| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИЛАРИОН († 6.06.1673, близ Переяславля Рязанского (ныне Рязань)), митр. Рязанский и Муромский. Отца И. звали Иаковом. До принятия монашества И. служил священником в с. Лыскове (ныне город в Нижегородской обл.). В этот период сблизился с Аввакумом Петровым , позднее в «Книге бесед» вспоминавшим о своей «древней любви» с И. и о взаимной поддержке: «Помнишь, камением-тем в тебя бросали на Лыскове-том у мужика-тово, как я к тебе приезжал?» (Памятники истории старообрядчества XVII в. Л., 1927. Стб. 304). Очевидно, лысковские знакомства (с этим селом были связаны И. Неронов , Коломенский еп. Павел , патриарх Никон ) сблизили И. с ревнителей благочестия кружком , большинство членов к-рого были связаны с Нижегородской землей. Овдовев, И. принял монашеский постриг в находившемся напротив Лыскова, на др. берегу Волги, Макариевом Желтоводском во имя Святой Троицы монастыре . Обитель была возобновлена в 1620 г., в 40-х гг. здесь развернулось активное каменное строительство. Находясь под особым покровительством царствующего дома, мон-рь стал центром церковно-общественного движения в поддержку деятельности новой династии по обновлению и укреплению страны после Смутного времени . Мн. члены кружка ревнителей благочестия имели отношение к Желтоводскому мон-рю. В 1-й пол. 20-х гг. XVII в. здесь жили буд. патриарх Никон и Неронов. В монастырь делал вклады прот. Стефан Вонифатьев . Вместе с И. в обители подвизался Аввакум, вспоминавший об их совместных аскетических трудах: «Помнишь ли, как на комарах-тех стаевано на молитве? ...А ты, мила голова, нарочит бывал и бесов молитвою прогонял» (Там же). Из записки иподиак. Ф. Трофимова «О винах патриарха Никона» (МДИР. 1878. Т. 4. С. 295) известно, что И. был духовным сыном Никона. Возможно, установление этих отношений произошло во время пребывания И. в Желтоводском мон-ре. В 1649-1656 гг. И. являлся настоятелем Желтоводского мон-ря в сане архимандрита. В 1656-1657 гг. возглавлял нижегородский Печерский в честь Вознесения Господня монастырь . |
| [Аввакум] Петров (20.11.1620, с. Григорово Закудемского стана Нижегородского у.- 14.04.1682, Пустозерск), протопоп (лишенный сана), крупнейший деятель раннего старообрядчества, расколоучитель. Основные сведения о своей жизни А. изложил в автобиографическом «Житии» и др. сочинениях. Род. в семье священника Борисоглебской ц. Петра († ок. 1636). Мать - Мария (в иночестве Марфа) - была, по словам А., «постница и молитвенница» и оказала большое влияние на религ. развитие сына. В 1638 г. А. женился на дочери местного кузнеца Анастасии Марковне (1628-1710), родившей ему 5 сыновей и 3 дочерей. Переехав в с. Лопатищи того же уезда, А. в 1642 г. был рукоположен во диакона, а в 1644 г.- во священника. Летом 1647 г. бежал с семьей от преследований местного «начальника» в Москву, где нашел поддержку у царского духовника Стефана Вонифатьева , после чего вернулся в свой разоренный дом в Лопатищах. С этого времени А. начал поддерживать активные контакты с кружком «ревнителей благочестия» и последовательно осуществлять их программу исправления нравов, из-за чего вступал в постоянные конфликты как с паствой, так и с властями. В мае 1652 г., спасаясь бегством от разъяренных прихожан, А. вновь направился в Москву, получил назначение в г. Юрьевец-Повольский, где был поставлен в протопопа. На новом месте А. вскоре восстановил против себя мирян и духовенство, был жестоко избит толпой и бежал в Кострому, оттуда в Москву. Здесь он начал служить в Казанском соборе, протопопом к-рого был его покровитель лидер «боголюбцев» Иван Неронов . Оказавшись в самой гуще событий, связанных с церковной реформой, проводимой Патриархом Никоном, А. после ареста Неронова (4 авг. 1653) стал во главе старообрядческой оппозиции реформам. Вместе с костромским протопопом Даниилом он написал несохранившуюся челобитную царю Алексею Михайловичу , где просил за Неронова, проводил последнего в ссылку, проповедовал с паперти Казанского собора; лишенный места, он служил в ц. св. Аверкия в Замоскворечье, а затем демонстративно совершал богослужения в «сушиле» во дворе Неронова, где и был арестован 13 авг. 1653 г. Закованный в цепи, А. был заключен в подземелье Андроникова мон-ря , где его били и морили голодом. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВОНИФАТЬЕВ Стефан (в иночестве Савватий; 11.11.1656, валдайский Иверский мон-рь), протопоп Благовещенского собора в Московском Кремле, духовник царя Алексея Михайловича . Из семьи священно- или церковнослужителя. В 1637 г. В. упоминается как диакон Благовещенского собора в Кремле. В 1645 г. был рукоположен Патриархом Иосифом в протопопа. 28 сент. 1645 г. в качестве царского духовника присутствовал при венчании на царство Алексея Михайловича. 25 дек. 1651 г. «государеву духовнику благовещенскому протопопу» была дарована «властелинская шапка» (митра). 27 июля 1649 г. жалованной грамотой царь подтвердил все привилегии, данные прежде причту Благовещенского собора на его земли, угодья и кормления, спустя 6 лет владения собора были освобождены от уплаты всех налогов в казну. Пожалования В. и его семье делала также царица Мария Ильинична. В., как «муж благоразумен и житием добродетелен, слово учительно во устах имеяй», пользовался большим авторитетом, в т. ч. у Алексея Михайловича; по свидетельству Аввакума Петрова, протопоп «зело пекся, да не совратится ум царя в некая злая». В. читал назидательные книги царю, иногда Алексей Михайлович приходил к В. для беседы. В письме к протопопу 13 июля 1654 г. Иоанн Неронов сообщал о том, что посылает Житие прп. Феодора Студита и просит В. почитать «пред благочестивым царем». Несомненным влиянием духовника объясняется и то, что на свадьбе царя с М. И. Милославской не было светских забав, а звучали церковные песнопения. Позднее Аввакум вспоминал, что при В. «вся быша тихо и немятежно ради его слез, и рыдания, и негордаго учения». В. поддерживал тесные отношения с наиболее влиятельными лицами из окружения царя - Б. И. Морозовым, Ф. М. Ртищевым и др.- и «бояр увещеваше со слезами непрестанно, да имут суд правый без мзды и не на лица зряще да судят» (свидетельство Аввакума). В. активно выступал как примиритель во время московского восстания 1648 г., вел переговоры с бунтовщиками на Лобном месте. Наряду с думным дворянином П. К. Елизаровым и дьяком Д. М. Башмаковым с В. советовался Алексей Михайлович перед выдачей народу 3 июня Л. С. Плещеева и П. Т. Траханиотова. В парижской «La Gazemme» 8 окт. 1648 г. излагалась «речь калугера», к-рый в Москве во время бунта «укротил ярость народа своими убеждениями» ( Гольдберг А. Л. Известия о России в газете Теофраста Ренодо//Тр. ГПБ. Л., 1963. Т. 11 (14). С. 146). По одной из версий, этим «калугером» был В., по др.- к восставшему народу выходил новоспасский архим. Никон (впосл. Патриарх Московский и всея Руси). В. также участвовал в решении участи боярина Морозова. По поручению Алексея Михайловича протопоп трижды безуспешно выходил к народу обсуждать судьбу царского дядьки. От мести толпы и неминуемой смерти боярина спас царь, выславший Морозова из Москвы. |
| Введение Н. Ф. Каптерев. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Изучением времени патриарха Никона я занимался еще в восьмидесятых годах прошлого столетия. В журнале Православное Обозрение 1887 года мною начаты были печатанием статьи под общим заглавием: Патриарх Никон как церковный реформатор. Но эти статьи, при самом своем появлении, в некоторых кругах, вызвали против меня целую бурю негодования и обвинения чуть не в еретичестве. До тех пор история возникновения у нас старообрядства изучалась и писалась по преимуществу полемистами с расколом, которые, в большинстве случаев, изучали события с тенденциозно-полемической точки зрения, старались видеть и находить в них только то, что содействовало и помогало их полемике с старообрядцами, поставленной ими очень своеобразно. Тогдашние полемисты с расколом на вопросы откуда и как произошли у нас искажения древних православных чинов и обрядов, и каким образом эти искаженные чины и обряды попали в наши церковно-богослужебные книги, обыкновенно отвечали: древние православные обряды и чины исказило вековое русское невежество, а в наши печатные церковные книги они внесены были при патриархе Иосифе невежественными книжными справщиками: Аввакумом, Нероновым, Лазарем и другими, которые, восставая потом против реформы Никона, в существе дела отстаивали только творение своих собственных невежественных рук. Так смотрели тогда на дело все полемисты с расколом и во главе их профессор нашей академии Н. И. Субботин, редактор и издатель полемического противообрядческого журнала Братское Слово. Между тем в своем исследовании, опиравшемся главным образом на Материалы для истории раскола, изданные тем же самым профессором Субботиным, мною ясно было показано, что Аввакум, Неронов, Лазарь и др. никогда не были книжными справщиками и вообще никогда к книжной справе никакого отношения не имели, что они ранее совсем не жили в Москве, а только некоторые из них появились в ней не задолго до смерти патриарха Иосифа и потому никак не могли иметь при нем влияния на книжную справу. |
| Перед наступлением Великого поста в 1653 г. патриарх Никон разослал по московским церквам «Память» о замене двоеперстия троеперстием и о введении поясных поклонов вместо земных при чтении молитвы прп. Ефрема Сирина. По всей видимости, Л. поддержал боголюбцев («братию»), к-рые под рук. Иоанна Неронова выступили против начала богослужебной реформы в Русской Церкви (костромской протопоп Даниил , юрьевский протопоп Аввакум Петров и др.). В июле 1653 г. в крестовой церкви патриарх созвал Собор для рассмотрения доноса муромского воеводы на Л. Несмотря на объяснения Л., Никон приказал его арестовать. За муромского протопопа вступился присутствовавший на Соборе Иоанн Неронов, но патриарх был неумолим. По словам Иоанна Неронова, Никон мстил Л. за «прежде бывшее обличение от того Логгина протопопа в его Никонове небрежном, и высокоумном, и гордом житии». Присутствовавший на Соборе Рязанский архиеп. сщмч. Мисаил , епархиальный архиерей Л., ничего не сказал в защиту священника. 1 сент. в Успенском соборе в присутствии царя и царицы Л. был расстрижен: его остригли, сняли с него однорядку и кафтан. В исступлении Л. плевал в алтарь, затем снял рубашку и бросил ее в лицо патриарху. Расстриженного протопопа волокли по земле до московского в честь Богоявления мужского монастыря , где он был заключен в темницу. Позднее наказание Л. старообрядцы истолковали чудесным образом. Аввакум так описал эпизод с рубашкой: «И - о чудо! - растопырилась рубашка и покрыла на престоле дискос, будто воздух» (Из «Книги бесед»//Житие протопопа Аввакума. М., 1960. С. 125). Л. страдал в темнице от холода, но Господь послал ему шубу и шапку. Когда стрельцы доложили Никону об этом чуде, тот, не поверив, рассмеялся, велел отнять шапку, шубу оставил ( Денисов С. Виноград российский, или Описание пострадавших в России за древлецерковное благочестие. М., 1906. Л. 16 об.- 17 об.). 14 сент. Л. был отослан в родное село в муромских пределах под наблюдение отца с объявлением, чтобы его не почитали ни протопопом, ни священником. После осуждения Л. о его возвращении в Муром просили Рязанского архиеп. Мисаила жители города. Они называли протопопа «мужем учительным», проповедовавшим Слово Божие и обличавшим «церковных мятежников». Просьба была оставлена без ответа. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ПАВЕЛ (Нач. XVII в., с. Лопатищи (ныне Кстовского р-на Нижегородской обл.), по др. данным, с. Колычево (ныне Лысковского р-на Нижегородской обл.) Закудемского стана Нижегородского у.- вскоре после 1654), еп. Коломенский и Каширский (17 окт. 1652 - апр. 1654), был единственным архиереем, открыто выступившим против богослужебной реформы патриарха Московского и всея Руси Никона (Минова) . Биография Павел, еп. Коломенский и Каширский. Фреска из домашней моленной Д. В. Сироткина в Н. Новгороде. Нач. XX в. Павел, еп. Коломенский и Каширский. Фреска из домашней моленной Д. В. Сироткина в Н. Новгороде. Нач. XX в. Отцом П. был свящ. Иоанн. В 20-х гг. XVII в. семья П. переехала в приселок Лыскова Кириково (ныне Лысковского р-на Нижегородской обл.). В Лыскове служил свящ. Анания, дом к-рого стал одним из центров формировавшегося движения боголюбцев (см. Ревнителей благочестия кружок ). Младший сын свящ. Анании Иван (см. Иларион , свт., митр. Суздальский и Юрьевский) был женат на сестре П. Ксении (скончалась через 1,5 года после свадьбы). К Анании приходили за духовным наставлением буд. протопопы Иоанн Неронов и Аввакум Петров, Никита Минов (впосл. патриарх Никон), живший послушником в Макариевом Желтоводском во имя Святой Троицы монастыре , к-рый находится на противоположном от Лыскова берегу Волги. Позднее боголюбцы получили значительное влияние при дворе царя Алексея Михайловича . В юности П. посещал Макариев Желтоводский мон-рь, поступил в братию обители (дата пострига неизв.), был рукоположен во иерея, в 1636-1640 гг. являлся казначеем мон-ря. В 1651 г. патриарх Иосиф поставил П. игуменом Пафнутиева Боровского в честь Рождества Пресвятой Богородицы мужского монастыря . Назначение произошло по рекомендации духовника царя прот. Стефана Вонифатьева или благодаря поддержке Никона, ставшего Новгородским митрополитом. О деятельности П. в Пафнутиевом мон-ре сведений мало. В лит-ре упоминается грамота за подписью П. о размежевании «усадебных мест» для горожан и для крестьян, принадлежавших Покровскому Высокому мон-рю, к-рый находился под упр. Боровского мон-ря ( Леонид (Кавелин), архим. Историко-археол. и стат. описание Боровского Пафнутьева мон-ря. Калуга, 1894. С. 125). После смерти патриарха Иосифа П. поддержал выдвижение на Патриаршество митр. Никона, был одним из 12 кандидатов на Патриарший престол, участвовал в интронизации Никона. |
| В. был противником западноевроп. влияния на рус. двор. Швед. резидент в Москве писал, что, если следующим главой Русской Церкви будет избран В., против иностранцев в «усердии и кознях не будет недостатка». После кончины Патриарха Иосифа ( 1652) В. мог стать 1-м кандидатом на Патриарший престол. Казанский и Свияжский митр. Корнилий и протопоп Аввакум подали государю челобитную «о духовнике Стефане, чтобы быть ему Патриархом». Перед избранием В. постился и молился, прося Бога о даровании Русской Церкви достойного Первосвятителя, он предложил избрать Никона. При новом Патриархе В. постепенно был отстранен от активной церковной деятельности. В июле 1653 г. на Соборе Неронов в присутствии В. упрекал Патриарха Никона в том, что он перестал считаться с В. и др. «боголюбцами». После начала реформ (1653) В. встал на сторону Патриарха, но сожалел о расхождении с друзьями по кружку «ревнителей благочестия», к-рые стали учителями старообрядчества , и по возможности поддерживал с ними отношения. В 1-й пол. 50-х гг. XVII в. В. состоял в переписке с Нероновым и неоднократно пытался примирить его с Патриархом, Аввакум писал В. (в письме к Неронову Аввакум отмечал, что В. «всяко ослабел»). В 1653 г. В. основал Зосимо-Савватиевскую пуст. в Москве около Красного холма, через 3 года она была перенесена в с. Фаустово Гвоздненской вол. Московского у. В 1655 г. на средства царя В. построил московский в честь Покрова Пресв. Богородицы мон-рь, где в том же году принял постриг с именем Савватий в честь Соловецкого преподобного. В. скончался в валдайском Святоозерском в честь Иверской иконы Божией Матери мон-ре , погребен в московском Покровском мон-ре. С 1658 г. его могилу часто посещал заботившийся о Покровском мон-ре Патриарх Никон, не раз он уходил от нее «плакався довольно». Сочинения В. неизвестны. Его считали автором «Слова о правде», входящего в сборник с владельческой записью В. Однако, как установила В. С. Румянцева, под этим названием фигурирует творение Ермолая-Еразма «Благохотящим царем правительница и землемерие». Возможно, В. подписывал свои сочинения псевдонимами, Н. Ф. Каптерев и позднее Е. К. Ромодановская высказали предположение, что послания Агафоника Суздальскому архиеп. Серапиону и Новгородскому митр. Никону написаны В. ( Каптерев. Т. 1. С. 90-92; Ромодановская. 1992. С. 48-49). |
| Никону , дружившему раннее с ними, но потом переставшему „друзей“ своих пускать в крестовую, после того, как он узнал о происках их, помешать ему сделаться патриархом. Отношения Никона к его бывшим друзьям обострились еще более по след. обстоятельству. Логгина, протопопа Муромского, по жалобе Муромского воеводы, Никон отдал „за жестокого пристава“. Неронов заступился за Логгина и на соборе, разбиравшем дело Логгина, оскорбил патриарха. За «великое безчинье» он был сослан в Спасо-каменный монастырь, Вологодской губ., с лишением скуфьи. Аввакум с Даниилом снова подали челобитную на Никона за такой поступок его с Нероновым. Проводив Неронова в ссылку, Аввакум, 13 августа 1653 пришел в Казанский собор и хотел читать поучение вместо Неронова, из учительского евангелия, но Казанские протопопы не дозволили ли ему этого. Тогда он со своими почитателями ушел из собора ц завел свое всенощное на дворе, в сушиле Ивана Неронова, куда и сманивал Казанских прихожан, говоря: «в некоторое время и конюшня иные церкви лучше». По донесению Казанского духовенства, здесь он был схвачен со всеми молящимися с ним, – их было около 40 человек, – отведен в Андроньев монастырь. Вот начальный узел раскола!!! Аввакум с последователями откололся, отделился сам от Прав. Церкви, устроив, вопреки 31 апост. прав. и др., без воли епископа, самочинное церковное собрание. Из этого очерка первоначального происхождения раскола видно, что появление его в весьма высокой степени обусловливалось личною неприязнию вождей раскола к патр. Никону, и, как основанное на вражде, есть дело случайное. Из сказанного же видно, что раскол явился в Русской Церкви собственно по поводу обрядов двуперстия на троеперстие и прежнего устава о поклонах. Впоследствии п. Никон , сознавая, что в его обрядовых исправлениях (в „Памяти“) противники видели его личное дело, повел дело исправления книг и обрядов соборным путем. В 1654 г. он собрал собор русских Архипастырей, которые все единогласно постановили – исправить наши богослужебные книги „ противо (сообразно) старых харатейных и греческих» 11 . |
| Отцы собора “вся старописные Греческие и Славянские книги рассмотревше, обретоша древние Греческие с ветхими Славянскими книгами во всем согласующася, в новых же Московских печатных книгах (те, которые старообрядцами теперь называются старыми книгами, тогда, при п. Никоне , были еще совсем новыми, особенно напечатанные при предшественнике его, патр. Иосифе) с Греческими и Славянскими древними многие несогласия и погрешения”. После того собором и постановлено было исправить церк. книги по истинно-древним греческим и славянским книгам. Исправлены и напечатаны были Служебник и Скрижаль. Эти новоисправленные книги стали рассылать по церквям, а прежние ветхие отбирать. Для простых необразованных людей уже одна эта рассылка новых книг и отобрание старых показалась делом новым и излишней затеей, а писание, напр., имени Иисус вместо Исус показалось прямо еретичеством. Кроме того, против Никона восстали прежние справщики книг, которых он отставил от должности и заменил другими, учеными, хорошо знающими греческий язык. Вот эти то прежние справщики, оскорбленные удалением из употребления книг, ими напечатанных, так как через то полагалась на них укоризна, стали подавать челобитные (жалобы) царю, а народ стали возбуждать не ходить в церкви, Тайны назвали не Тайнами, Архиереев не Архиереями и все дела их богопротивными. Из этих духовных лиц особенно известны: протопоп Даниил, протопоп Иоанн Неронов (впоследствии раскаявшийся и сделавшийся православным), протопоп Аввакум, священник Никита, Лазарь, диакон Феодор и др. Вследствие этих жалоб Государь повелел опять созвать собор в 1666 году. На собор прибыли и два восточных патриарха: Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский. Между тем патриарх Никон еще ранее собора добровольно сложил с себя сан патриарха, видя частые жалобы и клеветы на себя от своих недругов. На соборе поэтому рассуждали как об исправлении книг церковных, так и о самовольном оставлении Никоном патриаршего престола, а необходимость исправлять церк. книги собор опять подтвердил. Раздорники: Аввакум, Лазарь, Никита и др. стали разглашать в народе, что книги вовсе не исправлены Никоном, а повреждены ересями, что и самые восточные патриархи потеряли православие и пр. и проч. Раздорников увещали на соборе; но это оказалось делом напрасным: они стояли на своем, что Никон не исправил, а повредил книги. Тогда собор наложил на раздорников клятву, “дондеже пребудут в упрямстве и непокорении”. Т. е. в случае, если они опять будут повиноваться православной церкви, то клятва с них снимется. |
| Из истории русского раскола мы знаем, что первым камнем преткновения для московских старообрядцев была личность Никона, с его необыкновенно-правдивым и строгим характером, а церковная реформа его, по крайней мере на первых порах, была для недовольных им только одним из лучших средств к подрыву его авторитета и репутации в народе. Первые противники Никоновой церковной реформы и проповедники старообрядчества – Павел еп. Коломенский, протопопы: Иоанн Неронов, Аввакум, Даниил, Логин и др., все были лично недовольны «много мятежным» Никоном и на первых порах в борьбе с Ним руководились только желанием досадить ему 10 . Подобно сему и в основе Соловецкого возмущения лежит на первом месте личное нерасположение к Никону Соловецкого настоятеля и некоторых из передовой братии, – нерасположение, вызванное строгим отношением Никона к Соловецкому братству в бытность его новгородским митрополитом, к епархии коего принадлежал Соловецкий монастырь, а затем и – патриархом. Нерасположение Соловецкой братии к Никону росло постепенно, по мере прикосновений его к их житейским интересам, и под конец патриаршества Никона дошло до глубокой ненависти. Между тем началось исправление церковных книг и обрядов. Москва, в лице некоторых непримиримых врагов Никона, поспешила провозгласить его латинщиком. Соловецкие монахи в своем негодовании как будто того и ждали, чтобы опереться на какую-нибудь хотя бы ложно возведенную на Никона вину и прикрывшись, как и московские враги Никона, ревностью о православии, с готовностью подали руку Москве, чтобы затем вместе с нею идти против мнимого врага православия. а) У Соловецких монахов много было поводов к неприязни против Никона, которая, впрочем, из страха, обнаруживалась робко и не так часто. Монахи были лично знакомы с Никоном с тех пор, как он был еще простым анзереким пустынником. На первых же порах это знакомство не было искренним, дружелюбным. Никон поселился на Анзерский остров в 30-х годах XVII столетия и жил здесь несколько лет, пока в 1639 г. не удалился в Коже Озерский монастырь 11 . |
|
|
