| Во время битвы, продолжавшейся целый день, сам Ионафан подвергся великой опасности, вследствие необдуманного заклятия Саула, наложенного им на народ и войско, заклятия не вкушать пищи, доколе филистимляне окончательно не будут разбиты (ст. 24). Ионафан, не зная об этом торжественном заклятии и утомленный своими воинскими подвигами, вкусил несколько дикого меда, найденного им в лесу. Таким образом заклятие было нарушено, и гнев Божий не замедлил обнаружиться (ст. 37). Саул, желая узнать причину оного, торжественно объявил немедленно смертную казнь над тем, кто согрешил, хотя бы это был его собственный сын, Ионафан (ст. 39). Бросили жребий, и пал жребий на Ионафана. И сказал Саул Ионафану: расскажи мне, что сделал ты? И рассказал ему Ионафан и сказал: я отведал концом палки, которая в руке моей, немного меду и вот я должен умереть (ст. 43). Но благодарный народ спас Ионафана от неминуемой смерти. Он восстал как один человек против объявленного царем над Ионафаном смертного приговора – и освободил народ Ионафана, говорит свящ. дееписатель, и не умер он (ст. 45). Помимо своей воинской храбрости, Ионафан, как мы уже заметили выше, ознаменовал себя постоянно близкой и верной дружбой с Давидом. Эта дружба началась с того самого дня, в который Давид одержал блистательную победу над Голиафом ( I Цap. XVIII, 1 ), и неразрывно продолжалась до самой храброй смерти Ионафана на кровавых полях Гелвуйских; причем вся личность Ионафана озаряется особенным светом духовного величия и красоты, таким светом, который не могут угасить или омрачить даже целые века. Его пламенная любовь к своему другу никогда не ослабевала и не умирала в его сердце. В знак любви Ионафан подарил Давиду свою верхнюю одежду, свой меч, лук и пояс. Когда Саул, под увлечением ненависти к Давиду, хотел умертвить его, Ионафан дважды спасал Давида от смерти, нередко даже с опасностью своей собственной жизни ( I Цap. XIX, 1–7, XX ). В сердечном убеждении в неизбежности грядущего хода событий и судеб Божиих, Ионафан сознавал, что отеческий престол, который он, естественно, мог считать принадлежащим ему по праву, по смерти отца должен был рано или поздно перейти к Давиду; но мысль об этом никогда не прерывала и не омрачала сердечных дружеских отношений между ними. Если бы Давид сделался царем, то Ионафан не желал ничего большего для себя, как быть вторым по нем ( I Цap.XXIII, 17 ). |
| Поэтому и Павел смело увещевал безбоязненно молиться везде, говоря: «хощу.., да молитвы творят мужие на всяцем месте, воздеюще преподобныя руки» (1 Тим. II:8). Видишь, как очистилась вселенная? На всяком месте мы можем воздевать святые руки, потому что вся земля стала святее внутреннего святилища (храма): там приносилась бессловесная овца, здесь же духовная, а насколько больше жертва, настолько больше и освящение. Поэтому-то крест есть празднество.2. Хочешь знать и другое совершенное им (крестом) дело? Он отверз нам сегодня рай, остававшийся заключенным слишком пять тысяч лет, потому что в этот день, в этот час Бог ввел (туда) разбойника, означая (этим) два совершенные Им дела: одно — что отверз рай, другое — что ввел разбойника. Сегодня Он возвратил нам древнее отечество, сегодня опять привел в отечественный город и даровал обитель всему человеческому естеству. «Днесь, — говорит, — со Мною будеши в раи» (Лук. XXIII:43). Что говоришь? Ты распят и пригвожден, и обещаешь рай? Да, говорит, чтобы ты познал на кресте Мое могущество. Так как печально было зрелище, то чтобы ты обратил внимание не на естество креста, а познал могущество Распинаемого, Он совершает на кресте это чудо, особенно обнаруживающее Его силу. Не мертвого воскрешая, не морю, ни ветрам повелевая, не демонов изгоняя, а будучи распинаем, оскорбляем, оплевываем, поносим, бесславим, Он мог переменить порочную душу разбойника, чтобы ты видел Его могущество в обоих случаях: Он привел в смятение всю тварь, потряс скалы, привлек и удостоил чести душу разбойника, которая была бесчувственнее камня: днесь, говорит, со Мною будеши в раи. Херувимы, конечно, охраняли рай, но Христос — Владыка и херувимов; пламенный меч был в руках их, но Христос имеет власть и над пламенем и геенной и над жизнью и смертью. Конечно, ни один царь никогда не согласился бы посадить вместе с собою разбойника или какого-нибудь другого раба и ввести его таким образом в город, а Христос это сделал, и, входя в священное отечество, вводит с Собою разбойника, не попирая и не бесчестя рая стопами разбойника, а напротив прославляя рай, потому что честь раю иметь такого Владыку, Который и разбойника делает достойным райского блаженства. |
| VI, 2, 3). Равным образом и сам Господь сказал разбойнику: днесь со Мною будеши в раи (Лук. XXIII, 43). Применяясь к тем слушателям, которые более предаются чувственному и прежде ищут настоящего, нежели будущего, Христос не поощряет их будущими только благами, но и настоящими. Потому-то и далее в Своей беседе, сказав: буди увещаваяся с соперником твоим, за такое благоразумное дело определяет награду, говоря: да не предаст тебе соперник судии, и судия слузе (Матф. V, 25). Видишь, откуда Он заимствовал угрозы! От предметов чувственных, от самых обычных явлений. И еще: иже аще речет брату своему: рака, повинен есть сонмищу (ст. 22). Также и Павел весьма часто указывает на чувственные награды, и заимствует побуждения от предметов настоящих, например, когда рассуждает о девстве: тут он совсем не упоминает о небесах, а побуждает настоящими благами, говоря: за настоящую нужду, и: аз же вы щажду, и: хощу же вас безпечальных быти (1 Коринф. VII, 36, 28, 32). Так и Христос с духовными наградами соединил чувственные. Так как кроткий человек может подумать, что он теряет все свое имущество, то Христос обещает противное, говоря, что он-то безопасно и владеет своим имуществом: он ни дерзок, ни тщеславен; кто же напротив будет таковым, тот может лишиться и наследственного имения, и даже погубит самую душу. Впрочем, так как и в ветхом уже завете часто пророк говорил: кротцыи наследят землю (Пс. XXXVI, 11), то Христос выражает, следовательно, Свою мысль словами уже им известными, чтобы не везде употреблять новые выражения. Однако в Своих словах Он не ограничивает наград настоящими благами, но вместе предлагает и будущие. Когда Он говорит о чем-нибудь духовном, то не отвергает и выгод настоящей жизни; равным образом, когда обещает что-нибудь в здешней жизни, то этим еще не ограничивает Своего обещания. Ищите, говорит Он, царствия Божия, и сия вся приложатся вам (Матф. VI, 33). И еще: всяк, иже оставит дом, или братию, сторицею приимет в веке сем, и в грядущий живот вечный наследит (XIX, 29). |
| 6 За Исаака козел зготованый Богу на жертву тернем затрыманый... – согласно библейскому преданию, родоначальник еврейского народа Авраам, выполняя божественную волю, собрался принести в жертву Богу сына Исаака, но ангел остановил его, и Авраам принес в жертву барана, запутавшегося рогами в терниях неподалеку от сооруженного им жертвенника (Бытие, XXII:1–15). 7 Арфа при арце, трен до той могилы… – «Арфа при ковчеге... и т. д.– библейский мотив, получивший элегическое переосмысление в средневековой христианской поэзии. 8 Познай, матко, ...спытай Гавриила… – поэт имеет в виду евангельский рассказ о благовещении: архангел Гавриил предвестил деве Марии непорочное зачатие сына (Лук., I:26–38). 9 ...кгды як Израиль крваву шату… – сопоставляются повествование о снятии с креста и положения во гроб Христа, совершенное его тайным учеником, богатым человеком из иудейского города Аримафеи Иосифом (Матф., XXII:57–60; Марк., XV:43–46; Лук., XXIII:50–53; Иоанн, XIX:38–42), с ветхозаветной историей, рассказывающей, как сыновья Иакова, позже получившего от Бога имя Израиль, из зависти продали своего брата Иосифа в рабство, а его одежду, вымаранную в козлиной крови, предъявили отцу, заявив, будто бы Иосифа съел хищный зверь (Бытие, XXXVII:1–34). 10 ...ты от Никодима… – согласно евангелиям, Никодим – иудейский князь, служивший сотником (начальником ста всадников) в охране Понтия Пилата (ум. вскоре после 33 г). Никодиму приписывается и собственное евангелие (см.: Книга Никодима. «Вега». Апокрифические сказания о Христе. СПб., 1912). 11 За тридцать средних усюды куплены… – согласно евангельской истории, Иуда Искариот предал Иисуса Христа иудейским первосвященникам за тридцать серебреников (Матф., XXVI:14–16). Априль 27. Взенто образ Насвентшэй Богородзицы з Полоцка до Москвы (с. ...) Из заглавия стихотворения видно, что оно было написано в 1663 г. по случаю переноса иконы Полоцкой богородицы (считавшейся чудотворной) из Полоцка в Москву. В рукописи текст записан латиницей. Текст (по списку ЦГАДА, ф. 381, 1800, л. 33–33 об.) печатается впервые. |
| «Гордый смотрит на себя, как на самобытное существо, а не создание Божие» (Еп. Игнатий Брянчан. Аскетическ. проповедь, т. III, о самомнении, стр.232). 199. Что сказал Сам Христос о тщеславии? «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете?» ( Uoah. V, 44 ). «Все же дела свои делают с тем, чтобы их видели люди» ( Mф.XXIII, 5 ). »Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо, ибо так поступали со лжепророками отцы их» ( Лyk. VI, 26 ). 200. Что находим среди изречений св. отцев и святителей о тщеславии? «Тщеславен тот, кто для своей, а не для Божией славы заботится о добродетелях и трудами своими имеет в виду накупить лишь человеческих непостоянных похвал» (Пр. Максим Исповедн., Добротолюб.). «Страждут и те, кои славы ради человеческой добрыя дела делают. Ибо, таковые, получив жребий – иметь житие на небесех, славу свою, увы, вселяют в пыль« (Святит. Григорий Палама , Добротол.). »Тщеславие питается похвалой человеческой и преимуществами, изобретаемыми плотским мудрованием и возникающими из нашего падения. Оно питается богатством, знатностью рода, громкими именами, которыми увенчивает служение и угодливость миру и прочими суетными почестями. По такому свойству своему слава земная и человеческая прямо противоположны славе Божией» (Еп. Игнатий Брянч., т. V, гл.39 о челов. славе). 201. Как близки между собою гордость и тщеславие? Пр. Иоанн Леств. показал тесное сплетение этих страстей такими сравнениями: «Между сими страстями такое же различие, какое между отроком и мужем, между пшеницею и хлебом; ибо тщеславие есть начало, а гордость конец» (Леств., ел. 22-е о тщеславии, 1). Гордость растет из корня тщеславия. Тщеславие предтеча гордости. 202. Как наростает тщеславие и гордыня по наблюдениям духовного опыта? Самопознание дает верное понятие о своем духовном возрасте или о ступенях снижения. Для тщеславия и гордости снижения таковы: потеря простоты (Рим. XVI, 19); любление похвал ( Mф. VI, 1 ); жизнь мнениями других ( Mф. XXIII, 5 ); искание своей славы (Иоан. XII, 43); нетерпение обличений ( Uoah. IX, 34 ); невидение своих грехов ( Uoah. VIII, 7 ); добродетель напоказ ( 2Tuм. III, 5 ); вера «по своему» ( 1Nem. I, 3–7 ; 2Nem. I, 4–8 ); затруднение исповедываться и упразднение исповеди (Лук. XXIV, 47); утрата благодарности ( 1Фec. V, 18 ); осуждение ( Лyk. VI, 37 ); забвение смертного часа ( Лyk. XII, 20 ); неспособность прощать, злопамятство ( Mф. VI, 15 ); надменность ( Nc. IX, 25 ); оставление молитвы (Лук. XVIII, 1); духовное одиночество ( Быm. XVI, 12 ); забвение Искупления ( Ebp. XII, 1, 2 ); преступления ( Aм. V, 12 ); богохульство ( 1Tuм. I, 20 ); умоизступление ( Mk. VII, 22 ). |
| Дальнейшее осложнение распятий шло рука об руку с развитием их символики. Последняя была особенно любима в средние века, которым бесспорно и принадлежит честь создания символической иконографии креста и распятия. Не излишним считаем остановиться здесь на некоторых, более характерных и древних, символических аксессуарах распятия. И в отеческих сочинениях, и в произведениях церковной гимно-графии очень рано начинает чувствоваться стремление сблизить крест с «древом жизни» и провести параллель между этими знаменательными предметами. «Древо жизни, насажденное Богом в раю, — говорит Иоанн Дамаскин, — прообразовало крест, потому что как чрез древо вошла в миръ смерть, так чрез древо должны быть дарованы нам жизнь и воскресение». На основе этого сближения образовалась затем целая легенда такого содержания. Когда Адам тяжело заболел и почувствовал приближение смерти, он послал своего сына Сифа к вратам рая — выпросить у ангела ветвь от древа жизни. Сиф исполнил поручение своего отца, но, возвратившись, застал его уже умершим. Он похоронил его и посадил на могиле принесенную ветвь; она принялась и разрослась в огромное дерево, которое во времена Соломона было срублено для постройки Иерусалимского храма, но при всех усилиях мастеров не могло быть употреблено в дело и брошено было в поток Кедрон. Здесь оно долгое время лежало без употребления и оставалось нетронутым до времен Христа; тогда из него сделан был крест Христов. Генеалогия крестного древа, изображенная в этой легенде, усвоена была искусством и дала повод к изображению креста в виде зеленеющего дерева или древесного ствола с ветвями; иногда же продольная и поперечная балки креста украшались резьбой, представлявшей живые вьющиеся растения. В первом виде распятие изображено на многих памятниках западного искусства и между прочим на описанном выше сосуде Теодолинды; крест здесь наглядно представляется, как arbor vitae. В числе аксессуаров распятия было принято и широко распространено изображение солнца и луны, то в форме их астрономических знаков, то в виде двух фигур, мужской и женской, помещавшихся обыкновенно в медальонах над главой Спасителя. Солнце представляется всегда по правую сторону, а луна — по левую. Этим олицетворением христианское искусство более или менее удачно старалось изобразить момент всеобщего оцепенения природы и мрака, возвестивших смерть Богочеловека (Лук. XXIII, 43–45). На одних распятиях поясные человеческие фигуры, олицетворявшие солнце и луну, представлены с поникшими главами, в знак скорби, на других — они закрывают свои лица то платком, то обеими своими руками. Древнее искусство считало солнце, а вместе с ним и луну необходимой принадлежностью распятий, и потому изображения этих светил небесных встречаются в большей части круцификсов как западного, так и восточного происхождения. |
| В самом деле, если тот, кто оплакивает смерть детей, жены, или кого-нибудь из родственников, в это время скорби не увлекается ни любовью к богатству и плоти, ни честолюбием, не раздражается обидами, не снедается завистью, ни другой какой-либо предается страсти, а бывает всецело поглощен скорбью, то не гораздо ли более покажут свое бесстрастие относительно всего этого те, которые подобающим образом оплакивают грехи свои? Какая же будет им награда? Яко тии утешатся, говорит Христос. Скажи мне, где они утешатся? И здесь, и там. Так как эта заповедь была слишком тяжка и трудна, то Он обещает то, что наиболее могло бы облегчить ее. Итак, если хочешь иметь утешение — плачь. И не почитай этих слов иносказательными. Подлинно, когда Бог утешает, то хотя бы тысячи горестей с тобой случились, все победишь, потому что Бог всегда награждает труды с преизбытком. То же сделал Он и здесь, когда сказал, что плачущии блаженны, — не потому, чтобы самый плач стоил того, но по Его человеколюбию (то есть, награда обещана не по важности действия, но по любви Его к людям). В самом деле, плачущие оплакивают грехи свои, а для таких довольно только получить прощение и оправдание. Но как Христос весьма человеколюбив, то Он и не ограничивает награды отменением наказания и оставлением грехов, но еще делает таких людей блаженными, и подает великое утешение. А плакать нам повелевает не о своих только грехах, но и о грехах других. Так поступали святые, как-то: Моисей, Павел, Давид; все они часто оплакивали чужие грехи. Блажени кротцыи, яко т и и наследят землю (ст. 5). Скажи мне, какую наследят землю? Некоторые говорят, что наследят землю духовную. Но это несправедливо. В Писании нигде не упоминается о земле духовной. Что же значат эти слова? Христос разумеет здесь чувственную награду, как и Павел, когда он вслед за словами: чти отца твоего и матерь твою, присовокупляет: будеши долголетен на земли (Ефес. VI, 2, 3). Равным образом и сам Господь сказал разбойнику: днесь со Мною будеши в раи (Лук. XXIII, 43). |
| Почему? Потому, что там приносилась бессловесная, а здесь принесена словесная овца. Посему сколь выше словесное бессловесного, столь превосходнее и здешнее освещение. Итак, поистине крест — праздник.2. Хочешь ли знать и другое величайшее действие креста, превосходящее всякий человеческий ум? Сегодня он отверз заключенный рай; сегодня он ввел в него разбойника, совершил два величайших дела — и рай отверз и разбойника ввел, возвратил ему древнее отечество, привел его в отечественный город. «Днесь, сказал [Господь], — со Мною будеши в раи» (Лук. XXIII:43). Что говоришь Ты? Сам распят и пригвожден ко кресту гвоздями, а обещаешь рай? Как же ты доставишь это? И Павел ведь говорит: «распят бысть от немощи» (2 Кор. XIII:4). Но выслушай, что прибавляет он: «но жив есть от силы Божия». И еще в другом месте: «сила бо моя в немощи совершается» (2 Кор. XII:9). Посему, говорит, Я и обещаю теперь на кресте, чтобы и из этого ты познал Мою силу. Так как событие было печальное, то, дабы ты, обращая внимание на свойство креста, не предавался унынию, но взирая на могущество Распятого, был весел и бодр, для этого он и здесь показывает тебе силу Свою. Не мертвого воскрешая, не морю повелевая, не бесам запрещая, но быв распят, пригвожден, подвергаясь оскорблению, оплеванию, злословию, осмеянию и поношению у всех, Он имел силу привлечь к Себе порочную душу разбойника. Посмотри, как могущество Его блистает с двух сторон: Он поколебал основание (земли), расторг камни, и душу разбойника, которая была бесчувственнее камня, сделал мягче воска. «Днесь со Мною будеши в раи». Что говоришь ты? Херувим и пламенный меч стерегут рай, а ты обещаешь вход туда разбойнику? Да, говорит, потому что Я — Владыка и херувимов и имею власть над пламенем и геенной, над жизнью и смертью. Поэтому Он и говорит: «днесь со Мною будеши в раи». Когда эти силы видят Владыку, тотчас отступают и устраняются. Никакой царь никогда не решился бы посадить с собою разбойника, или другого кого-нибудь из подобных рабов, и таким образом вступить в город; а человеколюбивый Владыка сделал это. |
| 127) Мф. XIX, 10. 128) 1 Кор VII, 9. 129) Мф. X, 34—37; Лк XII, 51—53; XIV, 26—27. 130) Мф X, 34—36; Лк XII, 51—53. 131) Лк XII, 54. 55. 132) Лк XII, 49. 50. 133) Мф X, 32. 33. 134) Мф X. 37. 135) Лк IX, 57—62; Мф VIII, 19-22. 136) Мф XXII, 21 пар. 137) Мф XVIII, 1—4 пар. XX, 25-28; XXIII, 11; Лк XX, 25—27? Ин XIII, 4—15. 138) Мф XXIII, 37; Лк XIII, 34. 139) Мф XXIII, 38; Лк XIII; 35. 140) Мф. X, 17—22 пар. 141) Мф XVI, 24 пар. 142) Мф. XVI, 25 пар. Ин XII. 24, 25. 143) Ин XV, 18—20; XVII, 14; Мф XXIV, 9; Mp. XIII, 13. 144) Мф X, 17. 18 пар. 32. 33. 145) Ин XV, 13. 146) Ин XII, 24. 25. 147) Лк XX, 38. 148) Ин VI, 50 51; VIII, 51. 149) Лк XX, 36. 150) Мф XXI, 28—32; ср. Мф. VIII. 8—12 пар. XV, 21—28 пар. Лк VII. 44-4. 151) Лк XV, 7; XVI, 15; XVIII, 14 cp. XIV, 11; Мф XXIII, 12. 152) Мф IX, 12 пар. Лк XVIII, 14 ср. XIV, 11; Мф XXIII, 12. 153) Мк II, 17; Лк XV, 7; ср. VII, 47. 48. 154) И в этом заключалось признание исторической заслуги ветхого завета и, в частности, законнического режима. Ср. Рим. III, 20; IV, 15; VII и др. 155) Мф. IX, 1—8 пар. Иоан, V, 14. 156) Мф VII, 11; XII, 35; Лук VI, 45; XI, 13. 157) Мф XIX, 17 пар. Cp. 1 Ин IV, 16. 158) Мф VII, 11; Лк XI, 13. 159) Ma. XII, 35; Лк VI, 45. 160) Мф VII, 16—18; XII, 33—35; Лк VI, 43-45. 161) Мф VI, 22—23; Лк XI, 34. 162) Мф XII, 34—45; Лк VI, 45. 163) Мф VI, 22 23; XII, 36 37 164) Мф. VI, 21. 165) Мф V, 22 28; XII, 34; Лк VI, 45. 166) Мф XV, 19; Mp. VII, 21. 22. 167) Мф VIII, 22; Лк IX, 60; XV, 24. 82; XIX, 11 (Ma. XVIII, 11) и др. 168) Лк XV, 21. 169) Мф VI, 12: τ φειλματα μν=Лк XI, 4: τς μαρτας μν. Ср. Лк XIII, 2: μαρτωλο=XIII, 4: φειλται. Также Лк VII, 36-50. 170) Ср. Рим XIII, 8. 171) Мф VII, 11; Лк XI, 13. 172) Ин V, 42 173) Мф V, 47. 174) Мф V, 46–47; Лк VI, 32–34. 175) Мф V, 44–48; Лк VI, 3–36. 176) Евангелие стоит в этом случае вполне на почве ветхозаветной психологии. 177) Мф VI, 13; Лк XI, 4; Мф. XXVI, 41; Мк XIV, 38; Лк XXII, 46. 178) Ин IX, 41; Лк XXIII, 34. 179) Мф XII, 31; Мк III, 28. 180) Ин IX, 41; Лк XII, 47. 48; XXIII, 34. |
| С. в наличии у них права решать любые вопросы церковной жизни без учета мнений Иоанна XXIII, коллегии кардиналов и отдельных клириков и богословов, выражавших сомнения в наличии у вселенского Собора абсолютной власти в Церкви. Утвердив собственный авторитет декларативно и законодательно, участники К. С. видели свою дальнейшую задачу в том, чтобы практически проявить этот авторитет во всех 3 «делах», т. е. в решении стоявших перед К. С. проблем. Уже на 5-й сессии К. С. было принято постановление об активизации расследования дела Гуса и утверждена соответствующая комиссия (см.: Ibid. Col. 592); вскоре также были созданы комиссии для обсуждения необходимых церковных реформ. Однако в центре внимания К. С. продолжало оставаться «дело единства», для решения которого требовалось добиться отречения Иоанна XXIII и др. претендентов на Папский престол. Антипапа Иоанн XXIII. Гравюра. XVII в. Антипапа Иоанн XXIII. Гравюра. XVII в. III. Процесс против Иоанна XXIII и его отречение от Папского престола. Следуя заявленным в декрете «Haec Sancta Synodus» общим принципам, участники К. С. в апр. 1415 г. приступили к обсуждению конкретных способов принуждения Иоанна XXIII к отречению от Папского престола. В ходе дискуссий обозначились 2 основные стратегии: сторонниками 1-й были кардиналы, предлагавшие во время переговоров получить от Иоанна XXIII формальное отречение и считавшие необязательным его личное присутствие в Констанце; сторонниками 2-й были кор. Сигизмунд I и поддерживавшие его депутаты наций, к-рые настаивали на незамедлительном личном приезде Иоанна XXIII в Констанц. Хотя кор. Сигизмунд I не препятствовал переговорам членов коллегии кардиналов с Иоанном XXIII и даже поощрял эти переговоры, принятые им самим практические меры свидетельствуют о том, что он изначально был уверен в бесплодности переговоров и был готов арестовать, судить и низложить Иоанна XXIII. На 5-й сессии К. С. кор. Сигизмунд I заявил, что он приложит все усилия для возвращения Иоанна XXIII в Констанц и намеревается вести военные действия против обеспечившего побег Иоанна XXIII и укрывающего его герц. |
|
|
