| Тропарь преподобному Григорию Декаполиту, глас 3 Образ был еси воздержания,/Божественным Духом вся просветив,/правоверия течение совершил еси,/учением мир просветил еси,/и зловерных обличил еси смыслы,/отче преподобне Григорие,//Христа Бога моли даровати нам велию милость. Тропарь преподобному Григорию Декаполиту и святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому, глас 4 Боже отец наших,/творяй присно с нами по Твоей кротости,/не отстави милость Твою от нас,/но молитвами их//в мире управи живот наш. Кондак преподобному Григорию Декаполиту, глас 3 Светлое тя солнце Церковь познавает,/добродетелей красотами и исцелений лучами/всех просвещая, Христов угодниче./Темже празднуем честную память твою,/и почитаем подвиги твоя,//всеблаженне отче, премудре Григорие. святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому Тропарь святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому, глас 4 Иже Божественным началом премудрости,/страхом Господним утверждся,/оттуду священными восхождении возшел еси/во ученичество Златоуста,/и архиерейскаго того престола достоин быв чистоты добротами,/апостольским правилом себе вообразив,/не себе живый, но Христу и стаду твоему./Тем в нетленный живот апостольски вселился еси,/иерарше Прокле,/моли Христа Бога//спастися душам нашим. Тропарь преподобному Григорию Декаполиту и святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому, глас 4 Боже отец наших,/творяй присно с нами по Твоей кротости,/не отстави милость Твою от нас,/но молитвами их//в мире управи живот наш. Кондак святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому, глас 4 Достойно днесь торжествует/всех градов честнейший воистинну в честном преставлении твоем,//отче отцев, Прокле мудре. Ин кондак святителю Проклу, архиепископу Константинопольскому, глас 8 Всечестнаго святителя, Царскаго града престол украсившаго/и сокровищем безценным того обогащшаго, пречестными мощми Златоустовыми,/имже слово животно стяжа, просвещая верно чтущия его,/песньми похваления того радостно ублажим, зовуще://радуйся, архиерею, отче священный. преподобному Диодору (Дамиану) Юрьегорскому, Каргопольскому |
| Почему же в историю Церкви Христовой солунский архипастырь вошел как сугубый поборник Православия? Святитель Григорий Палама сумел достойно защитить подвижников Святой Горы Афон от возведенной на них клеветы. В умном делании угодники Божии достигали таких духовных высот, что удостаивались видеть Божественный Свет, именуемый Фаворским, так как он отождествлялся со Светом Преображения Господня на Фаворе. Однако ученый монах Варлаам, автор трактатов по логике и астрономии, возглавляющий кафедру в Константинопольском университете, побывав на Афоне и ознакомившись с укладом духовной жизни исихастов, на основании догмата о непостижимости существа Божия объявил умное делание еретическим заблуждением: Варлаам отрицал Божественное нетварное происхождение Фаворского Света, называя его атмосферным явлением. По просьбе афонских монахов святой Григорий обратился к Варлааму сначала с устными увещеваниями, но когда последние не возымели действия, письменно изложил свои богословские доводы. Обладая обширными знаниями Священного Писания и Священного Предания, он доказал всем, что учение о нетварной природе Фаворского Света, видения которого, по милости Божией, сподоблялись афонские монахи, совершенно согласно с духом Евангелия и творениями святых отцов. Еще святители Григорий Богослов, Григорий Нисский , Василий Великий и Иоанн Златоуст учили о непознаваемости Божественной Сущности и познаваемых, ощущаемых, по дару Божию, человеком Божественных энергий, к которым святитель Григорий Палама относит и Свет Преображения. Те же, кто отрицают или сомневаются в существовании этого Света и озарения им избранников Божиих еще на земле, достойны порицания, так как обнаруживают прилюдно недостаток чистоты сердечной, маловерие и несовершенство духовных познаний. Этот богословский спор был продолжен на Пятом Константинопольском Соборе 1341 года где было принято учение о нетварной природе Фаворского Света, учение святого Григория Паламы. Однако в будущем великого поборника благочестия ожидало не только признание, но и гонение. Ученик Варлаама болгарский монах Акиндин и Патриарх Иоанн XIV Калека при поддержке императора Андроника III Палеолога объявили святителя Григория и афонских монахов виновниками церковных смут. Григорий Палама написал опровержение, за что был отлучен от Церкви и подвергся темничному заключению. Только когда сменился Патриарх, святитель Григорий был освобожден и возведен в сан архиепископа Солунского. |
| В 379 году, незадолго до торжества Православия над арианством, Григорий Нисский принял участие в очередном соборе, собравшемся в Антиохии, крупном культурном центре, соперничавшем с Александрией. Вокруг антиохийского центра группировался восточный епископат, где во второй половине IV века отцы-каппадокийцы постепенно приобрели решающее богословское влияние и привели этот епископат к принятию никейского Православия. Антиохийский собор послал Григория в поездку по церквям Аравии и Палестины – разузнать, что говорят в народе об арианской ереси. Интересно, что из этой поездки Григорий вернулся с весьма отрицательным впечатлением об Иерусалиме. Святые места, в то время ставшие популярным центром паломничества, не вызвали у него никакого энтузиазма. В одном из своих писем Григорий пишет, что Божие присутствие есть повсюду и полагать, что в Святой Земле оно явственнее, нежели во всяком другом месте, – большое заблуждение. В 381 году Феодосии I Великий созвал Второй Вселенский Собор в Константинополе, на котором восторжествовало никейское Православие. На этом соборе Григорий играл важную роль – это была вершина его деятельности и в богословском, и в церковном отношениях. Во время собора Григорий Назианзин (Богослов), назначенный на короткий срок архиепископом Константинопольским, удалился от дел, и Григорий Нисский стал одной из ведущих личностей в церковных делах Востока. Судьба благоприятствовала ему – он оказался в подходящем месте в нужное время и завоевал расположение всех. Постепенно он приобрел репутацию крупного авторитета и стал кем-то вроде придворного богослова. В 385 году он произнес надгробную речь на похоронах императрицы Флакиллы. В конце 80-х – начале 90-х годов его активность понизилась. Умер он предположительно в 394 году, окруженный уважением современников. Впоследствии, после осуждения Оригена (553 год), оказавшего сильное влияние на образ мыслей Григория, его богословский авторитет несколько пострадал, но Седьмой Вселенский Собор снова восстановил его. Все же именно вследствие его оригенизма Григорий Нисский не окружен в церковной традиции такой же славой и вниманием, как его друг святой Григорий Назианзин (Богослов) и брат святой Василий Великий . Как бы то ни было, влияние Григория Нисского на православную богословскую мысль было огромным. |
| Ни один, можно сказать, поборник веры и благочестия Греческой православной церкви не испытал столько клевет и несправедливых обвинений в отступлении от православия и правил подвижничества, как святитель Григорий Палама. Не только современные ему западные, но и восточные богословы и историки усиливались затмить высоту подвигов этого святого мужа, старались находить в его творениях много ересей, как следствие отделения Восточной церкви от единства с Западною. Кроме пресловутого калабрийского монаха Варлаама, который был главным виновником церковного соблазна, и его преемника-наперсника Акиндина, сильнейшими противниками святителя Григория Паламы были: Никифор Григора, знаменитый историк и богослов времен Андроника Палеолога, патриарх Константинопольский Иоанн Калека (ум. 1347) и другие. Были также и защитники святителя Григория Паламы, которых, впрочем, сравнительно с его противниками наберется очень мало; эти благомыслящие греческие писатели немало писали в защиту святителя Паламы против неблагоприятных о нем отзывов защитников папства; так, Филофей, Константинопольский патриарх, написал двенадцать защитительных речей против Григоры, приводимое здесь житие святителя Григория и службу ему же; Марк, монах, написал три книги против противника святителя Паламы – Варлаама; Николай Кавасила , архиепископ Фессалоникийский, в защиту святителя Паламы написал шесть книг «О жизни во Христе»; Афанасий Парийский, патриархи Нил Константинопольский и Досифей Иерусалимский; преподобный Григорий Синаит , Каллист и Игнатий Ксанфопулы, Каллист Катафигиот (см. «Добротолюбие», изд. 1822 г., части I, II и IV). В защиту святителя Григория Паламы были даже целые соборы: четыре при жизни святителя Григория (1-й в июне 1341 г, 2-й в августе 1341 г., 3-й в феврале 1347 г, 4-й в мае и июне 1351 г.), а 5-й – после его смерти, в апреле 1368 г. На первых четырех соборах святитель Григорий Палама защищался самолично. Смиренно и просто, но так сильно и убедительно он каждый раз опровергал все умствования своих обвинителей, что последние были преданы анафеме; 5-й же собор, бывший в 1368 году, шесть лет спустя по честном преставлении святителя Григория, торжественно причислил его к лику святых и определил ежегодно во вторую неделю Великого поста совершать память его, как «великого подвижника, защитника веры и благочестия, непоколебимого столпа Православной Церкви и соревнователя святых апостолов и святых отцев вселенских». |
| В пяти проповедях - " Словах о Богословии " , обличая склонных к многословным рассуждениям последователей Евномия, святитель Григорий, прежде всего, дает точные определения, кто с кем и когда может богословствовать. О Боге могут рассуждать только опытные, преуспевшие в созерцании и, прежде всего, чистые душой и телом, или по крайней мере очищающие себя. Рассуждать о Боге можно только с тем, кто приступает к этому с усердием и благоговением. Объяснив, почему Бог скрыл от человека Свою сущность, святой Григорий указывает, что " облеченным плотию нельзя увидеть умственных предметов без примеси телесного " . Богословствовать позволительно лишь тогда, когда мы бываем свободны от внешних впечатлений вещества и от возмущения, когда вождь наш - ум не прирастает к нечистым преходящим образам. Отвечая евномианам, полагавшим с помощью логических умозаключений постичь Божественную сущность, святитель объяснял, что человек познает Бога, когда его богообразное и божественное начало, т. е. ум, соединяется с родственной Сущностью. Далее на примерах патриархов, пророков, апостолов показано, что для земного человека сущность Божия непостижима. Приводил святой Григорий и пример суетного лжемудрствования Евномия: " Бог родил Сына или по Своей воле, или против воли. Если Он родил против воли, то Он потерпел принуждение. Если по Своей воле, то Сын есть Сын хотения " . Опровергая такое рассуждение, святитель показывает вред, наносимый им человеку: " Сам ты, который говоришь так необдуманно, по желанию или не по желанию своего отца произошел? Если не по желанию, то и отец твой потерпел насилие. От кого же это? На природу указать ты не можешь: она чтит целомудрие. А если по желанию, то из-за нескольких слогов ты сам себя лишаешь отца; ибо становишься уже сыном хотения, а не отца " . Затем святой Григорий обращается к Священному Писанию, с особым вниманием разбирая места, где указывается на Божественную природу Сына Божия. Многократные толкования святого Григория на Священное Писание посвящены раскрытию мысли, что Божественная сила Спасителя действовала даже и тогда, когда ради спасения человека Он принял на себя немощное естество. Особое место в проповедях святителя Григория занимает полемика против евномиан, хуливших Святого Духа. |
| 12 сентября 2003 г. пострижен в монашество епископом Венским и Австрийским Иларионом в Венском Никольском соборе с наречением имени Александр в честь святителя Александра, архиепископа Константинопольского. 14 сентября 2003 г. рукоположен в диаконы. 14 ноября 2004 г. епископом Иларионом рукоположен в сан иеромонаха. С 2004 по 2006 гг. преподавал историю Церкви в университете Париж IV-Copбohha. Священный Синод Русской Православной Церкви на заседании 15 апреля 2008 г. назначил иеромонаха Александра (Синякова) ректором Русской духовной семинарии в Париже. В декабре 2010 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Влияние св. Григория Богослова на христологические споры, от Льва Римского до Максима Исповедника» в Парижском университете Сорбонна и был удостоен звания доктора философии. Иеромонах Александр является главным редактором журнала Корсунской епархии на французском языке «Вестник Русской Православной Церкви». В семинарии преподает догматическое богословие и греческий язык. Библиография работ автора: Книги: Реймсское славянское Евангелие. Новое факсимильное издание с комментариями (в двух томах). Париж: Éditions Sainte-Geneviève, 2017 Comme l’éclair part de l’Orient [Как молния исходит от Востока] , Париж: Salvator, 2017 Détachez-les et amenez-les-moi [Отвяжите их и приведите ко мне] , Париж: Fayard, 2019 Диссертации: 2003 — «Влияние учения святителя Григория Богослова на христологические споры от Халкидонского до второго Константинопольского Соборов» (магистерская диссертация) 2010 — «Влияние св. Григория Богослова на христологические споры, от Льва Римского до Максима Исповедника» (докторская диссертация) Переводы: Recueil des constitutions et décrets du Concile de Moscou de 1917-1918. Traduction du russe par Hyacinthe Destivelle et Alexandre Siniakov in Hyacinthe DESTIVELLE, Le concile de Moscou (1917-1918) , Paris : Cerf ( Cogitatio fidei n° 246), 2006, p. 283-475 Métropolite CYRILLE de Smolensk, L’Évangile et la Liberté. Les valeurs de la Tradition dans la société laïque . Précédé d " un entretien avec le Frère Hyacinthe Destivelle, o.p. et le Hiéromoine Alexandre (Siniakov). Traduction du russe et notes par Hyacinthe Destivelle et Alexandre Siniakov. Paris : Cerf, 2006. 256 p. |
| Но если верно предположение, что члены Символа веры раскрываются в истории Церкви в хронологической последовательности, то между учением о Христе и учением о Церкви у нас должно находиться учение о Святом Духе. И действительно, внимательней присмотревшись к событиям ушедших веков, мы можем заметить, что именно темам пневматологии была посвящена основная богословская полемика длительного периода времени после Вселенских Соборов. Прежде всего это относится к вопросу об исхождении Святого Духа, вопросу, который стал камнем преткновения и главным богословским расхождением между Западной и Восточной Церквями, приведшим к расколу XI века. Различие западного и восточного богословия в раскрытии этой темы впервые показал еще в IX веке свт. Фотий, патриарх Константинопольский, и с тех пор настоящий вопрос являлся центральным при обсуждении заключения унии православных с латинянами в XIII, XV, XVI веках, да и при всех вообще попытках сближения Востока и Запада. Эта полемика напрямую относится к восьмому члену Символа веры, в котором говорится об исхождении Святого Духа от Бога Отца: «Иже от Отца исходящаго». Это место общецерковного Исповедания изменили римо-католики, вставив в него слова «и от Сына» – Filioque. Именно на определении латинского учения об исхождении Св. Духа от Отца и Сына как ереси основывается ведущая свое начало в XVIII веке греческая практика принятия римо-католиков в Церковь через крещение. Кроме того, к области пневматологии следует отнести и вопрос о природе Божественной благодати. Православный ответ на этот вопрос мы имеем благодаря ряду Константинопольских соборов XIV века, на которых позицию православных отстаивал святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский. На основании сказанного мы можем утверждать, что по окончании времени Вселенских Соборов началась не экклезиологическая, а пневматологическая эпоха богословия, которая и сменила в соответствии с последовательностью членов Символа веры эпоху христологическую. Подтверждение предложенному ходу мысли мы находим у Владимира Николаевича Лосского, который называет период с середины IX до середины XV вв. «пневматологической эпохой»: «Церковь защищала истинный догмат о Святом Духе, исходящем только от Отца, о божественных энергиях и нетварной благодати против филиоквистской, богомильской, варлаамитской и других пневматологических ересей. Она утвердила Ее догмат несколькими Соборами, из которых мы выделим два: Константинопольский Собор 879 г., осудивший Filioque, и Константинопольский Собор 1351 г., отклонивший варлаамитско-томистское учение и подтвердивший догмат Церкви о божественных энергиях и нетварной благодати» . |
| Я рад возможности вновь по благословению Святейшего Патриарха совершить здесь Божественную литургию в день памяти святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского. Его память совершается во вторую неделю Великого поста не случайно, потому что святитель Григорий, как мы слышали в каноне на утрени, является «вторым Богословом» – вторым после первого, то есть после святителя Григория Богослова, архиепископа Константинопольского, который жил в IV веке. Святитель Григорий Палама жил десять веков спустя, но Церковь прославляет его как «второго Богослова», потому что на его долю выпало защитить Церковь от опасной ереси и сформулировать очень важное учение о Божественном свете, о сущности и о действиях Божиих. Немногие в наше время понимают смысл этих учений и значение развернувшихся в Константинополе в середине XIV века споров, как и то, почему мы должны сегодня вспоминать и прославлять этого великого святителя. А между тем споры шли о самой сердцевине духовной и религиозной жизни, был оспорен многовековой опыт афонских монахов, которые в своей молитве, произнося непрестанно имя Божие, поднимались на такие высокие ступени богосозерцания, что могли своим внутренними очами видеть Божественный свет. Некоторые богословы решили оспорить этот опыт, решили сказать, что те на молитве видят обычный материальный свет. И святитель Григорий Палама, который был богословом не академическим, но богословом духовного опыта, в своих творениях рассказал об этом опыте и придал ему богословский смысл. Он сказал, что подвижники на высоких ступенях молитвенного созерцания видят особое действие Божие, в котором присутствует Сам Господь. И развивая это свое учение, он говорил о том, что в Боге есть та сущность, которая ни для кого не доступна, непознаваема и непостижима, и есть те действия, через которые Бог открывает Себя человеку. Сегодня некоторые спрашивают: а зачем такое учение? Не вносится ли тем самым некое разделение в Боге? Но можно привести подобие из нашей человеческой жизни. Каким образом мы с вами узнаём друг друга? Через наши действия, через то, как каждый из нас проявляет себя по отношению к другим людям. Никто не может сказать, что в глубине человека, какова его сущность, потому что нашу внутреннюю сущность мы даже сами не знаем – ее знает только Сам Господь, Который создал нас по Своему образу и подобию. И этот Свой образ и Свое подобие, как бы они ни были затемнены грехами, Бог распознает в глубинах нашей человеческой сущности. Нам же друг друга знать на такой глубине не дано – мы знаем один другого по тому, как себя проявляем. И каждый человек нам открывается через свои действия. |
| Именно это (несогласие с признанием ПЦУ, – Ред.) «вызывает чувство страха и неуверенности в людях, когда другие Церкви не хотят согласовывать свои действия с действиями вселенского патриархата», – заявил глава Фанара. Заявление главы Фанара прокомментировал в телефонном интервью «Русской народной линии» доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, профессор, член Синодальной богослужебной комиссии протодиакон Владимир Василик: Роль Константинопольского Патриархата в христианизации Руси достаточно сильно преувеличена. Вплоть до 1037 года мы не знаем имён наших архиепископов, а они были. Не знаю, кто их ставил. Мог их ставить Константинополь, а мог и болгарский архиепископ, но это, так сказать, детали спора. Допустим, патриарх Варфоломей прав, что Константинопольский Патриархат потрудился для христианизации Руси. Что из того? Он напоминает гусей из басни И.А.Крылова: Да наши предки Рим спасли! Всё так, да вы что сделали такое? «Мы? Ничего!» - «Так что ж и доброго в вас есть?» Точно таким же гусём является патриарх Варфоломей, потому что он расточает наследие великих константинопольских архиепископов и патриархов: святителя Иоанна Златоуста, святителя Прокла Константинопольского, святителя Георгия, святого патриарха Германа и святого Патриарха Фотия. Во-первых, они твердо стояли за православную веру, а во-вторых - за православную нравственность. Патриарх Варфоломей своими экуменическими эскападами, своим расшаркиванием перед латинянами, иудеями и мусульманамипомножает на ноль нравственное достоинство и духовный авторитет Константинопольской Церкви. Он делает её церковью еретической и беззаконной. И уж скорее он преемник не тех великих святых мужей, упомянутых мною выше, а преемник таких еретиков и лизоблюдов, как, к примеру, Акакий Константинопольский, породивший схизму монофизитскую, как иконоборческий патриарх Анастасий и Константин, патриарх Григорий Мамма, проводивший унию с латинянами, что сейчас и делает патриарх Варфоломей. Патриарх Варфоломей — хулитель и попиратель канонического достоинства Константинопольской патриархии. Он недостоин стоять в одном ряду с такими патриархами, как Иоанн Постник, создатель номоканона, святой патриарх Фотий, создатель наиболее совершенного номоканона и многие другие. Своими беззаконными санкциями на второй брак духовенства, своими критскими эскападами, своими непомерными антиканоническими претензиями и, наконец, своим разбоем, он нагло и цинично попрал все канонические установления своих предшественников. Он недостоин называться их преемником. Он преемник разбойников и хулителей, промонофизитских, проиконоборческих, проарианских патриархов, чья память анафематствуется в неделю Торжества Православия. |
| Важнейший период в жизни Г.П. связан с его острейшей полемикой с мнениями калабрийского монаха Варлаама и монаха Григория Акиндина, обвинивших афонских отшельников в " двубожии " . Полемика шла по поводу учения о природе Фаворском свете, о возможности видения Фаворского света. Но полемика неизбежно шла и в связи с проникновением " латинизма " в православное богословие. Участники спора были людьми разных духовных ориентаций. Оппоненты афонских монахов в принципе отрицали самое возможность видения вечного Фаворского света. Варлаам Калабрийский считал, что нет ничего вечного и несотворенного, кроме Самого Бога; допуская существование Фаворского света как вечного света, приходится означить его Богом, что и есть " двубожие " . Г.П. учил о необходимости различать трансцендентную сущность Божества и действия Божества, Его нетварные энергии. Сущность Божества недоступна человеку, и тем не менее, всё и вся участвуют в Боге, и этим участием существуют, – не участием в природе Его, а участием в Его действиях. Г.П. учил о Божественных энергиях, действующих в мире, открывающихся людям, но вместе с тем не являющихся сотворенными, ибо они суть вечные эманации Бога, не изменяющие Его вечной природы. Они, эти эманации, связывают имманентный мир и трансцендентного Бога. Эти Божественные энергии обобщаются у Г.П. словами " благость " , “общая благодать Пресвятой Троицы”. Учение исихастов утверждало возможность реального богообщения, познания непознаваемого Бога, указывало пути выход человека за пределы его тварной природы. Учение Г.П. было подтверждено решениями Константинопольского Собора 1351 года, определения Собора были внесены в чин Торжества Православия. Библиография работ о персоне: Житие святаго Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского//Жития святых, на русском языке, изложенные по руководству Четьих–Миней святого Димитрия Ростовского, с дополнениями, объяснительными примечаниями и изображениями святых. – М., 1996. – Кн.3. – Месяц ноябрь. Житие и подвиги святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского. Сочинение святейшего патриарха Константинопольского Филофея. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, 2004. |
|
|
.webp)
