| Скачать epub pdf Житие преподобного Иоанна Колова Память 9 ноября Девятого ноября православная Церковь ублажает преподобного Иоанна Колова 7190 . Такое название преподобный Иоанн получил за свой малый рост 7191 . Еще в юных летах он оставил мир и ушел с братом своим Даниилом в Скитскую Египетскую пустыню 7192 . Сначала он и брат его Даниил жили среди подвигов в полном уединении, но потом он сознал, что при его пылком и страстном характере строгое подвижничество может быть осуществлено лишь при строгом руководстве других более опытных подвижников – старцев. К такому сознанию необходимости для себя строгого и опытного руководителя он был приведен следующим событием вскоре же после его прихода с братом в пустыню. Однажды он совершенно неожиданно сказал своему брату сподвижнику: – Не хочу я более ни о чем заботиться, я хочу жить в пустыне без печали, как ангел. Сказав это, он снял с себя свои одежды и вышел из кельи. Ночью случился большой мороз: обнаженный Иоанн долго боролся со стужею, наконец, будучи не в силах более переносить ее, решился возвратиться обратно в свою келью. – Кто здесь, – раздался из неё голос Даниила, когда замерзающий Иоанн постучался в дверь. – Я, брат твой, я не могу более переносить мороза и возвратился сюда, чтобы послужить тебе, – отвечал ему Иоанн. – Уйди, демон, – возразил Даниил, – и не соблазняй меня; – Ангел о теле своем не заботится и пищи не требует. Тут понял преподобный Иоанн, что слишком понадеялся на свои еще неокрепшие в борьбе со страданиями и искушениями силы, понял свою ошибку и горько зарыдал о ней. Тогда Даниил отворил пред ним двери кельи и сказал: – Брат мой, так как ты имеешь плоть, то и должен страдать ради одежды и плоти. После такого вразумления он вскоре оставил Даниила и отправился к некоему старцу Пимену . Он желал воспитать в себе твёрдую волю, готовую на всякие подвиги, никогда не оставляющую раз избранный путь, между тем преподобный Пимен и был известен именно твердостью и непреклонностью своей воли. Отречение преподобного Пимена от мира было так беспредельно, что он отказался от свидания даже со своею матерью, пришедшею в скит навестить его. |
| Точных сведений о времени возникновения на Афоне центрального органа управления не сохранилось. Существует мнение, что до К. некий орган управления афонских монахов находился за пределами Афона, в Кафедре старцев (καθδρα τν γερντων). Впервые упоминание о Кафедре старцев появляется в акте визант. имп. Льва VI Мудрого от 908 г., где она названа в числе владений, незаконно захваченных иноками мон-ря Иоанна Колова (Actes du Prôtaton. 1975. N 2). Очевидно, впосл. она была изъята у монахов обители Иоанна Колова, хотя в тексте данного акта не сказано ни об этом, ни о том, кому ее надлежало возвратить. Передача Кафедры старцев афонским монахам (без определения ее юридического статуса) подтверждается более поздним хрисовулом имп. Романа I Лакапина (от 934 г.) (Ibid. N 3). В последний раз Кафедра старцев упоминается в авг. 943 г. в акте, связанном с определением границ на Афоне стратигом Фессалоники Катакалоном (Ibid. N 6). Остается неизвестным, где именно находилась Кафедра старцев; согласно различным гипотезам, она располагалась к северу, к югу или к северо-востоку от Иерисса, или возле совр. Пиргудии, метоха (подворья) Иверского мон-ря , или близ перешейка, соединяющего Афон с материком ( Papachryssanthou. 1975. P. 112-113). Можно с определенной уверенностью утверждать, что она находилась достаточно далеко от Иерисса, поскольку в ней никогда не останавливались направлявшиеся туда монахи. Им предоставляла кров сначала обитель Иоанна Колова, а затем, по ее приобретении Иверским мон-рем, был выделен особый участок для этих целей. Предположение о том, что Кафедра старцев являлась адм. центром Афона, впервые высказал в нач. XIX в. мон. Филофеит в сочинении по истории Афона ( Порфирий (Успенский). 1877. С. 300). Впосл. это представление распространилось среди монахов Афона и историков. По мнению Д. Папахрисанфу, подобная гипотеза основывается на ошибочном толковании словосочетания «Кафедра старцев» как «местопребывание именитых монахов», «место собрания совета», «совет старцев», тогда как в действительности оно могло быть обычным обозначением небольшого сельского поселения, превратившегося затем в маленький мон-рь, что нередко происходило в Византии ( Papachryssanthou. 1975. P. 113-114). |
| Первое упоминание о городке-крепости (κστρον) Иерисс на месте древнего Аканта содержится (в форме Ερισς) в акте 883 г., регулирующем земельные отношения между мон-рем Иоанна Колова, жителями города и монахами Афона (Actes de Prôtaton. 1975. N 1). В актах X в. город уже называется Иерисс. Город Эркулы (Ερκολων, Ερκουλων), позднее известный как Ардамерий (Αρδαμερου, Αρδαμρεως), упоминается в одной из редакций т. н. нотиции патриарха Николая I (X в.), в более поздних списках к-рой фигурирует и Иерисс ( Darrouzès. Notitiae. P. 68-69, 278-279). Первый известный еп. Эркульский Иоанн в 943 г. присутствовал вместе с архиеп. Фессалоники Григорием при межевании границы между Афоном и Иериссом (Actes de Prôtaton. 1975. N 6). Эта запись свидетельствует о том, что отдельная Иерисская кафедра в то время еще не существовала. Однако в акте 982 г., когда жители Иерисса признали права Иверского монастыря на владения близлежащей обители Иоанна Колова, уже стоит подпись еп. Иерисса Феодота (Actes d " Ivirôn. 1985. Vol. 1. P. 128). Данный акт примечателен тем, что среди имен подписавших его жителей Иерисса много славянских, а один автограф выполнен глаголицей ( Порфирий (Успенский). Суждение об Афоно-Иверском акте 982 г. и о глаголической подписи на нем попа Георгия//ИИАО. 1865. Т. 5. Вып. 1. С. 14-20; Он же. Первое путешествие. Ч. 1. Отд. 2. С. 311-316; ср.: Срезневский И. И. Глаголические буквы на Иверской грамоте 982 г.//ИОРЯС. 1861. Т. 10. Вып. 1. Стб. 78-80). Еп. Порфирий, впервые обнаруживший в 1845 г. этот древнейший датированный памятник глаголического письма, сопоставил его с упоминанием в хрисовуле 959/60 г. осевших в округе Иерисса «славян болгар» (см.: Actes d " Ivirôn. 1990. Vol. 2. P. 85); приведя сообщение игумена Зографского мон-ря Анфима о том, что еще в нач. XIX в. в Иериссе имелись слав. богослужебные книги, еп. Порфирий предположил многовековую традицию слав. богослужения в данной области ( Порфирий (Успенский). Первое путешествие. Ч. 1. Отд. 2. С. 315). Возведение Иерисса в ранг епископии связывают с ростом значения этого города в эпоху бурного развития афонских мон-рей ( 1973; Papachryssanthou. 1981). |
| Закрыть О выборе духовных книг для чтения Слово в Неделю 4-ю Великого поста 13.04.2024 4 Время на чтение 7 минут Фото: Из интернет-источников Четвертое воскресенье Великого поста — память преподобного Иоанна Лествичника. Многие из нас, наверное, читали его книгу «Лествица», хотя нельзя сказать, что она написана для мирян. В ней говорится о христианских добродетелях и о постепенном восхождении к Богу. Когда мы говорим о лествице, на память приходит ветхозаветный образ, который дает нам Церковь в первое воскресенье Великого поста, — ангелы восходящие и нисходящие по этой лествице. Человек должен уподобиться ангелам. Действительно, в «Лествице» и в других книгах, включенных в «Добротолюбие» и рассказывающих о людях, достигших совершенства в подвиге поста и молитвы, житие монашеское именуется житием ангельским. Мы читаем, как один подвижник видит другого с лицом, сияющим, как у ангела, и даже самого ангела, стоящего с ним на молитве. Обратим внимание на одну особенность. Поучения древних пустынников и близких к нам по времени подвижников удивительным образом перекликаются с тем, что пишет преподобный Иоанн Лествичник. Часто это буквально одни и те же слова, потому что они передают их друг другу из века в век вместе с духовным опытом. Преподобный Арсений, ученик преподобного Иоанна Колова, постоянно слышал от него наставление: «Бегай людей, и спасешься». Сам преподобный Арсений говорил: «Я вас люблю, но я не могу быть вместе с Богом и с людьми. Тысячи и тысячи ангелов имеют одну волю, а у людей множество воль, поэтому подвиг, который я избираю, есть подвиг отшельничества». И другой преподобный, тоже Иоанн, говорил, что он уходит в пустыню, потому что хочет жить, как ангелы, служа Богу. Какое отношение это может иметь к нам, как это может быть связано с нашей жизнью? Прежде всего, мы должны с рассуждением подходить к выбору книг для чтения, чтобы нам, неопытным в духовной жизни, ищущим подражания несравненно более искусным и опытным людям, не впасть в ошибку. Подражание необходимо. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что когда народ Божий исходил из Египта или когда Лот с семейством покидал Содом и Гоморру, они были водимы: в первом случае это был Моисей, совершенный человек, верный Богу, во втором — сами ангелы. Подражание необходимо, но чтение, говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), должно быть в соответствии с тем образом жизни, который нам дан. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ДАМИАН патриарх Александрийский (род. ок. 535; занимал кафедру с 578 по 12 июня 607), монофизит. Уроженец Сирии. Происходил из знатной семьи; его брат был префектом пров. Осроена . Став монахом в юности, 17 лет подвизался в Скиту (Вади-эн-Натрун), в мон-ре св. Иоанна Малого (прп. Иоанна Колова). В сане диакона перешел в мон-рь Энатон (мон-рь Отцов - Тν πατρων) в 16 км к западу от Александрии. В 575 г. монофизиты Египта после 9 лет раскола (после смерти в 566 в К-поле Александрийского патриарха Феодосия I) выбрали патриархом Петра IV . Поскольку монофизитским патриархам под угрозой тюремного заключения было запрещено пребывать на своих кафедрах, Петр был вынужден удалиться в Энатон, где ему был представлен Д. Петр сделал его секретарем (γραμματες), помогавшим ему в управлении Церковью. Менее чем через 2 года (19 июня 577) патриарх Петр умер. В течение года кафедра оставалась незамещенной, затем патриархом был избран Д. В отличие от своего предшественника он много ездил, посетил Антиохию и К-поль. Воспользовавшись разделением среди монофизитов Антиохии на сторонников патриарха Павла из Бет-Уккаме и скончавшегося к тому времени Иакова Барадея, Д. вопреки канонам при живом патриархе Павле пытался поставить патриархом в Антиохии некоего Севира. Этому воспрепятствовал Антиохийский правосл. патриарх. Д. и его сообщники спаслись от ареста бегством. В 580 г. в К-поле он тайно встретился с вождем арабов-гассанидов аль-Мундиром, покровителем монофизитов, и говорил с ним о достижении церковного мира между александрийцами и антиохийцами, дав обещание примириться с патриархом Павлом Антиохийским. Но, вернувшись в Египет, Д. уже через неск. недель пренебрег обещаниями и подверг Павла анафеме, циркулярным письмом поставив об этом в известность церкви Египта и Сирии, а также аль-Мундира. В 581 г. часть монофизитских епископов и клириков Антиохийского Патриархата, противников Павла, выбрала патриархом Петра, уроженца Каллиника. Петр направился в Александрию и был рукоположен Д. и др. епископами в патриарха Антиохийского. Павел Антиохийский ничего не предпринял против этого противоречащего канонам шага. В 584 г. он умер в К-поле, покинутый всеми. |
| С первых дней существования на Афоне монашества святогорские обители отличались необычайным гостеприимством в отношении каждого, кто приходил туда для иноческого подвига. Никого здесь не спрашивали о происхождении. На рубеже X–XI веков святогорские обители насчитывали многие сотни монахов самых разных национальностей. Конечно, греки были все же в большинстве, однако немало было грузин, армян, итальянцев и представителей других народов. Среди учеников преп. Афанасия Афонского многие были иберы (грузины); поблизости от Великой Лавры подвизались монахи из Амальфи, обустроившие свою собственную обитель. Можно предположить, что в числе последователей преподобного были и балканские славяне, тем более что они упоминаются в Житии преп. Афанасия. Сам факт славянского присутствия на Святой Горе в X веке не вызывает сомнений. Одно из ярких свидетельств этого – судебный акт Иверского монастыря (982), древнейший датированный памятник, в котором встречаются глаголические буквы (подпись попа Георгия). Еще ранее, в 960 году, император Роман издает буллу, где упоминает 40 освобожденных от податей париков (зависимых крестьян) монастыря Иоанна Колова, которые происходили из числа «славяно-болгар». Как отмечает В. А. Мошин, «некоторые из числа этих болгарских поселенцев могли стать монахами на Афоне, а можно предполагать, что отдельные болгары могли появиться на Афоне и раньше, в эпоху завоеваний Симеона Великого во Фракии и Македонии традиция, записанная в так называемом сводном зографском хрисовуле, утверждает, что основатели болгарского монастыря на Афоне братья Моисей, Аарон и Иоанн Селина пришли на Святую Гору во время императора Льва Мудрого (886–912) и основали Зографскую обитель». Болгария, после некоторых колебаний между Римом и Византией, официально приняла христианство по восточному обряду при князе Борисе (852–889), и ее правители стали носить титул князя, а затем царя. Князь Борис крестился около 864 г., получив имя Михаила – в честь сына византийской императрицы Феодоры. Вероятно, тогда же он крестил свою дружину и бояр. Несомненно, христианство начало распространяться среди болгар задолго до этого. Крещение болгарского народа и правителя совпало с просветительной деятельностью свв. Кирилла и Мефодия, первоучителей славянства. |
| архим. Палладий Коптский сборник сказаний о преподобном Антонии Великом Родина христианского монашества – Египет. Преподобные Антоний Великий , Пахомий Великий , Феодор Освященный, Макарий Египетский , Макарий Александрийский были египтяне и говорили на египетском – или коптском языке 1 . Великое множество их учеников также были египтяне. Из Египта монашество перешло и в другие страны. В Европе всегда довольно много знали о древних подвижниках Египта, о их делах и наставлениях. Но это знание не было вполне твёрдым и ясным: источники его были греческие или латинские, а не египетские, не туземные. Между тем в библиотеках европейских и более всего в монастырях египетских скрывались коптские документы по истории египетского монашества. В течение последнего десятилетия много этих документов напечатано и переведено на французский язык членом французской археологической миссии в Каире Амелино (отчасти в мемуарах этой миссии, отчасти в Annales du Musée Guimet) 2 . На два тома этих документов, из которых один (о св. Пахомии и его общежитии) имеет чрезвычайную важность, с восторгом указал профессор А. П. Лебедев в своих статьях в Богословском Вестнике за 1892 г. (январь и апрель). Он критически разобрал и мысли французского комментатора об этих документах и их значении. Другие два тома, кажется, не были отмечены в нашей литературе. Первый из этих томов: Annales du Musée Guimet, tom. XXV, – Monuments pour servir à lhistoire de lÉgypte chrétienne. Histoire des monastéres de la Basse-Egypte. Paris 1894. Здесь помещены жития Павла Фивейского, Макария Великого , Макария Александрийского , Максима и Дометия, Иоанна Колова и изречения старцев об Антонии Великом и Макарии Великом (о последнем две статьи, кроме его жития, составленного Серапионом, епископом Тмуи). – Другой том этих документов: Mémoires publiés par les membres de la mission archéologique française au Caire, tom. IV, deuxième fascicule – Monuments pour servir à lhistoire de lEgypte chrétienne, Paris 1895. Здесь много отрывков из жизни препод. Пахомия Великого , мелкие жития различных подвижников, панегирик Макарию, епископу Ткоу. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание «КАНОНЫ ИППОЛИТА» один из литургико-канонических памятников древней Церкви (Canones Hippolyti - CPG, N 1742). Текст Греч. оригинал «К. И.» утерян. Сохранился только араб. перевод, выполненный с копт. версии (вероятно, саидского диалекта), которая не сохранилась. Все араб. рукописи не старше XII в. Копт. перевод был выполнен, возможно, в V-VI вв. ( Coquin. 1966). Хотя «К. И.» не входят в состав более крупных сборников литургико-канонических памятников, они присутствуют в сводах канонического права Коптской Церкви. В частности, араб. версия сохранилась в т. н. анонимном Берлинском каноническом сборнике, составленном в XIII в. (Berolin. Sb. arab. 10181. Fol. 123-140, 1334 г.), в сборнике Макария, священника из мон-ря св. Иоанна Колова в Вади-эн-Натрун (1-я пол. XIV в.; известно не менее 11 рукописей; самые важные - Vat. Barber. Or. 4. Fol. 176v - 186, 1350 г.; Vat. arab. 149. Fol. 128-134, 1372 г.; Paris. arab. 251. Fol. 162v - 171, 1353 г.), и в ряде анонимных яковитских сборников (напр., ркп. Paris. arab. 238. Fol. 231v - 259v, XV в.). «К. И.» цитируются в Номоканоне копт. патриарха Гавриила II ибн Турайка (Тарика) (1131-1145) (изд.: Le Nomocanon du patriarche copte Gabriel II ibn Turayk (1131-1145)/Ed. A. Aziz Mina. Beirut, 1993. 2 vol.), в Номоканоне Михаила, копт. митр. Дамиетты, составленном во время Патриаршества Марка III (1167-1189) (Berolin. Sb. arab. 10180, 1211 г.; Paris. arab. 4728, 1886 г.; Vat. arab. 907, XV в.), в Номоканоне ас-Сафи ибн аль-Ассаля (1-я пол. XIII в.; см. в ст. Ассалиды ) (Brit. Lib. Or. 1331, 1236 г., и др. рукописи). Перечень канонов сохранился в 5-й кн. энциклопедического сборника Абу-ль-Бараката ибн Кабара «Светильник во тьме» (Paris. arab. 203. Fol. 53v - 54v, между 1363 и 1369). Полное арабское заглавие памятника - «Церковные каноны и постановления, написанные Ипполитом, князем епископов Рима, согласованные с заповедями апостолов, от Духа Святого [в др. редакции - «от Господа нашего Иисуса Христа»], Который говорил в нем [«через него»]. Числом 38». В Номоканоне патриарха Гавриила II «К. И.» называются «Каноны Болидоса (Булидоса), патриарха Рима, числом 38». В Номоканоне ас-Сафи ибн аль-Ассаля дополнительно сообщается, что эти каноны были переведены на копт. язык (Vat. Borg. arab. 230. Fol. 15v, кон. XIII в.). Сохранилось только копт. заглавие - «Церковные каноны, написанные Ипполитом, архиепископом святого града Рима» (встречается перед канонами Никейского Собора в ркп. Paris. copt. 129 14. Fol. 75, X в.; см.: Achelis H., [Crum W. E.]. The gnwmai of the Synod of Nicaea//JThSt. 1900. Vol. 2. N 5. P. 121-129). |
| (Микаиль-Башу, дельта Нила, ок. 1150 - Вади-эн-Натрун, между 1237 и 1240). С 1173/74 г.- распорядитель войскового дивана при Салах-ад-Дине, неоднократно награждался за усердную службу. При аль-Адиле I Абу Бакре, ок. 1206/07 г., удалился в монастырь св. Иоанна Колова (Дейр-Юханнис-эль-Касир) в Вади-эн-Натрун, где провел как затворник последние 30 лет жизни. Здесь помимо экзегетических трудов (толкование на Евангелие от Матфея и введение в Псалтирь) он составил в 10-20-х гг. XIII в. 2 богословских сочинения: «Рассуждение о единственности Всевышнего Творца и троичности Его Ипостасей» ( M B ) и «Луг уединенного и утешение одинокого» ( R ). Первое из них (изд.: Sbath. 1929) содержит краткое изъяснение учения о триединстве Бога и о сущностных атрибутах, которые соответствуют каждой из Ипостасей: существование ( ) - Отцу, жизнь ( ) - Сыну, речь ( ) - Св. Духу, в противоположность Божественным атрибутам, также выводимым из Свящ. Писания, но не считающимся самодостаточными: зрению, слуху, могуществу, щедрости и знанию. Написанное простым, но изящным языком с вкраплениями рифмованной прозы (садж), сочинение имеет апологетическую направленность в контексте дискуссий, актуальных для умозрительного богословия ислама - калама . «Луг уединенного...» представляет собой обширный богословско-аскетический трактат, свидетельствующий о доскональном знании автором Библии и творений отцов Церкви. В тексте преобладает садж; стилистические особенности демонстрируют влияние коранической образности и фразеологии. Трактат состоит из 12 глав: о сотворении человека (отрывок: Samir. 2007); о единстве, вечности и щедрости Бога; о страхе Божием; о постоянной молитве; об умерщвлении плоти, посте и воздержании в речах; о терпении; о благотворительности и милосердии; о целомудрии; о смирении и послушании; о прощении грешников; об умеренности и самоограничении; об упражнении в добродетельном житии. Большое количество сохранившихся рукописей трактата свидетельствуют о том, что в XVI-XVIII вв. сочинение имело широкое хождение по всему арабо-христианскому Востоку (в антихалкидонитской и в халкидонитской среде) как в оригинале, так и в переработанной редакции кон. XIII - нач. XIV в. под названием «Блаженные нравы и духовные образцы» ( A ). Лат. перевод в сер. XVII в. сделал кармелитский мон. Целестин св. Лидвины (Петер ван Гол; сохр. в ркп. Paris. arab. 194). О популярности «Луга уединенного...» в Новое время говорит и то, что он дважды издавался в Египте в XIX в. (Каир, 1873 и 1886 (электр. переизд.- Бонн, 2011)). |
| митрополит Иоанн (Снычёв) СУДЬБЫ БОЖИИ В ПРИЗВАНИИ ЧЕЛОВЕКА К ПОДВИЖНИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ Какими судьбами приводил Господь людей к иноческой жизни? Авва Арсений Великий приведен к монашеской жизни чудными судьбами Божиими. Он был наставником Аркадия и Гонория, сыновей Феодосия Великого, императора византийского, и назывался отцом их. По такому значению своему, по личным достоинствам, по учености своей Арсений пользовался особенным почетом между придворными. По положению мира он принадлежал к сенаторам и вместе принадлежал церковному клиру, имея сан диакона. Из дошедших до нас изречений его и событий его жизни видна в его характере необыкновенная прямота и откровенность. Он действовал сообразно своей цели, своей решительной благонамеренности, не допуская себе соображений, которые могли бы отвлечь от такого действования. Однажды он нашел нужным наказать Аркадия за некоторое юношеское увлечение, и наказать так сильно, чтоб питомец не позволил себе снова этого увлечения. Злоба объяла Аркадия. Он задумал убить Арсения. Умысл царевича был открыт Арсению. Арсений ночью снял с себя одежду царедворца, облекся в рубище нищего, ушел из дворца, сел на корабль, отправлявшийся из Константинополя в Александрию. В окрестностях ее находилась дикая пустыня. Скит, в котором тысячи монахов проводили самое возвышенное жительство: туда направился Арсений. Он сопричислился к многочисленному лику святых подвижников и вскоре, под руководством преподобного Иоанна Колова, достиг особенного духовного преуспеяния. Стр. 46 (1). Пример о том, как Господь чрез открытие загробной участи проводивших жизнь в благочестии и тех, которые утопали в разврате, ограждал человека от порочного пути и приводил к праведной жизни. Поведал некоторый старец: была девица очень преклонных лет, преуспевшая в страхе Божием. Я спросил ее, что привело ее к монашескому жительству? Она, прерывая слова воздыханиями, рассказала мне следующее: мои родители, достоуважаемый муж, скончались, когда я находилась в детском возрасте. Отец был скромный и тихого нрава, но слабого и болезненного телосложения; он жил, столько погруженный в заботу о своем спасении, что едва кто изредка видел его из жителей одного с ним селения. |
|
|
