| Из Степенной книги царского родословия Степенная книга представляет собой первую попытку изложения русской истории, предназначенную для широкого читателя. Ее можно назвать первым учебником русской истории. Степенную активно переписывали, она служила источником при создании произведений разных жанров – житий, повестей, летописей и пр. Все предшествующие произведения, посвященные русской истории, излагали материал в хронологическом порядке. Степенная книга впервые представляет русскую историю как процесс, развивающийся по определенным законам. Таким образом, Степенная книга является также памятником отечественной историософии. Основными принципами развития русской истории составителям Степенной представлялись благочестие и праведность, присущие роду Рюриковичей. Из поколения в поколение запас добродетелей увеличивался, что сказывалось и на благосостоянии государства. Этот процесс начался с принятия христианства. Не случайно именно с этого момента Степенная книга начинает русскую историю. Предшествующие события упоминаются вскользь, внимание читателя на них не акцентируется. Композиция произведения также отличается оригинальностью. Русская история уподоблена в Степенной книге лестнице, ведущей русский народ к Богу. Ступенями «лествицы» являются поколения русских «самодержцев». Каждому поколению, от Владимира Святого до Ивана Грозного, соответствует отдельная ступень (по-церковнославянски – «степень», почему и произведение называется Степенной книгой), каждой степени посвящен особый раздел в тексте – «грань». Образ лестницы, ведущей человека к Богу, хорошо известен в христианской и особенно в православной книжности, начиная с «Лествицы Иакова» в Ветхом Завете этот образ широко использовался в литературе. Среди произведений святых отцов известно несколько «Лествиц». Наиболее распространенной из которых является Лествица Иоанна Синайского (VII в.). Однако Степенная книга лишь по формальным признакам примыкает к традиции Лествиц. Лествицы святых отцов повествуют о нравственном восхождении человека от грехов к добродетелям. В Степенной книге действие разворачивается во времени. Ступенями лестницы здесь являются периоды отечественной истории. Каждая последующая эпоха превосходит предыдущую тем, что к накопленному уже «багажу» святости прибавляет свою долю, а каждый очередной самодержец как бы концентрирует в себе святость и благочестие всех предшествующих. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «КНИГА СТЕПЕННАЯ» [«Книга степенная царскаго родословия иже в Рустеи земли в благочестии просиявших богоутверженных скипетродержателеи, иже бяху от Бога яко раиская древеса насаждени при исходищих вод и правоверием напаяеми, богоразумием же и благодатию възрастаеми, и Божественою славою осияваемии, и явишяся яко сад доброраслен, и красен листвеем, и благоцветущь, многоплоден же, и зрел, и благоухания исполнен, велик же и высокъверх, и многочядным благородием, яко светлозрачными ветми, разширяем, богоугодными же добродетельми преспеваем. И мнози от корени и от ветвеи многообразными подвиги, яко златыми степеньми на небо восходную лествицу непоколеблемо въдрузишя, по неиже невъзбранен к Богу восход утвердишя себе же и сущим по них»; в научной лит-ре принято сокращенное название «Степенная книга»], один из крупнейших памятников рус. книжности XVI в., повествующий о рус. истории с древнейших времен до первых лет правления царя Иоанна IV Васильевича . Композиция «К. с.» необычна для произведений древнерус. литературы. «К. с.» состоит из 18 жизнеописаний правителей Руси - Жития св. равноап. кнг. Ольги (Елены) и 17 степеней/граней, к-рые посвящены рус. «самодержцам» начиная со св. равноап. кн. Владимира (Василия) Святославича (краткие известия о первых рус. князьях-язычниках Рюрике , Олеге , Игоре и Святославе Игоревиче представлены в Житии равноап. кнг. Ольги и первых главах 1-й степени). Каждая степень включает биографию правителя, его современников-митрополитов, святых, современников важных событий церковной и гражданской истории. Степень состоит из глав, от 7 (7-я степень) до 75 (1-я степень), самые крупные из к-рых подразделяются на титла. Основному тексту «К. с.» предшествует «гранесование» - оглавление всех входящих в нее структурных частей, а также справочная статья «Царские сановники», содержащая толкования ряда греч. и лат. социально-политических терминов. Уникальность композиции «К. |
| I. Очерк истории монастыря Первое основание Спасопреображенскому монастырю положено в ХШ веке, на месте нынешнего Данилова, 1 когда ещё Москва, иначе Кучково, была одним из младших и малоизвестных Залесских городков Суздальской области, уделом св. Даниила, младшего сына св. Александра Невского. Сей Князь, давший Москве некоторую политическую значительность в системе северных Русских владений, присоединил к своему Княжению Переславль-Залесский, где Юрий Долгорукий, признаваемый за первого основателя Москвы, соорудил каменную церковь Спаса Преображения, доныне там существующую. Сия обитель не долго пребывала вне города; но вскоре перенесена в недра его, где уже, как гласит предание, на месте Букаловой хижины, на бору, между черторыем или оврагом и болотом, стояла дубовая церковь во имя Преображения Господня, сооружённая благоверным Даниилом. Хотя Софийский временник 2 и Никоновская летопись 3 в 1319 году упоминают о Спасовом монастыре в Москве городе, куда привезено было тело Великого Князя Михаила Тверского, принявшего в Орде мученический венец; но Степенная книга, заслуживающая не меньшую достоверность, прямо приписывает Иоанну Калите переставление сего первого монастыря, в 1330 году, из сельца Данилова на Боровицкий холм града Москвы. Супрасльская летопись упоминает только о поставлении на Москве, в 1330 году, каменной церкви Спаса, 4 коей предшествовало, по благословению Первосвятителя Петра, основание дома Пресвятой Богородицы Успенского собора. В Типографском летописце – сказано о возграждении Спасского монастыря 6834 (1326) года. 5 Ежели Софийский временник и Никоновская летопись под словом монастырь разумеют иноческую обитель, а не церковь с погостом: 6 то Спасский монастырь существовал на Московском Бору ещё прежде Калиты; в таком случае Степенная книга выдаёт за основание Калитою монастыря в своём детинце одно сооружение в 1330 году каменной чудной церкви, которую он украсил св. иконами, книгами, сосудами, пеленами и всякими узорочьями; потом присоединил к Спасоборскому монастырю Даниловский с погостом и всем наследием, да вкупе оба монастыря «под единым началом паствы неоскудно устрояются». |
| Большинство напевов, известных нам, записаны в более позднее время, когда вполне установилась знаменная система. Это так называемые мелодии знаменного распева. Название это происходит от изображения мелодий знаками, называвшимися знаменами, крюками, столпами. Слово распев следует отличать от напева. Распев -совокупность мелодий известного происхождения и характера, тогда как напев означает ту или другую группу частных мелодий данного распева. Знаменный распев – коренной и древний уставный распев Русской Церкви. Постепенное развитие его можно проследить непрерывно от XI века. Система записи мелодий безлинейными знаками – крюками или знаменами была единственным способом записи церковных напевов. Старообрядцы-беспоповцы до сих пор пользуются в своем пении книгами с знаменной нотописью. Знаменная нотация древнейших русских певческих книг есть нотация греческая, но с течением времени замечается переход византийской нотации в совершенно русские крюки или знамена. Уже к концу домонгольского периода, то есть к началу XII века, русский шрифт обретает своеобразие. Число рукописей домонгольского и монгольского периодов весьма незначительно. Как звучали напевы того времени неизвестно, так как нотные знаки того времени также не расшифрованы. Текст певческих книг только славянский. Греческие слова или тексты встречаются редко, по-видимому они исчезли, когда иерархия стала исключительно русскою. Нам неизвестны мелодии раннего периода, но имеются сведения о существовании церковно-певческих школ, конечно, не в смысле учебных заведений, а как частное обучение у мастера-певца. Церковный певец, стоявший на клиросе, имел учеников, вот они и составляли школу пения. Первый Митрополит Русской Церкви – Михаил, греческий подданный, разъезжая по Руси, везде «устроял» клирос, то есть приготовлял церковных певчих. Певчих сперва выписывали из Византии. Так «Степенная книга» говорит, что при Ярославе Мудром (XI век) были призваны три греческих певца с семьями. Эти певцы должны были упорядочить дело церковного пения в Киеве. «Степенная книга» называет их пение «ангелоподобным», кстати, упоминая, и о «красном» (то есть красивом) «демественном» (византийском, придворном) пении. В роде Владимира Святого замечается любовь к церковному пению. О княжиче Борисе, убитом по приказу Святополка, рассказывается, что последние часы своей жизни он провел в пении псалмов. Дочь Ярослава – Анна, бывшая замужем за французским королем Генрихом I, устроила в Киеве женскую школу, где учили пению. |
| Предисловие Высшей властью в Православной Церкви является Собор. В промежутках между созывами Соборов управление Церковью осуществляет ее предстоятель. История церковной власти в России остается до сих пор ненаписанной. Исследования о Соборах были написаны в первой половине XIX в. и давно уже устарели. Необходимы также монографические исследования о предстоятелях Русской Церкви с приложением всех документов, связанных с их деятельностью, с учетом современных требований исторической науки. В последнее время в историографии наблюдается вполне понятный и оправданный интерес к XX в. как малоизученному периоду нашей истории. Однако необходимо помнить и о предшествующих периодах. К этому побуждают также различные научные публикации документов прошлого. В данной книге собраны материалы о предстоятелях Русской Церкви, которые подвизались в XVI в., во времена Московской Руси. В середине XVI в. Московского государя глава Русской Церкви венчал царским венцом, а в конце XVI в. Московский предстоятель возводится в патриаршее достоинство. Это было время значительного расширения пределов Русского государства, а, значит, и поля деятельности Русской Церкви. Современный исследователь, отдавая предпочтение в именовании того времени личности первого Русского царя, пишет: «Многие памятники культуры, ставшие нашей национальной гордостью, были задуманы и созданы именно в царствование Ивана Грозного: собор Василия Блаженного, Великие Минеи Четьи, стихирарь “Дьячье око”, Степенная книга, Лицевой летописный свод, икона “Благословенно воинство Царя Небесного” и др. Все они представляют собой не традиционное повторение более древних образцов, а яркие оригинальные решения, творческое переосмысление опыта, накопленного за предыдущие столетия» (Сиренов А.В. Степенная книга. История текста. М., 2007. С. 440). Но во всем этом немалая заслуга предстоятелей Русской Церкви. Их молитвенным заступлением устроялась государственная жизнь в стране и жизнь Русской Церкви, создавалась русская культура. В данной книге собраны сведения о митрополитах XVI в., сопровождаемые различными историческими документами, которые передают дух эпохи. Всероссийский митрополит Симон (1495–1511) |
| Глава пятая. Состав царских библиотек в ΧVΙΙ веке. Что было в библиотеке царя Ивана IV? Судьба царских библиотек Разобранными сейчас свидетельствами и ограничивается все то, что обыкновенно приводится, когда речь заходит о царской библиотеке XVI в. и ее составе, в доказательство нахождения в ней громадного количества иноязычных рукописей. Выше уже было показано, что так называемое «свидетельство» Максима грека ему не принадлежит и что оно появилось только в XVII в.; приведены были также соображения, заставляющие не доверять свидетельствам иностранцев: хронике Ниенштедта и списку проф. Дабелова и разъяснены были показания Паисия Лигарида, записи в минеи, отмеченной Строевым, и Степенной книги. В виду такого качества настоящих доказательств существующее доселе в нашей литературе мнение о великом множестве в царской библиотеке XVI в. иноязычных рукописей, которое, если бы было открыто, «возобновило бы времена Петрарки, Медичи и пр.», нельзя не признать ничем не доказанным. Отвергая достоверность всех этих показаний в пользу существования в XVI в. особой царской библиотеки, состоявшей из громадного количества иноязычных рукописей, – я в то же время не отрицаю ни самого факта существования в XVI веке у московских государей книжного собрания в том или другом размере, ни возможности нахождения в нем нескольких, немногочисленных, иноязычных рукописей и книг. До нас дошли положительныя известия о существовании особых библиотек у Московских царей XVII века, дошли даже перечни бывших как у них, так и у их детей книг 483 . У первого царя из дома Романовых – Михаила Федоровича документы указывают очень немного книг. Так в числе царской казны, находившейся в 1634 году на Казенном дворе, были только две минеи четий за январь и февраль, 5 книг «осьмочастных знаменных в лицах» и книга, содержавшая чин православия в 1-ую неделю Вел. Поста 484 . В царской казне, бывшей в это же время (в 7142 г.) в Мастерской палате, встречаем еще несколько книг печатных и рукописных. Печатные были: потребник (апостол), апокалипсис, устав и «книга исповеданию» или по другой записи «избрание епискупье»; из рукописей были: книга об избрании на царство Михаила Федоровича, измарагд, «празнество пречистыя Богородицы чудотворному образу Казанскому», об осаде Троице-Сергиевой лавры, «празнество муч. Ирине», святцы и «книга Аристотелева в полдесть» (печатная?). Через восемь лет в 1642 (7150) году здесь же кроме перечисленных книг и рукописей встречаем еще несколько: рукописи: евангелие напрестольное, псалтырь, правила (в 1649г. царем Алексеем Михаиловичем пожертвованы были в Саввин Звенигородский монастырь), «мелких 6 книжек да в полдесть 7 книг, да дестовых 4 книги» 485 . Точно также мало встречаем книг и в казнах детей царя Михаила Феодоровича: у царевича Ивана Михаиловича, по описи 7150 г. принадлежавшей ему казны, были только стоглав и «азбука велика на столбцах»; у царевны Ирины Михаиловны около того же года в казне были только 5 псалтырей и 2 часовника 486 . |
| 1848 год 172 I. Пребывание в Константинополе. Январь, день 1-й. Боже вечный и Царю всякого создания. Молю тя, Блаже и Премудре, продли мою жизнь в сие новое лето, просвети мой ум, освяти мое сердце, подаждь мне дар различения духов, долготерпение, кротость, незлобие и любовь, да обрящу благодать пред лицем всех людей. Ниспосли мне дух совета и дар управления и подаждь старческую степенность и девственное целомудрие, да во имя Твое соблюду дети, их же дал еси мне, и да буду им образ жития благоугодного Тебе. Возвесели мя в творениях руку Твоею. Настрой мое слово, яко же псалтирион царя пророка Давида. Покрый мя щитом Твоея крепости во время напасти и избави мя от всякого зла. Повели, Господи, пучинам морским и устремлениям речным ни губити, ни устрашати мя, малодушна суща. Ей, Владыко Боже, услыши молитву мою и исполни желания сердца моего. Аминь. День 4-й. Сегодня прибыл в Константинополь посол римского папы, г. Ферриери, на сардинском пароходе. Я видел въезд его в Золотой Рог из окон нашей посольской церкви. Когда дымящее судно огибало старый султанский дворец, раздались обоюдные приветные выстрелы. Спустя несколько часов, Ферриери и с ним генерал-прокурор Армянского монастыря в Риме, о. Арсений, аббат Веспасиани, командор Иосиф Ферретти и граф Маркетти в трех султанских, подержанных колясочках парных, появились на большой улице Перы. Их везли в назначенный им дом. Подле них ехали верхами немногие чиновники турецкие. Весь этот поезд остановился на несколько минут у мечети пляшущих дервишей, потому что здешние италианцы нарочно попортили здесь мостовую, дабы приудержать посла и прокричать: Vivat Pio nono! – да здравствует Пий девятый. Пока поправлялась мостовая, эти чада папы, украсившие свои шляпы белыми ленточками, не громко проговорили сие приветствие и мгновенно рассеялись. Такая поспешность их и сборище у попорченной дороги, почти в захолустье, объясняются соглядатайством здешнего австрийского посольства, которое запретило италианцам, подданным Австрии, торжественно встречать римского посла, не одобряя дружбы христианского первосвященника с повелителем магометан. Бедность колясочек, полузакрытых сверху и спереди, малочиновность турецких всадников, сопровождавших знатных гостей, соглядатайство австрийцев, робость италианцев, равнодушие греков и турок, все это придавало поезду Ферриери вид более похоронный, нежели торжественный. Когда поп хочет быть царем, тогда Бог и цари объявляют его попом. |
| 1853 год I. Пребывание в Иерусалиме Месяц Январь 1, Четверток . Утром служил божественную литургию в Архангельском монастыре, и по окончании ее молился вместе с русскими поклонниками по чину нашей церкви, да подаст нам Всевышний все блага духовные и вещественные. Первый день нового лета ясен, тепл и тих. Каков-то будет день последний? Я здоров, душа моя подобна успокоенному морю, в котором отражается чистое небо, освещенное яркими лучами солнца. Скорбь от горя прошлого лета сменилась надеждою на улучшение моей участи. У Бога прошу себе благодати, вдохновения, девственности, мира. спокойствия, приличного безмолвия, благопотребного разглагольствования, силы слова, усердия к благоделанию и дара различения духов, а царю и отечеству моему – благоденствия, матери моей и всем родным – здравия и спасения, друзьям же моим и недругам – всякого благополучия. У Него же прошу мира всему миру, союза любви всем царствам и церквам, евангельского света сидящим во тьме и сени смертной, красоты духовной и телесной юношам и девам, согласия супругам, степенности старцам и вдовицам. Прошу также умаления нищеты и всяких бед и напастей, благорастворения воздухов, изобилия плодов земных и умножения тварей полезных человеку. Ублажи Господи благоволением Твоим и Сион Святый, на котором водворила меня воля Твоя. Аминь. 10½ часов пополуночи В час пополудни небо покрылось облаками. Со стороны Елеонской горы слышен был гром три раза. Выпал дождь. В три часа пополудни посетил меня игумен здешнего абиссинского монастыря. По уверению его, копты еще не избрали нового патриарха на место покойного Петра. В царстве Шова первый знаменитый монастырь называется Девра-Ливанос, а в Абиссинии – Сон или Аксом. В Аксомском монастыре хранится тот ковчег завета, который подарен был абиссинской царице Македе и сыну ее Менилеку еще иудейским царем Соломоном. К вечеру опять прояснилось небо. Итак, новый год не будет ли в начале благополучен, в средине грозен, а в конце тих? Первый день его не есть ли знаменатель всех прочих дней? Увидим. |
| Введение I Четыреста лет тому назад, 23 февраля 1551 г., в царских палатах в Москве были открыты заседания церковного собора, составившего свои определения в ста главах и известного поэтому в истории под именем Стоглавого 1 . В первые сто с небольшим лет Стоглав пользовался незыблемым авторитетом. Постановления его считались непререкаемыми и. обязательными. Но со средины XVII в. отношение к Стоглаву изменилось. Московский собор 1666–1667 гг., санкционировавший произведенные патр. Никоном исправления богослужебных чинов и обрядов, естественно, не мог одобрить такие постановления Стоглава, как сугубая аллилуиа и двоеперстие. С этого времени отношение к Стоглаву стало различным. Противники Никоновых исправлений, старообрядцы всех толков и согласий, по-прежнему придавали Стоглаву каноническое значение и в своей полемике с православными ссылались на Стоглав наравне с книгами Священного Писания , Творениями св. Отцов и постановлениями Вселенских Соборов. Совсем иным было отношение к Стоглаву у представителей Православной Церкви. Отрицая каноническое достоинство Стоглава, некоторые из них сомневались в самой подлинности дошедшего до нас текста его. Интересно отметить, что у одних и тех же лиц отношение к Стоглаву в разные времена было неодинаковым. Митрополит Платон (Левшин) сначала готов был признавать Стоглав «законно составленным» 2 . Несколько позднее он заподозрил подлинность Стоглава в качестве действительного соборного уложения 1551 года. «Что собор был, и на нем были о предложенных от царя вопросах рассуждения и заготовлены на то положения, в том нет сомнения. Но чтобы тот собор те положения утвердил, никак нельзя увериться». Свое предположение Митрополит Платон мотивирует следующими соображениями: 1) подлинного соборного деяния, скрепленного подписями участников собора, не сохранилось; 2) о Стоглавом соборе не упоминают ни летописи, ни Степенная книга, составленная Митрополитом Макарием 3 . Это мнение было поддержано епископом Пензенским Иннокентием (Смирновым) 4 и получило подтверждение в трудах Митрополита Московского Филарета, который даже сомневался в праве Стоглава называться церковным собором. |
| Древнейшая из этих обителей основана в сер. XIV в. кнг. нижегородской св. Василисой (Вассой)-Анастасией (см. ст. Феодора прп., кнг. Нижегородская), супругой блгв. кн. нижегородского Андрея Константиновича , и посвящена Зачатию Пресв. Богородицы прав. Анной. Самые ранние сведения о мон-ре сохранились в памятниках, отражающих митрополичье летописание нач. XV в.,- Рогожском летописце и Симеоновской летописи - и имелись в утраченной в 1812 г. Троицкой летописи, о чем можно судить по выписке, сделанной Н. М. Карамзиным . Под 1378 г. в летописях сообщалось о преставлении кнг. Василисы, которая «положена бысть в монастыри святаго Зачатиа, еже сама создала». Далее содержалось важное хронологическое указание: кнг. Василиса обитель «сама создала при князи своем», т. е. еще при жизни супруга. Известна дата преставления кн. Андрея Константиновича - 2 июня 1365 г., поэтому мон-рь к этому времени уже существовал. При жизни кнг. Василисы «мнози болярыни, жены и вдовици и девици мнози постригошася у нее, яко бысть их числом и до 90, и вси общее житие живяху» (ПСРЛ. Т. 15. Стб. 132-133; Т. 18. С. 125-126; Присёлков. 1950. С. 414-415; Карамзин. ИГР. Т. 5. С. 225-226). Первоначальный текст о мон-ре кнг. Василисы был несколько видоизменен и сокращен при включении в более поздние летописные своды XVI-XVII вв.- Никоновскую летопись, Степенную книгу и Нижегородский летописец. В этих источниках указано др. число насельниц при кнг. Василисе - не 90, а 110. Иногда указывалось, что в обители проживали 160 сестер, что не подкреплялось документальными данными (ИРИ. Ч. 6. С. 1001; Ратшин. Монастыри. С. 364; СИСПРЦ. С. 242; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 98; Описание о российских святых. С. 248). Кроме того, в поздних источниках опущено указание на создание обители еще при кн. Андрее Константиновиче (ПСРЛ. Т. 11. С. 41-42; Степенная книга. 2008. С. 45; Гациский. 1866. С. 19, 20). Последнее обстоятельство породило у нек-рых историков, знакомых только с таким вариантом летописного текста, неверное представление о том, что обитель основана ок. 1369 г., т. е. через 4 года после кончины кн. Андрея ( Ратшин. Монастыри. С. 364; Гациский. 1866. С. 55). |
|
|
