| Своей праведной жизнью Соловецкий игумен стяжал себе всеобщее уважение, и слава о нём и о его жизни распространилась так далеко, что достигла царя Иоанна Грозного. Царь надеялся, что найдёт в игумене Филиппе верного сподвижника, духовника и советника, который по высоте монашеской жизни ничего общего не будет иметь с мятежным боярством. Святость Филиппа, по мнению Грозного, должна была одним кротким духовным веянием укротить нечестие и злобу, гнездившуюся в Боярской думе. Выбор первосвятителя Русской Церкви казался ему наилучшим. После долгих отказов Филипп наконец согласился принять высокий святительский сан. 25 июля 1566 года он был хиротонисан в митрополита Московского и всея Руси вместо изнурённого болезнью, а может быть и «душевною горестию», митрополита Афанасия, оставившего митрополию. Принимая посвящение, Филипп ставил условие иметь за своею совестью право говорить открыто о правде евангельской и печаловаться за опальных, которых тогда во время свирепой и бессердечной опричнины, было очень много. Царь же требовал, чтобы он «в опришнину и в царский домовой обиход не вступался», но вместе с тем соглашался выслушивать советы митрополита по государственным делам, как это было при прежних государях. Это решение было изложено в особом приговоре, подписанном Филиппом и семью епископами. Первый год святительства Филиппа прошёл спокойно. Митрополит занимался делами Церкви, поставил несколько епископов, выстроил в Москве церковь во имя святых Зосимы и Савватия. Отношения его с царём наружно были благоприятными. Неистовства опричнины временно прекратились. Но вскоре вспыхнула новая смута, пошли доносы, клеветы и казни, а опричники опять принялись за грабежи и буйства. Святитель Филипп, видя беззакония и жестокости опричников, решился противостать Грозному. Это было связано с новой волной казней в 1567–1568 годах. Осенью 1567 года, едва царь выступил в поход на Ливонию, как ему стало известно о боярском заговоре. Изменники намеревались захватить царя и выдать Польскому королю, уже двинувшему войска к русской границе. Иоанн Грозный сурово расправился с заговорщиками. Неустрашимый митрополит стал открыто укорять царя в разорении своего царства и в напрасном пролитии крови народной, заступался за невинно гонимых. Царь в гневе на святителя дошёл до озлобления, которое особенно усилилось после открытых столкновений. Окончательный разрыв между царём и митрополитом произошёл весной 1568 года. В Неделю Крестопоклонную, 2 марта 1568 года, когда царь с опричниками пришёл в Успенский собор, как обычно, в монашеских облачениях, митрополит Филипп отказался благословить его, но стал открыто порицать беззакония, творимые опричниками: «учал митрополит Филипп с государем на Москве враждова ти об опричнине». Обличение владыки прервало благолепие церковной службы. Грозный в гневе сказал: «Нам ли противишься? Увидим твёрдость твою! Я был слишком мягок с вами», – добавил царь. |
| До наших дней сохранился лишь каменный одноглавый храм в старорусском стиле с шатровой колокольней, который с недавних пор возвращен в ведение Русской Православной Церкви. Теперь предстоит приложить много усилий, чтобы восстановить уцелевшую часть некогда процветавшей святой обители Боголюбской. Источник: Слово «киновия» в переводе с греческого языка буквально означает «общежитие». Боголюбская киновия вместе с Гефсиманским и Черниговским скитами, Вифанией митрополита Платона и пустынью Параклита составляли ожерелье общежительных монастырей, возникших вокруг Троице-Сергиевой лавры в XIX столетии. Основателем киновии был старец Филипп – блаженный Филиппушка. В 1859 году святитель Филарет (Дроздов) освятил возле его лесной келии каменную двухэтажную церковь Боголюбской иконы Божией Матери, построенную на средства московской купчихи Матроны Логиновой. До революции киновия играла роль скита при монастырском кладбище Троицкой лавры. Писатель и журналист С. А. Кельцев в очерке 1882 года о жизни блаженного Филиппушки писал: «Помолившись в Лавре, поклонившись мощам преподобного Сергия, каждый считает своим долгом посетить и новейшие, под кровом преподобного Сергия создавшиеся в последнее полустолетие в двух верстах от Лавры обители: Гефсиманский скит с его Пещерною обителью и Киновиею Боголюбивой Богоматери». В конце XIX и начале XX века паломники имели обычай поклониться чудотворной Черниговской иконе Божией Матери в Гефсиманском скиту, а после пройти несколько десятков метров к уединенной Боголюбской киновии, чтобы отслужить панихиду по ее основателе схимонахе Филиппе. До революции гроб подвижника находился в нижнем храме киновии. Блаженный Филипп родился в семье крестьянина деревни Стряпковой Вязниковского уезда Владимирской губернии Андрея Хорева. До принятия на себя подвига юродства, а затем и иночества, Филипп был дважды женат и имел трех сыновей и двух дочерей. Семейство Хоревых отличалось набожностью и благочестием. Старший брат схимонаха Филиппа Федор Андреевич Хорев, а также сыновья самого Филиппа – Галактион, Прокопий и Лазарь – подвизались в основанной им Боголюбской киновии. Дочь Синклития была послушницей в московском Алексеевском монастыре, вторая дочь Варвара более двадцати лет несла послушание в Хотьковской женской обители, а невестка Епистимия – в Зосимовой пустыни Подольского уезда. Поворотным моментом в судьбе Филиппа стало его первое пешее путешествие. В один из летних дней родные ушли в поле на работы, условившись, что тот позднее приготовит и принесет обед. Однако блаженный этого не исполнил, а ушел из дома и пять дней странствовать в пустынных местах почти за сорок верст от своей деревни. Филипп вернулся из своего загадочного похода изнуренным, полураздетым и босым. О том, где он был, Филипп не говорил родным ни слова. С того времени Филипп сильно изменился: стал молчаливым, постоянно постился и не желал носить верхнюю одежду даже в непогоду. |
| Из предлагаемой вниманию читателей биографии блаженного старца они увидят, как глубоко чтил его и как дорожил им и заботился о нем великий знаток духовной жизни, святитель Филарет, митрополит Московский. Если и ему иногда казалось нечто неодобрительным в поступках старца, запечатленных юродством, он остерегался строго судить о нем из опасения впасть в погрешность и в одном из писем к наместнику архимандриту Антонию смиренно выразился: «Если мое юродивое мудрование не понимает мудрости юродства, то прошу прощения». (Письмо митрополита Филарета к архимандриту Антонию. 649 от 18 июля 1848 г.). I. Домашняя жизнь Родиной схимонаха Филиппа (имя его в миру и схимонашестве) была деревня Стряпково, Вязниковского уезда, Владимирской губернии. Родился он 9 ноября 1802 года. Родители его крестьяне Андрей и Феврония Хоревы были крепостными помещицы Варвары Борисовны Бажановой 1 . Раньше Филиппа у них было еще два сына: Козьма и Федор 2 . Все семейство Хоревых отличалось набожностью и благочестием; но из детей преимущественно пред другими братьями религиозностью и усердием к посещению храма Божия отличался с раннего возраста меньший – Филипп. Когда Филипп подрос и стал, как крепостной, значиться работником на «барщине», это усердие к храму сделалось для него источником неприятностей, так как иногда ради храма он оставлял невыполненными работы, хотя упущение это всегда старался вознаградить потом, так как он был по природе трудолюбив и никакой тяжелый труд деревенской жизни не пугал его. И в детстве, и в отрочестве он наряду со старшими братьями исполнял все крестьянские работы по дому, заменяя родителей, работавших на «барщине». На 22-м году, по настойчивому убеждению родителей и вопреки собственному желанию, Филипп вступил в брак с девицей крестьянкой Евдокией Степановой. В скором времени у них один за другим родилось четверо детей: три сына – Игнатий, Порфирий и Василий и дочь Синклитикия 3 . Более десяти лет Филипп прожил с женой – в 1836 году она умерла. Сильно скорбел Филипп, оставшись вдовым с маленькими детьми. |
| Иоанн пришел в сильный гнев и с страшными угрозами вышел из храма, решившись погубить святителя. Созвав епископов, Иоанн заставил их признать Филиппа недостойным священного сана. Узнав об этом, Филипп добровольно возвратил царю белый клобук и мантию, знаки своего сана, и просил позволить ему удалиться в уединение. Но Иоанн хотел торжественно отомстить Филиппу за всенародные обличения и велел ему ожидать окончательного приговора. 8-го ноября святитель готовился совершать литургию в Успенском соборе; вдруг явился в храм любимец царя Басманов с опричниками и объявил народу, что Филипп собором духовенства лишен священного сана. Тогда опричники сняли с него облачение, надели худую одежду и вывели из храма; народ провожал со слезами любимого митрополита, который утешал и благословлял всех. Закованный в цепи, святитель отвезен был в Богоявленский монастырь, где в течение семи дней оставался без пищи. Узнав, что жители Москвы с утра до вечера стоят вокруг монастыря, Иоанн приказал перевести его в Тверской Отрочь-монастырь. Много страданий переносил Филипп во время пути: ветхая одежда плохо защищала его от холода, по нескольку дней не давали ему пищи, стража обращалась с ним грубо. В 1569 году, отправляясь в поход на Новгород, Иоанн вспомнил, что Филипп еще жив и послал к нему худшего из опричников, Малюту Скуратова, как бы за благословением. Святитель отвечал, что он благословляет только добрых на доброе и, угадывая цель посольства, сказал: «я давно ожидаю смерти; да исполнится воля Господня». И гнусный убийца задушил Филиппа, сказав игумену, что он умер от угара. II. Такова, братие, участь провозвестников истины, проповедников правды и обличителей беззаконий человеческих. Сердце содрогается, когда представишь себе все это. И, однако, все это было. А главное, не повторяется ли нечто подобное сему и поднесь между нами? В любви ли у нас те, кто говорит нам правду не обинуясь? Напротив, не считаются ли подобные люди и у нас за людей беспокойных, за людей нетерпимых в обществе, за людей, которых гнать и теснить надо всячески, которых, во что бы то ни стало, надо заставить молчать, хотя молчать для них и невозможно. |
| Эти любимцы царя, пользуясь особым его доверием, могли грабить, обижать и убивать людей; жалобы на них обыкновенно оставлялись без последствий. Филипп видел, как опасно и трудно положение митрополита при таком царе, но по убеждению епископов и бояр решился принять на себя высокий сан, для пользы отечества. Первое время служения святителя не осталось без добрых последствий: Иоанн казался мягче в обращении с подданными и жалобы на опричников прекратились. Но мир и тшнина продолжались недолго. Любимцы Иоанна, недовольные Филиппом, стали наговаривать на него царю. Подозрительный царь поверил наветам и возобновил казни и пытки. Филипп тщетно старался повлиять на него. «Государь», говорил он, «тебя окружают люди, которые обманывают тебя. Отдали от себя клеветников и льстецов». Иоанн, недовольный вмешательством святителя, угрожал ему гневом и лишением сана; Филипп кротко ответил: «я не молил тебя и не посылал ходатаев, чтобы принять эту власть; зачем же ты вызвал меня из пустыни? «Я должен говорить тебе всегда правду, если бы даже пришлось за это положить жизнь».» Между тем гонимые Иоанном искали утешения и защиты у Филиппа и он принимал самое горячее участие в их судьбе. Это обстоятельство еще более раздражало Иоанна. В один из воскресных дней, когда митрополит совершал литургию в Успенском соборе, Иоанн вошел туда с опричниками; все они вместе с царем были в черных одеждах, в высоких шлыках и при оружии. Иоанн подошел к Филиппу и ожидал его благословения, но Филипп, устремив взор на икону Спасителя, как бы не замечал царя. Наконец опричники сказали ему: «Владыко! Государь перед тобою: благослови его!» Тогда, обратив взор на Иоанна, святитель отвечал: «в этом странном одеянии не узнаю царя православнаго: не узнаю его и в делах царства. О государь! здесь мы приносим Богу безкровную жертву, а за алтарем льется невинная кровь христианская. Везде слышны убийства, и везде они совершаются твоим именем. Ты высок на престоле, но также человек, и должен будешь дать Богу ответ в своих делах». |
| Одно время его уединение прервалось: ему пришлось заменять заболевшего престарелого игумена Алексия, а по кончине его он принял окончательно настоятельский посох. Перед тем монастырь погорел, и восстанавливать его святитель Филипп начал на средства, врученные ему родными, когда он приезжал для посвящения в Новгород. Все в Соловецком монастыре говорит о неутомимой энергии и могучей силе воли его гениального преобразова теля. Начал он с разработки железной руды и поваренной соли — для добывания средств для своей дальнейшей деятельности. Затем он соединил 52 озера в одно «Святое озеро», из которого монастырь стал получать питьевую воду, соединил его каналом с морем и поставил на нем свои знаменитые мельницы. Вместо маяков он поставил высокие кресты и устроил пристань, больницу и гостиницу для паломников. Обитель он окружил гранитными стенами и все деревянные постройки заменил кирпичными, для чего устроил кирпичный завод. Он изобрел какую-то самодвижущуюся телегу (без лошади) и решета, которые сами просеивали муку, что значительно облегчило труд братии; завел скотный двор и развел стада лапландских оленей, из шкур которых стали шить платье и обувь братии в устроенных им мастерских. Трапезу он улучшил, что было необходимо при суровом климате Соловецких островов, но строгость устава усугубил и очень высоко поставил послушание. Жизнь монастырских крестьян святитель Филипп благоустроил, поставил во главе их платное начальство и дал крестьянам право жаловаться. За благосостоянием и нравственностью их он зорко следил. Всеми работами он руководил лично. Но более всего святитель Филипп потрудился над духовным благосостоянием и благолепием обители. Он воздвиг и благоукрасил два великолепных собора — Преображенский и Успенский. Горячо принимая к сердцу все, что касалось святых основателей обители — Зосимы, Савватия и Германа, он разыскал чудотворную икону Божией Матери прп. Зосимы и его каменный крест, который и поставил в часовне на могиле прп. Германа; ветхие ризы и Псалтирь прп. |
| По-разному относились эти святые и к членам возникших неправославных религиозных течений. Преподобный Иосиф Волоцкий настаивал на суровых мерах борьбы, хотя Православная Церковь никогда не вводила инквизиции, как это было на Западе. Святой Нил Сорский настаивал на том, что борьба с заблуждениями должна вестись убеждением. Созванный в 1504 г. в Москве Собор поддержал преп. Иосифа Волоцкого (Волоколамского), но спор между «иосифлянами» и «заволжскими старцами» показал, что богословская мысль не заглохла на Руси. Память о заволжском старце, нестяжателе Ниле Сорском , любовно сохранилась в русском народе, а его писания читаются и сегодня. Отношения между государственной властью и Церковью . В Киевской Руси отношения между государственной властью (князьями) и церковной властью (митрополитами) были очень близкие, и обе эти власти дополняли друг друга. Митрополит был духовным отцом князя, и он свидетельствовал о христианских обязанностях государственной власти. Князь правил государством, и в этом митрополит был его помощником. Православное иерархи были самыми образованными людьми Киевской Руси, и к ним обращались русские люди за мудрым советом. Князья понимали, что любой закон должен быть одобрен и благословлен Церковью, чтобы быть принятым народом. В XVI и XVII вв. сильно возрос авторитет Московского великого князя, теперь уже царя. Иван III считал себя наследником византийского императора. На московском гербе появился двуглавый орел, который был гербом Византийской Империи. При этом положение митрополита при Московском дворе стало труднее. Примером этих трудностей служит конфликт между царем Иоанном Грозным (1530–1584, венчался на царство в 1547 г.) и святым митрополитом Филиппом. Святой Филипп, митрополит Московский Филипп был родом из знатной семьи бояр Колычевых. Жил он в XVI в., когда царем стал Иван IV, прозванный позднее Грозным. Наступило тревожное время. Бояре боролись за власть, обвиняли друг друга в измене. Часто честных и знатных людей казнили, не разобрав дела. Так были казнены и три члена семьи Колычевых. Молодой Феодор Колычев решил тогда уйти из грешного и жестокого мира и стать монахом. Он удалился в Соловецкий монастырь на острове в дальнем северном Белом море. Став монахом, он получил имя Филипп. |
| 7. Попов Арсений. Случай из жизни преосвященного Евгения…//ВЕВ за 1868 г., с.с. 556—559. 8. Суворов Н. И. Знамено-Филипповский Яиковский монастырь.//ВЕВ за 1888 г., с.с. 37—45. 9. Шляпин В. К истории Знамено-Филипповского Яиковского монастыря.//ВЕВ за 1903 г., с.с. 374—378. Православные приходы и монастыри Севера Устюжский Знамено-Филиповский Яиковский монастырь, общежительный, близ города Великого Устюга, на берегу реки Сухоны. Основан около 1654 года на месте подвигов отшельника Филиппа Яиковского. Первоначально монастырь был мужским; в 1908 году обращен в женский. Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году». Монастырь во имя Знамения Пресвятой Богородицы и Филиппа Митрополита Московского (Знамено-Филипповский Яиковский монастырь) Знамено-Филипповская Яиковская пустынь. Знамено – по названию главного престола во имя Знамения Пресвятой Богородицы. Филипповская – по названию придельного храма в честь святителя Филиппа митрополита Московского. Яиковский – по месту нахождения монастыря, на Яиковой горе (в настоящее время улица Гледенская города Великий Устюг). История возникновения Яиковского монастыря неоднозначна. Существует две версии его возникновения. Первая версия не подтверждена документально, но принята за основу Русской Православной Церковью. В «Списке монастырей Вологодской епархии» (1809 г.)1 и в «Кратких сведениях об угодниках божьих» (1811 г.), написанных епископом Вологодским и Устюжским Евгением Болховитиновым, значится, что монастырь основан в 1654 году преподобным Филиппом Сухонским (Филиппом Яиковским). Филипп Сухонский (Яиковский) Кто он и откуда пришел в Устюг - точно не известно. Существует мнение, что он был пострижен в иноки Михайло-Архангельского монастыря Великого Устюга. Вскоре, любя уединение, Филипп покинул монастырь, построил на Яиковой горе хижину, где и прожил несколько лет отшельником, проводя дни и ночи в молитвах. Как ни старался Филипп скрыть свои добродетели, но близость его жилища к Устюгу сделала его известным горожанам. Многие жители города и его окрестностей стали приходить к нему, чтобы пользоваться его наставлениями. Уважение к смиренному отшельнику возрастало. По древним рукописным святцам «преподобный Филипп бысть на Сухоне реще новый чудотворец». |
| В Соловецком монастыре игумен Филипп положил много трудов по внутреннему и внешнему благоустройству обители. Большие денежные вклады от царя и других благотворителей дали возможность игумену Филиппу выстроить два больших храма: в честь Успения Пресвятой Богородицы, освящённый в 1557 году, и Преображения Господня. Игумен сам работал как простой строитель, помогая класть стены Преображенского собора. Под северной папертью его он ископал себе могилу, рядом с могилой своего наставника, старца Ионы. Духовная жизнь в эти годы процветала в обители: учениками святого игумена Филиппа были и при нем подвизались среди братии преподобные Иоанн и Лонгин Яренгские (память 3/16 июля), Вассиан и Иона Пертоминские (память 12/25 июня). Новопоставленный игумен всеми силами старался поднять духовное значение обители и её основателей – преподобных Зосимы и Савватия (память 27 сентября/10 октября, 17/30 апреля). Он разыскал образ Божией Матери Одигитрии, принесённый на остров первоначальником Соловецким, преподобным Савватием, обрёл каменный крест, стоявший некогда перед кельей преподобного. Были найдены Псалтирь, принадлежавшая преподобному Зосиме, первому игумену Соловецкому, и ризы его, в которые с тех пор облачались игумены при службе в дни памяти чудотворца. В Преображенский собор были перенесены мощи святых Зосимы и Савватия. Для тайных молитвенных подвигов игумен Филипп часто удалялся на безмолвие в глухое пустынное место, за две версты от монастыря, получившее впоследствии название Филипповой пустыни. Деятельность игумена Филиппа сделала Соловецкий монастырь богатейшим промышленным и культурным центром Северной Руси. Строгий аскет и подвижник, Филипп явился образцовым хозяином, обладавшим большим практическим умом, хозяйственной энергией и предприимчивостью. На островах и в поморских вотчинах появились новые хозяйственные и промышленные сооружения, введены были механические усовершенствования в производстве промыслов. На поморских землях увеличилось число соляных варниц и впервые был заведён железный промысел. Для того чтобы пополнить запас пресной воды, был прокопан глубокий пруд и проведено осушение болот. Увеличение пастбищ позволило игумену Филиппу обеспечить монастырь скотом, и на островах появились масло и молоко. Огромное количество ветряных мельниц избавило монахов от невероятно тяжёлого труда – размалывать зерно вручную – и дало Соловкам хороший хлеб. Рыболовные и соляные промыслы, организованные игуменом Филиппом в широких размерах, стали снабжать рыбой и солью всю русскую землю. |
| Мощи святого князя Игоря были перенесены из города Киева, который его не принял и который стал местом его мученической кончины, в город Чернигов, где и почивают в соборе XII века, сохранившемся до нашего времени. Мы знаем, что, по сути, так же был умерщвлен и святитель Филипп. При выходе из храма вы увидите две скульптуры, два замечательных памятника — Игорю Черниговскому и святителю Филиппу Московскому. Они стоят рядом — во-первых, потому, что эти святые, и один, и другой, прославили Господа своим смирением, твердой верой и любовью к людям; прославили, не убоявшись смерти. Но есть еще одна причина, по которой эти два памятника стоят рядом. Здесь, как вы знаете, находится резиденция Патриарха Московского и всея Руси. Так вот, усадьба, в пределах которой сейчас располагается резиденция, — это историческая усадьба бояр Колычевых. Внутри усадьбы стоит старинный монумент, который перечисляет великие имена тех, кто принадлежал к семье Колычевых. То были полководцы, известные бояре и среди них святитель Филипп (Колычев), митрополит Московский, страстотерпец. Вот так несколько тем переплетаются сегодня в том действии, которое нам надлежит совершить. Мы освятим памятник этим двум святым, которых роднит любовь к Богу и людям даже до смерти , приятие смерти, смиренно исполненное христианской силы и достоинства, а также и эта географическая близость: в одном месте расположены и храм святого благоверного князя Игоря, и та земля, на которой жил и святитель Филипп, и все его семейство. Я хотел бы принести сердечную благодарность тем людям, которые приняли на себя труд воздвигнуть эти два замечательных памятника. Я сердечно благодарю Игоря Александровича Найвальта, президента «Балтийской строительной компании». На средства этой компании и на личные средства Игоря Александровича был построен величественный храм, который так выделяется среди всех храмов города Москвы, да и Церкви Русской своей былинной красотой, своей теплотой, своим светом. Мы чествовали Вас год назад, Игорь Александрович, и сегодня, ко дню Вашего ангела, я хотел бы преподнести этот святой Владимирский образ Богоматери, чтобы он хранил Вас от всякого зла и укреплял Вас в Ваших трудах и в доброделании. |
|
|
