| Д.С. Бирюков Иоанн Скот Эриугена. Иоанн Скот Эриугена вошел в историю мировой культуры скорее как философ, чем как богослов. Однако его наследие, весьма значимое в плане богословского содержания, дважды подвергалось осуждению со стороны Церкви – как при его жизни, так и спустя несколько веков. Иоанн Скот происходил из Ирландии. Собственно именование «Скот» означало «шотландец». Другое именование – «Эриугена» – означает «ирландец по рождению», происходя от соответствующего латинского слова. Философ родился ок. 810 г. В 840-е ГГ. он перебрался во Францию, где стал учительствовать при дворе французского короля Карла Лысого. Эриугена пользовался большим уважением при дворе. По просьбе двух епископов, Хинкмара Реймсского и Пардула Ланского, которые попросили Эриугену опровергнуть представление монаха Готшалка о двойном предопределении Богом людей (к добру и ко злу), он написал трактат «О предопределении» (851). В этом сочинении Эриугена отрицает предопределенность Богом человека ко греху, говоря, что в Боге отсутствует различие между предопределением и предведением и Бог не может быть причиной какого-либо зла, поэтому человек отдаляется от Бога из-за неправильного выбора своей воли. Слова же бл. Августина (авторитетность которого Эриугена не отвергал), свидетельствующие о предопределении и о воздаянии грешникам за грехи, как утверждает Эриугена, являются лишь педагогическим приемом. Подобная позиция вызвала недовольство Хинкмара Реймсского и Пардула Ланского, его позиция показалась еще большей ересью, чем учение Готшалка, и в результате соответствующее учение Эриугены было осуждено на Поместных соборах в Валенсии (855) и Лангре (859). Тем не менее философ сохранил расположение короля, и тот заказал ему перевод на латынь Ареопагитского корпуса (Эриугена владел и греческим, и латынью). Между 860 и 862 г. Эриугена закончил работу над переводами трактатов корпуса. Эти переводы внесли очень большой вклад в становление европейской философской мысли и культуры. Эриугена перевел на латинский язык и другие фундаментальные для восточнохристианской богословской мысли сочинения – это «Трудности» («Амбигвы») и «Вопросоответы к Фалассию» прп. Максима Исповедника , а также «Об устроении человека» свт. Григория Нисского . |
| Д.С. Бирюков Содержание Ересь и еретики Ориген Арий Астерий Аэций Аэций. Синтагматион Евномий Евагрий Понтийский Мессалианство Несторий Бабай Великий Пелагий и пелагианство Севир Антиохийский Иоанн Филопон Иоанн Скот Эриугена Богомильство θεοτ σοι Катары Иоанн Итал Сотирих Пантевген Варлаам Калабрийский и Григорий Акиндин Никифор Григора Ересь и еретики Определить, что такое «ересь», так же сложно, как и определить, что такое «церковное предание» или что есть догмат. Ересь есть то, что противоположно преданию. На церковное предание же в его догматическом (и не только) аспекте можно указать – исходя из первичности учения о спасении в христианстве, – сказав, что это учение о том, Кто спасает (триадология и христология), кого спасает (экклесиология и антропология) и как спасает (антропология, христология). Причем нужно учитывать, что все эти подвиды «богословских наук», указанные нами в скобках, могут быть отделены друг от друга лишь условно, поскольку каждый из них подразумевает остальные, и вариации в одной области необходимо влекут изменения в другой. Поэтому, например, ересь пелагианства, т. е. учение о достаточности возможностей человеческой природы для спасения, казалось бы, не имеющая отношения к богословию, – не в меньшей мере ересь, чем остальные. Христианская религия понимает спасение как обожение и преображение каждой из составляющих человеческой природы. В этом смысле устойчивое ложное мнение о том, что относится к Богу и спасению, т. е. неверное расположение ума, – это не какой-то малозначащий факт, но следствие непреображенной составляющей 1 в человеке (его ума), не поддающейся преображению. Другой вопрос, что христианство знает множество святых, просиявших, например, аскетическими подвигами и не проявивших себя в качестве знатоков или выразителей догматических положений, однако можно сказать, что о правильной догматике в этом случае свидетельствует сама жизнь этих святых, и их ум содержит истинные догматические положения, но – в непроявленном, неформализованном виде, а если бы имела место необходимость в выражении соответствующих положений, то это выражение было бы в согласии с традицией. |
| Александр Голицын Скачать epub pdf Это отрывки из книги Голицина Et Introibo ad altare Dei: the mystagogy of Dionysius Areopagita: with special reference to its predecessors in the Eastern Christian tradition (Analekta Blatadon 59; Thessalonike: Patriarchikon Idruma Paterikon Meleton ; George Dedousis, 1994). Это его докторская диссертация написанная в Охфорде с Kallistos Ware. Сочинения, вошедшие в историю под названием Corpus Areopagiticum, оказали значительное влияние на развитие мировой философии последних полутора тысяч лет. В «Corpus Areopagiticum» входят следующие сочинения: «О Божественных именах», «О церковной иерархии» («О церковном священноначалии»), «О таинственном богословии» («О мистической теологии»), «О небесной иерархии» («О небесном священноначалии»), десять Посланий (четыре Послания Гаию служителю, Послание Дорофею литургу, Сопатру иерею, Поликарпу иерарху, Димофилу служителю, Титу иерарху, Иоанну Богослову). Corpus Areopagiticum вызывал большой интерес уже в Средние века. Начиная с Константинопольского собора 533 г., он активно обсуждался. К нему обращались и крупнейший схоластик восточного христианства – Иоанн Дамаскин , и крупнейший схоластик западного мира – Фома Аквинский. На основе сочинений Дионисия Ареопагита развивали свои неоплатонические воззрения ирландец Иоанн Скот Эриугена, французские мыслители Алан Лилльский и Александр из Гэльса. Идеи Дионисия Ареопагита оказали значительное влияние на развитие философских исканий мыслителей Сен-викторской школы. С началом исихастских споров в Византии в XIV столетии на авторитет Дионисия Аореопагита ссылались как аскетически настроенные паламиты, так и их противники – варламиты. Дионисий Ареопагит оказал влияние на европейских мистиков, например, Майстера Экхарта. Дионисий Ареопагит вызвал большой интерес у неоплатоников эпохи Возрождения: Николая Кузанского, Марсилио Фичино, Джованни Пико делла Мирандола, который поставил Ареопагита выше Платона и Аристотеля. Идеи Ареопагита обсуждали Лоренцо Валла, Эразм Роттердамский, деятели Реформации. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЛИБЕРАЛЬНАЯ ТЕОЛОГИЯ [От лат. liber, liberalis - свободный, ничем не связанный, достойный свободного человека], направление в протестант. богословии кон. XIX-XX в., в основе к-рого лежат антропоцентризм, главенство непосредственного религ. опыта, отказ от необходимой связи богословия с догматическими определениями и жизнью Церкви . Широкое распространение Л. т. получила в Германии и США, ее идеи были также восприняты представителями движения социального евангелизма в Европе (Л. Рагаз, Г. Куттер) и в Америке (У. Раушенбуш, Ш. Мэтьюс). Менее существенное влияние Л. т. имела во Франции (Л. О. Сабатье) и в Швейцарии (А. Э. Бидерман). Некоторые совр. исследователи вписывают Л. т. в более широкую «либерально-богословскую традицию», имевшую место на протяжении всей истории христианства (мч. Иустин Философ , Ориген , Иоанн Скот Эриугена , Петр Абеляр , Б. Спиноза , Дж. Локк , Кембриджские платоники , деисты (см. ст. Деизм )). Понимая Л. т. в узком смысле, в ее историческом развитии можно выделить следующие этапы: 1) формирование (с 90-х гг. XVIII в. по 40-е гг. XIX в.); 2) распространение (с 50-х по 80-е гг. XIX в.); 3) расцвет (с 90-х гг. XIX в. до начала первой мировой войны); 4) упадок и растворение в др. богословских направлениях (после первой мировой войны до нач. XXI в.). Несмотря на то что к 20-м гг. XX в. доверие к Л. т. было подорвано, ее интуиции и подходы были восприняты в XX в. представителями некоторых других богословско-философских направлений: неолиберализма (Р. Нибур, П. Тиллих) и постлиберализма (Дж. Линдбек), «совершеннолетия мира» (Д. Бонхёффер , У. Гамильтон, Т. Альтицер), радикальной ортодоксии (Дж. Милбанк), феминистской теологии (Э. Шюсслер Фьоренца, Р. Радфорд Рютер), теологий процесса и освобождения. Начавшиеся издания полных критических собраний сочинений Ф. Э. Д. Шлейермахера (с 1984) и Э. Трёльча (с 1998) способствовали возрождению интереса к Л. т. Ее идеи особо востребованы в процессах межрелиг. и межкультурного диалога, выводящих на первый план социально-культурный аспект христианства. |
| Илия (библ.), ветхозаветный пророк. Иоанн Богослов, один из апостолов, автор Евангелия, трех посланий и Откровения («Апокалипсиса»). Иоанн Дамаскин (ок. 675–753), византийский богослов и философ. Иоанн Дунс Скот (ок. 1266–1308), католический богослов и философ, монах-францисканец. Иоанн Крестителъ (библ.), сын священника Захарии и Елисаветы, Предтеча Мессии. Иоанн Скот Эриугена (ок. 810– ок. 877), средневековый философ. Иов (библ.), автор учительской книги, входящей в состав Ветхого Завета. Иосиф Флавий (37 – после 100), древнееврейский историк. Исаак (библ.), патриарх, сын Авраама и Сарры. Исаия (VIII в. до н. э.), древнееврейский пророк. Иуда Искариот (библ.), апостол-предатель. Каин (библ.), старший сын Адама и Евы, убивший из зависти своего младшего брата Авеля. Калигула Гай Цезарь (12–41), римский император с 37 г. из династии Юлиев-Клавдиев, требовавший почитать его как бога. Калиостро (Жозеф Бальзамо), граф, знаменитый маг-шарлатан, прославившийся своими приключениями в Европе и России во второй пол. XVIII в. Калликл (V в. до н. э.), древнегреческий софист. Кальдерон де ла Барка Педро (1600–1681), испанский драматург. Кант Иммануил (1724–1804), немецкий философ, родоначальник немецкой классической философии. Кантор Георг (1845–1918), немецкий математик и мыслитель, основоположник абстрактной теории множеств. Карамзин Николай Михайлович (1766–1826), русский историк. Карсавин Лев Платонович (1882–1952), русский религиозный философ и историк-медиевист. Киприда, одно из имен Афродиты. богини любви и красоты в греческой мифологии, указывающее на место ее рождения из морской пены возле Кипра. Кир II Великий, персидский царь в 558–530 гг. до н. э. из династии Ахеменидов. Климент Александрийский Тит Флавий (ок. 150– ок. 215), христианский теолог, писатель, один из видных представителей раннехристианской апологетики. Ковалинский Михаил Иванович (1745–1807), друг и биограф Г. С. Сковороды. Коген Герман (1842–1918), немецкий философ, вместе с П. Наторпом глава марбургской школы неокантианства. |
| Действительно, в последующие столетия поисками решения тринитарной проблемы с разных точек зрения были увлечены такие великие европейские мыслители, как Иоанн Скот Эриугена, Ансельм Кентерберийский, Фома Аквинский, Бонавентура, Иоанн Дунс Скот, Майстер Экхарт, Якоб Бёме, Ф. Шлейермахер, Ф. В. Шеллинг, Г. Ф. Гегель, В. С. Соловьев , С. Н. Булгаков, Э. Жильсон, И. Конгар, Х. У. фон Бальтазар, К. Ранер, Б. Лонерган, В. Панненберг, К. Барт, Ю. Мольтманн, П. Тиллих, В. Н. Лосский , Х. Яннарас , И. Зизиулас , Р. Суинберн и многие другие. При этом многие из них напрямую обращались к наследию отцов и учителей христианской Церкви эпохи патристики – св. Афанасия Александрийского , Великих Каппадокийцев, Аврелия Августина , Боэция, Псевдо-дионисия, Максима Исповедника , Иоанна Дамаскина и др., поскольку именно в их многочисленных трудах была разработана основная тринитарная терминология и концептуальные «тринитарные модели», опираясь на которые человеческий разум пытался осмыслить и понять библейское учение о Божественной Троичности. Более того, дискуссии по различным вопросам тринитаризма эпохи патристики, возникшие в западной науке среди историков философии и теологии, а также христианских философов и систематических теологов по меньшей мере с конца XIX в. 3 , возобновились в середине XX в. после появления программных трудов видных современных религиозных мыслителей – Карла Барта 4 , Бернара Лонергана 5 и Карла Ранера 6 . И в наше время, в последние десять – пятнадцать лет, тринитарные исследования переживают настоящее возрождение, когда один за другим на Западе появляются все новые и новые трактаты о Троице 7 . В Российской историко-философской и патрологической науке традиционно много внимания уделялось и уделяется изучению трудов греческих христианских мыслителей эпохи патристики, и гораздо меньше внимания обращалось и обращается на латинских авторов. Это в полной мере касается и тринитарного вопроса. Однако мы убеждены, что в трудах западных христианских мыслителей, таких как Тертуллиан , Ипполит Римский , Новациан, Иларий Пиктавийский , Марий Викторин , Амвросий Миланский, Аврелий Августин , Фульгенций, Боэций и некоторых других, тринитарная проблема занимает совершенно особое место. |
| Св. Августин хочет, чтобы, входя в глубины внутреннего человека, мы стремились бы transcende et teipsum [превзойти самих себя], чтобы обрести Истину, «от которой воссиявает свет разума», и чтобы, найдя Истину, мы умели отличить ее от себя самих: Confitere te non esse quod ipsa est [Покайся, что ты еси не то, что она]. Мейстер Экхарт ограничивается констатацией глубинного (intimus) характера присутствия Бога, которого человек не сможет обрести вне самого себя. Если он и ссылается на св. Августина, чтобы поддержать необходимость сосредоточиться на себе самом, интериоризируя поиск «имени неименуемого», тюрингский мистик остается тем не менее на пути, не обещающем достижения цели, – всегда в ожидании неизреченного, сокровенного, тогда как изыскание гиппонского доктора направлено к точно определенной цели. И не святой Августин, цитируемый Экхартом, даст нам ключ к пониманию того, какая проблема интересовала доминиканского магистра, когда он толковал текст книги Бытия Cur quaeris nomen meum [На что ты спрашиваешь о имени Моем?]. Другой святоотеческий авторитет, которого Мейстер Экхарт не цитирует, легко может быть узнан за этим текстом его библейского комментария. Экхарт не изобрел оксюморон Nomen innominabile [неименуемого Имени]: он нашел его в первой главе трактата «О Божественных Именах», где Дионисий говорит: то θαυμαστν νομα, το υπρ παν νομα, το αννυμον [Чудное имя, всепревосходящее имя, неименуемое] 15 . Иоанн Скот Эриугена 16 и Иоанн Сарацин 17 дают то же определение в латинском переводе: mirabile nomen, quod est super omne nomen, quod est innominabile. Фома Галл опускает «имя неименуемое», но, как и Экхарт, он дает в своем изложении De Divinis Nominibus [О Божественных Именах] ссылку на Священное Писание о имени, которое превыше всякого имени: Vere autem est nomen mirabile quod, sicut dicit Apostolus ad Philippenses, est super omne nomen 18 . Подбор текстов Священного Писания почти идентичен у Дионисия и у Мейстера Экхарта. И если этот последний, рассматривая свидетельство книги Бытия ( Быт 32:29 ), заменяет его текстом книги Судей ( Суд 13:18 ), то дело тут в том, что автор трактата «О Божественных Именах», говоря об «имени неименуемом», использовал как раз слова, обращенные к Маною, предпочитая их упреку, который Бог сделал Иакову. |
| В связи с тем что ряд авторитетных мыслителей того времени - Луп из Ферьера , Пруденций, еп. Труа,- не поддержали Г. и выступили на стороне Готшалька, а запрос кор. Карла Лысого к Ратрамну из Корби , автору трактата «De praedestinatione Dei» (О предопределении Божием), не привел к прояснению вопроса, Г. по совету Пардула, еп. Лана, обратился к Иоанну Скоту Эриугене . В соч. «De divina praedestinatione» (О Божественном предопределении, 857) Иоанн Скот писал, что Бог не предопределяет ко злу и к смерти, поскольку они суть умаление добра и жизни, а предопределение возможно лишь к сущему благу, т. е. к тому, что есть, но не к тому, чего нет. Ввиду сложности использования в пастырской практике идей, содержащихся в трактате Эриугены, Г. остался не удовлетворен полученными разъяснениями; впосл. зачастую подвергался осуждению в решении вопроса о предопределении в одном ряду с Эриугеной, а также с Пардулом Ланским, напр., со стороны Ремигия Лионского и участников Собора южногалльских епископов в Валансе (855), выступивших против решений Собора в Кьерзи. В ходе 2-го богословского спора с Готшальком Г. написал трактат «De una et non trina Deitate» (О едином, а не тройном Божестве, ок. 855-857), посвященный проблеме точного выражения догмата о Троице и направленный против его интерпретации в духе тритеизма, в чем подозревался Готшальк. Против мнения Г. в защиту Готшалька выступил Ратрамн из Корби, однако его сочинение, в к-ром отстаивалась догматическая корректность употребления выражения «тройное Божество» (trina Deitas), ныне считается утерянным. Г. разделял т. зр. своего современника Пасхазия Радберта о тождественности евхаристического и исторического Тела Христова, он также активно отстаивал необходимость почитания образов Спасителя и святых. Г. создал ряд трактатов по церковному праву, наиболее значительными из к-рых считаются «De ecclesiis et capellis» (О церквах и капеллах, 857/8), посвященный изложению прав частной церкви и их обоснованию, «De divortio Lotharii..., Quaterniones» (Кватернион, 868) - о церковном имуществе, «Opusculum LV capitulorum» (Краткий труд в 55 главах, 870) - о полномочиях архиепископа в полемике против Гинкмара Ланского, «De iure metropolitanorum» (О праве архиепископов, 876), а также «De officiis episcoporum» (Об обязанностях епископов, 882). Сохранилась лишь небольшая часть обширной корреспонденции Г., под его влиянием или непосредственным участием были подготовлены мн. постановления Соборов. При поддержке Г. получили развитие б-ка и скрипторий в Реймсе, где сохранились рукописи IX в. Сочинения Г. по церковному праву характеризует обращение к рим. праву, цитирование Кодекса Феодосия (V в.). |
| Ведь те вещи, которые во всем совечны, соединяются друг с другом так, что одно не может пребывать без другого. А делатель, даже если он не делает ничего, может быть сам по себе, тогда как соделанное без делателя не может пребывать как таковое. Следовательно, мы оттого говорим, что первоначальные причины вещей совечны Богу, что они всегда пребывают в Боге без какого-либо временного начала, и, однако, [говорим], что они не во всем совечны Богу, поскольку они начинают бытие не от самих себя, но от своего Творца. Сам же Творец никоим образом не начинает [свое] бытие, ибо Он один есть истинная вечность безо всякого начала и всякого конца, поскольку Он Сам есть начало всего и конец-цель. Если же [и] в самой Причине всех причин, я говорю о Троице, мыслится некое предшествование – ибо божество рождающее и высылающее предшествует божеству рожденному и божеству исходящему, хотя это единое и нераздельное божество, – то разве удивительно или невероятно, что Причина всех причин предшествует всем вещам, для которых Она причина и которые были в Ней неизменно и вечно безо всякого временного начинания? Поэтому если Отец предшествует зачинам вещей, которые Он соделал в Сыне так же, как делатель [предшествует] соделанным им вещам, и Слово [предшествует] вещам, которые Отец в Нем соделал так же, как искусство искусника [предшествует] тем принципам, которые в нем создаются искусником, то что мешает Святому Духу, Который носится поверх бездны первоначальных причин, которые Отец сотворил в Слове, мыслиться существующим прежде вещей, над которыми Он носится? Значит, Дух Святой силою своей вечности превышает и предшествует мистическим водам, которые Он вечно согревает и оплодотворяет в Себе Самом. 486 Текст приводится по изд.: Бриллиантов Л. И. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эриугены. С. 250 – 251. 487 Перевод В. В. Петрова; текст приводится по изд.: Петров В. В. Учение о первоначальных причинах и библейская экзегеза в Перифюсеон II, 545В – 562В Иоанна Скотта//Историко-философский ежегодник. 2004. С. 58 – 59. Читать далее Источник: Книга еретиков/[сост., предисл., коммент. Д. С. Бирюкова]. - Санкт-Петербург : РХГА : Амфора, 2011. - 474 с. - (Александрийская библиотека). ISBN 978-5-88812-440-6 Поделиться ссылкой на выделенное |
| Ланфранк. Гравюра. XVI–XVII вв. Ланфранк. Гравюра. XVI–XVII вв. Во время 1-го пребывания в Риме Л. оказался впервые вовлечен в споры по поводу евхаристического богословия Беренгария (ок. 1000-1088; см. ст. Беренгар Турский ; подробный историко-богословский анализ дискуссии Л. и Беренгария см.: Montclos. 1971; ср. также: Gibson. 1978. P. 63-97; Montclos. 1993). Осенью 1049 г. Беренгарий отправил Л. письмо, в котором сообщал о дошедших до него слухах о том, что Л. не разделяет его учения о Евхаристии и считает неверными высказывания Иоанна Скота Эриугены (ок. 810-877), которые Беренгарий приводил для подкрепления своих мнений (в действительности автором приводимых Беренгарием высказываний был не Иоанн Скот Эриугена, а монах и теолог IX в. Ратрамн из Корби). Беренгарий упрекал Л. в следовании будто бы ошибочным мнениям Пасхазия Радберта ( ок. 865), призывал Л. не подвергать сомнению учение отцов Церкви, защитником к-рого он считал себя; при этом в целом он обращался к нему как к другу и единомышленнику (текст письма см.: Huygens. 1967. P. 456). Л., вероятно, одним из первых узнал об учении Беренгария, к-рый начал высказывать отличающиеся от общепринятых мнения относительно Евхаристии ок. 1047 г.; Л. мог выступать против отдельных тезисов Беренгария во время лекций в мон-ре Бек, однако свидетельств о более широкой полемике Л. с Беренгарием в 1047-1049 гг. нет (ср.: Cowdrey. 2003. P. 38-39, 60-61). Как следует из позднейшего свидетельства самого Л., когда письмо Беренгария было доставлено в мон-рь Бек, он находился в поездке с папой Римским Львом IX, вслед. чего узнал о письме лишь позднее. Однако содержание письма стало известно неким нормандским клирикам, к-рые, превратно истолковав его текст, заподозрили Л. в тайном согласии с Беренгарием и отправили письмо для разбирательства в Рим (см.: Lanfranc. De corp. et sang. Domini. 4). Письмо стало предметом обсуждения на Римском Соборе 1050 г., где Л. смог убедительно продемонстрировать собственную непричастность к заблуждениям Беренгария, которого Собор осудил без его личного присутствия. |
|
|
