| Беллюстин Иван Степанович (ок. 1820, Новгород – 2.6.1890, Калязин) – после окончания духовной семинарии с начала 40-х гг. священник в соборе г. Калязина. Был хорошо образован, владел французским, английским языками. В 1850 г. о. Иоанн передал митрополиту Московскому Филарету свое сочинение «Наука и религия». Митрополит не проявил интереса к автору, а сочинение назвал «мудрованием». С 1852 г. о. Иоанн начал публиковать, как правило без подписи, свои очерки и статьи в журнал «Московитянин». Издатель этого журнала, известный историк М.П. Погодин, посоветовал молодому священнику написать книгу о сельском духовенстве. В 1858 г. в Лейпциге один из друзей М.П. Погодина опубликовал написанную Беллюстиным книгу «Описание сельского духовенства», без согласия и даже вопреки воле автора, не предназначавшего свое сочинение для печати. Книга была запрещена к ввозу в Россию, но, «написанная... не чернилами, а кровью», получила распространение: «все интеллигентные люди... постарались ее достать... или прочитать...» ( Певницкий В. Г. Записки//Русская старина. 1905. 9. С. 542–543). По сообщению «Колокола» (1859, апр.), Беллюстина «чуть было не сослали на каторгу», и только заступничество одного из членов царской семьи (по слухам, великой княгини Елены Павловны) помешало этому. Прихожане неоднократно обращались к священноначалию с просьбой назначить о. Иоанна настоятелем Никольского собора, но ходатайства отклонялись. Обремененный большим семейством, Беллюстин всю жизнь бедствовал, но все попытки как-то улучшить его положение – хлопоты столичных друзей о переводе его в другое место – наталкивались на сопротивление недоброжелателей и оставались безуспешными. «Описание сельского духовенства» сделало Беллюстина писателем. С конца 50-х гг. он начинает активно выступать в печати по проблемам церковной жизни, народного просвещения, положения крестьян (в «Журнале для землевладельцев», «Московских ведомостях», « Журнале Министерства народного просвещения» при К.Д. Ушинском , в газетах И.С. Аксакова «День» и «Москва», в «Русском вестнике» и «Современной летописи» М.Н. Каткова, в газете М.П. Погодина «Русский», в 70-е гг. – в славянофильском журнале «Беседа», после чего активно сотрудничал с «Неделей» и газетой «Церковнообщественный вестник»). |
| По возвращении в Грузию И. занял должность преподавателя философии и физики в Тифлисской ДС, в 1836-1837 гг. исполнял обязанности эконома семинарии. В Тифлисе И. сблизился с груз. поэтом Н. Бараташвили и стал членом организованного им лит. кружка. На одном из заседаний было решено поручить И. написать историю Грузии древнейшего периода. В 1838 г. И. закончил монографию «Историческое и географическое описание Древней Грузии» (СПбФИВ РАН. Ф. акад. М. Броссе. Д. 36; Орбели. 1956. С. 45), где были описаны царства Закавказья: Колхида, Иверия и Албания Кавказская . По мнению исследователей, автором были проанализированы оригиналы основных источников античной историографии, что «знаменовало новый этап в развитии исторической науки в Грузии» ( Барамидзе, Ватеишвили. 1978. С. 35). В 1837 г. И. завершил «Грузинскую грамматику» и приступил к составлению классической грузинской азбуки (отзыв на нее написал Броссе - ЦГИАГ. Ф. 440. Оп. 1. Д. 154. Л. 22). В 1838 г. при содействии И. на груз. языке была издана составленная И. «Азбука грузинская, полезная грузинским молодым людям», а также «Абдул-Мессия» прп. Иоанна Шавтели и «Тамариани» Чахрухадзе. Издания «способствовали возрождению интереса к древнегрузинской литературе». В 1840 г. были напечатаны составленные И. «Первоначальные правила (каноны) грузинской грамматики». В 1842-1844 гг. И. жил в С.-Петербурге и служил чиновником канцелярии Святейшего Синода РПЦ. Он продолжал научные разыскания, в «Журнале Министерства народного просвещения» и «Журнале Министерства внутренних дел» публиковал статьи, посвященные истории древней Грузии, этнографическому исследованию истории груз. народа, истории отдельных храмов, мон-рей (мцхетского кафедрального собора Светицховели, мон-ря Марткопи и др.) и городов. В 1841 г. в С.-Петербурге была издана «Краткая история Грузинской Церкви», ставшая первым исследованием по истории Грузинской Церкви, осуществленным И. на основе как грузинских, так и греко-лат. источников. И. высказал четкие суждения относительно мн. спорных моментов истории ГПЦ: христианизации Грузии и Крещения Картли, организации первой церковной структуры, иерархической подчиненности Церкви Картли в 1-е столетие ее существования и т. д. В письме акад. С. П. Шевырёву И. отмечал: «Грузинская Церковь, по одной своей древности уже достойная внимания всех,- осталась до ныне без своей истории. Грузины, занятые войной с соседними нехристианскими народами, не имели ни случая, ни времени передать потомству историю ее. Я первый решился представить ее в кратком очерке и всем сведениям о Грузинской Церкви дать возможный систематический порядок» (цит. по: Барамидзе, Ватеишвили. 1978. С. 15). «Краткая история...» вызвала интерес русского читателя. Н. А. Некрасов в «Литературной газете» (1843. 35) опубликовал рецензию на нее, где высоко оценил труд груз. ученого. |
| Плетневу, регулярно публиковавшему в журнале ее стихи. Весьма характерный отклик появился в «Журнале министерства народного просвещения» (1840, т. 25). Рецензент, представив поэтические новинки двух начинающих авторов – «Мечты и звуки» Николая Некрасова и «Стихотворения Елизаветы Шаховой», не спешит со своим вердиктом: «Молодые поэты, подобные Некрасову и госпоже Шаховой, как бы просят критику только решить: «Есть ли у меня дарование, и видит ли критика во мне поэта, могущего, если не составить прочное украшение той словесности, на языке которой я начинаю писать, то, по крайней мере, могущего обогатить ее достойными внимания и памяти произведениями?» И потому, да не дивятся читатели, если мы будем судить Некрасова и госпожу Шахову снисходительнее, нежели, может быть, следовало». После подобных снисходительных откликов Некрасов, как известно, постарался уничтожить тираж своей первой поэтической книги, представ через несколько лет уже совершенно иным поэтом, похоронившим в себе все романтические мечты и звуки ради поэзии боли и печали. Произойдет это в те же самые годы, когда Елизавета Шахова, «сковав все думы и мечты», уйдет в монастырь... Генеральша-инокиня создала монастырский хор, в котором три года новоначалия Елизавета Шахова была канониршей, вспоминая об этом времени и генеральше Тучковой: «Она любила пение стройное, неспешное, но и не растянутое, отчетливое и умилительное, располагающее к молитве; не терпела в нем музыкальных украшений и держалась более напева столбового, киевского или Турчанинова. Зная хорошо музыку и пение и сама перелагая на ноты церковные гимны, она не могла терпеть никакой фольшивости, напряжения в голосе и возвышения тона. Не допускала одному голосу выдаваться над прочими или играть голосом произвольно и довела свой хор до такого изумительного согласия, ровным слиянием голосов, хорошо выбранных и правильно обученных, что, по замечению многих любителей и знатоков музыки и пения, «он звучал как музыкальный орган». Особенная же красота бородинского хора заключалась в выражении внятно произносимых слов церковных песнопений, за которым строго и неутомимо наблюдала сама учредительница, дорожа смыслом каждой ноты, во славу Божию. |
| Мы и прежде знали, а также и из прочитанного на диспуте curriculum vitae узнаем, что докторант уже давно пользуется ученою известностью в среде русских археологов и историков. Его магистерское сочинение: «Об образе действования православных государей греко-римских в IV, V и VI вв. в пользу церкви, против еретиков и раскольников», было напечатано в прибавлениях к Творениям св. отцов по распоряжению высшего начальства. Преподавая русскую церковную историю в московской д. академии в течении 20 лет, он написал и другие замечательные сочинения. Таково напр. его сочинение: «Кирилл и Мефодий, апостолы славянские» 1 , за которое Императорская академия наук в 1868 г. присудила ему первую Уваровскую премию в 1.500 р. В 1871 г. он издал сочинение: «Краткий очерк истории православных церквей болгарской, сербской и румынской». Для ближайшего ознакомления с внутренним бытом современной и с памятниками исторической жизни православных церквей греческих и славянских московская д. академия отправила его в мае 1872 г. в Грецию и в славянские земли, где он и оставался до декабря 1873 г. За два отзыва о сочинениях, представленных на Уваровскую премию, он получил от Академии наук две золотые медали. Кроме того он написал несколько журнальных статей. Таковы в «Православном обозрении»: 1) Очерк истории просвещения у греков со времени взятии Константинополя турками до настоящего столетия: a) школы; b) писатели (1872 г. т. 1 и 2). 2) История алтарной преграды или иконостаса в православных церквах 2 (1872 г. т. 2). 3) Памяти заслуженного профессора московской духовной академии Петра Симоновича Казанского (1878 года т. 1); это некролог и записка об ученых трудах профессора Казанского. В журнале Министерства Народного Просвещения: 4) Христианство в России до Владимира св. (1876 года ч. 187); 5) Обращение всей Руси в христианство Владимиром и совершенное утверждение в ней христианской веры при его преемниках (1877 года ч. 190). По уважению к этим ученым трудам в области церковной истории и археологии профессор Голубинский был избран в разное время в действительные члены: Общества древне-русского искусства при московском публичном музее, Общества истории и древностей российских при московском университете и Общества преподобного Нестора летописца в Киеве. |
| В 1912–1913 годах отец Григорий приобрел первый опыт миссионерской деятельности 8 , в том числе и в форме печатного слова. Сохранились публикации в журнале «Ставропольские епархиальные ведомости», где пастырь дает разъяснения по таким вопросам, как истинное значение воинской присяги 9 , необходимость крещения младенцев 10 , польза поста для души и тела христианина 11 . Учение слова Божия он излагает в популярном в то время жанре путевых заметок. Публицистику автор воспринимал как одну из форм пастырского служения и строго следовал правилу, что пастырям, поставленным на страже Христовой Церкви, должно всеми силами бороться с ложным учением сектантов, запрещая, увещевая и обличая благовременно и безвременно. Противосектантскую направленность имела также его статья «Сыны века сего догадливее сынов света (Лк. 16, 8)» 12 , где священнослужитель, опираясь на личный миссионерский опыт, писал: «Яд сектантской закваски действует иногда медленно, но результат этого действия ужасен: если со стороны православных пастырей не будет вовремя принято должных мер к вразумлению колеблющихся и сомневающихся, то хромлющее соделается сыном погибели» 13 . Активную борьбу пастыря с сектантами отметило епархиальное священноначалие, и 18 августа 1914 года отца Григория перевели в Николаевскую церковь станицы Барсуковской Кубанской области (в настоящее время Ставропольского края). На территории этого крупного прихода (более 630 домов, свыше 4 тысяч человек) проживало большое количество сектантов (субботники, баптисты, хлысты), раскольников (поповцы) и инославных (иудействующие). Штат церкви состоял из священника, диакона и псаломщика 14 . В октябре 1915 года приход посетил викарий Ставропольской епархии епископ Александровский Михаил (Космодамианский), отметивший: «Отпадений с 1 сентября 1914 года по 1 сентября 1915 года не было. Местный священник посещает дома сектантов, беседует с ними, но успеха в обращении заблудших нет» 15 . К апрелю 1917 года в «Ставропольских епархиальных ведомостях» были опубликованы извещения о присоединении отцом Григорием к Православию десяти человек 16 . Одновременно батюшка нес труды по окормлению местных учебных заведений: церковно-приходской школы при Николаевской церкви, высшего начального училища и женского училища Министерства народного просвещения. Будучи заведующим церковно-приходской школой, он организовал проведение в ней в 1916 году ремонтных работ, на что было израсходовано свыше тысячи рублей (до этого церковь выделяла ежегодно на содержание школы до 150 рублей) 17 . |
| В 1897-1906 гг. преподавал в СПбГУ на историко-филологическом фак-те (кафедра истории Церкви; в 1897-1901 приват-доцент, в 1901-1906 экстраординарный профессор). Среди читаемых курсов - «Общий курс истории древней Церкви», «История евреев», «История западноевропейских церквей в Новое время», «История иконоборчества», «Коптские памятники по истории монашества», «История Русской Церкви». В лекциях и докладах М. особенно оттенял религиозно-нравственную сторону и значение философских проблем. Пробная лекция М. о новооткрытых изречениях Иисуса Христа и отрывок из его университетского курса церковной истории «К вопросу о древности канонических Евангелий» были изданы в «Журнале Министерства народного просвещения» (1897, 1898). В это же время он напечатал ряд статей в Брокгауза и Ефрона энциклопедическом словаре , в. т. ч. «Римская Церковь», «Церковная история», «Сектантство», «Секуляризация в России», «Христос» и часть ст. «Христианство». В 1901 г. защитил в СПбДА магистерскую дис. «Георгий Кипрянин и Иоанн Иерусалимлянин: Два малоизвестных борца за православие в VIII в.», в рамках к-рой опубликовал неизданное соч. «Наставления старца о святых иконах» по рукописи из Синодальной б-ки. Речь М. перед защитой диссертации - «К истории иконоборчества» - была опубликована в «Христианском чтении» (1901). В 1900 г. стал членом Неофилологического и Философского об-в. Участие в работе первого из них М. начал с доклада «О переводах «Фауста» на русский язык», в к-ром предложил свой опыт стихотворного перевода 2 отрывков из 1-й ч. «Фауста» И. В. Гёте. В Философском об-ве М. прочитал доклад «Философская сторона иконоборчества» (1901, опубл. в 1907), в котором отмечал, что разногласия иконоборцев и православных носили не столько богословский, сколько философский характер: по мнению М., доводы православных в ответ на утверждения иконоборцев о неизобразимости Христа, основанные на учении Вселенских Соборов относительно сущности Богочеловека, имели характер «критической гносеологии». Эта мысль М. легла в основу его доклада «О догмате святой Троицы» (1904), а также должна была составить предмет докторской диссертации, к-рую он не успел написать. В докладе М. «доказывал, что вера сама по себе не обязывает христианина примыкать к тому или иному типу гносеологии (рационализму или критицизму) и что критическая теория познания сама по себе не только не исключается православием, но с многих точек зрения составляет для него выгодную и давно предчувственную философскую позицию, и что догматы могут быть переформулированы в терминах совр. философии, и сам М. понятие ипостаси в учении о Св. Троице предлагал заменить термином «самосознание»» ( Верховской. 1906. С. 511-512). Часть доклада М. была опубликована под названием «О Троичности: Разбор критики Л. Толстого; Как может быть выражен догмат в современных терминах» (1907). |
| В апр. 1823 г. Н. подал прошение на имя имп. Николая I Павловича об увольнении с должности директора уч-щ Тульской губ.; тогда же взял отпуск для лечения на Кавказе. «Отрывки из путевых записок о Юго-Восточной России», содержащие впечатления от этого путешествия, напечатаны в 1826 г. в «Московском телеграфе». Издатель Н. А. Полевой просил Н. продолжить их публикацию в журнале, будучи уверенным, что «описания Моздока, чеченцев, гребенских казаков, Кизляра и проч., виденные им в рукописи, будут любопытны и занимательны для просвещенных читателей», но продолжения не последовало (Отрывки из путевых записок. 1826). В июне 1823 г. Н. представлен к награде за приведение уч-щ Тульской губ. в отличное состояние. Его пребывание в Туле пришлось на годы «двойного министерства» (Мин-ва духовных дел и народного просвещения), к-рое возглавлял кн. А. Н. Голицын , впосл. покровительствовавший Н. Переписка Голицына и Н. за 1823-1836 гг. опубликована П. И. Бартеневым , отмечавшим, что их сближению способствовало «мистическое направление мыслей и даже некоторая наклонность к легкой и безвредной шутливости» обоих (Из бумаг С. Д. Нечаева. 1893. Кн. 1. 4. С. 418-432). По возвращении с Кавказа 9 янв. 1824 г. Н. был назначен чиновником особых поручений в канцелярию московского военного ген.-губернатора кн. Д. В. Голицына. Служил при благотворительных учреждениях, 15 мая 1824 г. утвержден в должности казначея и секретаря Московского дома трудолюбия, состоявшего под покровительством имп. Елисаветы Алексеевны (впосл. преобразованного в Елизаветинский ин-т благородных девиц). 22 авг. 1827 г. получил бриллиантовый перстень от имп. Александры Феодоровны «за труды и усердие» по устройству Дома трудолюбия. 18 марта 1826 г. определен членом Комитета по сбору пожертвований для устройства московской глазной больницы, открытой 11 июня. 10 июля 1826 г. назначен попечителем Глебовского подворья, занимавшего 2-этажный дом в Китай-городе, к-рый был передан действительным статским советником П. И. Глебовым с условием, чтобы доходы от дома, в к-ром останавливались пребывавшие в Москве евреи, шли на содержание глазной больницы и др. заведений. С 31 июля 1826 г. определен к канцелярии статс-секретаря Н. М. Лонгинова для письмоводства в Комитете для рассмотрения подаваемых на Высочайшее имя прошений. |
| В статье «Япония с точки зрения христианской миссии», опубликованной в журнале «Русский вестник» в 1869 г., иеромонах Николай (Касаткин) писал: «…волею-неволею японцы должны были вступить в сношения с иностранцами. При заключении трактатов они покушались, по крайней мере, выговорить запрещение распространять в их стране христианскую веру; но им отвечали, как граф Муравьев-Амурский: “если я убежден в истинности моей веры, я не могу не говорить этого; от вас самих зависит слушать меня или не слушать”. И японцы принуждены были дать иностранцам полную свободу в постройке храмов и отправления богослужения» . Как мы покажем ниже, точно так же будет поступать в Китае и Японии Е. В. Путятин. План организации экспедиции к восточным морским границам Китая и Японии Е. В. Путятин разработал еще в 1843 г. . В 1851 г. он был произведен в чин вице-адмирала. В апреле 1852 г. создается «Особый комитет» для исследования «японского дела» . После рассмотрения представленной МИД «Записки по японским делам» Особый комитет будет рекомендовать отправить начальником экспедиции на Восток Е. В. Путятина. В октябре 1852 г. святитель Филарет, митрополит Московский, благословил образом Спасителя вице-адмирала Е. В. Путятина перед его поездкой в Японию. Икона долгое время сохранялась в миссии, в женской школе, о чем позднее епископ Николай (Касаткин) напишет в своем дневнике . Маршрут экспедиции проходил через такие крупные порты, как Портсмут, Мадейра, острова Зеленого мыса, мыс Доброй Надежды, остров Ява, Сингапур, Гонконг. Везде в пути Е. В. Путятин встречался с активной миссионерской деятельностью англичан, американцев, французов и голландцев. Об этом он будет писать из Нагасакского рейда (в порт Нагасаки русский фрегат пришел в августе 1853 г.), в частности в письме к А. С. Норову (1795–1869), товарищу министра народного просвещения. Вице-адмирал спешил поделиться с чиновником из министерства «указанием одного предмета», без которого, по его мнению, будет «непрочным всякий успех в открытии сношений с народами, чуждыми христианства» . |
| Вместе с тем, как считал В., нельзя утверждать, что та Русь, к-рая посетила в 1-й пол. IX в. берега М. Азии, была Русь славянская. В X-XI вв. визант. авторы используют названия «Варяги» и «Русь» как взаимозаменяемые; варягами называлась рус. дружина, отправленная в Византию св. кн. Владимиром и продолжавшая существовать в XI в. За русско-визант. исследования Московский ун-т присвоил В. звание д-ра рус. истории honoris causa (1878). В. издал с блестящими вступительными статьями и обширными примечаниями много рукописных памятников: «Стратегикон Кекавмена» XI в. (1881, 1896), 2 послания имп. Михаила VII Дуки к кн. Всеволоду Ярославичу (1875), жития святых Стефана Нового (1877), Иоанна Готского (1878), Георгия Амастридского (1878), Мелетия Нового (1886), Стефана Сурожского (1889), Хождение в Св. землю Епифания (1886), Хождение ап. Андрея в страну мирмидонян (1877). В работе о Симеоне Метафрасте (1897) В. отождествил знаменитого агиографа с Симеоном магистром и логофетом, составителем всемирной хроники, и определил время его жизни - кон. X в. Юридические, экономические и социальные вопросы истории Византии рассмотрены В. в работах «Законодательство иконоборцев» (1878) и «Материалы для внутренней истории византийского государства» (1879-1880). Он дал толкование мн. до тех пор неизвестным терминам, ввел в научный оборот мн. источники (юридический сб. «Пира», Слово Иоанна Антиохийского, письма архиеп. Феофилакта Болгарского). В. определил время издания Эклоги и Земледельческого закона, показал особенности крестьянской общины VIII в., изучил положение зависимого крестьянства, явления экономической жизни (прония, харистикий). Создав рус. школу византинистов, В. упрочил сотрудничество византиноведения с востоковедением, ставшее традиц. чертой рус. византинистики. Исследования по Византии печатались в «Журнале Министерства народного просвещения», главным редактором к-рого он был с 1890 г., в «Записках» историко-филологического фак-та С.-Петербургского ун-та и др. По инициативе В. |
| «И напоследок—о структуре издания двух томов сочинений А. И. Бриллиантова. В первый том вошли две его большие работы: «Император Константин Великий и Миланский эдикт 313 г.» и «О месте кончины и погребения св. Максима Исповедника». Критерием объединения их в одну книгу была относительная близость по времени написания и опубликования (отдельные издания этих работ вышли соответственно в 1916 г. и 1918 г.), а также объем сочинений — это значительные по объему труды уже зрелого мастера и маститого церковного историка. Во второй том вошли все более мелкие по объему статьи, разбросанные по различным журналам и написанные по разному поводу в разное время. Мы расположили их в хронологическом порядке. В качестве приложений ко второму тому публикуются три статьи А. И. Бриллиантова о В. В. Болотове и непосредственно примыкающая к третьей статье работа самого В. В. Болотова — «К вопросу о Filioque». Также готовятся к изданию и, надеемся мы на это, с Божьей помощью будут изданы в 2006 г. «Лекции по истории древней Церкви» А. И. Бриллиантова с анализом богословской концепции автора. Обязательно будет переиздана и книга «Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эригены». Не останутся без внимания неопубликованные труды из архива замечательного русского ученого. Александр Иванович Бриллиантов возвращается к своему читателю. Встречайте его!» Абышко О. Л. Санкт–Петербург, сентябрь 2005 г. К вопросу о философии Эригены Ответ г–ну проф. В. С. Серебреникову В «Журнале Министерства Народного Просвещения» за прошлый 1898 г. г–ном проф. В. С. Серебрениковым помещена рецензия на наше сочинение «Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скота Эригены» (СПб., 1898). В этой рецензии г–н Серебреников, с одной стороны, дает весьма лестный, можно сказать, отзыв о сочинении, находя в нем даже «выдающиеся», по его выражению, научные достоинства и признавая, что оно написано на основании тщательного изучения первоисточников, при широком знакомстве автора с литературой предмета и внимательном отношении к ней, отличается фактической точностью и полнотой, цельностью содержания, ясностью и раздельностью изложения. Но в то же время, с другой стороны, он обнаруживает попытку критического отношения к делаемым в сочинении выводам по главным вопросам, ставит автору в упрек вообще неправильное определение смысла системы Эригены, обвиняя его в непонимании важнейшего пункта в системе философа — учения о Боге, признает неудовлетворительным и объяснение автором происхождения этой системы. На место отвергаемых «неправильных» выводов исследования он хочет поставить собственные мнения и при этом заявляет, что будто бы, как видно это из его рецензии, «почти все основания для Опровержения ошибочных заключений автора, равно как посылки для правильных выводов» его самого, в исследовании же автора и находятся. |
|
|
