| Как художники выражали тоску по утраченному раю? Ужас Гефсимании — какими средствами его пытались передать на полотне? Третья лекция в рамках Лектория «Правмира» Лилии Николаевны Ратнер «Пейзаж как воспоминание об Эдемском и Гефсиманском садах» Лилия Николаевна Ратнер – известный художник-график. Автор множества иллюстрированных книг для детей и взрослых, участник многих выставок, в том числе знаменитых – «Авангардисты на Коммунистической» (1961 год) и выставки в Манеже, разгромленной Хрущевым, за что была исключена из Союза художников (после отставки Хрущева восстановлена). Участник многих международных выставок: в Монреале, в Осаке, Нью-Дели, биеннале графики в Брно. В 1989 году состоялась ее персональная выставка в Вашингтоне. Награждена международным дипломом за иллюстрации к повести Ф.М. Достоевского «Неточка Незванова» на конкурсе в Лейпциге, посвященном 150-летию со дня рождения великого русского писателя. Начала работать над графической серией «Пророки» в конце 1990-х годов и продолжает до сих пор. Лилия Ратнер – автор сборника эссе об изобразительном искусстве «В поисках смысла красоты», изданного в 2008 году Общедоступным Православным университетом, основанным протоиереем Александром Менем, где Лилия Ратнер читает курс «Искусство и христианство». Бог создал мир по законам гармонии, красоты и порядка, но человек разрушил эту гармонию, и с тех пор идет постоянная и все более углубляющаяся ее разрушение. Тут надежда, может быть, правда, на художников в какой-то степени, не только живописца, но вообще деятеля любого искусства, любого чистого без примесей собственных каких-то корыстных целей, бескорыстного служения – вернуть миру утраченную гармонию. Вот это, мне кажется, действительно художник призван. Особенно, когда мы будем рассматривать пейзаж, там особенно это видно. Что такое пейзаж? Пейзажа как жанра не существовало. Вообще ни один жанр, который мы знаем сейчас… изначально их не было. Изначально был только образ Божий – икона. И все. И все жанры родились из иконы – и портрет, как я в прошлый раз рассказывала. Из лика родилось лицо и личина. А пейзаж что такое? Это воспоминание. У нас в генах заложены воспоминания о двух садах. Каждый монастырь сейчас имеет у себя два сада или старается их обязательно иметь – это Эдемский сад, который находится обычно в передней части зданий монастырских, и сзади – сад Гефсиманский, где Христос молился до кровавого пота, чтобы Господь эту чашу, если можно, пронес мимо, потому что Его человеческое естество восставало против этой страшной жертвы, на которую Он решился. Он знал, что ждет Его немыслимо страшная, мучительная смерть и боялся. Ученики в это время, которых Он попросил молиться вместе с Ним, Ему так нужна была, видимо, их поддержка в этот момент, они спали, как часто спим мы с вами, забывая о том, что мир в общем нуждается и в нашей молитве, и в нашей помощи. Это, так сказать, общая преамбула. |
| Л. Н. Ратнер . Искусство: язык Бога. От античности до авангарда . - М.: Никея, 2018. - 304 с. (96 с. вклейка): ил. - (Бог и культура) /Представляет Наталья Богатырёва // Фома. - — март 2019. - С.88. - (раздел « Культура », рубрика « Что читать »). Искусство с точки зрения Православия - грех, искус или отблеск Божественной Истины? Размышляя об этом, искусствовед и художница Лилия Ратнер пишет: «Искусство, как океан, совершает приливы и отливы, то уходя от Бога, то вновь пытаясь приблизиться к Нему, но настоящее искусство всегда связано с Богом...». Этот тезис в книге Ратнер подкреплен аргументами, среди которых много таких, которые в неожиданном свете открывают известные шедевры живописи и судьбы их создателей. О провокационных экспериментах Леонардо да Винчи (двусмысленный «Иоанн Креститель», неканоническая «Тайная вечеря»). О богословских поисках Микеланджело Буонарроти. О мистериях Питера Брейгеля, скрывающих в жанровых бытовых сценках глубокий религиозный смысл. О «протестантской иконе» - натюрмортах голландских мастеров XVII века (в Интернете достаточно много подробных описаний их композиций, но о том, что хлеб, вино и нож в голландском натюрморте — прямая отсылка к Евхаристии, многие прочтут именно у Ратнер...). О Рембрандте и Рубенсе, Пикассо и Дали, русских художниках XIX века и Малевиче — об их поиске Истины и Бога написано с глубоким участием и теплотой. Книга Лилии Ратнер, снабженная отличными репродукциями, читается и как энциклопедия, полная малоизвестных фактов, и как увлекательный роман о судьбах великих художников. Трудные вопросы отечественной истории . Учебно-методическое пособие под ред. д. и. н. Д. М. Володихина . - М.: НБФ «Наследие», 2018. - 288 с./ Представляет Наталья Богатырёва //Фома. - — март 2019. - С.88. - (раздел « Культура », рубрика « Что читать »). Легендарные варяги — они скандинавы или все-таки славяне? Иван Грозный — талантливый правитель или кровавый палач собственного народа? Петр I — «злой дух, прервавший взлет старой Московии» или «демиург новой императорской России»? Каковы истинные причины коллективизации и индустриализации? Почему развалился Советский Союз? Три десятка вопросов, касающихся самых болезненных моментов российской истории, вошли в Примерный перечень «трудных вопросов истории», что опубликован на сайте Министерства образования. Свой вариант ответов на большую часть из них предложили историки Дмитрий Володихин, Глеб и Ольга Елисеевы и Александр Музафаров. Без усыпляющих длиннот и высокомерной научности в их книге изложена история России от призвания варяг до перестройки. А некоторые главы - очень даже эмоционально. В попытке ответить «на трудные вопросы истории» авторы пособия ставят новые, которые подвигнут читателей искать на их ответы, и в этом — хорошее стимулирующее свойство книги. |
| Далее Жених воспевает возлюбленную Свою: 2:2 Якоже крин в тернии, тако искренняя моя посреде дщерей. 2:2 Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами. По образу Божию сотворен человек. Образ Божий воссоздает в человеке Бог воплотившийся. «Христос рождается прежде падший восстановити образ». Процвел на полях земли Нарцисс Саронский , расцвела божественной белизной Лилия долин . И вот уже в терниях этого мира появляются чистые лилии , праведные и верующие души. Ветер разнес аромат единственной Лилии , и вот цветут среди терниев многие. Веяние Духа от Христа, касаясь душ и сердец, производит в них сие священное цветение. Вспомни священное дуновение, производимое священником над приступающим ко святому крещению. Терния и волчцы исторгла из себя земля по греху Адамову ( Быт. 3:18 ). Но вот явился Второй Адам, и посреди терниев явилась и процвела лилия. Тогда в полноте сбылись слова пророка Осии: «Я буду росою для Израиля (нового! – Г.Ф.); он расцветет, как лилия» ( Ос. 14:6 ), в праведниках своих. Много девиц , подобных терниям , но одна Возлюбленная Христова, одна искупленная, одна чистая Невеста, святая Церковь , божественная лилия. Не риторов и философов, не воевод и сильных земли, не богатых с их сокровищами, ее одну возлюбил Божественный Жених. «О, Владыко Господи! ...из всех цветов во Вселенной Ты избрал Себе одну лилию» ( 3Езд. 5:23.24 ). Ориген : «Похваляя невесту, он (жених. – Г.Ф.) говорит: Что лилия посреди тернов, то ближняя моя посреди дщерей. Как лилия не может быть сравниваема с тернами, между которыми она всегда появляется, так ближняя моя над всеми дщерями есть то же, что лилия посреди тернов». Бл. Феодорит: «Якоже крин в тернии, тако искренняя моя посреде дщерей. Какое различие есть розы и терния, такое преимущество в красоте имеешь ты пред прочими дщерми. Нарицаются же дщерми потому, что удостоены звания (были званы Христом. – Г.Ф.): но что они не избраны еще быть невестою небесному жениху, сему сами они причиною. «Мнози бо», глаголет, «суть звани, мало же избранных» ( Мф. 20:16 )». Далее бл. Феодорит, размышляя о дщерях, конкретизирует еще более: «Дщерми же повидимому нарицает здесь собрания еретическия, потому что и оне суть званны, хотя и не суть избранны. И их убо тернию, невесту же благовонному уподобляет крину». |
| Русский пейзаж, как я вам говорила в прошлый раз, как самостоятельный жанр возник только в конце XVIII и начале XIX веков. Вообще русское искусство как бы не существовало до этого, была только икона. Петр I сделал все, чтобы Россия ничем не отличалась от западноевропейских стран, он прорубил это свое знаменитое окно в Европу и начал посылать русских простых крепостных за границу учиться. Они учились и потом возвращались сюда уже зрелыми готовыми художниками, оставаясь еще крепостными, что, конечно, страшно даже представить себе, как поживши в свободной Европе и учась прекрасному языку живописи, они снова попадали в это свое зависимое крепостное состояние, в состояние почти вещи. Но это другая тема, хотя какой-то, безусловно, отпечаток на искусстве эта тема тоже отложила, потому что искусство, которому так мало лет, ведь мы отставали от Запада примерно на три века, на триста лет. За пятьдесят каких-то лет нужно было пройти путь, который Запад прошел за три века, понимаете? Что такое смена стилей? Это ведь не просто так меняется один стиль. Стиль зависит от множества причин: экономических, социальных, духовных, военных, исторических. Не просто так возникает новый стиль. Вообще трудно понять, что именно лежит в основе создания нового стиля. А тут нужно было догонять, нужно было эти стили копировать, нужно было стать не хуже их. В результате в одно и то же время существовало несколько одинаковых стилевых направлений, что совершенно противоестественно. Они не были прожиты нацией, народом русским, они не были переварены. В результате такое некое несварение желудка было обязательно, но тем не менее через два века, через пятьдесят, как я уже сначала сказала. В XVII веке возникла, в XIX веке уже создается искусство, которое вполне может соперничать с западноевропейским. Уже может любой хороший, настоящий пейзажист висеть в таком музее, как Лувр, например, вполне законно. Это загадка нашего менталитета. Мы вечно отстаем, потом догоняем. Но это другая тема. Может быть, когда-нибудь историки разберутся в этом. |
| – Лилия! Ты узнаешь меня? – Иацинт пустынный! Как не узнать тебя! Ты отличен от всех цветов земли. – Лилия! Видишь ты? Прекрасное родило высокое. – Вижу, иацинт пустынный, и дивлюсь, и благоговею, и поклоняюсь высокому и прекрасному. – Лилия! Видишь ты? Светозарное солнце явилось из чистейшей денницы. – Вижу, иацинт пустынный; знаю и то, что все цветы живут теплотою сего дивного солнца. – Лилия! Понимаешь ты сосредоточение безпредельного Божества в малом Отрочати? – Как не понимать, иацинт пустынный, когда бесчисленные мысли и безконечные желания заключаются в маленькой душе нашей? Когда небо, усеянное звездами, помещается в крошечном зрачке нашего глаза? Когда всевозможные линии развиваются из одной точки и в ней сокращаются? Когда все листки цветов, их веточки, жилочки, корешечки и сосочки заключаются в одном крошечном семени? – Ах, лилия, вся ты в свете! – Чрез тебя он струится, мой брат. – Ты смиренна, сестра моя. – Подле яслей Христовых кто может быть гордым? – А смотри ты, какая чистота и белизна души у Его Матери-Девы! – Дивная, райская. Сия Матерь и Дева есть рождение семян избранных, чистейших, святейших. – Замечаешь ли ты? Сквозь белизну ее рдеет непорочный румянец. – Это пламень ее веры, надежды, любви, смирения, целомудрия. – Лилия! Сладко нам быть подле яслей Христовых. – Я навеки осталась бы там, иацинт велелепный. – А слышишь ты в небе стройные звуки? – Слышу; ангелы поют: Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение. 26, Середа. У кого нет никаких житейских связей и попечений, хорошо тому жить в Святой Земле. Там Священные места, в замен грешного общества, питают размышление, покаяние и молитву. А путешествия в каждый раз обогащают воображение свежими картинами. Горы, холмы, юдоли, реки, поля, пустыни и развалины там возвещают былое, в котором, как в зеркале, видны шествие Бога, Его чудеса, прещения, щедроты и дары благодати. Ветер или вихрь возметает персть из-под стоп набожного путника. А до него кто проходил по этой персти? Или праотец, или пророк, или апостол, или Спаситель мира, или Царица дев и матерей, либо мученик, либо такие учители, как Епифаний, Кирилл, Афанасий, Евсевий, либо лики дев и пустынников святых. |
| Дальше Иисус Христос сказал: « посмотрите на полевые лилии, как они растут ». Иисус Христос для Своего примера не зря выбрал это растение. Лилия это удивительный изящный и прекрасный цветок, который у многих народов мира символизирует нежность, невинность, чистоту и непорочность. На Ближнем Востоке за лилией закреплялось название «второй королевы цветов», так как первой королевой в большинстве случаев считали розу. Но несмотря на это, именно лилию предпочитал всем другим цветам древнееврейский царь Соломон Мудрый, который очень часто упоминал этот цветок в своих притчах. Даже капителии колон Иерусалимского храма, который построили по приказу Соломона, напоминали форму цветов лилии. В древнееврейском языке лилия называлась словом «шушан». От этого слова у древнееврейского народа возникло имя Сусанна. Почитание лилий широко было распространено в древневосточных странах. Это нашло отражение не только в женском имени, но и в названии древнеперсидской столицы Сузи, которое означало «город лилий». Любовь к лилии перешла с древнееврейской культуры в христианскую, в которой лилия становится символом чистоты и непорочности. Согласно Святому преданию Отцов Церкви, с белоснежной лилией в руке Архангел Гавриил явился к Деве Марии для того, чтобы сообщить Благую весть о рождении Христа. Причем в данном случае лилия означала невинность, чистоту и непорочность. Существует икона с изображением Святого Иосифа покровителя цветоводства, на которой он запечатлен с лилией в руке. Эта лилия определенного сорта «лилиум кандидум», которая имеет лекарственные свойства. Ещё в своем знаменитом древнемедицинском трактате «О лекарственных средствах» древнегреческий врач Диоскорид указывал на то, что лилии сортов лесной и белой способствуют заживлению ран, ожегов, синяков и ссадин, успокаивают зубную боль, исцеляют сердечные болезни. Возможно не только из за своего фармакологического болеутоляющего свойства лилия была взята Иисусом Христом как пример чистоты и непорочности, но и как удивительный цветок, который радует человека своим прекрасным видом и ароматом, успокаивающе действует на психику и лечит душу. |
| Во Святая святых самое святое – Ковчег (Кивот) Завета, а среди святых дев, святейшая Дева – непорочная Приснодева Мария, Кивот одушевленный. Ковчег – прообраз Матери Господа. Как ковчег заключал в себе скрижали, с начертанными на камне словами Завета, так заключила в Себе Приснодева Слово Завета воплощенное. В ковчег не проникал никто – запечатана от мира и тления Приснодева. Не раскрывшись, приняла она в Себя Божественную Скрижаль – Христа, превечное Слово воплощенное. Соломон и Суламифь Песни песней – это Господь и Невеста Неневестная, Мария Приснодева. Так прочел Песнь песней св. Амвросий Медиоланский («О воспитании девы и Приснодевстве святой Марии к Евсевию»). Так воспринимается она во многих богослужебных молитвословиях. «Се, Божественный одр Соломонов, егоже сильнии окружают шестьдесят, речения Писаний, якоже на одре царсте в ковчеге честне днесь пояс полагает Свой на воззвание всем верным и благочестивым в снабдении» (Минея, канон, п. 9), в день положения Честного пояса Богородицы в Константинополе (31 августа). «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами» – Песн. 2:2 . Архангел Гавриил приветствует Деву Марию «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами» – Лилия между тернами – и в руках у ангела райская лилия. Адам послушал жену – в раю вместо лилий земля произрастила терние. И вот – Лилия между тернами – Дева Пречистая среди жен, Она – райский цветок, Она – Саронская долина, в которой процвел Божественный Нарцисс, Слово воплотившееся. «Я – Нарцисс Саронский, лилия долин!» – это Христос. «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами» – это Дева Мария ( Песн. 2:1–2 ). Седьмое прочтение Песни песней – христологическое (скрижали Завета) Во святом Ковчеге – скрижали Завета, а за ними – более уже ничего, они сердце и суть всего. С одной стороны – камень, но на нем – Слово предвечного Бога. С одной стороны – плоть Сына Человеческого, но в ней вся полнота Божества телесно, Божественный Логос, Предвечное Слово во плоти: «И Слово стало плотью» ( Ин. 1:14 ). |
| Цветок лилии распускается и вырастает в виде чашечки с отогнутыми наружу краями. Лилия не любит большой неги и присмотра, как того требуют другие, более прихотливые цветки. В теплых странах она растет в диком состоянии и особенно весною красуется в садах, полях в долинах 53 , иногда так уединенно, что ее может видеть только одно небо. Чашечка лилии всегда обращена вверх в положении несколько наклонном. Роса, падающая ночью на лилию, вместе с благовонным соком и тонкой пылью ее, производит в лилейной чашечке весьма нежную и приятную влагу, которая или падает сама собою на землю, или служит материалом для пчелы при собирании ею меда. Вечером и утром лилия распространяет вокруг себя душистый, приятный запах на далекое расстояние. Наружный вид лилии служил древним художникам образцом для их изящных и величественных произведений. На подобие лилии они делали самые красивые короны, вазы, верхи колонн. Две огромные, медные колонны, стоявшие пред самым притвором храма Соломонова, были украшены двумя медными венцами, вылитыми на подобие лилии ( 3Цар.7:19,22 ). Отверстие медного моря также было вылито по образцу свежей лилии ( 3Цар.7:26 ; 2Пар.4:5 ). При Давиде на подобие лилии устроялись станки для музыкальных инструментов, которые потому и назывались еврейским именем лилии ( Пс.44; 59; 68; 79 ). «Ныне, по словам А. С. Норова 54 , белые лилии стоят в нескольких хрустальных вазах на священном помосте в Назаретском храме и даже рассыпаны по нем; они разносятся набожными поклонниками по всем странам света и беспрестанно заменяются свежими лилиями.» На боговдохновенном языке свящ. писателей лилия весьма часто служит образом высоких нравственных совершенств. Св. Церковь , которую насадил Сам Господь, растет на земле, как лилия среди мирских терний ( Песн.2:2 ). Сам Господь хранит души верующих, пасет их в Церкви, как серну в лилиях, и собирает их в своем саду, как лилии ( Песн.2:16; 6:2 ). 2. Нард, по евр. неред, растение из рода колосистых, с особенно приятным запахом ( Песн.1:12; 4:13,14 ). |
| Этот пейзаж «с натуры» включал и жанровые сцены, вроде раздачи монастырского хлеба или осады и защиты монастыря от врагов христианства (Дмитриевский, 1890, с. 112–113). Развитие национальной «русской идеи» и актуализация топоса «Святой Руси» в конце XIX – начале ХХ в. значительно идеологизируют конкретно-исторический пейзаж на иконах суздальских мастеров. Реалистическая символика по-иному выражает идею покровительства небесных сил Российской империи, чем то было, например, в конце XVII – начале XVIII в. Декларированное культурой XIX в. жизнеподобие наполняет реалистический символ тяжеловесной убедительностью и конкретным заданием – представить наглядную осуществленность официальной мифологемы. Поскольку символ «есть действительная жизнь самой идеи» (Жирмунский, 1914, с. 36), особую распространенность получают реалистические виды Московского Кремля как главного центра святости Московского царства, центра «Святой Руси». Ориентация официального благочестия эпохи Николая II на модель Московской Руси XVIII в. находит свое конкретное отражение в пейзажном фоне иконы. Примером может служить икона Феодоровской Богоматери со святыми, тезоименитыми императорскому дому, написанная В.П. Гурьяновым в 1913 г. в честь 300-летия дома Романовых. Через этот же пейзаж выражалась идея покровительства небесных сил Российской империи в иконе В.П. Гурьянова 1912 г. «Ангел-хранитель»: фигура ангела представлена с крестом и мечом именно на фоне стен Московского Кремля (цв. табл. 43; илл. 99). 137. Иоанн Предтеча в пустыне. Палех. Вторая половина XVIII века. Музей палехского искусства, Палех. 138. Иоанн Богослов на Патмосе. Палех. Вторая половина XVIII века. Музей палехского искусства, Палех. На иконе «Параскева» И. Панкрышева (около 1890 г.), мастерская которого в Мстере, по словам В.Т. Георгиевского , «писала лишь по заказам и во всех стилях» (Георгиевский, 1895, март, с. 194), фигура святой также написана на фоне архитектуры Московского Кремля. Образ посвящался графине П.С. Уваровой, и его пейзаж должен был отразить идею покровительства тезоименитой святой 25-летней деятельности Императорского Московского археологического общества. |
| Лабиринт Григорий Нисский называет «иносказательно» лабиринтом (λαβρινθον) «безысходное тление смерти», которым собственно и является нынешняя жизнь человеческая (Or. catech. magn. 35 – 88В). Лилия (крин) Григорий Нисский на Песн. 2:1 («Я нарцисс Саронский, лилия долин»): по мере наших успехов в добродетели в нас происходит «приращение красоты, ибо долина естества нашего проращивает благоуханный и чистый цветок, имя которому лилия (κρνον), естественная белизна которой указывает на сияние целомудрия» (Cant. cant. IV – 840С; ср.: 872А). В другом месте «чистота и благоухание лилии» осмысливается им как символ духа. И питающийся духом сам станет «чистой и благоуханной лилией, изменяясь соответственно пище» (V – 884В). Лилия, повторяет он, от природы имеет двоякий дар – благоухание и красоту цвета; и тем и другим она бывает приятна и желанна собирающим, «будут ли они вдыхать ее аромат или услаждать очи изяществом красоты. Ибо обоняние знаменует Христово благоухание, а внешний вид указывает на чистоту и неоскверненность» (VII – 937В). Лилии, убежден также св. Григорий, «таинственно означают ясность и чистоту понимания, а благоухание ароматов – отвращение ко всякому греховному зловонию» (XV – 1093АВ). Лицо Василий Великий , толкуя стих «Но лице Господне против делающих зло» ( Пс. 33:17 ), считает, что под лицом Господа следует понимать Его грядущее «открытое и явное пришествие» на Страшный суд покарать грешников (Hom. in ps. 33,11 – 377А). Ложе Григорий Нисский в толковании Песни песней считает ложе (κοτη), как место любовного общения жениха и невесты, символом духовного общения души (Церкви)-невесты с Богом (Cant. cant. IV – 837А). «...совершенное приобщение ко благу именуется (в Песни песней. – В.Б.) ложем» (892А). Этот же смысл утверждается св. Григорием и в другом месте: «Засвидетельствовав красоту невесты, друзья Жениха... показывают ей красоту царского ложа, чтобы еще сильнее возбудить в невесте вожделение божественного и пречистого сожительства с Царем» (897D). Ложе, согласно св. Григорию, является также символом «упокоения спасаемых» (VI – 905А), а ложе, украшенное драгоценными камнями, золотом и серебром, – символ Церкви (VII – 913В); драгоценные же материалы в этом случае суть «священники и учители, и высокочтимое девство, внутри ложа блистающее чистотой добродетелей как лучами драгоценных камней» (913D). |
|
|
