| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ 14 (27) апреля Священноисповедник Александр Орлов Священноисповедник Александр родился в 1878 году в селе Макковеево Касимовского уезда Рязанской губернии в семье учителя Самыловской церковноприходской школы Василия Евдокимовича Орлова. Вскоре после рождения сына Василий Евдокимович был рукоположен во диакона к Покровскому храму в селе Макковеево. Окончив церковноприходскую школу и духовное училище, Александр с 1905 года стал служить псаломщиком в Покровской церкви в родном селе. В 1919 году он был рукоположен во диакона к этой церкви. Диакон Александр часто посещал известную в тех краях подвижницу, жившую в деревне Анемнясево Касимовского уезда, блаженную Матрону ; она и посоветовала ему рукополагаться во иерея к находящемуся в четырех километрах от Анемнясева храму. В январе 1932 года архиепископ Рязанский Иувеналий (Масловский) рукоположил диакона Александра во священника ко храму великомученицы Параскевы в селе Шеянки Касимовского района, и с этого времени он стал духовником блаженной, которой было тогда шестьдесят два года; отец Александр приходил к ней служить в большие праздники молебны, причащал ее раз в полтора месяца, иногда соборовал. В семь лет Матрона заболела оспой и полностью лишилась зрения, а когда ей было десять лет, ее несправедливо и жестоко наказала мать; девочке явилась Царица Небесная и утешила ее. Матрона рассказала об этом видении матери, и та с еще большей жестокостью избила ее. С этого дня девочка не могла ни ходить, ни сидеть, а только лежать и терпела много скорбей от близких родных, все утешение находя в молитве к Богу. За этот чрезвычайный подвиг, терпение и смирение Господь оделил ее дарами прозорливости и исцелений, и со временем по ее молитвам стали утешаться и исцеляться многие люди. Блаженная с большим почтением и любовью относилась к духовенству и монашествующим, как к людям, имеющим сугубое служение Богу, а отца Александра любила в особенности. Изнемогая в течение многих лет от болезней, однажды она почувствовала себя особенно нездоровой и, предчувствуя близость кончины, попросила почитать канон на исход души; по окончании она с грустью и в раздумье сказала, что не так уже она теперь жалеет людей, как жалела раньше, что вся земная жизнь отдаляется от нее, уходит. «И уже никого мне теперь не жалко, никого не жалко, – несколько раз повторила блаженная, – только отца Александра немножечко, немножечко жалко». |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви Главная / Журнал / 7, 2009 год Запредельная территория Имя Всеволода Гаккеля хорошо знакомо петербуржцам среднего возраста: экс-музыкант «Аквариума» — культовой группы 80-х , организатор первого неформального клуба «TaMtAm», известный тусовщик… Сегодня на страницах «Воды живой» Всеволод Гаккель предстает совсем в другом образе. Писать о нем трудно и легко одновременно. Он прекрасный собеседник, но беседа с ним оставляет ощущение недосказанности. Глубина его личности придает разговору смысл, мало совпадающий с общепринятой точкой зрения. Мама - Всеволод, Вы часто говорите о том, что находитесь в самом начале пути. Но ведь Церковь была в Вашей жизни даже в советское время, когда многие вообще не знали, что это такое? - Оба мои брата были крещены в младенчестве, до меня «не доходили руки»: послевоенное время, благополучная семья, много детей. После смерти отца у моей мамы Ксении Всеволодовны произошла переоценка всей жизни, и первое, что она сделала, — крестила меня. И вся ее жизнь потом была сопряжена только с Церковью. У нее многое было связано с тем временем, когда она в юности жила в Рязани у тетки. Там был такой чудесный архиепископ Иувеналий (Масловский), ныне канонизированный. Когда владыку арестовали, тетя посылала мою маму в НКВД с передачами. У мамы хранились его зашифрованные письма. Позже (уже в спокойные времена), когда к нам домой приходили какие-то старушки к маме в гости, разговоры были только о владыке Иувеналии. Потом у нее было общение с митрополитом Алексием (Симанским), который впоследствии стал Патриархом Алексием I. Maмa каким-то образом общалась с ним в блокаду. Знаю, что он ее опекал, помогал хлебом. Потом у нее в жизни был период, связанный с митрополитом Никодимом (Ротовым). Наверно, есть такая категория женщин, которые вдруг обретают в священнослужителе нечто важное, мигрируют за ним. |
| РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ 28 марта (10 апреля) Священноисповедник Николай Постников Священноисповедник Николай родился в 1857 году в городе Касимове Рязанской губернии в семье священника Иакова Постникова. В 1878 году Николай Яковлевич окончил Духовную семинарию и до 1883 года был директором и преподавателем Закона Божия Курловского одноклассного образцового училища в Касимовском уезде. В 1883 году он был рукоположен во священника к Воскресенскому храму в селе Любич Зарайского уезда Рязанской губернии, впоследствии этот уезд вошел в состав Московской епархии. С 1889-го по 1902 год отец Николай исполнял послушание окружного миссионера по борьбе с расколом, с 1893-го по 1906 год он был членом благочиннического совета. В 1901 году отец Николай был награжден наперсным крестом и впоследствии возведен в сан протоиерея. В декабре 1929 года протоиерей Николай приехал по приглашению прихожан служить в храм святого апостола Иоанна Богослова в селе Тимошкино и прослужил здесь до 21 января 1930 года. Архиепископ Рязанский Иувеналий (Масловский), в чьем ведении тогда был Иоанно-Богословский храм, благословил его остаться здесь, но попросил, чтобы он испросил разрешение на переход у своего епископа. Пока отец Николай служил в Тимошкино, против него в Любиче было начато дело; священника обвинили в том, что он «вел антисоветскую агитацию против совхоза, колхоза и прочих мероприятий советской власти на селе, распускал провокационные слухи о гонении на религию и призывал к защите церкви от варварской власти» . Сотрудники ОГПУ, не обнаружив священника дома в Любиче, объявили его в розыск, и 28 января, по возвращении домой, отец Николай сразу же был арестован, заключен в тюрьму в Коломне и допрошен. Отвечая на вопросы следователя, священник сказал, что действительно бывали случаи, когда он в беседе с людьми говорил, что жить стало теперь тяжело, налоги стали большие, на религию гонение, но против совхоза и колхоза он ничего не говорил. В тот же день следствие было закончено, и 28 февраля 1930 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило отца Николая к трем годам ссылки в Северный край. В это время ему шел семьдесят третий год и условия ссылки оказались для него непосильны. Протоиерей Николай Постников скончался в ссылке в Соломбальской больнице города Архангельска 10 апреля 1931 года и был погребен в безвестной могиле. Игумен Дамаскин (Орловский) «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Март». Тверь. 2006. 255-256 Наверх © 2024 РЕГИОНАЛЬНЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ФОНД «ПАМЯТЬ МУЧЕНИКОВ И ИСПОВЕДНИКОВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ» © Перепечатка материалов допускается только по письменному согласованию с Фондом |
| 28 октября 1915 года Казанскую Духовную академию посетила великая княгиня Елизавета Федоровна, которая приехала в Казань на погребение своего духовника схиархимандрита Гавриила (Зырянова) . Отпевали великого старца и подвижника в академическом храме. Отпевание совершал архиепископ Казанский Иаков в сослужении епископа Чистопольского Анатолия, епископа Каширского Иувеналия (Масловского) и епископа Чебоксарского Бориса (Шипулина). С приходом к власти в 1917 году большевиков началось гонение на Русскую Православную Церковь. Указом советского правительства в России в 1918 году были закрыты все духовные учебные заведения. Осенью 1918 года Высшее Церковное Управление при Патриархе Тихоне посоветовало преосвященному Анатолию воспользоваться тем, что советское правительство дозволило «обучаться религии» частным образом. Заведующий Казанским губернским отделом народного образования Максимов в свою очередь согласился с существованием подобного частного учебного заведения. Епископу Анатолию были выданы официальный штамп и государственная печать. Поскольку здание академии было отобрано, то лекции читались на дому у профессоров, а совет Казанской Духовной академии собирался на квартире ее ректора, епископа Анатолия. Содержалась академия сначала на средства, бывшие у нее до издания новой властью декрета, упразднявшего все духовные школы, а затем на церковные пожертвования и на отчисления Высшего Церковного Совета. Владыка писал в феврале 1919 года Николаю Никаноровичу Глубоковскому : «...пока, слава Богу, библиотека в наших руках и взята под свою защиту Архивной Комиссией. Половина наличных студентов (человек двадцать) и Ваш покорный слуга, а равно и канцелярия, помещаются в здании академическом. В главном здании заразный госпиталь, почему пришлось отказаться даже от академической церкви и перейти в приходскую. Треть корпорации находится по ту сторону фронта, а трое в Москве. Остальные профессора почти все служат на советской службе и сравнительно немногие на епархиальной или совмещают должности в академии...» |
| После этого события преподавание Закона Божия, хотя и продолжалось, но уже недолго, – в том же 1922 году безбожные власти арестовали отца Николая, обвинив его в незаконном преподавании религии. Священник пробыл в тюрьме неделю и был освобожден, но преподавание Закона Божия к великому сожалению детей и их родителей было прекращено. Каждый год в июне месяце был обычай приносить в Петропавловский храм из Измайлова Иерусалимскую чудотворную икону Божией Матери, в память об избавлении этих мест от урагана, бывшего в 1904 году. Один крестный ход с чудотворной иконой выходил из Измайлова, другой шел ее встречать из храма Петра и Павла. Икону Богородицы несли восемь человек, многие спешили тогда помолиться. На эти торжества приглашались архиереи, чаще других архиепископы Иувеналий (Масловский) и Прокопий (Титов), с которым у отца Николая сложились близкие отношения. Народ любил владыку Прокопия за его благочестие, ласковость и простоту, и, бывало, когда он, проезжая по улице, благословлял народ, многие становились на колени. Ввиду большого стечения народа во время служения владыки Прокопия, проповедь он читал во дворе храма, и туда специально выносили для него кафедру. В конце двадцатых годов эти крестные ходы были властями запрещены. Отец Николай часто приглашал в Петропавловский храм послужить и сказать проповедь профессора Московской Духовной академии протоиерея Владимира Страхова, и тот в воскресенье, после пения акафиста перед иконой Божией Матери «Всех скорбящих Радость», читал лекции по аскетике, используя в них труды святителя Феофана Затворника. Как и многие благочестивые люди, отец Николай любил преподобного Серафима Саровского и каждый год летом вместе с паствой совершал паломничество в Саровский и Серафимо-Дивеевский монастыри, и этот обычай в приходе сохранялся до тех пор, пока монастыри не были закрыты. Со временем отец Николай был возведен в сан протоиерея. Несколько раз отца Николая пытались отстранить от настоятельства, но прихожане, зная его бескорыстное и самоотверженное служение, выступали в его защиту, и он оставался настоятелем. |
| В начале 1936 года НКВД приступил к разгрому Рязанской епархии, возглавляемой в то время архиепископом Иувеналием (Масловским). Было заведено дело как на самого архиепископа, так и на подведомственное ему духовенство. Архиепископа обвиняли в активной церковной деятельности и в том, что он привлекал к Церкви молодежь. По делу было арестовано двадцать семь священников, наиболее близких, по мнению сотрудников НКВД, к архиепископу. Отец Леонид не был особенно близок к архиепископу Иувеналию, и его арестовали отдельно, но для удобства ведения дела следователи присоединили его дело к делу епархиального архиерея. Заключенные Северо-Восточного исправительно-трудового лагеря на промывке песков при строительстве «Дальстроя» — треста по дорожному и промышленному строительству в районе Верхней Колымы. 1936–1937. Фото с сайта sevvostlag.ru В 1935 году один из колхозников рассказал председателю Болошневского сельсовета, что однажды, входя в дом, отец Леонид будто бы сказал: «И когда же будут изжиты эти коммунисты и с ними советская власть». Председатель сельсовета посоветовал колхознику в дальнейшем сообщать о подобных высказываниях священника сразу в НКВД, что тот, по-видимому, впоследствии и делал. В результате подобного рода доносов 20 февраля 1936 года священник был арестован и заключен в рязанскую тюрьму. 26 февраля состоялся допрос. Выяснив, кого из духовенства отец Леонид знает по роду своего служения и насколько обширны его знакомства в церковной среде, следователь спросил: — Какие антисоветские суждения вы имели в октябре 1935 года в связи с отказом выписать вам газету «Правда»? Не считая разговор, который у него состоялся тогда с почтальоном, антисоветским, отец Леонид подробно его изложил. — В октябре 1935 года я проходил мимо колхозной молотилки, где встретил письмоносца. — сказал он. — Зная, что он коммунист, я обратился к нему относительно выписки газеты «Правда», что я желаю выписать газету «Правда», а мне ее не дают, а колхозники не желают выписывать газету, а им ее навязывают. Вот взять, к примеру, заём, везде говорят и пишут, что подписка на заём добровольная, а если кто не подпишется, к нему по нескольку раз ходят, и людям приходится волей-неволей подписываться. На этом разговор был закончен, и я, отдохнув около молотилки, ушел домой. |
| Не миновала этих насилий и Тульская епархия. Здесь был арестован епископ Тульский Иувеналий (Масловский); узнав о его аресте, владыка Игнатий выехал в Тулу. В июне 1922 года духовенство города Тулы избрало на Тульскую кафедру епископа Виталия (Введенского), который сразу же перешел к обновленцам. Епископ Виталий родился в Белевском уезде и всю жизнь прослужил в Тульской епархии священником. Он был делегатом от духовенства Тульской епархии на Поместном Соборе и с 1918 года председателем Тульского Епархиального совета. В 1919 году он был пострижен в монашество и возведен в сан архимандрита, в 1920 году хиротонисан во епископа Епифанского, викария Тульской епархии. После избрания главой епархии епископа Виталия и приезда в Тулу члена обновленческого ВЦУ протоиерея Красницкого епископ Игнатий был вынужден уехать в Белев, откуда он стал управлять епархией, канонически подчиняясь Патриарху Тихону. Тульская газета «Коммунар» так описывала деятельность Красницкого в Туле: «...протоиерей Красницкий предложил следующую резолюцию: “Собрание тульского духовенства в числе 46 человек в присутствии епископов Виталия и Игнатия, заслушав доклад члена ВЦУ протоиерея Красницкого, признает учреждение ВЦУ вызванным жизненными требованиями нового Тульского Епархиального Управления”. За резолюцию голосовали 24 человека во главе с группой прогрессивного духовенства, против – 5 человек... и 17 человек, вместе со смиренным Игнатием, – воздержались. Итак, собрание показало, что большая часть передового тульского духовенства определенно заявила о нежелании вести дальше интриганскую политику против трудящихся, меньшинство эту борьбу против крестьян и рабочих не перестает вести, и значительная часть остановилась в раздумье» . 28 июля 1922 года уполномоченный ГПУ по Белеву писал в секретный отдел ГПУ в Тулу: «Настроение духовенства города Белева и его уезда по отношению к советской власти в целом и в частности к коммунистической партии, а также к происходящему расколу Православной Церкви неудовлетворительно. |
| - А книгу правил знает ? - спросил Колчицкий. - Вероятно, да, - сказал я. - Может быть, некоторые правила забыл, - добавил я. - Ну, Киевский митрополит ему их подскажет, напомнит... На этом характеристика кончилась. Патриарх поднялся; по обычаю - помолились перед голосованием. Голоса отбирали, начиная с младших по хиротонии - с меня. Единогласно согласились. Итак, о.Борис - избранный епископ. После , между М [митрополитом ] Алексием Ленинградским и Алексием Рязанским (Сергеев – Л. А.) был разговор, к которому подошел я: очень возмущались нынешними монахами, которые, не смущаясь, просятся в епископы, высказывают нежелание идти туда или сюда и т.п. Тут вина и во мне, что я вовремя его не одергивал. Но Колчицкий говорил, что в г. Сталине есть два протоиерея-академиста, которые спуска ему не дадут, и это для него будет полезно. Я написал ему телеграмму-молнию “Сегодня состоялось назначение Вас епископом Ворошиловградским. Поздравляю. Хиротония в Москве. Приезжайте незамедлительно. А.Г.”. Но Колчицкий после заседания по телефону стал согласовывать это с Советом и получилось недоразумение: там сказали, что речь была вообще о посвящении Бориса, но не было указано место; по их мнению, наиболее желательно, прежде всего, назначить в Чернигов. Колчицкий хотел лично побывать в Совете и переговорить: если они не особенно настаивают на Чернигове, то лучше бы не расстраивать “дедушку” и оставить Ворошиловград. Колчицкому не хочется пускать Бориса в свою родную епархию. 12 апреля. 10-го вечером (в понедельник) я получаю молнию от Колчицкого: “Сообщите, пожалуйста, срочно, известно ли Вам было, что Борис Вик имел рукоположение обновленческое диакона, священника? Предъявлял ли документы о перерукоположении? Он сознался в обновленчестве, но утверждает перерукоположение Ювеналием. Документов нет. Патриарх наложил запрещение. Ждем Ваших сообщений. Управделами прот. Колчицкий”. (сщмч. Иувеналий ( Масловский) – См. http://drevo-info.ru/articles/7542.html ) Я ответил сразу (10-го): “Обновленческое рукоположение Вика диакона священника мне неизвестно. Документа перерукоположения не предъявлял. Неоднократные вопросы об обновленчестве он сообщал, что был только иподиаконом, и пострижен и посвящен Ювеналием тридцатом году. Послужном списке об обновленчестве умолчано. А.Г.”. |
| Священномученик Иувеналий, епископ, Рязанский и Шацкий (память 12 октября по старому стилю) С вященномученик Иувеналий, епископ, Рязанский и Шацкий (в миру Масловский Евгений Александрович) родился 15 января 1878 года в городе Ливны Орловской губернии в благочестивой семье дворянина Александра Масловского и его жены Анны. Во святом Крещении его назвали Евгением. Одарённый природным умом, он отличался благородством, великодушием, волевым и целеустремлённым характером. В гимназические годы в его парте всегда лежало Евангелие. В 1900 году Евгений поступил в Казанскую Духовную Академию (где ректором в то время был преосвященный Антоний (Храповицкий)) и на II курсе — 10 февраля 1901 года — он принял монашеский постриг с именем Иувеналий в честь Патриарха Иерусалимского (память 2 июля). 25 февраля того же года он рукополагается в иеродиакона, а 31 июня 1902 года архиепископ Казанский и Свияжский Димитрий (Самбикин) посвящает его в иерея. После окончания Академии со степенью кандидата богословия отец Иувеналий год служил в Урмийской Православной миссии в Персии, после чего получил назначение на должность преподавателя гомилетики в Псковскую Академию, а ещё через полтора года по указу Святейшего Синода становится настоятелем Спасо–Елиазаровского Великопустынского мужского монастыря. В июне 1906 года он был возведён в сан игумена, а 16 октября назначается в Новгородский первоклассный Юрьев монастырь на должность настоятеля и на протяжении четырёх лет управляет им в сане архимандрита. Хиротония отца Иувеналия во епископа Каширского, викария Тульского, была совершена 24 августа 1914 года в Троицком соборе Александро–Невской Лавры. Незадолго до Октябрьских событий 1917 года (28 июля) его назначили на Тульскую кафедру, где вскоре, как практически во всех других епархиях, открылась волна жестокого преследования Церкви. В 1923 году Владыка вместе с протоиереем Успенским и старостой Сынтарёвым были осуждены за отправление молебна перед иконой Божьей Матери, найденной на колокольне Казанского храма, а за отказ отдать комиссарам церковные ценности, совет храма приговорили к трём годам лишения свободы. Всего с начала года в связи с кампанией по изъятию церковных ценностей в Туле было расстреляно и замучено более шестидесяти служителей Христа. Епископа власти вынуждены были в августе выпустить. |
| Повторяю Вам, гражданин начальник, что настоящим заявлением... я ищу и искал от Вас не милости, а лишь только справедливости и правды, каковых со стороны представителей Тульского ОГПУ мне намеренно не было оказано при прежних моих арестах. Если и в этот последний раз моих арестов и сидений мне будет отказано в моей вполне законной и справедливой просьбе, – будет отказано только потому, чтобы эти политические лжецы, ставшие для меня моими личными врагами, остались не узнанными для общественного мнения и тем самым безнаказанными, чтобы они по отношению ко мне могли бы и впредь до бесконечности заниматься своим заведомо фальшивым и подлым клеветническим ремеслом, другими словами, чтобы и на будущее время “обеспечить меня” систематическими и ежегодными арестами и сиденьями, – то я прошу Вас указать мне следующую за Вами политическую или судебно-политическую инстанцию, к которой я должен буду обратиться за разрешением моей законной и настоятельной просьбы, – чтобы раз и навсегда мне обезопасить себя от негодных и фальшивых политических лжецов и клеветников» . 19 января 1930 года сотрудники Тульского ОГПУ переслали материалы дела на владыку Игнатия и его брата, архимандрита Георгия, в 6-е отделение секретного отдела ОГПУ в Москву. В сопроводительном письме они писали: «Со своей стороны считаем необходимым изолировать Садковских из пределов Тульского округа, как наиболее реакционно настроенных, которые в связи с проведением кампании по закрытию церквей своим местопребыванием в пределах нашего округа имеют большое влияние на верующих» . 2 июля 1930 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа Игнатия и архимандрита Георгия к трем годам заключения в концлагерь. Владыка был заключен в Усть-Вымьский исправительный лагерь под Котласом. 2 июня 1932 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ постановило освободить епископа с запрещением проживания в определенных городах. Владыка вернулся в Тулу и жил у знакомых священников. В начале 1933 года епископ встретился с заместителем Местоблюстителя митрополитом Сергием, и тот назначил владыку епископом Скопинским, викарием Рязанской епархии, где правящим архиереем был в то время архиепископ Иувеналий (Масловский), которого владыка хорошо знал в бытность того правящим архиереем Тульской епархии; с ним он разделил и несколько лет заключения в Соловецком концлагере. |
|
|
