| Скачать epub pdf Историко-археологическое изложение притчи Притча о неверном управителе считается настолько трудной для толкования, что многие интерпретаторы Нового Завета совсем отказывались от ее толкования, подозревая искажение текста. Но оказывается, смысл этой замечательной притчи почти очевиден, и он становится особенно понятен и актуален в наше время безудержной погони за деньгами – это притча о неправедном доходе, который дает частная собственность. Мы приводим удивительное толкование этой притчи, автором которого является архиепископ Лоллий (Юрьевский) (1875–1935). Сведения об авторе Лоллий (Леонтий) (Юрьевский Александр Иванович ), выпускник казанской духовной академии (1901), с 1921 г. епископ Могилевский, викарий Подольской епархии, составитель известного 12 томного жизнеописания отечественных подвижников благочестия XVIII и XIX веков (по месяцам), глубокий знаток Древнего Востока периода ранней Церкви. Недавно издана книга его статей (Лоллий, архиепископ (Юрьевский). Александрия и Египет. Серия: Александрийская библиотека. Египет. СПб. Нева, Летний сад 2001г. 496 с.). Публикация выполнена по изданию: Православный Церковный календарь на 1995 г. С-Пб.: Сатис. 1995. – с. 145–152. I. Лк. 16, 1–9 : «Один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; и призвав его, сказал ему: что это я слышу о тебе? Дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять. Тогда управитель сказал сам себе: что мне делать? Господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь; знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом. И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? Он сказал 100 мер масла. И сказал ему: возьми расписку твою и садись, скорее напиши: 50. Потом сказал другому: а ты сколько должен? Он отвечает: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми расписку твою и напиши: 80. И похвалил господин управителя своего, что догадливо поступил: ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде». |
| I Кончились мрачные, мучительные дни «лихолетья»... Заря новой жизни заблестела над русским горизонтом. Взошло, наконец, над измученной землей яркое солнце, – отпрыск старинного боярского рода Романовых, Михаил Феодорович. Своими теплыми живительными лучами это солнце осветило и согрело необъятную русскую землю. Не осталось ни одного уголка в нашей стране, куда не проникли бы отеческие заботы народом избранного и Богом венчанного царя. Расходясь всюду «из сердца русской земли», из «стольного града Москвы», эти лучи царской любви и забот скоро достигли и далекой Сибири. Едва минуло семь лет со дня вступления на престол первого царя из благословенного дома Романовых, как с высоты этого престола раздаются звучные, торжественные слова: «Бог наш, в Троице славимый, строя и промышляя о всем православном христианстве и своею праведною десницею сохраняя безмятежно в православии, паче же тех, которые его не познали, хотя в Свое сознание и славословие привести, вспоминая о тех, которые лишены Его святаго крещения, и просвещения святыми заповедями и совершая Свою пресвятую заповедь, которую Бог Слово изрек Своими святыми устами – да проповедуют во всех концах вселенной Его святые заповеди и да просветят все концы земли крещением, – так и ныне Своим человеколюбивым смотрением изволил, а Святый Дух действуя и совершая, вложит в сердца нам и отцу нашему великому государю святейшему патриарху Филарету Никитичу московскому и всея Руси: да будет избран в нашу отчину, в Сибирское царство, пастырь и учитель, дабы Божие слово и апостольское учение проповедовалось по всем городам. Изволением Божиим и содействием Св. Духа избрали и святейший патриарх благословил в нашу отчину, в Сибирское царство, в первоименитый град Тобольск архиепископа Киприана». Так заботами первого царя новой династии в 1620 году вызвана была к бытию наша Тобольская епархия, – почти ровесница Царствующего Дома, трехсотлетие которого празднует ныне вся православная Русь. Тобольская епархия была в полном смысле детище царя Михаила Феодоровича, и притом детищем несомненно любимым. |
| В XVII веке в городе Тюмени существовал женский монастырь под названием Ильинского. Но так как документы, относящиеся к истории этого монастыря, не восходят далее 1625 года, то, конечно, относительно времени его основания могут существовать только более или менее вероятные догадки. Самое первое предположение о происхождении данного монастыря принадлежит г. Миллеру. В качестве “вероятной догадки“, Миллер высказал, впрочем, не совсем решительно, что “начало онаго монастыря или, по крайней мере, совершенное учреждение“ его должно приписать архиепископу Кипрану 1 . Но если Миллер не решился считать архиепископа Киприана за несомненного основателя Ильинского монастыря, то позднейшие местные исследователи Тобольской церковной старины стали категорически заявлять, что Тюменский Ильинский монастырь обязан своим происхождением не кому другому, как именно архиеп. Киприану 2 . Но помимо этих догадок существует еще иное предположение, высказанное проф. П.Буцынским. По мнению Буцынского, основание Ильинского монастыря относится не ко времени архиеп. Киприана, а к началу XVII века. Вот какие соображения но этому предмету высказывает проф. Буцынский. В 1600 году тюменские жители подавали царю Борису Годунову челобитную о дозволении им строить в Тюмени церковь в честь Бориса и Глеба с приделом св. пророка Илии. Но испросивши разрешение построить двухпрестольную церковь , они построили только однопрестольную в честь Илии пророка. Затем в1601 году в Тюмень был прислан “черный поп“ Никон. “Он-то, вероятно, и положил начало Ильинскому монастырю при вышеупомянутой церкви“, говорит Буцынский. По мнению Буцынского, Ильинский монастырь был древнее Троицкого (или, по-прежнему, Преображенского) мужского монастыря, основанного монахом Нифонтом в 1616 году, так как, по словам Буцынского, “невозможно предположить, имея ввиду русские обычаи, чтобы в Тюмени до основания Троицкого монастыря, т. е. до 1616 года, не было никакого монастыря; вероятнее всего, что Ильинский монастырь начал свое существование с построением церкви во имя пророка Илии и с прибытием в Тюмень монаха Никона“. |
| Икона Всемилостивого Спаса, что в Тобольском кафедральном соборе, и сказание о бывших от неё чудесах Источник 250 лет тому назад, именно в 1653 г., в дни архиепископа Симеона, Господь осенил Тобольскую епархию Своим небесным милосердием, даровав жителям Сибири новый чудотворный образ. В ноябре месяце того года некая Анна, жена Тобольского служилого человека Емельяна Григорьева Табакова, поведала архиепископу Симеону и всему освященному собору о чудесном исцелении сына её, отрока Иоанна, по неизреченной благости Всемилостивого Спаса. В августе месяце 1653 года, в дни Успенского поста, у отрока Иоанна разболелась нога. Заботливые родители обратились к врачебной помощи, но пользы от этого отроку не было никакой. Болезнь продолжалась до 12 недель. Наконец, в ноябре месяце скорбящая мать является в Софийский кафедральный собор излить свое горе перед Богом. Собор тогда был деревянный, о 13 главах и при том почти новый: он освящен был всего лишь лет за пять перед тем (13 августа 1648 г.). Входя в собор и поднимаясь по ступеням, Анна Табакова остановила свой взор на иконе Спасителя, находившейся вверху, на паперти. Икона была громадных размеров, длиною 3 и шириною около 2 1 / 2 аршин. Ни ризы, ни каких-либо других украшений на иконе не было: образ был помещен в кафедральном соборе очень недавно. Быть может, потому и обратила на него свое внимание Анна Табакова, что ранее в соборной паперти она не видела этой иконы. Где находилась икона ранее, до 1653 г., ничего неизвестно. Может быть, в собор она поступила из какой-нибудь приходской церкви, но возможно, что она была только еще вновь написана. Увидев икону, Анна от всего сердца помолилась пред ней Богу и здесь же дала обет отслужить молебен Спасителю, если ее сыну дано будет исцеление. Прослушав в соборе литургию, Анна возвратилась домой и нашла там своего сына совершенно здоровым, как будто с ним никакой болезни и не было. Обрадованная мать сразу же уразумела истинную причину такого быстрого освобождения ее сына от продолжительной болезни. |
| К числу последнего рода неканонизованных святых относится некий «преподобный Захария». О жизни и подвигах этого преподобного нет никаких сведений, даже самое имя его в настоящее время почти никому не известно. Но в XVIII веке этот преподобный, нужно полагать, пользовался немалою известностью. Сведения, и притом самые краткие, об этом преподобном сообщаются, – как свидетельствует преосвящ. Сергий, – только в одной рукописи XVIII века, хранящейся в библиотеке Киево-Софийского собора и имеющей такое заглавие, «Книга, глаголемая Описание о русских святых, где и в котором граде, или области, или монастыре, или пустыни поживе и чудеса сотвори, всякаго чина святых». Да и в этой рукописи имя преп. Захарии, – по словам того же преосвященного, приписано другою («позднею») рукою, а не тою, которою писана вся рукопись. Все сведения, сообщаемые этою рукописью о преп. Захарии, заключаются в следующих весьма не многих словах: «Преподобный Захария на реке Туре града Тюменя, явися в лето 1707» 2 . Но и эти не многие слова раскрывают пред нами целую страницу из истории города Тюмени. Из приведенной приписки, сделанной в «книге глаголемой, Описание о российских святых» видно, что слух о «преп. Захарии» распространился в XVIII веке не только в пределах Тобольской епархии, но даже в Европейской России: имя преп. Захарии было известно даже в Киеве. И эта известность Захарии была известностью его, именно как почитаемого народом святого, хотя и неканонизованного церковью. Если о жизни и подвигах Захарии и ничего не сообщается в упомянутой рукописи XVIII века, то во всяком случае можно за несомненное считать, что чтившийся народом Захария, называемый в рукописи «преподобным», был монах и проводил, если не всю жизнь, то по крайней мере остатки дней своих в Тюмени, где и был погребен. Знаменательно выражение: «Явися в лето 1707». Это выражение обыкновенно означает обретение мощей. Следовательно, и самое почитание народом Захарии было вызвано обретением в 1707 году его мощей, быть может, даже нетленных. При каких условиях и в каком именно месте в г. Тюмени были обретены мощи Захарии, неизвестно. Но, что в первой четверти XVIII века в Тюмени было «нетленное тело», это известно достоверно. |
| Какое-то странное переживаем мы время. Ныне все чаще и чаще раздаются голоса о подъеме церковной жизни, о необходимости освежить и как бы возродить наши православные приходы. И если посмотреть на действительность, то, с одной стороны, и на самом деле увидим, что жизнь прихода как будто становится полнее, свежее: и храм приходский благолепен, и школа церковно-приходская возле него стоит, и попечительство функционирует, иногда даже общество трезвости значится. Но как только поближе приглядишься к этой жизни, то и заметишь, что в ней чего-то недостает, чего-то не хватает, и притом важного, существенного. Взглянув на эту нынешнюю жизнь приходов и сличив ее с жизнью древних христиан, сразу же и видишь, что нынешняя жизнь приходов отличается какой-то замкнутостью, изолированностью, бегством от общения с другими приходами па почве строгих церковно-религиозных отношений. Каждый приход и их предстоятели-иереи хотят образовать из своей общины особую, отдельную единицу, стоящую вне соприкосновений и общения с другими приходами; иными словами: стремятся уничтожить самую существенную черту церковно-христианской жизни, именно общение любви и молитвы, чем так особенно дорожили древние христиане. Часто теперь приходится наблюдать такое, напр., явление. Вот стоит сельский приход с храмом, положим, в честь Смоленской иконы Б. М., или вел.-муч. Пантелеймона, или св. бессребреников Космы и Дамиана. Кругом этого прихода стоят села в 10-ти, 15, 18 (а в Европейской России в 4, 5, 7) верстах. Наступает храмовый праздник. В соседних селах нигде в тот день богослужение не совершается. Ведь, почему бы не приехать священникам этих окрестных приходов на храмовой праздник и принять участие в молитве с местным пастырем и тем самым придать праздничному богослужению более торжественный вид? Нет, ни один из них не принимает такого участия. Явление очень прискорбное 1 , а в городах даже сугубо печальное. В нашей епархии можно наблюдать и еще более разительные факты. Мы разумеем прежде всего погребение священника одним лишь священником без участия других иереев. Эти явления сделались в нашей епархии как бы обычными. Умирает предстоятель известного сельского прихода, и воздать последний долг ему приезжает один лишь заведующий приходом; остальные же священники соседних приходов, хорошо знавшие покойного и нередко разделявшие с ним трапезу в его же доме, теперь не считают себя обязанными вознести свои молитвы о душе почившего перед его гробом с бренными останками 2 . По-видимому, наши приходские священники убеждены, что их церковно-религиозная деятельность безусловно не должна выходить за пределы прихода, что молитвенно-церковное общение их с предстоятелями соседних приходов есть дело лишнее и не важное. |
| Кому из православных богомольцев, путешествовавших на поклонение святым мощам праведного Симеона, Верхотурского чудотворца, не известны имена двух уральских старцев, почти одновременно отошедших ко Господу в 1900 году? Мы разумеем монаха Адриана, основателя Кыртомского монастыря, и схимонаха Илию, проведшего последние годы своей подвижнической жизни в Верхотурском монастыре. Если при жизни этих старцев богомольцы толпились около их келлий, желая принять от них благословение и духовное назидание, то по смерти их те же богомольцы считают своим долгом посетить их могилы, пропев здесь «вечную память». Многими благочестивыми людьми и нашей Тобольской епархии имена этих подвижников записаны в поминания «за упокой». Но многие ли знают: кто были эти старцы, как протекла их жизнь, как совершались ими духовные подвиги? Предлагаемые очерки и дают на эти вопросы посильный ответ. I. Монах Адриан происходил из крестьян деревни Горсткиной 1 , Махневской волости, Верхотурского уезда. В миру он назывался Андреем Гавриловичем Медведевым. Родился он в 1834 г. и до 25-летнего возраста, вместе с братьями и сестрами, жил в доме своих небогатых родителей, занимаясь крестьянской работой. Еще в раннем детстве он почти самоучкой, около грамотных крестьян, выучился читать и немного писать и с тех пор усердно принялся за чтение духовных книг, преимущественно житий святых. С детства воспитанный своими родителями в христианском благочестии, он неопустительно посещал свой приходской храм во все воскресные и праздничные дни, несмотря на то, что деревня Горсткина находилась на довольно значительном расстоянии от приходского храма. Кроме того, он очень часто ходил в ближайший Верхотурский монастырь на поклонение св. мощам прав. Симеона. Достигши 25-летнего возраста, он с согласия своих родителей, предпринял путешествие по святым местам Русской земли, направившись предварительно в Сибирь, где посетил Абалакский, Иркутский, Забайкальский и некоторые другие монастыри. Возвратившись на короткое время к себе на родину, он затем вновь отправляется в путешествие и на этот раз посещает Вятку, Устюг, Соловецкий монастырь, Киев, Почаев и многие другие русские обители. На это путешествие Медведев употребляет несколько лет. |
| Лекция, прочитанная в Тобольском общественном собрании 7 марта текущего года в пользу церковно-приходских школ. В настоящем собрании я намерен остановить ваше просвещенное внимание на одном из наиболее важных вопросов христианской морали, именно на вопрос о сущности христианского настроения. Прошло почти 2000 лет с тех пор, как пришел на землю Сын Божий, чтобы, через ниспослание Святого Духа, дать людям новую жизнь, положить в сердца людей новое семя новой благодатной, совершеннейшей жизни. В основу этой новой жизни, жизни истинной и совершенной Он положил любовь. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» ( Ин.13:35 ). Согласно словам Христа, высказанным в его первосвященнической молитве, христиане должны составить одно нераздельное, тесное общество, полную любви и единения Церковь , одно живое тело Христово. В истинной Церкви Христовой должно быть единение в мыслях и чувствах, такое тесное общение членов её, при котором в преимуществах высших и более совершенных участвуют низкие, а недостатки и страдания менее совершенных и несчастных болезненно чувствуются первыми, как свои собственные. В том Царстве Благодати, где в основу человеческой жизни положена Христом любовь, нет места чьим-либо эгоистическим интересам: истинный христианин живет жизнью ближних, радуется их добродетелям, плачет и скорбит об их несовершенствах и падениях. Истинный христианин, проникнутый глубокой духовной любовью, не ощущает подвига, когда страдает, плачет, печется о своих ближних, в его душе нет внутренней борьбы, нет взрывов самолюбия и себялюбия, в ней царит лишь «радость и мир о Духе Святом» ( Рим. 14:17 ). Лучшим, хотя и слабым, подобием истинно-христианской духовной любви в жизни естественной, в жизни обыденной может служить любовь матери к своему ребёнку, так как эта любовь, при всей её непосредственности, соединяется в некоторой степени с сознательностью и свободой. Мать не чувствует борьбы в себе самой, не ощущает подвига, когда, в заботах о своем ребёнке, проводит без сна целые ночи, не ест, не пьет и страдает о нём. |
| Под именем «входного» в Типиконе разумеется особый псаломский стих, употребляемый при богослужении в великие Господские праздники после малого литургийного входа. (Правда, в других книгах, напр., в Апостоле это название получает более широкий смысл и употребляется в применении и к другому песнопению, употребляющемуся после малого входа, именно: «Приидите поклонимся»..., – но это расширение значения слова: «входное» принадлежит уже не Типикону, а другой книге). «Входное», как особый стих по Типикону полагается только в Господские праздники: Рождество Христово, Богоявление, Сретение Господне, Преображение, Вознесение Господне, неделю ваий, Воздвижение креста, во всю светлую седмицу, неделю Пятидесятницы и Духов день. Обычно в приходских и монастырских церквах «входное» возглашается диаконом, стоящим в царских вратах, вслед за словами, им же произносимыми: «Премудрость, прости». Эта обычная практика возглашения «входного» диаконом (или священником, если богослужение совершается без диакона) находит себе оправдание в «Чиновнике архиерейского священнослужения» и, между прочим, в капитальном труде прот. К. Никольского : «Пособие к изучению устава Богослужения православной Церкви», где именно говорится, что «в великие праздники... диакон произносит «входное», «входной стих» (изд. 1394 г, стр. 394). В обычной практике вслед за провозглашением священнослужителем «входного» стиха, певцы поют тропарь праздника. Но эта обычная практика, однако, не везде применяется. Есть исключительные храмы, где певцы, следуя указанию того же прот. К. Никольского , по возглашении диаконом или священником «входного», поют не тропарь праздника, а «Приидите поклонимся и припадем ко Христу», присоединяя к этому стиху соответствующий празднику припев, именно: в Рождество Христово: «Спаси ны, Сыне Божий, рождейся от Девы, поющие Ти»; в Богоявление Господне: «Спаси ны, Сыне Божий, во Иордане крестивыйся, поющие Ти»; в Вознесение: «Спаси ны, Сыне Божий, вознесыйся во славе, поющие Ти»; в Пятидесятницу и в понедельник Св. Духа: «Спаси ны, Утешителю благий, поющие Ти»; в Преображение: «Спаси ны, Сыне Божий, преобразивыйся на горе, поющие Ти»; в Воздвижение: «Спаси ны, Сыне Божий, плотию распныйся поющые Ти»; в неделю ваий: «Спаси ны, Сыне Божий, восседый на жребя, поющые Ти: аллилуиа» (ibid, стр. 395). По словам прот. Никольского, «эти праздничные припевы поются не только в день самого праздника, по и в попразднство до отдания». В подтверждение этих своих слов, прот. Никольский ссылается на службу 15 сентября, относительно которой в Типиконе, между прочим сказано: «По входе: Спаси ны, Сыне Божий, плотию распныйся, поющие Ти: аллилуиа. Сице поем и до отдания». |
| Покорив русской державе сибирское царство, победители, для удовлетворения своих религиозных нужд и потребностей, старались установить во вновь покоренной стране тот же самый строй церковнорелигиозной жизни, какой существовал в России. В скором же времени, по завоевании Сибири и по основании в ней острогов (т. е. укреплений) и городов, стали воздвигаться здесь часовни, святые церкви и даже монастыри. По словам сибирского историка П. А. Словцова, общим правилом русских переселенцев в Сибири было: «где зимовье ясачное, там крест или впоследствии часовня; где водворение крепостное, там церковь и пушка..., а где город, там правление воеводское, снаряд огнестрельный и монастырь, кроме церкви 1 ». Монастыри в Сибири росли довольно быстро и основывались не только в городах, но и вне последних, в местах прежде необитаемых. Еще в половине XVII века в Тобольской епархии, обнимавшей в то время всю Сибирь и часть нынешних Пермской и Оренбургской губерний, считалось свыше 20 монастырей, к концу же означенного столетия число сибирских монастырей увеличилось еще на 15. Впрочем, старинные сибирские монастыри не отличались многолюдством. Выли и такие монастыри, где долгое время жили только по одному монаху. Особенная скудость иногда замечалась в «черных попах», т. е. в иеромонахах. Так, даже через 17 лет уже по учреждении в Тобольске архиерейской кафедры, именно в 1638 г. третий Тобольский архиепископ Нектарий жаловался царю Михаилу Феодоровичу, что в Сибири теперь черными попами стала скудость великая: в Тобольске во всем городе и в монастыре и у меня только один черный поп, да и тот отец мне духовный, а в городах Мангазее, Целыме 2 , Кузнецке и в новых монастырях, что вновь строятся, нет ни одного черного попа, и тех людей, которые желают постричься, некому постричь, и постоянно бьют мне челом о черных попах 3 . Многие из основанных в XVII веке сибирских монастырей, просуществовав несколько десятилетий, по той или иной причине упразднялись. Большинство монастырей прекратило свое существование в 1761 г., при учреждении духовных штатов. В пределах одной лишь нынешней Тобольской губернии в разное время было упразднено 11 монастырей, основанием своим обязанных преимущественно XVII веку. Эти монастыри суть следующие: |
|
|
