| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГИМН [лат. hymnus; от греч. μνος - песнь]: 1. Обобщающее название различных литургических песнопений христ. авторов - см. ст. Гимнография . 2. В зап. христ. традиции - литургическое строфическое песнопение в куплетной форме со строго метризованным или, начиная со средневековья, ритмизованным текстом и силлабической или невматической мелодикой. В католич. богослужении Г. исполняются гл. обр. на службах суточного круга, а также во время процессий и иногда в качестве вставок- тропов на мессе. Латинские Г. В патристический период и иногда в средние века Г. могли называться различные литургические или нелитургические песнопения возвышенного характера вне зависимости от муз. формы и стихотворного размера: псалмы (с IV в.; в эпоху Каролингов Г. называли только заключительные стихи псалмов, содержащие «Gloria Patri...» (Слава, и ныне:)), библейские песни (напр., в Градуале Г. названа песнь прав. Захарии - «Benedictus»), секвенции (собрание секвенций Ноткера Заики ( 912) носило название «Liber hymnorum»), рифмованные оффиции (с XI в.), кондукты (с XII в.) и религ. песни (необязательно на лат. языке). Хотя сужение понятия «hymnus» происходило постепенно в течение средневековья, собственно Г. является древнейшим гимнографическим жанром на христ. Западе. Первые известные образцы лат. Г. относятся к IV в. и связаны с именами Илария , еп. Пиктавийского, и свт. Амвросия Медиоланского, к-рый, согласно блж. Августину ( Aug. Confess. IX 6 sqq.), включил пение Г. в богослужение Медиоланской Церкви (см. ст. Амвросианский обряд ). В дальнейшем корпус лат. Г. постоянно пополнялся произведениями др. поэтов - от подражателей свт. Амвросия в V-VI вв. до таких авторов XV в., как Фома Кемпийский, Филипп де Мезьер из Пикардии и Жан Жерсон (см. подробнее в соответствующем разделе ст. Гимнография ). Для Г. характерны одинаковое построение всех строф и строго определенное число слогов в отдельном стихе строфы. Рифма традиционно отсутствует. Г. изначально была свойственна характерная для античности опора на квантитативность (метрика), несмотря на то что уже на заре гимнографии в лат. языке ощущение слоговой долготы и краткости едва ли сохранялось. Более поздняя квалитативность, в основе к-рой лежит принцип слоговой ударности и безударности (силлаботоника), не вытеснила метрического принципа организации текста, оставшегося предпочтительным. Среди видов метро-ритмических схем, наследованных от античности, наиболее часто употреблялся ямбический диметр, называемый также амвросианским стихом (состоит из 4 стоп; 1-й и 3-й ямбы могут заменяться спондеем), реже трохаический тетраметр, сапфический стих и др. размеры. Начиная с произведений свт. Амвросия, последняя строфа Г. (возможно, повторявшаяся между др. строфами) представляла собой славословие Св. Троице с заключительным «Аминь», имевшее в период борьбы против ариан догматическое значение. Литургическое употребление |
| Подпишитесь на наш Телеграм Сохранилось описание личной библиотеки Достоевского: так мы можем узнать, что читал писатель — и предположить, какие книги повлияли на него. В детстве Достоевский читал Евангелие («Мы в семействе нашем знали Евангелие чуть не с первого детства») и Писание в целом. Особенно на юного Достоевского произвела впечатление Книга Иова, что, согласитесь, характерно. В семье читали также Карамзина, сказки, русскую классику. Юношей и взрослым Достоевский, конечно, много читает: русскую критику, классическую и современную западную литературу, социалистов — от Ламенне до Маркса. Арестованным — за чтение книг, кстати — в Петропавловской крепости Достоевский читает, например, Библию, «Отечественные записки», Батюшкова, Шекспира. Библию просил во французском переводе — русский перевод Писания тогда был запрещен: великий русский писатель не мог читать Слово Божье по-русски. Французский перевод ему не достали, читал по-славянски. На каторге и поселении ему крайне не хватает книг. Он много читает Новый Завет, подаренный декабристами. Характерно, что просит Достоевский прислать ему на каторгу: «экономистов, Отцов Церкви, историков». Экономика и Святые Отцы — такие были интересы у великого писателя и мыслителя. Хорошо бы и нам перенять такой ракурс мысли. В личной библиотеке Достоевского были: — Библия, Евангелие, Псалтирь, Книга Иова, Часослов, каноны, жития; — довольно много книг о спиритизме (модная тема эпохи), по богословию, истории, социологии, праву, естествознанию, искусству, истории литературы, филологии, фольклору; — из русской литературы: Гоголь, Грибоедов, Державин, Жуковский, Крылов, Лермонтов, Лесков, Майков, Некрасов, Островский, Пушкин, Рылеев, Салтыков-Щедрин, А. Толстой, Л. Толстой, Тургенев, Фет; — из русской критики, публицистики, истории: Данилевский, Карамзин, С. Соловьев, Победоносцев, Станкевич, Страхов, Чичерин, Аксаков, Писарев, Добролюбов, Герцен, Белинский; — из западной и классической литературы, публицистики: Шекспир, Шиллер, Бокль, Вольтер, Тэн, Бальзак, Байрон, Карлейль, Сервантес, Шатобриан, Купер, Корнель, Гофман, Гюго, Ламартин, Мольер, Скриб (драматург, которого к слову читал Кьеркегор), Золя, Беньян, Спенсер, Гете, Лессинг, Скотт, Цезарь, Ксенофонт, Вергилий, Плиний, Тацит, Фома Кемпийский. |
| Предисловие переводчика (А.П. Лопухин) Кто не знает знаменитого автора сочинения «О Подражании Христу», – того сочинения, которое представляет собой один из драгоценнейших перлов в христианской литературе? Это одно из тех сочинений, в которых наиболее выразился дух истинного христианского благочестия независимо от вероисповедных форм и которые поэтому сохраняют свое значение во все времена и будут сохранять его, пока останется на земле хотя единая христианская душа, жаждущая жизни во Христе. Этим соответствием его глубочайшим запросам христианской души объясняется и его необычайная популярность. Едва ли можно указать еще такую книгу, которая имела бы на всех христианских языках больше изданий, чем именно книга «О подражании Христу». Высчитано, что со времени его появления в свет в течение четырех столетий не проходит одного месяца, в который бы на том или другом языке не явилось нового издания этого знаменитого творения. 2 И это не удивительно, если принять во внимание, какую пищу представляет оно для всякой искренней христианской души, и его с одинаковым восторгом читали и проливали над его страницами слезы умиления и смиренные иноки в своих кельях u цари в своих дворцах; в нем черпали вдохновение многие поэты, и в нем находили источник высшего подкрепления многие высокопоставленные государственные мужи. Сочинение это давно сделалось достоянием и нашей отечественной литературы, и в высшей степени знаменателен факт, что лучшие переводы его сделаны двумя нашими знаменитыми государственными сановниками – графом М.М.Сперанским и К.П.Победоносцевым , которые, посвятив часть своего дорогого времени на этот труд, тем самым показали, какое значение придавали они этому небольшому сочинению, в котором они очевидно черпали нравственную силу для своей высокой и трудной государственной деятельности и, собственным опытом познав благотворность его духовного влияния на поддержание религиозно-нравственного духа, хотели сделать этот источник нравственной жизни доступным и для всех. 3 |
| Гостит у меня Василий Федорович г. Ян, но мыслями мы весьма с ним не сходимся. По всему видно, что он занимается внутренней молитвой. Оная молитва есть высочайший, труднейший и многоскорбнейший подвиг, требующий и полного самоотвержения, и правильности мыслей, в противном случае – отец лжи, приемлющий вид ангела светлого, приближается к сердцу с притворным услаждением, которое ощутив и почитая оное благодатью Божественной, человек утверждается в своей прелести и начинает показывать ее плоды с некоторыми признаками как бы сумасшествия. Для такового, говорит святой Иоанн Лествичник , крайне нужна Божия помощь, ибо человеками таковой неизлечим. И подлинно, согласится ли принять духовный совет от ближнего тот, кто думает (если и не говорит сего), что благодать его наставница? Натурально ли, чтобы сознался в невежестве, в прелести тот, кто думает, что он все видит ясно и здраво и в душе своей ощущает горнее утешение? Нахожу я положение г. Яна крайне опасным, ибо он жнет уже плоды своего подвига неправильного: видна в нем задумчивость и часто трет свои ребра с болезненным выражением на лице. Те части, к коим прикасается враг, когда человек привлекает его к себе, суть ребра; благодатное действие ощущается в горних частях персей. Чтение г. Яна составляют Фома Кемпийский, Арнт (за коих он стоит горой), а о писателях святых вовсе и понятия не имеет. Чтобы ему оказать помощь, непременно нужно его перевести от первых кладезей ко вторым. Я вижу, что мои хлопоты будут безуспешны; он очень противостоит, и мое состояние находит весьма опасным, что справедливо по моей грешной жизни, а не по мыслям, заимствованным от святых Отцов. Ваше к нему расположение, может быть, подействует сильнее, ибо он опытами убежден, что Вы ищете его пользы. А мне лучше не входить с ним ни в какие суждения, в кои вошел я единственно по приверженности моей к Вам. Довольно, предовольно, если буду взирать на грехи свои, стремиться к покаянию и плачу и на сию спасительную ниву изгонять вверенное мне стадо жезлом примера и учения. Вот мое видение, вот мое наслаждение – наследство праотца моего Адама, поискавшего наслаждения в плаче после утраты сладостей райских. Если удел наш в сей жизни болезновать о себе и тем более утешаться, чем в большей мере сия болезнь, то едва ли останется время соболезновать. И не осталось бы, говорит святой Макарий, если бы милосердный Бог не выводил нас из внутренней клети нашей для пользы ближнего. 248 . |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви Главная / Журнал / 6, 2011 год Светить или светиться? В чем разница между славой и медийностью? Правда ли, что православный человек должен избегать известности? Как понять, говорит ли знаменитость о своей вере в Бога искренне или это часть ее самопиара? Sic transit gloria mundi " Так проходит мирская слава«. Автор этого крылатого высказывания — немецкий философ-мистик Фома Кемпийский (оригинальная версия, представленная в его книге «О подражании Христу» (I, 3, 6), выглядит несколько иначе: «О, как скоро проходит мирская слава!» (O, quam cito transit gloria mundi). Эти же слова звучат в виде возгласа во время церемонии вступ-ления в сан нового римского Папы. Перед понтификом на посохе трижды сжигают клочок пакли в знак того, что все земное, в том числе получаемые им власть и слава, призрачно, изменчиво и тленно. Поразительно, насколько актуальными для Евангелия и для всей христианской литературы являются совершенно земные вопросы. Деньги, власть, общественное признание и слава упоминаются немногим реже, чем Царствие Небесное, благодать Божия и Воскресение Христа. Мирская слава в Писании — одно из преходящих земных благ, отягощающих сердце человека: «Всякая плоть — как трава, и всякая слава человеческая — как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал» (1 Пет. 1, 24). Лишь одному Господу принадлежат «величие и слава во веки веков». Слава же человеческая — словно пародия на славу Господа, словно отражение божественной красоты в кривом зеркале. Преподобный Исаак Сирин сравнивает человека, стремящегося к мирской славе, с глупым псом, который «лижет ноздри свои, пьет собственную свою кровь и, по причине сладости крови своей, не чувствует вреда своего» (Слова подвижнические, 61). Слава в смысле народного признания дает человеку лишь призрачную власть, а фактически порабощает его душу. " Я знаю, что такое слава — она ошейник из цветов! " ,— восклицал Евгений Евтушенко. Обладатель всесоюзной славы великого поэта, вероятно, знал, о чем говорил. |
| Светить или светиться? В чем разница между славой и медийностью? Правда ли, что православный человек должен избегать известности? Как понять, говорит ли знаменитость о своей вере в Бога искренне или это часть ее самопиара? 13 июня, 2011 В чем разница между славой и медийностью? Правда ли, что православный человек должен избегать известности? Как понять, говорит ли знаменитость о своей вере в Бога искренне или это часть ее самопиара? В чем разница между славой и медийностью? Правда ли, что православный человек должен избегать известности? Как понять, говорит ли знаменитость о своей вере в Бога искренне или это часть ее самопиара? Sic transit gloria mundi «Так проходит мирская слава». Автор этого крылатого высказывания — немецкий философ-мистик Фома Кемпийский (оригинальная версия, представленная в его книге «О подражании Христу» (I, 3, 6), выглядит несколько иначе: «О, как скоро проходит мирская слава!» (O, quam cito transit gloria mundi). Эти же слова звучат в виде возгласа во время церемонии вступ-ления в сан нового римского Папы. Перед понтификом на посохе трижды сжигают клочок пакли в знак того, что все земное, в том числе получаемые им власть и слава, призрачно, изменчиво и тленно. Поразительно, насколько актуальными для Евангелия и для всей христианской литературы являются совершенно земные вопросы. Деньги, власть, общественное признание и слава упоминаются немногим реже, чем Царствие Небесное, благодать Божия и Воскресение Христа. Мирская слава в Писании — одно из преходящих земных благ, отягощающих сердце человека: «Всякая плоть — как трава, и всякая слава человеческая — как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал» (1 Пет. 1, 24). Лишь одному Господу принадлежат «величие и слава во веки веков». Слава же человеческая — словно пародия на славу Господа, словно отражение божественной красоты в кривом зеркале. Преподобный Исаак Сирин сравнивает человека, стремящегося к мирской славе, с глупым псом, который «лижет ноздри свои, пьет собственную свою кровь и, по причине сладости крови своей, не чувствует вреда своего» (Слова подвижнические, 61). |
| 78 . Лука/Войно-Ясенецкий/, архиепископ, святой. Дух, душа и тело. Изд. ПСТБИ и «Русское зерцало», М., 1999. 79 . Максим Грек , преподобный. Творения, ч. 1. Нравоучительные сочинения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. 80 . Максим Грек , преподобный. Творения, ч. 2. Догматико-полемические сочинения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. 81 . Максим Грек , преподобный. Творения, ч. 3. Разные сочинения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. 82 . Максим Исповедник , преподобный. Творения, кн. 1, Богословские и аскетические трактаты. Изд. «Мартис», 1993. 83 . Максим Исповедник , преподобный. Творения, кн. 2, Воппросоответы к Фелласию, ч. 1, вопросы 1–55. Изд. «Мартис», 1993. 84 . Ориген , учитель Александрийский. О началах. По изданию Рига, 1936. 85 . Ориген , учитель Александрийский. Против Цельса апология христианства. Серия «Учители неразделённой церкви». Учебно-информационный центр ап. Павла, 1996. 86 . Пётр Дамаскин, преподобный священномученик. Творения. Редакция «Скит», М., 1993. 87 . Серафим Саровский , преподобный. Житие. Беседа с Мотовиловым. Изд. журнала «Вечное», Париж, 1953. 88 . Симеон Новый Богослов , преподобный. Творения, т. 1, Слова 1–52. М., Типолитография И. Ефимова, 1892. 89 . Симеон Новый Богослов , преподобный. Творения, т. 2, Слова 53–92. М., Типолитография И. Ефимова, 1890. 90 . Симеон Новый Богослов , преподобный. Божественные гимны. Сергиев Посад, Типография И. И.Иванова , 1917. 91 . Творения древних отцов-подвижников. Св. Амон, св. Серапион Тмуитский , прп. Макарий Египетский , св. Григорий Нисский , Стефан Фиваидский, блж. Иперехий. Изд. «Мартис», 1997. 92 . Триодь цветная. Московская Патриархия, М., 1975. 93 . Фома Кемпийский. О подражании Христу. Изд. «Жизнь с Богом», Брюссель, 1983. IV. Богословская и научная литература 94 . Арсений/Соколов/, иеромонах. Книга Иисуса Навина. Изд. Крутицкого подворья, М., 2005. 95 . Иаков, монах. О началах премудрости. «Ника», М., 2000. 96 . Классен Александр, священник. Книга Екклесиаста: вчера и сегодня, рукопись. |
| «Des Menschen Vollkommenheit stehet in der Vereinigung mit Gott» . (Совершенство человеческое состоит в соединении с Богом».) «Dies ist allein der Seelen Gut, nämlich die Verinigung Gottes und seine Gnadenwirkung» . («Благо души в одном, а именно в соединении с Богом и в действии Его благодати».) Очевидно, что Арндт, хоть и несколько иными словами, говорит ровно о том же, что и св. Феофан. Обобщая и подытоживая опыт западной мистики (Таулер, Фома Кемпийский, Deutsche Theologie), Арндт, рискуя навлечь на себя обвинения в «папизме», «вайгелианстве», «синергизме», «энтузиастеризме» и проч., настаивает на том, что только Einwohnung (вселение, в-живание, в-обитание), Vereinigung (единение, объединение) Бога и человека и является средоточием духовной христианской жизни и составляет суть истинного христианства . 2. Но здесь возникает актуальный как для православия, так и для ортодоксального лютеранства богословский вопрос о критериях церковности в связи с мистикой: в каком соотношении находится «истинное христианство» и Церковь? Говоря о Церкви, мы всегда имеем в виду некую двойственность: с одной стороны, она есть мистическое Тело Христово, плохо поддающееся дефинициям и встраиванием в те или иные границы; с другой стороны Церковь – вполне зримый институт, которому Богом поручено, слегка перефразируя Арндта, «чистое возвещение Слова Божия и правое употребление Таинств по установлению Христову» . Где здесь «точка соприкосновения» между Телом Христовым и внешней институциональностью (под «внешней институциональностью» я понимаю здесь не структуры административного церковного управления, например, Московскую Патриархию, Римскую курию или Синод ЕЦГ, а исторически сложившиеся традиционные формы проповеди слова Божия и преподания Таинств, богослужения, канонической церковной дисциплины и т.п.)? Такой «точкой сборки», если смотреть с позиции мистического духовного опыта, является как раз богообщение – и только оно. Богообщение – это акт, и одновременно процесс, соединения человека с Богом во Иисусе Христе Святым Духом. Здесь, в этой «точке богообщения», человек самим фактом такого единения становится членом Тела Христова. Это единственное в своём роде внутреннее мистическое действие и составляет суть Церкви. |
| Поистине драгоценен тот жемчуг, без которого невозможно как быть христианином, так и получить спасение. Апостол говорит: «Без веры угодить Богу невозможно». И еще: «Праведный верою жив будет» ( Евр. 11:6 ; Рим. 1:17 ). Следовательно, подобает купить этот жемчуг, продав все. Но святой апостол Иаков, пришедший на тот же торг, не хвалит то, что мы прилепились своими очами к одной только вере и одной верой хотим обогатиться, то есть получить спасение. Он не унижает жемчужины веры, но говорит, что без других он не приносит прибыли, что он хорош только вместе с другими жемчугами, а сам один – ничто. И если хочешь его купить, то покупай вместе с ним и другие, одного же его не покупай, ибо он не принесет тебе никакой пользы. «Что пользы, братия мои, – говорит святой Иаков, – если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его? Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут. Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва? Не делами ли оправдался Авраам, отец наш?» ( Иак. 2:14, 19–21 ). Вера – добрый жемчуг, но сам по себе он ничто. Посмотрим еще другие! Вот гость из западных стран, чужой человек, но не с худым товаром – это Фома Кемпийский. Он открывает пред нами свой сундучок, т.е. книжку свою «О подражании Христу», и показывает одну жемчужину, которая называется смирение; жемчужину, которой цену мало знают гордые чада Адамовы, ибо не хотят уразуметь силу ее и потому не обращают на нее никакого внимания. А жемчужина эта столь драгоценна, что люба и Самому Богу, Сам Царь Небесный любит смотреть на него, «в вышних живый и на смиренныя призираяй» (Молитва утренняя 5-я). «На кого призрю, – говорит Он, – только на кроткого и смиренного» ( Ис. 66:2 ). Тот бисер имеет силу возносить нищего от гноища и сажать его с князьями. Не принижает этот товар и святой Василий Великий , называя смирение безопасным хранилищем всех добродетелей, не боящимся воров. Другие говорят, что эта добродетель, то есть смирение, слагается из тех бисеров, которые при служении носил ветхозаветный архиерей в числе своих украшений на доске, именуемой «слово судное». Она носилась на груди и имела двенадцать драгоценных камней, по числу двенадцати колен Израилевых (см. Исх. 28:15 ), а также по числу будущих двенадцати апостолов, но не менее и по числу двенадцати особых высших добродетелей, которые обозначались теми камнями и перечислить которые ныне недосужно по недостатку времени. Между теми бисерами был один, называемый аметист, который знаменовал собой смирение, как рассуждают об этом толкователи Божественного Писания. |
| Философия средних веков также была разделена на 3 эпохи: от IX до XIII в. (от Алкуина до Амальрика Бенского и Давида Динантского ); с XIII по XIV в. (философия араб., иудейская и главные учители схоластики от Александра Гэльского до Иоанна Дунса Скота и Р. Бэкона ); с XIV по XV в. (поздние реалисты и номиналисты; мистики И. Таулер , Фома Кемпийский , Ж. Жерсон и др.). Новая философия в свою очередь делилась: на философию XV-XVI вв., где больше внимания было уделено Дж. Бруно , от Р. Декарта до Канта, с весьма поверхностным толкованием Декарта (Ч. 3. С. 105-120); от Канта до «наших дней». Изложение сложнейшей философии Канта, к-рому было посвящено более всего страниц (Ч. 4. С. 64-90), для своего времени было вполне удовлетворительным. Рассматривались основные вопросы теоретической философии, учение о чувственности, о разуме и об уме, о синтезе, о «самостоятельной бытности» (вещи в себе) и об антиномиях, проблемы практической философии - учение о самозаконии воли, свободе и нравственном законе. Далее Г. излагал проблему «я и не-я» в философии И. Г. Фихте (Там же. С. 90-104), в общих чертах кратко - первую систему Ф. В. Й. Шеллинга и весьма пространно, но без глубокого знания и понимания - философию Г. В. Ф. Гегеля (С. 113-139). Г. утверждал, что Гегель в основание системы «полагает следующее начало: все рациональное реально и все реальное рационально» (С. 116), и видел это начало в «абсолютной идее», к-рая осуществляет себя в природе и истории в виде ее прогресса в нравственности, религии и философии. Завершалась история философии Г. главами о франц. философах В. Кузене и аббате Л. Ботене. Подводя итоги истории философии, Г. отмечал, что мировой разум, к к-рому приходит каждая философская система, понимаемый отвлеченно, является всего лишь «частным произведением» человеческой мысли (С. 171). Только в христ. учении и вере находят разрешение самые сложные вопросы философии. Описывая состояние совр. человечества, Г. возлагал надежды на «новое откровение духа» и полагал, что «философия, служившая в последнее время орудием к отвращению человека от Бога, послужит теперь средством к привлечению его к Богу» (С. 179). В заключении Г. писал: «Проходя историю философии всех времен и народов, мы заметили, что ум человеческий сам собою не может во всем свете постигнуть истину… Такая немощь нашей высшей душевной силы ясно показывает нам состояние нашего повреждения и живо заставляет нас чувствовать нужду в высшем откровении, содержащем благотворнейшие истины для нашего познания и спасительнейшие правила для нашей деятельности» (С. 192). |
|
|
