Оксфорд и Чичестер: борьба за общий ум Воспоминания об Амстердаме еще живы и свежи. Тем не менее, нужно смотреть вперед и дальше. Полное значение и воздействие Амстердама еще предстоит выяснить и изучить. Церкви-участницы Всемирного Совета еще не дали адекватного ответа на вызов Амстердама. А это был великий вызов. Амстердам создал новые трудности и напряженности, и выдвинул новые проблемы и загадки. Решение Амстердама «оставаться вместе» было замечательным, но авантюрным и рискованным. Нужно честно признать, что для членов разделенного христианского мира пребывание вместе оказалось трудным и даже болезненным. Очевидно, невозможно вкратце обобщить все процедуры различных экуменических собраний, проведенных этим летом в Оксфорде и Чичестере. Данный очерк не предназначен как отчет и не претендует на беспристрастность. Беспристрастное мышление обычно нереально. Можно лишь высказывать собственное мнение. И быть может, сознательное умолчание помешает истинному экуменическому движению вперед? Ибо нам необходимо, прежде всего, развивать взаимопонимание. Ведь в Экуменическом движении нам нужны не столько беспристрастные заявления, в которых оживленная дискуссии и сама напряженность жизни просто исчезнут, сколько расширение видения и перестройка ума и сердца. Значение «экуменического» Каково полное и подлинное значение «экуменического» призыва? Каков масштаб экуменического предприятия? Какова на самом деле предполагаемая oikoumene и какой она должна быть? Вообще говоря, большинство участников Всемирного Совета составляют протестантские церкви, а старые католические, англиканские и Восточные Православные составляют меньшинство. Преобладает протестантская ментальность. Можем ли мы прийти к согласию в такой ситуации? Или следует смело признать это как серьезное ограничение, неминуемую опасность, подрывающую все экуменическое предприятие? Вопрос, очевидно, неприятен для многих. Возможно, проблема слишком деликатна для открытого обсуждения. Но она не может и не должна замалчиваться. Как протестантская организация, Всемирный Совет просто развалится и перестанет быть тем, на что претендует и для чего предназначался. Но боюсь, что в экуменических кругах нет истинного согласия именно по этому вопросу.

http://azbyka.ru/otechnik/Georgij_Florov...

Прежде чем говорить об участии Русской Православной Церкви в экуменическом движении, следует сделать некоторые уточнения. В собственном смысле слова под экуменическим движением понимают движение многочисленных, главным образом протестантских, деноминаций, декларирующих своей целью достижение возможно полного единства между последователями различных христианских исповеданий. Первой конференцией различных христианских исповеданий стала Всемирная миссионерская конференция в июне 1910 г. в городе Эдинбурге, одна из комиссий которой называлась «Сотрудничество в области достижения единства». Конференция прошла без участия православных представителей. Почти одновременно, в октябре 1910 г., на ежегодной конференции Американской Епископальной Церкви в городе Цинциннати (Соединенные Штаты Америки) была принята резолюция об образовании специальной комиссии для созыва Всемирной конференции по вопросам веры и церковного устройства. Отсюда эту дату, 19 октября 1910 г., можно с определенной долей условности считать началом экуменического движения в современном смысле этого слова. Это решение привело впоследствии к созданию так называемого Всемирного Совета Церквей. Решение о создании Всемирного Совета Церквей (ныне широко употребляемая аббревиатура ВСЦ) было принято в мае 1938 г. на консультативной конференции в городе Утрехте (Нидерланды). А первая Ассамблея Всемирного Совета Церквей, состоявшаяся в 1948 г. в Амстердаме, по существу завершила процесс организационного оформления экуменического движения. Таким образом, применительно к истории Русской Православной Церкви до 1917 г. представляется вообще затруднительным использование термина «экуменическое движение». В этом смысле название таких книг в православии, как «Экуменизм», с привлечением материала XVIII–XIX вв. чисто исторически не вполне корректно. Целесообразно говорить лишь о межконфессиональных контактах Русской Церкви. В этот период истории Русской Церкви с точки зрения рассматриваемой нами темы нас могут интересовать, во-первых, высказывания авторитетных иерархов, богословов, подвижников благочестия Российской Церкви, многие из которых ныне канонизированы, по вопросам, касающимся отношения Православной Церкви к инославию и вопросам церковного единства и церковного общения в частности, а также, естественно, официальные суждения священноначалия, Святейшего Синода по данным проблемам. Во-вторых, нас также должны интересовать непосредственные контакты Русской Православной Церкви, Российской Церкви с инославным миром как на личном уровне (известная переписка Хомякова с архидиаконом Англиканской Церкви Уильямом Пальмером), так и на официальном уровне. Контакты, имевшие своей целью вероисповедное единство и установление полного церковного общения. Итак, каково же было отношение Русской Православной Церкви к вышеуказанным проблемам?

http://azbyka.ru/otechnik/bogoslovie/zap...

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГРИГОРИЙ Мар Павел (9.08.1922, Трипунитхура, шт. Керала, Индия - 24.11.1996, Дели), первый митр. Дели и Сев. Индии Сиро-Маланкарской Церкви, президент ВСЦ. Родители Г., Т. В. Пилей и Э. Пилей, были из рода Тхадикал. Завершив среднее образование в 1937 г. в Трипунитхуре, Г. работал журналистом в католич. газете «Малабарская почта». C 1941 г. был сотрудником Почтового и телеграфного департамента. Будучи помощником секретаря Всеиндийского почтового и телеграфного союза, участвовал в антиколониальной борьбе. В 1947-1950 гг. Г. работал учителем в Эфиопии. Тяжело заболев ветряной оспой, обратился ко Иисусу Христу с вопросом: «Страдал ли Ты на кресте так же, как я?» - и услышал ответ: «Да, сын Мой». Вскоре болезнь прошла. В 1950-1954 гг. обучался в колледже в Гошене (шт. Индиана, США) и Теологической семинарии Принстона (шт. Нью-Джерси), окончив их со степенями бакалавра искусств и бакалавра теологии. С 1954 г. Г. преподавал в Объединенном христианском колледже в Алвае (совр. Алува, шт. Керала, Индия). В 1955-1957 гг. был генеральным секретарем Студенческого правосл. движения имени Мар Григория. По приглашению имп. Эфиопии Хайле Селассие Г. работал в 1956-1959 гг. советником императора и чиновником по связям с Индией. Приехав в 1959 г. в США, Г. прослушал курсы в ун-те Оклахомы, Объединенной теологической семинарии Нью-Йорка и получил степень магистра богословия в Теологической семинарии Принстона и Йельском ун-те (шт. Коннектикут). Г. консультировал Комиссию по экуменической миссии и связям пресвитерианской церкви. В 1960-1961 гг. он прошел программу подготовки к защите на степень доктора философии в Оксфорде (Великобритания). В 1961 г. католикос Моран Мар Василий Геваргезе II (1874-1964) рукоположил его во священника. Г. участвовал в III ассамблее ВСЦ (1961, Нью-Дели) как член группы по изучению Библии и представитель Сиро-Маланкарской Церкви. Делегаты от восточнохрист. и правосл. Церквей обратились к главе Сиро-Маланкарской Церкви с просьбой направить Г. на работу в аппарат ВСЦ. В 1962-1967 гг. он занимал должности директора Отд-ния по экуменической деятельности и помощника генерального секретаря ВСЦ, в 1962-1965 гг. был наблюдателем от ВСЦ на II Ватиканском Соборе, в 1963-1975 гг.- членом Совместной рабочей группы ВСЦ и Ватикана. В 1967 г. Г. возглавил духовную семинарию в Коттаяме (шт. Керала, Индия). Через год был назначен секретарем Сиро-Маланкарской Церкви по межцерковным связям и ее представителем в Центральном комитете ВСЦ. В 1968-1975 гг. Г. был членом Комиссии ВСЦ «Вера и обряд», в 1970-1990 гг. занимал пост вице-президента Христианской мирной конференции (Прага). В 1972 г. Г. работал в ун-те Мюнстера над докт. дис. «Взаимоотношения Бога, мира и человека в творениях св. Григория Нисского», к-рую защитил в 1975 г. в Серампурском ун-те (шт. Зап. Бенгалия, Индия).

http://pravenc.ru/text/166642.html

Для корректной работы сайта необходимо включить поддержку JavaScript в настройках Вашего браузера Статистика Всего в библиотеке документов: 6556 Георгий Флоровский, прот. Георгий Васильевич Флоровский (28 августа (9 сентября) 1893 Елисаветград, Российская Империя — 11 августа 1979 Принстон, США) — православный священник русского происхождения, протоиерей; религиозный мыслитель, богослов, философ и историк; деятель экуменического движения и один из основателей Всемирного совета церквей. Рождение, ранние годы, юность Родился 28 августа (9 сентября) 1893 года в Елисаветграде, в семье православного священника. В 1894 году семья переехала в Одессу, где родитель получил место настоятеля кафедрального собора и ректора Одесской семинарии. Ещё будучи школьником, он изучает английский, немецкий, французский, латынь, греческий и иврит. В 1916 году окончил историко-филологический факультет Императорского Новороссийского университета, где изучал также историю философии и естествознание. Будучи студентом, он, как многие его современники, в годы войны и революции искал осмысления реальности на путях философии. «Прошлая судьба русского богословия была для меня всегда историей творимой современности, в которой нужно было найти самого себя» — напишет он уже много позже в предисловии к своим «Путям русского богословия». Эмиграция, годы в Праге В 1920 году Флоровский был утверждён в звании приват-доцента, но тогда же эмигрировал, вначале в Болгарию, а затем — в Прагу, где в те годы нашли приют многие представители русской интеллигенции. В 1922 году, всё ещё находясь в Праге, он женится на Ксении Ивановне Симоновой. С того же года преподавал на Русском юридическом факультете Карлова университета и в Высшем коммерческом институте, где читал курс истории русской литературы. В 1923 году Георгий Васильевич защищает магистерскую диссертацию по теме «Историческая философия Герцена». Любопытно, что в Праге Флоровский состоял в «Братстве святой Софии», основанном прот. Сергием Булгаковым, с которым он впоследствии радикально разойдётся во взглядах. Там же он, наряду с Н. С. Трубецким, П. Н. Савицким, П. П. Сувчинским и др., становится одним из основателей евразийского движения и участвует в сборнике-манифесте «Исход к Востоку» (1921). Впрочем, его связь с этим учением продлится недолго: он примет участие ещё в двух евразийских сборниках («На путях», Берлин, 1922; «Россия и латинство», Берлин, 1923), после чего, войдя в идейный конфликт с лидерами движения, окончательно порвёт с ним после публикации в 1928 году его статьи «Евразийский соблазн». В 1923 году принимает участие в работе первого организационного съезда Русского студенческого христианского движения (РСХД) в мест. Пшеров (Чехословакия).

http://lib.cerkov.ru/authors/112

священник Владимир Вукашинович Глава II. Этапы и деятели литургического движения Между представителями литургического движения и теми, кто защищал официальную литургическую практику Церкви, нередко возникали многочисленные конфликты и расхождения. Невозможно пересказать все столкновения, но каждому исследователю литургического движения необходимо знать, что почти любое изменение в литургии, сколь бы малым и незначительным оно ни казалось, было произведено в бурных спорах и представляло собой большой риск, а иногда и приводило к потере положения в той самой организации, которой эти деятели служили 165 . Вирджил Функ Поместить литургическое движение в соответствующий исторический контекст пытались несколькими способами. Различные авторы более или менее похожими методами определяли исторические координаты и границы этого значительного периода в литургической жизни Католической Церкви. Так, например, Макс Туриан говорит о четырех этапах литургического движения. По его мнению, первый этап был романтическим. Он продолжался с конца XIX до начала XX века и представлял собой реакцию на рационализм в богословии, который был характерен для Просвещения, а также пиетизм со свойственным ему индивидуализмом. Литургическое движение – это ответ на оба вызова. Эстетическое начало во многом доминирует на этом этапе. Возрождаются средневековые формы и выражения благочестия: григорианское пение, соответствующие одеяния, орнаменты и т. п. На второй этап оказали влияние библейские и патристические исследования, которые подчеркивали значение литургических источников и комментировали их. На этом этапе в первую очередь интересовались вопросами места и роли мирян в богослужебной жизни Церкви и общинной природой богослужения. Община – ключевое слово этого этапа. Третий этап находился под влиянием значительных литургических исследований – открываются новые документы и литургические памятники, используются научные методы и воссоздаются подлинные структуры службы. На четвертом этапе движение перестает существовать независимо. Оно становится частью жизни всей Церкви – богословской, евхаристической, экуменической и миссионерской 166 .

http://azbyka.ru/otechnik/Pravoslavnoe_B...

III. Миссионерская работа в Англии (1933–1939) 1. Начало работы по сближению между англиканской и православной церквями (Н.М. Зернов) Моя первая встреча с англиканами в 1923 году произвела на меня такое сильное впечатление, что я тогда же начал убеждать руководителей Британского Студенческого Христианского Движения созвать специальный англо-православный съезд. Моё предложение, как я описывал в шестой главе первой части, было решительно отклонено. В Англии в то время мало кто интересовался русской Церковью и едва ли кто верил, что она переживёт выпавшее на её долю гонение. В 1925 я снова был в Англии, на этот раз в Манчестере, на огромном студенческом съезде, и снова убедился в необходимости встречи между православными и англиканами. Опять мои усилия не привели к желаемым результатам. Моя третья и успешная попытка была сделана в Дании. Туда я попал летом 1926. Сначала я участвовал в интерконфессиональном съезде, организованном Христианским Союзом молодых Людей (У.М.С.А.) в Финляндии. Я никогда раньше не был так далеко на севере. Мне полюбились его мягкие убегающие краски и долгие не умирающие закаты. Близость России волновала, когда наш пароход шёл из Ревеля в Гельсинфорс, я всё время смотрел на восток, надеясь увидать низкие берега родины. Съезд в Гельсинфорсе имел более 2000 членов, представлявших 45 стран. Я был гостем на нём, меня интересовала главным образом основная цель этой мощной организации, которая имела в Америке более 500 платных секретарей. В некоторых русских кругах У.М.С.А. считалась масонской и враждебной Церкви. Я убедился в необоснованности подобных подозрений. Её руководители находили вдохновение, как стало ясно мне, в христианстве. Это особенно сильно звучало в речах Джона Мотта, генерального секретаря. Запомнилось мне также выступление знаменитого архиепископа упсальского Натана Содерблома (1866–1931). Он рассказал, как, будучи студентом, он встретил Джона Мотта (1865–1955), молодого американца, горевшего идеей международного объединения студентов для евангелизации всего мира. Эта встреча навсегда определила путь жизни Содерблома и сделала его пионером экуменического движения. В 1925 году, уже будучи архиепископом, он созвал в Стокгольме всемирную конференцию по вопросам практического христианства, которая явилась важным этапом на пути создания в 1949 году Мирового Совета Церквей.

http://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_Zernov...

Николай Зернов 1898–1980 25 августа, на восемьдесят втором году жизни, скончался в Оксфорде Николай Михайлович Зернов – один из основателей Русского Студенческого Христианского Движения, богослов, историк Русской Церкви, деятельный участник экуменического движения, профессор истории Восточного Православия в Оксфордском Университете, автор многочисленных книг и бесчисленных статей. Уже одно это перечисление показывает многогранность деятельности H. M., богатство его даров, наполненность его жизни, широту его интересов. Каждое из этих его служений заслуживает особого разбора и оценки. Но и разбор и оценка останутся все же неполными; особенно для тех, кто не знал H. М. лично, без свидетельства, прежде всего, о нем самом. Я убежден, что из всех даров, полученных нами от него, главным, лучшим даром был он сам, его живой, неповторимый человеческий образ. Я знал много людей, расходившихся с ним во взглядах и убеждениях, несогласных с ним часто по очень важным вопросам. Но я не знал и не знаю ни одного человека, который, зная его лично, не любил бы его. Потому в этой краткой памятке мне и хочется ответить на – для меня – главный вопрос: что вызвало эту любовь, чем привлекал он к себе столько самых разнообразных людей, почему весть об его кончине вызывает у всех, знавших его, ощущение уже ничем незаполнимой, горестной пустоты? Сначала, однако, несколько слов об его жизни. В замечательной семейной автобиографии, написанной несколько лет тому назад, H. М. совместно с братом, сестрой и женой 1 подробно рассказал об истоках, определивших всю его жизнь, – о деде священнике, об отце – московском враче, о детстве и юности, неотрываемых от духовного, культурного и бытового аромата предреволюционной Москвы. Это московские корни сделали H. М. навсегда, неистребимо, русским, хотя большую часть своей длинной жизни прожил он на Западе, преимущественно в любимой, и ставшей ему родной, Англии. В «русскости» же этой органически сочетались две традиции. От своего· «левитского», священнического корня унаследовал Н.М. также неистребимую, кровную церковность, опыт православия как самоочевидной и всеобъемлющей основы всей жизни. А от отца – живого воплощения добротворной и милосердной традиции русского врача – понимание жизни как служение. Этому двуединому наследию остался H. М. верным до последнего дня своей жизни.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Shme...

II. О разделении церквей Епископ Порфирий (Успенский) Книга бытия моего. Фрагменты 11  июля 1854 г. Воскресение. Наконец-то я приглашен к папе Пию IX, и вот печатное извещение меня об этом приглашении: Anticamera, Pontificia. Illmo Signor Porfirio a Sua Eccza incaricato di Russia. Dali’ anticamera Pontificia. Vaticano. 22 Luglio 1854. É pregato giungendo in anticamera di esibire il presente biglietto. Si averte, che non potrà essere ammesso se non in uniforme, e non avendone l’uso, in frack nero, cravatta bianca, e scarpa. Si previene il Signor Porfirio che Sua Santita Si degnerà ammetterlo all’ Udienza Lunedi 24 all’ ore 11 ant. Il maestro di Camera di S. S. Ed. Borromeo 257 Получив это приглашение и узнав из него, что меня просят явиться к папе в черном фраке, в белом платке на шее и в башмаках и чулках уставных, я не имел времени изготовить такую одежду, да и не хотелось мне представиться его святейшеству таким чучелом, и потому побежал к поверенному в делах наших при папе Александру Яковлевичу Скарятину (за отсутствием посланника Аполлинария Петровича Бутенева) и умолял его съездить к кардиналу Антонелли и спросить его, не может ли папа принять меня в такой одежде, какую я ношу как архимандрит. Скарятин привез мне благоприятный ответ: пусть архимандрит представится папе, не переменяя своей одежды, только пусть не надевает на себя креста, а ежели имеет орден, то может возложить его на себя. Папа желает видеть архимандрита Порфирия, но с тем, чтобы он не жаловался ни на иерусалимского патриарха Валергу, ни на тамошнее духовенство католическое. Как приказано, так и сделано. Скарятин дал мне свой орден Анны 2-й степени, а креста я не надевал, потому что и аббаты являются к папе без крестов, да и к нашим восточным патриархам ни один архимандрит не приходит с крестом на персях. Папа желает меня видеть. Чтобы это значило? Услышим, узнаем. Меня просят не жаловаться папе. Я и не думал жаловаться. Благоразумно ли и пристойно ли гостю быть челобитчиком? Да и кто поставил меня судьею над католиками? Никто. Я не посланник русского царя или русской Церкви. Ни он, ни она не дали мне никакого поручения к папе, никакого полномочия у него. По сему я не должен говорить с папою как дипломат. О чем он спросит меня, о том и возглаголю ему. Аминь.

http://azbyka.ru/otechnik/Avgustin_Nikit...

§ 1 Собранные в этой книге статьи и наброски писались в течение последних двадцати с лишним лет в расчете на самых разных читателей – православных и инославны, – и чаще всего в виде отклика или размышлений ad hoc 1 : по поводу конкретных событий и явлений, имевших, как мне казалось тогда, жизненно важное значение для Православной Церкви. И если сегодня, несмотря на случайный и привременный характер этих mambra disjecta 2 , я все же решаюсь дать им «дополнительный шанс», то не столько ради высказанных или подразумеваемых в них ответов (быть может, кажущихся сегодня спорными и поверхностными), сколько ради самих вопросов, которые я постарался тогда сформулировать и которые – я убежден в этом – сегодня, как и двадцать лет назад, остаются насущными и актуальными. Эти вопросы, как увидит читатель, затрагивают обширный круг тем: историю, богословие, литургию, канонический строй, экуменическое движение, миссию. Их внутренняя связь и единая перспектива определяются, как мне кажется, общим вопросом, из которого все они так или иначе вырастают и к которому в конечном счете возвращаются, – вопросом о судьбе Православной Церкви во второй половине XX столетия и в Мире, радикально отличном от того, который сформировал наш менталитет, формы мышления и все наше бытие как православных христиан; в мире, который к тому же переживает глубочайший духовный кризис, год от года все сильнее выявляющий свой поистине глобальный масштаб. Я думаю, что этот «основополагающий вопрос», само его содержание и актуальность коренятся в двух тенденциях, которые, будучи равно новыми и беспрецедентными в истории Православной Церкви, стали своего рода фокусом кризиса, поразившего ныне всю нашу церковную жизнь. Первая из них – захватывающе-трагическая цепь крушений прежних органических «православных миров», которые всего несколько десятилетий назад мыслились природным и исконным «обиталищем» и средой Православной Церкви, и не только крушений, но и превращений их в объект жестокой атаки со стороны крайнего и тоталитарного секуляризма, враждебного религии, духовной природе и призванию человека. Вторая тенденция – стремительный рост православной диаспоры на Западе, которая, при всей «случайности» ее исторического происхождения, кладет конец прежнему замыканию православного мира Востоком, их традиционному отождествлению и, следовательно, знаменует начало новой судьбы этого мира – теперь уже на Западе и в контексте западной культуры.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Shme...

§ 1 Собранные в этой книге статьи и наброски писались в течение последних двадцати с лишним лет в расчете на самых разных читателей – православных и инославных, – и чаще всего в виде отклика или размышлений ad hoc (по случаю): по поводу конкретных событий и явлений, имевших, как мне казалось тогда, жизненно важное значение для Православной Церкви. И если сегодня, несмотря на случайный и привременный характер этих membra disjecta (разрозненных частей), я все же решаюсь дать им «дополнительный шанс», то не столько ради высказанных или подразумеваемых в них ответов (быть может, кажущихся сегодня спорными и поверхностными), сколько ради самих вопросов, которые я постарался тогда сформулировать и которые – я убежден в этом – сегодня, как и двадцать лет назад, остаются насущными и актуальными. Эти вопросы, как увидит читатель, затрагивают обширный круг тем: историю, богословие, литургию, канонический строй, экуменическое движение, миссию. Их внутренняя связь и единая перспектива определяются, как мне кажется, общим вопросом, из которого все они так или иначе вырастают и к которому в конечном счете возвращаются, – вопросом о судьбе Православной Церкви во второй половине XX столетия и в мире, радикально отличном от того, который сформировал наш менталитет, формы мышления и все наше бытие как православных христиан; в мире, который к тому же переживает глубочайший духовный кризис, год от года все сильнее выявляющий свой поистине глобальный масштаб. Я думаю, что этот основополагающий вопрос, само его содержание и актуальность коренятся в двух тенденциях, которые, будучи равно новыми и беспрецедентными в истории Православной Церкви, стали своего рода фокусом кризиса, поразившего ныне всю нашу церковную жизнь. Первая из них – захватывающе-трагическая цепь крушении прежних органических православных миров, которые всего несколько десятилетий назад мыслились природным и исконным «обиталищем» и средой Православной Церкви, и не только крушений, но и превращений их в объект жестокой атаки со стороны крайнего и тоталитарного секуляризма, враждебного религии, духовной природе и призванию человека. Вторая тенденция – стремительный рост православной диаспоры на Западе, которая, при всей случайности ее исторического происхождения, кладет конец прежнему замыканию православного мира Востоком, их традиционному отождествлению и, следовательно, знаменует начало новой судьбы этого мира – теперь уже на Западе и в контексте западной культуры.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksandr_Shme...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010