| В XVI - нач. XVII в. П. создавались преимущественно иностранными мастерами, позднее - в основном иконописцами Оружейной палаты Московского Кремля (в т. ч. приглашенными), к-рые иногда писали их «с живства» (т. е. с натуры). В качестве «живописного дела мастеров» числились приезжие художники Иоанн Детерс (Детерсон) (состоял на службе в Оружейной палате в 1643-1655), Станислав Лопуцкий (в 1656-1667), Даниил Вухтерс (в 1667), Богдан (Иван) Салтанов, Иван Валтырь и др. Их ученики, напр. И. А. Безмин и Д. Е. Золотарёв, тоже именовались живописцами, а не иконописцами. В 1683 г. внутри Оружейной палаты была выделена особая живописная палата, в которой работали В. Познанский, К. М. Умбрановский, М. И. Чоглоков, Л. К. Смольянинов, Г. Н. Адольский и др. В документах архива Оружейной палаты сохранилось много упоминаний о подобных работах. Так, в 1670 г. С. Ф. Ушаков исполнил патриарху Александрийскому Паисию «персону» государя. В 1685 г. царским указом ему было поручено написать «на деревянной дске персону блаженной памяти великого государя и великого князя Феодора Алексеевича всеа великия и малыя и белыя России самодержца, по мере возраста его, и поставить в соборной церкви Архистратига Божия Михаила, у гроба великого государя»; впосл. этот заказ был передан Салтанову ( Новицкий. 1909. С. 390-392). В 1678 г. Салтанов создал «персону» царя Алексея Михайловича «во успении». В 1694 г. Чоглоков выполнил образ царицы Наталии Кирилловны «на полотне... живописным письмом» сразу после ее кончины. С «живства» писал П. при царе Алексее Михайловиче иконописец Ф. Ю. Репьев. «Парсуны» и «персоны» царей Михаила Феодоровича, Алексея Михайловича (одна из них написана «по преставлении»), митр. Киевского Петра (Могилы) значатся в описи Оружейной палаты 1687 г. ( Викторов А. Е. Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов. М., 1883. Вып. 2: 1613-1725 гг. С. 386). Неск. П. (на досках и холстах) царей Иоанна IV Васильевича Грозного, Феодора Иоанновича, Михаила Феодоровича, Алексея Михайловича, Феодора Алексеевича, патриархов Никона и Иоакима, польского короля и др. указаны в описи имущества кн. Василия Голицына и его сына Алексея (Там же. С. 393-394). |
| В период правления Ивана Калиты Московское княжество было укреплено и Кремль перестроен. Сооружены каменные церкви, соборы и крепкие дубовые стены. По указу князя Димитрия Донского, внука Ивана Калиты, в 1367 году возводятся белокаменные стены и башни. Москву стали называть белокаменной. При великом князе Иване III расширяется территория Кремля, был вырыт ров вокруг стен. Совместно с иностранными зодчими строятся Успенский и Благовещенский храмы, Грановитая палата и колокольня Ивана Великого (дозорная башня). Был заложен Архангельский храм. С расцветом культуры и архитектуры в 17 веке преображаются и постройки Кремля. На Кремлевских башнях появились высокие кирпичные шатры с черепичными покрытиями и позолоченными флюгерами. В начале 18 века по указу Петра I заложено здание Арсенала. С переносом столицы в Петербург Кремль оставался в заброшенном состоянии. Почти все деревянные строения были уничтожены пожарами и не восстанавливались. Только со 2-ой половины 18 века началось его возведение. По проекту архитектора М. Ф. Казакова строится здание Сената. Под руководством архитектора Ивана Еготова было сооружено первое здание для Оружейной палаты. Во время войны 1812 года Наполеон при отступлении решил взорвать Кремль. Только благодаря мужеству москвичей, он был чудом спасен. Вскоре все поврежденные его постройки были восстановлены. В 1917 году взятием Кремля была завершена революция в Москве. Сюда в марте 1918 года из Петрограда переехало Советское правительство. В наши дни здесь находится резиденция Президента России. На территории Кремля Москвы создан Государственный музейный комплекс, включающий в себя Оружейную палату и храмы (Успенский, Архангельский и Благовещенский), церковь Ризоположения и Патриаршие палаты с церковью Двенадцати апостолов, ансамбль колокольни Ивана Великого, а также коллекции артиллерийских орудий и колоколов. Комплекс Кремля и Красной площади в 1990 году были включены в список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО как один из выдающихся исторических памятников планеты. |
| Дело в том, что в контексте научного, равно как и популярного изложения истории Московского Кремля его нельзя рассматривать в отрыве от Красной площади. От великого князя Ивана III до царя Алексея Михайловича постепенно формируется ритуал восприятия этого места как сакрального центра всего Русского государства. Государь обязательно въезжает в Кремль через «святые» Спасские ворота с образом Спаса-Вседержителя. Троицкие с иконой Пресвятой Троицы — это патриаршие ворота, хозяйственные — Боровицкие, а военные — Никольские, расположенные в примыкавшей к Арсеналу проездной башне. В этот же период строго регламентируется порядок кремлевских крестных ходов. Они неизменно начинаются на Соборной площади, проходят вдоль Чудова монастыря к Троицкой улице, поворачивают к Архиерейскому дому (позднее Малому Николаевскому дворцу), в Вознесенском монастыре минуют могилы русских цариц и завершаются молебном на Лобном месте Красной площади. После этого участники крестного хода, как правило, возвращались в Кремль через Спасские ворота и в Архангельском соборе — царском храме-усыпальнице — кланялись могилам самодержцев. В общем, в прошлом году вышло продолжение под названием «Красная площадь». — С какими источниками вы работали? — Я использовал все перечисленные издания, включая прекрасные в информативном смысле дореволюционные двухтомники Фабрициуса и Бартенева. Есть по Кремлю и огромный объем архивной фактуры. В основном это оказавшие неоценимую помощь архивы Музеев Московского Кремля, а также архив Оружейной палаты и Кремлевский инженерный архив. В настоящий момент аналогов у книги нет, в том числе и по ее иллюстративному ряду. Так, впервые публикуется снимок крестного хода по Красной площади 1918 года из личного фотоальбома Ленина. Приводятся также четыре подробнейших плана Кремля: современный, наполеоновских подрывов 1812 года при отступлении арьергарда французских войск, последний дореволюционный 1910 года и первый советский 1920 года, составленный возглавлявшей музейный отдел Наркомпроса Натальей Троцкой (революционерка, вторая жена Льва Троцкого, заведующая музейным отделом Наркомпроса в 1918–1928 годы. — Прим. ред. ). Кстати, на последнем из перечисленных планов все здания с большевистской прямотой раскрашены по четырем категориям: красным цветом — «исключительного археологического или художественного значения», зеленым — «ценные», черным — «частично древние» и желтым — «не имеющие археологического значения». Стенам и башням, Патриаршему дворцу и соборам повезло: их заштриховали красным карандашом. А вот в отношении «приговоренной» «желтой группы» план реконструкции с той или иной степенью успешности в сталинские годы реализовался. Современные иллюстрации также уникальны. Это — результат четырех фотосъемок Кремля, проведенных с разрешения коменданта в разное время года и в разное время суток. |
| В наст. время известно 6 подписных икон А. И., из них сохранились 4. На нижнем поле иконы «Спас Вседержитель» (1679, Пюхтицкий монастырь), созданной иконописцем в 21 год, сохранилась надпись: «Лета 7187-го майя писалъ образъ ХВЪ изографъ Александр Ивановъ Казанцевъ» ( Данченко Е. А., Красилин М. М. Материалы к словарю иконописцев XVII-XX вв. М., 1994. С. 18. 57). В 1683 г. А. И. написал икону Спасителя для ц. прор. Илии в Муроме. Этот, видимо, несохранившийся образ зафиксирован в описаниях кон. XIX в. Николо-Зарядской ц. Мурома, куда он поступил после упразднения древнего храма. На иконе была авторская подпись: «Писанъ сей образъ Христовъ в лето 7191 въ церковь св. прор. Илии, что въ Муроме на посаде, тоя церкви при попе Михаиле Иванове, а писалъ сей образъ многогрешный рабъ Божий изографъ Александръ Ивановъ по рождению Казанцевъ» (размер иконы 134,9×86,5 см; Историко-стат. описание церквей и приходов Владимирской епархии. 1897. С. 167). К 1690 г. относится образ «Царь царем», написанный А. И. для местного ряда иконостаса муромского собора Рождества Богородицы (МИХМ). Композиция основана на Откр 19, этот текст частично воспроизведен на иконе, представляющей величественное поясное изображение Спасителя в красных с золотом одеждах и царской короне, правая рука поднята в благословляющем жесте, в левой Он держит скипетр, от левого плеча спускается меч. Наряду с эсхатологическим содержанием иконы «Царь царем» символически осмыслена власть государя, передана т. н. иконизация гос. идеологии (об этом явлении см. подробнее: Красилин М. М. «Иконизация» государственности//Рус. поздняя икона от XVII до нач. XX ст. М., 2001. С. 45). На нижнем поле иконы сохранилась надпись: «Писана сия новыя Господня икона местную в сию соборную церковь в лето 7198 писал сей Спасителя образ города Мурома изуграф Александр Иванов сын Казанцев». Заказ А. И. иконы для местного ряда главного собора Мурома свидетельствует, что в это время его считали одним из наиболее квалифицированных иконописцев города. Наиболее точной аналогией, а возможно и прототипом иконы, является образ той же иконографии из местного ряда иконостаса Архангельского собора Московского Кремля, написанный на древней доске мастерами Оружейной палаты в 1678-1680 гг. Художественные приемы («живоподобное» личное письмо, объемная трактовка фигуры и складок далматики, богатый орнамент одежд и др.), а также высокий уровень живописи муромской иконы свидетельствуют о том, что А. И. мог учиться в Москве у мастера Оружейной палаты. |
| Эта версия истории появления в Москве дивного монастыря общепринята. Однако существует иная точка зрения, – будто бы не литовский князь Витовт отпустил икону в Москву вместе с дочерью, а монгольские военачальники забрали чудотворный образ из Смоленска и подарили его московскому правителю, а он потом вернул икону в Смоленск по просьбе местных жителей. И московские легенды, овеявшие Новодевичью обитель, как кружевом, порой связывали татаро-монгольское нашествие и происхождение монастыря, особенно его имени. Как ни странно, оно долго представляло загадку для историков. Одна легенда гласит, будто бы в годы чужеземного ига дань захватчикам приносили не только деньгами, но и самыми красивыми русскими девицами: их собирали на поле за городом, отбирали лучших и отправляли в Золотую Орду. И оттого это поле стало называться Девичьим, а потом и основанный там монастырь. По другому преданию, его первая настоятельница, схимомонахиня Елена, имела прозвище Девочкина, и это запечатлелось в старомосковском имени монастыря. Или же просто обитель предназначалась для девиц. Но обычно считается, что монастырь на левом берегу Москвы-реки был назван Новодевичьим в отличие от другого женского монастыря, опекаемого государевой властью и находившегося до революции в самом Кремле – Вознесенского, прозванного «Стародевичьим». Полностью Новодевичий назывался «Пречистыя Одигитрии Новым девичьим». Это был самый привилегированный и богатый московский монастырь, по свидетельству патриарха Никона – не только в Москве, но и в России. В него, как и в Стародевичий, поступали знатные женщины своего времени: царские и боярские жены, дочери, вдовы, сестры, и все они при пострижении жертвовали сюда свои драгоценности, жемчуг, золото, серебро, не говоря уже о царских пожалованиях вотчинных земель. Основанный по высочайшему обету, Новодевичий монастырь стал архитектурной миниатюрой московского Кремля. Его соборную церковь с удивительными «замшелыми» главами, по преданию, возводил любимый придворный зодчий Василия III, итальянский архитектор Алевиз Фрязин – по образу кремлевского Успенского собора. В 1525 году сюда перенесли новый список Смоленской иконы Божией Матери с кремлевского образа, находившегося в Благовещенском соборе. И потом соборный храм Новодевичьего монастыря расписывали «царские живописцы», мастера Оружейной палаты под руководством самого Симона Ушакова. Над росписью Новодевичьего великий мастер трудился уже на закате своей жизни: иконы Спаса Вседержителя, Седьмого Вселенского Собора архидиакона Стефана и несколько других образов стали его последними трудами. Здесь же, в Смоленском соборе был погребен начальник Оружейной палаты Богдан Хитрово – за свои старания и за заслуги своих подчиненных. |
| В период войны с Наполеоном крест сохранялся в стене Софийского собора - в нише, наглухо замурованной кирпичом. В 1833 г. генерал-губернатор Смоленский, Витебский и Могилёвский кн. Н. Н. Хованский ходатайствовал перед имп. Николаем I о перенесении Е. к. из униатского в правосл. храм, однако получил отказ. В 1839 г. в Полоцке был подписан акт о воссоединении западнорус. униатов с правосл. Церковью. В 1841 г. архиеп. Полоцкий и Витебский Василий (Лужинский) повез святыню на поклонение в Москву и С.-Петербург (владыка также рассчитывал собрать пожертвования для восстановления храмов епархии). В Москве Е. к. пребывал в Успенском соборе Московского Кремля, где для него соорудили специальный аналой. По пути следования из Москвы в С.-Петербург молебны совершались в губернских городах. В С.-Петербурге по благословению св. Филарета (Дроздова), митр. Московского, Е. к. поместили в Синодальную церковь, но имп. Николай I распорядился перенести его для поклонения в Казанский собор. По возвращении креста в Полоцк 26 окт. 1841 г. он торжественным крестным ходом из Софийского собора в Спасо-Евфросиниев монастырь был определен на свое историческое место. В 1921 г., в период кампании по изъятию церковных ценностей, Е. к. был реквизирован из Спасо-Евфросиниева мон-ря и в том же году передан в Полоцкий финотдел. Озабоченность о судьбе Е. к. как выдающегося памятника древнерус. культуры в период гонения на Церковь проявляли сотрудники Оружейной палаты (ОП) Московского Кремля. Дважды, в 1924 и в 1925 гг., ученым советом ОП направлялись запросы в отдел музеев Главнауки Наркомпроса с просьбой «снестись с местным Полоцким губисполкомом и выяснить местонахождение этого Креста и степень обеспеченности его целости» (1925). Ко 2-му запросу была приложена записка с художественным анализом Е. к., сделанным Н. Н. Померанцевым . В 1927 г. в Полоцк для переговоров с властями приезжал сотрудник ОП В. К. Клейн. В 1928 г. стала возможна специальная экспедиция Минского гос. музея во главе с директором В. |
| 12713. Л. 3-7). В 1671-1673 гг. иконописцы Троице-Сергиева монастыря написали 12 икон по указу царя, однако некоторые пришлось переписать из-за ошибок в иконографии и не удовлетворившего заказчиков стиля письма (РГАДА. Ф. 1441. Оп. 1. Ч. 9. 12829). В сент. 1657 г. Нифонт К. вместе с Симоном Ушаковым и нек-рыми царскими кормовыми иконописцами выполнил стенопись «на дорогах у внешних сторон на церкви» на патриаршем дворе (РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. Кн. 43. Л. 82 об., 83 об.). В 1666 г. он «был у стенного письма» в ц. Нерукотворного образа Спасителя во дворце и в Оружейной палате (РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Ч. 8. 10629). Семен К. летом 1660 г. в составе иконописной артели во главе с Иваном Филатьевым «чинил стенное письмо» в Успенском соборе (Там же. Ч. 6. 7001). В кон. 60-х гг. XVII в. он участвовал в росписи некоторых зданий Московского Кремля, напр. «подзоров и рези около Грановитой палаты» (Там же. Ч. 8. 11162). Последнее упоминание о нем относится к 1679 г., когда он писал иконы для Покровского собора в с. Измайлове ( Забелин. 1894. С. 173). Федор московский кормовой иконописец 2-й статьи, упоминается в 1677-1680 гг. Он много работал для домовых церквей Теремного дворца Московского Кремля: в числе др. иконописцев «был у письма» «Распятия, пророков и ангелов к жертвеннику» в ц. Нерукотворного образа Спасителя (апр. 1677; РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Ч. 11б. Т. 3. 16641) и участвовал в ее стенописи (1679); писал иконы праотцев в ц. прмц. Евдокии, а затем «икону стихиры Евангельския да в кругах 12 икон праотеческих» для той же церкви (1678; Там же. Ч. 12. Т. 1. 16932; Ч. 33. 959. Л. 363 об.); олифил иконы для ц. Воскресения Христова (1678; вместе с Исайей Ананьиным и Петром Фёдоровым - Извеков Н. Д., прот. Церковь во имя Воскресения Христова и Воздвижения Честного Креста Господня в Большом Кремлевском дворце в Москве. М., 1912. С. 6); писал Деисус, праздники и местные иконы для ц. св. Иоанна Белградского. Летом 1680 г. иконописец «был у стенного письма над задными дверьми» в московском Успенском соборе (РГАДА. |
| Значительный стаж работы в фондовых отделах ведущих российских музеев (Государственные Музеи Московского Кремля и др.). Разработал первую научную систематизацию фонда оружия и участвовал в открытии новой экспозиции Оружейной палаты Московского Кремля (1986). На основе научных исследований проф. О.Г. Ульянова в России установлен День оружейника - 19 сентября (Указ Президента РФ 1578 от 3 декабря 2011 г.). На посту председателя Общества ревнителей православной культуры создал музей «Кадашевская слобода» в Москве (первый директор музея). Организатор экспедиций по сохранению искусства колокольного звона на Руси (Большой театр России, Ростов Великий). Инициатор возрождения и руководитель первого празднования «Масленицы» (1984) в Государственном музее-заповеднике «Коломенское». Автор концепции 40-томной «Летописи российских имен» (издаётся с 2003 г.). Основатель нового научного направления - дешифровки пространственной семантики византийских и древнерусских памятников изобразительного искусства. С 1989 г. возглавляет Сектор церковной археологии Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени прп. Андрея Рублева, где создал фонд археологии, включая редчайшие фрески прп. Андрея Рублева, и организовал постоянный археологический мониторинг. В результате археологических исследований под научным руководством проф. О.Г. Ульянова были найдены честные мощи основателя и первых насельников Спасо-Андроникова монастыря, благодаря чему была возрождена (1989) литургическая жизнь в древнем Спасском соборе (Духовная традиция преподобного Андрея Рублева//Журнал Московской Патриархии. М., 1990. 1. С. 39-40). Также впервые в отечественной практике были обнаружены (1989) следы одного из первых концлагерей ВЧК на территории России. Подлинным научным открытием проф. О.Г. Ульянова является установленная им (1995) точная дата кончины всемирно известного иконописца прп. Андрея Рублева († 17.10.1428), а также места его захоронения. В 1996 г. был приглашен духовником папы Иоанна Павла II о. |
| — Лавра не могла не откликнуться на столь значимую дату, которую мы отмечаем целый год, — вековой юбилей подвига пострадавших в ходе кампании по изъятию церковных ценностей, — говорит наместник обители епископ Кронштадтский Назарий. — Священномученик Вениамин Петроградский погиб не здесь, но монастырь был местом его служения. А Митрополичий корпус, в то время резиденция правящего архиерея, стал местом гибели одного из первых мучеников Нового времени — протоиерея Петра Скипетрова. Царские приношения преподобному Сергию Москва, Музеи Московского Кремля, Парадный вестибюль Оружейной палаты . До 11 января 2023 года Под занавес года Оружейная палата Московского Кремля радует посетителей выставкой, посвященной шестивековому юбилею обретения мощей Игумена земли Русской и строительства Троицкого соборного храма будущей Лавры в подмосковных лесах. Экспозиция расскажет о духовных связях русских правителей с Троицким монастырем на протяжении пяти столетий. Здесь выставлены памятники самых разных эпох, иллюстрирующие различные грани почитания преподобного Сергия. К примеру, созданная в мастерской Дионисия при великом князе Иване III икона основателя Троицкой обители с житием — самый ранний подобный образ этого угодника Божия, выполненный в рост. С эпохой московских великих князей связана пелена «Явление Богоматери Сергию Радонежскому», созданная в московской мастерской великой княгини Марии Ярославны (жены Василия II Темного и матери Ивана III). Широко и подробно представлены на выставке государевы вклады в Троице-Сергиев монастырь. Так, здесь можно увидеть золотое блюдо, сработанное царскими мастерами в 1561 году и пожертвованное Иваном Грозным восемью годами позже на помин души царицы Марии Темрюковны; драгоценную панагию, пожалованную Елизаветой Петровной лаврскому наместнику архиепископу Арсению (Могилянскому) в 1744 году; вложенные Екатериной II в обитель преподобного Сергия в 1795 году священные сосуды, выполненные по заказу императрицы придворным ювелиром Иваром Бухом. 14 декабря 2022 г. 14:00 |
| На рубеже веков в императорской семье сложилась ситуация, когда личностный, можно сказать, бытовой конфликт двух женщин - матери и жены императора Николая II, перерос в конфликт политический. Возможно, это трагическое обстоятельство заложило основу краха рода Романовых. Устроители выставки, опираясь на документы и фотографии, дают возможность ощутить накал соперничества за степень влияния на императора Николая, позволяют увидеть и результат этой разрушительной семейной распри. Особый акцент в программу мероприятий вносит выставка, проходящая в Парадном вестибюле Оружейной палаты Московского Кремля - " Рисование в семье Александра III " . Впервые зрители увидят рисунки, выполненные цесаревичем Александром Александровичем, будущим российским императором Александром III и его супругой Марией Федоровной. Уроки рисования входили в программу образования и воспитания их детей: Николая, Михаила, Георгия, Ксении и Ольги. На данной выставке представлены ранее не экспонировавшиеся рисунки, фотографии, дневники, письма из фондов Государственного архива Российской Федерации, а также предметы ювелирного и декоративно-прикладного искусства из фондов Музеев Кремля. После убийства летом 1918 года Николая и его семьи, уничтожения его ближайших родственников Мария Федоровна Романова осталась последним и единственным законным представителем некогда могучей имперской фамилии. На закате дней она лишилась не только почета и царской роскоши: рухнул ее мир - семейный, социальный, национальный. До самого последнего часа она отказывалась верить в гибель своих сыновей и внуков. Она ловила каждое слово, любое известие, подтверждающее желанную весть об их чудесном спасении. Но на этой земле ей не суждено было встретиться со своими близкими. На фоне наполненной скорбями и смертями великой драмы ХХ века мало кто отмечал судьбу бывшей императрицы. Было не до нее. Но теперь мы возвращаемся в мыслях к этой фигуре. Видим лицо матери и вдовы - потерявшей дом, детей, внуков, не имевшей возможности даже помолиться на могилах любимых своих. Свои горечь и безысходность эта миниатюрная женщина преодолевала многие годы, она научилась находить искры света в молитвах и воспоминаниях. Так, до своей смерти (которая наступила в окрестностях Копенгагена в 1928 году) Мария Федоровна оставалась русской женщиной, сохранившей в сердце любовь к России, веру в Бога и надежду на Его милость. |
|
|
