| “Бог не есть имя” (слова св. Иустина мученика и Иоанна Дамаскина ); “Всякое имя (а следовательно, и имя Божие) есть только некоторый признак или знак какой-либо сущности, и слова суть как бы тени предметов” (слова св. Григория Нисского ); “Имена только означают сущности, а сами не есть сущности” (слова Василия Великого ); “Слова Христовы, телесно произнесенные, не суть сущность Духа Святого” (слова св. Григория Паламы ); “Не Бог еще то, что мы представляем себе под понятием Бога, или чем мы Его изобразим, или чем описало Его слово” (слова св. Григория Богослова ); “Мы не знаем имени, которое бы обнимало Божеское естество, а слово, посредством имени объясняющее Божественное Существо, подобно тому, кто собственною дланию думает обнять все море” (слова св. Григория Нисского ). Ужели совесть ваша при чтении сих мест не тревожит вас вопросом: не ошибаетесь ли?.. Как не согласиться с св. Дионисием Ареопагитом , что “всякий ум и слово бесконечно далеки от Бога, чтобы быть Ему подобными”, – даже только подобными, а не Самим Богом?.. Вот вы все твердите, что имена Божии от Бога неотделимы, а вот св. Златоуст ясно отделяет имя Божие от Самого Бога, когда говорит, что “если имя Его страшно то не гораздо ли более Существо Его”? Видите: Существо Божие гораздо выше имени Его: значит – имя и Существо не одно и то же, значит имя – не Бог. Вы все повторяете, что имена совечны Богу, а вот св. Григорий Нисский прямо говорит, что “усвояемые Богу имена недавни сравнительно с Самим Богом”, что не ради Бога, а ради нас измышлены имена для усвоения понятия о Сущем, то есть о Боге, что “употребление слов и имен придумано после сотворения людей”. И св. Златоуст говорит, что “у Бога нет ни голоса, ни вида, но Он выше образов и звуков”. А св. Григорий Нисский поясняет, что выражение “рече Бог” нисколько не указывает на голос и речь Божию, но на волю Божию”. И об имени Господа нашего – Иисуса напрасно мудрствуете, будто оно Бог: святой Златоуст говорит, что имя “Иисус есть имя Его по плоти, – что Господь назван Иисусом Христом потому, что облекся в плоть, – назван для того, чтобы под именем Иисус скрыть от диавола Его Божество”. Подумайте: как же имя Иисус будет скрывать от хитрого диавола Божество Христово, если оно, по-вашему, само есть Бог ? Если бы так было, как вы говорите, то имя Иисус не скрывало бы, а открывало бы Божество Господа нашего. И св. Иоанн Дамаскин в “Точном изложении Православной веры” так же говорит: “Господь принял название Христа не до воплощения, как лжеумствуют некоторые (подумайте: не вы ли эти некоторые?). Слово тогда получило название Иисуса Христа, когда Оно стало плотью”. |
| “Стоит, говорит С. В. Троицкий , лишь, хотя бегло, пересмотреть то, что пишут об именах Божиих св. отцы, чтобы видеть, что учение имебожников стоит в явном и прямом противоречии с учением святоотеческим и церковным. Имебожники утверждают, что Бог должен иметь имя. Святые отцы говорят, что Он не только не должен иметь имени и не имеет его, но и не может иметь его, как стоящий выше всякого имени. “Нет ни одного имени, которое обозначает все естество Божие», пишет св. Василий Великий против предтечи имебожников Евномия, которое “достаточно было бы его выразить. Но многие и различные имена, взятые в собственном значении каждого, составляют понятие, конечно, темное и весьма скудное в сравнении с целым, но для нас достаточное. Понятия, которое бы вполне было достойно Его, никто никогда не достигнет, хотя бы соединились все умы для наследования и стеклись все языки для выражения оного. Итак, богодухновенное Писание по необходимости употребляет многие имена и речения для честного и загадочного изображения славы Божией». Короче сказать, по святоотеческому учению, Бог многоименен (так неоднократно называет Бога св. Григорий Нисский ), потому что Он безыменен (так называет Бога св. Дионисий Ареопагит ), и потому никак нельзя думать, что в одном каком-либо имени Его заключается значение всех других». Между тем, имебожники выделяют из ряда имен Божиих имя Иисус, хотя и слово Божие, и святые отцы ясно учат, что имя это усвоено Сыну Божию только по Его воплощении. Имебожники говорят, что имена Себе дал Сам Бог и что потому имена эти вечны. Святые отцы выясняют, что Сам Бог не нуждался в имени и не давал Себе никакого имени не только до сотворения мира, но и после сотворения его, а что имена Божии нужны лишь людям, и потому все имена Божии, как и все имена вообще, явились только после сотворения людей и созданы самими же людьми. Самое имя “Сый», по глубокому выяснению св. Григория Нисского и других св. отцов, означает то, что у Бога нет никакого имени и смысл слов “Сый есть вечное имя Божие», состоит в том, что Бог никогда не имел, не имеет и не будет иметь никакого имени. Самое слово “Сущий», являющееся грамматической формой причастия от глагола “быть», не есть какое-либо имя, а есть глагольная форма, означающая одно бытие, существование Божие. Оно означает лишь, что Бог существует. Но что Он такое, каково Его имя – по сущности или хотя бы по действиям – оно вовсе не показывает. А, между тем, св. Григорий Богослов именно это наименование “Сый» находит наиболее свойственным Богу. “Имя Сый, говорит он, принадлежит собственно Богу и всецело Ему одному, а не кому-либо прежде или после Него, потому что и не было, и не будет чем-либо ограничено или пресечено». Иоанн Дамаскин в “Точном изложении православной веры» пишет: “Кажется, из всех имен, приписываемых Богу, более главное “Сый», как и Сам Он, отвечая Моисею на горе, говорит: Сый посла Мя. Ибо все совместимое в Себе Он имеет бытие, как бы некоторое море сущности, беспредельное и неограниченное». |
| Св. Иоанн Златоуст : «Когда ты слышишь, что Бог явился, не предполагай тут ничего земного, и не думай, (что можно) видеть телесными глазами божественное и бестелесное естество, но рассуждай обо всем благочестиво. Явися ему Бог, то есть, его сподобил откровения» 532 . Подобным образом разъясняет и св. Иоанн Дамаскин : «Авраам увидел, [но] не естество Божие – ибо Бога никтоже виде нигдеже – а образ Бога и, пав, поклонился» 533 . По св. Иоанну Дамаскину , Бог родил Своего единородного Сына, Свое Слово и Образ. Ветхозаветные Богоявления – это явления «образа и подобия Того, Кто намеревался в будущем явиться. Ибо Сын и Невидимое Слово Божие намеревалось поистине стать человеком... и быть видимым на земле». Явившись, Бог говорит Аврааму: Я – Бог Всемогущий . Это – откровение Божие Аврааму. Об этом Бог скажет Моисею: Я Ягве. Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с (именем): Бог Всемогущий... ( Исх. 6:2 ). Слово с именем вставлено для смысла переводчиком. В тексте Торы его нет, ибо это еще не само имя Божие. Но это Его откровение праотцам. Бог Всемогущий, Эль-Шаддай – это и есть Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова, Бог Единый. И.Ш. Шифман: «Здесь Яхве отождествляется с Богом Могучим (Эль-Шаддай) – одним из верховных богов сиро-палестинского пантеона; ср. Быт. 28:3; 35:11; 43:14; 48:3; 49:25 ; Исх. 6:3 . Слово Могучий (Шаддай) могло употребляться и без Бог. Почитание Могучего Бога (Шадид) имело место и в финикийской мифологии (Euseb., Praep. evang. 1, 10, 21)». Исключительность откровений Бога Эль-Шаддай Аврааму не исключала то праоткровение, которое, хотя и мифологизированно, сохранялось у идолопоклоннических племен земель Благодатного полумесяца, в которых жил и странствовал Авраам. Кстати, некоторые исследователи 534 в наименовании семитского бога (Эль-Шаддай), или просто (Шаддай), усматривают созвучие с наименованием высшего китайского божества Шан-ди. Удвоенное «д» в «Шаддай» может, ведь, и трансформироваться или прочитываться, как «нд», подобно тому, как в греческом «γγ» и в славянском «гг» прочитываются как «нг». Ушедшие от Вавилона на восток племена, составившие китайскую народность, могли сохранить память о Боге Эль-Шаддай, как высшем Божестве. Шан-ди китайцев – не память ли о Боге Авраама Эль-Шаддай? |
| “Крест Господа чудесно действует, имя Его производит чудеса, иконы Его являются чудотворными». “Бог чрез все является, особенно чрез образы и знамения, на которых наречено достопоклоняемое имя Его или самый образ Его». “Молитесь пред иконою Спасителя, как бы пред Ним Самим». “Чудотворный образ Спасителя – Сам Господь на нем». “Иконы заменяют для меня самые лица, имена коих они носят». “Так и о кресте животворящем должно говорить. Где крест или крестное знамение, там Христос и сила Его, и спасение Его, только с верою изображай его, им покланяйся». “Крест, погружаемый в воду с молитвою веры, есть как бы Сам Господь животворящий». Итак, о. Иоанн о святых иконах и святом кресте говорил то же самое, что и об именах Божиих, говорил, что они суть как бы Бог для нас, ибо они заменяют для нас Бога, но никогда вовсе не говорил, что они и сами по себе суть Бог . “Образ – образ и есть», пишет он, “а не первообраз». Если он говорит, что Господь пребывает в имени Своем, то это и значит, что имя не может быть Самим Господом, ибо св. Григорий Нисский говорит: “большое различие быть чем и быть в чем». Имебожники учат, что имя Божие присущею ему самому по себе силою творит чудеса. Наоборот, о. Иоанн учит, что имя Божие не совершает чуда и так же, как и крест и святые иконы может служить лишь посредством для благодати Божией, совершающей чудо. “Чтобы маловерное сердце не помыслило, пишет он, что крест или имя Христово чудесно действуют сами по себе, а не Христом (а имебожники так именно и думают), – эти же крест и имя Христово не производят чуда, когда я не увижу сердечными очами или верою Христа Господа и не поверю от всего сердца во все то, что Он совершил нашего ради спасения». “Где употребляется с верою (в выписках имебожников слово “с верою» опускается) имя Божие, там оно созидает силы». “Все силы и чудеса совершает Дух Святой». Тогда как имебожники мудрствуют, что даже несознательное произношение имени Божия в молитве действенно, о. Иоанн поучает: “Особенно грешны те, которые во время молитвы совсем отклоняются своими мыслями. Они крайне оскорбляют Божество, в которое должна быть вперена наша мысль». Произнесение имен без сознания и чувства он называет бормотанием. Как бы пророчески осуждая учение имебожников, что молитва есть перечень имен Божиих, он пишет: “Великая разница между бесчувственным перечнем имен и между сердечным пониманием их: одно от другого отстоит, как небо от земли». Имебожники учат, что освящением креста служит написание на нем имени “Иисус Христос». О. Иоанн учит, что крест освящается “Самим Богом воплощенным, распростершимся на кресте». Это богомилы, 800 лет назад, учили, что не должно поклоняться кресту, если на нем нет надписи “Иисус Христос», за что Константинопольский собор 1143 года признал их еретиками и предал анафеме. О. Иоанн выясняет, что надпись была на особой дощечке и вовсе не составляла существенной принадлежности креста. |
| Этот “новый богослов” (с маленькой буквы и в знаках вносных в отличие от Нового Богослова Симеона, преподобного и богоносного отца), превзошедший своего учителя, кавказского пустынника Илариона, своими мудрованиями и вместе с ним изобретший “новый догмат”, о котором не слыхивали православные богословы, употребляет и новые выражения, в которые, так сказать, закутывает этот догмат, чтобы скрыть его неправославие. Так, он выражается: “Господь Иисус Христос присутствует о имени Своем”: что хочет подчеркнуть Б-ч таким необычным сочетанием слов: “присутствует о имени”? Или эта, часто проводимая им мысль, что имя Божие есть “энергия Божия”: почему употребляет он тут греческое слово, когда русский язык имеет соответствующее ему слово “сила”? А простые люди, слыша незнакомое или знакомое, но в другой области (например, в психологии или даже физике) слово, поневоле думают, что тут скрывается у Б-ча какая-то особая мудрость. Затем, стыдно неглупому человеку какую-нибудь выходку невежды-фанатика, который будто писал имя Иисуса Христа на бумажке и попирал ногами, приписывать всем тем, кто не хочет принять учения его о том, что имя Божие есть Сам Бог . Ведь если так судить об учении самих имебожников-фанатиков, то я вправе был бы сказать, что они учат, будто можно заменить Таинство Божественного причащения тела и крови Господней причащением именем Божиим, т. е. молитвою Иисусовой. Это я слышал от некоторых из них на Афоне своими ушами, но не думаю, чтобы автор “Апологии” дошел до такого учения, отрицающего совершенно словеса Христовы о необходимости причащения именно тела и крови Его для вечной жизни. Я мог бы обвинять Б-ча в богохульном учении, будто имя Божие содействует Духу Святому в чудотворениях: ведь это напечатано в статье Имеславца в “Колоколе” и целиком перепечатано в брошюрке “В поисках правды”. Б-ч упорно замалчивает все, что пишется в обличение его невежества в богословии, в истории Церкви (св. Симеон Новый Богослов жил в XI, а не в IX веке, как пишет Б-ч), в греческом языке (статьи С. |
| Все просят Господа возложить руку на больного. Господь отводит глухонемого в сторону от толпы и говорит ему слово, которое могло бы исцелить на любом расстоянии. Но Господь производит с больным удивительные действия: Он «вложил персты Свои в уши ему, и, плюнув, коснулся языка его». И затем, подняв взор к нему, вздохнул, взывая к силе Бога Отца, и сказал это простое и глубокое слово: «еффафа» — «отверзись». Это слово будет долго звучать в сердцах апостолов. Исцеление совершается мгновенно, но Господь тотчас же запрещает разглашать о нем. Христос — не магический целитель, и речь идет о более глубоком исцелении. Но невозможно, чтобы свидетели этого чуда удержали его в себе. Сам глухонемой, обретший голос, не мог молчать. Может быть, кого-то из наших современников могут шокировать эти предельно простые действия Христа при исцелении — персты в уши и слюна на язык. Нельзя ли было придумать что-нибудь более изящное? Недостаточно ли было Его слова? Несомненно, слова было бы достаточно, но эти действия Господа исполнены высокого значения. Христос — Слово, Превечное Слово Божие, но это Слово, Которое стало плотию. Слово Отчее воплотилось, чтобы видимым образом явить нам благость Отца. Он говорит страждущему человеку одно слово: «Еффафа», «отверзись». И воплощает это слово в действии — в прикосновении к его ушам. Чудо исцеления совершается благодаря этому телесному присутствию Христа, в Котором «обитает вся полнота Божества телесно». Потому исцеление — не просто физическое. Глухонемой начинает слышать и говорить. Но это также духовное исцеление, ибо исцеленный возвещает чудеса Божии. Вся человеческая личность Христа — также Таинство — видимое и действенное знамение силы Божией. Это чудо внезапно освещает смысл таинств, которые мы принимаем в Церкви. Что такое Таинство? Многие из нас, наверное, затрудняются ответить на этот вопрос. Однако ответ прост. Это — действие священника, которые во имя Христово, благодатью Духа Святого, продолжает совершать то, что совершал Христос на дорогах Палестины, — прощать грехи, избавлять от страданий и смерти. «Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь», — говорит священник, совершая крещение. Но требуется также исполненное значения простое действие — погружение крещаемого в купель с водою. Если бы он произносил только эти слова, не погружая крещаемого в воду, Таинство было бы недействительно. Если бы он погружал в воду, не произнося этих слов, было бы то же самое. |
| Для чего святое Слово Божие поведало нам об этом прискорбном отречении? Конечно же не для того, чтобы мы дерзнули осудить за минутную слабость того, кого Сам Господь прославил за его твердую, как скала, веру; кто впоследствии стал одним из славных и всехвальных первоверховных Апостолов; кто засвидетельствовал свою подлинную любовь ко Христу и свою преданность Ему мученической смертью за Его святое Имя. Упоминание об отречении апостола Петра и о боязливости других учеников сделано для того, чтобы мы всегда помнили о нашей собственной слабости, о нашем малодушии. Симон Петр горькими слезами искреннего раскаяния полностью очистил свою душу и воспламенился еще большей ревностью веры и любви к своему Божественному Учителю. Можем ли мы сказать о себе, что и мы умеем так же горько и так же спасительно оплакивать нашу, увы, столь частую неверность нашему Господу, свое малодушие в исповедании нашей веры, когда она подвергается тому или иному испытанию? После воскресения Христа и вознесения Его на небо, удостоенные излияния на них в день Пятидесятницы Святого Духа, апостолы Христовы обрели могущественную поддержку, необходимую для преодоления человеческой немощи. Облеченные силою свыше, они стали верными и неутомимыми свидетелями божественной истины и распространили Слово Божие до отдаленнейших пределов тогдашнего мира. Вслед за ними многочисленные иные благовестники продолжали их святое дело, исполняя заповедь: «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари» ( Мк. 16:15 ). В эпоху гонений на христиан при языческих императорах первых трех веков верными свидетелями о Христе были мученики, кровь которых, по словам древнехристианского писателя, явилась «семенем христианства». . И во все последующие века Церковь Христова имела многих верных свидетелей. Она украсилась бесчисленными сонмами святых угодников Божиих – подвижников, сиявших добродетелями, свидетельствовавших истинность, духовную силу и красоту Святого Православия. Но ведь и каждый христианин, искупленный «драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца» ( 1Пет. 1:19 ), взявшего на Себя грех мира ( Ин. 1:29 ), призван быть верным свидетелем о Божественной любви и правде, которая открылась человечеству в воплощении, земной жизни и искупительном подвиге Господа Иисуса Христа. Окружающие христианина люди видят его жизнь и нередко именно по ней составляют себе представление о христианстве, судят о нем. И мы всегда должны помнить, что нашими поступками, жизнью, отношениями к окружающим святое Имя Божие или прославляется, или подвергается незаслуженному поношению. |
| Это имя предвозвещено Пророком Исаией, наречено Архангелом Гавриилом, истолковано Евангелистами. Это величайшее имя есть Еммануил, Иисус Христос ( Ис.7:14; 9:6–7 ; Лук.1:30–33 ; Мф.1:21–23 ). И положи уста Моя яко меч остр: как острый меч разит врага одним ударом, так Слово Божье, вложенное в уста «Раба Божия», будет разительно и победительно – для всякой лжи, над всяким вражеским упорством; ибо Слово Божие, содержащее истину Божественную, по выражению Апостола, даже острее меча обоюдоострого, – меч рассекает тело, слово Божие разделяет душу и дух, уязвляет совесть, убивает зло в самом сердце. И таково именно было слово Христа – Спасителя: оно победоносно поражало искусителя – Сатану в пустыне, решительно обличало мудрость законников, перед ним немели коварные совопросники (философы, спорщики), им гибельно разрушалась клевета, Ему покорна была сама смерть и по гласу Его отдавала своих мертвых. Созерцая эту победоносную силу слова Спасителя, Апостол восторженно восклицает: «Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?» ( 1Кор.1:20 ). И под кровом руки своея скры мя: слово истины неизбежно возбудит вражду людей преданных лжи, восставит против «Раба Божия» целый мир – царей и народов ( Пс.2:1–2 ); тем не менее, Он будет безопасен и даже покоен, как птенец под крылом орла, как сын-малютка под тенью покрова на руках матери. Положи Мя яко стрелу избранну: как стрела избранная, т.е. отборная, как лучшая из числа других, сильно закаленная, легкая, прямая, острая, прилаженная на упругой тетиве лука, есть наилучшее оружие к низложению врага; так и «Раб Божий», при всех личных свойствах и совершенствах Его характера, будет наилучшим исполнителем воли Божией – сильнейшим победителем врагов церкви Божией, – из всех «рабов Божиих», до Него бывших, только Он нанесет решительный удар царству лжи, зла и смерти. Но эта «избранная стрела», до времени и даже продолжительного времени, будет сокрыта (ст.1), подобно тому, как герои-бойцы, приберегая лучшие стрелы для верных и решительных ударов на близком расстоянии врага, до последней минуты боя скрывают их в своем туле (металлическом, кольчатом или кожаном мешке – колчане). Время решительных действий «Раба Божия», это время крайнего развития лжи и зла, когда человек станет не только не покорным Богу, но и прямо враждебным Ему, объявляя себя богом, как это и было в век рождества Христова. |
| Слово Божие категорически воспрещает нам осуждать наших ближних: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1). «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Рим. 14:4). Слово Божие требует от нас воздержания от осуждения. Замечательные слова в связи с этим сказал святитель Иоанн Златоуст: «Не можешь ты восхищать чести Единородного Сына Божия — Ему единому престол суда принадлежит». Иными словами, каждый человек, восхищающий право судить другого, восхищает тем самым то, что принадлежит только Богу. А почему же так? А потому, что только Бог видит сокровенное, принадлежащее глубинам внутренней жизни человека. Самому проницательному и самому мудрому человеку не дано видеть этих глубин, и потому так легко ошибиться, осуждая другого. Когда светский суд выносит ложное суждение о человеке, то чаще всего это связано либо с недостаточностью сведений о том или ином событии, либо с недостаточной квалификацией людей, расследовавших преступление. Но, тем не менее, светский суд, вынося суждение, основывается на объективных соображениях. Мы же всегда судим не потому, что владеем истиной, а потому, что желаем осудить человека. Всякий человеческий суд ограничен, потому что не дано нам знать того, что происходит внутри другого человека. Именно поэтому Слово Божие предупреждает нас о наказании за осуждение. Оно ясно свидетельствует о том, что наш человеческий суд обернется особым в отношении нас судом Божиим, если мы судим другого: «Каким судом судите, таким и судимы будете» (Мф. 7:2). И когда мы предстанем пред лицом Божиим, то тем суровее будет Божий Суд, если мы вершили наш, человеческий суд — беззаконный и неправедный. Что же делать, чтобы оградить себя от этого пагубного порока? В первую очередь, как только захотим осудить другого человека, давайте вспомним о наших собственных грехах. Вспомним о том, что мы сделали в жизни дурного. У каждого наберется большой перечень этих тяжелых воспоминаний. А потом посмотрим на человека, которого думаем осудить. Можем ли мы с нашим греховным грузом, с нашей отягощенной совестью осуждать другого человека? А если кто-то уж очень нам не нравится, если мы не согласны с его поступками, то не нужно злословить его имя — достаточно предать такого человека Суду Божиему. |
| В. 11. В каких случаях имя Божие не святится, но хулится? О. Когда к нему относимся легкомысленно – в ненужной божбе напр.; или недостойно – в ложной клятве напр.; или кощунственно, если напр. Всевышнему приписываются умаляющие, а тем более неподобающие свойства, жестокость напр.. В. 12. Как имя Божие святиться может чрез нас? О. Или через наше благоговейное моление Ему, или через нашу достойную жизнь, по слову Спасителя: «так да просветится свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела, и прославляли Отца вашего Небеснаго» ( Мф.5:16 ). В. 13. О чем мы просим во втором прошении? О. О том чтобы Царствие Божье пришло на землю. В. 14. Каким образом оно может придти на землю? О. Спаситель сказал: «Царствие Божие внутри вас» ( Лк.17:21 ). И оно действительно приходить в том случай, если мы примем вей законы Христова учения и постараемся посильно исполнять их. «Царствие Небесное берется усилиями и только употребляющие усилие восхищают его» ( Мф.11:12 ). В. 15. Где воля Божия господствует безраздельно? О. Среди небожителей – ангелов и святых людей, которые достигли богоподобия и смирением оградили себя от горделивого увлечения своими достоинствами. В. 16. О чем же Господь повелевает нам просить в третьем прошении? О. О том, чтобы законом для всех людей стали любовь и правда, в которых заключается Богоподобие; и если христиане послушно будут следовать им, тогда воля Божия будет не только на небеси, но и на земли. В. 17. Что значит в 4-м прошении слово «насущный»? О. Значит потребный для существования. В. 18. Разуметь ли под хлебом насущным, один только хлеб? О. Разумеется под ним и всякая правильная пища, и одежда, и пристанище. В. 19. А видно ли из Писания, что слово «хлеб» употребляется в широком смысле? О. Например, когда Спаситель сказал евреям, что они ищут Его не для приобретения веры, а потому что ели хлеб; то сказал это Он тем, которые чудесно насыщены были не только от хлебов но и от рыб. ( Ин.6:26 ср. Лк.14:15 и др. места, в которых приглашение «вкусить хлеба» подразумевает целую вечерю). |
|
|
