| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЕФЕСЯНАМ ПОСЛАНИЕ [Послание к Ефесянам], одно из писем ап. Павла , входящее в канон НЗ. Текст и канонический авторитет Самые ранние свидетельства текста Е. П. представлены папирусами P 46 (ок. 200; содержит 1-ю, 3-4-ю главы полностью, во 2-й гл. не хватает стихов 8-9, в 5-й гл. нет ст. 7; в 6-й гл. не хватает стихов 7 и 19), P 49 (III в.; только части 4-й и 5-й глав), P 92 (III-IV вв.; фрагменты 1-й гл.). Е. П. представлено также во всех основных унциалах. Всего в рукописной традиции встречается ок. 23 значимых разночтений. Наибольшее их количество содержится в 5-й гл.; важнейшие для истории текста - в Еф 3. 9; 4. 28; 6. 12, 19. В сир. каталоге из мон-ря вмц. Екатерины на Синае Е. П. указано между Посланиями к Колоссянам и к Филиппийцам, в каноне Муратори - между 2-м Посланием к Коринфянам и Посланием к Филиппийцам, в 39-м праздничном послании свт. Афанасия, у блж. Иеронима ( Hieron. In Eph. Prol.), блж. Августина ( Aug. De doctr. christ. II 8-9. 12-14), свт. Амфилохия, в 60-м прав. Лаодикийского Собора и др.- между Посланиями к Галатам и к Филиппийцам. В Декрете папы Геласия Е. П. стоит между 2-м Посланием к Коринфянам и 1-м Посланием к Фессалоникийцам. В Кодексе Безы Е. П. располагается между Посланием к Галатам и 1-м Посланием к Тимофею. Однако в большинстве рукописей (включая папирус P 46, Ватиканский, Синайский, Александрийский кодексы и Пешитту) и во всех печатных изданиях Е. П. помещается между Посланиями к Галатам и к Филиппийцам. Адресаты и заглавие В большинстве рукописей и печатных изданий Е. П. имеет соответствующее заглавие (лат. inscriptio или subscriptio) Προς Εφεσιους (греч.; впервые появляется в основных унциалах, а также зафиксировано в каноне Муратори и у Тертуллиана ), а в ст. 1 указано местоположение адресата - ν Εφσ («в Ефесе»; эти слова присутствуют в основных унциалах, но в Синайском и Ватиканском кодексах написаны поздним редактором). Вопрос об изначальных адресатах Е. П. поднимался уже в древности. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИУДЫ ПОСЛАНИЕ в составе НЗ одно из Соборных Посланий, автором к-рого традиционно считается Иуда , брат Господень. Текст Древнейшим свидетельством (вероятно, доникейского периода) текста И. п. является папирус ¸ 72 (III/IV в.), содержащий фрагменты 1-го и 2-го Посланий Петра и полный текст И. п., а также папирус ¸ 78 (P. Oxy. 2684; III/IV в.) (содержит только Иуд 4-5, 7-8). Огромное значение имеют свидетельства 3 великих кодексов IV в.: Синайского, Александрийского и Ватиканского. К числу важнейших памятников текста И. п. относятся также кодексы Paris. BNF. 9 (V в.) (отсутствует Иуд 17); РНБ. Греч. 225 (IX в.) (содержит Иуд 4-15); Ath. Laur. Β 52 (VIII/IX в.) (полный текст И. п.) и фрагментарная рукописи Louvre. S. N. 121 (содержит Иуд 3-5). Рукописи не имеют разночтений принципиального характера, за исключением 2 вставок в папирусе ¸ 72: в Иуд 5 слово «Господь» заменено на «Бог Христос», что помимо сильного догматического акцента предполагает экзегетическую установку, ибо в тексте речь идет о ветхозаветном событии - исходе евреев из Египта; в Иуд 24 изменено заключительное славословие. Место в каноне В ранней Церкви вопрос о каноническом статусе И. п. осложнялся проблемой лит. источников текста. Автор Послания придает большое значение апокрифической книге Еноха, не только давая аллюзии на эту книгу (напр., Иуд 6) или приводя непрямые, но узнаваемые цитаты (повествование о споре арх. Михаила с диаволом - Иуд 9), но и цитируя текст с указанием авторства и придавая этому тексту значение авторитетного и достоверного пророчества (Иуд 14-15). Ап. Иуда. Роспись ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница. Ок. 1320 г. Ап. Иуда. Роспись ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница. Ок. 1320 г. Вероятно, именно с этим обстоятельством связаны сомнения, о которых упоминают Ориген, Евсевий Кесарийский и Дидим Слепец. В каноне Муратори И. п. (как и Соборные Послания Иоанна) названо после маркионитских текстов, приписанных ап. |
| Брюс М. Мецгер (пресвитерианец) Часть Третья. Исторические и богословские аспекты проблемы канона XI. Трудности определения канона в древней Церкви I. Критерий каноничности Выше (в гл. IV) уже обсуждались те внешние факторы, которые, вероятно, способствовали тому, чтобы некоторые документы постепенно обретали уникальный статус священных и авторитетных книг Церкви. Помимо этого внешнего влияния нам следовало бы выявить те критерии, которыми руководствовались древние христиане, когда определяли возможность включить в такое собрание ту или иную книгу. Древние Отцы иногда пользовались более или менее очерченными основаниями для установления каноничности (notae canonicitatis). В разное время и в разных местах они формулировались по–разному, и все же чаще всего авторы осознанно ссылались на нижеследующие. Один из критериев был связан с богословским содержанием книги, а два других носили исторический характер и касались авторства и признания книги в Церкви. 1) Главной предпосылкой, позволяющей причислить текст к разряду канонических, было его соответствие тому, что называлось «правилом веры» ( κανν της πστεως, regala fidei), то есть основным христианским традициям, которые считались в Церкви нормой 572 . В Ветхом Завете слово пророка должно было проверяться не только тем, что оно сбылось, но и тем, соответствует ли его содержание основам израильской веры; так и в Новом Завете всякое писание, претендовавшее на то, чтобы его признали, исследовалось с точки зрения смысла. Составитель канона Муратори предостерегал от того, «чтобы желчь смешивать с медом». Он решительно отвергает писания еретиков, как их отвергали Ириней, Тертуллиан и, скажем, Агриппа Кастор 573 во времена Адриана. Некоторые современные ученые, например, Бауэр 574 и Данн 575 , сомневаются в том, что у первых христиан было что–то близкое к идее «ортодоксальности». Тем не менее кажется очевидным, что ко времени появления, например, 2–го и 3–го Посланий Иоанна в определенных кругах уже сформировались устойчивые взгляды на воплощение, достаточно распространенные, чтобы отражаться на каноне. Кроме того, «верные сказания» в пастырских посланиях, хотя их и нельзя считать каноном в каком бы то ни было смысле, говорят о том, что люди стремились разделить истинное и ложное. |
| В.В. Четыркин Исагогическое исследование Содержание Предисловие Отдел I. Апокалипсис в новозаветном каноне I–III вв. Игнатий и Папий Поликарп и Ириней Иустин Мученик и др. писатели II века (Мелитон Сардийский. Феофил Антиохийский. Аполлоний. Поликрат Ефесский. Послание церквей Лионской и Вьенской. Левкий Харин) Алоги Предание Римской церкви. Климент Римский и Ерма Мураториев фрагмент Ипполит Кай Викторин Петавийский Сирийская национальная церковь в Едессе Африканские церкви. Тертуллиан и Киприан Александрийская церковь. Послание Варнавы Климент и Ориген Дионисий Александрийский С IV века до реформации Евсевий Кесарийский Кирилл Иерусалимский Епифаний Кипрский Иоанн Златоуст Феодор Мопсуестийский. Блаж. Феодорит. Юнилий Ефрем Сирин Афраат Сирийские переводы Нового Завета. Иоанн Дамаскин Лаодикийский собор Григорий Богослов Амфилохий Иконийский Андрей и Арефа Кесарийские Леонтий Византийский Пресвитер Евстратий в Константинополе Афанасий Великий и др. Западная церковь. Иларий. Амвросий и др. Филастрий Августин Иероним. Сульпиций Север. От реформации до нашего времени Эразм Карлштадт. Лютер и др. Цвингли Кальвин Начало научной критики Апокалипсиса в XVIII в. Ewald, Lücke и др. Ново-тюбингенская школа. Baur. Hilgenfeld. Volkmar и др. Конец XIX и начало XX века Вопрос о составе Апокалипсиса 1. Гипотезы христианских источников или переработок 2. Гипотезы иудейских и христианских составных частей Апокалипсиса 3. Гипотезы иудейского происхождения и иудейских составных частей Апокалипсиса 4. Гипотезы фрагментов Отдел II. О происхождении Апокалипсиса I. Религиозно-историческая гипотеза в применении к истолкованию Апокалипсиса Важность религиозно-исторической гипотезы О синкретическом характере послепленного иудейства О влиянии на иудейскую религию вавилонской культуры О влиянии на иудейство парсизма Иудейство и эллинизм Решение вопроса о происхождении новых элементов позднейшего иудейства Крайняя неудовлетворительность источников, делающая невозможным строго научное религиозно-историческое исследование Методологическая неправильность, допускаемая при таком исследовании Нового Завета Преувеличения, допускаемые при религиозно-историческом изучении Нового Завета Можно ли признать широкое распространение среди иудеев апокалипсических образов, – и притом чуждого происхождения Об эсхатологическом предании иудеев Отношение исследователя Апокалипсиса к выводам религиозно-исторического исследования Число семь. |
| Комментарии Женевской Библии на 1-е послание Петра Введение Автор Автор послания называет себя «Петр, апостол Иисуса Христа» (1,1) и говорит о себе, что он «свидетель страданий Христовых» (5,1). Схожесть мыслей и выражений в этом послании и в речах апостола Петра в книге Деяния также подтверждают его авторство (напр. 2,7.8; ср. Деян. 4,10.11 ). Внешние свидетельства принадлежности послания апостолу Петру многочисленны, древни и несомненны; нет данных, что оно когда-нибудь приписывалось кому-либо другому. Петра считали автором послания: Ириней Лионский (ок. 185 г. по Р.Х. «Против ересей», 4,9,2), Тертуллиан (примерно 160–225 гг. по Р.Х.), Климент Александрийский (примерно 150–215 гг. по Р.Х.) и Ориген (примерно 185–253 гг. по Р.Х.). Ко времени Евсевия Кесарийского (примерно 260–340 гг. по Р.Х.) ни подлинность, ни авторство послания не ставились под сомнение («Церковная история», 3,3,1). Послание не упоминается в каноне Муратори (перечне новозаветных книг, датируемом 200 г. по Р.Х.), но это скорее всего объясняется тем, что данный канон дошел до нас в неполном виде. Хотя доводы в пользу авторства Петра весьма убедительны, в последние два столетия против них были выдвинуты возражения лингвистического и исторического характера. Говорилось, что язык послания слишком хорош для необразованного галилейского рыбака, каким был Петр (ср. Деян. 4,13 ), что в нем чувствуется сильное влияние Септуагинты (греческого перевода Ветхого Завета). Считалось, что преследования, на которые намекается в послании (4,12–19; 5,6–9), относятся ко времени, когда Петра уже не было в живых. Однако эти возражения против авторства Петра недостаточно убедительны. Возражения лингвистического характера также не выдерживают критики: в I в. по Р.Х. Галилея была двуязычной областью (там пользовались и арамейским, и греческим языками); мнение о Петре и Иоанне, как о «людях некнижных и простых» ( Деян. 4,13 ), скорее может быть отнесено к тому, что они не изучали Писание систематически; тридцать лет, отделяющие Петра-рыбака от Петра-писателя, срок более чем достаточный для совершенствования в греческом языке; возможно, секретарем у Петра был Силуан (или Сила, 5,12), что объясняет более высокий литературный стиль этого послания по сравнению со Вторым посланием Петра. |
| Комментарии Женевской Библии на Деяния апостолов Введение Автор Согласно традиции, принято считать, что Деяния святых апостолов написаны Лукой врачом, сопутствовавшим Павлу на некоторых этапах его второго и третьего миссионерских путешествий, а также сопровождавшим его в Рим. Церковь сохранила множество свидетельств II-IV вв. по Р.Х. в пользу авторства Луки. С этим были согласны Ириней Лионский (130–202 гг.), Климент Александрийский (150–215 гг.) и Евсевий Кесарийский (ок. 325 г.); авторство Луки отмечено и в каноне Муратори (ок. 170 г.). Свидетельства самой книги Деяния, ведущие к такому заключению, можно вывести, главным образом, из примечательных «мы» в разных местах второй части книги (16,10–17; 20,5–15; 21,1–18; 27,1 28,16). Из них видно, что автор сопровождал Павла из Троады (Малая Азия) в Филиппы (Европа), затем обратно из европейских Филипп в малоазийскую Троаду и далее в Палестину. Наконец, он же сопровождает Павла из Палестины в Рим. Автор был образованным эллином, о чем свидетельствуют стиль Евангелия от Луки и Деяний и безукоризненный греческий язык, на котором они написаны. Кроме того, методический подход автора к излагаемой теме и его исследовательские приемы ( Лк. 1,1–4 ) тоже говорят о том, что это высоко образованный человек. В Послании к колоссянам (4,14) Павел отмечает, что ему сопутствует «Лука, врач возлюбленный». Некоторые ученые, особенно в конце XIX и начале XX вв., утверждали, что медицинские термины в текстах, написанных Лукой, и явный интерес автора к теме болезней ( Лк. 4,38; 8,43.44 ; Деян. 3,7; 12,23; 13,11; 20,7–11; 28,3.8 ) указывают на то, что автор был врачом. Однако этому имеются возражения, поскольку многие писатели древности свободно пользовались медицинскими терминами, которые собственно таковыми еще и не были. Так что этот факт нельзя использовать как доказательство, что автор медик. Тем не менее, внимание к вопросам медицины в Деяниях только усиливает вероятность того, что ее автором был действительно врач Лука. Время и обстоятельства написания |
| О книге Деяний Святых Апостолов Предварительные сведения Писатель книги и цель её написания Книга Деяний святых апостолов, как это видно из первых же слов её, является прямым продолжением Евангелий. Автор её поставил себе целью описать события, происшедшие вслед за Вознесением Господа Иисуса Христа, и дать очерк первоначального устроения Церкви Христовой на земле трудами святых апостолов, по преимуществу святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Святой Иоанн Златоуст в первой своей беседе на книгу Деяний апостольских пространно разъясняет великое значение для христианства этой книги как подтверждающей фактами из жизни апостолов истину евангельского учения. «Настоящая книга, – по словам св. Златоуста, – содержит в себе по преимуществу доказательства воскресения... Итак, вот в чём состоит содержание и главная цель этой книги». Этим и объясняется, почему в пасхальную ночь до наступления часа прославления события Воскресения Христова верующие подготавливают себя к празднованию этого великого и радостного события чтением в храме книги Деяний. По этой же причине книга Деяний Апостольских прочитывается вся в период Пятидесятницы за Божественной литургией, совершаемой ежедневно. Книга Деяний апостольских, по указанию самого писателя её (см. 1:1–2), является второй его книгой, написанной для некоего Феофила. Из этого несомненно, что книга Деяний написана как продолжение третьего Евангелия и, следовательно, автором её является то же самое лицо, которое было автором третьего Евангелия, то есть святой апостол и евангелист Лука, бывший спутником и сотрудником св. апостола Павла. О принадлежности книги Деяний св. Луке мы находим сведения уже во второй половине II века – у св. Иринея Лионского , в послании Лионской и Виеннской церкви к церквам Асийским и Фригийским, у Климента Александрийского , у Тертуллиана , в древнем так называемом Мураториевом каноне, у Оригена , в древнем сирском Пешито, а также и у многих позднейших христианских писателей. Намёки на существование этой книги и даже ссылки на неё мы находим и у более ранних писателей, как, например, у св. Игнатия Богоносца , еп. Антиохийского, у св. Поликарпа, еп. Смирнского, у св. Иустина Мученика . |
| протоиерей Георгий Шмид Глава 1. Авторство и подлинность Деяний апостолов 1. Автор 1 . Деяния, как и третье Евангелие, анонимны. Из прологов к обеим книгам следует лишь то, что автор был хорошо известен адресату – Феофилу 1 . 2 . Самые ранние письменные фиксации традиции об авторстве Лк-Деян находятся в каноне Муратори (Рим, конец II в.) и у сщмч. Иринея Лионского († 202). Иными словами, речь идет о древнейшей традиции, восходящей ко второй половине II в. Свидетельство Мураториева фрагмента звучит так: «На третьем месте стоит книга Евангелия по Луке. Лука, этот врач, после Вознесения Христа, когда Павел взял его как сведущего в законах (quasi ut iuris studiosum) 2 , написал ee от своего лица, но в соответствии с мнением (ex opinione) [Павла?]. Он никогда не видел Господа во плоти и поэтому писал, насколько он смог установить факты. Итак, он начал свое изложение с рождения Иоанна» (строки 2–8); «Деяния всех апостолов были написаны в одной книге. Лука, обращаясь к „наилучшему Феофилу“ (optime Theophile) соединил вместе события, которые произошли в его присутствии, как это видно из того, что он опустил страсти Петра и отъезд Павла из города [Рима] в Испанию» (строки 34–39) 3 . Сщмч. Ириней Лионский упоминает о Луке как о «неразлучном [спутнике] Павла и его сотруднике в благовествовании» (Против ересей. III. 14, 1; см. также III. 13, 3), который «изложил в книге проповеданное им [Павлом] Евангелие» (Там же. III. 1, 1). Начиная с конца II в. практически все церковные писатели следуют этой традиции, не выходя за рамки ее содержания. Утверждая в своей совокупности авторство Луки, свидетельства Тертуллиана (О nocme. X. 3); Климента Александрийского (Строматы. V. 12) и Оригена (Против Цельса. VI. 11) стремились при этом подчеркнуть тесную связь Луки, как автора обеих книг, с ап. Павлом. С их стороны это было желание доказать, что за автором третьего Евангелия, не входившего в число Двенадцати, стоял авторитет апостола Павла, как за евангелистом Марком, также не принадлежавшим к лику Двенадцати, – авторитет Петра. |
| Скачать epub pdf Сергей Викторович Троицкий , преподаватель С. Петербургского Александра Невского духовного училища. ЕРМА – автор книги «Пастырь», замечательного литературного произведения первых времен христианства. Из случайных заметок этой книги можно установить, что Ерма был рабом с детства и в молодости был продан в Рим, но получил свободу, женился и удачно вел торговлю. Приобретенное не совсем честно богатство доставило ему много огорчений чрез жену и детей. Вероятно вследствие доноса во время гонения, Ерма потерял все свое состояние и вынужден был сам обрабатывать свое поле; вблизи Рима по дороге в Кумы, где он и получил записанные в книге откровения. Язык книги дает основание думать, что Ерма вырос среди иудеев, и ее содержание дает возможность составить представление об Ерме, как о человеке простом и малообразованном, но горячо верующем и искреннем. Время написания книги определяется упоминанием о Клименте, под которым разумеется вероятно Климент Римский . А если так, то гонение, лишившее Ерма имущества, будет гонением Домициана и «Пастырь» окажется написанным до смерти Климента Римского и по смерти Домициана, т. е. между 96 и 101 годами. Следующие указания «Пастыря» подтверждают такую датировку: 1) наименования степеней иерархий еще не установились, 2) в церкви существует дар пророчества, 3) сектанты еще не выделились из церкви, 4) современники и сотрудники апостолов, а может быть и сами апостолы еще живы, 5) специальных законов против христианства еще не существует. Внутренние указания книги подтверждаются и внешними свидетельствами Оригена , отождествлявшего автора «Пастыря» с Ермом упоминаемым в послании к Римлянам 16, 14, Евсевия и Еронима повторявших догадку Оригена . Отнесение времени составления «Пастыря» в Мураториевом каноне в Catalogue Liberianus, опирающемся на хронике св. Ипполита Римского , ко времени Пия I (139–141 до 154–156) вызвано по-видимому стремлением подорвать авторитет книги, которая пользовалась почти каноническим значением и даже входила в состав Библии . |
| Чин интронизации Патриарха Московского и всея Руси: история и современность. Часть 1. Интронизация епископов и Патриархов в древней Церкви и в Византии 31 2009 р. 01:29 Статья научного консультанта Синодальной Богословской комиссии , заведующего редакцией Богослужения и литургики ЦНЦ «Православная Энциклопедия» , зав. кафедрой Литургического богословия Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета , доцента Московской духовной академии священника Михаила Желтова с исторической и литургической стороны раскрывает практику интронизации в Древней Церкви. Смысл интронизации Мысль об ассоциации епископского служения с кафедрой (греч. kathedra — сиденье, стул и проч.) кажется настолько естественной, что о вступлении епископа в управление епархией говорят как о «занятии кафедры», при отправке архиерея в тот или иной город говорят как о «назначении на такую-то кафедру» — и так далее. Под кафедрой в этих и подобных выражениях понимается, конечно, не возвышение, воздвигаемое в центре храма при совершении архиерейского богослужения (в современном русском литургическом обиходе его сплошь и рядом называют «кафедрой», хотя корректным обозначением является термин архиерейский амвон), но трон архиерея, находящийся в алтаре главного храма епархии. Такая ассоциация епископского служения с местом для восседания возникла в Церкви еще в доникейскую эпоху. Уже в Каноне Муратори II в. (некоторые исследователи датируют его несколько более поздним временем) говорится о «кафедре (cathedra) Церкви города Рима», а Тертуллиан в начале III в. упоминает cathedra apostolorum (De praescr. 36). Наделяя епископское кресло символическим значением (подробнее об этом см.: Голубцов. 1905; Stommel. 1952), христиане первых веков опирались на знакомые им и их современникам реалии. В римской традиции право восседания в собраниях было четко регламентировано. В частности, высшие чиновники Римской империи того времени обладали правом восседать на т. н. курульном кресле — консулы, преторы, эдилы, диктаторы и их начальники конницы даже могли объединяться общим титулом курульных магистратов. |
|
|
