масло дрвнно (λαιος) (Мк. 6:13, Лк. 7:46–10:34 ); мтитис (βασανζεσqαι) (Мф. 14:24); мытарьница (το τελνιον) (Мф. 9:9); мьчьтъ (φντασμα) (Мф. 14:26); мщьць (πρα) ( Мк. 6:8 ); наконьча (πληρω) ( Мф. 23:32 ); невровани (πιστα) ( Мк. 16:14 ); нивьный (тο grο) (Мф. 13:36); облжда (αφανζω) (Мф. 6:16); обнижа (ταπεινω) (Мф. 23:12); озирас (περιβλπω) ( Мк. 5:32 ); остатъкы (τ¦ περισσεσαντα) ( Ин. 6:12 ); пажиства и паства (νομ) ( Ин. 10:9 ); палю (τφω) (Мф. 12:20); пищльникъ (αλητς) (Мф. 9:23); подольца (κρσπεδον) ( Мф. 9:20 ); подьти (βαστζειν) ( Ин. 16:12 ); понижас (λαττομαι) ( Ин. 3:10 ); понва (σνδον) (Мф. 27:59); послхъ (μαρτρ) ( Лк. 24:48 ); послшьство (μαρτυρα) ( Ин. 1:7 ); послшьствовани (μαρτυρα) ( Ин. 5:31 ); постига (καταλαμβνω) ( Ин. 12:35 ); потъщани (σπουδ) (Мк. 6:25); по (φωνω) ( Ин. 13:38 ); правьдивый (δικιος) ( Ин. 7:24 ; Лк. 5:32 ); приходъ (παρouσα) ( Мф. 24:37 ); причаща (κληρονομω) (Мф. 19:29); прозыва (καλω) (Мф. 1:21; Ин. 1:42 ); пронырьство ( πονηρα) (Μф. 22:18); пргы (κρδα) (Мк. 1:6); пробижа (καταφρονω) ( Мф. 6:24 ); пстошьный (τς ρημωσως) (Мф. 24:15); птьна (τν δν) (Мф. 12:9); поуща (αποστλλω) ( Ин. 5:33 ; Мф. 10:16–11:2); пыта (ζητω) ( Ин. 16:19 ); разграбл (ρπζω) ( Ин. 10:12–28 ); разорени ( πτσις) (Мф. 7:27); распьрни (σχσμα) ( Ин. 7:43 ); ратьна (τν πολεμν) (Мф. 24:6); сво са (τ¦ δια) ( Ин. 16:22 ); смитис (καταγελν) (Мф. 9:24); соха (τ ξλον) ( Лк. 22:52 ); срачица (πενδτης) ( Ин. 21:7 ); стадьна (τς πομνς) (Мф. 26:31); страньникъ ( qνικς) (Мф. 18:17); строитель (πτροπος) (Мф. 20:8); стронъ (κραμος, στγη) ( Лк. 5:19 ); стьклница (λβαστρον) ( Мк. 14:3 ); скъ (τ κρφος) (Мф. 7:3); спостатъ ( διβολος) ( Мф. 4:8 ); съградити (οκοδομιν) (Мф. 16:18, 7:24); съдолни (νκος) (Мф. 12:20); сълъ ( πστολος) ( Ин. 13:16 ); съмыслъ (λικα) ( Ин. 9:21 ); съповда (ξηγομαι) ( Ин. 1:18 ); съпрашани (ζτησις) ( Ин. 3:25 ); тришьд (τρς) (Мф. 26:75); трба (qus…a) ( Лк. 13:1 );

http://azbyka.ru/otechnik/Amfilohij_Serg...

Арест и суд . Центральное место в рассказе о страстях занимает взрыв активности противников Иисуса во время Его ареста и серия украдкой и наспех организованных судов. События окружены тьмой в буквальном и метафорическом смысле. Эту особенность подчеркнул Иисус в Своем заявлении: «Но теперь – ваше время и власть тьмы» ( Лк.22:53 ). Столь же выразительна картина, когда Иуда Искариот, получив свой кусок на вечере Господней, «тотчас вышел; а была ночь» ( Ин.13:30 ). Сама сцена ареста представляет собой фантасмагорическое зрелище с угрожающего вида воинами, вооруженными мечами и кольями ( Мк.14:43–49 ; Лк.22:47–53 ; Ин.18:1–12 ). Кроме того, после ареста Иисуса рассказ то и дело останавливается на описаниях того, как Иисуса ведут, предают, приводят, связывают, хватают, держат и тому подобное. Это образы неволи и беспомощности. Из текста у нас также складывается ощущение бесконечного физического перемещения из одного места в другое. При чтении рассказа мы, сами того не сознавая, интуитивно воображаем сцены, и при этом проявляется еще одна особенность в виде преобладания групповых сцен в отличие от уединения и одиночества, характерных для событий перед арестом. Когда Иисус был взят под стражу, появляется квазисудебный мотив со спешной передачей Иисуса из одного наскоро организованного судебного заседания или слушания в другое. Против Иисуса выдвигаются обвинения и выносятся приговоры, в ответ на которые Иисус в основном хранит молчание ( Мф.26:63 ), изредка прерываемое властными заявлениями, например: «Сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на небесах небесных» ( Мф.26:64 ). Иисус предстает перед бывшим первосвященником Анной ( Ин.18:13–14, 19–24 ), перед первосвященником Каиафой (театрально разодравшим одежды в определенный момент судебного фарса; Мф.26:65 ; Мк.14:63 ), перед первосвященниками и старейшинами ( Мф.27:1–2 ; Лк.22:66–71 ) и, самое главное, перед римским прокуратором Понтием Пилатом ( Мф.27:11–26 ; Мк.5:1–15 ; Лк.23:1–25 ; Ин.18:28–19:16 ), изображенным малодушным и слабовольным человеком, запомнившимся главным образом словами, что он умывает руки в тщетной попытке обелить себя за разрешение предать казни Иисуса.

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

Венец в Библии – символ царской власти (напр., Пс.88:20–21 ) или даже искупления ( Ис.62:3 ; Иак.1:12 ; 1Пет.5:4 ; Откр.2:10 ), но в Зах.6:11, 14 корона дается Первосвященнику Иисусу – что указывает метафорически на слияние должностей царя и священника в Иерусалиме после изгнания и предвещает служение Мессии ( Пс.109:4 ; см. также Евр.7:11–28 ). Довольно необычное символическое действие, хватание за полу одежды ( Зах.8:23 ), указывает на полную зависимость и часто бывает актом отчаяния со стороны хватающегося ( Ис.4:1 ; см. также впечатляющую историю о больной женщине, которая дотронулась до края одежды Иисуса в надежде на исцеление от хронического кровотечения, Мф.9:19–22 ). Один из наиболее известных мессианских образов у Захарии – это царь Иерусалима, который с триумфом въезжает в город на осле, символе смирения и мира в библейском мире (см. Мф.21:2, 5, 7 ; Ин.12:15 ). Образ пастуха и стада, часто встречающийся у ветхозаветных пророков, доминирует в пророчествах Захарии ( Зах.9–13 ). Особенно важно упоминание о поражении пастуха и рассеянии овец, еще одном мессианском отрывке Захарии, исполнившемся в жизни «доброго пастыря» Иисуса ( Ин.10:11 ; Евр.13:20 ; Откр.7:17 ; см. также Мф.26:31 ; Мк.14:27 ). Самый яркий момент в мессианских пророчествах Захарии – это предсказание о том, что дом Давида однажды признает Того, «Которого пронзили» ( Зах.12:10 ) – упоминание о распятии Иисуса, согласно Новому Завету ( Ин.19:37 ; Откр.1:7 ), метафора спасительной веры, согласно которой лишь те, кто признает свое участие в «пронзении» Христа своим личным грехом, смогут примириться с Богом ( Рим.5:6–11 ). Заключительная глава, Зах.14 , содержит ряд образов, особенно царской власти Бога – заключительная тема Ветхого и Нового заветов ( Зах.14:16 ; Откр.22:3 ); а также там присутствует образ света, символ славного присутствия Бога с Его народом по всей Библии ( Зах.14:7 ; Откр.21:5 ; см. также Пс.26:1; 35:10 ; Ин.8:12 ; 1Ин. 1:5 ). Аггей и Захария были пророками, дополнявшими друг друга после изгнания. Аггей был призван побуждать Божий народ к восстановлению иерусалимского храма. Захария призывал общину к покаянию и духовному возрождению. Его основной задачей было подготовить людей духовно к правильному поклонению и служению в храме, когда строительство будет завершено. После тщательного прочтения видений Захарии становится ясно, что он не просто развивал темы, уже затронутые Аггеем. Как отмечает Болдуин: «Если Аггей был строителем, ответственным за создание здания нового храма, то Захария был скорее художником, добавлявшим к строению новые окна, с их символикой, радостью и светом» (Baldwin, 59).

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

Каковы же эти вечные отношения Отца и Сына, на которых почивают законы бытия? — Сын, вечное Слово Божие, открывает, с одной стороны, Свое единство с Отцом: Я и Отец — одно (Ин 10:30), с другой — являет чудную тайну Своего бесконечного смирения перед Ним и послушания Ему — Отец Мой более Меня (Ин 14:28). Открывая Свою вечную единосущность Отцу, Сын говорит: все, что имеет Отец, есть Мое (Ин 16:15) и снова, любовно прославляя Отца, добавляет: Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня (Ин 7:16). Цель Его слов — доказать истинность Своего учения и Себя Самого как свидетеля об Отце, но еще и показать чудесную тайну вечного Отцовства — источника Своего вечного Сыновства и богочеловеческого учения. Подчеркивая волю Отца, Сын как бы затеняет Себя, отождествляя Свою волю с Его волей — ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня (Ин 5:30). Даже в минуты глубокой гефсиманской скорби и богооставленности Сын обращается к Отцу — Отче Мой! не как Я хочу, но как Ты (Мф 26:39 ) и добавляет — Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя (Мф 26:42). Верность Сына Отцу безгранична, в ней суть и полнота Его Сыновства. Отрицание воли Отца и Его Отцовства было бы для Него равносильно отрицанию Самого Себя, самоуничтожению. Что открывается в этой верности Сына Отцу, в таких взаимоотношениях? Открывается то, что тайна Бога — в неизреченной тайне Любви. Только безграничная Любовь умеет говорить так, как говорил Сын о Своем вечном Отце. Главный закон всякой настоящей любви — в самоотречении и возвеличивании возлюбленного. Такому сыновству неизвестна борьба за власть, за превосходство, потому что одна власть Отца и Сына, и вся любовь Отца в Сыне, и весь Сын в Отце, от Отца и ради Отца. Любовь не ищет своего не превозносится (ср. 1 Кор 13:5), ее сердцевина и суть в неизреченном всеприношении себя Другому — Отцу и всему тому, что от Отца и для Отца. Мы, люди, привыкли мыслить себя, оценивать свое достоинство категориями падшего человека, основанными на самоотчуждении, индивидуализме, расколе, самовлюбленности, в то время как Божественная Любовь, явленная в Сыне Единородном и Его Сыновстве, находит свою полноту и совершенство в Другом, перерастает Им в бесконечность, будучи равнозначной, единой и единосущной с любовью Отца, от нее рожденная и через нее изливающаяся в мир.

http://pravmir.ru/ottsovstvo-ottseubiyst...

Наступление Царства . Царство относится как к настоящему, так и к будущему ( Мк.1:15; 8:38 ); в выражении «настанет время, и настало уже» подчеркивается уже существующее и еще не проявившееся измерение нового общества ( Ин.4:23; 5:24–29; 16:25–26, 32 ). Царство приблизилось ( Мф.10:7 ); Сын Человеческий грядет «в Царствии Своем» ( Мф.16:28 ). Приближение Царства невозможно остановить ( Мф.11:12 ). События дня Господнего произойдут неожиданно ( Мф.24:40–25:13 ; Лк.12:35–48 ). У Царства неземное измерение: оно не от мира сего ( Ин.18:36 ); в нем не будет греха ( Ин.1:29 ); Царство полно тайн ( Мф.13:11 ). И Царство будет всеобщим: «Отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» ( Мф.21:43 ). Совершенно очевидно, что Сын Человеческий возвещает наступление века Божьей победы и восстановления. Пророчества о спасении обещают покой ( Мф.11:25–30 ), возрождение ( Мф.19:28 ), наследие ( Мф.19:29 ), радость ( Мф.25:21 ), праздничный пир ( Мф.22:1–14 ; Лк.14:15–24 ) и общение ( Лк.22:29–30 ). Особый характер носит пророческий монолог Иисуса на последней неделе перед распятием, известный как речь на Елеонской горе. Начнутся природные катаклизмы и войны ( Мк.13:7–8 ). Грядут ужасные гонения ( Мк.13:9–13 ); мир охватит великая скорбь, от которой надо будет по возможности уберечься ( Мф.24:15–28 ). Пришествие Сына Человеческого будет сопровождаться вселенским хаосом ( Мф.24:29–31 ; см. КОСМОЛОГИЯ ). Сын Человеческий воссядет на престоле и будет судить мир, отправляя одних на вечное наказание и даруя другим вечную жизнь ( Мф.25:31–46 ). Эти слова Иисуса можно причислить к апокалиптическому жанру. Литературные приемы. Хотя новозаветные пророчества в основном написаны в прозе, в них часто встречаются типичные для поэзии риторические фигуры. Метафорический язык повышает выразительность пророчеств и может также придавать дополнительную таинственность тому, что раскрывает Бог. «Лопата в руке Его... и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым» ( Мф.3:12 ; см. ЖАТВА, УРОЖАЙ ; МОЛОТЬБА, ГУМНО ). «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» ( Мф.11:12 ). Нынешний род «подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам, говорят: “мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали”» ( Мф.11:16–17 ). «Ниневиняне восстанут на суд с родом сим и осудят его... Царица Южная восстанет на суд с родом сим и осудит его» ( Мф.12:41–42 ; Лк.11:31–32 ). «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что вы – как гробы скрытые, над которыми люди ходят и не знают того» ( Лк.11:44 ). «Огонь пришел Я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!» ( Лк.12:49 ).

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

Богоначальная сверхсущественность, каково бы ни было сверхбытие сверхблагости, не должна воспеваться никем, кто любит Истину, превышающую всякую истину, ни как слово или сила, ни как ум, или жизнь, или сущность, но – как всякому свойству, движению, жизни, воображению, мнению, имени, слову, мысли, размышлению, сущности, состоянию, пребыванию, единству, пределу, беспредельности, всему тому, что существует, превосходительно запредельная. Поскольку же, будучи бытием Благости, самим фактом своего бытия Она является причиной всего сущего, благоначальный Промысл Богоначалия следует воспевать, исходя из всего причиненного Им, потому что в Нем – все и Его ради, и Он существует прежде всего, и все в Нем состоялось, и Его бытие есть причина появления и пребывания всего, и Его все желает: умные и разумные – разумно, низшие их – чувственно, а остальные – либо в соответствии с движением живого, либо как вещества, соответствующим образом приспособленные к существованию. 6. Зная это, богословы и воспевают Его и как Безымянного, и как сообразного всякому имени. Он безымянен, говорят, потому что Богоначалие сказало в одном символическом богоявлении из разряда таинственных видений, упрекая спросившего: «Каково имя Твое?»« – и как бы отводя его от всякого знания Божия имени: «Почему ты спрашиваешь имя Мое? Оно чудесно» ( Быт. 32:29 ; Суд. 13:17, 18 ). И не является ли поистине удивительным такое имя, которое выше всякого имени ( Флп. 2:9 ), – неназываемое, пребывающее превыше всякого имени, именуемого и в этом веке и в будущем ( Еф. 1:21 )? Многоименен же Он потому что при этом Его представляют говорящим: «Я есмь Сущий» ( Исх. 3:14 ), «Жизнь» ( Ин. 14:6 ), «Свет» ( Ин. 8:12 ), «Бог» ( Быт. 28:13 ), «Истина» ( Ин. 14:6 ), и в то же время те же самые богомудры воспевают Причину всего, заимствуя имена из всего причиненного Ею, как то: «Благой» ( Мф. 19:17 ), «Прекрасный» ( Пс. 26:4, 44:3 ), «Мудрый» ( Рим. 14:26 ), «Возлюбленный» ( Ис. 5:1 ), «Бог богов» ( Пс. 49:1, 135:2 ), «Господь господ» ( Пс. 135:3 ; 1Тим. 6:15 ; Откр. 17:14 ), «Святая святых» ( Дан. 9:24 ), «Вечный» ( Втор. 33:27 ; Ис. 40:28 ), «Сущий» ( Исх. 3:14 ), и «Причина веков», «Податель Жизни», «Премудрость» ( Притч. 8:1, 9:1 ; 1Кор. 1:30 ), «Ум» ( 1Кор. 2:16 ), «Слово» ( Ин. 1:1 ), «Сведущий» ( Дан. 13:42 ), «Обладающий заранее всеми сокровищами всякого знания» (ср.: Кол. 2:3 ), «Сила» ( 1Кор. 1:24 ), «Властелин», «Царь царствующих» ( 1Тим. 6:15 ; Откр. 17:14 ), «Ветхий денми» ( Дан. 7:9 ), «Нестареющий и Неизменный», «Спасение», «Справедливость» (ср.: Иер. 23:6 ), «Освящение» ( 1Кор. 1:30 ), «Избавление» (Там же), «Превосходящий всех величием» и сущий «в дыхании тонком» ( 3Цар. 19:12 ). Говорят также, что Она в умах, в душах, в телах, в небе и на земле, вместе с тем Сама в Себе, в мире, вокруг мира, над миром, над небом, над сущим; Ее называют солнцем, звездой, «огнем», «водой», «духом», росой, облаком, самоцветом, камнем, всем сущим и ничем из сущего.

http://azbyka.ru/otechnik/Dionisij_Areop...

Трудолюбивый муравей ставится в пример, потому что он «заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою», в укор ленивцам, любящим поспать ( Притч.6:8–9 ). Образ жатвы служит также источником метафор и сравнений: «Что прохлада от снега во время жатвы [намек на желание жнеца, чтобы во время жатвы стояла прохладная погода], то верный посол для посылающего его» ( Притч.25:13 ). «Как снег летом и дождь во время жатвы, так честь неприлична глупому» ( Притч.26:1 ). Жатва в символическом смысле . Люди, для которых сбор урожая играл первостепенную роль в их жизни, должны были неизбежно сделать жатву источником символов. В Библии принцип «что посеешь, то и пожнешь» применяется к различным жизненным ситуациям ( Иов.4:8; 13:26 ; Притч.22:8 ; Ос.8:7 ; Агг. 1:6 ; Ин.4:37 ; Рим.1:13 ; 1Кор.9:11 ; 2Кор.9:6, 10 ; Гал.6:7–8, 9 ). Яркие метафоры мы видим также в местах, где говорится о символическом севе правды и жатве милости ( Ос.10:12 ), о возделывании нечестия и жатве беззакония ( Ос.10:13 ), о грядущем апокалиптическом веке, когда «пахарь застанет еще жнеца» ( Ам.9:13 ), когда «жатва праведности... наступает через Иисуса Христа» ( Флп.1:11 NRSV) и «жатва правды в мире сеется у тех, которые хранят мир» ( Иак.3:18 ). В обоих Заветах конкретные действия, связанные со временем жатвы, служат выражением образов Божьего суда над злом, например, серпы и точило ( Иоил.3:13 ), отделение и сжигание плевел ( Мф.13:30 ), сжигаемая или уносимая ветром мякина ( Пс.1:4 34:5 Мф.3:12 ) и сбор винограда, тесно связанный с выжиманием сока в точиле и вызывающий в воображении кровь суда ( Откр.14:17–20 ). Вместе с тем, важно отметить, что жатва сама по себе редко используется в качестве отрицательного образа суда ( Ос.6:11 ). Сбор урожая зерна в Мк.4:29 служит положительным образом собирания людей в Царство. В изображении Сына Человеческого с острым серпом ( Откр.14:14–16 ) тоже выражается, вероятно, положительный образ жатвы искупленных (пшеницы), на которую указывают «первенцы» из числа «искупленных» в Откр.14:1–5 , но за ней сразу же следует картина сбора винограда, то есть образ суда (Bauckham, 94–98).

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

Как же человек входит в Царство Небесное? В то время как в соответствии с библейским богословием участие в Царстве даруется по Божьей благодати чрез веру, конкретные образы вхождения в Царство несут на себе этический отпечаток. В блаженствах Иисуса, например, представлен семейный портрет обитателей благословенной сферы Божьего Царства: нищие духом, плачущие, кроткие, милостивые, чистые сердцем, миротворцы и гонимые. Для вхождения в Царство Небесное требуется искренняя праведность ( Мф.5:20 ). Человек должен не говорить избитые банальности для демонстрации религиозной преданности, а исполнять волю Небесного Отца ( Мф.7:21 ). В Царство входят не гордые и утонченные, но подобные детям и признающие свою зависимость от Отца ( Мф.18:3–4; 19:4 ; Мк.10:14–15 ; Лк.18:16–17 ). Кроме того, в двух местах посланий, где показаны те, кто не может войти в Царство, речь идет не о неверии, а об аморальном поведении, в котором проявляется неверие ( 1Кор.6:9–10 ; Гал.5:21 ). Разумеется, это не дает нам оснований полагать, что вхождение в Царство Божье можно заслужить. Исходящая от Бога инициатива введения людей в Царство нашла яркое выражение в метафоре Иоанна о «рождении свыше» ( Ин.3:3 ; ср. Ин.3:5 ). Вырисовывается общая картина, в которой вхождение в Царство Божье требует принятия осознанного решения. Богатые вообще вряд ли могут войти в него ( Мф.19:23–24 ; Мк.10:23–24 ; Лк.18:24–25 ). Оно открыто только для кающихся ( Мф.21:28–32 ) и для приносящих плоды Царства ( Мф.21:43 ). Для вхождения в Царство человек должен отказаться от преданности чему-то еще и проявлять непоколебимую верность Царству ( Лк.9:59–62 ). Люди входят в Царство «многими скорбями» ( Деян.14:22 ), в которых подразумевается сопротивление Царству и готовность заплатить страданиями за вхождение в Царство, имеющее неизмеримо более высокую цену. Иисус постоянно и дерзновенно рисует образы Царства, нередко предваряющиеся формулировкой «Царство подобно», и при этом возникает несколько групп образов и метафор. В одной из них подчеркиваются широта и огромные размеры Царства, выросшего из небольшого начала и символизирующего самое динамичное развитие, которое только можно себе представить. Здесь мы видим образы Царства как семени, досеянного и принесшего урожай ( Мф.13:18–23, 24–30 ; Мк.4:26–29 ), как крошечного горчичного зерна, выросшего до размеров гигантского дерева ( Мф.13:31–32 ; Мк.4:30–32 ; Лк.13:18–19 ), как закваски, поднявшей большое количество теста ( Мф.13:33 ; Лк.13:20–21 ), и как невода, захватившего множество рыбы ( Мф.13:47–48 ), хотя некоторых пришлось выбросить.

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/s...

4. Религиозное познание всегда остается существенно гетерономным, как видение и описание Божественной реальности, явленной и открытой человеку в Божественном нисхождении. Бог является человеку, и человек встречает и созерцает Бога. Откровение приемлется верой, и вера есть прозрение и созерцание. Истины веры суть истины опыта, – иначе сказать, истины факта. Вера есть описательное утверждение определенных и абсолютных фактов. Поэтому вера и недоказуема, – вера есть очевидность опыта... Нужно ясно различать эпохи Откровения. Не все было сразу открыто человеку. И нельзя определять природу христианской веры по ветхозаветным примерам. Вера в ветхозаветного человека была именно доверчивым ожиданием, надеждой, – была ожиданием того, что еще не совершилось и не открылось, чего еще не было, что поэтому было «невидимым» (ср. о вере ветхозаветных праведников в Послании к Евреям 623 ...). Но время ожидания окончилось. Обетования сбылись. Господь пришел. И пришел для того, чтобы остаться и пребывать с верующими в Него «во все дни до скончания века» ( Мф.28:20 )... Он дал людям «власть быть чадами Божьими» ( Ин.1:12 ). Он открыл им возможность нового рождения, рождения в Духе, возможность новой и духовной жизни. Он ниспослал в мир Духа Утешителя, чтобы Он наставил верующих «на всякую истину» ( Ин.16:13 ), чтобы Он «напомнил» им все, что говорил Господь ( Ин.14:26 )... И потому, верующие «имеют помазание от Святого и знают все, и не имеют нужды, чтобы кто-нибудь учил их» ( 1Ин.2:27 )... Они имеют «помазание истины», Charisma veritatis certum, по выражению св. Иринея Лионского (adv. haeres. IV. 26.2)... Во Христе для человека открывается возможность и путь духовной жизни; и вершина духовной жизни есть видение и созерцание, γνσις и θεωρα... Это изменяет пафос веры. Христианская вера обращена не к ожидаемому будущему, но к прошлому, – не к тому, чего еще нет, но к тому, что уже совершилось. Она обращена, прежде всего, к пришедшему Христу... Можно сказать и иначе: она обращена к тому вечному настоящему или к той Божественной полноте, которая через Христа и во Христе открылась и открыта...

http://azbyka.ru/otechnik/Georgij_Florov...

Также у сщмч. Викторина Петавийского читаем:  «Человек Христос Иисус, являющийся творцом той четверицы, которую мы выше упомянули, был схвачен нечестивыми. Поэтому, по причине Его взятия под стражу в четвертый день недели – в среду – из-за возвышенного величия Его деяний и для временного оздоровления человеческого организма, чтобы стяжать плоды веселия и внутреннюю умиротворенность, мы совершаем пост» 18. Взятые вместе, эти три раннехристианских свидетельства, каково бы ни было их литературное отношение друг к другу, дают значительную патристическую поддержку идее, что Иисус совершал Тайную Вечерю не ночью Четверга, как это обычно утверждается, а вечером Вторника последней недели Его земной жизни 19. 3) Трёхдневная хронология страданий даёт больше времени для событий.   Третий аргумент в пользу «ессейской» гипотезы основывается не на непосредственных свидетельствах, но на общих соображениях об исторической достоверности. Гипотеза о Тайной Вечере во вторник – таким образом, о трёхдневной хронологии страданий – оставляет гораздо больше времени для различных событий, описанных в Евангельских повествованиях Страстей Христа 20. Действительно, в соответствии с Евангелиями, между взятием Иисуса под стражу и распятием совершилось значительное число событий: Иисуса ночью приводят к Анне (Ин. 18, 12 – 24); Иисус у Каиафы на Синедрионе (Мф. 26, 57 – 66; Мк. 14, 53 – 64; Лк. 22, 54); утреннее совещание первосвященников и старейшин народа (Мф. 27, 1 – 2; Мк. 15, 1; Лк. 22, 66 – 71); Иисус у Пилата утром (Мф. 27, 11 – 14; Мк. 15, 1 – 5; Лк. 23, 1 – 5; Ин. 18, 28 – 40); Иисус у Ирода (Лк. 23, 6 – 12); народ освобождает Варавву и осуждает Иисуса (Мф. 27, 15 – 26; Мк. 15, 6 – 16; Лк. 23, 13 – 25); над Иисусом издеваются, бичуют и распинают (Мф. 27, 26 – 50; Мк. 15, 15 – 37; Лк. 23, 25 – 46; Ин. 19, 16 – 30). Как полагает Жобер: «Промежуток времени очень короткий, и сложно представить, что столько событий уместились в промежуток времени несколько часов»21. Это предположение о недостоверности евангельских записей привлекло к «ессейской» календарной гипотезе многих её сторонников22.

http://bogoslov.ru/article/5923176

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010