Закрыть itemscope itemtype=" http://schema.org/Article " > Времена года О книге В.Сдобнякова «Поэзия русского мира в акварелях Г.А.Скотиной» 09.10.2023 588 Время на чтение 4 минуты Во многих книгах можно найти сравнение человеческой жизни с временами года. Весна – рождение, детство, юность. Лето – молодость, зрелость. Осень – пожилые годы. Зима – старость. Но это больше о телесной оболочке. А душа – у всех по-разному. У некоторых она и в старости открыта и искренна, как взгляд ребенка, а у кого-то и в весенней юности покрыта инеем. Рассматривая акварели художника Галины Алексеевны Скотиной в книге Валерия Сдобнякова «Поэзия русского мира в акварелях Г.А.Скотиной» мне легко представить девочку Галю, рисующую «повесть в картинках» в школьной тетради. Потому, что такое открытое, как будто детское (а значит искреннее) восприятие окружающего мира сохранилось у нее до сих пор. А изображения людей напоминают иконопись Феофана Грека и Андрея Рублева. Это общее впечатление. Несколько слов об отдельных работах. Начало альбома – весна: деревья стоят пока без листвы, отражая в лужах голые ветвистые «руки»; над кронами, в сумрачном небе – стая птиц. Грачи прилетели? На земле – остатки подтаявших сугробов. Природа только просыпается от зимней спячки. Ожидание возрождения природы. Следующая акварель: то ли раннее утро, то ли поздний вечер. Дома и деревья – в туманной дымке, сквозь которую в небе просвечивает бледное светило, а на земле, между деревьями – полупризрачные фигуры людей. Как будто в ожидании яркого солнечного света. А вот и он – весна в разгаре: яркая зелень травы, деревья в изумрудной листве, чистая синева воды в деревенском пруду. Душа радуется! Лето: желто-зеленый берег реки, большое дерево, кажется достающее кроной плывущие «белогривые облака-лошадки», изба у водоема, белый пароход движется в «светлые дали», на другом берегу – силуэт храма. Родные русские просторы! Хочется «войти» в картину и посидеть на берегу без суеты и спешки, отдыхая душой. Много работ с изображениями лошадей. Прекрасные создания природы на верной службе человеку. Но вольные по духу своему, с гордыми изгибами шей и буйными гривами. «Сивка-бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!». И встают перед нами кони из детских сказок.

http://ruskline.ru/analitika/2023/10/09/...

Закрыть itemscope itemtype=" http://schema.org/Article " > Очерки по теории иконописания. Часть 10 (нерукотворность) 22.03.2008 367 Время на чтение 9 минут Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Экклезиологичность иконописи как церковного искусства не устраняет, конечно, личного творчества. Благоговение перед иконою унаследовано Русью от Византии, но Русь сильно возвысила иконописца. Взыскуя в иконе святость, Византия не ожидала от иконописца святости. Напротив, праведность Андрея Рублева, как ее понимает русская традиция, зафиксированная, например, у знаменитого церковного деятеля Иосифа Волоцкого, совершенно неотделима от сверхличной святости иконописания как такового. 1 Называя иконы работы преп. Феофана Грека, преп.Дионисия, преп.Андрея Рублева шедеврами, истинными духовными прозрениями, прорывами в инобытие, изменившими человечество, мы забываем, что подавляющее большинство греческих и русских моленных образов - анонимны: называя преп. Андрея Рублева вершиной, мы забываем - он был гребнем волны, а волна была на море. В церковном отношении отнюдь не погашается личное, напротив, оно лишь известным образом определяется. Церковное существует только в личном и в этом соединении личного и общего, при котором индивидуальность не погашается, а раскрывается, и состоит тайна церковности. Этот принцип вовсе не исключает личного отношения к иконописанию и личного усилия по его пониманию. Верность церкви, по мысли прот. С. Булгакова, не устраняет свободы и творчества, но их даже предполагает, и при этом церковное учение не становится на место собственного понимания, присущего эпохе, не заслоняет и не угашает его собою, но только его собою оплодотворяет. Предание естественно для церковного сознания. 2 Рисуя икону, художник наполняет силовые линии церковного канона актуализацией образа Божия в себе, анамнесисом благого. Рисование становится практикой благочестия. Сквозь отсрочку временных представлений о священной истории, используя практику иконописания как " технику впадения " в благочестивую мысль, иконописец прорывается к пониманию ее, и тогда рождество Христа, его крестные страдания и воскресение становятся фактами его личной истории; приложенное для понимания смысла иконы становится для художника участием во вновь начинающемся (и им и в нем и через него продолжающемся) главном событии - истории спасения. В этом - исторический реализм иконы; без прямого свидетеля, она не становится свидетельством. Специфической особенностью икон является их " божественный " смысл, долженствующий подчинить себе все внешнее в иконе и читаться сразу: " хронотоп " священной истории и твоя жизнь - это одно. В таинстве все осталось доступным, не закрытым в себе, не погребенным в прошлом, и ты можешь причаститься живому Христу.

http://ruskline.ru/monitoring_smi/2008/0...

Закрыть itemscope itemtype=" http://schema.org/Article " > Терновый мой венец 20. Летопись русской жизни по воспоминаниям и дневникам 16.10.2022 1917 Время на чтение 25 минут Предисловие Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Путешествие по Русской Фиваиде. – Колыбель русского духа. – Отечественные исихасты. – Судьба северных монастырей В путешествие по Вологодской земле я взял с собой книгу духовного писателя А.Н. Муравьева «Русская Фиваида Севера», вышедшую в Петербурге в середине XIXbeka. В ней вологодская земля сравнивалась с Фиваидой, знаменитым местом духовно-нравственных подвигов раннего христианства, чем подчеркивалось ее великое значение в становлении отечественной культуры и развитии духовности. В самом деле, в XVbeke многие ученики и последователи святого Сергия Радонежского обосновались именно в этих местах и именно здесь прославились своими духовными подвигами, прочно вошедшими в историю русской культуры под названием «умное, духовное делание», или исихазм. Места эти стали одной из главных колыбелей русской духовности. Духовный опыт исихастов (и прежде всего Нила Сорского) оказал большое влияние на жизнь России XIV–XVbekob, способствовал формированию и кристаллизации высоких духовных понятий, воспитанию культуры мысли и чувства, сдержанности в страстях, развитию «силы любви», отказу от материального стяжательства. А самое главное – формированию неразрывности веры и жизни. В искусстве подвижничество русских исихастов перекликалось с созданием глубоко духовных образов Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия Глушицкого и других художников этого времени. «Наша северная Фиваида, – писал исследователь древнерусской духовной культуры И. Концевич, – ничем не уступала своему африканскому прообразу. Насельники девственных лесов Заволжья по духовной силе, мощи святых подвижников, по высоте их достижений были равны отцам первых веков христианства. Но как знойная африканская природа с ее ярким, синим небом, сочными красками, жгучим солнцем и бесподобными лунными ночами отличается от акварельных нежных тонов нашей северной природы, с голубой гладью ее озер и мягкими оттенками ее лиственных лесов с их изумрудной зеленью ранней весной и богатой гаммой золотых красно-коричневых тонов в сентябре, – таким же образом отличается святость отцов египетской пустыни – стихийно бурная и могучая, как лава, извергающаяся из вулкана, эта святость, подобно яркости южной природы, отличается от нашей святости, тихой, величавой и кристально светлой, как светел и ясен лучезарный и тихий вечер русской весны. Но как тут, так и там то же “умное делание”, то же безмолвие».

http://ruskline.ru/analitika/2022/10/16/...

Содержание 1. Биографические сведения. Св. Григорий Палама и Варлаам Калабриец 2. О священно-безмолвствующих 3. Сущность и энергия Бога 4. Историческое значение богословского творчества св. Григория Паламы     За последние десятилетия в самых широких кругах многих стран мира чрезвычайно возрос интерес к религиозному, общественному и общекультурному движению XIV века в Византии и других странах Восточной Европы. Особенно важно то, что этот интерес пробудился не только среди богословов и философов, но и среди историков, искусствоведов и исследователей византийской и древнеславянской литературы. В богословском и философском отношении представители византийского мистического богословия, продолжая духовную традицию восточно-православного монашества, возродили именно в XIV веке представление об опытном познании Бога и связанное с этим целостное учение о человеке и человеческой судьбе. Этот подход привлекает многих наших современников, разочарованных разъединенностью в современной культуре разума и чувства, материи и духа, красоты и добра, С другой стороны, историки славянских стран и древней Руси за последние годы приложили много усилий к уяснению смысла культурного наследия, завещанного под ударами турок умирающей Византией южно-славянским странам, а через них – молодому великому княжеству Владимирскому. Преобразование этого княжества и сильное государство, централизованное Москвой и сумевшее начать процесс освобождения от татарского ига, было бы немыслимо без культурных и идеологических влияний, пришедших из Византии, Примером этого может служить участие преп. Сергия Радонежского и митрополита Киевского Киприана – т. е. учеников византийских исихастов – в событиях, приведших к Куликовской победе. Наконец, историк литературы и искусства не может не видеть соотношения между так называемым Палеологовским Ренессансом в Византии и искусством Феофана Грека и преп. Андрея Рублева на Руси. О связи этих взлетов творчества в области живописи с духовным возрождением монашеского исихазма современные историки много спорят, но никто не отрицает необходимости совместного изучения и памятников искусства и литературных произведений этого времени для понимания истинного смысла тех и других.

http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Mejendor...

Рубрики Феофан Грек: художник эпохи Преображения 10 мин., 19.08.2017 Поделиться По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет (Мф 17:1, 2). Таинственное событие Преображения Господня осмыслялось и обсуждалось в течении многих веков христианской истории. Но одно из самых глубоких размышлений на эту тему принадлежит не богослову и даже не святому, а знаменитому иконописцу Феофану Греку. О том, как в палитре художника будто бы «материализовался» Фаворский свет, «Фоме» рассказала культуролог, искусствовед Ирина Языкова.   Средневековый иконописец эпохи Возрождения Имя Феофана Грека стоит в первом ряду древнерусских иконописцев, его выдающийся талант признавали уже современники, именуя «философом зело хитрым», то есть весьма искусным. Он производил огромное впечатление не только своими работами, но и как яркая личность. К сожалению, даты жизни художника неизвестны. Предположительно они приходятся на 1340–1410 гг. Из Византийской империи Феофан прибыл на Русь уже сложившимся мастером. Об этом мы узнаем из письма Епифания Премудрого, древнерусского писателя и ученика преподобного Сергия Радонежского , к Кириллу, архимандриту Тверского Спасо-Афанасьевского монастыря. Епифаний сообщает, что Феофан расписал сорок церквей в Константинополе, Галате (пригород Константинополя), Кафе (город в Крыму, современная Феодосия) и других городах. На Руси, как пишет Епифаний, Грек работал в Великом Новгороде, Нижнем Новгороде, Переславле-Залесском , Коломне и Москве. Удивительна не только манера Феофана Грека (о которой речь пойдет ниже), но и сама его личность. Фрески и иконы дают представление о нем как выдающемся художнике и представителе исихазма. Но, как отмечает Епифаний Премудрый, византийский мастер был незаурядной личностью, он свободно рисовал, невзирая на образцы, проповедовал с лесов, остроумно отвечал на вопросы людей, толпами приходивших в собор, где он писал фрески. Епифаний описывает Грека, как мы бы описывали мастеров Возрождения. Но, видимо, таким и был Феофан, византийский мастер, оставивший свой яркий след в древнерусском искусстве.

http://foma.ru/feofan-grek-hudozhnik-epo...

Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 ДОНСКАЯ ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Донская икона Божией Матери Донская икона Божией Матери , чудотворный образ XIV в. Празднование 19 августа . Почиталась в Благовещенском соборе Московского Кремля . После раскрытия из-под записей Г. О. Чириковым в 1914 – 1919 гг. поступила в Государственный исторический музей; с 1930 г. хранится в Государственной Третьяковской галерее (инв. 14244). Икона 2-сторонняя (размер 8668 см): на лицевой стороне – образ Богоматери с Младенцем, на обороте – Успение Пресвятой Богородицы. В нижней части иконной доски находится углубление для святых мощей, закрытое воском после реставрации. Иконография Донская икона – один из вариантов иконографического типа « Умиление », представляет поясное изображение Богоматери с Младенцем Христом, сидящим на Ее правой руке. Особенность извода Донской иконы – согнутые в коленях обнаженные ножки Младенца, поставленные на запястье левой руки Богоматери. Левой рукой Она касается спадающих складок одежды Сына. Христос правой рукой двуперстно благословляет, в левой руке, опущенной на колено и прикрытой гиматием, держит свернутый синий свиток. Мафорий Богоматери коричневый с золотыми каймой и бахромой, чепец и зарукавья хитона ярко-синие. Охряные хитон и гиматий Младенца покрыты густым золотым ассистом, на левом плече – широкая синяя полоса клава. Нимбы и фон изначально были золотые. Близкие к Донской иконе варианты «Умиления» встречаются в византийском искусстве. Ее возможный прототип – мозаичный образ Богоматери в кафоликоне монастыря Хора (Кахре-джами) в Константинополе , около 1316–1321 гг. . Происхождение До 1980-х гг. Донскую икону атрибутировали как работу Феофана Грека на основании стилистического сходства с образом Богородицы из Деисисного чина Благовещенского собора , который также приписывался Феофану Греку согласно летописной записи 1405 г. о «подписи церкви Благовещения Феофаном Греком, старцем Прохором с Городца и чернецом Андреем Рублевым». В. И. Антонова выдвинула гипотезу о связи Донской иконы с фресками Феофана Грека в Успенском соборе Коломны и датировала ее годом их создания ( 1392 ), а перенесение Донской иконы из Коломны в Москву – 1591 г. По мнению И. А. Кочеткова, Донская икона является копией, выполненной Феофаном Греком для Благовещенского собора Московского Кремля в 90-х гг. XIV в., с некой несохранившейся иконы из Успенского собора Коломны .

http://drevo-info.ru/articles/6743.html

Вместо предисловия Кастомонитский архимандрит Феофан (Сербин), заточенный по указу царя Алексея Михайловича в конце 1663 года в Кириллов монастырь по неизвестной причине, известен в древней русской письменности как автор печатаемого ниже (впервые) Рассказа о Святогорских монастырях (1663–1666) и как переводчик на славянский язык греческой Псалтири 1540 года Максима Грека (автограф) в том же Кирилловом монастыре в 1665 году, что видно из надписи на упомянутой греческой Псалтири 1540 года (в числе рукописей Кириллова монастыря, in 4°, в бархате; см. в рукопис. с.-пет. духовной академии). Этот Феофан, по нашему мнению, тот самый архимандрит Феофан, который привез сперва в Москву (20 июля 1661 года), а потом в Воскресенский монастырь (16 октября 1662) икону греческого письма, копию с чудотворной иконы Хиландарскаго афонского монастыря, Божией Матери Троеручицы 1 . В Воскресенском монастыре как он сам, так и привезенная им копия с чудотворной иконы были приняты уже опальным тогда патриархом Никоном с великой честью 2 , что и погубило Феофана. В декабре следующего года (1663) он со старцем своим Васьяном был, по указу царя Алексея Михайловича, за самовольное сношение его с патриархом Никоном сослан в ссылку в Кириллов-Белозерский монастырь, в котором и пробыл до конца собора 1666–1667 года. Этого Феофана наши библиографы смешивают иногда с другим Феофаном, иеродиаконом и библиотекарем Чудова монастыря (см. Обзор русской духовной литературы Филарета, арх. черниговского, стр. 240). Печатаемый здесь Рассказ архимандрита Феофана о Святогорских монастырях заимствован нами из рукописи Императорской публичной библиотеки (XVII века 1553, л. 140 об.–160), верная копия с коей сделана для нас благодаря содействию директора библиотеки академика А.Ф. Бычкова. АРХИМАНДРИТ ЛЕОНИД. Октябрь 1882 года. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. О Святогорских монастырях. Рассказ Архимандрита Феофана (Сербина) В 172 году декабря в 21 день, по государеву 1663 года цареву ивеликого князя Алексея Михаиловича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца указу, был в Кирилловом монастыре в ссылке из Палестины Афонской горы Констоманитова монастыря архимандрит Феофан, а с ним того же монастыря старец Васьян, и сказывали в Кирилловом монастыре о святой горе Афонстей и о монастырях.

http://azbyka.ru/otechnik/Leonid_Kavelin...

7. Св. Григорий Палама, его место в предании Церкви и в современном богословии За последние десятилетия и самых широких кругах многих стран мира чрезвычайно возрос интерес к религиозному, общественному и общекультурному движению XIV пека в Византии и других странах Восточной Европы. Особенно важно то, что этот интерес пробудился не только среди богословов и философов, но и среди историков, искусствоведов и исследователей византийской и древнеславянской литературы. В богословском и философском отношении представители византийского мистического богословия, продолжая духовную традицию восточно-православного монашества, возродили именно в XIV веке представление об опытном познании Бога и связанное с этим целостное учение о человеке и человеческой судьбе. Этот подход привлекает многих наших современников, разочарованных разъединенностью в современной культуре разума и чувства, материи и духа, красоты и добра. С другой стороны, историки славянских стран и древней Руси за последние годы приложили много усилий к уяснению смысла культурного наследия, завещанного под ударами турок умирающей Византией южнославянским странам, а через них – молодому великому княжеству Владимирскому. Преобразование этого княжества и сильное государство, централизованное Москвой и сумевшее начать процесс освобождения от татарского ига, было бы немыслимо без культурных и идеологических влияний, пришедших из Византии. Примером этого может служить участие преп. Сергия Радонежского и митрополита Киевского Киприана – т. е. учеников византийских всихастов – в событиях, приведших к Куликовской победе. Наконец, историк литературы и искусства не может не видеть соотношения между так называемым Палеологовским Ренессансом в Византии и искусством Феофана Грека и преп. Андрея Рублева на Руси. О связи этих взлетов творчества в. области живописи с духовным возрождением монашеского исихазма современные историки много спорят, но никто не отрицает необходимости совместного изучения и памятников искусства и литературных произведений этого времени для понимания истинного смысла тех и других.

http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Mejendor...

Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Сказание о чудесах от икон Богородицы в Успенском девичьем монастыре Александровой слободы (комментарий в аспекте культуры) Успение Пресвятой Богородицы. Икона письма Феофана Грека. Конец XIV века Литургическая символика иконографии Успения Пресвятой Богородицы О.Е.Этингоф (По книге «Образ Богоматери». Изд. «Прогресс-Традиция». М., 2000 г. С. 213-217) Византийская иконография Успения Богоматери в своей канонической форме сформировалась к концу X в. Это подтверждается датированной пластиной слоновой кости для оклада Евангелия императора Оттона III (1002 г.) из Баварской государственной библиотеки в Мюнхене. Данная композиция была не только сценой повествовательного праздничного цикла — изображением смерти Марии, но и образом литургии с Христом-архиереем, если учитывать тексты, которые служили основой иконографии, в первую очередь, апокрифическое Сказание Псевдо-Иоанна Богослова и Слова Иоанна Дамаскина на Успение Богоматери. Успение Богоматери, как и Воскресение Христа, символизировало попрание смерти и воскрешение к новой, более совершенной жизни будущего века. Во Втором Слове на Успение Богородицы Иоанна Дамаскина читаем: «Сегодня сокровище жизни, бездна благодати... покрывается живоносной смертью и безбоязненно приступает к ней Та, Которая в чреве носила Ниспровержителя смерти, если вообще допустимо именовать смертью всесвященное и животворное Ее отшествие»; «Взглянув на Нее, смерть убоялась, ибо от своего нападения на Сына Ее [смерть] опытом научилась и, стяжав уже [этот] опыт, стала благоразумнее»; «Но как святое и непорочное тело Господа, которое от Нее стало воипостасным Слову, на третий день воскресло от гроба, так и Матери [надлежало] быть отнятой у гроба и переселиться к Сыну. И как Он Сам снисшел к Ней, так и Ей [надлежало] подняться в большую и сокровеннейшую скинию... в самое небо (Евр. 9:11-24)».

http://sedmitza.ru/text/409805.html

Великий Новгород. Церковь Спаса Преображения на Ильине улице. Церковь Спаса на Ильине улице Сортировка: Карта и ближайшие объекты Церковь Спаса на Ильине улице построена в 1374 г. Единственный храм, несомненно расписанный Феофаном Греком. Филиал музея. Церковь Спаса на Ильине улице постороена в 1374 году. По планировке, общему объемному решению она близка к церкви Федора Стратилата на Ручью, но полати сделаны в виде двух замкнутых камер по углам, соединенных деревянным переходом (автор реставрации Л.М. Шуляк). Отличительная черта церкви - все стены, барабан, апсида заполнены декоративными элементами - арочки, нишки, пояски треугольных впадинок, вставные каменные скульптурные кресты причудливых форм. Впервые использован декоративный прием из трех окон и двух ниш, объединенных многолопастной бровкой. Церковь знаменита фресками, исполненными известным византийским живописцем Фелфаном Греком. Они производят сильнейшее впечатление как по прорисовке так и по цвету. Поражает смелость композиции, отточенность форм, монументальность. Живопись монохромна, построена на сочетании различных оттенков красно-коричневых тонов. Для Феофана Грека характерна манера письма короткими энергичными мазками. Рельефность создается наложением белил. Отсутствует детализация Художник работает обобщенно. Живопись плоскостная, условная. Роспись сохранилась не полностью, в основном в северо-западной камере, на хорах, на куполе, в алтаре и в западной части церкви под хорами. По книге Кушнир И.И. Архитектура Новгорода. - Л.: Стройиздат, Ленингр. отделение, 1991. Церковь Спаса на Ильине построили в 1374 году жители улицы и боярин Василий Данилович в память новгородцев, павших во время неудачного военного похода на Торжок. Архитектура храма - итог длительного поиска новых направлений в зодчестве, происходивших в 14 веке. Русские Святыни. Ю.Г. Иванов Смоленск. 2005. Построенная в 1374 году на месте более древней деревянной, эта церковь - классический образец новгородской архитектуры 14 века. Это небольшой однокупольный храм, стены которого украшены разнообразными арочками, нишками, поясками, фигурными обрамлениями оконных премов, закладными крестами замысловатых форм (они ставились горожанами во исполнение различных обетов или в благодарность за чудо прямо в стены каменных церквей при их строительстве). Значение храма подчеркивается тем, что стоит он на Ильиной, главной улице всей Торговой стороны. В 14-15 веках московские митрополиты, посещая Новгород, первую остановку делали именно в церкви Спаса на Ильине, где их встречало местное духовенство. Здесь гости облачались в подобающие ризы и лишь затем продолжали путь к Софийскому собору.

http://sobory.ru/article/?object=00321

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010