| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕВФИМИЙ († 28.04.1705), мон. московского Чудова в честь Чуда архангела Михаила в Хонех мужского монастыря , писатель, переводчик, редактор, библиограф. Е. не имел священного сана, по замечанию архим. Гавриила (Домецкого) , «Евфимий монах простый, ни он диакон, ни поп» (БАН. 17.5.8 [Осн. 736]. Л. 8 об.). Ученого инока уважали царь Алексей Михайлович и патриарх Никон ; иеродиак. Дамаскин, близкий друг и соавтор Е., утверждал, что царь и патриарх дважды уговаривали Е. принять архиерейский сан, но он умолил «их благочестивые величества, да оставят его в просто монашеском сане пребывати» (Там же. Л. 9-9 об.). В расписках в получении денег и в записях к своим переводам и сочинениям Е. называет себя «старцем Чудова монастыря», но отождествление книжника с его современником келарем Чудова монастыря Евфимием, часто встречающееся в литературе, представляется сомнительным. Так, на Соборе 1690 г., подтвердившем правосл. т. зр. на время пресуществления Св. Даров (см. Евхаристия ), Сильвестр (Медведев) обвинялся в числе проч. в том, что в своей кн. «Манна Хлеба животного» он называл еретиком «самаго православнаго мужа, и правды ревнителя, и Церкве поборника, и веры защитника пречестнаго отца Евфимия» (Остен: Памятник рус. духовной письменности XVII в. Каз., 1865. С. 93). Между тем Сильвестр оставил в кн. «Манна...» положительный отзыв о келаре Чудова мон-ря Евфимии. Т. о., можно утверждать, что Е. и келарь Евфимий - разные лица, в одно время жившие в Чудовом монастыре. Достоверных известий о Е. сохранилось немного. Ф. П. Поликарпов-Орлов сообщает, что Е. был учеником Епифания (Славинецкого) , приехавшего в Москву в 1649 г. (РГБ. Собр. ОИДР. 238. Л. 1). В 1652-1659 гг. Е. работал справщиком на Московском Печатном дворе. В 1660-1669 гг. его имя отсутствует в расписках о получении жалованья и появляется снова в 1670 г., когда Е. вернулся к издательской деятельности. 17 июля 1690 г. указом царей Петра I и Иоанна V Алексеевичей он был отстранен от должности справщика за внесенные им без согласования с вышестоящими лицами изменения в текст месячных Миней. По-видимому, Е. продолжал работать на Печатном дворе внештатно до 1704 г., получая в качестве жалованья бумагу и книги. 10-летний перерыв в работе Е. на Печатном дворе заставил нек-рых ученых высказать предположение о 2 справщиках с именем Евфимий, трудившихся соответственно в 50-х и 70-90-х гг. XVII в. Однако проведенная В. Г. Сиромахой графологическая экспертиза расписок о получении жалованья установила тождество почерков справщиков. Косвенные данные, а именно прекрасное знание Е. литературы, изданной на Украине в 60-х гг. XVII в., и полная неосведомленность о лит-ре, изданной в Москве в тот же период, позволяют предположить, что в это время Е. жил в одном из укр. мон-рей. Сообщение о кончине Е. в Чудовом мон-ре содержится в сборнике трудов Е. РНБ. Погод. 1963 (Л. 174). |
| Апостол. Московский печатный двор, 1597г. Издание и гравюра Евангелиста Луки - печатника Андроника Тимофеева Невежи 8 июля 2013 г. 13:00 Тобольское барокко и резные шедевры в Коломенском В двух соседних выставочных залах царской усадьбы Коломенское – в Сытном дворе и в каменном храме Георгия Победоносца – Московский государственный объединенный музей заповедник (МГОМЗ) практически одновременно открыл две интереснейшие выставки. В обеих экспозициях – редчайшие предметы церковного искусства: на первой выставке – «Березовские древности» - из самого северного населенного пункта Тобольской губернии, на второй – «Спасительное древо» - из фондов резного искусства и редких древних книг самого МГОМЗ. Сенсации с Крайнего Севера У нашего современника топоним «Березов» в первую очередь ассоциируется со знаменитой картиной Василия Сурикова, изображающей семейство сосланного в северный острог ближайшего сподвижника Петра I Александра Меншикова. Меж тем этот населенный пункт, более двух веков – с 1720-х по 1930-е годы – бывший местом политической ссылки, сохранил уникальную коллекцию церковного искусства XVIII века. Выяснилось это почти случайно перед Великой Отечественной войной, причем отреставрированы эти предметы совсем недавно. Сейчас эта коллекция впервые демонстрируется за пределами Сибири. «Не в последнюю очередь эти древности дошли до нас потому, что в небольшом городке насчитывалось целых семь православных храмов, - рассказывает автор концепции выставки «Березовские древности» эксперт МГОМЗ Ольга Стругова. – Среди многочисленных ссыльных были и священнослужители, которые миссионерствовали среди коренного населения Пермского края. По дошедшим до нас сведениям, один из семи храмов собственноручно возвел Александр Меншиков. Во второй половине XVIII века это здание сгорело, и все, что успели спасти, перенесли в соседнюю Воскресенскую церковь». В 1939 году в Березове под руководством краеведа, историка и археолога Андрея Палашенкова работала экспедиция Омского краеведческого музея (впоследствии, в 1943 – 1957 г.г., Андрей Федорович возглавлял это учреждение). Воскресенский храм на тот момент уже стоял приговоренным к сносу, и экспедиция Палашенкова буквально «на флажке» сумела вывезти все более-менее ценные и сохранившиеся детали убранства в музейное хранилище. Причем – с учетом стоявших на дворе времен и господствовавшей в государстве идеологии – полуподпольно. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание КАРИОН (Истомин; 40-е гг. XVII в., Курск - после апр. 1718 (15.05.1722?), Москва), иером., поэт, педагог. Мирское имя К. неизвестно. Исследователи предполагают, что он был выходцем из подьяческой среды, поскольку его старший брат Г. Истомин и племянник И. Истомин служили подьячими. Под влиянием земляка и свойственника Сильвестра (Медведева) (сестра последнего Дарья была замужем за братом К. Гавриилом) К. принял постриг в Молченской Софрониевой в честь Рождества Пресв. Богородицы муж. пуст. близ Путивля, где в 1672-1675 гг. жил Сильвестр. В 1676 г., будучи диаконом Молченской пуст., К. приезжал в Москву, где получил деньги «в помяновение» умерших в 1675 г. Сарского и Подонского митр. Павла и иером. Епифания (Славинецкого) , общался с Евфимием , мон. Чудова в честь Чуда арх. Михаила в Хонех муж. мон-ря . Позднее К. переехал в Москву (возможно, вслед за Сильвестром (Медведевым), переселившимся в рус. столицу в 1677) и начал работать на московском Печатном дворе . Наиболее ранние сведения об этом периоде жизни К. относятся к 27 июня 1679 г., когда в расходной книге Печатного двора отмечено, что К. взят туда книжным писцом; 25 окт. следующего года К. уже числился в чтецах. На основании родства К. с Сильвестром (Медведевым) С. Н. Браиловский предположил, что в Москве К. первоначально жил в Заиконоспасском в честь Нерукотворного образа Спасителя мон-ре , где Сильвестр был строителем, и лишь позднее - в кон. 70-х или в нач. 80-х гг. XVII в. перешел в Чудов мон-рь. Возможно, под рук. Сильвестра К. изучил латынь и польск. язык. В 1680-1681 гг. он также учил греч. язык (24 сент. 1680 и 20 нояб. 1681 он получал деньги за изучение греч. языка «и для ево скудости»). 4 марта 1682 г. К. был назначен справщиком на Печатном дворе. В нач. 80-х гг. патриарх Московский и всея Руси Иоаким (Савёлов) обратил внимание на К. В июне 1681 г. К. передал патриарху подготовленное Сильвестром обличение труда приехавшего в Москву кальвиниста Я. |
| 9. Новый царь и его окружение Зеньковский С.А. Русское Старообрядчество Никогда в истории России идеал православного царства не был так дорог царю и так активно не претворялся в жизнь, как в первые годы царствования Алексея Михайловича. Правда, это время (1645—1652) нам несколько напоминает лучшие годы царствования Ивана IV, позднее ставшего Грозным, когда царь сотрудничал с митрополитом Макарием и Избранной радой. Но и в это, лучшее, время царствования Ивана IV правительство не было так вдохновлено самой идеей благочестивого государства, желанием превратить Московскую Русь в подлинную Святую Русь, в настоящий Третий Рим. В эти годы сам новый молодой царь Алексей Михайлович, его ближайшее придворное окружение и его правительство строго придерживались правил православного благочестия в своей личной жизни и делали все возможное для утверждения этого идеала в сердцах людей и в церквах страны. Когда в 1645 году Алексей Михайлович взошел на престол, ему еще не было и шестнадцати лет от роду и поэтому совсем не удивительно, что он попал под влияние близко стоявших к нему людей. Трое из этого ближайшего окружения царя имели на него особое влияние. Это был пожилой и умудренный опытом дядька царя боярин Морозов, царский духовник Стефан Вонифатьев и личный близкий друг юного Алексея молодой Федор Ртищев. Все трое были твердо преданными церкви и подлинно верующими людьми, для которых вера была частью их личной жизни и государственной деятельности и основы которой они всегда стремились претворить в жизнь. Вполне вероятно, что привязанность к ним царя усилилась в дни его царствования ввиду некоторых неприятных, хотя до сих пор все еще и не вполне ясных обстоятельств его воцарения. Видимо, некоторые из придворных, в том числе, кажется, и князь Семен Шаховской, распускали слухи, что Алексей будто бы не был сыном царя Михаила Федоровича и что царь Михаил намеревался оставить трон не ему, а принцу Вальдемару Датскому, которому он прочил в жены свою дочь Может быть, этими слухами можно объяснить почти что немедленную после смерти царя Михаила высылку из России Вальдемара Датского и некоторые противопротестантские мероприятия, которые были приняты властями в виде репрессий против протестантского окружения принца. Во всяком случае высылка протестантского жениха царевны Ирины была значительным торжеством всей церковной партии при дворе и в Москве, во главе которой был сам патриарх Иосиф, затем редактор Печатного двора отец Иван Наседка, долго настаивавший на перекрещивании принца в случае его женитьбы на Ирине и наконец Стефан Вонифатьев, за которым, по-видимому, стояли и его друзья |
| В XVII веке при Московском дворе существовала целая Академия – Оружейная Палата, где работали знаменитые царские иконописцы, художники, резчики, граверы и проч. Цари Михаил Феодорович и Алексей Михайлович ценили и любили иконы и украшали ими комнаты своего дворца, где, однако, не могли поместиться все царские иконы, и поэтому для них было устроено особое помещение. Существовавшая при Московском дворце Образная Палата служила для хранения икон, а также и других священных предметов и книг, принадлежащих государю и членам его семейства. Из этой Палаты образа, кресты и проч. брались по мере надобности в дворцовые приказы, Оружейную Палату, во дворец и в придворные церкви. В царствование Алексея Михайловича Образная Палата представляла собою громадный и превосходный музей памятников православной иконографии и искусства, равного которому по богатству в настоящее время нет в России и даже на всем православном Востоке. Это ясно видно из издаваемой нами описи Палаты, приблизительно от 1669 (7177) г. Составлена опись и скреплена по листам дьяком Мастерской Палаты Иваном Чаплыгиным. Хранится она в Московском Отделе Общего Архива Министерства Императорского Двора по оп. 34 (152а), но, к сожалению, уцелела не вполне, именно – не достает первых 16 листов. Всего в ней 214 листов; разделена она на 22 главы: 1 гл. – 1–4 лл., 2 гл. – 5–12 лл., 3 гл. – 13–20 лл., 4 гл. – 21–58 лл., 5 гл. – 59–72 лл., 6 гл. – 78–86 лл., 7 гл. – 87–101 лл., 8–9 гл. – 102–111 лл., 10 гл. – 112–119 лл., 11 гл. – 120–133 лл., 12 гл. – 134–142 лл., 13 гл. – 143–160 лл., 14 гл. – 161–172 лл., 15 гл. – 173–176 лл., 16–18 гл. 177–206 лл., 19–20 гл. – 206 об. – 209 лл., 21 гл. – 210 л., 22 гл. – 211–214 лл. Главы 13–15 заключают в себе перечень книг рукописных и печатных, которые находились в Образной Палате. Как видно из рассматриваемой рукописи, опись Образной Палаты была производима и раньше 1669г., именно в 7160г., 1651–2 гг. Главное богатство Палаты составляли иконы, – они были в серебряных и золотых, басемных и сканных окладах, или без них. Риз, покрывавших всю икону и тем безобразивших ее, здесь не было. Письмо на иконах было – греческое, грузинское и русское, последнее царских и других иконописцев. Число икон было очень велико. В описи нередко указано происхождение икон, откуда они поступили в Палату. Многие иконы были поднесены государю и членам его семейства или служили им благословением. В рукописи мы, между прочим, читаем: образ Богоматери Казанской в Палату . . Образ . (Перечень следующих затем икон дает косвенное указание на монастыри, которые подносили их, напр., Иосифа Волоцкого , Макария Калязинского, Евфимия Суздальского, Антония Сийского, Дмитрия Вологодского Прилуцкого, Соловецких чудотворцев и т.д.). Иконы взяты из царских хором. Образом Спаса Вседержителя . Образом Пречистой Богородицы Казанская . Иконою Воскресения Христова . |
| Во град св. Афанасия мы прибыли в великий понедельник около 4-х ч. пополудни, т. е. уже незадолго до начала всенощной, называемой у греков «κολουθα το Νυμφου» «Последование Жениха». Как известно, на православном Востоке утрени служатся с вечера только на страстной седмице и усердно посещаются богомольцами, в другое время года гораздо менее отзывчивыми на церковный благовест. При приезде в любую гостинннцу в Египте бросаются в глаза развешанные в прихожей объявления от различных костелов, кирок и англиканских церквей о времени службы, конечно, с точными обозначениями адресов церквей, их настоятелей и т. п. Напрасно православный путешественник будет искать для себя соответствующих объявлений – даже в гостиницах, содержимых греками (а таких очень много) он не найдет их! Не найдет он и объявлений от коптских церквей. К счастью, Александрия – город не особенно большой и от центра до помеченного на плане у Бедекера «Archevêché Grec» весьма недалеко. Сходить туда и узнать о времени службы было делом нескольких минут. Эта греческая «патриархия» оказалась известным монастырем св. Саввы Освященного, описанию которого незабвенной памяти епископ Порфирий посвятил несколько страниц в своем «Путешествии по Египту» (стр. 7 сл. СПБ. 1856) и изображение которого он дал на I–III листах своего атласа «Египет и Синай». Но как все изменилось с его времени! Тогда обитель была за городом, едва ли не в пустыне, среди фиников, теперь же среди европейских оживленных улиц, вблизи музея; напротив её помещается занимающая целый квартал греческая больница со сквером и мраморным бюстом покойного патриарха Софрония на дворе. Внутреннее устройство монастыря и церкви несколько напоминает рисунки и описания Порфирия, но в то время, конечно, еще не было в её ограде типографии, открытой лишь несколько лет назад , при блаженнейшем Фотии, не было конечно и переулка, проведенного мимо самых св. врат и фасада церкви, оказавшейся ниже уровня улицы. При входе в монастырь обращает, на себя внимание вынесенный на двор свечной ящик – пример, достойный подражания всех ревнующих о церковном благочинии, – и вывешенная πрγрαμμα – печатное расписание церковных служб. Оказывается, что в виду многочисленности молящихся, «Последование Жениха» служится дважды – в 4 ч. и в 7 ч. вечера, в великий четверток, субботу, a затем и во все воскресные дни – две литургии, что вообще необычно вне России. Указано также, когда предполагается архиерейское служение или архиерейская χοрοστασα. За отсутствием блаженнейшего Фотия в Александрии имел резиденцию в эти великие дни преосв. Феофан, митрополит триполийский, о чем также было оповещено в «программе». |
| Глава пятая. Состав царских библиотек в ΧVΙΙ веке. Что было в библиотеке царя Ивана IV? Судьба царских библиотек Разобранными сейчас свидетельствами и ограничивается все то, что обыкновенно приводится, когда речь заходит о царской библиотеке XVI в. и ее составе, в доказательство нахождения в ней громадного количества иноязычных рукописей. Выше уже было показано, что так называемое «свидетельство» Максима грека ему не принадлежит и что оно появилось только в XVII в.; приведены были также соображения, заставляющие не доверять свидетельствам иностранцев: хронике Ниенштедта и списку проф. Дабелова и разъяснены были показания Паисия Лигарида, записи в минеи, отмеченной Строевым, и Степенной книги. В виду такого качества настоящих доказательств существующее доселе в нашей литературе мнение о великом множестве в царской библиотеке XVI в. иноязычных рукописей, которое, если бы было открыто, «возобновило бы времена Петрарки, Медичи и пр.», нельзя не признать ничем не доказанным. Отвергая достоверность всех этих показаний в пользу существования в XVI в. особой царской библиотеки, состоявшей из громадного количества иноязычных рукописей, – я в то же время не отрицаю ни самого факта существования в XVI веке у московских государей книжного собрания в том или другом размере, ни возможности нахождения в нем нескольких, немногочисленных, иноязычных рукописей и книг. До нас дошли положительныя известия о существовании особых библиотек у Московских царей XVII века, дошли даже перечни бывших как у них, так и у их детей книг 483 . У первого царя из дома Романовых – Михаила Федоровича документы указывают очень немного книг. Так в числе царской казны, находившейся в 1634 году на Казенном дворе, были только две минеи четий за январь и февраль, 5 книг «осьмочастных знаменных в лицах» и книга, содержавшая чин православия в 1-ую неделю Вел. Поста 484 . В царской казне, бывшей в это же время (в 7142 г.) в Мастерской палате, встречаем еще несколько книг печатных и рукописных. Печатные были: потребник (апостол), апокалипсис, устав и «книга исповеданию» или по другой записи «избрание епискупье»; из рукописей были: книга об избрании на царство Михаила Федоровича, измарагд, «празнество пречистыя Богородицы чудотворному образу Казанскому», об осаде Троице-Сергиевой лавры, «празнество муч. Ирине», святцы и «книга Аристотелева в полдесть» (печатная?). Через восемь лет в 1642 (7150) году здесь же кроме перечисленных книг и рукописей встречаем еще несколько: рукописи: евангелие напрестольное, псалтырь, правила (в 1649г. царем Алексеем Михаиловичем пожертвованы были в Саввин Звенигородский монастырь), «мелких 6 книжек да в полдесть 7 книг, да дестовых 4 книги» 485 . Точно также мало встречаем книг и в казнах детей царя Михаила Феодоровича: у царевича Ивана Михаиловича, по описи 7150 г. принадлежавшей ему казны, были только стоглав и «азбука велика на столбцах»; у царевны Ирины Михаиловны около того же года в казне были только 5 псалтырей и 2 часовника 486 . |
| Детство и юность Флоря Б.Н. Иван Грозный (Оглавление) В 1525 году великому князю Московскому Василию Ивановичу исполнилось 46 лет. Возраст немалый для мужчины, тем более в эпоху Средневековья, когда продолжительность человеческой жизни была гораздо короче, чем теперь. Тем не менее у великого князя все еще не было сына, наследника. Василий женился 4 сентября 1505 года, незадолго до смерти отца, великого князя Московского Ивана III, выбрав себе невесту по новому, неизвестному ранее в Москве обычаю. По традиции московские великие князья чаще всего вступали в брак с женщинами из своего княжеского дома (так, например, жена Василия Темного, деда Василия III, Марья Ярославна была троюродной сестрой своего супруга), либо с женщинами, принадлежавшими к другим княжеским домам Северо-Восточной Руси (жена Дмитрия Донского Евдокия бьша дочерью суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича). Теперь все князья Северо-Восточной Руси стали подданными великого князя Московского, и сватать у кого-либо из них невесту для своего сына и наследника Иван III посчитал ниже своего достоинства. По совету великокняжеского печатника грека Юрия Траханиота был возрожден древний обычай выбора невесты, практиковавшийся при дворе византийских императоров. По приказу государя подданные присылали своих наиболее красивых дочерей на смотрины, и из их числа государь-жених выбирал себе невесту. Так будущий Василий III женился на Соломонии Сабуровой, происходившей из московского боярского рода костромских вотчинников. Брак был благополучным, но бездетным, и с течением времени это все больше беспокоило супругов. Они стали совершать длительные поездки по самым прославленным русским обителям, прося их святых покровителей о «чадородии». Великая княгиня вышивала покровы на гробницы святых, ожидая от них помощи в своем несчастье, но ничто не помогало. Василий III был, по-видимому, привязан к жене, но, когда после двадцати лет совместной жизни брак так и не дал детей, он решил с ней расстаться. По официальной версии сама Соломония, «видя неплодство из чрева своего», приняла решение уйти в монастырь, и великий князь согласился на это лишь после долгих уговоров жены и митрополита. |
| Житие и подвиги преподобного отца нашего игумена Никона, ученика блаженного Сергия чудотворца Подготовка текста, перевод и комментарии А. А. Савельева Никон Радонежский (ум. в 1427) – русский подвижник рубежа XIV–XV вв., ученик Сергия Радонежского и его приемник по игуменству в Троице-Сергиевой лавре. В ВМЧ помещено его житие, созданное в середине XV в. знаменитым агиографом Пахомием Сербом (Логофетом), автором многочисленных житий и служб русским святым. О популярности «Жития...» в Древней Руси говорит тот факт, что уже в XVII в. оно было издано на московском Печатном Дворе (Службы и жития Сергия и Никона Радонежских. М., 1646). Текст издается по Успенскому списку ВМЧ (ГИМ, Синод. собр., 988 (786), лл. 1002–1009 об.). Исправления текста даются по изданию «Жития...» в кн.: Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908. С. 17 НОЯБРЯ МЕСЯЦА НОЯБРЯ В 17 . ЖИТИЕ И ПОДВИГИ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ИГУМЕНА НИКОНА, УЧЕНИКА БЛАЖЕННОГО СЕРГИЯ ЧУДОТВОРЦА Благослови, отче! Кто сможет рассказать о многих и великих дарах Божиих, которые он дарует хранящим добродетель и в нынешнем веке, и в будущем?! Воистину блаженны причастники добродетели и благие последователи заповедей Господних, ибо память о них пребывает вовеки. Вспомним, братья, сколько сильных, и богатых, и могущественных искони было, и ни о ком из них память с похвалами не сохранилась, но вместе с веком этим и преходящей этой жизнью разрушилась и погибла. Одна добродетель бессмертна, вечна и присносущна, и она одна достойна восхваления и прославления, прославляющие же веселятся, и ликуют духовно, и радуются. Так возвеселимся воистину, и возрадуемся, и просветимся, празднуя и прославляя песнопениями, и похвалами, и молитвами пресветлые памяти предивных и достохвальных отцов наших, пречудного и восхвалений достойного великого отца нашего игумена Сергия чудотворца и доблестного ученика его и последователя приснопамятного и блаженного Никона, ибо видим их, как свечи сияющих, каждого памятью своей, просвещающих наши души и направляющих к Богу стопы наши. Поистине, братья, должны мы им воздавать хвалу: ведь они, неизреченным озаренные светом и чистыми зорями духа осиянные, предстоят Святой Троице непрестанно молят о пастве своей, прося прощения грехам каждого . И пусть мы невежественны и слабы, и не можем их по достоинству восхвалить, нимало не поколеблемся и не оставим , ибо должен помнить каждый человек, что без Божьей помощи не можем совершить ничего доброго: нам ведь дана только возможность избрать лучшее, Бог же в дела претворяет благие желания и усердие. |
| Жукова Ксения Николаевна, Анна, Валентина Православные женщины, проживавшие в Енисейске. Судя по письмам, приехали в город издалека, возможно, были сосланы. В книге протоиерея Г. Фаста «История церкви в Енисейске» упоминается Ксения Николаевна Жукова в числе лиц, подписавших договор с горсоветом о передаче Успенской церкви в пользование прихода Православной Церкви в 1946 г. Договор был заключен 3 июля 1946 г. 448 Анна и Валентина ранее принадлежали к одной из тайных обшин, окормляемой, судя по письмам, епископом Нектарием (Трезвинским?) 449 . 1. 1 ноября 1954 г. 450 Христос посреди нас. Милость Божья будет с вами, владыка святый, спаси вас Господи за ваше вниманье к нам, грешным. Получили Ваше письмо с молитвою, сердечно благодарим, читаем утром и вечером на молитве, но этого нам еще мало обличенья, живем – плохо исправляемся, вкоренилось зло и гордость и все прочие пороки, помолитесь, чтобы Господь помог исправиться, думаем стараться, а лукавый опять искушает. Жили мы 5 человек да на дворе во флигеле 4 человека, сейчас остались трое: мы с сестрой да хозяйка Ксенья Н[иколаевна]. Все ушли в казенные квартиры, много настроили казенных. К тюрьме там все новы дома, 9 человек все молились вместе и сейчас когда приходят на праздник. В церковь мы не ходим, грешники, с первых перевыборов, простите, может, и неладно живем и поступаем не так, как надо. Приезжает из Красноярска епископ, и на груди у него медаль с Ленин[ым], и все порядки не как раньше, но я их не сужу, такой им приказ, молитесь, чтобы Господь помог жить по духу, а не по плоти, быть Марфой, а не Марией, получили ваше письмо давненько, пишу 19 октября по-старому, выпал снег, уже 5 дней лежит. Как Ваше положенье, о жизни, ничего Вам не объясняют, когда вас отпустят, пишите в чем будете нуждаться, не стесняйтесь, привет передавайте Аполинарье, очень жаль ее, у них домик свой, огород [?]. Очень хорошо в доме, дом не на планту, в огороде сейчас одна сестра ждет без терпенья [?], все мы вам низко-пренизко кланяемся и просим ваших свя[тых] мол[итв] и Бож[иего] благ[ословения]. Печатно я очень хорошо Ваши письма разбираю, а письменно трудновато, можете изменить почерк [?]... мы все малограмотны. Будьте здоровы и Богом хранимы. Остаемся помнящие Вас |
|
|
