| 27. Архиепископ Пимен 330 (с 1553 по 1570 г.) После кончины архиеп. Серапиона, сделавшегося жертвою морового поветрия, Новгород недолго оставался без владыки; не далее как 20 ноября 1553 г. (Серапион скончался 29 октября) митрополитом Макарием хиротонисан был в архиепископы Новгородские Пимен – клирик Кириллобелозерского монастыря 331 . Карамзин говорит, что Пимен был черный монах из Андреяновской пустыни, а в старинном списке владык Новгородских и в истории иерархии сказано, что он был «из старцев Корнилиева монастыря с Бела Озера, а по другим – из Андриановы пустыни» 332 . Но как то, так и другое известие о пребывании Пимена, до возведения его на святительскую кафедру, в Андрияновой пустыне, или Корнилиеве монастыре, ни на чем не основано. Вернее всего, что Пимен был постриженец и инок Кириллова Белозерского монастыря, как говорит летописец. Сюда неоднократно приезжал Грозный с семейством на богомолье и, вероятно, в эти посещения Пимен сделался известным и понравился царю, который, без всякого сомнения, и предложил собору епископов избрать его в архиепископы Новгороду, как инока излюбленного. Этим отчасти и можно объяснить возведение на древнейшую и знаменитейшую святительскую кафедру простого и неизвестного монаха из отдаленного монастыря, помимо настоятелей многочисленных Московских и Новгородских обителей, между которыми немало было опытных и благочестивых старцев. Как бы то ни было, Пимен, во все время своего святительства, до разгрома Новгорода, пользовался особым расположением к себе Грозного, вместе с ним торжественно молился после поставления, и святил воду 333 . В Новгород Пимен прибыл 6 декабря, когда смертоносное поветрие продолжало еще свирепствовать и город находился в унынии. Он начал почасту совершать богослужение в Софийском храме, стал поставлять по обителям игуменов, а по церквам священников, и «оттоле нача милость Божии быти, по малу и поветрие преста» 334 . Тогда же, для избавления города от этого бедствия, архиеп. Пимен установил каждодневную службу в древней Спасской церкви на Ильине улице, что видно из старинного сказания об этом, находящегося в упомянутой церкви: «во время мора, говорится там, начавшегося в Новгороде в 1552 г., граждане города собрались к вновь прибывшему владыке Пимену и просили его заложить собор и вседневную службу в церкви Спаса, потому, как говорили они, что в этой церкви находилась древняя чудотворная икона, которая прежде сего много раз спасала град от многих зол, и что через этот подвиг по Бозе и в честь иконы Преблагословенной Девы, они и теперь надеются избавиться от гибели. Мы же, господине, говорили они, и впредь все должны тех соборян удовляти ругою необидною за ту церковную тяготу вседневныя ради службы». Надежда не обманула граждан: предание говорит, что с того дня, как «заложили в велицей церкви Преображения Госнодня на Ильине улице вседневную службу, молитвами Богородицы, мор начал умалятися и по мале совсем преста» 335 . |
| За семнадцать с лишним лет правления архиепископ Пимен много сделал для преуспеяния вверенной ему епархии. Энергичный иерарх закладывает и освящает новые церкви и устраивает монастыри. В 1554 году архиепископ Пимен, как почитатель памяти блаженного Николая Кочанова, Христа ради юродивого, Новгородского († 1392; память 27 июля/9 августа), выстроил над гробом его храм во имя святого великомученика Пантелеймона, память которого празднуется в день кончины блаженного Николая, 27 июля. 30 апреля 1558 года им открыты мощи святителя Никиты, епископа Новгородского, затворника Печерского († 1108; память 31 января/13 февраля и 30 апреля/13 мая), по особому видению. Во сне явился ему муж с едва заметной бородой и сказал ему: «Мир тебе, возлюбленный брат! Не бойся, я предместник твой, шестый епископ Новгорода, Никита. Приспело время, и Господь повелевает открыть мощи мои народу». Проснувшись, Пимен услышал звон к утрени и поспешил в собор. На пути встретился ему благочестивый новгородец Исаакий, который в ту же ночь также видел во сне святителя Никиту, повелевшего ему передать владыке, чтобы не медлил с открытием мощей. Услышав от Исаакия о бывшем ему видении, архиепископ немедленно приступил к открытию святых мощей. Когда была поднята крышка гробницы, увидели священные сокровища благодати: не только тело угодника Божия, но и ризы его сохранились в нетлении. По распоряжению архиепископа Пимена игумен Московского Даниловского монастыря Иоасаф написал вторую редакцию Жития святителя Никиты. В 1560 году архиепископ Пимен основал Введенский Тихвинский женский монастырь. В 1566 году освятил новую церковь Рождества Богородицы на Волотовом погосте, а в 1568 году – новую церковь Николая Чудотворца. Заботился владыка Пимен и о старых храмах: в 1557 году «обложил» Никитинскую церковь, в 1558 году поновил придел Иоакима и Анны в Софийском соборе, а через два года устроил в соборе царское и святительское места, в 1560 году освятил придел Космы и Дамиана в Андреевской церкви на Щитной улице. В 1558 году архиепископ Пимен организовал доставку и торжественную встречу чудотворных икон, взятых царским войском в Нарве, в 1561 году провожал три образа, затребованных царем из Софийского собора. Для Софийского собора был отлит самый большой новгородский колокол-благовестник в 500 пудов, который в 1570 году царем Иваном Грозным был перевезен в Александровскую слободу. |
| Наместник Архимандрит Пимен (Извеков) и предсказание старца Симеона Наместник Архимандрит Пимен и старец иеросхимонах Симеон (Желнин) С 1949 по 1954 год Наместником Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря был архимандрит Пимен (Извеков) — достойнейший преемник Епископа Владимира, которому досталось в трудный удел восстанавливать монастырь, значительно пострадавший от фашистских бомбардировок. За три года, при новом наместнике, обитель ещё больше благоустроилась. Авторитет его среди братии был очень высок. Служения архимандрита Пимена отличались исключительной торжественностью, строгостью и многолюдством. В это время в Псково-Печерской обители подвизался и старец Симеон (Желнин). Прекрасно описывает свои впечатления от встречи со старцем церковный писатель Р. Днепров: “Да, время потеряло здесь свою власть. Вот он, слегка согбенный, сухой, вышел из выдолбленной в скале пещерки, своей кельи, прищуренными с темноты глазами окинул пустынный, залитый вечерним светом монастырский двор, с поклоном широко перекрестился перед вратами храма и медленной походкой направился к скамеечке перед широкой железной дугой на цепях, большой клумбой под нею с пышными разноцветными астрами, гладиолусами и бархатно-темными анютиными глазками. На нём черный куколь и мантия с белыми позументами, крестом и адамовой головой. А лицо схимника — лицо необыкновенной мягкости, легкой усталости и доброты — ничем не похоже на лицо аскета в западном понимании этого слова. Длиннопалая старческая рука, мозолистая и вместе с тем мягкая, как бы ищет человеческую голову — утешить, приободрить, приласкать. Иеросхимонаху Симеону восемьдесят четыре года. Он, по словам его, из “низовых” людей, как, впрочем, и преимущественное большинство иноков,— в миру был столяром-краснодеревцем. Еще и сейчас в маленьких сенцах перед его кельей стоит верстак и полка под ним полна резцов, долот, стамесок, лекал и точных маленьких фуганков, и в часы, свободные от молитвы, он всегда что-то выпиливает, выдалбливает, вырезывает, подгоняет, сколачивает, склеивает, а тридцать шесть тяжелых каменных, украшенных орнаментом тумб, держащих цепи, которыми опоясаны монастырские колодцы и цветники,— тоже труд его прилежных и неутомимых рук. |
| Новгородский архиепископ Пимен (1552–1570) Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 35, 2003 6 декабря, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 35, 2003 После недолго занимавшего древнейшую кафедру архиепископа Серапиона (Курцова; 1551–1552) 1 в Великий Новгород был поставлен архиепископ Пимен, по прозвищу Черный. Родился он, нужно думать, при Великом князе Василии III (1503–1533) 2 . Он был постриженником Кирилло-Белозерского монастыря. В Новгороде ко времени архиерейской хиротонии владыки Пимена свирепствовала эпидемия. Поэтому летописное сообщение о поставлении нового владыки пространнее обычного, так как при этом говорится о молебне, служившемся в Успенском соборе с молением о прекращении мора: “Того же году, месяца ноября, поставлен бысть Макарием Митрополитом архиепископ Великому Новуграду и Пскову старец Пимин Черной Андриановой пустыни; Царь и Великий князь Иван Василиевич всея Русии и Митрополит Макарей вносили мощи всех святых отец да, молив Бога и святя воды, отпустил богомолца владыку Пимина в Новгород. И приеха владыка в Новгород на николин день и служил в Софии Премудрости Божии первую обедню на Николин день; и от того дни явил Бог милосердие свое, преста поветрие” 3 . Соловецкий летописец называет точную дату архиерейской хиротонии владыки Пимена — 20 ноября 1552 года; а также дату его прибытия в Великий Новгород — 6 декабря. В летописце он называется “клириком честные обители Кирилова монастыря з Белаозера” 4 . Новый владыка сразу же начинает энергичную деятельность в епархии, в которой из-за эпидемии сильно оскудел церковный клир. В летописи об этом говорится: “…еще смертоносное поветрие не престало в Новеграде. Он же начя служыти во святей Софеи и поставляти по обителем игумены, а по всем церквам священникы, и оттоле начя милость Божия быти, помале и поветрие преста” 5 . В декабре 1554 года в Новгороде был отлит колокол, “чтобы избавил Бог и Пречистая Богородица православных крестьян от смертоносныя язвы и от напрасныя смерти” 6 . Позднее, в сентябре 1566 года, он сообщал царю еще об одном начавшемся поветрии в Новгородской епархии 7 . |
| 06 декабря 2012 г. Содержание Жалованная грамота царя и великаго князя Иоанна Васильевича IV архиепископу Пимену, об утверждении за Софийским домом Подмосковной вотчины (1555 года 20 февраля) Грамота Новгородского архиепископа Пимена псковскому духовенству (1556, 20 авг.) Грамота Митрополита Макария Новгородскому архиепископу Пимену об иеромонахе Авраамии из Юрьева монастыря, служившем Божественную Литургию без епитрахили (1556, декабря 18) Богомольная грамота митрополита Макария в Новгород, о совершении молебных пений по случаю голода (1557, февраля 27) Послание Новгородского архиепископа Пимена Митрополиту Макарию в связи с обретением мощей святителя Никиты (1558 июнь-июль) Челобитная житничнего ключника архиепископу Новгородскому Пимену (1552–1563 гг.) Послание Новгородскаго архиепископа Пимена Царю Иоанну Васильевичу о укреплении на брань с литовцами (1563, января 24) Отписка к государю царю Иоанну Васильевичу от Новгородского архиепископа Пимина известительная о приложении своей руки на присланной к нему записи касательно прощения вины боярину Ивану Петровичу Яковлеву и о посылке помянутой записи обратно к нему государю. Писана 1565 года июня 2 дня После недолго занимавшего древнейшую кафедру архиепископа Серапиона (Курцова; 1551–1552) 1 в Великий Новгород был поставлен архиепископ Пимен, по прозвищу Черный. Родился он, нужно думать, при Великом князе Василии III (1503–1533) 2 . Он был постриженником Кирилло-Белозерского монастыря. В Новгороде ко времени архиерейской хиротонии владыки Пимена свирепствовала эпидемия. Поэтому летописное сообщение о поставлении нового владыки пространнее обычного, так как при этом говорится о молебне, служившемся в Успенском соборе с молением о прекращении мора: “Того же году, месяца ноября, поставлен бысть Макарием Митрополитом архиепископ Великому Новуграду и Пскову старец Пимин Черной Андриановой пустыни; Царь и Великий князь Иван Василиевич всея Русии и Митрополит Макарей вносили мощи всех святых отец да, молив Бога и святя воды, отпустил богомолца владыку Пимина в Новгород. И приеха владыка в Новгород на николин день и служил в Софии Премудрости Божии первую обедню на Николин день; и от того дни явил Бог милосердие свое, преста поветрие” 3 . Соловецкий летописец называет точную дату архиерейской хиротонии владыки Пимена – 20 ноября 1552 года; а также дату его прибытия в Великий Новгород – 6 декабря. В летописце он называется “клириком честные обители Кирилова монастыря з Белаозера” 4 . |
| V. Остальные митрополиты настоящего периода К оглавлению Святитель Макарий правил Церковию в лучший период царствования Иоаннова, хотя и тогда уже, особенно со смерти (в 1560 г.) первой своей супруги Анастасии, Иоанн часто обнаруживал свой неукротимый и свирепый характер. Преемникам Макария сделалось гораздо труднее проходить свое высокое поприще, потому что царь с каждым почти днем становился все необузданнее в своих нравах и действиях, подозрительнее, бесчеловечнее. Ему казалось, и не без основания, что бояре и вельможи злоумышляют против него, что он окружен изменниками, которых потому и спешил поражать различными казнями. А если митрополит и другие духовные лица по своему древнему праву и чувству человеколюбия осмеливались ходатайствовать за несчастных, подвергавшихся опале царя, он воображал, что и духовенство держит сторону его врагов и мешает ему карать преступников. По смерти Макария Иоанн пригласил на Собор святителей и знатнейшее духовенство для выбора нового митрополита. И явились три архиепископа: Пимен Новгородский, Никандр Ростовский и Трифон Полоцкий — и шесть епископов: Афанасий Суздальский, Симеон Смоленский, Филофей Рязанский, Варлаам Коломенский, Матфей Сарский и Иоасаф Пермский. Казанский архиепископ незадолго пред тем скончался, а епископ Тверской Акакий по старости и болезни не мог приехать в Москву, но прислал только повольную свою грамоту. Прежде нежели собравшиеся на Собор приступили к избранию нового митрополита, царь предложил им рассудить о некоторых внешних преимуществах Русского первосвятителя и сказал: «Отец наш и богомолец митрополит носит черный клобук, а прежние Русские митрополиты чудотворцы Петр и Алексий, архиепископ Новгородский Иоанн и Ростовские чудотворцы Леонтий, Игнатий и Исаия носили белые клобуки, как и изображаются они на иконах. Последующие затем митрополиты и Ростовские епископы и архиепископы носили уже черные клобуки, а почему отложены были белые, мы не нашли в писании. Новгородский же архиепископ Пимен, богомолец наш, носит белый клобук, и прежние Новгородские архиепископы носили белые клобуки, по какому случаю — мы также не знаем из писания. |
| Мая 9-го, 1849 года, день был жаркий и прекрасный, и перед обедней приехала к нам Марья Григорьевна Александрова, жена мануфактур-советника, Павла Матвеевича. Она приехала со своей родственницей, старушкой Елисаветой Ивановной, в дормезе в шесть лошадей, и так как гостинницы тогда не было, то она остановилась у меня в кельях. Марье Григорьевне тогда могло быть лет с лишком 50; роста она была среднего, довольно тучная, черты лица имела некрасивые. Отец ее, Григорий, был персянин, мать София, русская; они имели сына Андрея и трех дочерей. Жена Григория, София, вскоре умерла. Старшую дочь свою, Татьяну, он выдал за штатного служителя Богоявленского монастыря, а вторую, Марью, 13 лет от роду, за сельского причетника Звенигородского уезда; он был лет 40, высокого роста, рыжий, второй раз вдовый и имел человек 5 детей. Он был весьма добрый человек. Пожив с ним не более года, Марья овдовела и возвратилась жить в Москву. Здесь она познакомилась с Александровым, московским купцом, весьма достаточным и прекрасным, который вознамерился было жениться на ней, но его мать препятствовала этому браку, и он осуществил свое желание уже гораздо позднее, после ее смерти, и Марья Григорьевна стала, наконец, его женой. При всей благодарности моей за ее благодеяния обители, не могу скрыть истины и не сказать, что она имела характер весьма крутой и недоверчивый. Помню, что в день приезда Александровой после обедни, едва крестный ход вышел из церкви, как в трапезе из поваренной трубы выкинуло и повалил густой и черный дым, но это не имело последствий. Марья Григорьевна обедала в своей келье, а после того просила меня, чтобы я ее всюду выводил. Я повел ее в теплую церковь , так как еще некуда было и вести. «А где же у вас бывают ранние обедни?» – спросила она меня. Я на это ей ответил, что еще теплого у нас придела нет. «Ну, а это-то что же такое?» – спросила она, указывая на дверь с левой руки. Я отговорил – это был дровяной чулан. «Нельзя ли вот здесь сделать престола?» – спросила она меня снова. – «Да отчего нельзя», – отвечал я, нимало не сообразив, что в чулане было едва ли более четырех аршин ширины. Александрова пригласила меня к себе в Москву, и у нас пошли переговоры об устроении нового придела. Бывая у нее, мужа ее я ни разу не встречал и к нему приглашаем не был. Они более 20 лет нанимали дом Касаткина в приходе Косьмы и Дамиана в Певческой, что между Ильинкой и Никольской. Главную половину, то есть парадные комнаты, занимала Марья Григорьевна, а муж ее занимал 2 комнаты: одна была спальная, другая контора, и прислуга также была у каждого своя. Это продолжалось до осени. Между тем решено было, что Александрова устроит у нас на свой счет придел во имя преподобной Марии Египетской, и определила на это до пяти тысяч рублей серебром. Составлен был план и представлен владыке на рассмотрение, и он его утвердил. После того стали заготовлять материал. |
| Разделы портала «Азбука веры» Валерий Арвидович Апин " decoding="" title="" Валерий Арвидович Апин — саратовский художник, график и живописец, член Союза художников России с 1985 года, преподаватель Саратовского художественного училища им. А.П. Боголюбова с 1993 по 2017 год, участник многочисленных выставок. —Валерий, что в Вашей жизни появилось раньше — вера или творчество? — Желание «творить» возникло, как у всех детей, в младенчестве. Начались «каляки-маляки» на стенах: обои тогда были из простой шершавой бумаги, мамины красная губная помада и черный карандаш для бровей очень подходили для рисования. В учителях с детства недостатка не было. Бабушка окончила до революции Боголюбовские рисовальные классы, мама после войны училась в Саратовском художественном училище, отец окончил Рижское художественное училище. Но главное всё же — это поддержка мамы и ее уроки. Она же рассказывала мне о Христе, о Его абсолютной чистоте и страданиях за нас, учила молиться. В храм ходили редко — в стране тогда в разгаре было хрущевское гонение на Церковь. Ощущение реальности Бога и того, что Он все слышит и видит, возникло лет в десять, когда я потерялся в лесу и очень испугался, но по горячей молитве — нашелся. С тех пор вопрос «Есть ли Бог?» у меня никогда не возникал, несмотря на активную атеистическую пропаганду того времени. Однако это, к сожалению, не мешало мне отходить от Бога, подобно блудному сыну из известной притчи . —В Саратове Вы окончили детскую художественную школу и Боголюбовское училище. И после этого отправились в Москву. Что повлекло Вас в столицу? — После окончания училища, которому тогда еще не было присвоено имя А.П. Боголюбова, я два года пытался поступить в лучшие художественные институты страны: первый раз — в Репинский в Ленинграде, потом — в Суриковский в Москве. Но баллов немного не хватило. В эти годы моя мама познакомилась с архиепископом Пименом (Хмелевским). Хорошо известно, что Владыка очень любил музыку, прекрасно в ней разбирался, как и в искусстве вообще, имел огромную, уникальную коллекцию аудиозаписей и альбомов по искусству и иногда устраивал музыкальные вечера. В некоторых таких встречах принимали участие моя мама — она пела — и младшая сестренка Света, которая тогда училась в музыкальном училище. Однажды к Владыке попал и я. Дмитрий Евгеньевич, как тогда по своей невоцерковленности я называл архиепископа Пимена, показал мне большой альбом христианской живописи Михаила Нестерова, приобретенный за границей. В Советском Союзе религиозные картины этого художника были почти не известны. Альбом произвел на меня сильнейшее впечатление. Владыка Пимен благословил меня на поступление в Суриковский институт, куда я в итоге все-таки поступил, и пожелал стать великим художником. Сейчас, через очень много лет, я понимаю, что значило в моей жизни это благословение, полученное от выдающегося архиерея нашей Церкви, но в 1978 году мною двигало одно честолюбие, а вера была, как сейчас говорят, только «в душе». |
| Священник Русской Зарубежной Церкви утверждает, что ЦРУ финансировало пропаганду против воссоединения РПЦЗ с Церковью в Отечестве 7 ноября 2006 г. 19:01 США являются противником воссоединения Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) и Церкви в Отечестве и пытались помешать этому процессу, заявил священник РПЦЗ из Великобритании Андрей Филипс, сообщает «Интерфакс». В своих записках о прошедшем полгода назад в Сан-Франциско Всезарубежном соборе, опубликованных на сайте РПЦЗ, он пишет, что этот Собор входил «в поле интересов правительства США», а среди соборян некоторые считали, что «ЦРУ финансировало пропаганду, проводимую через Интернет против процесса единства двух частей Русской церкви». На протяжении работы Собора возле храма, где он проходил, находился «загадочный джип». По этому поводу автор записок высказывает мнение: «Есть основания полагать, что зал заседаний прослушивается». Лишь после единодушного принятия «исторического решения о преодолении разделения в Русской церкви» черный джип уехал: «резолюция принята, и, видимо, нет интереса к дальнейшему ходу собора», отмечает отец Андрей. Священник также отметил, что если его спросить, почему он выступает за русское церковное единство, то он ответит: «Потому что дьявол против этого». Автор записок напомнил о прозвучавших на Соборе докладах, в которых, в частности, говорилось, что вопрос церковного единства «должен стоять выше личных интересов», а «разделение несет за собой грех». Один из выступавших на соборе, представитель старообрядческого прихода протоиерей Пимен Саймон, по его словам, указал на «многочисленные параллели между сектантски настроенными староверами и теми членами Русской зарубежной церкви, которые постоянно выдвигают новые условия Русской церкви Московского патриархата». Священник также сообщил, что представитель Сербской Церкви митрополит Амфилохий убедил «многих делегатов, приехавших на Собор с колеблющимся мнением», в том, что «не следует прекращать диалог с неправославными христианами», а главное — «всецело стремиться к уврачеванию разделения в Русской Церкви», поскольку уже наступило «самое благоприятное и богоугодное для этого время». Календарь ← 14 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
| В советское время было сложно c красками. Для создания яичной темперы иконописцу нужны пигменты — цветные порошки, являющиеся основой всякой краски. Вторую часть яичной темперы — связующее — яичную эмульсию сделать было несложно. В 1980-е годы в магазинах художественного фонда продавалось всего два-три пигмента. И все ухищрялись как могли. Кто-то вымывал из гуаши связующие и использовал пигмент. А матушка Иулиания писала на темпере ПВА, используя ее как пигмент и не обращая внимания на заводское связующее. Не всегда была возможность писать на досках, и кто-то писал на грунтованной фанере. Всё, что нужно, появилось только в 1990-е. — О матушке Иулиании сегодня много общей информации в Сети, а что вам известно о ней? Как ей удалось миновать все «ловушки» советских репрессий? Ведь того же иконописца Владимира Комаровского расстреляли. — Приходили за ней дважды. Тогда была практика арестовывать наскоками. Получилось — хорошо, нет — живи до следующего раза. Один раз она как-то узнала заранее и успела уйти из дома через «черный ход». Как спаслась другой раз, неизвестно. Но если с духовной точки зрения посмотреть — Господь ее берег для сохранения иконописной традиции. Она работала в издательстве, и это ей позволяло писать дома и давало свободу творчества и перемещения. Те, кто хорошо знал ее, говорят, что она была очень волевым, собранным, глубоким человеком и в то же время обладала разумной осторожностью. И всё то, что могло повредить ей или другим, она не высказывала вслух. Имея художественное образование, она училась иконописи у Василия Осиповича Кирикова — известного реставратора и иконописца. По просьбе святителя Афанасия Ковровского (Сахарова) она написала самую известную свою икону — Собор русских святых, которая сейчас находится в лавре в притворе Троицкого собора. А после войны сделала с этой иконы несколько списков с разными вариациями. Расписала Серапионову палату, где собраны лаврские святыни, иконостасы приделов Трапезного храма, целый ряд икон Покровского академического храма и много икон в ризницах лавры и академии. Ее знали и ценили Патриархи Алексий I и Пимен. Ее иконы печатались в том числе и в ЖМП. И это понимание, что жива иконописная традиция, что в лавре продолжает работать монахиня Иулиания и ее иконы ценят, укрепляло многих. |
|
|
