| Из переписки Траяна с Плинием младшим видно, что христиане были повинны, главным образом, в отречении от государственной религии и культа с их церемониями и жертвоприношениями богам и императору, которые были обязательным долгом граждан римской империи. Христианство распространялось стремительно, заполняя разные слои общества не только в низших, но и в высших слоях. Массово было обращение в христианство и в армии (уже в книге «Деяний» описан случай крещения римского центуриона Корнилия апостолом Петром). Быть христианином в армии было проблематично, так как, хотя там и была некоторая свобода и «мода» на восточные культы (в частности, популярен был митраизм), все же там существовала обязательность участия в языческом государственном культе и жертвоприношениях, что христиане себе позволить не могли. Отсюда существовало и негативное отношение к воинской повинности (например, у Тертуллиана ), т.к. военная служба, не столько сама по себе, сколько из-за обязательных языческих церемоний и жертвоприношений, была невозможной для христиан. 10 Неисполнение обязательных, традиционных религиозных церемоний считалось дерзким неповиновением законам, оскорблением святыни и непочтением к императору и, таким образом, расценивалось, как безбожие и не почитание святынь: θετησ и σεβεα. Вследствие этого, христиане, волей-неволей, являлись группой, определяемой римским законом, как недозволенное законом тайное общество (illicitum collegium). За такие отклонения от государственных норм законами римской империи предписывалось строгое наказание, и христианам трудно было ожидать пощады. Поэтому неудивительно, что Траян предписывал карать смертной казнью просто за принадлежность к христианству (nomen ipsum), т.е. любого человека, который исповедует себя христианином. Впрочем, Траян был человеком гуманным и предписывал не разыскивать христиан специально, но лишь в том случае если найдется обвинитель (delector) и если обвиняемый признает себя христианином, тогда его следовало карать со всей строгостью. |
| Нерва (96–98) возвратил из заточения всех сосланных Домицианом, в том числе и христиан. Он запретил рабам доносить на господ и, вообще, боролся с доносами, в том числе и на христиан. Но и при нем христианство оставалось ещё недозволенным. Траян (98–117). В 104 году христиан впервые пытались подвести под закон о запрете тайных обществ. Это первый год государственных (законодательных) гонений. Результатом переписки с Плинием младшим становится распоряжение Траяна о преследовании христиан, но только в том случае, когда их обвиняют и доказывают обвинение; тем же, которые отказываются от христианства (это должно доказываться жертвоприношением языческим богам), даровать прощение. Потерпели, в числе многих христиан, св. Климент, еп. Римский, св. Игнатий Богоносец , и Симеон, еп. Иерусалимский, 120-летний старец, сын Клеопы, преемник по кафедре ап. Иакова. Адриан (117–138) гонения продолжал, но он принял меры для обуздания неистовства толпы против христиан. Обвиняемые должны были подвергаться судебному разбирательству и только по признании их вины наказываться.(См. Евсевий. Церк. ист. IV, 8,6) При нём впервые выступают защитники христиан – апологеты. Таковы были Аристид и Кондрат. Их апологии способствовали изданию указанного закона. Антонин Пий «Благочистивый» (138–161) продолжал политику Адриана в отношении христиан. Марк Аврелий Философ (Антонин Вер) (161–180) в 177 году запретил христианство законом. До него гонения на Церковь были фактически антизаконными и спровоцированными. Христиан преследовали, как уголовников (приписывая, например, поджог Рима или организацию тайных сообществ). При нем приняли мученическую смерть в Риме св. Иустин Философ и его ученики. Особенно сильны были гонения в Смирне, где был замучен св. Поликарп, еп. Смирнский, и в галльских городах Лионе и Вене (См. Евсевий. Церк. ист. V, 1–2 главы). Коммод (180–192) был даже, скорее, благосклонен к христианам, под влиянием на него одной женщины, Марции, вероятно – тайной христианки. Но и при нём были отдельные случаи преследования христиан. Так в Риме был казнен сенатор Аполлоний, защищавший в сенате христиан, обвинённый своим рабом в принадлежности к христианству. Но за донос казнён был и раб (см. Евсевий. Церк. ист. V, 21). |
| 2-я ч. представляет собой произведение апологетического характера. Обращаясь к язычникам, Е. приводит аргументы в пользу единобожия, доказывает бытие Слова Божия - устроителя мира, необходимость Его пришествия в человеческом образе, объясняет смысл страданий, искупительной жертвы и воскресения Спасителя. Плоды подвига Христа он видит в наступлении блаженной эры христианского царства, в созидании внешнего благолепия Церкви, в храмоздательстве. Построение ц. Св. Гроба, по мнению Е., есть символ и венец исторической миссии императора (Ibid. 18). Взгляд на христ. императора как на священную фигуру и на христ. империю как на подобие Царства Божия на земле был в основных чертах сформулирован Е. в панегириках, т. е. в «Жизни Константина», в «Речи императора Константина» и в «Похвальном слове Константину», однако отголоски буд. доктрины, постепенно созревавшей на страницах его трудов, находятся уже в более ранних работах, таких как «Хроника», «Евангельское приготовление» и «Евангельское доказательство», а также в «Церковной истории» (о формировании идеи христ. империи у Е. см.: Farina. 1966; Idem. 2001; Barnes. 1981; Winkelmann. 1991). В «Евангельском приготовлении» и «Евангельском доказательстве» Е. говорит о подготовительной роли империи по отношению к распространению христ. веры и приводит в защиту своего тезиса цитаты из ВЗ, относя их к Римской империи (Быт 49. 10; Ис 7. 11-17; Дан 9. 25). В своих выводах он опирается на содержащиеся в сочинениях Оригена, сщмч. Ипполита Римского, Мелитона, еп. Сардского, Кодрата мысли о промыслительном сосуществовании христианства и Римского гос-ва ( Euseb. Praep. evang. I 4. 3-5; Idem. Demonstr. VII 1. 50; VIII 1. 46). Одним из центральных для Е. был вопрос о гонениях на христиан. Происшедшая сразу после установления единоличной формы правления сакрализация фигуры императора и воздаяние ему божеских почестей были неприемлемы для христиан, и именно за это они подвергались преследованиям. Е. говорит о преследованиях как о промыслительном попущении Божием, когда Господь попускает диаволу испытать твердость христиан и позволить им скорее достигнуть желанной награды ( Idem. Hist. eccl. X 4. 14). В первых книгах «Церковной истории» Е. повествует о гонениях как об исключительных явлениях, а правителей, возбуждавших преследования, называет тиранами. Оправдывая нек-рых из императоров, он приписывает инициативу гонений либо местным правителям, как в известном случае с Плинием Младшим во время правления имп. Траяна (Ibid. III 33. 79; см. в статьях Веротерпимость , Государство ), либо разбушевавшейся черни, как в истории мученичества св. Поликарпа , еп. Смирнского, в правление имп. Марка Аврелия (Ibid. IV 15). Е. говорит также о дурных советчиках, как, напр., в случае с имп. Аврелианом (Ibid. VII 30. 21). Последнюю волну гонений, описываемую Е. начиная с 8-й кн. «Церковной истории», он считает наказанием Божиим за грехи христиан. |
| Apol. adv. gent. 10. 1). Данный тезис был высказан К. Нойманом ( Neumann. 1890. S. 12). Однако нет сведений о том, что в первые 2 века во время Г. христиан обвиняли в этих преступлениях, тесно связанных друг с другом (непризнание императора богом влекло за собой обвинение в оскорблении величества). Только с III в. начались попытки принуждать христиан совершить жертву божеству императора. Если в чем и обвиняли христиан, так это в непочтении к богам империи, но даже и это не делало их в глазах властей атеистами, как их рассматривали только невежественные низы. Др. обвинения, к-рые против христиан выдвигала народная молва - черная магия, кровосмешение и детоубийство,- офиц. правосудие никогда не принимало в расчет. Нельзя поэтому утверждать, что Г. были результатом приложения уже существовавшего законодательства, поскольку в нем не было строгого юридического основания для преследования христиан. Согласно др. теории, Г. являлось результатом применения меры принуждения (coercitio) магистратами высшего ранга (как правило, наместниками провинций) для поддержания общественного порядка, что включало право ареста и вынесения смертного приговора в отношении его нарушителей, за исключением рим. граждан ( Mommsen. 1907). Христиане не подчинялись приказаниям властей отречься от веры, что рассматривалось как нарушение общественного порядка и влекло за собой осуждение без приложения к.-л. специального закона. Однако во II в. высшие магистраты считали необходимым совещаться с императорами в отношении христиан. Кроме того, процедура их действий, описанная Плинием Младшим в письме имп. Траяну и неоднократно подтверждавшаяся последующими императорами, предполагает проведение мер судебного дознания (cognitio), а не вмешательство полицейской власти (coercitio). Ап. Иоанн Богослов и сщмч. Прохор на о-ве Патмос. Клеймо 4-частной иконы. 1-я пол. XV в. (ГРМ) Г. вспыхнуло в последние месяцы его 15-летнего правления. Свт. Мелитон Сардский (ap. Euseb. Hist. eccl. IV 26. 8) и Тертуллиан (Apol. adv. |
| Выходя из образа Царства в повседневный мир, человек должен помнить: уже ныне – суд миру сему ( Ин. 12:31 ). Это – сугубая педагогика: разглядывая психологически тягостные изображения страданий грешников, кто не задастся вопросом: где обрящуся аз? среди нечестивцев ли, не получивших прощения, или в числе праведников, оправданных Христом и достигших богообщения? Икона – «умозрение 97 в красках», как назвал ее русский религиозный философ «серебряного века» С.Н. Трубецкой, – насыщает богослужебное пространство «священной педагогикой», выявляя и подчеркивая и сакральный смысл храмового здания (как образа Царства Небесного на земле), и направление динамики совершающегося в нем богослужения (как пути из мира в Царство). Со временем в византийском обряде иконопись охватывает весь храмовой интерьер и даже (например, в Румынии) выходит за его пределы, на наружные стены храма, совершенно подчиняя декорационную функцию (наличия которой нельзя отрицать даже в самое ранее время) функции дидактической. Аналогичные процессы происходят и в латинской традиции, хотя здесь декоративная функция сохраняется, можно полагать, в большей мере. Живописное оформление богослужебного пространства развивается и в монофизитской среде (шире – в Эфиопской церкви, более ограниченно – в Коптской, Сирийской и Армянской церквах, причем если в Армянской церкви – возможно, под влиянием латинской традиции, расширившимся с XII в., – иконостас как системный элемент интерьера не используется, то в других дохалкидонских деноминациях он нашел подобающее место в структуре внутреннего пространства богослужебного здания). 7. Богослужебные тексты Что имел в виду апостол Павел под «духовными песнями», когда советовал христианам в Эфесе и Колоссах вразумлять друг друга псалмами, славословием и духовными песнями – ψαλμος κα μνοις κα δας πνευματικας ( Кол. 3:16 ; Εφ. 5:19; ср.: Деян. 16:25 ), и как эти произведения выделялись из ряда молитв, благословений, славословий и вероисповедных формул, сказать сложно. Однако сам факт использования в богослужении гимнов уже первыми христианами фиксируется не только христианскими, но и языческими источниками (в частности, Плинием Младшим). |
| Ранняя христианская гимнография. История церковной музыки и песнопений начинается с самого основания Церкви. Истоки этой истории находят в ветхозаветном богослужении (прежде всего – в пении текстов Псалтири, принятом в иудейской религиозной общине). По модели библейских псалмов были составлены более 30 «благодарственных гимнов» в Кумранской общине; кроме того, здесь были найдены порядка 15 апокрифических псалмов, часть которых впоследствии вошла в христианские переводы Библии (например: Пс. 151 ; Сир. 51:13–30 ). Что имел в виду апостол Павел под словами «духовная песня», когда советовал христианам Эфеса «вразумлять друг друга» «псалмами, славословиями и духовными песнями» (ψαλμος κα μνοις κα δας πνευματικας), и как эти произведения выделялись из ряда молитв, благословений, славословий и вероисповедных формул 1042 , сказать сложно. Однако сам факт использования первыми христианами в своем богослужении гимнов фиксируется не только христианскими, но и языческими источниками (в частности, Плинием Младшим 1043 ). Новый завет дает некоторые основания для предположений о том, что в раннехристианском богослужении использовались Псалтирь (см., например: 1Кор. 14:26 ; Мф. 26:30 ; Мк. 14:26 ) и иные ветхозаветные тексты гимнографического характера (см.: Апок. 4:8; 5:12; 15:3–4 ). Предполагается, что литургическое значение могли иметь некоторые произведения межзаветной литературы: 18 «псалмов Соломона» (1 в. до н.э.), написанных на еврейском языке, но сохранившихся только в греческом и сирийском переводах (они включены в Александрийский кодекс Библии сер. 5 в.); широко распространенные «оды Соломона» (1 – н. 2 в.), сохранившиеся в сирийском, греческом и коптском переводах. Некоторые гимны введены в апокрифические «Деяния апостолов» 2–3 вв. («хороводная песнь» в «Деяниях Иоанна», «песнь о Невесте» и «песнь о Жемчужине» в «Деяниях Фомы» и др.) и некоторые другие памятники. Дискутируется вопрос о литургическом характере и времени введения в литургический обиход поэтических фрагментов Нового завета ( Ин. 1:1–18 ; 1Пет. 3:18–22 ; 1Тим. 3:16 ; 2Тим. 2:11–13 ; Флп. 2:6–11 ; Кол. 1:15–20 ; Евр. 1:3 ; Тит. 3:4–7 ; Еф. 5:14 ), в том числе – заимствованных из Ветхого завета или построенных на ветхозаветных аллюзиях (например: 1Пет. 2:6–8 ; Еф. 5:14 ), известных гимнов из Евангелия от Луки – песней Богородицы («Величит душа Моя Господа» – Лк. 1:46–55 ), Захарии («Благословен Господь Бог Израилев» – Лк. 1:68–79 ) и Симеона («Ныне отпущаеши» – Лк. 2:29–32 ), а также ангельского славословия «Слава в вышних Богу» ( Лк. 2:14 ) 1044 . |
| Само происхождение его было противно цели: оно считалось ересью иудаизма. Представители и последователи его не имели ничего привлекательного, так как большинство принадлежало к низшим и невежественным классам. Учение его было препятствием, так как казалось соблазном и безумием. Служение его было подозрительным, поскольку христиане не имели идолов, богов и считались безбожниками. О таинственнейших их обрядах и праздниках ходили срамнейшие и аморальнейшие слухи. Общественное мнение было предубежденным против них. И философы вели войну с христианством духовным оружием, власть же – наиболее жестокой материальной силой. И, однако, они восторжествовали. Уже при Нероне, как римский историограф Тацит не без горечи сообщает, христианство получило широкий размах, ничем не обязанный позорной той лжи императора этого, который, желая избавиться от ответственности за поджог Рима, объявил виновниками преступления христиан и умертвил, как говорит Тацит, несметное множество их не столько из-за поджога, сколько по ненависти ко всему человеческому роду, однако они распространялись ежедневно и умножались. Важное письмо, написанное Плинием младшим, епархом Вифинии в Малой Азии, своему другу императору Траяну, примерно через 70 лет после смерти Иисуса Христа, представляет нам верную картину тогдашнего состояния христианства в тех странах, где было поприще деятельности Апостола Павла и Евангелиста Иоанна. «Повсюду, – пишет Плиний, – и в городах, и в селах, и в деревнях распространилось это суеверие, храмы наших Богов остаются пустыми и уже давно не приносятся жертвы. Схватив несколько девиц, называемых диаконисами, я предал их на мучения, но ничего другого не нашел в них, кроме чрезвычайного суеверия и гибели. Они признались, что собирались перед восходом солнца, пели благодарственные гимны Иисусу Христу как Богу. Знаменательно, – прибавляет он, – что, они договариваются взаимно о строжайшей нравственной жизни». Живший в конце второго века Тертуллиан смог сказать в Апологетике к язычникам: «Мы вчерашние (то есть недавние), а заполнили всё ваше: города, острова, крепости, колонии, сенаты, военные лагеря, собрание, дворец, верховный сенат, народное собрание, только в храмах ваших отсутствуем». |
| Существуют еще праздничные отпусты, в начале которых делается указание на празднуемое событие. Эти отпусты произносятся только на Господские праздники. Например, в праздник Рождества Христова отпуст начинается так: «Иже в вертепе родивыйся и во яслех возлегий нашего ради спасения Христос истинный Бог наш…», в праздник Святой Троицы – «Иже в виде огненных язык с небесе ниспославый Пресвятаго Духа на святыя своя ученики и Апостолы Христос, истинный Бог наш…». К праздничным отпустам относится отпуст воскресенья «Воскресый из мертвых Христос истинный Бог наш…», вводная фраза которого содержит указание на вспоминаемое в этот день Воскресение Христово. Особые отпусты, по структуре напоминающие праздничные, имеют и службы Страстной Седмицы. Например, утреня Великой Пятницы, на которой читается 12 Страстных Евангелий (она называется «Последование святых и спасительных страстей Господа нашего Иисуса Христа» и служится, обычно, в Великий Четверг вечером) имеет отпуст «Иже оплевания и биения, заушения и крест, и смерть претерпевый за спасение мира, Христос, Истинный Бог наш…». Тема 2. Воскресное и праздничное богослужение. Особенности будничных служб Содержание 2.1. Всенощное бдение 2.1.1. Общие сведения о Всенощном бдении 2.1.2. Великая вечерня в составе Всенощного бдения 2.1.3. Утреня с полиелеем в составе Всенощного бдения 2.2. Изменяемые части литургии 2.1. Всенощное бдение 2.1.1. Общие сведения о Всенощном бдении Всенощным бдением называется торжественное богослужение, совершаемое в ночь накануне воскресных дней, великих и некоторых средних праздников. Это составное богослужение: три службы – великая вечерня, утреня и первый час, неразрывно связанные в нем в единое целое. «Бдение» значит «бодрствование». Всенощное бдение ведет свое начало с апостольских времен. Известно, что первые христиане нередко проводили ночи в молитве. В книге Деяний Апостольских упоминается о таких ночных молитвенных собраниях (12:12, 20:7–11). В периоды гонений эти собрания проводились в недоступных местах, в том числе и в катакомбах, на гробах мучеников. Свидетельства о них сохранились, например, в переписке императора Траяна со своим наместником в Вифинии Плинием Младшим († 113). Плиний пишет, что христиане «в назначенный день на рассвете. сходились, поочередно обращались с молитвой к Христу как Богу» 11 . |
| Христианская церковь при Константине Великом восторжествовала над язычеством, как государственным институтом; она стала владычицею в империи, она приобрела власть и силу официальную, но докончить торжество её над умами, искоренить язычество сердца, – это предоставлено было уже её собственным силам и средствам. А. Лебедев 2 Pressensé. Grech. des drei lahih. der christl. Kirche. Deutsche Ausgabe von Fabarius. 2 Theil, S. 242. Leipz. 1863. В том же роде. Keim. Rom und Chris tenthum, S. 511–12. Berlin, 1881; Champagny. Die Antonine. Deutsche Ausgabe von Dochler. I Band. S. 49,58 Halle 1876. 3 Этот указ выдан был собственно Плинием Младшим по приказанию Траяна. В письме Плиния к Траяну (о котором – письме – см. ниже) говорится: edictum meum, quo secundum mandata tua hetaeria esse vetueram. 9 Письмо Плиния к Траяну в латинском подлиннике напечатано в истории «первых трех веков христианства», гг. Терновских, стр. 95–96 (Киев, 1878); а русский перевод в «приложении» к сочинению Терновского: «Греко-восточная Церковь », стр. 531–2. (Киев, 1883). Там же и ответ Траяна Плинию в подлиннике и переводе. 10 Из этого заключать, что дела касательно христиан не были новостью в судебной практике, они и раньше встречались. 12 Исключение представляли римские граждане, заявившие себя христианами: их Плиний решил отослать на суд к императору, вероятно вследствие апелляции, предъявленной обвиняемыми. Проф. Лашкарев в сочинении: «Отношение Римского государства к христианству» (стр. 34. Примечание, Киев, 1876) утверждает, что таких римских граждан было двое, но неизвестно, откуда автор заимствовали подобное сведение; в подлиннике сказано неопределенно: quos, quia cives Romani erant, annotavi (Plinius) in urbem remittendos. 14 Плиний говорит о множестве таких христиан, которые на допросе его, как проконсула, с первого же слова отказывались от христианства, приносили языческие жертвы и изрыгали хулу на Христа. Нужно полагать, что это были не действительные христиане, а христианами их выставили доносчики или по ошибке, или по каким-либо расчетам низшего сорта. |
| Гуманный и любящий справедливость преемник Домициана, Нерва (96 – 98), вернул ссыльных и не желал относиться к исповеданию христианства как к политическому преступлению, хотя и не признал новую религию как religio licita. §17. Траян. 98 – 117 г. по P. X. Запрещение христианства. Мученичество Симеона Иерусалимского и Игнатия Антиохийского Источники Плиний Младший: Epist. χ. 96 и 97 (al. 97 sq.). Тертуллиан : Apol., с. 2; Евсевий: Н.Е. III. 11, 32, 33, 36. Chron. pasch., p. 470 (ed. Bonn.). Acta Martyrii Ignatii, в издании: Ruinart, p. 8 sqq.; недавние издания: Theod. Zahn, Patrum Apost. Opera (Lips. 1876), vol. II, pp. 301 sqq.; Funk, Opera Patr.Apost., vol. I. 254–265; II. 218–275; и Lightfoot: S. Ignatius, S. Polyc, II. 1, 473–570. Труды О правлении Траяна вообще: Tillemont, Histoire des Empereurs; Merivale, History of the Romans under the Empire. Об Игнатии: Theod. Zahn: Ignatius von Antiochien. Gotha 1873 (631 pages). Lightfoot: S. Ignatius и S. Polyc, London 1885, 2 vols. О хронологии: Adolph Harnack: Die Zeit des Ignatius. Leipzig 1878 (90 pages); см. также Keim, l. с. 510–562; но особенно Lightfoot, l. с. II. 1, 390 sqq. Послания Игнатия мы обсудим в главе XIII, которая посвящена церковной литературе, § 164 и 165. Траян, один из лучших и наиболее достойных похвалы императоров, которого почитали как «отца своей страны», вслед за своими друзьями Тацитом и Плинием совершенно не понимал природы христианства; он первый официально объявил христианство запрещенной религией (до него такое отношение к христианству было неформальным). Он восстановил суровые законы, запрещающие любые тайные общества 41 , и провинциальные власти применяли их к христианам, так как те часто собирались для поклонения. Решением Траяна определялось отношение правительства к христианам в течение более ста лет. О решении этом говорится в его переписке с Плинием Младшим, губернатором Вифинии в Малой Азии со 109 по 111 г. Плиний вступил в официальный контакт с христианами. Он сам видел в этой религии всего лишь «развращенное и неумеренное суеверие» и с трудом мог объяснить его популярность. Он сообщил императору, что это суеверие неустанно распространяется не только в городах, но и в селениях Малой Азии и увлекает людей любого возраста, общественного положения и пола так, что храмы почти заброшены, а жертвенных животных никто не покупает. Для того чтобы остановить распространение веры, он приговорил к смерти многих христиан, других же, бывших римскими гражданами, отправил на суд имперского трибунала. Но он просил у императора дальнейших инструкций: следует ли ему проявлять уважение к возрасту; следует ли ему считать преступлением само принятие имени христианина, если других преступлений человек не совершил. |
|
|
