 ). Мы приходим к выводу, что Кирилло–Белозерская копия писалась и выправлялась именно по первой части Троицк., 684, по Волок., 630, и по той рукописи, от которой осталось б листочков, хранящихся в РГАДА. Тем самым мы приходим к выводу, что трехтомный «Соборник», комплект Четьих Миней, о котором мы говорили выше, представляет собой автограф составителя, Нила Сорского. Среди помет на полях автографа Нила Сорского, сделанных его рукой, есть и такие, которые позволяют судить о его мыслях. Около текста: «Ведяху же некоего от братей скупа и жестока и до конца чюжа и хотяще того исправить яко свой удъ…» старец Нил записал на поле: «Зрите, (Троицк., 684, л. 62 об.). Дважды отметил Нил следующий далее рассказ об изгнании Иларионом Великим из монастыря монаха, который, имея огород, не давал «от плода его вкушати приходящим и был, кроме того, сребролюбцем и презирал нищих.

http://pravbiblioteka.ru/reader/?bid=975...

Рисуется следующая картина. «Первый помощник» Гурия Тушина по переписке «Соборника» Нила Сорского дошел, списывая Житие Иоанникия Великого, до этих необычных мест с вклейками. Он оставил точно такие же, как в оригинале, пробелы, тут же перенес на поля заметки о пропусках в списке, а затем, как человек зависимый, обратился к начальнику работ, Гурию Тушину, с вопросом, как надлежит поступить, видя эти с двух сторон исписанные вклейки. Возможно было, во–первых, ими пренебречь; во–вторых, сделать точно такие же вклейки; и в–третьих, средний путь — вписать в лакуны текст с одной из их сторон. Гурий принял это последнее решение и сам вписал в лакуны текст с лицевой стороны вклеек, пренебрегши обращенным к читателю пожеланием Нила на их обороте. Если допустить, что для решения вопроса с вклейками «первый помощник» вынимал Житие Иоанникия из общего порядка житий, то тогда понятным станет нынешнее его неправильное положение: ошиблись, вкладывая его на место. Далее мы обнаруживаем, что 13 разного рода маргиналий Троицк., 684, и Волок., 630, повторены в Кирилло–Белозерских сборниках. Те самые греческие имена (Фотин, Феоктисти, Феодор, Ирини) с их русским переводом, что мы видели в КБ, 23/1262, на нижнем поле листов 161 и 163 об., оказывается, есть в Троицк., 684, на нижнем полелл. 11 б и 118. Точнотакже, каквКБ, нал.213 об., в Троицк., 684, на боковом поле л. 160 вертикально написано: «Варда». Одинаково в Волок., 630, на полях лл. 51 об. — 52 и в КБ, 23/1262, на полях лл. 421 об. — 422 вертикально написано: «асъборъ», затем «в», «г» и «д». Общим для Троицк., 684, (л. 255) и КБ. 23/1262, (л. 346) оказывается пояснение греческого слова «киновии» — «общежития». Пометы на полях оригинала «Зри», «Зр» или «3» в пяти случаях (Троицк., 684, лл. 7, 40 об., 86 об., 125; Волок., 630, л. 24 об.) воспроизведены в копии (КБ, 23/1262, лл. 12 об., 113 об., 52, 172 и 400). На полях Троицк., 684, и Волок., 630, хотя и редко, но встречаются исправления, главным образом добавки, восполнения пропусков основного текста (всего 52 исправления на 618 лл., т. е.

http://pravbiblioteka.ru/reader/?bid=975...

Гурий Тушин с помощниками. Но нет ли возможности получить твердый ответ: являются ли они таковыми остатками, или не являются? Как я уже говорил, все четыре занимающие нас сборника содержат в начале предисловие Нила Сорского, а Кирилло–Белозерские копии — и его же послесловие. Создатель комплекта Четьих Миней и в предисловии и в послесловии пишет о характере своей работы над текстом житий: «Писах же съ разных списковъ, тщася обрести правый. И обретох в спискех онехъ многа неисправлена. И елика възмож- на моему худому разуму, исправлях. А яже невъзможна, остав- ляхъ, да разум болше насъ — тии исправять неисправленая и наполнят недостаточнаа». «С разных же списковъ писахъ. И обретох несъгласующих къ себе в I елико по възможному, еже есть съгласьго разуму, истинне то написахъ. I яже суть неудобьразум- на, простотою речи на разум полагах, да вси разумеют и ползу обрящуть». Принципы обращения Нила Сорского с текстами были, как видим, противоположны современным текстологическим. Руководствуясь единственно стремлением к ясности для читателя смысла речи, он сводил воедино лучшие чтения разных списков, а неудобопонятные места прояснял («простотою речи на разум полагах»). В тех же случаях, когда ни один из имевшихся у него списков его не удовлетворял, он оставлял дефектное место или непонятым, или чистым, приглашая к сотрудничеству своих читателей, «да… тии исправять неисправ- леная и наполнят недостаточнаа». Вероятно, Гурий, делая свои добавки, и следовал совету «наполнять недостаточнаа». Исполнить это Нилово пожелание можно и иным способом — заполняя сознательно оставленные лакуны. «Главная особенность этих рукописей, — писал А. С. Архангельский (речь у него идет о Троицк., 684, и КБ, состоит в том, что в тексте той и другой встречаются нередко пробелы в несколько слов, строк, а иногда и в целые страницы…». Причем пробелы копии, как правило, точно соответствуют лакунам первой части Троицк., 684, Волок., 630 и шести листов рукописи РГАДА. Лакуны в Троицк., 684, на лл. 28, 29,29 об., 31–31 об., 85,86,92,125,202,213,223,228,257 об., 258 об., 262, 264 об., 269, 270 и в Волок., 630, на лл.

http://pravbiblioteka.ru/reader/?bid=975...

Также I. Hausherr. L " hésychasme. Étude de spiritualité//Or. Chr. Per. 1956. T.5. P. 25. 6 PG 65, de Abbate Arsenio (1–2), 88. [Рус. пер.: Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных Отцев. М..1846. С.15. Тройственное указание, услышанное Арсением, о. Дж. Мэлони приводит также по латыни: fuge, tace, quiesce. – Прим. Ред.] 8 Письмо Герману [Подольному], fol. 105A. [РГБ, Отд. рукописей, Троицк.188, лист 104–108. Цитаты из неопубликованных текстов преп. Нила даются в обратном переводе с английского. Прим. ред.] 9 Письмо Гурию [Тушину], fol. 101A-B. [РГБ, Отд. рукописей, Троицк.188, лист 99–103. Прим. ред.] 10 Письмо Вассиану [Патрикееву], fol. 97A. [РГБ, Отд. рукописей, Троицк.188, лист 93–98. Прим. ред.] 11 Устав, с. 81 (356–357. У автора цитирование не точно. – Прим. ред.). Cf. Лествичник, op. cit., Gradus 27 1108C-D. Василий Вел., PG 31, 136B-C. 16 В действительности, это Евагрий, De Oratione, PG 79, (11), 1169C. [Рус.пер.: Стремись к тому, чтобы во время молитвы ум твой стал глухим и немым. Авва Евагрий. Слово о молитве//Он же. Творения. Пер. А.И.Сидорова . М., 1994, с.78. – Прим. ред.]. О проблеме Псевдо-Нила см. I. Hausherr, S. J. Les leçons d " un contemplatif. Le Traité de l’oraison d " Evagre le Pontique (Paris, 1960), Introduction, pp. 5–8. См. также M. Viller, op. cit., p. 94: «Le problème de Nil». 22 Евагрий, De Oratione, PG 79, (34) 1173D,(44) 1175D, (49) 1177B, (53) 1177D, (54) 1177D, (62) 1179C, (118) 1193B, (120) 1193B. 23 Греческая формула «apothesis noimaton», которую Нил Сорский переводит как «молчаще от всякого помысла» используется здесь в цитате из Исихия Синаита : Centuria I, PG 93, 1485B. Исихий же, несомненно, цитирует Лествичника, op. cit., Gradus 27, 112A, который использует эту же формулу «apothesis noimaton». О. И. Осэрр истолковывает данную формулу, соотнося ее с «исихией». Ср. «L " hésychasme...», op. cit., p. 263. 31 Cf. Макарий, PG 34, 905, 938 ff; Нил Синайский ; De Malignis Cogitationibus, PG 79, cap. 3, 1204A-C; Кассиан, Conferences, I, ch.

http://azbyka.ru/otechnik/Nil_Sorskij/ru...

– Косматый, – вразумительно объяснил медик. – Тот, кто раньше был косматым. Гоголь. Да вот он, – и доктор Булль вытащил за локоть рыжего бледного человека, которого почти неделю тому назад изгнали из Совета; первого из мнимых анархистов, которого разоблачили. – Что вы ко мне лезете? – крикнул тот. – Вы меня выгнали как шпиона. – Все мы шпионы, – тихо сказал Сайм. – Мы шпионы! – завопил Булль. – Пойдем выпьем. Утром отряд объединившихся сыщиков направился к отелю на Лестер-сквер. – Ну что ж! – говорил доктор Булль. – Ничего страшного. Шестеро человек идут спросить у одного, чего же он хочет. – Все не так просто, – возразил Сайм. – Шестеро человек идут спросить у одного, чего хотят они сами. Они молча свернули на площадь и, хотя отель был на другой ее стороне, увидели сразу и небольшой балкон, и огромного вождя. Он сидел один, склонившись над газетой. Но соратники, пришедшие, чтобы его свергнуть, переходили площадь так, словно с неба за ними следила сотня глаз. Еще у себя в отеле они спорили, вести ли с собой бывшего Гоголя и сразу бросить карты на стол или сделать сначала какой-нибудь дипломатический ход. Сайм и Булль стояли за прямую атаку и победили, хотя Секретарь до конца спрашивал их, почему они так спешат. – Очень просто, – объяснил Сайм. – Я нападаю на него сразу, потому что я его боюсь. Сыщики молча поднялись за Саймом по темной лестнице, и все сразу вошли туда, где их ждали лучезарный утренний свет и лучезарная улыбка Воскресенья. – Какая прелесть! – сказал он. – Как приятно всех вас видеть. И день чудесный… А что царь, умер? Секретарь выпрямился, чтобы слова его прозвучали и достойно, и гневно. – Нет, сэр, – сурово вымолвил он. – Убийства не было. Черная мерзость… – Ай-ай-ай-ай! – сказал Председатель, укоризненно качая головой. – У каждого свои вкусы. Простим Суббо– те его небольшие слабости. Называть черной мерзостью эти очки… Ах, как невежливо! И при нем!.. Вы ли это, мой милый? Секретарь задохнулся; доктор сорвал очки и швырнул их на стол. – Это и правда мерзость, – сказал он. – Но я больше в мерзостях не участвую. Посмотрите мне прямо в лицо…

http://pravbiblioteka.ru/reader/?bid=706...

- Это мой сосед Яков Петрович - старовер. Он наши иконы не признает. - Не по канонам они написаны, - проворчал Яков Петрович, - Лик утучнен, перстосложение - безблагодатное: его облатынив-шийся грек Малакса придумал. По закону должно быть: как крестишься, так и благословляешься. Да еще иконы гладкие, потому что ковчег под запрещением еще от Никона-гонителя. - А ты, Яков, как думаешь спастись, если не только от наших икон отворачиваешься, но и причастия не приемлешь? - У нас свои, благодатные, старого письма иконы есть. А при-частие как я могу принять, если у нас священников нету? - А куда они девались? - Да вымерли все со временем, а новых поставить некому было. Матвей Иванович огладил бородку, поглядел на меня и спросил Якова Петровича: - А вот в Евангелии Христос говорит: кто не вкушает Моего Те-ла и Крови, тот не войдет в Царствие Небесное. Что ты на это скажешь? - Наш знаменитый начетчик и учитель в старообрядчестве Пичу-гин говорил, что по молитвам нашим и за наше благочестие Гос-подь причащает нас не чувственно, а духовно. - Э-э, Яков Петрович, это у вас мудрование в обход Святого Евангелия. Я полагаю, что Пичугин научился этому у талмудис-тов, которые очень ловко придумали обходить свои же собствен-ные законы. Мне рассказывал один знакомый еврей, что в суббо-ту можно отойти от своего дома только на небольшое расстоя-ние - по мерке, указанной в Талмуде. Но мы, говорит, нашли способ, чтобы не нарушая закона, пройти нужный тебе путь. Бе-рем, значит, зонтик, хлеб и проходим законную мерку. Дальше нельзя, стоп. Тут мы садимся на корточки, раскрываем над собой зонтик и жуем хлеб: как будто дома под крышей обедаем.Теперь из этого " дома " опять можно пройти субботнюю мерку, не нару-шая закона. Так и вы, Яков Петрович, мудрите со своим духов-ным причастием. - Тебя, Матвей Иванович, не переспоришь. А ведь я к тебе за дрожжами пришел. Моя хозяйка хочет на ночь ставить квашню на хлеб, да дрожжей не оказалось. - …А дворе поднялась метель, - сказал Матвей Иванович, проводив соседа.

http://lib.pravmir.ru/library/ebook/2080...

Невелико расстояние, а вдруг... Выбрал палку покрепче. Толку от неё, конечно, в случае чего никакого, зато спокойнее». Удивительно всё-таки, насколько человек мало меняется в своих привычках (это я о себе). Если «на авось» - так это, видимо, на всю жизнь. В Нибеле тогда мне отчего-то больше запомнились не жители, а местная живность: поросёнок, с визгом бегавший по посёлку за овцами, да неказистый пёсик с выдвинутыми нижними зубами - точно сельский блаженный, только своеобразный, собачий. От посёлка ныне уже и следа не осталось - зарастает пустошь. Через час езды показывается Троицко-Печорск, или, как его тут коротко называют, Троицк. Не сильно он изменился за прошедшее время, разве что дома подретушировали, крыши постелили из профнастила, вывески обновили. А асфальт тот же, худой, и люди приветливые и словоохотливые. Неиспорченные, сказал бы кто-то. Это главное. Всё же есть плюс в том, что комбинат тут не возвели. До первого появления здесь мне представлялся Троицк таким форпостом-бастионом на границе Средиземья: на высоком берегу Печоры, а дальше, за рекой, - топи до самого Камня, далее пустынные уральские склоны, а за ними снова бесконечные болота до самой Оби... Картина словно из книги Толкиена, только чудищ не хватает, впрочем, за них, может, сошли бы медведи косолапые да волки. Но потом оказалось: никакой это не бастион, обычное село с работягами и пьяницами - словом, хоббитами. Листаю дневник той своей командировки, одной из самых удачных и запомнившихся мне. Первым делом зашёл в книжный магазин. Это ещё со студенчества, как ритуал: если командировка в глубинку, то первым делом я заходил в сельскую книжную лавку - и обязательно там на полках что-нибудь интересное находил, не то что в городе. «Купил «Дорогу» Чивилихина, банку солянки и булку хлеба, - накорябал я в дневнике, - перед райкомом, мимо Ленина прошёл в траву на высокий берег Печоры, на минутку откинулся на спину, заглядевшись на облака, и... заснул». Устал в дороге... А на следующий день пассажирским теплоходом (тогда они ещё ходили) отправился в староверскую коми деревеньку Скаляп пообщаться со скрытниками, если удастся.

http://ruskline.ru/monitoring_smi/2015/d...

К полуночи никого не должно оставаться на кладбище, иначе вставшие из могилы в полночь покойники задушат живого и утащат его в могилу. Зажженные костры горят всю ночь. Таковы обычаи в Минской губ. Там же сохранился старинный обычай, вероятно, остаток тризны по покойнике. После угощения в пам " ять покойника хозяйка дом приности решето качанов и ставит на стол. Каждый из присутствующих имеет в карманах капустные хрянки (кочерыжки). Первенствующий берет качан и бросает в хозяина дома, а затем все начинают биться качанами и хрянками. При недостатке качанов и хрянок начинают бросать друг в друга чем попало, что находится под рукой. Редкий бывает случай, чтобы поминки обошлись без драки. За церемонией бросанья или биения качанами следуют песни, маскарады, музыка и пляски. Так совершаются осенние поминки, называемые хавтурами 699 . Подобные, чисто языческие верования, сохранились и в других местах нашего обширного отечества. Так, крестьяне Смоленской губ. верят, что после смерти душа человека сохраняет те же потребности, как и при жизни; поэтому в прежние годы в гроб умершего клали особенно любимые им предметы, но делали это незаметно для других. Любителям выпить клали в гроб бутылочку с водкою. Теперь этот обычай вывелся, но на старых кладбищах, разрывая могилы для новых покойников, иногда находят бутылки. Место жилища покойников где-то на вершине ледяной горы 700 , на которую трудно взбираться: тут помогут те ногти, которые, срезывая при жизни на земле, люди пропускают сквозь ворот растегнутой рубашки 701 . В ночь под Радуницу на кладбище горят огни: это называется «подогревать покойников» Все это отзывается древним язычеством, над искоренением которого придется еще немало трудиться.   669 Рукописи Троицк. Серг. Лавры 16 века, глава 58, л. 77; (15 в.), л. 206. Рукоп. Московской Духовной Академии 15 в. глава 59; (435) (16 века), л. 6. 672 Рукопись Троицк. Серг. Лавры л. 222; Измарагд 2-й редакц., слово 70. «Слово о терпении» помещено в Великих минеях Четьях за 13 ноября Изание Арх. Ком., стр. 1422, но в ином переводе, чем в Измарагде. 679 Лекции Степана Шевырева. История русской словесности. Части 3 и 4. СПБ. 1887 года, страница 21. 693 Ibid., прил. стр. 15 Бесы радуются, что на Руси для них готовят сыры, масло, яйца, плутки, короваи, «велия мосты и просветы велия». 699 Шейн. Материалы для изучения быта и языка русск. населения северн. западн. Края. Сборник отдел. русского языка и слов. Акад. Наук 1890 г., том LI, страница 587–588. Читать далее Источник: Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т. 1. - Харьков: 1916. - 376 с.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

3 сентября 1939 Итак, война. То, чего ждешь, совершается неожиданно. Фашизм показал самого себя. Укорить его нечем. Он делает то, что уже делал, и то, что должен делать по своей природе. Для того чтобы он так не делал, надо его бить, душить, а не заключать с ним мирные договора. …Польшу терзают. Польшу! Ведь это же родной народ нам, русским. 30 сентября 1939 Вчера я был у Веры Леонидовны. Слушали по радио Пятую симфонию Шостаковича… А потом я попросил листок бумажки и составил проект памятника намогильного себе, с надписями со всех четырех сторон: 1. Свет рождается тьмою. 2. Тьма — враг света. 3. Тьма есть свет. 4. Здесь беспокоится человек. 10 октября 1939 Осуждать можно только дела, но человека нельзя. В человека можно и должно лишь верить… 15 января 1940 Я ввел в редакции со вчерашнего дня новый прием приветствия: по-антифашистски поднимать к голове правую руку, сжатую в кулак, и говорить: «Рот-фронт!» Я — антифашист. 18 января 1940 Получил военный билет. Зачислен в запас 2-й категории. 22 января 1940 Через Мурманск идет в Германию американский хлеб (до Мурманска — на пароходах, а из Мурманска — эшелонами по железной дороге). 21 июля 1940 Вчера узнал о смерти Троцкого. Его убили, конечно, по подкупу… 25 ноября 1941 Дорогая Вера! Ты в Казани? Срочно сообщи свой адрес. Пиши мне: г. Троицк Челябинской области, гл. почтамт, до востребования. В Уфе я проездом. Еду в Троицк, в часть. Пиши о себе. О наших ничего не знаю — папу видел месяц назад, а маму и Марусю — еще в июле. До свидания, девочка. Твой Вася Стихотворения Василия Кубанёва Из недавних изданий Василия Кубанёва: Монологи большого мальчика. Тамбов, 2002; Пламя юного сердца. Рязань: Ваганты, 2011. Ты думаешь, мне каска не к лицу И плотная шинель не по плечу? Ты думаешь, что я в прямом строю Сутуловатость покажу свою? Тебе порой бывает невдомек, Как от бумаги легкой я далек. Ты думаешь, что я не запою Отдельным голосом в густом строю? На первый взгляд, затем ли надо жить, Чтобы ружье, как греческий, зубрить? Ты думаешь, в стреляющем строю

http://foma.ru/pust-dazhe-nikogda-ja-ne-...

Летом того же 1504 г. Иосиф Волоцкий пишет духовнику Ивана III, чтобы тот поторопил великого князя «показать ревность к православию», т. е. добился выдачи Иваном III еретиков на расправу. В такой обстановке накануне собора, решительно осудившего еретиков (ноябрь 1504 г.), Иосиф Волоцкий составляет одиннадцатисловную редакцию «Просветителя» , а также перерабатывает «Послание к Нифонту». Основная черта этой переработки заключается в том, что волоцкий игумен со всей силой своего полемического таланта, обрушивается на близкого к нестяжателям митрополита Зосиму, которого теперь он прямо и недвусмысленно обвиняет в еретичестве. Кроме того, он добавляет к 10 «словам» «Просветителя» новое (11-е) «слово», направленное против отрицателей монашества. Одиннадцатисловная редакция книги Иосифа Волоцкого, очевидно, и была той редакцией, которая фигурировала на соборе 1504 г. Вскоре после этого собора были созданы интересующие нас полемические сборники, включающие «Слово о благопремудростных коварствах». Списки Рогожского и Троицкого изводов (точнее — список Троицк. 187, так как в списке Троицк. 810 текст обрывается на 3-м «слове» на еретиков) содержат уже ряд памятников, связанных с соборным приговором 1504 г. и его последствиями, — послание инокам о соблюдении этого приговора, «Слово об осуждении еретиков» (будущее 13-е «слово») и, наконец, печатаемое ниже «Слово о коварствах». Все эти памятники доказывали необходимость «осужати и проклинати еретики и отступники» и были направлены против тех, кто выступал за «милование еретиков», т. е., главным образом, против нестяжателей. Дальнейшая судьба «Слова о благопремудростных коварствах» еще более тесно связана с судьбой книги Иосифа в целом. Появление новой редакции этой книги связано с резким изменением отношения Василия III к иосифлянам. Весною 1511 г. великий князь примирился с опальным архиепископом Серапионом, который получил «прощение» от митрополита Симона. В августе того же года митрополитом был назначен Варлаам, близкий к нестяжателям, а положение идейного руководителя последних Вассиана Патрикеева при великокняжеском дворе укрепилось. Василий III настойчиво советовал волоцкому игумену примириться с бывшим архиепископом Серапионом. Иосиф Санин ответил на это предложение уклончивым посланием; главе воинствующих церковников пришлось теперь занять оборонительную позицию, Иосиф Волоцкий в это время пишет 12-е «слово» «Просветителя», где старается доказать, что проклятие «еретика»-иерарха (читай: Серапиона) не имеет силы. Затем Иосиф Волоцкий составляет вначале пятнадцатисловную, а затем шестнадцатислов ную редакцию «Просветителя» (из последней, впрочем, было изъято 12-е «слово»). В качестве вступления к этим редакциям он использует тот вариант своего «Сказания о новоявившейся ереси», где не было никаких упоминаний о еретичестве Зосимы, т. е. вариант, по нашему мнению, более ранний.

http://sedmitza.ru/lib/text/433622/

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010