| Предварительно можно отметить, что прп. Никита Стифат в течение всей своей жизни подвизался в Студийском монастыре, столичном строгом и многочисленном монастыре, находившемся у центральных Золотых ворат города, заново воссозданном прп. Феодором Студитом в IX в. В этом же монастыре ранее нес свои подвиги прп. Симеон Благоговейный , а вслед за ним и по его благословению начинал свои монашеские подвиги прп. Симеон Новый Богослов , в свою очередь, старец и наставник для Никиты. Несоменно, что подобно тому, как прп. Симеон Новый Богослов видел идеал святости в лице Симеона Старшего, так и прп. Никита – в лице Симеона Младшего. Оставляя в стороне все подробности в описании сложного процесса канонизации обоих Симеонов, харизматично совершавшейся вне зависимости от позиции чинов высшей иерархии Константинопольской Церкви, можно обратить внимание только на то, что в самом Студийском монастыре X–XI вв. – по мнению современного исследователя Д. Краусмюллера, опирающегося на анализ ряда византийских типиконов, – существовало три «иерархии»: монастырских служителей, рукоположенных монахов и монахов, носивших великую и малую схиму 6 . К служителям относились: иконом, дохиар, экклезиарх, скевофилакс, апотекарий и носоком 7 . Среди иеромонахов и иеродиаконов особо выделялся протопресвитер 8 , носитель, как и все другие лица в священном сане, великой схимы. «Однако, на другом уровне альтернативная иерархия давала о себе знать: носители великой схимы, которые не были рукоположены, находятся в связке со своими коллегами, возведенными в ранг диакона» 9 . В данном историко-каноническом контексте утверждение Стифата о приоритете достойного монаха по сравнению с недостойным представителем высшей иерархии обретает особое значение, хотя продолжает быть исключением – как и позиция прп. Симеона Нового Богослова , который в свободном выборе духовника мог так или иначе нарушать более строгие и формальные традиции Студийского монастыря 10 . 1. Фрагмент «de hierarchia» (32–40) В трактате «Об иерархии» прп. Никиты Стифата проводится параллель между девятью чинами небесной и девятью чинами земной иерархии, в основном под влиянием двух трактатов из Ареопагитского корпуса (начало VI в.) – «О небесной» и «О церковной иерархии», а также, возможно, в стремлении более точно передать византийскую табель о рангах на уровне церковной иерархии 11 . В частности, о параллели между двумя высшими чинами двух иерархий – Херувимов и митрополитов – сказано так: |
| Максим Исповедник и прп. Симеон Новый Богослов . Другие встречающиеся жанры – агиографический, повесть («Об авве Филимоне»). Авторы и тексты Заметим, что в рамках патрологической науки авторство некоторых сочинений, представленных в Добротолюии, оспаривается. К числу авторов, чьи сочинения (в том или ином объёме) вошли в состав Добротолюбия, принадлежат следующие (перечень скорректирован в соответствии с современными научными данными): прп. Антоний Великий , прп. Макарий Великий , Авва Исайя , Марк Подвижник , Евагрий Понтийский , прп., прп. Исихий Синаит (Исихий пресвитер) Нил Подвижник, прп. Ефрем Сирин , прп. Иоанн Лествичник , прпп. Варсонофий Великий и Иоанн Пророк, прп. Авва Дорофей , прп. Исаак Сирин , Диадох Фотикийский , Иоанн Карпафский , блж. Авва Зосима Палестинский , прп. Максим Исповедник , Авва Фалассий , св. Феодор еп. Едесский, прп. Феодор, Авва Филимон (в повествовании о нем представлены некоторые положения его учения), Феогност, Филофей Синайский, Илия Экдик, прп. Феодор Студит , прп. Симеон Новый Богослов , Никита Стифат , св. Феолипт митр. Филадельфийский, прп. Григорий Синаит , Никифор Уединенник (Исихаст), свт. Григорий Палама , св. Каллист, Патриарх Константинопольский, Каллист и Игнатий Ксанфопулы, Симеон, архиеп. Солунский, прп. Иоанн Кассиан Римлянин , прп. Иоанн Дамаскин , Феофан монах, прп. Максим Кавсокаливит (его мысли отражены во фрагменте из его жития); Петр Дамаскин , Каллист Катафигиот . Характерно разнообразие внешних особенностей авторов: а) по положению в церковной иерархии (от Константинопольского патриарха до простого монаха); б) по происхождению (греки, сириец, копты, латинянин); в) по образованности. Повторим, подлинность большинства текстов и принадлежность их названным авторам не вызывает сомнений, однако авторство некоторых сочинений ставится под сомнение, встречаются и псевдоэпиграфы, содержание которых, тем не менее, вполне отвечает задачам составителей: Так, например, оспаривается атворство сочинения, приписываеммого прп. |
| По словам Н. С., уже в старости он написал трилогию «О душе», «Созерцание рая» и «Созерцание и священное собрание небесной и церковной иерархии». Рукописная традиция трилогии изучена Даррузесом. Многочисленные отрывки из нее были включены в «Диоптру» Филиппа Монотропа (написана в 1097), где они были объединены составителем по своему усмотрению (Η Διπτρα. III 3, 5; IV 7, 8, 10, 11//Ο Αθως. Αθναι, 1920. Τχ. 1/2). В ряде рукописей (Angel. 90; Ath. Vatop. 531; Vindob. Suppl. 15) трилогии предшествуют 2 посвящения, первое из к-рых адресовано синкеллу и хартофилаксу Никите, сыну Корониды, а второе - «дорогому ближнему». После сочинений «О душе» и «Созерцание рая» в этих рукописях расположены письмо Н. С. к тому же синкеллу и хартофилаксу Никите, сыну Корониды, ответ синкелла Никиты на обращенное к нему посвящение и отрывок др. его письма, в котором он отвечает на письмо Н. С., ответное послание Н. С. к тому же Никите и 4 «опровержительных» (ντιητικα) послания к «софисту» Григорию. Далее в этих рукописях находится сочинение об иерархии, за которым следуют послание к Н. С. и стихи диакона и философа Алексея - очевидно, автора одной из эпиграмм к «Гимнам» прп. Симеона Нового Богослова. По наблюдениям Даррузеса, «Созерцание и священное собрание небесной и церковной иерархии» написано вскоре после составления Н. С. «Гимнов св. Симеона» и еще до написания им сочинений «О душе» и «Созерцание рая». По мнению исследователя, философ Алексей мог подготовить указатель, предшествующий трилогии Н. С., и даже сам текст трилогии под наблюдением автора ( Darrouz è s J. Introd.// Nic é tas St é thatos. 1961. P. 18-19). В письмах Н. С. к «софисту» Григорию упоминается соч. «О пределах жизни», которое появилось до написания трилогии. В рукописях Bodl. Clark. 2 и Bresc. Quer. A. IV. 3 перед этим произведением расположено принадлежащее Н. С. «Слово против иудеев и обвинение их непокорности и неверия». Письмо Н. С. к Афанасию, игумену мон-ря Всесвятого, о канонах, ответ Афанасия и следующее письмо Н. С. к Афанасию, посвященное икономии канонов, являются сохранившимся в рукописи Vindob. Hist. gr. 7 (Fol. 204v - 207v) извлечением из 3-й «Сотницы» писем Н. С. Т. о., имело место собрание из по меньшей мере трех сотен писем Н. С. Не исключено, что к этому собранию принадлежало и сохранившееся в рукописи Baroc. 27 извлечение из письма Стифата к игум. Филофею. |
| Так, в первом трактате трилогии «О душе» прп. Никита пишет о душе: «Разумным чувством она принимает науку небесной мудрости и знания. И, преодолев таким образом всякое внешнее чувство, она достигает того, что превыше чувства» 31 . Данное место особо значимо для учения об одухотворении чувств, которое отчасти разделял прп. Никита вслед за своим духовным учителем прп. Симеоном Новым Богословом 32 , хотя и не в такой степени, как тот. В том же трактате «О душе» Стифат пишет об общении людей, достигающих духовного совершенства, и ангелов. При этом именно мудрость и знание оказываются определяющими для осуществления этого взаимообогащающего союза: «Ибо разумная человеческая природа достигает совершенства во всякой добродетели и, возвышаясь через всякое знание и мудрость Духа, благодаря Божественным дарованиям сближается с высшими силами ангелов и сочетается соответственно с каждой из них, вступая с ними в разумное общение и у всех извлекая им свойственное» 33 . Раскрытие приобщения мудрости и разуму продолжается и во втором трактате «О рае»: «Ведь в таком случае мы не только в разуме и мудрости благодати Божией вступим в умопостигаемый рай и точно исследуем природы, движения и логосы того, что находится в нем, но также насладимся его цветами и с благоговением займемся возделыванием бессмертных насаждений» 34 . В данном случае разум и мудрость оказываются добродетелями разумной части души, не достаточными для полноценного восприятия рая без чувственного восприятия и деятельного начала. Но также, как и в трактате «О душе», в трактате «О рае» автор – под влиянием вышеприведенной цитаты ап. Павла – пишет о мудрости и разуме как о дарованиях Святого Духа. В трех «Сотницах» данная тема отчасти повторяется, а отчасти обогащается новыми деталями. Мудрость и разум как свойственны речам святых людей 35 , так и являются эпитетами безмолвия, наряду с другими характеристиками беседы с Богом 36 . Во втором варианте мудрость и знание подчеркивают тонкое словесное начало в человеке, одухотворенную разумность и обращенность к Богу. Прп. Никита обосновывает последовательность приобщения, во-первых, премудрости, а во-вторых, разуму 37 не только исходя из 1Кор. 12:8, 9 , но и со ссылкой на Притч. 1:7 , где воспевается премудрость, начало которой страх Божий 38 , и на Дан. 2:20–22 39 . |
| Аннотация Вниманию читателя предлагается трактат монаха Студийского монастыря прп. Никиты Стифата (11 в.) «Против иудеев», впервые переведенный на русский язык. В ряду аскетических, богословских и полемических сочинений автора этот трактат является характерным памятником антииудейской полемики. Произведение отражает как богословские, так и аскетические мысли автора, который полемизировал, опираясь на установки аскетической школы Студийского монастыря и своего духовного отца и учителя прп. Симеона Нового Богослова . Одна из мыслей трактата – о познании Троичного Бога через познание трехчастности внутреннего мира человека – отражает общую установку византийцев: для доказательства богословских истин обращаться к внутреннему устройству человеческой души. Ключевые слова: полемика, иудеи, Студийский монастырь, исповедание веры, триадология, христология, иконопочитание, ветхозаветные пророки, душа, разум, богопознание, Дева Мария, первый и второй Адам, Ева. Известный аскетический писатель и полемист середины 11 в. прп. Никита Стифат явился достаточно компилятивным автором в трактатах так называемой «Трилогии», в которой было раскрыто учение о душе, рае и иерархии церковной и небесной. Слово «Против иудеев» тематически более всего пересекается с первым трактатом «О душе», посвященным христианской антропологии и христологии. Методологически Стифат пишет по образцу своих антилатинских и антиармянских трактатов, созданных им в ответ на большие проблемы во взаимоотношениях Церквей Востока и Запада в середине 11 в. Он обращается к иудеям 1 так же, как к армянам и латинянам, во втором лице и призывает их принять христианскую веру на основании ветхозаветных пророчеств в соединении с теми взглядами на устроение человека в его отношении к Богу, каковые сложились в Византии того времени 2 . Слово состоит из нескольких частей. В начале прп. Никита говорит о творении видимого мира и значимости малого мира в великом, то есть человека, который носит в себе образ Святой Троицы. Затем он доказывает значимость таинства Боговоплощения и рождения Мессии от Девы Марии, Второй Евы. В конце отдельно говорится об иконопочитании, которое никоим образом не тождественно идолослужению. Иудеи призываются стать одним народом с христианами, то есть исповедать православную веру. Парадоксально, но среди всех полемических трудов Стифата трактат «Против иудеев» по плану более всего повторяет «Исповедание веры», составленное автором позднее – уже в роли игумена Студийского монастыря в самом конце жизни 3 . Не исключено, что адресат трактата не такой реальный, как в случае с объектом антилатинской или антиармянской полемики. Здесь мы имеем дело с полемическим по форме трактатом, который, по сути, более обращен к внутренней христианской аудитории и имеет основной задачей укрепление в незыблемых основах веры. |
| Фрагмент о приобщении «Знанию и мудрости» в трактате «Об иерархии» (32–40) преподобного Никиты Стифата и его контекст Источник Аннотация 1 В данной статье анализируется фрагмент о приобщении «знанию и мудрости» в трактате «Об иерархии» (32–40) прп. Никиты Стифата , византийского аскетического писателя XI в., и его предшествующий и последующий контекст. Вслед за своим учителем, прп. Симеоном Новым Богословом , прп. Никита подчеркивает харизматический и духоносный характер подлинного подвижника, который по своему духовному состоянию может оказаться выше епископа. Данное утверждение не стремится ниспровергнуть иерархию или навести иной порядок в Церкви. Скорее, оно является напоминанием и призывом к святости для тех, кто избрал путь монашеского жития. Приобщение «знанию и мудрости» – это особая способность наиболее близких к Богу небесных чинов Херувимов, которые в силу своей особой способности к зрению 2 и стали символом духовного знания и близости к Богу. Фрагмент трактата «Об иерархии» (32–40) оказывается важным примером встречи античной и библейской традиций в XI в. Ключевые слова: мудрость, ведение, небесные силы, Херувимы, монашество, иерархия, епископат, чистота, святость, мера приобщения, глаза, око души. И кому дан ум Христов в слове премудрости, в тех обретается и необуреваемая животворящая мертвенность в знании Бога. Преподобный Никита Стифат . Сотница 2, 20 В сочинениях аскетического греческого автора XI в. прп. Никиты Стифата (XI в.) 3 неоднократно встречается описание того, как подвижник приобщается Божественным «мудрости» и «знанию». Это приобщение описывается не как интеллектуальный процесс, но как результат приближения к идеалу святости и обожения. Лейтмотив приобщения «мудрости» и «знанию» побуждает задуматься о его более широком контексте и конкретных источниках, так или иначе повлиявших на мысль автора. В качестве конкретного материала для исследования выбраны 9 глав из последнего трактата так называемой Трилогии «Об иерархии» (32–40) 4 , где особый акцент делается на том, что представитель низшего чина иерархии, в том числе и монах, может достичь больших «мудрости» и «знания», чем вышестоящие чины. Такое утверждение, с одной стороны, опровергает представления об идеальной иерархии, изложенные в основном открытом источнике Стифата по данному вопросу – в Ареопагитиках 5 , однако подтверждает основные истины христианства о равнодоступности идеала святости для всех. Уяснение контекста данного отрывка позволяет глубже оценить учение о достижении святости прп. Никиты Стифата и его учителя прп. Симеона Нового Богослова в контексте предшествующей библейской, античной и святотеческой традиции. |
| «Привилегия иерархии — утешать в скорбях» . «Сущность нашей иерархии — богопреданные слова , а именно Божественных Писаний истинное знание, как открыл великий Дионисий» . «Истинная иерархия чем является, как не благочестием боголюбивой души?..» Свт. Епифаний был «архиереем почтеннейшим и честнейшим среди архиереев» — его высота в иерархии благодаря его святости. 6. Учение прп. Никиты Стифата об иерархии Среди богословов всей византийской традиции именно прп. Никита Стифат чаще всех употребляет слово «иерархия». Прежде всего, это подтверждает большую зависимость от соответствующего ареопагитского учения . Как известно, прп. Никита стал учить не о шести чинах церковной иерархии, а о девяти (со ссылкой на апостольскую и последующую церковную традицию) , чтобы привести в полное соответствие порядки, или чины, церковной иерархии с порядками, или чинами, небесной иерархии. Это соответствие — полное, включая принцип сослужения литургии . К чинам иерархии он добавил монахов (или мирян), которых несколько позднее другой автор той же эпохи, Иоанн Оксит, захотел также включить в иерархические чины . В отличие от Ареопагита прп. Стифат отказался от термина «иерархия» применительно к каждому из трёх троичных порядков небесной иерархии и стал использовать общее наименование для небесной и земной церковных иерархий , а для иерархии, соответствующей трём чинам, ввел специальное словосочетание — «троичный порядок» . Его главный трактат так и называется «Об иерархии» . «Наша церковная иерархия является единочинной, и сродной, и дорогой для небесной иерархии» . Он особо настаивает на абсолютно «общих» дарованиях членов иерархии небесной и земной . Членам церковной иерархии предоставляется замечательная возможность «подражания» (термин «Ареопагитик») небесной иерархии в силу достойного владения полученными общими дарами . Подобно тому как все члены небесной иерархии именуются ангелами, члены церковной иерархии называются людьми . После смерти люди окажутся в уделах ангелов: каждый в соответствии со своим чином . Цель иерархии — стать «ангелами или богами» , то есть достичь удела обожения и здесь, и после смерти. |
| С., заметен в «Созерцании и священном собрании небесной и церковной иерархии», где Н. С. пишет об участии «духовных» в благодати иерархии; по словам Н. С., «монахи, получившие Духа и знание, равны епископам, получившим лишь рукоположение, но не мудрость Духа». Также Даррузес отмечал у Н. С. «пренебрежение собственным смыслом [используемых понятий] и небрежность в цитатах». Лит.: Schweinburg K. Die Textgeschichte des Gesprächs mit den Franken von Niketas Stethatos//BZ. 1934. Bd. 34. S. 313-347; Michel A. Die vier Schriften des Niketas Stethatos über die Azymen//Ibid. 1935. Bd. 35. S. 308-336; Grondijs L. H. Der Heilige Geist in den Schriften des Niketas Stethatos//Ibid. 1958. Bd. 51. S. 329-354; Василий (Кривошеин), архиеп. Прп. Симеон Новый Богослов и Никита Стифат: История текста огласительных слов//ВРЗЕПЭ. 1961. 37. P. 41-47; Τσμης Δ. Γ. Η τελεωσις το νθρπου κατ Νικταν τν Στηθτον. Θεσ., 1971; Rossum J., van. Reflections on Byzantine Ecclesiology: Nicetas Stethatos " «On the Hierarchy»//SVTQ. 1981. Vol. 25. N 2. P. 75-83; Stiernon D. Nicétas Stétathos, hiéromoine byzantin, auteur spirituel et controversiste//Catholicisme. P., 1982. T. 9. Col. 1217-1219; Golitzin A. Hierarchy Versus Anarchy?: Dionysius Areopagite, Simeon the New Theologian, Nicetas Stethatos, and Their Common Roots in Ascetical Tradition//SVTQ. 1994. Vol. 38. N 2. P. 131-179; idem. «Earthly Angels and Heavenly Men»: The Old Testament Pseudepigrapha, Niketas Stethatos, and the Tradition of «Interiorized Apocalyptic» in Eastern Christian Ascetical and Mystical Literature//DOP. 2001. Vol. 55. P. 125-153; Krausm ü ller D. Private vs Communal: Niketas Stethatos " s Hypotyposis for Stoudios, and Patterns of Worship in XIth-cent. Byzantine Monasteries//Work and Worship at the Theotokos Evergetis, 1050-1200/Ed. M. Mullett, A. Kirby. Belfast, 1997. P. 309-328; Дионисий (Шлёнов), иеродиак. Прп. Никита Стифат и его богосл. сочинения: Дис./МДА. Серг. П., 1998; Бармин А. В. Кто написал «Другой свод против латинян»?//ВВ. 2001. Т. 60. С. 121-125; он же. Полемика и схизма: История греко-лат. споров IX-XII вв. М., 2006; Ким Н., свящ. Рай и человек: Наследие прп. Никиты Стифата. СПб., 2003; Рапава М. Грузинский перевод полемич. соч. Никиты Стифата против арм. ереси//ЕжБК, 17-я. 2007. Т. 1. С. 356-361; Lauritzen F. Psello discepolo di Stetato//BZ. 2008. Bd. 101. S. 715-725; idem. Areopagitica in Stethatos: Chronology of an Interest//ВВ. 2013. Т. 72. С. 199-215; Hinterberger M. Niketas Stethatos der «Beherzte»?//BZ. 2010. Bd. 103. S. 49-54. |
| 856 Отметим, что нередко прп. Симеона считали апологетом «анархической» церковности, т. е. ставящей за скобки принцип церковной иерархии – принцип, который нашел свое выражение, например, в трактате «О церковной иерархии» Пс. – Дионисия Ареопагита , – в то время как ученик прп. Симеона, прп. Никита Стифат , составивший трактат «О небесной иерархии», считается следующим этому принципу. Полемике с гаким пониманием посвящена статья иером. Александра (Голицына), где показывается, что прп. Симеон, прп. Никита и Пс. – Дионисий находятся в согласии и каждый из них признает важность и церковной иерархии, и личных духовных даров (Golitsin A. G. Hierarchy versus anarchy? Dionysius Areopagite, Simeon the New Theologian, Nicetas Stethatos, and their common roots in ascetical tradition//St. Vladimir’s Theological Quarterly. 38:2, 1994. Pp. 131–179). 858 Издание: Symeon le Nouveau Theologien. Catecheses/Introd., texte critique et notes par B. Krivocheine. Trad, par J. Paramelle. Paris, 1963, 1964, 1965. (SC 96 [Cat. 1–5], 104 [Cat. 6–22], 113 [Cat. 23–34]). 859 Издание: Symeon le Nouveau Theologien. Catecheses 23–34 et actios de graces 1–2/Introd., texte critique et notes par B. Krivocheine. Trad. fr. par J. ParameUe Paris, 1965. (Sources chretiennes 113). Pp. 303–357. 860 Издание: Symeon le Nouveau Theologien. Traites theologiques et dthiques/Introd., texte critique, trad. fr. et notes par J. Darrouzes. Paris, 1966. (Sources chretiennes 122). 861 Издание: Symeon le Nouveau Theologien. Traites theologiques et dthiques/Introd., texte crit., trad. fr. et notes par J. Darrouzes. Paris, 1966, 1967. (Sources chretiennes 122 [Theol. 1–3, Eth. 1–3], SC 129 [eth. 4–15]). Автором заглавия и составителем сборника является, по-видимому, прп. Никита Стифат . 862 Одно из них – «Об исповеди» (Holl К. Enthusiasmus und Bussgewalt beim griechischen Monchtum. Eine Studie zu Symeon dem neuen Theologen. Leipzig, 1898. S. 110–127); еще 3 послания до сих пор не опубликованы. 863 Издание: Symeon le Nouveau Theologien. Chapitres theologiques, gnostiques et pratiques/Introduction, texte critique, traduction et notes J. Darrouzes. Paris, 1980. (Sources chretiennes 51-bis.). |
| А сам прп. Симеон был в его глазах, возможно, новым Ареопагитом, только не в прозе, а в стихах. При описании дарований прп. Симеона прп. Никита уделяет совершенно особое место мудрости и знанию, что максимально сближает преподобного с дерзновенным пассажем из трактата «Об иерархии»: «…Посему хотя он совершенно не вкусил от словес внешнего знания и не научился оным, но по свободному течению слов и по избытку и насыщенности мыслей поднялся на высоту мудрости, превзойдя всякого ритора и мудреца, как истинный мудрец и искуснейший в вещах божественных богослов. И неудивительно! Мудрость Божия проходит, согласно рекшему, и проникает сквозь все посредством чистоты, так как является дыханием силы Божией и чистым излиянием славы Вседержителя. Она одна, – говорит [Соломон], – но может все и, пребывая в себе самой, все обновляет, и переходя из рода в род в святые души, она приготовляет друзей Божиих и пророков; ибо Бог никого не любит, кроме живущего с мудростью 143 . Посему и возжелавший словес мудрости неудержимо возлюбил ее красоту. И возлюбив, по Соломону, взыскал трудами любомудрия и подвижничества и обрел ее 144 . И, обретя, молился со слезами неустанно, и было дано ему разумение. Воззвал он с верою твердою, и сошел на него дух мудрости 145 . По этой причине в течение всей своей жизни он сохранял негасимым просто исходящее от нее сияние, через которое и сошли на него вместе все блага вечной жизни и неисчислимое богатство мудрости и знания… 146 " 147 . Прп. Никита пишет о самой жизни и учении прп. Симеона как о высочайшем богословии, доступном только посвященным, то есть достойным: «…мы всё сие, как наученные им (Симеоном) и познавшие высоту, глубину и широту его мудрости 148 , согласно сказанному и в настоящей речи, удаляем от совершенно грубых и непосвященных и хотим, чтобы оно было для них недоступным…» 149 . 8. Выводы Итак, в середине XI в. монах Студийского монастыря прп. Никита Стифат в духе своего духовного учителя и наставника прп. Симеона Нового Богослова написал о полном приобщении низших чинов церковной иерархии «мудрости и знанию» в меру большую, чем менее достойные высшие чины. Невольно он опирался на древнюю александрийскую экзегезу, проводившую параллель между чувством зрения и силой разума, получившую оригинальное раскрытие при толковании образа Херувимов, описанного пророком Иезекиилем. |
|
|
