| К сказанному нужно присовокупить, что до некоторого времени не было чуждо и западной церкви, как сознание нужной полноты никео-цареградского символа в отношении к учению о Троице, так и обязательной необходимости всегдашнего хранения его в совершенной целости и неизменности. Так, на одном из латеранских соборов, бывшем при папе Мартине в 649-м году, отцы собора исповедовали свою веру буквально по никео-цареградскому символу, и с буквальной же точностью повторили определения собора халкидонского о неприкосновенности и неизменности сего символа 950 . Папа Агафон в одном из своих посланий на имя шестого вселенского собора, между прочим, писал: «Совершенное знание состоит в том, что бы мы со всем тщанием ума соблюли те члены кафолической и апостольской веры, которые доселе вместе с нами содержит и преподает апостольский престол, веруя (по никео-цареградскому символу) во единого Бога Отца... и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия... и в Духа Святого, Господа животворящего, иже от Отца исходящего» 951 . В другом же своем, на имя того же собора, послании он утверждает, что « церковь римская твердо держится веры, преданной пятью вселенскими соборами и особенно заботится о том, чтобы определенное правилами осталось неизменным, без уменьшения или прибавления и как в словах, так и в мыслях сохранялось неповрежденным» 952 . Это благоговейное чувство римской церкви к неприкосновенности никео-цареградского символа довольно ярко обнаружило себя еще в начале 9-го века, когда папа Лев III-й, несмотря на настойчивые просьбы послов ахенского собора (809 года) внести в символ Filioque, как вновь принятый ими и одобренный догмат, ответил на это совершенным отказом и даже распорядился сделать две серебряные доски и вырезать на них без всякой прибавки греческими и латинскими буквами никео-цареградский символ, что сделал конечно не по чему-либо иному, как из сохранившейся в нем еще некоторой доли любви к православной вере и желания оградить ее целость (pro amore et cautela orthodoxae fidei) 953 . |
| Символ нового вида, отвечающий необходимости точно определять православное учение в противовес учениям еретиков, появляется в IV веке. Эти принятые на соборах символы не связаны уже исключительно с обрядом крещения, а приобретают более существенное значение в жизни Церкви. Никейский Символ веры был первым догматическим символом, провозглашенным Вселенским Собором (325). Этот " крещальный " символ поместной Церкви - возможно Иерусалимской - был переработан богословами, которым пришлось его расширить, чтобы более точно выразить исповедание Божественности Христа (против учения Ария). Символ этот еще пользовался вселенским авторитетом на Констатинопольском (381), Ефесском (431) и Халкидонском (451) Соборах как догматическое исповедание веры. Никео-Цареградский Символ веры, испоьзуемый в наше время, имеет лишь общее сходство с первым, Никейским Символом. Первоначально он был одним из выражений " Никейской веры " с подробно изложенным исповеданием Божественности Христа, которое после 370 года родилось из крещальных антиохио-иерусалимских символов. Этот литургический символ был, по-видимому, поправлен Отцами Второго Вселенского Собора для употребления при крещении, без намерения заменить им Никейский Символ. Он был провозглашен вместе с Символом Никейским на IV Соборе (Халкидонском) как официально признанная догматическая формула и таковым вошел в литургическую практику Имперской столицы. К концу V века этот Константинопольский литургический Символ веры признается как полная и окончательная формулировка Никейского Символа, который она и заменила. Ему предстояло быть принятым повсюду как истинное " правило веры " , и он вытесняет другие христианские символы, крещальные или соборные. VI Вселенский Собор (680) подтверждает непреложный характер так называемого Никео-Цареградского Символа веры. 1-й член. Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. Бог христианского Откровения, Бог Священного Писания и пребывающей в Предании Церкви веры - не безличное существо, не безликий Абсолют, безразличный к судьбам человека. Монотеизм христиан - не монотеизм философов. Но он также отличен от ограничительного монотеизма таких религиозных традиций, как иудаизм и ислам, которые, признавая живого и личного Бога Ветхого Завета, не допускают, однако, что этот Бог как Личность отличен от своей совершенной Сущности и, так сказать, способен выйти из Своего одиночества, быть больше, чем одним Лицом, ограниченным Своей единственностью. Полнота откровения - достояние Нового Завета: Сын Божий стал человеком и соделал нас способными к приятию Святого Духа, от Отца исходящего. Единый и личный Бог христианства - это Триединство Лиц. Поэтому воскресший Христос и послал своих учеников " научить все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа " (Мф. 28. 19). " Верую " Церкви есть раскрытие этой христианской формулы крещения. |
| Это, понятно, не то означало, чтобы нельзя было приниматься за какого бы то ни было рода уяснение или раскрытие содержащихся в никео-цареградском символе догматов, причем содержимая в них вера могла оставаться совершенно целой и неизменной, а этим именно воспрещалось такого рода отношение к этим догматам, которое могло бы вредоносно затронуть их самую сущность, и сопровождаться или видоизменением и сокращением их, или же прибавкой к ним чего-либо совершенно нового, в них не заключающегося. Почему же собором было сделано подобное воспрещение? Конечно не почему-либо иному, как вследствие того твердого убеждения, что в символе никео-цареградском по существу содержится все, что можно и нужно знать о Троице, и что больше этого нет ничего такого, что было бы открыто Богом в Писании и должно было бы быть предметом общецерковной веры. Если ефесский собор только предполагал это, то дальнейший собор халкидонский высказал то же самое: со всей ясностью подтверждая 7 правило ефесского собора о неприкосновенности и неизменности символа никео-цареградского, он выразился при этом так: достаточно и сего премудрого и спасительного символа божественной благодати для совершенного уразумения и утверждения благочестия». Почему же? «Потому что он в совершенстве учит об Отце, Сыне и Святом Духе» 946 · Пятый вселенский собор повторяет определение прежних двух о неизменности символа» 947 , шестой же вселенский собор, делая то же самое, подобно халкидонскому, опять основание для этого указывает в том, что «для совершенного познания и утверждения веры православной достаточно сего священного и православного символа божественной благодати» 948 . И на седьмом последнем вселенском соборе, ясно выразилось то же сознание достаточной полноты по своему существенному содержанию символа никео-цареградского и необходимости сберечь его на все времена в его целостном и неприкосновенном виде. Когда на соборе был прочтен этот символ, отцы собора единодушно выразились: «Все мы так веруем, все так единомудрствуем, и все согласно подписуемся... Это вера апостольская, вера отеческая, вера православная, вера, утвердившая вселенную... Мы следуем древнему узаконению церкви, мы сохраняем определения отцов, а тех, которые прилагают что-либо или отъемлют у церкви, предаем анафеме» 949 . |
| B специальной литературе эта отрицательная сторона выяснена неопровержимо. Вот аргументация самого Адольфа Гарнака. Собор 381 г. и не мог издавать символа веры, ибо не был вселенским. И канонические постановления его получили общее признание лишь после Халкидонского собора. Западные епископы под водительством Амвросия Медиоланского, как мы видели, критиковали Константинопольский собор 381 г. как собор местный и дефективный, но, придираясь к нему во всем, «западные» не упрекнули его ни в умалении, ни в изменении Никейского вероопределения. A какой вопль негодования подняли бы римляне, если бы из этой для них «лжестолицы» — Константинополя вдруг вышел какой-то новый символ веры! Монополия вероопределения I Никейского собора была столь общепризнана, что по этой как бы абсолютной мерке проведен был под водительством уполномоченного Римом Кирилла Александрийского весь III Вселенский собор в Ефесе 431 г. Разрывавший с Кириллом временно целый собор «восточных» под водительством Антиохии и не подумал упрекнуть кирилловскую сторону в сокрытии и замалчивании Никео-Цареградского символа веры. Словом, до Халкидона 451 г. наш символ «как бы» не был даже и известен. Его безмолвная победа и всеобщее принятие после 451 г. вполне объяснимы из большого совершенства его текста в сравнении с текстом никейским. He говоря об ограниченности задачи Никейского ороса (только одним спорным догматом ο божестве Сына), текст Никео-Цареградского символа весь написан на другом фоне . Из 178 слов Константинопольского символа только 33 взяты из никейского. He мог собор борцов против арианства 381 г. вычеркнуть из никейского текста как якобы лишние и ничего не говорящие слова: «Бога от Бога» и «из сущности Отца.» Собор 381 г. так подчеркнуто провозглашал никейскую веру, что без оговорки тут же издать новый, пусть и очень удачный, символ веры не мог. Β текст Епифаниева «Анкората» наш полный символ вставлен с таким предисловием: «Эта вера передана нам от св. апостолов и в церкви во св. граде, от всех вместе св. епископов числом свыше трехсот десяти.» Ясно, что дело идет ο 310 отцах никейских и что тут именно Никея (а не Иерусалим) украшена эпитетом «св. града.» |
| Катерина. К сожалению, бывают проявления чрезмерной власти со стороны духовников. Об этом в свое время было ясно сказано в Определении Священного Синода о духовничестве от 1998 года. Когда духовник призывает человека оставить семью, для этого должны быть очень веские причины: такие как опасность человека для ближних или очевидное призвание к монашеству , которое, впрочем, вряд ли может реализоваться до тех пор, пока человек не выполнит свой долг по отношению к семье, а члены этой семьи не примут его желания принять постриг. Возможно, Вам стоит прямо поговорить с духовником Вашего отца, да и с ним самим. Здравствуйте, о. Всеволод! Православный человек определяется по исповеданию Никео-Цареградского Символа веры. Римо-католики с их Филиокве исказили Символ веры и их можно назвать по сути — христологическими еретиками, как и ариан. Лютеране же не возражают против содержания Никео-Цареградского Символа веры, так как ничего в нем не противоречит учению Лютера, хоть они и верят только в 2 таинства, а не в 7, и у большинства лютеран рукополагают женщин и, скажем так, извращают богоустановленный тип брака. В связи с этим вопрос: можно ли отнести лютеран как стоящих ближе к Православию, чем римо-католиков (я имею в виду лютеран, не практикующих женские ординации и благословение однополых «браков» )? И еще: как близко к Православию стоят старокатолики, отвергающие филиокве, непорочное зачатие Божией Матери, непогрешимость учения Папы Римского и прочие заблуждения римо-католиков? Заранее спасибо. Сергей. Католическая Церковь по вероучению к нам все-таки ближе, чем лютеране . Кстати, в ней сегодня не отвергается изначальный текст Никео-Цареградского символа веры. А в лютеранстве иначе, чем у нас, понимаются таинства и священство. Учение о спасении довольно радикально отличается от православного. Более того, как Вы знаете, в большинстве лютеранских церквей принято женское священство, а многие уже пришли или семимильными шагами идут к рукоположению открытых гомосексуалистов . Старокатолики к нам действительно догматически ближе, чем Римско-Католическая Церковь. Не случайно в свое время имел место очень глубокий богословский диалог, нацеленный на воссоединение их с Православием. Впрочем, проблема в том, что современные старокатолики по своему образу жизни и нравственным установкам ближе к протестантам, чем к католикам. У них появилось женское священство, многие другие либеральные новшества. |
| В библейском и святоотеческом понимании символ – это не знак, просто указывающий на нечто, от него отличное, не образ, назначение которого заключается в максимально точном воспроизведении изображаемого. Символ – это некоторый фрагмент вещественного мира, способный являть духовную реальность и к ней приобщать. Но явить духовную реальность и приобщить к ней символ может только в силу того, что сам этой реальности причастен 112 . Следует отметить, что христианские символы не суть продукт человеческого творчества, это «то, что дано в результате Откровения, так как символы всегда укоренены в Библии. Это язык Бога, Который все более и более посвящает нас в неизвестную нам дотоле реальность, Который раскрывает перед нами мир, чьей тенью в некотором роде является символ» 113 . При этом символы являются выражением не идей или концептов, как, например, в философии Платона, а самих Божественных действий. «Происхождение того, что выражается символически, всегда заключено в самой Божественной речи, запечатленной Святым Духом. Святой Дух образует все более и более тесную связь между символом и означаемой им реальностью, так что на границе между ними символ смешивается и отождествляется с этой реальностью» 114 . Такой способностью приобщать духовной реальности, несомненно, обладает и наш Символ веры , ибо он был составлен духоносными свв. отцами I и II Вселенских Соборов, действовавшими по наитию Святого Духа 115 . Если мы обратимся к тексту Никео-Цареградского Символа веры , то увидим, что он имеет не много общего с богословским трактатом. Перед нами, с одной стороны, ряд кратких, выверенных богословских формул и набор ярких, хорошо запоминающихся образов – с другой. Можно сказать, что Символ веры по своему жанру ближе к поэтическому, нежели к чисто богословскому произведению. Не случайно за богослужением в Православной Церкви Символ веры поется, тогда как петь, например, главы из «Точного изложения Православной веры» св. Иоанна Дамаскина никогда никому в голову не приходило. Назначение Символа веры не только в том, чтобы сообщить нам некоторую сумму знаний о Боге и Его домостроительстве, но в том, чтобы возвысить наш ум и сердце к созерцанию Бога, приобщить духовной реальности. Поэтому Символ веры – не просто вероучительный документ, под которым в знак согласия надо ставить свою подпись, а неотъемлемая часть молитвенного правила любого христианина. |
| Богословские дисциплины Догматическое богословие Общие работы 1379. Каллист (Уэр) , еп. Диоклейский. Бог и человечест во/Пер. с англ.: Г. И. Вдовина//Страницы. 2000. Т. 5. 3. С. 353–376. Гл. 11 из кн.: Православная Церковь . М.: ББИ, 2001. Разделы: Троичный Бог; Человеческая личность; Св. Дух; «Причастники Божественного естества»: обожение – искупление и спасение. 1380. Лосский В. Н. Догматическое богословие/Пер. с фр.: [В. А. Рещикова]//БТ. 1972. Сб. 8. С. 129–183. 1381. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви/Пер. с фр.: [В. А. Рещикова]//БТ. 1972. Сб. 8. С. 7–128. 1382. Скурат К. Е. Догматические темы в русской церковной литературе XI–XVII вв.//БТ. 1989. Сб. 29. С. 5–19. 1383. Скурат К. Е. Проявление апостольской веры в жизни Церкви//БВ. 1998. [Т.] 2. Вып. 2. С. 60–81. Основные постулаты Православия. Учебники. Курсы. Программы 1384. Бобринский Б., протопр. Лекция по догматическому богословию, прочитанная в ПСТБИ 22 февр. 1993 г.: [О Святом Духе]. Ответы на вопросы//БСб. 1997. 1. С. 5–40. См. также 135, 508. Догматы: значение, происхождение. Символ веры 1385. Василий (Кривошеин) , архиеп. Брюссельский и Бельгийский. Символические тексты в Православной Церкви//БТ. 1968. Сб. 4. С. 5–36. 1386. Денисенко М. А. Выступление [на консультации «Вера и церковный строй» по теме: «Экуменическое значение Никео-цареградского Символа Веры ». Одесса, 9–15 окт. 1981 г.]/Филарет (Денисенко), митр. Киевский и Галицкий//ВРЗЕПЭ. 1982. 109/112. С. 127–135. К вопросу об истолковании Никео-Константинопольского Символа веры . 1387. Иванов М. С. Догмат: содержание и определение//БВ. 1998. [Т.] 2. Вып. 1. С. 83–107. 1388. Лосский В. Н. Вера и богословие: Пер. с фр.//ВРЗЕПЭ. 1979. 101/104. С. 101–112. Сокращенное изложение двух лекций (1957 г.) В. Н. Лосского , сделанное его учеником. 1389. Лосский Н. В. Формулировки веры и тайна веры: Пер. с англ.: [Докл. на консультации «Вера и церковный строй» по теме: «Экуменическое значение Никео-Цареградского Символа Веры ». Одесса, 9–15 окт. 1981 г.]//ВРЗЕПЭ. 1982. 109/112. С. 151–155. |
| Английский ученый Хорт риторические слова «св. град» истолковал в смысле Иерусалима. И потому изучил тексты всех символов веры Иерусалимского округа церкви. По выводам Хорта, первая часть всех этих символов явно отредактирована по никейской формуле. A дальнейшие формулы ο других догматах взяты из иных местных символов. По гаданию Хорта, в 60-70-х гг. IV в. шла оживленная работа по формулировке крещальных символов. Плодом такой работы на Востоке, принятым в Иерусалимской церкви, и был этот символ. Его Кирилл Иерусалимский и использовал для своих катехизических поучений. Когда на Константинопольском соборе 381 г. устрояли мир церковный для Востока и проверяли православие отдельных групп и лиц, то известно, что признали православность, в частности, и Кирилла Иерусалимского. Каким образом? Вероятно, через прочтение исповедания веры. Вот с этой целью Кирилл и прочитал свой Иерусалимский символ веры, по которому он вел свои катехизические поучения. Это был текст по букве, почти в точности совпадающий с нашим привычным символом веры. Прочитанный Кириллом символ связался с материалами II Вселенского Константинопольского собора 381 г. и был вписан в его деяния. A затем стал распространяться (почему? — это никак не доказывается) в Константинопольской церкви и в районах ее влияния. С протестантской грубостью Гарнак объясняет это распространение как «навязывание» и даже как псевдоним, апокриф во славу Константинопольской церкви. Немецкий ученый Кунце, спасая и поправляя гипотезу Хорта, вносит поправку. Символ этот предъявил императору Феодосию Великому в 382 г. новопоставленный архиепископ Константинополя Нектарий. Он был из Тарса. A там был епископом известный богослов Антиохийской школы Диодор Тарсский. Диодор и снабдил Нектария хорошим текстом символа. A может быть, эта редакция взята от соседней церкви Кипра, когда Феодосий Великий потребовал от всех епископов представить их исповедания веры. С этого момента, как бы с ревизии вероизложения, Константинополь, как столичный и правящий центр, обязал около себя всех и для крещального исповедания употреблять именно данный образцовый символ, который представил Нектарий. Без таких вероизложений церковь не могла бы жить ни одного дня. Их произносили и вновь крещаемые, и вновь хиротонисуемые. Цитировали их по ходу дел и соборы. Крещальные символы жили из века в век не старея, a омоложаясь и передаваясь вместе с литургическими чинопоследованиями из одного края церкви другому. Естественно поэтому, что формулы этого нашего Никео-Цареградского символа мы читаем в писаниях Нила Синайского (на границе IV—V вв.). |
| Но уверенность есть только одна сторона веры. Глубоко веровавший в Бога царь Давид говорит о себе: «всегда видел я перед собою Господа». Но человек не может видеть Бога, и потому слова Давида нужно понимать не в собственном смысле. Ими он выражает, что Бог, невидимый для него, так же несомненен, как и видимые предметы. И не один только Давид имел такую веру. Ее имели и все праведные люди. Например, праведный Симеон, когда встретил в храме Младенца Господа, – как Мессию, Авраам, когда принимал у себя Господа – в виде трех странников и т. д. Эти примеры показывают, что верой называется еще уверенность в невидимом , как бы в видимом . Значит, вера есть уверенность в желаемом и ожидаемом, как бы в настоящем и в невидимом, как бы в видимом. Вера, можно сказать, – глаза души. То, что не может быть понято, принято разумом, иногда может быть принято, понято верой. Верой постигается то, что не может быть постигнуто разумом. Вера не отрицает разум, но восполняет его. Где и когда составлен Символ Веры Православная христианская вера выражена в Символе Веры . Символ Веры составлен в четвертом веке святыми отцами церкви, на первом и втором Вселенских Соборах. Вселенским Собором называется собрание пастырей и учителей церкви, по возможности, со всей вселенной. Всего было семь Вселенских Соборов. (О них подробно рассказано в отделе «История церкви», в четвертой книге Закона Божия.) Первый вселенский собор был в городе Никее в 325 г., второй – в городе Константинополе (Царьграде) в 381 г. По двум городам, в которых собирались отцы первого и второго вселенских соборов, Символ Веры , составленный на этих соборах, называется Никео-Цареградский символ веры . 12. Членов Символа Веры Слово символ – значит «знак». Символ Веры – это «знак нашей веры», краткое ее изложение. На вопрос: как мы веруем? мы отвечаем Символом веры . Чтобы яснее представить содержание символа веры его разделяют на двенадцать частей или членов. Символ Веры читается так: 1) Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым . |
| Никео-Цареградский Символ веры, используемый в наше время, имеет лишь общее сходство с первым, Никейским Символом. Первоначально он был одним из выражений «Никейской веры» с подробно изложенным исповеданием Божественности Христа, которое после 370 года родилось из крещальных антиохио-иерусалимских символов. Этот литургический символ был, по-видимому, поправлен Отцами Второго Вселенского Собора для употребления при крещении, без намерения заменить им Никейский Символ. Он был провозглашен вместе с Символом Никейским на IV Соборе (Халкидонском) как официально признанная догматическая формула и таковым вошел в литургическую практику Имперской столицы. К концу V века этот Константинопольский литургический Символ веры признается как полная и окончательная формулировка Никейского Символа, который она и заменила. Ему предстояло быть принятым повсюду как истинное «правило веры», и он вытесняет другие христианские символы, крещальные или соборные. VI Вселенский Собор (680) подтверждает непреложный характер так называемого Никео-Цареградского Символа веры. Символ веры 1 Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. 2 И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Им же вся быша. 3 Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес, и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. 4 Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. 5 И воскресшаго в третий день по Писанием. 6 И восшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца. 7 И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Его же Царствию не будет конца. 8 И в Духа Святаго, Господа, Животворящего, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. 9 Во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. 10 Исповедую едино крещение во оставление грехов. |
|
|
