| Время правления Казимира IV (1447—1492) К оглавлению После разделения (в 1458 г.) Киевской и Московской Митрополий юго-западная Церковь оставалась в юрисдикции Константинопольского Патриархата, но реально ее положение зависело от внутренней политики польско-литовского католического правительства. Король-католик Казимир IV, происходивший из русского православного рода, сначала не был противником Православия. Несмотря на все преимущества Римско-Католической Церкви, он и православным давал, например, такие привилегии: «Так же который будут литвин, або лях, крещены были у Витебску в русску веру, а хто из того роду и теперь живет, того нам не рушити, права их хрстьянского ни в чем не ломити». Казимир благосклонно относился к русским православным людям и не нарушал их права и обычаи (123). Но доброе отношение короля Казимира к Православию прекратилось после столкновения с Москвой из-за Твери и Новгорода. Новгород, заявивший о своем переходе в юрисдикцию митрополита Киевского Григория , великий князь Иоанн III (1462—1505) в 1471 г. покорил военной силой и навсегда упразднил федеративные новгородские вольности. Удар Иоанна III по Новгороду резко ухудшил отношения между Литвой и Московским княжеством. В конце 1460-х — начале 1470-х годов король Казимир становится активным сторонником римского католицизма. Казимир не только основывает костелы и католические монастыри, но и ходатайствует перед Папой об усилении католического влияния среди русских, утверждая, что число «еретиков и схизматиков» в княжестве и пограничных областях весьма велико, изо дня в день возрастает и угрожает достичь весьма крупных размеров, если не будет подыскано подходящее средство. Для противодействия распространению православия Казимир в 1468 г. вызвал в Ковно (ныне — Каунас) бернардинцев; в следующем году он «осаживает» их в Вильно и Троках (Тракай), строит костелы в традиционно православных городах — Пинске, Клецке, Дубровне, сооружает еще 27 костелов в литовских областях. Тем временем отношения Казимира IV и Иоанна III продолжали ухудшаться. Присоединение к Московскому государству Великого Новгорода (1478 г.), а вскоре и Тверского княжества (1485 г.) дало Иоанну III возможность обратить свои завоевательные планы на Литву и мечтать о присоединении Смоленска, Полоцка и Киева к своим землям. Казимир не мог равнодушно смотреть на переход литовско-русских князей к Москве, и притом с пограничными волостями. |
| Им и стал епископ Иона. Прежде всего, обратим внимание на то, что на Соборе 1448 г. в Москве участвовали церковные иерархи только собственно русских земель. Среди оказавшихся в Москве в 1448 г. иерархов не было ни одного представителя литовских епархий, – а ведь почти половина территории Киевской митрополии находилась на территории Литвы, враждебного Москве государства. Великий литовский князь вполне мог не признать Иону митрополитом, как ставленника Москвы, и принудить к этому литовских православных епископов. Таким образом, перед митрополитом Ионой и поддерживающей его Москвой вставала следующая задача: добиться признания со стороны духовенства и светской власти Великого Литовского княжества. В рассматриваемое время великим литовским князем был Казимир Ягеллончик, младший брат польского короля Владислава III [v] . Время правления Казимира в Литве было высоко оценено современниками. «Хроника Быховца» содержит следующую фразу о его правлении: «и был великий князь Казимир князем литовским семь лет и все государства, которые были в зависимости от великого княжества, держал в целости и в покое» [vi] . В 1447 г. после гибели своего старшего брата, Казимир стал так же польским королем под именем Казимира IV [vii] . Как польский король, Казимир был католиком. Главным образом, именно его признания должен был искать митрополит Иона для подчинения православных епископий Литвы. Естественно, православный митрополит Иона не стал сразу же пытаться добиться признания со стороны католического монарха Казимира. Первоначально Иона, по всей видимости, решил «прощупать почву» в самих православных епископиях Литовского княжества и найти в них сторонников из числа светской знати. Первой половиной 1450 г. Б.Н. Флоря датирует послание митрополита Ионы к православному киевскому князю Александру (Олелько) Владимировичу [viii] – близкому родственнику как Казимира Ягеллончика, так и Василия II. Митрополит сообщает князю, что в Константинополе «во царехъ и въ патриарьстве раздвоение и размышленье» – скорее всего, имеется в виду борьба сторонников православия со сторонниками униатства, в результате которой «отъ царя и патриарха, и на полате цареве, почяло бытии папино помяновение» – видимо, верх одержали униаты. |
| Поводов к войне было несколько, от нарушения Яжелбицкого мира, до попытки пригласить в качестве служилого князя Михаила Олельковича из Литвы . Чашу терпения Ивана III переполнило желание отправить на поставление в сан новоизбранного новгородского архиепископа не в Москву, а в Литву к тамошнему , назначенному проживавшим в Риме константинопольским патриархом , митрополиту – униату. Это означало раскол русской митрополии. Всему этому способствовал польский король и великий князь литовский Казимир IV . В 1449 году он заключил с Василием Тёмным мирный договор, по которому он обязался не вступаться в Новгород и Псков, а Василий в Тверь . Мир с Москвой развязывал руки королю для борьбы западными соседями и он его соблюдал . Но допускать усиления Москвы и спокойно смотреть на набирающего мощь восточного соседа он не мог. Он предпочитал действовать чужими руками , подстрекая то татар, то новгородцев , обещая им свою помощь . Их судьба его не волновала. Он был хитрый и опытный правитель, и для него было важно, чтобы его восточные соседи ослабляли себя, истребляя друг друга. – Он выискивал слабые звенья? - Не только искал, но и находил . В Новгороде это прявилось в разделении на две партии – " литовской " и " московской " . Само название говорит об их политическом выборе . " Литовскую " партию возглавляли так называемые " золотые пояса " – примерно три сотни самых богатых . Им принадлежала почти половина всех новгородских земель. – Олигархи? - Да. Историки так их и называют. А " московскую " партию поддерживали подавляющее большинство новгородцев , которых " золотые пояса " просто достали. Последние полвека существования новгородской республики – прекрасная иллюстрация вырождения демократии в олигархию . Для получения нужного решения на вече голоса покупались , на дома и улицы политических противников устраивались наезды , несогласных иногда топили в Волхове. - Как это похоже на то , что происходит сейчас на Украине! – Управы на беспредельщиков не было . Этим занимались сами посадники . |
| О восстановлении Православия в Литовской Руси у нас еще будет отдельный разговор. Пока же заметим, что угроза перехода Новгорода в юрисдикцию Григория после его отречения от унии тем самым еще более возросла. При этом отказ самого Григория от унии еще не означал, что угроза обращения Новгорода в католичество исчезала: признав над собой власть монарха-католика, Новгород скорее всего рано или поздно был бы совращен в унию, как это позднее произошло с западно-русскими землями. Монаха Пимена, который зарекомендовал себя отъявленным проходимцем, новгородцы вскоре изгнали. Однако Марфа Борецкая продолжала вести курс на сближение с королем Казимиром IV Ягеллончиком. Результатом этого стал предательский по отношению ко всей Руси договор с польско-литовским государем, который заключил Новгород. Стремясь сохранить свою вольность, а вместе с ней и торгашеские выгоды, новгородское боярство пошло на откровенную измену интересам Руси. Однако надеяться на то, что Казимир сохранит в Новгороде неприкосновенными его древние вечевые порядки и православную веру, было большой наивностью. Тем не менее, агонизируя, партия бояр-сепаратистов ввергала Новгород в пучину трагического противостояния с Москвой. Нареченный архиепископ Феофил, боясь потерять кафедру, также принял участие в сговоре с Казимиром. В Москве это расценили как политическую измену и отступничество от Православия, так как в искренность отречения Григория от унии здесь не очень верили, но знали о том, сколь стремился угодить Риму католик Казимир IV. В июне 1471 г. на Новгород двинулся во главе московской рати сам великий князь Иоанн III. Причем вдогонку ему митрополит Филипп послал грамоту, в которой просил государя не проливать крови православных новгородцев, веря, что они придут к нему с повинной. Этого, однако, не произошло. И в результате на реке Шелони произошло сражение, которое окончилось страшным разгромом и избиением новгородцев, хотя силы москвичей были во много раз меньше. Большинство простых новгородцев шло на эту войну, что называется, «из-под палки», воюя за непонятные им интересы партии Борецких. Результат был закономерен. После Шелонского побоища новгородцы прислали к Иоанну посольство во главе с нареченным архиепископом Феофилом просить пощады. Новгородцами великому князю была выплачена гигантская по тем временам контрибуция (15,5 тыс. рублей). Был заключен мир, условиями которого были обязательства новгородцев не отдаваться впредь никогда под власть Казимира и сохранять не только государственное, но и церковное подчинение Москве. После этих событий проблема Новгорода была практически решена. Феофил был рукоположен Филиппом и великорусскими архиереями, и более в Новгороде особых сложностей в церковной жизни уже не возникало. |
| Номинально он вплоть до самой своей смерти в 146 г. продолжал титуловаться " митрополитом всея Руси " . Вместо него на Русь Литовскую решено было отправить викария, посвятив его также с возведением в митрополичье достоинство. Таковым был избран ближайший ученик и протодиакон Исидора - Григорий Болгарин. Он был рукоположен униатским Константинопольским патриархом " в изгнании " Григорием Маммой, который жил в Риме. Вероятно, униаты формально разделили Русь на две митрополии. Одна - Московская - номинально числилась за Исидором. Другая - " Киевская, Литовская и всей нижней России " , как она официально именовалась, - за Григорием. Вся афера была окончательно утверждена преемником почившего в разгар реализации этой затеи Каллиста III - новым папой Пием II. Последний, имевший в миру имя Энео Сильвио Пикколомини, был весьма своеобразной личностью. Гуманист в ренессансном духе, он был знатоком и страстным почитателем античной литературы и философии, поэтом-эротоманом. Никаких подлинно христианских убеждений новый папа не проявлял. И то, что понтифик, маниакально приверженный языческой культуре, проявлял такое живейшее участие в деле насаждения Флорентийской унии в Западной Руси, лишний раз подтверждало подлинную сущность восточной политики католицизма - прибрать к рукам новые земли, новые народы, утвердить свою гегемонию над ними, лишь прикрываясь именем Христовым. Интересы Рима вполне совпадали с интересами Кракова, и Казимир IV признал митрополитом над своими русскими подданными униата Григория Болгарина. В юрисдикцию последнего вошли 9 епархий: Брянская (Черниговская), Смоленская, Перемышльская, Туровская, Луцкая, Владимиро-Волынская, Полоцкая, Холмская и Галицкая. Василий Темный пытался протестовать против этого шага Казимира. Великий князь Московский написал Польско-Литовскому государю: " Григория от Рима не принимай к себе на место общего нашего отца, митрополита Ионы, новизны не делай, старины нашей не нарушай. А старина наша - еще от прародителя нашего, великого князя Владимира, крестившего Русскую землю, и по этой старине взыскание и принятие митрополитов всегда зависело от великих князей русских, а не от князей литовских. |
| После отхода Улу-Мухаммеда Василий II «совокупися с братьею в Переславли», посадил в Москве вместо себя временно князя Дмитрия Красного, а «сам поживе в Переславли и в Ростове до зимы, бе бо посады (в Москве. — А.З.) пождьжены от татар, и люди посечены, и смрад велик от них». Во время набега Улу-Мухаммеда Дмитрий Шемяка к Москве своей подмоги не послал. К началу 40-х годов XV в. произошли изменения в составе княжат «гнезда Калиты». Осенью 1437 г. у Василия II родился наследник престола Юрий Большой, но зимой 1440 г. он уже умер. 22 января 1440 г. у великого князя родился сын Иван (будущий Иван III) и ровно через год (22 января 1441 г.) — Юрий. 22 сентября 1440 г. после длительной болезни умер князь Дмитрий Юрьевич Красный. Постепенно усиливался контроль великокняжеской власти над деятельностью удельной администрации. 24 июня 1440 г. на докончаниях Василия II с Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным была сделана приписка о «сместном» суде. Отныне в спорных случаях дела подлежали решению третейского судьи. Если судья великого князя и судья удельного не придут к одному решению, истец называет трех кандидатов в судьи: двух великокняжеских бояр и одного удельнокняжеского, а ответчик из их числа выбирает третейского. Если судью изберут, дело передается великому князю. Если же ответчик будет упорствовать при избрании судьи и в его присутствии, он признается проигравшим процесс со всеми вытекающими отсюда последствиями. 20 марта 1440 г. в результате заговора князей Чарторыйских был убит литовский великий князь Сигизмунд. На престол в Литве вступил Казимир Ягайлович (29 июня), ставший после смерти своего брата Владислава и польским королем (1445 г.). В Киеве утвердился князь Александр (Олелько) Владимирович, связанный родственными узами с Василием II. Участники заговора 1440 г. один за другим стали выезжать на Русь. Здесь, в частности, оказался и князь Александр Васильевич Чарторыйский, получивший от Василия II около 1441/42 г. беспокойный Суздаль. В Новгороде ненадолго появился еще до смерти Сигизмунда князь Юрий Семенович (Лугвеньевич). После гибели великого князя литовского он отправился в Литву. Здесь Казимир его пожаловал Мстиславлем и Кричевым. Но, по словам новгородского летописца, князь Юрий «възгордився» и захватил Смоленск, Витебск и Полоцк. Речь шла о том, что восставшие «черные люди» Смоленска 30 марта 1440 г. пригласили к себе Юрия Семеновича на княжение. Первая попытка войск Казимира IV взять Смоленск в конце этого года была безуспешной. Только вторичный поход, на этот раз самого великого князя литовского, привел к капитуляции города и бегству князя Юрия в Москву. |
| - Словом, Иван III имел право арестовать Оболенского? – Несомненно. Но Борис Волоцкий и Андрей Углицкий подняли мятеж, обвиняя Ивана III и в аресте Оболенского, и в том, что он не поделился новгородской контрибуцией. Мол, со служилыми татарами рассчитался, а с братьями нет. Татарам он действительно выплатил все, помня свой запрет грабить русские земли. А братьям не заплатил, поскольку считал, что они и так награбили достаточно. – Но вернёмся в лето 1480-е. В это же время ливонцы напали на Псков. А тут еще король Казимир подстрекал Ахмата пойти на Москву, обещая помочь ему войском . - Это и привело к знаменитому Стоянию на Угре? – Да. На складывающуюся антирусскую коалицию у Ивана III был свой ответ, была попытка вовлечь в нее Стефана Молдавского, будущего свояка, который " слил " Казимиру IV информацию о том, что на него скоро нападут турки, поэтому он, в основном, был занят подготовкой к обороне Польши и Ахмату не помогал. А к мятежным братьям послали переговорщиков. Но главным достижением российских дипломатов стал союз с крымским ханом Менгли – Гиреем, который совершил набег на южные рубежи ВКЛ. - Как проходило стояние? – Иван III выставил заслон у Коломны. Ахмат увидел, что все перекрыто, и пошел на запад к Угре . Угру было перейти проще, чем Оку . К тому же туда должны были подойти войска короля . Сначала шли жестокие бои на переправах. Нашими войсками командовал сын Ивана Третьего великий князь – соправитель Иван Молодой, и брат Андрей Вологодский. Татары поняли, что быстрого форсирования не получится. Хан ждал помощи от польского короля, но тот был связан турецкой угрозой и набегом крымчан. На случай внезапного прорыва татар и для оперативного управления растянутым фронтом Иван расположил свою ставку не на передовой, а чуть поодаль . С ним был небольшой резервный отряд. - Ивана упрекали за выжидательную тактику. – Которая между тем себя вполне оправдала и позволила достичь победы наименьшей кровью. Но вначале все думали, что Иван боится. Вассиан Рыло написал Ивану письмо, где называет его " Богом избранным царем, подобным Константину Великому " и призывает Ивана не бояться и переходить в атаку. Но |
| Эту эпоху обыкновенно считают моментом окончательного освобождения Руси от монгольского ига, но в сущности, как мы заметили выше, Русь на самом деле уже прежде стала независимой от Орды. Во всяком случае событие это важно в нашей истории, как эпоха окончательного падения той Золотой Орды, которой ханы держали в порабощении Русь и назывались в Руси ее царями. Преемники Ахмата были уже совершенно ничтожны. Достойно замечания, что Казимир, подвигнувший последние силы Золотой Орды, не только не достиг цели своего желания - остановить возрастающее могущество Москвы, но еще навлек на свои собственные области двойное разорение: и от Менгли-Гирея, и от самого Ахмата, а тем самым способствовал усилению враждебного московского государства. Скоро после того, думая поправить испорченное дело, Казимир пытался поднять на Москву бессильных сыновей Ахмата, и в то же время выставил против Москвы свое войско в Смоленске; но прежде чем он мог нанести московским владениям какой-либо вред, союзник Москвы Менгли-Гирей напал на Киев, опустошил его, сжег, между прочим, Печерский монастырь, ограбил церкви и прислал в дар своему приятелю, московскому государю, золотую утварь - потир и дискос из Софийского храма. Между тем подручные Казимиру князья передавались Ивану Васильевичу. Трое из них: Ольшанский, Михаил Оле-лькович и Федор Бельский намеревались отторгнуть от Литвы русские северские земли вплоть до Березины и передать во владение московскому великому князю. Казимир успел схватить двух первых и казнил, а Бельский ушел в Москву и получил от Ивана Васильевича в вотчину на новгородской земле Демон и Мореву; Казимир отомстил беглецу тем, что задержал его жену, с которой Бельский только что вступил в брак. Тогда же неприятель Казимира, венгерский владетель Матфей Корвин, завел сношения с московским государем, и великий князь московский, через посланного к Матфею дьяка Курицына, просил его прислать в Москву инженеров и горных мастеров: в последних московский государь видел нужду, потому что узнал о существовании металлических руд на севере, но не было у него в московском государстве людей, умеющих добывать руду и обращаться с нею. В то же время молдавский господарь Стефан, который боялся Казимира и хотел оградить свое владение от властолюбивых покушений Литвы и Польши, вступил в родственную связь с Иваном Васильевичем. Он предложил свою дочь Елену за сына московского государя Ивана Ивановича. Иван Васильевич послал за Еленой боярина своего Плещеева. Елена ехала через Литву, и Казимир не только не остановил ее, но послал ей дары. Таким образом, втайне покушаясь делать вред московскому государю и терпя за такие покушения вред, наносимый своим областям, Казимир явно боялся своего соперника и оказывал ему наружно знаки дружбы. |
| 16 июля 1922 года; Очередь за обедом, который выдает организация «American Relief Administtion», привлеченная благодаря деятельности Всероссийского комитета помощи голодающим («Помгол»). Фото 1922 г.; Список «антисоветской интеллигенции г. Петрограда». Документ начала 20-х гг.; Некоторые из высланных на «философском пароходе». 15 фотопортретов; Вещи, которые могли взять с собой высылаемые. Фото www.lori.ru//Фома. - – декабрь 2017. – С.62-69. – (раздел « Культура »). Русский авангард. Богоборчество или богоискательство ? Беседа с искусствоведом, культурологом Ириной Языковой . Беседовал Тихон Сысоев . Ил.: Девушки в поле. Казимир Малевич. 1932; «Клином красным бей белых». Эль Лисицкий. Пропагандистский плакат. 1920; Книги Велимира Хлебникова «Зангези» и Владимира Маяковского «Приказ армии искусств»; Архангел Михаил. Наталья Гончарова. 1910; Казимир Малевич со студентами группы УНОВИС в Витебске. 1925; Казимир Малевич у своих работ в Музее художественной культуры. Петроград. 1924; Василий Кандинский за работой над картиной «Доминирующая кривая». Фото Бориса Лепницкого. 1936; Черный супрематический квадрат. Казимир Малевич. 1915; Поперечная линия. Василий Кандинский. 1923; Купание красного коня. Кузьма Петров-Водкин. 1912//Фома. - – декабрь 2017. – С.70-79. – (раздел « Культура »). Школа «Фомы». Стоит Друзья «Фомы» выбирают и советуют читателям книги, которые стоит прочесть. Из глубины. Сборник статей о русской революции Книгу рекомендует Феликс Разумовский , писатель, историк, телеведущий. [Информация о книге. Авторы: Авторами сборника являются одиннадцать известных русских философов, ученых и публицистов начала ХХ века – Сергей Аскольдов, Николай Бердяев, Сергей Булгаков, Вячеслав Иванов и др.; Время написания: 1918 год; История публикации : Сборник был задуман философом Петром Струве в 1918 году и издан в августе того же года. Издание было запрещено, тираж изъят, а все экземпляры уничтожены. Одному из авторов Николаю Бердяеву удалось сохранить и вывезти за границу экземпляр сборника, который был переиздан в Париже в 1967 году. |
| Наибольшей из них стал выход Литовской Руси из-под юрисдикции митрополита Ионы в 1458 г. Произошло разделение Русской Церкви на две независимые друг от друга митрополии. И более, вплоть до конца XVII столетия, воссоединиться им уже не было суждено. Св. Иона стал последним митрополитом, возглавлявшим единую Русскую Церковь, и последним из наших Первоиерархов, титуловавшихся " митрополитом Киевским и всея Руси " . Разделение Русской Церкви случилось при следующих обстоятельствах. Произошло примирение Польско-Литовского государя Казимира с Римом. После смерти папы Евгения IV и отречения его противника - базельского антипапы Феликса V - новым папой стал Николай V, и схизма в католическом мире была преодолена. Казимир, примиряясь с Римом, должен был воспринять и все, достигнутое на Флорентийском соборе. Можно думать, что если сам Казимир и не сразу оценил Флорентийскую унию как возможное средство достижения религиозной унификации своих подданных на базе католицизма, то эмиссары Ватикана смогли ему доходчиво разъяснить заманчивые перспективы, которые создавало принятие унии в Польше и Литве. Действительно, уния обещала королю многое: православные русские и литвины, принимая унию, переставали в глазах государя-католика быть " пятой колонной " Московии и становились гарантированно лояльными по отношению к монарху. Кроме того, в перспективе можно было надеяться на полное слияние Польши и Литвы, до сих пор объединяемых лишь личной, династической унией, в унитарное государство, одно из самых больших в Европе. А там можно было бы чаять и разгрома с последующим присоединением опять-таки через унию и Московской Руси. Имперская перспектива кружила голову Казимиру. Папа Каллист III, ставший преемником Николая V, не переставал убеждать польского короля в необходимости поспособствовать введению унии в своей державе, рисуя гигантские выгоды от униональной затеи. В итоге в 1458 г. Казимир решается отторгнуть у св. Ионы все западные епархии и передать их униатскому митрополиту. Однако, Исидор, напуганный тем отношением, которое ему уже выказали на Руси после его Флорентийского триумфа, и к тому же весьма уже немолодой, в Литовские пределы ехать не дерзнул. |
|
|
