| Серафима Саровского. Именно это Житие Д. получило наибольшее распространение и известность, в ХХ - нач. XXI в. вышло неск. брошюр с пересказами этого предания с искажениями исходного варианта. В 2003 г. в Киеве издано Житие с акафистом и молитвой Д. (Новая редакция выполнена по переизданию 1911 книги тогда уже свящ. В. Зноско с некоторыми изменениями и дополнениями.) Предполагаемое место захоронения прп. Досифея в Китаевской пуст. Фотография. 2996 г. Предполагаемое место захоронения прп. Досифея в Китаевской пуст. Фотография. 2996 г. Работая над жизнеописанием старца, Зноско, по-видимому, осознавал отсутствие убедительных доказательств в предании о Дарье Тяпкиной, в результате чего в конце составленного им жизнеописания появился рассказ об узнавании старца-девицы его сестрой: «И только по смерти Досифея, когда сестра его во второй раз приехала в Киев и, не застав старца в живых, стала осведомляться о его жизни и взглянула на его портрет, всем стало известно, что затворник Киево-Печерской лавры Досифей был не мужчина-монах, а девица Дарья из рода рязанских дворян Тяпкиных». Косвенным доказательством такого отождествления послужила и якобы имевшаяся посмертная записка Д., к-рая приводится Зноско, но не упоминается ни в других жизнеописаниях старца, ни в сохранившихся документах: «Тело мое приготовлено к напутствованию вечной жизни; молю вас, братия, не касаясь, предать его обычному погребению» ( Зноско. 1906. С. 72). После издания книги Зноско существование этой записки не вызывало сомнений у почитателей старца. Более того, данный «факт» повлек за собой новые вымыслы. Так, в 1999 г. была переиздана вышедшая впервые в 60-х гг. XX в. в Мюнхене книга И. Н. Никодимова «Воспоминание о Киево-Печерской лавре», в к-рой к неверно пересказанному повествованию о «Досифей-девице» добавлено то, что братия вопреки завету старца переоблачили его, с удивлением обнаружив, «что старец Досифей был женщиной». В «Воспоминаниях» приведен также никогда не существовавший текст с надгробной плиты старца: «Здесь покоится прах Досифей-девицы», несмотря на то что надпись с реально существовавшего памятника процитирована Зноско: «1776 года сентября 25 умре Досифей». |
| Ок. 1685 г. на Дон переселился друг и единомышленник Пафнутия и Феодосия, один из наиболее активных деятелей раннего старообрядчества игум. Досифей . В 1662-1668 гг. он был настоятелем Беседного Никольского мон-ря под Тихвином. Не приняв богослужебной реформы, Досифей завязал тесные связи с пустозерскими узниками и московскими старообрядцами (он постриг в монахини боярыню Ф. П. Морозову). Нек-рое время Досифей путешествовал по разным старообрядческим общинам, жил в Поморье, позднее под Белёвом, затем поселился в Чирской пуст. на Дону, основанной др. известным старообрядцем - иером. Иовом (Лихачёвым) . Иов принял монашеский постриг от архим. Троице-Сергиева мон-ря прп. Дионисия (Зобниновского) , хорошо знал мн. рус. иерархов, в т. ч. Патриарха Филарета (позднее старообрядцы считали, что именно Патриарх Филарет рукоположил Иова во иерея, на самом деле это сделал Новгородский митр. Макарий до 1626). Иов основал 4 пустыни (из них 2 - до реформы Патриарха Никона). В своей последней обители на р. Чир он начал строить церковь, но освятить ее не успел, и это сделал уже Досифей, прослуживший в этом единственном в течение нек-рого времени у старообрядцев храме ок. 5 лет. Здесь Досифей принимал беглых попов, а также постарался обеспечить своих единоверцев запасными Дарами, чтоб и «в тысячи лет не оскудело». Ок. 1688 г. он переселился еще южнее, на р. Куму, во владения шамхала Тарковского. Среди проч. Досифей принял «в сущем сане» иером. Иоасафа, к-рый ранее был келейником Иова в Льговском мон-ре и по повелению Иова получил священническую хиротонию от тверского архиерея, согласившегося совершить таинство по дониконовским книгам. Рукоположение Иоасафа вызвало споры среди Б., многие из к-рых не признали этой хиротонии. По рассказу беспоповца Ивана Алексеева , спор был решен Досифеем, к-рый метнул жребий - «и паде жребий на Иоасафа - священнодействовать» (Духовная литература староверов. С. 649). Беглопоповские согласия впосл. считали Иова и Досифея среди своих главных отцов-основателей, а Иоасаф играл позднее заметную роль на Ветке. |
| Низкий голос и степенная, равномерная походка также не могли вызвать никакого подозрения. Монастырское начальство приняло Дарью весьма благосклонно. Но, проведав о том, что Досифей, – таким именем назвалась Дарья, по прибытии в лавру, – никто иной, как беглый юноша-крестьянин, отказалось наотрез постричь его в иноческий образ. Долго рассуждали старцы об этом и, наконец, разрешили Досифею пребывать в лавре тайно, на послушании. Оставаясь непрестанно на страже внимания, Досифей, – так будем называть ее, – хранил глаза и уши свои, чтобы не услыхать чего-либо могущего осквернить душу. Наблюдая чрезвычайную скромность и строжайшую умеренность, уклонялся от непутных, даже самых необходимых разговоров с мужеским полом и, чувствуя себя совершенно беспомощным находиться без присутствия благодати Божией, беспрестанно молил Господа о наставлении и помиловании его. Прошло три года. Изнемогшие от горя родители, испытав все способы к отысканию пропавшей дочери, потеряли всякую надежду на ее возвращение и, наконец, решили попытать счастье: лично приехали искать Дарью по Москве. На вопросы их у схимницы Порфирии, – старица, конечно, не могла дать никакого ответа. Тогда в большом отчаянии и сердечней тревоге родные отправились в Лавру преподобного Сергия и там усердно просили Бога и святых угодников Его, дабы им был открыт след пропавшей дочери. Молитва родителей была услышана. Когда мать со своею старшей дочерью стояли в церкви около солеи, мнимый послушник Досифей часто проходил около них, зажигая и погашая пред иконами свечи. Долго и внимательно разглядывала его родная сестра и, приковавшись вниманием, заметила в лице его удивительное сходство со своею пропавшею сестрою, о чем и сказала матери. В это самое время Досифей оглянулся на толпу. С глубоким вниманием устремила мать свой пытливый взор в родное детище, и какое то внутреннее чутье тотчас подтвердило ей предположение старшей дочери. Вблизи проходил знакомый иеромонах. Старшая сестра тотчас остановили его и, указывая глазами на Досифея, попросила привести его к ним в гостиницу. Иеромонах утвердительно кивнул головой и, не расспрашивая о причине этого желания, пошел дальше. Когда обедня кончилась, и люди стали выходить из церкви, иеромонах подошел к Досифею и, указывая перстом на шедших в толпе народа мать и сестру его, ничего не подозревая, передал их приглашение. Досифей же мгновенно угадал, что это были за люди. Наскоро зайдя в келью и собрав свои вещи и накинув на плечи котомку, Досифей немедленно вышел за монастырские ворота и направился в Киево-Печерскую Лавру. |
| Любопытны наставления Досифея по вопросу развития новозавоеванного Азовского края, где патриарх предлагал создать зону свободной торговли и переориентировать тем самым товаропотоки, идущие с Балкан через Польшу в Россию, на Азов. Кроме того, патриарх советовал стимулировать переселение в район Азова «убогих греков», которым не под силу платить джизью. При этом он заранее просил разрешение построить в Азове церковь для богослужения на греческом языке, поскольку, по его словам, «аще и един есть Господь... и едина вера, однакожде чтобы всякой веры слышал своим языком и сие есть причина спасения». 1640 Жалуясь на усиление налогового бремени, возложенного на христиан в Османской империи, Досифей предлагал Петру обложить аналогичной подушной податью российских мусульман, при этом, по примеру османов, обращать в христианство иноверцев, не способных выплатить «православную джизью». «И буде такой учинится худой христианин, – писал Досифей, – однакожде сын его добрый христианин будет». 1641 Патриарх явно опирался на личные наблюдения за процессами исламизации на Балканах и хотел видеть Россию зеркальным отражением державы Османов, где бы христианство и ислам поменялись местами. Видя, что одним из факторов исламизации являются тесные бытовые контакты носителей двух религий, Досифей советовал не допускать сегрегации российских мусульман: «Надобно жити вместе с ними, чтобы их понудили быти христианом». 1642 Никак не меньше, чем проблемы военно-политические и социально-экономические, иерусалимского патриарха интересовали церковно-идеологические вопросы. Это был очень амбициозный человек, считавший себя носителем божественной миссии, жесткий и непреклонный фанатик, преданный идее величия православия. Долгая борьба Досифея за Св. места, а также общая атмосфера религиозной нетерпимости, господствовавшая в православном миллете, сформировали у иерусалимского патриарха стойкую неприязнь ко всем проявлениям западной культуры. Он ощущал себя центральной фигурой борьбы цивилизаций и ответственным перед Богом за весь Восточно-христианский мир. Поэтому Досифей стремился воспрепятствовать проникновению в Россию европейской науки и обычаев, считая, что тесное общение с иностранцами приведет к гибели православия. «И наипаче о том потщитеся, – писал Досифей своему московскому собрату Иоакиму в 1679 г., – чтоб никто из верных... не чли и отнюдь бы не держали у себя такие книги, в которых содержится скверное и безбожное учение папиных поклонников, или безбожное и скверное учение лютеров и кальвинов, понеже наполнены суть лести и лукавства». 1643 В письме к московскому патриарху 1682 г. Досифей настойчиво повторял «Храни стадо Христово чисто от латинского письма и книг», приводя в пример указы византийских императоров о сожжении еретических книг и казни их владельцев. 1644 |
| Но перед смертью , в 1792 г., он захотел вернуться в свою пустыньку. По его просьбе, один из Рославльских отшельников, старец Досифей, нанял крестьянскую лошадь, и по первозимью 1792 г. приехал к Никите в Белые Берега, где нашел Никиту тяжело больным. Досифей просил его обождать до лета, но старец стремился в свою пустынь. Получив благословение настоятеля Иринарха, Досифей уложил Никиту на дровни, прикрыл его рогожею и соломой и повез больного за 200 верст, в Рославльские леса. Здесь Никита прожил не более полгода и умер 29 марта 1793 года. Омыв его тело, Досифей положил его в пчелиный улей, призвал священника из с. Лугов и соседних пустынников, живших у реки Болдачевки, и похоронил его во рву, возле его кельи. Так как во рву всегда стояла вода, то Досифей через 7 по какому-то откровению откопал гроб Никиты, чтобы перенести его повыше. Гроб оказался цел, а тело и одежда Никиты нетленны, только липовый ходачек на одной ноге, сплетенный не самим старцем, а его учеником, превратился в прах. При открытии был священник села Лугов, о. Иоанн, и ближайшие пустынники. Один из последних, по имени Арсений, хотел поменяться с Никитой четками, но, несмотря на все усилия, не мог их вынуть из руки старца. О. Никиту из улья переложили в новый гроб и, отслужив панихиду, погребли на полугоре, на северной окраине рва. При погребении был больной монах, страдавший желудком; он выпил из гроба воды и исцелел. Лет через 15 (после кончины) о. Никиту снова открывали и нашли тело его нетленным. На могиле его лежали два камня; один очень большой. Пустынники приходили сюда на Пасху и пели на могиле пасхальный канон. Старец же Досифей до конца жизни чтил память о. Никиты и всегда поминал его на Пасху. Иаков, был болящий, и что ему однажды явилась Царица Небесная. Но кто он был и когда подвизался, неизвестно. Селевкий, бывший гвардейский офицер, выключенный Императором Павлом за то, что отрезал одной девице косу за ее неверность. Он жил в лесу Броневских, а похоронен в 7 верстах от усадьбы Броневских, в лесу гр. |
| Димитрий, монах 178 Димопуло, архимандрит см. Василий (Димопуло), архимандрит Дионисий (Прозоровский), архиепископ 249 Дионисий Александрийский 453 Дионисий, епископ Челябинский см. Дионисий (Прозоровский), архиепископ Дмитриевский А. А., профессор, осуждённый по процессу астраханских церковников 255 Дмитров А. Д., преподаватель церковной истории 496, 497 Добров С., протодиакон 34, 35 Добров Сергий, обн. архидиакон 34, 35, 402 Добровольский, обн. протоиерей Ярославской епархии 286 Добронравов Георгий, проф.-прот. см. Гергий (Добронравов), обн. митрополит Добронравов И. М., авт. соч. 164, 165 Донецко Н. Н., протоиерей 712 Досифей (Протопопов), архиепископ 206, 243, 249 Досифей (Степанов), бывш. обн. архиепископ 504, 744–745 Досифей, епископ Саратовский см. Досифей (Протопопов), архиепископ Досифей, епископ см. Досифей (Протопопов), епископ Достоевский Ф. М., русский писатель 98 Дракин Феодор, обн. священник Гомельской епархии 522 Дроздов Н., протоиерей 170 Дубровин, публицист 147 Дубровский А., обн. протоиеоей г. Красноуфимска 570 Дурново Н. Н., публицист 177, 178 Дьяконов, протоиерей, осуждённый по петроградскому процессу 251 Евгений (Аметистов), обн. архиепископ 531, 745– 746 Евгений (Добротин), епископ 746 Евдоким (Мещерский), обн. митрополит, председатель обновленческого Синода 24, 81, 83, 88, 95, 104, 107, 205, 256. 257, 282, 308, 313, 318, 329, 332, 341, 344, 346, 349, 350, 353, 355–357, 366, 375, 393–395, 441, 484, 746–750, 753, 790, 919, 920, 947, 952, 1011 Евдоким, «представитель живцов» см. Евдоким (Мещерский), обн. митрополит Евдоким, архиепископ Нижегородский см. Евдоким (Мещерский), обн. митрополит Евдоким, митрополит, председатель ВЦС см. Евдоким (Мещерский), обн. митрополит, председатель обновленческого Синода Евдокимов, обн. священник, член коммунистической партии 115 Евлогий (Георгиевский). митрополит 88, 183, 350, 609 Евлогий, епископ Холмский см. Евлогий (Георгиевский), митрополит Евлогий, митрополит см. Евлогий (Георгиевский), митрополит Евстафий (Сафран), обн. архиепископ 528, 532, 541, 548, 750–751 |
| В итоге мы боремся не с голодом, а, как правило, с ожирением. Пресыщение не есть потребность плоти, а есть развращенность, которая основана, во-первых, на естественном плотском желании, а во-вторых, на свойстве нашей плоти, которое было приобретено уже с грехопадением Адамовым. И вот здесь нужно привести замечательный пример из книги, которую я многократно цитировал и буду цитировать, потому что это один из основных учебников аскетической жизни, – «Душеполезные поучения аввы Дорофея ». Там есть рассказ о том, как авва Дорофей воспитывал одно свое духовное чадо – преподобного Досифея («Сказание о блаженном отце Досифее, ученике святого аввы Дорофея »). Это был воин из знатной семьи, жил в миру, служил в армии. Он воспылал любовью к Богу, стал много молиться. Сослуживцы сказали ему: «Досифей, в миру такую жизнь вести тяжело. Если ты желаешь жить такой жизнью, тебе надо идти в монастырь». Они отвели его в монастырь к авве Дорофею, который принял его на свое попечение. Воинов питали хорошо, они должны были быть в силах, это входило в их обязанность. Досифей совершенно не готовил себя к жизни в монастыре, вел жизнь мирскую. Он был человеком молодым, сильным, с растущим и укрепляющимся организмом. Зная это, авва Дорофей не стал его ставить на тот жестокий постный устав, который был в этом монастыре. Там питались один раз в день и только хлебом. Для нас уже одно это немыслимо. Давайте к этому относиться с поправкой на время. Авва Дорофей повелел Досифею соблюдать положенный режим, но сказал: «Ешь до сытости, только скажи мне, сколько ты съешь». Он пришел и сказал: «Я съел полтора хлеба». А в хлебе было четыре литры (литра содержит около трехсот граммов). Авва Дорофей спросил его: «Довольно ли тебе сего, Досифей?» Тот отвечал: «Да, господин мой, мне довольно сего». Авва спросил его: «Не голоден ли ты?» Он отвечал: «Нет, владыко, не голоден». Тогда авва Дорофей сказал ему: «В другой раз съешь один хлеб, а другую половину хлеба раздели пополам, съешь одну четверть, другую же четверть раздели надвое, съешь одну половину». Досифей исполнил так. Когда же авва Дорофей спросил его: «Голоден ли ты, Досифей?», – он отвечал: «Да, господине, немного голоден». Через несколько дней опять говорил ему: «Каково тебе, Досифей? Продолжаешь ли ты чувствовать себя голодным?» Он отвечал: «Нет, господин, молитвами твоими мне хорошо». Говорит ему авва: «И так отложи и другую половину четверти». И он исполнил сие. Опять через несколько дней авва Дорофей спрашивает у него: «Каково тебе теперь, не голоден ли ты?» Он отвечал: «Мне хорошо, господин». Говорит ему авва: «Раздели и другую четверть надвое, и съешь половину, а половину оставь». Он исполнил сие. И так, с помощью Божиею, мало-помалу, от шести литр, а литра имеет двенадцать унций, он дошел до восьми унций». И на этом они остановились, потому что это была действительно его норма в условиях монастырской жизни. Если бы он был воин, наверняка ему нужно было бы больше, и это было бы нормально. |
| «Память о Боге постоянно пребывала в сердце Досифея. Дорофей учил его всегда повторять молитву: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй меня! Сыне Божий, помоги мне!» Эта маленькая молитва была всегда на устах Досифея. Когда он заболел, Дорофей сказал ему: «Думай о своей молитве. Остерегайся, чтобы ее не потерять!» Досифей ответил: «Я буду так делать. Молись за меня». Когда Досифей почувствовал себя хуже, Дорофей спросил его: «Сынок, как идет дело с молитвой, совершаешь ли ты ее?» Досифей ответил: «Да, отче! Благодаря твоим молитвам». Когда Досифею стало еще тяжелее, Дорофей спросил его: «Как с молитвой, Досифей?» На это Досифей ответил: «Прости, отче! Я больше не могу молиться!» Дорофей ответил: «Тогда оставь молитву! Только держи память о Боге и не забывай, что Он с Тобою». Больной очень страдал и сказал своему отцу: «Прости меня, я больше не могу!» На это Дорофей ответил: «Потерпи еще немножко, сынок, милость Божия близка!» С появлением рассвета Досифей сказал Дорофею: «Отче, я больше не могу!» И тогда Дорофей ответил: «Тогда отойди с миром! Предстань Пресвятой Троице и ходатайствуй за нас!» Старые подвижники по собственному опыту утверждают, что послушание и смирение есть основа аскетической борьбы и никакая другая добродетель не может быть без них исполнена. Следует подчеркнуть, что в аскетической литературе послушание и смирение считается самым главным для начинающего. Это прекрасное средство в борьбе с восемью основными грехами: неумеренностью, развратом, корыстолюбием, гневом, унынием, леностью, тщеславием, гордостью. В аскетической литературе мы находим психологическую схему проникновения страстей в нашу душу, которая заимствована из творений Езекии Иерусалимского († вскоре после 450 г.). В аскетической традиции Восточной Церкви, а в особенности в учении старцев, эта схема удерживается до сих пор. Рядом с послушанием называется молитва как помощь в борьбе против страстей. Уже отцы Египетской пустыни подчеркивали значение и необходимость молитвы для нашего спасения. В связи с этим следует особо указать на св. Макария Египетского . Его «Духовные беседы» остаются важным нсточником, из которого аскеты позднейших времен черпают поучение. Особенно высокую оценку получили труды св. Макария у старцев XVIII и XIX вв., которые читали их с особенным вниманием. Взгляды прп. Серафима Саровского тесно связаны с учением великих отцов Египетской пустыни. |
| Поэтому исторический аргумент бил по позиции патриарха Досифея ровно так же, как и поддерживал её. По каким-то причинам патриарх Досифей то ли предпочёл не заметить этого, то ли остался в неведении относительно исторических выкладок российской стороны: как было показано выше, в итоговую версию грамоты патриарха Иоакима они включены не были, а Никита Алексеев, имевший их в своём «наказе», мог не успеть их изложить из-за организованной самим же патриархом Досифеем спешки; впрочем, эти аргументы всё же содержались в грамоте гетмана, но патриарх Досифей мог её частично проигнорировать из-за своего критического отношения к украинской православной традиции как таковой (см. ниже). Оставляя историческую аргументацию в стороне, теоретически патриарх Досифей всё же допускал возможность смены юрисдикции у митрополий или епархий, но лишь собором четырёх патриархов: «Если из-за настоятельной необходимости нужно было этому совершиться, не во власти одного только Константинопольского [патриарха] это предоставить: ибо патриархи получили от Церкви работу заботиться о том, что им досталось, но они не могут сами от себя давать или принимать епархии: ведь так и митрополит мог бы передать собственную епископию другому митрополиту, но это принадлежит четырем патриархам вместе как олицетворяющим соборную Церковь » 203). Здесь интересно отметить, что пятого патриарха – Московского – патриарх Досифей почему-то исключил из числа принимающих решение, но главное не в этом: в своём рассуждении патриарх Досифей фактически игнорировал уже вынесенное в 1593 г. в Константинополе определение, причём вынесенное именно всеми четырьмя восточными патриархами 43 , согласно которому «вся Русь и все северные страны» были переданы в юрисдикцию патриарха Московского. Таким образом, и предстоятель Киевской митрополии, носивший титул «митрополита... всея Руси» (!) 44 , и вообще архиереи «северных стран» 45 , строго по букве этого решения, должны были перейти в юрисдикцию патриарха Московского ещё в 1593 г., что никак не противоречило бы утверждениям патриарха Досифея. Как бы то ни было, выражая свое принципиальное несогласие с переходом Киевской митрополии в юрисдикцию патриарха Московского на постоянной основе, патриарх Досифей не только не возражал против временного перехода, но и поощрял его. Более того, он считал необходимым наделить патриарха Московского целым рядом прав в отношении митрополита Киевского и митрополии как таковой: – избрание митрополита Киевского должно проходить на Синоде в Москве во главе с патриархом Московским и затем утверждаться российскими царями 46 ; – все архиерейские хиротонии и низложения епископов в пределах Киевской митрополии должны утверждаться патриархом Московским 47 ; |
| 129 Здесь в росписи допущены две ошибки: названные сочинения находятся не в 12-й, а во 2-й книге и не на л. 167, а на лл. 267–268 об. 142 Здесь Досифей, очевидно, имеет в виду всю полемическую литературу, возникшую в период споров Варлаама и Паламы и имевшуюся в значительной части и в России. Кроме того, речь идёт, конечно, о рукописи (сочинения Паламы против Варлаама и Акиндина) и печатной книге, содержащей сочинения Паламы и Геннадия Схолярия и обозначенной в приказной росписи номером восемнадцать. 145 Е. Turdeanu. Le livre grec en Russie: l’apport des presses de Moldavie et de Valachie (1682–1725). – RES, 26, 1950, p. 69–87. 147 Дату основания типографии указывает сам Досифей в своём сочинении «История иерусалимских патриархов» (см. Е. Legrand. Bibliographie Hellénique..., t. II, p. 402). Э. Турдеану ошибочно принял за дату основания типографии время выпуска в свет первого сочинения в 1682 г. (Е. Turdeanu. Op. cit., p. 69). 148 E. Legrand. Bibliographie Hellénique..., t. II, p. 401–408, 414–416, 458– 473; t. III, p. 5–6, 28–29, 30, 30–37, 54–59, 61–75. 149 Объяснить этот факт мы можем лишь тем, что Досифей, знавший Маргуния как выдающегося представителя православной церкви 2-й половины XVI b., не был знаком с двумя его неизданными трактатами «Об исхождении св. духа», написанными в 1583 и 1584 гг. и содержавшими доказательства в пользу filioque. Поэтому отбирая материал для писцов и бегло просматривая имевшиеся в его распоряжении полемические сборники, Досифей, встретив имя Маргуния, без колебания включил его сочинение в состав свода Затем, в процессе редактирования текста свода, трактат Маргуния также не был изъят: по-видимому, Досифей не успел просмотреть ту часть сборника, где находилось это сочинение (см. след, сноску). 154 Не противоречат этой датировке и данные, приводимые Х.А. Пападопулосом-Керамевсом (X. А. Παπαδπоυλος-Κεραμες. εροσολυμιτικ βιβλιοθκη), а также место и время написания писцами Досифея грамот ГИМ. 158 ЦГАДА, ф. 52, оп. 1, 7201 г., дело л. 193: «В 9-й книге листы неописаны, потому что та книга изо всех книг выбрана и часть той книги у архимандрита иерусалимскаго оставлена...». |
|
|
