| История просветительства в Заиконоспасском монастыре ведёт отсчёт с 1665 года. Тогда в его стенах была устроена первая школа. Поначалу она готовила чиновников для правительственных учреждений. Благодаря этому, её руководитель, Симеон Полоцкий, имел исключительное положение при дворе, что позволило добиться ему оживления церковной жизни в Москве. Он возобновил в столице традицию церковной живой проповеди, которая в то время была заменена обычным чтением из книг. После смерти, проповеди Симеона Полоцкого издали в двух томах: «Обед душевный» и «Вечеря душевная». (Сам он погребён в нижнем храме монастырского собора.) В 1685 г. в помещениях обители была открыта Славяно-греко-латинская академия, возглавили которую братья Иоанникий и Софроний Лихуды (памятник им установлен в Богоявленском переулке, левее выхода из метро " Площадь революции " ). Братья Лихуды были носителями одновременно европейской образованности и греческой святоотеческой традиции. Славяно-греко-латинская академия, устроенная ими по образцу Киево-Могилянской академии, стала первым высшим учебным заведением в Великороссии. Академия, за годы жизни в стенах Заиконоспасского монастыря, выпустила многих видных деятелей Церкви, ученых, литераторов. В 1814 г. Академию преобразовали в Московскую духовную академию и перевели в Троице-Сергиеву лавру, дав наименование Московской духовной академии. А в корпусах Славяно-Греко-Латинской Академии разместилось Заиконоспасское духовное училище. Закрытие монастыря и возрождение [ править править код ] В 1929 г. обитель закрыли. В храме разместили различные государственные учреждения. В 1960-х гг. здание закрытого собора было отреставрировано. Собор Спаса Нерукотворного возвратили Церкви только в 1992 году, и тогда же он получил статус Патриаршего подворья. Уже летом в нём возобновились богослужения. В феврале 1993 года в монастыре открылся Российский православный университет, и собор едва не стал снова «училищным» храмом, но от этой идеи отказались из-за аварийного состояния собора и отсутствия помещений (многие помещения - несколько тысяч квадратных метров, принадлежавшие ранее обители, заняты светскими организациями и сегодня: университет, почта, телевидение и др.) |
| На этом доношении было помечено: «подано июля 18-го дня 1734-го года. Записав, взять в повытье, а с Сенатскою Конторою и с Академеею учиня справки, предложить в доклад немедленно». Академия ответила, что Красильников в ней с 1720 г., «человек, по-видимому, кажется, состояния доброго, и не подозрителен, и к священству угоден быти» (35 лет). Кра- сильников был «благословлен к священству», но, по словам Кириллова, «маня день ото дня, при последнем случае объявил, что в священство во оную экспедицию не желает под предлогом, чтоб определить туда на некоторые годы, чему быть неприлично». Вследствие этого Кириллов 21 августа того же года попросил Московскую Синодального Правления Канцелярию о посвящении во священство и отпуске с ним бывшего в то время в Москве – «из Киевских учеников из философии бывшего на Вологде при архиерейском доме учителем Николая Герасимова Соколовского». Но это желание Кириллова не было исполнено, очевидно, вследствие полученного из С.-Петербурга в Московской Синодального Правления Канцелярии указа Святейшего Синода по поводу отправления священника в Оренбургскую экспедицию: «священника отправить в ту экспедицию из ученых, а именно: если будут самоохотно желающие, – от Московских церквей; если же от Московских церквей таковых самоохотно желающих не явится, то выбрать достойного из учащихся в Московской Академии; буде же саможелательных не обрящется, то отправить из обретающихся в Москве ученых священников по рассуждению вас – оставшегося в Москве Синодального члена с заседающими». Среди собранных (29 августа) ученых священников Московских церквей (в количестве 6 человек) «самоохотно желающих ехать в экспедицию с Кириловым не явилось»; вследствии этого Московская Синодального Правления Канцелярия послала в Славяно-греко-латинскую Академию следующий указ: «Указ Ее Императорского Величества самодержицы Всероссийской из Московской Синодального Правления Канцелярии Московской Славяно-греко-латинской Академии ректору Спасского училищного монастыря архимандриту Стефану. По Ее Императорского Величества указу, а по сообщенному из Святейшего Правительствующего Синода ведению и по силе того ведения по приказанию оставшего в Москве Синодального члена с заседающими велено из оной Академии выбрать из учеников человека достойного для произведения во священство и желающего ехать с статским советником Иваном Кирилловым в известную экспедицию и по выборе оного представить в Московскую Синодального Правления Канцелярию. И Московской Славяно-греко-латинской Академии ректору Спасского училищного монастыря архимандриту Стефану о вышеписанном учинить по сему Ее Императорского Величества указу в самом скором времени». |
| Так, наши ученые признают, что в Москве существовала с половины XVII века греко-латинская школа, основанная известным справщиком книг Арсением Греком. В Андреевском монастыре, основанном Ртищевым и заселенном образованными иноками из южнорусских монастырей, тоже с половины XVII века существовала будто бы другая школа – Андреевское училище. Третья школа, специально греческая, находилась в Чудовом монастыре и была открыта Епифанием Славинецким (в 1649 году). Четвертая школа, специально латинская, известная под именем Спасской школы, находилась в Богоявленском монастыре и была открыта Симеоном Полоцким в 1665 году. Возможно, думают некоторые ученые, что в Москве существовала и пятая греко-латинская школа при церкви св. Иоанна Богослова, хотя о действительном открытии этой школы и не имеется, по сознанию самих ученых, никаких известий. Но мало того, что наши ученые признают за несомненный факт, за аксиому существование в Москве с половины XVII столетия нескольких греко-латинских школ, они даже точно определяют, чему и как учили в этих школах, и даже более: находят, что между разными московскими школами существовал будто бы некоторый антагонизм, так как направление одной школы было строго латинское, направление другой было строго греческое; школы Чудовская и Спасская служили будто бы у нас представительницами двух систем образования – греческого и латинского, почему и чаемые ученики этих школ явились потом между собою противниками 1 . Таким образом, по мнению наших ученых, с половины XVII века в Москве было, несомненно, по крайней мере четыре греко-латинских школы, одни с высшим, а другие если уж не с высшим, то со средним курсом преподавания. Значит, с самого начала середины XVII века русское юношество уже могло получать правильное научное образование, школ на первый раз было у нас вполне достаточно, даже можно было выбирать между разными школами: кто хотел образования строго греческого, тот шел в специально греческую школу; кто хотел образования строго латинского, тот шел в школу специально латинскую. |
| Первое высшее учебное духовное заведение в России возникло в 1615 г. в виде школы при киевском Братском мон-ре , предназначенной для изучения риторики, богословия, лат. и греч. языков. Киевский митр. свт. Петр (Могила) (1633-1646) преобразовал ее по образцу польск. иезуитских коллегий и поместил сначала в Киево-Печерской лавре , затем в Братском мон-ре. С 1632 г. школа называлась Киево-Могилянской коллегией , в ней преподавались арифметика, поэзия, риторика, философия, богословие, нотное пение, катехизис, церковнослав., лат. и греч. языки. По указу Петра I 26 сент. 1701 г. преобразована в Киевскую академию, получила царское жалованье и утверждение прежних ее прав и преимуществ. С этого времени расширен курс наук: введены естественная история, география и математика, нем., франц. и древнеевр. языки. Киево-Могилянская коллегия и Киевская академия сыграли решающую роль в становлении системы духовного образования в России. 12 дек. 1685 г. по рекомендации Иерусалимского Патриарха Досифея и по благословению Московского Патриарха Иоакима греч. монахами, учеными-богословами братьями Софронием и Иоанникием Лихудами в Москве была основана духовная школа, к-рая находилась сначала в Богоявленском , потом в Заиконоспасском мон-ре. В ней преподавались на лат. и греч. языках грамматика, пиитика, риторика, логика и физика. Школа Лихудов явилась основой Славяно-греко-латинской академии , впосл. преобразованной в МДА. Из Славяно-греко-латинской академии были взяты первые рус. студенты в ун-т, существовавший в С.-Петербурге при Академии наук (с 1726), а также студенты в открывшийся в 1755 г. Московский ун-т. В 1812 г. МДА была переведена в Перервинский мон-рь под Москвой, а в 1814 г.- в Троице-Сергиеву лавру , где находится и поныне, сохраняя название Московской. СПбДА образована на основе созданной в 1721 г. Славянской школы (с 1726 Славяно-греко-латинская семинария), преобразованной в 1788 г. в Главную С.-Петербургскую ДС с целью подготовки преподавателей для духовных семинарий. В 1797 г. вместе с Казанской ДС получила статус академии. |
| Хотя в течение XVIII в. число семинарий и учащихся в них возрастало, но этот рост был крайне медленным из-за недостатка учителей и средств на содержание школ. Поэтому почти до конца века духовные школы существовали не во всех епархиях, так что знания и навыки служения у многих приходских священников носили «домашний» характер, т.е. передавались от отца к сыну. Иначе говоря, в течение всего XVIII в. специальное духовное образование так и не сделалось всеобщим для приходского духовенства, несмотря на неоднократно издаваемые указы ставить на церковные должности только прошедших курс обучения в семинариях или, по крайней мере, в духовных училищах. В 30-х годах XVIII в. из 125 тыс. лиц мужского пола, принадлежавших к духовному сословию, в семинариях обучалось только 2600 человек. В середине XVIII в. из 303 протопопов и священников Москвы и Петербурга только 93 имели полное семинарское образование. Даже в 1806 г. (накануне реформы системы духовного образования), когда численность учеников духовных школ перевалила за 20 тысяч, среди приходских священников числилось 3368 человек, которые не прошли курса обучения в духовной школе; в этом числе оказалось 1166 неграмотных. Но определенные успехи имела высшая духовная школа. Появление ее относится к XVII в. Первое высшее духовное учебное заведение было основано в 1632 г. при Киево-Печерской лавре киевским митрополитом Петром Могилой и первоначально называлось Киево-Могилянской коллегией. В 1701 г. она получила статус Духовной академии. В 1685 г. в Москве открылась Славяно-греко-латинская академия. Ее выпускники впоследствии стали известными государственными и церковными деятелями, поэтами, учеными. Она же поставляла и кадры учителей для духовных семинарий, которые в первой четверти XVIII в. были открыты в Новгороде, Переяславле-Залесском, Коломне, Туле, Орле и других городах. На основе Славяно-греко-латинской академии были созданы в 1721 г. Московская духовная академия, а в 1755 г. – Московский университет. В 1721 г. при Александро-Невском монастыре была открыта Славянская школа, преобразованная в 1726 г. в Славяно-греко-латинскую семинарию, которая по уровню преподавания и задачам подготовки ученых духовных кадров приближалась к Киевской и Московской академиям. В 1788 г. она была преобразована в Главную семинарию, а в 1797 г. в Духовную академию. Такой путь прошла и открытая в 1723 г. Казанская духовная семинария, преобразованная в 1797 г. в Духовную академию (о дальнейших изменениях ее статуса см. ниже). |
| В 1648 г. первым настоятелем обители стал Досифей, «муж добродетелми украшен», келарем - Пафнутий (Еропкин), переведенный из Новоспасского мон-ря. В 1648-1654 гг. под руководством зодчего Григория Копыла был сооружен первоначальный комплекс монастырских зданий, в частности построена Воскресенская ц. (1648). Строительные работы финансировались из царской казны. Первоначально мон-рь именовался Преображенским, содержался Ртищевым (ДРВ. Ч. 18. С. 157). Открытие уч-ща и наименование храма во имя ап. Андрея относится к кон. нояб. 1652 г. Иером. Епифаний (Славинецкий) сочинил вирши, в к-рых назвал мон-рь Андреевским: «Во имя же Андреа, Христом первозваннаго апостола, обитель сия бысть созданна» (автограф Епифания в сб. сочинений Евфимия Чудовского 70-х гг. XVII в.- ГИМ. Син. 369, вклейка к л. 3). Мон-рь был ружным, состоял на хлебном денежном окладе гос. казны. До 70-х гг. XVII в. к А. м. были приписаны Донской иконы Божией Матери мон-рь в Москве, Марчуковская [Марчуговская] Зосимо-Савватиевская пуст. и др.; в 1682 г. сам А. м. был приписан к Заиконоспасскому московскому мон-рю в Китай-городе, возможно, потому, что в Заиконоспасском мон-ре готовилась к открытию Славяно-греко-латинская академия . В «Привилегии на академию» 1685 г., составленной для царевны Софии Алексеевны , говорится, что Андреевский мон-рь «придается» академии на том основании, что создан «ради во оном монастыре российского рода во просвещении свободных мудростей учения» (ДРВ. Ч. 6. С. 404). Наряду с рус. иноками в А. м. селились монахи из укр., белорус., литов. и др. правосл. мон-рей. По царскому указу туда принимали ученых людей, а также священников и диаконов, «в житии, и чине, и во чтении и пении церковном, и келейном правиле изрядных» (ДРВ. Ч. 18. С. 154). В 1650 г. в мон-ре жили прибывшие из Киева иеромонахи Епифаний (Славинецкий) и Арсений (Сатановский) , вместе составившие «Лексикон славяно-латинский». Перейдя в 1651 г. в Чудов Алексиевский мон-рь , Епифаний продолжал поддерживать связь с андреевской братией, в числе к-рой упоминается переводчик Исаия. В 1652 г. в А. м. поселились киевские певчие («вспеваки») с регентом и композитором Федором Тернопольским. Число братии в обители не превышало 60 чел., ученых старцев было не более 10-15; когда открылась Славяно-греко-латинская академия, они переселились в Заиконоспасский мон-рь. |
| В 1694 году Лихуды были отстранены от преподавания в Славяно-греко-латинской академии. Судя по документам Посольского приказа, одним из важных доводов для их отстранения было послание патриарха Иерусалимского Досифея II , выдвинувшего ряд обвинений против Лихудов (в основном, ввиду конфликтов корыстного характера и доносов). Братьям было разрешено остаться в Москве. В 1694-1697 годы они давали частные уроки итальянского языка, в 1697-1700 годы указом Петра I им было поручено обучать 55 человек в школе по изучению италянского языка (из 55 учились лишь 10, остальные отговорились). Эта школа находилась в ведении Разрядного приказа и располагалась, вероятно, на Печатном дворе. Братьев продолжали обвинять то в ересях, то в каких-то политических интригах в Царьграде, поэтому в январе 1704 года они были удалены в Ипатьевский монастырь в Костроме, где пробыли до января 1706 года. Там они продолжали писать полемические произведения, а также составили греческую грамматику. В 1706 году новгородский митрополит Иов выхлопотал перевод братьев в Новгород, где поручил им устройство славяно-греко-латинской школы по образцу московской. Преподавание в ней велось по тем же учебникам. Новгородская школа Лихудов подготовила первое поколение русских филологов. Школа разместилась в новгородском Детинце, в здании, которое с тех пор получило название «Лихудов корпус». В школе не стали преподавать на латыни, оставив в качестве языков лишь два (поэтому она и называлась «Греко-славянской»). Уже в конце 1707 года в Москву был вызван Софроний Лихуд, где он возглавил школу греческого языка (в академии в то время этот язык не преподавался). В 1712 году он был привлечен к работе над исправлением славянского перевода Библии, которая велась на Московском печатном дворе. Около 1720 года, после смерти Иоанникия, Софроний был назначен настоятелем Солотчинского монастыря в Рязанской епархии. Монахи не любили настоятеля-гречина, получившего эту должность не по их выбору. Он отправился в Москву, где его жалобы не имели успеха, возможно, вследствие подкупа судей монастырскими стряпчими, ненавидевшими Софрония за то, что тот препятствовал расхищению ими монастырского имущества. В 1730 году его перевели в Новоспасский монастырь. |
| Следовательно, если в первые века противоположность языческого быта и христианского храма означала противоположность языческого государства и христианской Церкви, то теперь эта противоположность сочеталась, напротив, с теснейшим объединением Государства и Церкви: формы быта не определяли более замкнутых пределов Церкви ни в отношении противоположения секулярного и сакрального измерений, ни в отношении внешнего — неправославного — мира. Со времен Петра границы Российской Империи становятся абсолютно прозрачными для внешних культурных, и религиозных влияний, ранее сдерживавшихся столь же государственными мерами, сколь и замкнутостью моноязычного поля русского богословия . Действительно, основой древнерусской богословской традиции являлось единство языковой стихии, где Писание практически «растворялось» в Предании: и Евангелие, и творения отцов суть «божественные книги», обладающие соответственно равной значимостью и авторитетом суждений. Ситуация меняется только в XVII веке, и кажется, не оценен до сих пор по достоинству тот факт, что первое значительное духовное учебное заведение в Москве названо было не просто «Духовной» академией, как это делалось позднее, но академией «славяно-греко-латинской». В этом обнаружились как заявка на собственное место в оппозиции Восток — Запад (своего рода преобразование греко-латинской оси в славяно-греко-латинский треугольник), так и понимание важности языковой основы богословия, задающей и весь последующий ход мысли. Отныне язык Предания — это латынь, язык Писания — с церковного детства впитанный славянский, во вторую очередь, очевидно, греческий (гораздо более ему — славянскому — близкий, чем латынь), а позднее — и древнееврейский. Хотя, судя по цитации и некоторым мемуарам , греческий был даже скорее более языком философии, чем языком «отцов» . Другим следствием того же самого можно считать объективно возникшее подразделение на «школьное» (латиноязычное и замкнутое в себе) и «открытое» (русскоязычное) богословие. Именно последнее обращалось уже ко всей Церкви (в проповедях и написанных по-русски трудах), обеспечивая трансляцию идей школы в жизнь . |
| Более-менее самостоятельные труды по апостолу Павлу появляются только с конца XVIII в. . В 1785–1787 годах архимандрит Аполлос (Байбаков), ректор Московской славяно-греко-латинской академии, издал толкования на послания апостола Павла. B 1792 г. архимандрит Мефодий (Смирнов) зачитал на открытом собрании Славяно-греко-латинской академии свое толкование на послание к Римлянам. Его перевод и комментарий выдержали три издания (1794, 1799, 1815) и стали первым библейским переводом на русский язык . Архимандритом Иринеем (Фальковским, +1823), ректором Киевской Духовной Академии, были составлены толкования на все апостольские послания. Работа по исследованию посланий святого апостола Павла активизировалась после реформ духовных школ в середине XIX в. Одной из первостепенных задач отечественных библеистов стал анализ славянских рукописей и подготовка нового русского перевода Священного Писания. Специально апостолу Павлу свои труды посвятили епископ Амфилохий (Казанский-Сергиевский) и Воскресенский Г.А. Член-корреспондент Академии наук по отделению греческой и славянской палеографии, епископ Амфилохий издал 4-х томный труд: «Древлеславянский Карпинский Апостол XIII века с греческим текстом 1072 года…» (1888) . Посланиям святого апостола Павла специально посвящен 2-й том; в 3-м томе содержатся сведения о древних переводах Апостола, исправлениях, дополнения к описанию рукописей. По трудам епископа Амфилохия можно исследовать судьбу славянских переводов Апостола, его заслугой является привлечение к изданию большого числа церковно-славянских и греческих рукописей. Воскресенский Г.А. написал магистерскую диссертацию «Древний славянский перевод Апостола и его судьбы до XV века. Опыт исследования языка и текста славянского перевода Апостола по рукописям XII—XV веков» (1879 г.) , участвовал в работе Комиссии по научному изданию славянской Библии, издал «Древлеславянский Апостол» (в 5 выпусках, 1892—1908) . По словам проф. Муретова М.Д., труды проф. Воскресенского по исследованию славянорусских текстов «составляют твердую основу для всех дальнейших изысканий в области редакций древнеславянского Библейского текста» . |
| Все это происходило на глазах его младшего брата Александра, который двигался по служебной лестнице медленнее по причине слабого здоровья. В феврале 1795 г. Александр стал учителем поэзии и риторики Троицкой семинарии, а в 1797 г. также решился на принятие монашества. В день празднования Тихвинской иконе Божией Матери 26 июня 1797 г. наместником Троицкой Лавры иеромонахом Назарием он был пострижен с именем Амвросия в честь Медиоланского святителя, и вероятно, в память о своем восприемнике при крещении – архиепископе Амвросии Зертис-Каменском. 5 июля того же года, в день одного из главных праздников Лавры – Обретения мощей прп. Сергия, он был рукоположен в иеродиакона, а через полтора года, в день Рождества Христова – 25 декабря 1798 г. посвящен в иеромонаха. В декабре 1798 г. по указу Синода иеродиакон Амвросий был назначен в Славяно-греко-латинскую академию проповедником, и определен соборным иеромонахом Донского монастыря. В конце 1802 г. о. Амвросий был направлен во вновь созданную Саратовско-Пензенскую епархию ректором Пензенской семинарии и архимандритом Пензенского Спасо-Преображенского монастыря с обязанностью присутствовать в местной духовной консистории. В 1806 г. он был переведен в Можайский Лужецкий монастырь с присутствием в Московской консистории, а через год стал архимандритом Московского Данилова монастыря. Архимандрит Амвросий зарекомендовал себя талантливым проповедником и ревностным администратором, около года проходил послушание цензора, но в ноябре 1810 г. он скончался после тяжелой болезни. Архимандрит Августин, после перевода его младшего брата в Славяно-греко-латинскую академию, оставался ректором Троицкой семинарии, и среди других послушаний, возложенных на него митрополитом Платоном, в 1800 г. почти год исправлял хлопотную должность наместника Лавры. С наступлением царствования Александра I архимандрит Августин по назначению митрополита Платона участвовал в богослужении и торжествах при короновании монарха в Успенском соборе, а затем встречал Помазанника, как ректор в стенах Троицкой семинарии и приветствовал его благодарственной речью. Император выразил ему «благоволение за усердие и труды в образовании и воспитании юношества на службу Церкви и Отечества» и пожаловал орден Святой Анны 2-й степени, который в то время имели немногие из архимандритов. |
|
|
