| Том 1 • Том 2 • Том 3 • Том 4 • Том 5 • Том 6 • Том 7 • Том 8 • Том 9 • Том 10 • Том 11 • Том 12 • Том 13 • Том 14 • Том 15 • Том 16 • Том 17 • Том 18 • Том 19 • Том 20 Содержание Вступление. Литература времени национального подъема Хождение Стефана новгородца Послание Василия Новгородского Феодору Тверскому О Рае Сказание о Вавилоне Сказание о Довмонте Рукописание Магнуша Житие Михаила Ярославича Тверского Повесть о Шевкале Повесть о побоище на реке Пьяне Повесть о битве на реке Воже Задонщина Летописная повесть о куликовской битве Сказание о мамаевом побоище Повесть о нашествии Тохтамыша Слово о житии великого князя Дмитрия Ивановича Послание мудрого Феофана монаху Прохору Повесть о Темир Аксаке Сказание о нашествии Едигея Житие Сергия Радонежского Послание митрополита Киприана игуменам Сергию и Феодору Три послания и духовная грамота Кирилла Белозерского Письмо Епифания Премудрого к Кириллу Тверскому Сказание о битве новгородцев с суздальцами Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе Повесть о благовещенской церкви Хождение на Флорентийский Собор Заметка о Риме Наставление отца к сыну Рассказ о восстании в Новгороде в 1418 году Повесть об ослеплении Василия II Вступление. Литература времени национального подъема Главное историческое событие в жизни Руси второй половины XIV века и первой XV – победа на Куликовом поле. В 1380 году московский князь Дмитрий Иванович, собрав многочисленное войско почти всех русских княжеств, преградил путь на Русь золото-ордынской армии Мамая. Куликовская победа имела огромное национальное значение. Именно Москва организовала сопротивление Золотой Орде. Дмитрий Донской, защищая не одно только свое Московское княжество, но всю Русь, выступил вперед и встретил золотоордынское войско за рубежами Руси – в «диком поле». Именно здесь, у Непрядвы и Дона, решался вопрос о том, вокруг какого княжества объединяться русскому народу. Ни изменившая Рязань, ни медливший с посылкой своих войск Новгород, ни какой-либо другой центр не получили в глазах всего населения такого общерусского авторитета, как Москва. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИГНАТИЙ († 28 мая 1288, Ростов), свт. (пам. 28 мая, 23 мая - в Соборе Ростово-Ярославских святых), еп. Ростовский. Впервые И. упомянут в летописи под 1261 г. в качестве архимандрита Авраамиева ростовского в честь Богоявления монастыря , когда блгв. вел. кн. Александр Ярославич и ростовские князья Борис и Глеб Васильковичи назначили И. в помощь Ростовскому еп. Кириллу II (1231-1262), к-рый к тому времени был очень стар. И. «бысть причетник церкви Св. Богородицы в Ростове» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 475-476). После кончины Ростовского еп. Кирилла Киевский митр. св. Кирилл II 19 сент. 1262 г. возглавил хиротонию И. во епископа Ростовского. И. был одним из 6 иерархов, участвовавших в Соборе 1273 г. (РИБ. Т. 6. 6. Стб. 83-84 (имя Ростовского епископа указано в заголовке соборных правил)), созванном митр. Кириллом II с целью поставления на Владимирскую кафедру св. Серапиона и обсуждения церковных нестроений. Свт. Игнатий, еп. Ростовский. Роспись ц. Спаса на Сенях в Ростове. 1675 г. Свт. Игнатий, еп. Ростовский. Роспись ц. Спаса на Сенях в Ростове. 1675 г. Летописи фиксируют участие И. в событиях, связанных с ростовским княжеским домом. В 1266 г. в костромском Феодоровском соборе он венчал костромского кн. Василия Ярославича, в янв. 1277 г. там же отпевал и хоронил его (уже как вел. кн. Владимирского). В 1269/70 г. И. совершил предсмертный постриг в схиму юрьевского кн. Дмитрия Святославича; вероятно, он же отпевал князя в юрьев-польском во имя архангела Михаила мужском монастыре . 9 дек. 1271 г. И. совершил отпевание вдовы ростовского кн. мч. Василия (Василько) Константиновича кнг. Марии в основанном ею Спасо-Преображенском мон-ре в Ростове. В ростовском Успенском соборе святитель отпевал супругу кн. Глеба Васильковича кнг. Феодору (20 дек. 1273), князей Бориса Васильковича (13 нояб. 1277) и Глеба Васильковича (13 дек. 1278). 31 июля 1278 г. в ярославском соборе Пресв. Богородицы И. обвенчал дочь св. кн. Феодора Ростиславича Чёрного с Михаилом Глебовичем, кн. белозерским. В 1286/87 г. на княжеском дворе по благословению И. была заложена ц. во имя св. князей Бориса и Глеба. В 1281/82 г. И. участвовал в примирении ростовских князей Дмитрия и Константина Борисовичей. |
| Уразумевши отсюда, что явление святой иконы даровано Промыслом Божиим не лично для него – князя, но и для всех жителей города Костромы, князь Василий Ярославич поспешно возвращается с охоты в город и здесь о столь дивном событии рассказал соборному протопопу и всему духовенству, также гражданам, усердием и благочестием которых в те времена были построены соборный и приходские храмы, и затем князь повелел тотчас устроить крестный ход с иконами на место явления ему иконы Божией Матери. Немедленно, при звоне колоколов и пении клириков, костромское духовенство во главе с протопопом открыло величественное крестное шествие на Запрудню в сопровождении князя Василия, бояр и множества народа. Вот эта духовная процессия, осеняемая многочисленными хоругвями, наконец, по указанию князя, достигла того места в чаще лесной, где явилась ему икона, и теперь все прибывшие увидели чудную икону на сосновом дереве, держимую невидимой силой. Убедившись, что икона эта необычная, новоявленная, прибывшие все с умилением и слезами коленопреклоненно стали умолять Пресвятую Матерь Божию – оказать им великую милость «пришествием», или принесением, явленной Ее иконы в город Кострому «на сохранение его и на заступление и душам верующим на спасение и болящим на исцеление и бесам на прогнание». Совершено было с особенным усердием молебное пение пред явленной святой иконой, и после того эта великая святыня допустила снять себя лишь священникам. Беспрепятственно на их же руках икона эта с великой честью в крестном ходе принесена в город Кострому и поставлена в соборной деревянной церкви во имя святого великомученика Феодора Стратилата – построение каковой церкви с вероятностью можно приписывать великому князю Ярославу Всеволодовичу в том предположении, что он, при святом крещении названный Феодором, воздвигнул ее в честь своего ангела 1 . Стоустая молва о принесении новоявленной иконы Божией Матери в город Кострому быстро разнеслась по окрестностям, и на другой же день в соборный храм снова стеклись на поклонение святой иконе многочисленные богомольцы не только из самого города, но и из ближайших к нему мест. Увидевши изображение пречистого лика Богоматери, многие из костромских граждан, не бывшие при встрече святой иконы в городе, теперь объявили князю, духовенству и всем богомольцам в храме, что еще накануне, в праздник честного Успения Божией Матери, они были очевидцами того, что эту самую икону пронес по городу Костроме некий воин в преукрашенной воинской одежде, подобный, по изображению, святому великомученику Феодору Стратилату. Это объявившееся важное обстоятельство привело всех к убеждению, что таким чудным воином был святой великомученик Феодор Стратилат, в храме имени коего была поставлена явленная икона Богоматери, и что он принес эту великую святыню в дар городу Костроме как покровитель его. |
| Все общество собирается на опушке леса. Собаки освобождаются от цепей и бросаются в лес отыскивать дичь. Много водилось в то время на Руси в непроходимых дебрях всякого рода зверей: туров, медведей, волков, кабанов и др. Небезопасны были эти ловы, но здесь же развивалась удаль молодецкая, ловкость и присутствие духа. «Вот как я трудился на ловах, – рассказывает про себя Владимир Мономах . – Два тура метали меня на рогах своих с конем, олень бодал, один лось топтал ногами, другой бодал рогами; вепрь сорвал меч с бедра, медведь около колена седло прокусил, лютый зверь вскакивал мне на плечи и повергал на землю и меня, и коня. Но Бог меня сохранил невредимо. С коня я падал много раз, дважды разбивал себе голову, повреждал и руки, и ноги, особенно в юности, когда не дорожил жизнью, не щадил головы своей... Сам я заботился об охотничьем наряде, о конях, о соколах, о ястребах... Дети мои! Не осуждайте меня, так как я не хвалю ни себя, ни своей храбрости; я хвалю Бога и прославляю Его милость, так как Он меня, грешного и недостойного, сохранил от стольких опасностей и сотворил меня не ленивым на все дела, достойные человека». Без сомнения, юным Феодору и Александру не раз удавалось отличаться на этих охотах. Множество убитой дичи служило наградой охотникам. По многу убивали куниц, лисиц: И диких зверей, черных соболей, Больших поскакучих заюшек, Малых горностаюшек А и волку, медведю спуску нет. Солнце садилось; наступала ночь, и нередко усталые охотники ложились отдыхать от дневных трудов в палатках среди зеленого леса. Охота на зверей сменялась соколиною. Запевалась старинная песня: Вейте силышка шелковые, Становите силышка на темный лес, На темный лес, на самый верх, Ловите гусей, лебедей, ясных соколей, И малую птицу пташицу. Предстоит и здесь добыча богатая: белые гоголи, чернеди, сизые орлы, галицы, кречеты, черные вороны, сороки, чайки, соколы, дятлы. Всё это вместе – игры и охоты – должны были укрепить и развить физические силы отрока и приготовить из него будущего защитника родины, доброго страдальца за землю Русскую, каким и явился впоследствии св. Александр, «от юна возраста и от младых ногтей всякому делу благу научен быв» 28 . |
| Союзные же отношения с Андреем Александровичем были установлены на княжеском съезде в Дмитрове в 1300 г. после убийства Ногая и устранения двоевластия в Орде. Важным деянием М. Я. (вместе с матерью Ксенией) после смерти владыки Симеона стал выбор нового еп. Андрея , к-рого в 1289 г. рукоположил в Тверские владыки митр. Киевский свт. Максим . Был освящен, а затем расписан кафедральный Спасский собор. Никоновская летопись (20-е гг. XVI в.) под 6805 г. содержит уникальное известие о строительстве и освящении в Твери ц. св. Афанасия (ПСРЛ. Т. 10. С. 171). Закладывается г. Старица. Договорная грамота блгв. кн. Михаила Ярославича Тверского с новгородцами. 1316–1317 гг. (ГРАДА. Ф. 135. I отд. Рубр. III. 10) Договорная грамота блгв. кн. Михаила Ярославича Тверского с новгородцами. 1316–1317 гг. (ГРАДА. Ф. 135. I отд. Рубр. III. 10) Под 6806(1298) г. Лаврентьевская, Симеоновская и Троицкая летописи рассказывают, как на Св. неделе в субботу «на ночь», на рассвете воскресного дня, в Твери загорелся княжеский дворец. М. Я. и кнг. Анна едва успели выбежать из горящего дворца, но спасти имущество не удалось. В эти годы св. блгв. кнг. Анна родила дочь Феодору, сыновей Димитрия (1298) и Александра (1300), впосл. у княжеской четы родились сыновья Константин (1304) и Василий (ок. 1316/17). В 1304 г. умер вел. кн. Андрей Александрович. По свидетельству Жития М. Я., он завещал последнему великое княжение как старшему из рода Ярослава Всеволодовича. Эта информация хорошо согласуется с известием Новгородской I летописи (НПЛ) о том, что после преставления вел. кн. Андрея его бояре «ехаше во Тферь» (НПЛ. С. 92). Поддерживал М. Я. и свт. Максим. Вместе с др. претендентом на великое княжение, Московским кн. Георгием (Юрием) Данииловичем , Михаил отправился в Орду, где от хана Тохты получил ярлык на великое княжение; в кон. 1305 г. М. Я. вернулся на Русь. Проблему составляла и дальнейшая судьба выморочного Переяславского княжества, власть над к-рым стремились установить московские князья. По сложившимся нормам такое княжество должно было войти в состав Великого Владимирского княжения. Однако кн. Иван Дмитриевич Переяславский завещал свои владения Даниилу Александровичу. М. Я. смог обеспечить вхождение Переяславля во Владимирское княжение. Др. конфликт с Москвой был из-за Новгородского княжения. Еще во время пребывания М. Я. в Орде его бояре тщетно пытались посадить в Новгороде его наместников, а новгородцы ждали самого князя. По всей вероятности, в это время М. Я. дважды предпринимал походы на московские территории. 16 июля 1307 г. М. Я. занял новгородский стол. Заключенному в этом году договору вел. князя с Новгородом (ГВНиП. 9-10. С. 19-22) предшествовала серия проектов. |
| В 1279 г. М. Р. умер в Смоленске. Место его захоронения неизвестно ( Присёлков. 2002. С. 336). Преемником М. Р. стал его младший брат ярославский св. блгв. кн. Феодор Ростиславич Чёрный (Ю. А. Лимонов, не учитывая сведений лаврентьевско-троицкой группы летописей, полагал, что в 1279 г., после смерти М. Р., столица его княжества была захвачена войсками ростовского кн. Димитрия Борисовича ( Лимонов Ю. А. Летописание Владимиро-Суздальской Руси. Л., 1967. С. 110)). Участие Феодора Ростиславича в судьбе сына М. Р. косвенно свидетельствует о близкой дружбе 2 братьев; по-видимому, М. Р. способствовал передаче старейшего престола в княжестве св. блгв. кн. Феодору, а не своему старшему племяннику, буд. Смоленскому вел. кн. Александру Глебовичу (1297-1313). Вероятно, в честь М. Р. его младший брат нарек своего старшего сына - Ярославского св. блгв. князя - Михаилом. От брака с княгиней, имя к-рой неизвестно, у М. Р. родился сын - вяземско-дорогобужский кн. Андрей Михайлович. Скорее всего, между 1307 и 1310/11 гг. именно он, а не вяземский кн. Андрей Афанасьевич, как считают В. Л. Янин и П. Г. Гайдуков (ср.: Янин В. Л. Новгородские акты XII-XV вв.: Хронол. коммент. М., 1991. С. 279; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Актовые печати Др. Руси X-XV вв. М., 1998. Т. 3. С. 75), был наместником Владимирского и Тверского св. блгв. вел. кн. мч. Михаила Ярославича в Новгороде ( Кузьмин. 2004. С. 109, 111, 118-119; 2014. Т. 1; 2015. Т. 2. С. 127-128). Упоминание М. Р. в позднейших источниках тесно связано с началом почитания св. блгв. вел. кн. Феодора Ростиславича Чёрного. После обретения его мощей во 2-й пол. XV-XVII в. составлены неск. редакций и изводов его Жития, к-рые были включены в состав рус. летописей, мн. рукописных сборников и в печатный Пролог . В этих источниках, включая «Книгу степенную» царского родословия, неизменно упоминается М. Р. Кроме того, после освобождения Смоленска от власти Ягеллонов в 1514 г. начинается составление первых подробных русских родословных росписей потомков смоленских князей. |
| Закладка полковой церкви состоялась 11 июня 1907 года, а 1 октября 1908 года газета «Псковский голос» известила о следующем событии: «96-й пехотный Омский полк объявляет, что сего года октября 4-го дня, в субботу, его высокопреосвященством Арсением, епископом Псковским и Порховским, будет совершено освящение вновь выстроенной полковой церкви 96-го пехотного Омского полка во имя святого благоверного князя Александра Невского. Всех желающих присутствовать на торжестве уведомляют, что накануне всенощное бдение начнется в 6 часов вечера, а в день освящения церковная служба – в 8 часов утра». Воинский храм во имя благоверного великого князя Александра Невского 96-го Омского полка был выстроен за 14 месяцев и освящен 4 октября 1908 года епископом Псковским и Порховским Арсением (Стадницким; впоследствии митрополит; † 1936). Знаменательно данное храму имя защитника рубежей России и покровителя воинов полководца Святой Руси Александра Невского, славные победы которого вписаны важными вехами в историю Отечества. Псковичи, как известно, имели особые основания для почитания и прославления Александра Невского. Когда немецкие рыцари взяли Изборск и подступили к Пскову, над Новгородом нависла очередная угроза с запада, и новгородцы обратились за помощью к князю Ярославу (Феодору) Всеволодовичу, который направил вооруженный отряд во главе со своим сыном Андреем Ярославичем, младшим братом будущего святого князя Александра. Однако новгородцы не слишком верили в силу молодого князя. Они вновь послали к Ярославу архиепископа Спиридона с боярами, умоляя его отпустить на княжество Александра. Ярослав согласился. Зимой 1241 года Александр, уже прославившейся победой над шведами на Неве, после года отсутствия снова въехал в Новгород. Решающее сражение с немецкими рыцарями, известное как Ледовое побоище, произошло 5 апреля 1242 года на льду Чудского озера. После этой победы Ливонский орден прекратил свое существование, а Католическая Церковь вынуждена была на долгое время отказаться от притязаний на Русские земли. Не только русские города, но сама вера православная и самобытность Святой Руси были спасены. |
| представляла собой почти квадратную одноглавую постройку с 4 крещатыми столбами, плоскими лопатками на фасадах и 3 массивными гладкими апсидами. Цоколь храма из хорошо обтесанных белокаменных квадров не был профилирован, фундамент сложен из булыжников и обломков туфа на известковом растворе. Фасады имели обычное трехчастное деление. В верхнем ярусе здания размещались по 3 узких высоких окна. В церкви имелись хоры, на их уровне фасады, вероятно, членились поясом аркатуры с поребриком. Порталы, как и в др. белокаменных храмах, были, очевидно, перспективными. Находка в культурном слое фресковых гвоздей свидетельствует о существовании в Георгиевской ц. стенной росписи. В XVI-XVII вв. храм подвергся значительным перестройкам. На плане 1715 г. церковь имела 3 шатровых завершения: один главный шатер над центром здания и 2 малых над алтарными апсидами. На фасадах были пробиты новые окна, позакомарное покрытие заменено 4-скатным, с запада у входа пристроено крыльцо. В 1-й пол. XVIII в. в Георгиевской ц. существовал деревянный трапезный придел в честь Введения во храм Пресв. Богородицы, перестроенный в 1739 г. и в 1761 г. замененный каменным. Возможно, уже в XII в. при храме сложилась монашеская община. Впервые В. Г. м. упоминается в докладной мировой грамоте 1498 г. (АСЭИ. Т. 3. С. 123). Наиболее ранняя из сохранившихся писцовых книг г. Владимира 1624-1625 гг. лаконично описывает В. Г. м.: «Монастырь Егорьевский, церковь камена» (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. 71. Л. 65). Грамотой царя Иоанна IV Васильевича о порядке поминальных служб «по владимирских князех и владыках» повелевалось служить в В. Г. м. заупокойные службы по блгв. кн. Феодору Ярославичу , «литургии служити протопопу да протодьякону, да дьякону, да боголюбовскому игумену с дьяконом, дмитриевскому попу, да двум дьяконом, а всего двадцати шести человекам апреля в 8 день». В. Г. м. владел расположенной к северу от Владимира дер. Роганово с пустошами, доходы от к-рой, согласно грамоте 1615/16 г. царя Михаила Феодоровича , обитель использовала «на воск, и на ладан, и на вино». |
| С другой стороны, одно из поучений пятницы первой седмицы поста (л. 60 об.–64; нач.: «Братье, ныне приспе время добраго исповедания»), давно уже относимое к древнерусским сочинениям начальной у нас поры христианства, 8 имеет фрагмент о постах в среду и пятницу и о случаях их отмены, совпадающий по содержанию с соответствующим фрагментом первой эпистолии преп. Феодосия к великому князю Изяславу Ярославичу. 9 Но это наставление, обращенное к мирянам, стилистически отличается от известных поучений преп. Феодосия, и поэтому объективных данных для установления тут его авторства пока недостаточно. 2. К вопросу атрибуции текста Во всех вышеперечисленных рукописных сборниках интересующее нас поучение, являясь первым чтением вторника третьей седмицы Великого поста, располагается непосредственно перед теми семью поучениями, которые сегодня признаются принадлежащими преп. Феодосию. В Румянцевском сборнике 406 и киево-печерском сборнике 224(50) текст приписан преп. Феодору Студиту , а в трех других киево-печерских сборниках анонимен. Формально необходимая в такой ситуации проверка показала, что в собрании сочинений преп. Феодора Студита 10 этого текста нет. В качестве доказательств атрибуции считаем нужным отметить следующие моменты. 1 . В тексте поучения присутствует характерное для преп. Феодосия обращение к братии: «Любимицы мои». Оно уже использовалось И. П. Ереминым как существенный идентифицирующий признак соответствующего авторства. 11 2 . В тексте поучения присутствует парафраз на стихи 2 –7 главы 33 Книги пророка Иезекииля (нач.: «Сыне человечьскь, стражда дах тя дому Исраиле-ву... »), которым начинается и уже известное «Слово о хождении к церкви и о молитве». 12 Также есть здесь обширная цитата из Псалма 49 (стихи 16–18 и 20 – 22; нач.: «Грешнику же рече Бог...»), содержащаяся и в поучении «О тръпении и о смирении». 13 3 . С. Один из фрагментов поучения был использован Нестором-агиографом при создании им «Жития» преподобного Феодосия. Покажем, как это было сделано. Говоря братии о необходимости подражать вере и пути отцов-подвижников, автор поучения отмечает, что сам он «ныне яко от сна своея совести въсклонився, въспомянух предания их и житиа и учительства, понеже потщалися есмы подражатели им быти и божественый онъ образъ их на себе носим. Да не будемъ, любимици мои, образници токмо, но и здетелници, и подражатели, и ревнители». 14 А вот что пишет Нестор-агиограф, обращаясь к своим читателям: «Темь же и мы, братие, потъщимъ ся рьвьнителе быти и подражателе житию преподобьнааго Феодосия и ученикомъ его...». 15 Такая прозрачная реминисценция свидетельствует о том, что это поучение преподобного Феодосия было хорошо известно тогдашней киево-печерской братии. |
| Согласно менее известной версии, монастырь основал в 1275 году князь Василий Ярославич, брат Александра Невского, ставший уже великим князем владимирским, но предпочитавший жить в Костроме. Так же деяния Василия Ярославича приписываются легендарному князю XIII века Василию по прозвищу Квашня. После смерти князя Василия и упразднения Костромского княжества монастырь попал под покровительство рода Годуновых, возвысившегося в середине XVI века. Годуновы, как и некоторые другие знатные боярские роды (Захарьины, Вельяминовы, Сабуровы, Шеины), считали Захарию (Чета) родоначальником. Его представители становятся ктиторами Ипатьевского монастыря. На территории монастыря расположена усыпальница этого древнего и знаменитого боярского рода, в том числе могилы отца и матери Бориса Годунова. В этот период происходит бурное развитие монастыря. Только с 1586 по 1591 г. монастырь получил от Годуновых 1 тысячу рублей и несколько сёл. В результате земельный фонд монастыря вырос вчетверо, и к 1600 г. обитель стала четвёртой среди всех российских монастырей-землевладельцев, владея более чем 400 селами. На средства Дмитрия Ивановича Годунова, дяди будущего царя Бориса Годунова вокруг монастыря были возведены каменные стены с шестью башнями и заложен Троицкий собор с приделами во имя апостола Филиппа и священномученика Ипатия Гангрского. В 1564 году завершилось строительство зимней церкви Рождества Пресвятой Богородицы с приделом святителя Иоанна Златоуста. Над Святыми вратами в 1595—1597 годах возводится храм, посвященный священномученикам Феодору Стратилату и Ирине — небесным покровителям царя Фёдора Иоанновича и его супруги царицы Ирины Фёдоровны, родной сестры Бориса Годунова. Возводятся каменные звонница, кельи настоятеля и монастырского эконома. Кроме этого, Годуновыми были сделаны многочисленные пожертвования церковных книг и утвари. В монастыре были созданы мастерская живописи и большая библиотека книг и рукописей. Благодаря усилиям Годуновых к концу XVI века монастырь получил особую значимость в политической и духовной жизни средневековой Руси. Современники нередко называли обитель «Преименитой Лаврой», а настоятелю монастыря игумену Иакову в 1599 году был пожалован сан архимандрита, что подчеркивало особую церковную и государственную значимость обители. Смутное время [ править править код ] |
|
|
