| монах Каллист Властос Содержание Предисловие редактора От автора Часть I. История отделения Западной Церкви от Православной Восточной Церкви Глава I Глава II Глава III Часть II. Переговоры о единстве Церквей между Императором Константинопольским Михаилом Палеологом и Григорием I Папой Римским и Догматическое послание святогорских отцов Императору Михаилу Глава IV Глава V Часть III. Житие иже во святых отца нашего Марка, архиепископа Эфесского Евгеника, и о происходившем на Флорентийском Соборе, созванном ради соединения Церквей Глава VI Глава VII Глава VIII Глава IX Историческое исследование об отделении Западной Церкви от Православной Восточной Церкви и о бывшем на Флорентийском Соборе коварстве и насилии по отношению к православным. Предисловие редактора Представляемая ныне русскому православному читателю книга афонского монаха Каллиста (Властоса) была написана более века назад и посвящена событиям полутысячелетней давности – Ферраро-Флорентийскому Собору 1438–1439 годов, на котором была сделана одна из наиболее решительных и известных попыток воссоединения православного Востока и католического Запада. Относительно недавно, в 1991 году, эта книга была вновь переиздана на Афоне. Мы видим, что дела далеких, казалось бы, дней вновь и вновь привлекают внимание православных людей. И вряд ли это является случайным. Ферраро-Флорентийский Собор во многом определил как дальнейшее внутреннее развитие Восточной и Западной Церквей, так и характер их взаимных отношений. Задуманный и готовившийся как восьмой Вселенский Собор, он не оправдал возлагавшихся на него надежд, не выполнил своей цели соединения Востока и Запада, и вместо Вселенского стал «суемысленным» и «богоотметным». Конечно, истинная Церковь , Церковь как Тело Христа – едина, и обусловленное человеческими грехами разделение ее на конфессии является неотступным укором для совести каждого христианина. Лучшие сыны Православия, церковные деятели и богословы, клирики и миряне, всегда скорбели по поводу расколов, раздирающих нешвенный хитон Христов. Онтологическое единство Церкви обязывает ее чад стремиться и к эмпирическому его воплощению. Не следует думать, что Великая схизма есть то глобальное зло, полное и окончательное искоренение которого возможно лишь по скончании времен и преображении всех стихий тварного мира. |
| Царьград, который перестал царствовать. Часть 3 Из истории отношений Русской Православной Церкви и Константинопольского Патриархата Аркадий Тарасов Наибольшего обострения отношения между Русской Церковью и Константинополем достигли после Ферраро-Флорентийского Собора. Его заседания проходили в 1438–1445 годах последовательно в Ферраре, Флоренции и Риме. Собор был созван папой Евгением IV в противовес Базельскому Собору (1431–1449), созванному по инициативе части представителей Католической Церкви, выступавших за ограничение папской власти и подчинение ее авторитету Вселенских Соборов (католических) . Важнейшим вопросом, который был вынесен на обсуждение участников Ферраро-Флорентийского Собора, являлась проблема преодоления разногласий между западно- и восточно-христианской Церквами с последующим заключением унии между ними. В Италию прибыла многочисленная делегация из Константинопольской Патриархии: ее предстоятель патриарх Иосиф II, византийский император Иоанн VIII Палеолог, высшие архиереи (среди которых был и митрополит «всея Руси» Исидор) со свитами. Присутствовали также и представители других Православных Церквей. Собор рассматривался православной стороной как VIII Вселенский, и в Византии делали на него ставку как на примирительный, по итогам которого будут ликвидированы разногласия, разделившие западно- и восточно-христианскую Церкви в момент «великой схизмы» 1054 года. Время от времени появлявшиеся уже с XII века идеи объединения Церквей обрели конкретную форму в середине XIV столетия, и на этот раз инициатором переговоров выступила сама византийская элита, причем было выдвинуто два проекта. Первый исходил от правящего императора Иоанна V Палеолога и предполагал уступки со стороны православных. Второй, наоборот, был ортодоксально православным, его выдвинул бывший император Иоанн Кантакузин. В дальнейшем, на протяжении второй половины XIV – первой трети XV веков, различные вопросы, связанные с унией между Церквами, особенно активно обсуждались в Восточной Европе. В свою очередь, идея объединения захватывала все б о льшие церковные круги на Западе. |
| митр. Дамаскин Алекс (Папандреу) Содержание Священная Царская и Ставропигиальная Обитель Кикку Предисловие автора Часть первая. Православие и европейское единство Роль православия в объединенной Европе А. История европейского синтеза Б. Миссия Православия в построении будущей Европы В. Дилемма vers l " intégration ou vers la désagrégation Религия и общество в современной европейской действительности Некоторые мысли об использовании духовных сил Православия в Европе Современная миссия православного богословия Православие и нация Тысячелетие исторического опыта Русской Церкви Религии перед экологической проблемой Православие и Балканы Современная миссия Православия Вторая часть. Вселенская патриархия. Соборный опыт и свидетельство Вселенская Патриархия в новое время I. Забота о каноническом порядке II. Административная юрисдикция III. Служение единству IV. Соборное самосознание Православный Центр Вселенской Патриархии, Шамбези-Женева. Итоги двадцатилетней деятельности (1966–1986) 1. Некоторые сведения 2. Создание Православного Центра. Развитие и цели 3. Деятельность Центра 4. Послесловие по случаю двадцатилетнего юбилея Первый и его юрисдикция Высший авторитет в Православных Церквах Икона и Собор Соборный путь. 550-летие Ферраро-Флорентийскому Собору На пути к Святому и Великому Собору. Проблемы и перспективы Выступление на Первом Предсоборном Всеправославном Совещании (1976 г.) 1. Исторический обзор 2. Обзор литературы о Соборе Вклад поместных Православных Церквей в утверждение христианских идеалов мира, свободы, братства и любви между народами и в устранении расовых дискриминаций 1. Достоинство человеческой личности – основа для мира 2. Достоинство человеческой свободы и опасности от ее абсолютизации 3. Мир и справедливость: необходимые различия 4. Миссия Православия в современном мире 5. Православие и расовые дискриминации 6. Православие и братство между народами 7. Пророческая миссия Православия: свидетельство любви Православная Диаспора. Доклад на Межправославной Подготовительной Комиссии (1990 г.) I. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ВИССАРИОН (2.01.1403 (?), Трапезунд - 18.11.1472, Равенна), митр. Никейский (К-польский Патриархат), кард. и титулярный лат. Патриарх К-поля, греч. писатель, гуманист, активный сторонник унии. Род. в многодетной семье среднего достатка. В крещении Василий (или Иоанн?). В Трапезунде обучался под рук. митр. Досифея, к-рый при отъезде в К-поль (1416) взял его с собой, определив в обучение к известному визант. интеллектуалу Иоанну Хортазмену . 30 янв. 1423 г. был пострижен в монахи, приняв имя в честь мч. Виссариона Египетского . Через 2 года имя В. встречается среди учеников ритора и грамматика Мануила Хрисококка, где вместе с ним обучались итал. гуманист Франческо Филельфо, убежденный латинофил Константин Ласкарис и Иоанн Аргиропул . Здесь у В. пробудился интерес к итал . культуре и зап. гуманизму; к этому времени относится начало его лит. творчества. В К-поле В. был рукоположен во диакона (кон. 1425) и иерея (1430/31), в 1436 г. стал игуменом столичного мон-ря св. Василия. Будучи близок к придворным кругам, В. активно участвовал в политической жизни империи. В 1426-1427 гг. он был направлен с дипломатическими поручениями на родину в Трапезунд; его участие в переговорах между имп. Иоанном VIII Палеологом и трапезундским имп. Алексеем IV Василием Великим Комнином о союзе против турок свидетельствует о его возросшем влиянии при дворе. С 1431 г. неск. лет жил в Мистре, изучая философию Платона и др. науки под рук. Георгия Гемиста Плифона ; здесь В. глубже познакомился с лат. культурой, окунулся в атмосферу зап. влияний и религ. терпимости к латинянам. В 1434-1435 гг. В. принял активное участие в подготовке Собора по объединению Церквей. За большие заслуги в этом деле по настоянию имп. Иоанна VIII он получил сан митрополита Никеи (нояб. 1437); в следующем году он был назначен также проэдром (управляющим епископом) Сардской кафедры. Эти назначения были призваны повысить авторитет одного из главных сторонников унии. На Ферраро-Флорентийском Соборе (1438-1439) В., возглавлявший латинофильское крыло визант. делегации, играл одну из ключевых ролей и вел ожесточенную полемику с митр. Эфесским свт. Марком Евгеником и др. противниками унии. Большое значение в ходе догматико-полемической борьбы на Соборе имели его речи на открытии Собора в Ферраре (8 окт. 1438) и догматическая к Флорентийскому Собору (13 апр. 1439). Однако Флорентийская уния, подписанная греч. стороной благодаря усилиям В., не была принята подавляющим большинством духовенства и народа Византии. После возвращения на родину В. был обвинен в измене Православию и в мае 1440 г. навсегда покинул Византию, переселившись в Италию. |
| Да, действительно, у свт. Марка была иная система ценностей. До сих пор часто можно услышать обвинения в фанатизме и ультраконсерватизме, высказываемые либеральными историками и богословами в его адрес. Современный римо-католический историк, несомненно, выразил широко распространенное мнение, когда написал следующие слова: «Если бы можно было выделить одну-единственную причину неудачи Флорентийского собора, то ей является Марк Евгеник - митрополит Эфесский». И тем не менее свт. Марк искренне стремился к единству - иначе он не поехал бы на собор. Но он также был убежден, что для достижения единства Рим должен уступить по ряду пунктов - в частности, отказаться от односторонних нововведений, таких, как незаконная интерполяция filioque в Символ веры и новое схоластическое учение о чистилище. И он был глубоко разочарован увиденным во Флоренции. Св. Марк отказался подписать унию 1439 г. и по возвращении в Константинополь стал лидером православных. После кончины свт. Марка в 1445 г. это лидерство перешло к его ученику Георгию Схоларию. 3. Один из главных источников знаний о соборе - мемуары диакона Сильвестра Сирополуса, великого экклесиарха храма св. Софии Константинопольской. В них можно найти не только рассказ о самом соборе, но и множество бытовых сведений и других весьма характерных зарисовок, сделанных на редкость приметливым наблюдателем и участником событий. Как греческие, так и латинские стенограммы собора были утеряны. Имеется лишь их реконструкция, сравнительно недавно (1953 г.) созданная иезуитским историком Дж. Гиллом. Из современных собору источников можно указать еще на его историю, написанную ревностным униатом - Дорофеем, митрополитом Митиленским (он даже получил денежное вознаграждение от папы за свой труд), и автобиографическое сочинение свт. Марка Эфесского «Изложение Святейшего Митрополита Эфесского о том, каким образом он принял архиерейское достоинство, и разъяснение о соборе, бывшем во Флоренции». Собор долго не мог начаться. Хотя официальное его открытие состоялось 9 апреля 1438 г. (через месяц после того, как византийцы прибыли в Феррару), император немедленно запросил отсрочки, чтобы дождаться прибытия светских правителей. Кроме того, задерживали вопросы протокола, например, кто должен созывать собор - папа или император? Чей трон должен быть выше? Папа с самого начала потребовал, чтобы патриарх Иосиф при первой встрече поцеловал бы ему туфлю по латинскому обычаю, и только после твердого отказа греческой стороны снял свое требование. |
| Епископ Венский и Австрийский Иларион выступил с рядом принципиальных возражений по данному пункту. Как отметил представитель Русской Церкви, в православной традиции «общение с Константинопольским престолом» никогда не воспринималось столь же обязательным условием соборности, каким для западных церквей стало «общение с Римским престолом». Модель устройства Православной Церкви принципиальным образом отличается от римско-католической экклезиологической модели, и Патриарх Константинополя никогда не играл в Православной Церкви той роли, которую в Католической Церкви играет епископ Рима. Критерием кафоличности (соборности) в Православной Церкви всегда являлось евхаристическое и каноническое общение Поместных Церквей между собою, а отнюдь не только общение с Константинопольским престолом. Более того, в истории имели место периоды, когда та или иная Поместная Церковь находилась вне общения с Константинопольским престолом, что не мешало ей сохранять полноту кафоличности. В частности, в середине XV века, после Ферраро-Флорентийского собора, когда Константинопольский Патриарх находился в унии с Римом, Русская Церковь приостановила общение с Константинополем, продолжая, тем не менее, находиться в общении с другими Поместными Церквами. Как подчеркнул епископ Иларион, с момента окончания VII Вселенского собора вплоть до настоящего времени в Православной Церкви не состоялось ни одного «общего», или всеправославного, собора. Подготовка к такому собору велась с 1960-х годов, однако в настоящее время приостановлена. Поэтому утверждение документа о том, что Церкви, находящиеся в общении с Константинополем, продолжали созывать «общие» (т.е. всеправославные) соборы в течение второго тысячелетия, не соответствует действительности. Наконец, мысль о том, что в условиях продолжающегося разделения между Востоком и Западом созыв Вселенского Собора вообще невозможен, вызывает возражения целого ряда православных богословов, исходящих из того, что Православная Церковь есть Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь, основанная Христом и не утратившая соборности после «великой схизмы» XI века. |
| Митрополит Апостол далее подчеркнул, что воспринятое от Матери Церкви Константинопольской крещение и вступление в брак с сестрой императора Василия принцессой Анной означали вступление Руси в духовные и кровные узы тесных связей с Византией, после чего святой князь «возвращается в матерь всех городов русских Киев и провозвещает проповедь покаяния. Идолы низвергаются, и народ призывается в ковчег спасения через омовение в купели пакибытия, то есть святого Крещения, и единодушно лобызает святую православную веру». Оценивая значение личности святого князя Владимира, митрополит Милетский Апостол обратил внимание на то, что Креститель Руси «не только утвердил святую веру Христову на благословенной земле Русской, но и стал преобразователем, принесшим культуру в Киевское княжество» и «для русского народа сыграл ту же роль, что и Константин Великий для Византии», внеся великий вклад в историю Руси через «привитие благочестия и культуры Византийской империи Киевскому княжеству» и передав своим преемникам преданность Матери Церкви и почтение к ней. В духе взаимной любви и далее развивались отношения «Великой Церкви Константинопольской с ее прекраснейшей дочерью, Церковью Русской». Описав дальнейшее историческое развитие Русской Церкви и упомянув о митрополите Исидоре, который подписал униональное деяние Ферраро-Флорентийского Собора, «что глубочайшим образом подорвало доверие к Вселенской Патриархии», посланец Константинопольского престола подчеркнул, что и после падения Византийской империи и становления самостоятельности Русской Церкви «отношения с Матерью Церковью Константинопольской никогда не ослабевали, и не забывались связывающие их духовные узы», свидетельством чему стало «каноническое придание Патриаршего статуса и чести митрополиту Иову и его преемникам», провозглашенное Святейшим Патриархом Иеремией в 1589 году и подтвержденное Собором 1590 года в Константинополе. «Светлое торжество, совершаемое по случаю празднования памяти святого равноапостольного великого князя Владимира, является замечательным поводом для всех нас, чтобы вспомнить о нерушимых братских узах, связывающих две Церкви, для того чтобы вновь приобщиться к нашему общему драгоценному византийскому наследию, как должно потрудиться ради желанного для наших сердец единства, явить всем прекрасный и спасительный мир Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, чтобы подойти радованною ногою и в простоте сердца к грядущему Святому и Великому Собору», — сказал митрополит Апостол в завершение своей речи. Передав поздравления Святейшего Патриарха Константинопольского Варфоломея, митрополит Милетский Апостол пожелал Святейшему Патриарху Кириллу, чтобы великий равноапостольный святой Владимир, Креститель Руси, укреплял Его Святейшество на многая и благая лета, а «благочестивейшему русскому народу ходатайством святого Владимира» ниспосылались обильные милости и благодать Божия. |
| Ошибок же было немало. Причем, каждая была подобно закладному камню будущих потрясений. В числе таких ошибок были: принадлежность к партии сторонников унии с католиками – за созыв объединительного Собора, с целью привести католиков к отказу от их заблуждений; введение Тропаря 6-го часа в Эпиклесисе литургии, в соответствии с установившейся в Константинополе богослужебной практикой; введение Иерусалимского богослужебного устава, вместо бытовавшего на Руси Студийского устава; требование перевода Новолетия с марта на сентябрь; осуждение практики богатых монастырей. Есть основания полагать, что именно эти, брошенные митрополитом Киприаном «камешки», и привели впоследствии к сокрушительным лавинам. Например, осуждение практики богатых монастырей, привело в начале XVI века к непримиримому спору между «стяжателями» и «нестяжателями». Стремление к объединительному собору с католиками привело к Ферраро-Флорентийской унии. Совершенно неуместный во время Литургии Тропарь 6-го часа, греки уже давно отвергли, и его читают, пожалуй, только в Русской Православной Церкви. Внедренный силовыми методами Иерусалимский устав привел к разделениям уже не в среде монашества, но внутри самой Русской Церкви. Это разделение с особой силой проявилось в годы церковных реформ. И происходило оно, как в простом народе, так и в рядах высшей аристократии. Перевод же Новолетия с благословлённого Библией марта на сентябрь, привел к тому, что вся Православная Церковь празднует его ныне одновременно с католиками и иудеями. …Отсюда, неудивительно, что запущенный на рубеже XIV-XV веков механизм отступления неизбежно привёл к Смутному времени. Преодолеть же Смуту удалось не благодаря методикам и советам извне, но благодаря следованию русским национальным традициям. После же освобождения Москвы от поляков, Земско-Поместный собор 1613 года послужил делу восстановления Русского государства. Но, к сожалению, осмысление приведших к Смуте причин, было неполным. Более того, через некоторых представителей кремлевской знати, в Соборный Обет на верность Дому Романовых была внедрена Клятва личной верности. Та самая Клятва, как о том говорили историки С.А. Белокуров, И.Д. Беляев, С.Ф. Платонов, которой являлась основополагающей в Соборном Обете 1598 года, на верность Династии Годуновых. |
| Вместе с тем обращает на себя внимание занятный факт: несмотря на то что в середине ХХ в. в Риме было выполнено полное критическое издание всех документов, имеющих отношение к Ферраро-Флорентийскому собору, большая их часть по-прежнему не переведена ни на один современный европейский язык. Любой человек, интересующийся историей собора, если он не принадлежит к узкой прослойке знатоков древних языков, обречен знакомиться с ней по пересказам и переложениям, не имея непосредственного контакта с первоисточником. Вековые мифы тем самым воспроизводятся снова и снова. Настоящий перевод деяний Ферраро-Флорентийского собора, который мы планируем постепенно, в течение года, публиковать на портале «Богослов. RU», призван несколько исправить эту ситуацию и познакомить русскоязычного читателя с действительных ходом заседаний и подлинным образом свт. Марка Эфесского — человека, который прибыл во Флоренцию с искренним стремлением к восстановлению единства христиан, относился к своим собеседникам с глубокой любовью и был тонким и начитанным богословом. Мы не сомневаемся, что реальность говорит о верности его позиции куда больше, чем любой апологетический миф, поскольку, как учит Пятый Вселенский Собор, « в общих прениях, когда предлагается то, что должно быть рассмотрено с той и другой стороны, свет истины прогоняет тьму лжи». Думается, сочетание принципиальной верности свт. Марка догматам Православной Церкви и доброжелательности по отношению к носителям иной точки зрения может послужить замечательным ориентиром в межхристианском диалоге. Предлагаемый вниманию читателей перевод носит рабочий характер. Он не снабжен необходимым систематическим комментарием, греческая версия актов при его подготовке не сопоставлялась с латинским их пересказом, научная литература пока привлекалась лишь выборочно. Вместе с тем даже в таком виде данный текст остается первым переводом актов на русский язык и выполняется в рамках работы переводчика над научным трудом по истории Ферраро-Флорентийского собора. Переводчик приносит читателям свои извинения за возможные огрехи и просит указывать на них по мере сил и возможностей. |
| 1971. P. 568-570). В апр. 1443 г. в Иерусалиме состоялся антиуниат. Собор, в котором приняли участие 3 вост. патриарха - Филофей Александрийский, Иоаким Иерусалимский и Дорофей I Антиохийский. Аутентичность ороса этого Собора ставилась учеными под сомнение ( Gill. 1959. P. 354). Из него следует, что М. обвиняли в «разбойничьем» захвате К-польской кафедры и во вмешательстве в юрисдикцию восточных патриархов (Orientalium documenta minora. 1953. P. 68-72). В 1443 г. М. вновь потребовал от императора более решительного проведения в жизнь униат. политики, и Иоанн VIII был вынужден объявить о созыве поместного Собора, который должен был окончательно утвердить унию. Было отведено 15 дней на подготовку к Собору, но еще до завершения срока, 1 авг. 1443 г., М. внезапно скончался, и Собор так и не состоялся. Сиропул увидел в этом совпадении действие Божественного провидения, не попустившего окончательного утверждения Флорентийской унии ( Laurent. 1971. P. 570-574). Несмотря на униатскую позицию М., патриарх Геннадий II Схоларий признавал его последним законным патриархом, занимавшим престол до падения К-поля от рук османов (1453). Сменивший М. униат Григорий III Мамма законным патриархом не считался, поскольку бежал в Рим ( Georges (Gennadios) Scholarios. 1935. P. 510). По словам Схолария, М. раскаялся перед смертью, но, будучи окружен латинянами, не смог принести покаяние открыто (Ibid. 1930. P. 194). Ист.: Georges (Gennadios) Scholarios. Œuvres complétes/Ed. L. Petit, X. A. Sidéridès, M. Jugie. P., 1930. Vol. 3. P. 194; 1935. Vol. 4. P. 510; Hofmann G. Patriarchen von Konstantinopel: Kleine Quellenbeiträge zur Unionsgeschichte//OrChr. 1933. Vol. 32. N 89. P. 5-39; Epistolae pontificiae ad concilium Florentinum spectantes/Ed. G. Hofmann. R., 1946. Vol. 3: Epistolae pontificiae de ultimis actis concilii Florentini annis 1440-1445 et de rebus post concilium gestis annis 1446-1453; Orientalium documenta minora/Ed. G. Hofmann. R., 1953; Quae supersunt Actorum graecorum Concilii Florentini/Ed. J. Gill. R., 1953; Laurent V. Les «Mémoires» du grand ecclésiarque de l " Église de Constantinople Sylvestre Syropoulos sur le Concile de Florence (1438-1439). P., 1971; Schreiner P. Die byzantinischen Kleinchroniken. W., 1975. Bd. 1. S. 632; 1977. Bd. 2. S. 458; Сильвестр Сиропул. Воспоминания о Ферраро-Флорентийском соборе (1438-1439): В 12 ч./Пер. с греч.: диак. А. Занемонец. СПб., 2010. Лит.: PLP, N 18069; Λμπρος Σ. Μιχαλ Καλοφρενς κα Μητροφνης Β//ΝΕ. 1904. Τ. 1. Σ. 43-56; Τωμαδκης Ν. Μιχαλ Καλοφρενς Κρς, Μητροφνης Β κα πρς τν νωσιν τς Θλωρεντας ντθεσις τν Κρητν//ΕΕΒΣ. 1951. Τ. 21. Σ. 110-144; Hunger H. Zwei byzantinische Urkunden der Späten Palaiologenzeit aus der Österreichischen Nationalbibliothek (Suppl. gr. 143 und 144)//BZ. 1955. Bd. 48. N 2. S. 297-308; Gill J. The Council of Florence. Camb., 1959; ΘΗΕ. Τ. 8. Σ. 1134; Fedalto. Hierarchia. Vol. 1. P. 9. Л. В. Луховицкий Рубрики: Ключевые слова: |
|
|
