| Вениамин II, архиепископ Иркутский и Нерчинский (Благонравов Василий Антонович) Родился в 1825 году в Тамбовской губернии в семье священника. В 1846 году окончил курс Тамбовской духовной семинарии и поступил студентом в Казанскую духовную академию. 27 августа 1849 года (на последнем курсе академии) пострижен в монашество, а 9 октября того же года рукоположен во иеродиакона. В 1850 году окончил академию со степенью магистра, 31 октября определен бакалавром той же академии на кафедру церковной истории и 20 ноября рукоположен во иеромонаха. С 1852 года – помощник инспектора Казанской духовной академии. 28 ноября 1856 года возведен в сан архимандрита. С 21 апреля 1857 года – профессор Казанской духовной академии. 21 января 1858 года назначен инспектором той же академии. С 22 апреля 1858 года – ректор вновь открытой Томской духовной семинарии. С 23 августа 1861 года – ректор Костромской духовной семинарии и настоятель Богородицкого Игрицкого монастыря. 20 мая 1862 года хиротонисан во епископа Селенгинского, викария Иркутской епархии, и назначен начальником Забайкальской духовной миссии. 4 июня 1868 года вызван в Санкт-Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. С 18 марта 1868 года – епископ Камчатский. С 31 марта 1873 года – епископ Иркутский. 16 апреля 1878 года возведен в сан архиепископа. 30 августа 1887 года награжден бриллиантовым крестом для ношения на клобуке. В конце 1890 года избран почетным членом Московской духовной академии. Скончался 2 февраля 1892 года. Погребен в Иркутском кафедральном соборе. По отзыву историка Казанской духовной академии профессора Знаменского, архиепископ Вениамин в академии отличался талантливостью, редкой любовью к занятиям науками и безукоризненным исполнением всех требований тогдашней строгой дисциплины. Другие современники его сообщают, что он читал курс церковной истории так подробно, что студенты прозвали его «махиной в 1001 лист», находя в нем сходство с арабскими сказками «Тысячи и одной ночи». В его лекциях не было ни строгой научной системы, ни логического порядка, а все они были пропитаны монашеским духом и главное внимание обращали на высоту подвигов восточных аскетов, на темы о нестяжательности монахов, о целомудрии, смирении и т. п. Общий взгляд архиепископа Вениамина на науку выражался словами, которые он часто говорил студентам: «Что вы, господа, все хотите рассудком исследовать? В примраке-то лучше и спокойнее...» Очевидно, этими словами он хотел предупредить студентов, что не все в мире может быть познано рассудочным путем, и там, где тайна непостижима для разума, небезопасно освещать вопрос по своему личному разумению. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 8 голосов: 4.0 из 5) Светлой памяти отца Александра Меня Знаменитые “Откровенные рассказы странника духовному своему отцу” обычно воспринимаются как анонимное сочинение, что соответствует издательской традиции. Но недавно исследователь “Рассказов странника” отец Василий (Гролимунд) вслед за отцом Павлом Флоренским обратил внимание на письмо Иркутского архиепископа Вениамина (Благонравова), проливающее свет на вопрос об авторстве книги . Предыстория письма архиепископа такова. В 1879 году из Казанской епархии в Иркутск приехал отец Михаил (Козлов), назначенный начальником Забайкальской противораскольнической миссии и настоятелем Троицкого Селенгинского монастыря (с возведением в сан архимандрита). Владыка Вениамин, искавший кандидата на эту должность, остановил свой выбор на отце Михаиле, поскольку тот родился и был воспитан в среде старообрядцев, вел с ними уже несколько лет миссионерские собеседования в Казанской епархии. Прибыв в Иркутск, отец Михаил познакомил архиепископа с рукописью своей книги “Искатель непрестанной молитвы”, написанной им в бытность насельником Русского Пантелеимонова монастыря на Афоне (1857–1874 годы). Спустя некоторое время владыка Вениамин послал рукопись через Бийского епископа Владимира (Петрова) в Вышенскую пустынь, своему брату отцу Феодосию с просьбой представить сочинение отца Михаила для отзыва святителю Феофану Затворнику . Но как раз в то время, когда рукопись “Искателя непрестанной молитвы” была в пути, отец Феодосий умер (и нам остается только гадать, был ли передан святителю Феофану авторский вариант книги). Что же касается Бийского епископа, то он “Искателя непрестанной молитвы” прочитал и прислал своему иркутскому собрату суждение о книге. Архиепископ Вениамин пишет ему 18 марта 1881 года: “… отвечу и на замечание ваше о рукописи о. архим. Михаила о непрестанной молитве. Я не нашел в ней осуждения нашей слабой молитве, и сам рассказчик обрел дух непрестанной молитвы, потому что сперва сам без руководства клал множество поклонов, а потом под руководством старца и без сомнения под действием его молитвы, которой не противился, как я, творил тысячами поклоны с Иисусовой молитвою. |
| Светлой памяти отца Александра Меня Знаменитые " Откровенные рассказы странника духовному своему отцу " обычно воспринимаются как анонимное сочинение, что соответствует издательской традиции. Но недавно исследователь " Рассказов странника " отец Василий (Гролимунд) вслед за отцом Павлом Флоренским обратил внимание на письмо Иркутского архиепископа Вениамина (Благонравова), проливающее свет на вопрос об авторстве книги Предыстория письма архиепископа такова. В 1879 году из Казанской епархии в Иркутск приехал отец Михаил (Козлов), назначенный начальником Забайкальской противораскольнической миссии и настоятелем Троицкого Селенгинского монастыря (с возведением в сак архимандрита). Владыка Вениамин, искавший кандидата на эту должность, остановил свой выбор на отце Михаиле, поскольку тот родился и был воспитан в среде старообрядцев, вел с ними уже несколько лет миссионерские собеседования в Казанской епархии. Прибыв в Иркутск, отец Михаил познакомил архиепископа с рукописью своей книги " Искатель непрестанной молитвы " , написанной им в бытность насельником Русского Пантелеимонова монастыря на Афоне (1857-1874 годы). Спустя некоторое время владыка Вениамин послал рукопись через Бийского епископа Владимира (Петрова) в Вышенскую пустынь, своему брату отцу Феодосию с просьбой представить сочинение отца Михаила для отзыва святителю Феофану Затворнику. Но как раз в то время, когда рукопись " Искателя непрестанной молитвы " была в пути, отец Феодосий умер (и нам остается только гадать, был ли передан святителю Феофану авторский вариант книги). Что же касается Бийского епископа, то он " Искателя непрестанной молитвы " прочитал и прислал своему иркутскому собрату суждение о книге. Архиепископ Вениамин пишет ему 18 марта 1881 года: " ... отвечу и на замечание ваше о рукописи о. архим. Михаила о непрестанной молитве. Я не нашел в ней осуждения нашей слабой молитве, и сам рассказчик обрел дух непрестанной молитвы, потому что сперва сам без руководства клал множество поклонов, а потом под руководством старца и без сомнения под действием его молитвы, которой не противился, как я, творил тысячами поклоны с Иисусовой молитвою. |
| Давно уже так называемая либеральная печать, а за ней и часть консервативной, требуют сдачи борьбы с расколом и с иноверием исключительно на руки церкви. Либеральная печать, без сомнения, руководится в этом случае своей известной нелюбовью к вере и церкви; потому все, что может вредить той и другой, всегда находит в ней защиту. В Англии, представительнице истинного либерализма, либеральная партия есть преимущественно христианская партия, а глава ее один из религиознейших людей Англии. Она либеральна, потому что во имя религии стоит за интересы низшего класса народа против угнетения высшего, владеющего почти всей землей в соединенном королевстве. У нас, напротив, считается несовместным с либерализмом веровать в Бога и особенно любить и чтить свою церковь и всякий, потерявший веру, потому сам уже считает себя за либерала, хотя бы на самом деле был эгоист и совершенный деспот. Православная вера им ненавистна по самой своей истинности, как обличение их собственного неверия. Но на сдачу на руки одной церкви борьбы с расколом и иноверием начинает соглашаться и благонамеренная печать, даже духовная в некоторых из своих журналов. Происходит это частью от уступчивости единодушному крику либеральной прессы, а еще более от непонимания дела. Всякому, не имевшему лично дела с расколом и иноверием, кажется, что достаточно заблуждающемуся представить истину в надлежащем свете, и он непременно обратится к истине. Взгляд рационалистический. Опыт не оправдывает этого. Сила доводов составляет все в науке, но не в вере. Веры нельзя вынудить у человека никакой ясностью, никакой силой доводов, если он не способен к сердечному влечению к оной, если сердце его окаменено для понимания истины ( Мк.6:59 ). В этом случае, чем яснее и сильнее доказательства, тем упорнее его ожесточение против истины. Еще труднее по убеждению расположить человека самим делом обратиться к вере. Борьбу с расколом ведут ныне миссионеры вполне подготовленные, некоторые сами вышли из раскола, с детства знакомы с ним и в ревности не уступят самым лучшим проповедникам. В отношении метода убеждения, православные миссионеры применяются к обычаю самих раскольников, все доказывать от писания и не просто доказывают, а можно сказать, пальцем указывают истину православия. Но, наглядность и сила доказательств повела только к тому, что раскольнические лжеархиереи запретили «христианам» вступать в споры с православными миссионерами (Церк. Вестн. 1881 г., О сибирских инородцах-язычниках известно, что они вполне верят в превосходство христианства пред своей верой, ходят на молитву в православные церкви, ставят пред иконами свечи, служат молебны и т.п. Но, когда дело коснется присоединения к православию чрез таинство крещения и они становятся иногда упорны не менее раскольников. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КРЫГИН Степан Васильевич (1832 - 9.03.1900, Москва), архит. В 1841 г. был определен в Московское дворцовое архитектурное уч-ще, окончил его в 1855 г. со званием архитекторского помощника, стал работать архитектором при Московской дворцовой конторе. 28 авг. 1859 г. приказом по Главному управлению путей сообщения и публичных зданий назначен на новоучрежденную должность амурского обл. архитектора в Благовещенск. К. и П. В. Леонтьев (архитектор Приморской обл.) стали первыми профессиональными зодчими Дальн. Востока. Оба занимались проектированием и наблюдением за строительством во всех селениях подведомственных территорий. К осени 1860 г. Благовещенск имел уже Никольскую ц., 59 казенных зданий, 24 частных дома (на 1 янв. 1880 в городе населением 7975 чел. было 920 домов). В 1862 г. по распоряжению военного губернатора Н. В. Буссе К. разработал генеральный план Благовещенска с перспективой расширения городской территории. Согласно проекту, системой перпендикулярных улиц, ориентированных по странам света, город был разбит на прямоугольные кварталы; главные улицы тянулись вдоль Амура. Регулярный план был основным градостроительным документом на протяжении более 40 лет, первоначальная планировка в исторической части города до сих пор сохранилась без изменений. Ок. 1870 г. К. был командирован на военный пост Хабаровка (c 1880 город, c 1893 Хабаровск) для снятия плана буд. города и постройки губернаторского дома. В 1870 г. в память о своей скончавшейся невесте Евдокии с благословения Камчатского еп. Вениамина (Благонравова) К. за собственный счет построил деревянную ц. в честь Второго пришествия Иисуса Христа и Страшного Суда (Страшносудская) на Вознесенском городском кладбище Благовещенска (освящена 24 июня 1873; не сохр.). Церковь была построена из лиственничного леса, сложенного «в лапу», рассчитана на 100 чел., ее высота c деревянным куполом составляла 16 аршин; в 1882-1883 гг. пристроены трапезная и колокольня. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 14 голосов: 4.4 из 5) «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу» получили широкую известность как одно из лучших произведений о непрестанной Иисусовой молитве. Еще в рукописи это сочинение стало известно целому ряду выдающихся в духовном отношении лиц и заслужило их положительную оценку. Так, преподобный Амвросии Оптинский в начале 1880 г. писал о рукописи: «В ней противного ничего нет». А когда в 1881 г. появилось первое издание, преподобный старец указывал, где можно его приобрести. Более того, из письма преподобного Амвросия от 27 августа 1882 г. (о котором речь пойдет ниже) явствует, что Оптина пустынь в 1880–1881 гг. делала попытку опубликовать «Рассказ странника». Последователи предполагают, что именно в кругу преподобного Амвросии и с его благословения создавалось продолжение «Странника» (пятый, шестой и седьмой рассказы). Известный миссионер архиепископ Иркутский Вениамин (Благонравов) 18 марта 1881 г. писал о «Страннике»: «Рукопись эта мне особенно нравится тем, что не отвлеченными рассуждениями учит непрестанной молитве, а опыты оной изображает в лицах, в простом и живом рассказе. Здесь многие (разумеется, благочестивые) читали ее с восхищением, некоторые и списали для себя». Более того, Владыка рекомендовал «всем, особенно монахам, читать рассказы странника». Святитель Феофан Затворник , по свидетельству архиепископа Никона (Рождественского) , писал о первом издании рукописи, что «учение о молитве изложено в ней правильно». Более того, святитель Феофан подъял на себя труд исправления и переработки издания 1881 г., напечатанного, по словам преподобного Амвросия Оптинского , «с грубыми ошибками», и создал собственную, «феофановскую», редакцию, легшую в основу всех последующих изданий. Первые три издания рукописи последовали практически друг за другом: Параллельно с этими изданиями, в 1882 и 1884 гг., Русский Пантелеймонов монастырь опубликовал в Москве сокращенный вариант «Откровенных рассказов» под названием «Замечательный рассказ о благодатных действиях молитвы Иисусовой», который впоследствии неоднократно переиздавался. |
| Читинская епархия Дата создания: 1894 г. Описание: Входит в состав Забайкальской митрополии Важнейшим этапом распространения христианства на восток от Урала стало создание в 1620-1621 гг. в Тобольске первой Сибирской епархии, в состав которой входило Забайкалье. Православие в Забайкалье появилось вместе с отрядами казаков в начале XVII в. при присоединении Сибири к Российскому государству. Первым опорным пунктом при продвижении русских на восток стал Баргузинский острог, основанный русскими казаками и землепроходцами на севере Байкала в 1648 г. Задачей первой в истории Сибири духовной миссии (1681 г.) было распространение христианства среди местного населения. В это время были основаны Свято-Троицкий Селенгинский и Спасо-Преображенский Посольский монастыри. Последнему отводилась роль официального религиозного центра на недавно присоединенной к Российскому государству территории. В декабре 1706 г. была учреждена Иркутская епархия как викариатство Тобольской митрополии, а с января 1727 г. Иркутская епархия становится самостоятельной и включает в себя практически всю территорию Восточной Сибири. С XVIII в. Забайкалье стало входить в ведение Иркутской и Нерчинской епархии. Указом императора Николая I от 11 июля 1851 г. была учреждена Забайкальская область. Чита была возведена в степень областного города, а Троицкосавск, Кяхта и Усть-Кяхта составили особое градоначальство. В 1862 г. учреждаются Селенгинское викариатство Иркутско-Нерчинской епархии и Забайкальская духовная миссия с церковно-административным центром при Посольском Спасо-Преображенском монастыре. Первым епископом Селенгинским был назначен Вениамин (Благонравов) (1862-1868), вторым — Мартиниан (Муратовский) (1869-1877), третьим — епископ Мелетий (Якимов) (1878-1889). В 1880 г. кафедра епископа Селенгинского была перенесена в Читу. Четвертым епископом стал Макарий (Дарский) (1890-1892), пятым — Георгий (Орлов) (1892-1894). Забайкальская епархия появилась благодаря стараниям епископа Селенгинского Мелетия (Якимова). |
| Сын священника шацкой округи, Вениамин, в мире Василий Ант. Благонравов, родился в 1825 г. Пройдя шацкие училища и тамбовскую семинарию, он в 1846 г. поступил в казанскую академию, которую и окончил в 1850 г. В академии он выделялся из среды товарищей своим благочестием, исполнением всех требований тогдашней дисциплины, талантливостью и редкою любовью к наукам, преимущественно историческим. Еще на студенческой скамьей он поражал обширностью эрудиции и широтой исторического образования. Окончив курс первым магистром, иеродиакон Вениамин был оставлен при академии бакалавром по церковной истории. В качестве бакалавра, а потом профессора он обнаружил большое усердие и немалую ученую производительность. В немногие годы он успел скомпоновать полный курс лекций, составляющий три больших фолианта (хранятся в библиотеке казанской академии). Его лекции, богатые фактическими данными, и его пример оживили в студентах заглохнувший было интерес к изучению истории. При своем «ученом трудолюбии и весьма живых дарованиях с течением времени он мог бы сделаться для казанской академии (по выражению ее историка, П. В. Знаменского ) таким же дорогим профессором истории, каким для Московской академии был известный профессор А. В. Горский, если бы он не был лицом монашествующим и, следовательно, более или менее кратковременным гостем на своей кафедре». Но и помимо непродолжительного пребывания на кафедре (1850–1858), архим. Вениамин был отвлекаем от прямого дела второстепенными и побочными должностями – библиотекарством (1854–1858), преподаванием немецкого языка (1855–1856) и нравственного богословия (1858), ревизией вятской и уфимской семинарии (1856), редакторскими, цензорскими и особенно – инспекторскими обязанностями. В вакат 1851 г. он исправлял должность помощника инспектора академии, летом 1852 г. и в начале 1858 г. – инспектора, а с 30 сентября 1852 по 3 июля 1856 г. был помощником инспектора. Верный исполнитель правил академической инструкции еще на студенческой скамье, архим. Вениамин с неуклонною строгостью держался их и после, работая над проведением их в студенческую жизнь. При таком его отношении к делу, ему приходилось тратить много сил, когда академическая дисциплина стала падать, отчасти под влиянием духа времени, отчасти благодаря противоположным ему взглядам на нее новых инспекторов, в роде известного архим. Феодора Бухарева. «Гроза формализма», и в тоже время человек очень добрый, с характером вовсе не тяжелым, Вениамин должен был много страдать при своих столкновениях со студентами, постигшими уже сладость свободы 1 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕФРЕМ (Кузнецов Епифаний Андреевич; 10.05.1875, ст-ца Красноярская Нерчинско-Заводского окр. Забайкальской обл.- 5.09.1918, Москва), сщмч. (пам. 23 авг. и в Соборе новомучеников и исповедников Российских), еп. Селенгинский. Из казачьей семьи. В возрасте 5 лет лишился отца. С детства работал в поле, пас скот. Окончил сельскую школу, пел и читал в приходском храме. По просьбе священника, обратившегося к проезжавшему через ст-цу Красноярскую Иркутскому и Нерчинскому архиеп. Вениамину (Благонравову) , был принят на полуказенное содержание в Нерчинское ДУ. В 1890 г. по окончании подал прошение о назначении на приход псаломщиком, т. к. не имел средств продолжать обучение. Однако после обращения одного из преподавателей ДУ к архиеп. Вениамину Кузнецов был принят в Иркутскую ДС на казенное содержание. 30 мая 1896 г. он окончил ДС, направил прошение Забайкальскому и Нерчинскому еп. Георгию (Орлову) о назначении на вакантное священническое место в Покровскую ц. с. Кокуй с особой просьбой о рукоположении в Иркутске, т. к. для поездки в Читу у него не было средств. Прошение было удовлетворено. 2 авг. 1896 г. Кузнецов был рукоположен Иркутским и Верхоленским архиеп. Тихоном (Троицким-Донебиным) во диакона, а 4 авг. в иркутском кафедральном Казанском соборе - во иерея. В 1898 г. Кузнецов овдовел. По предложению Забайкальского и Нерчинского еп. Мефодия (Герасимова) он поступил в КазДА. Во время учебы проявил себя талантливым церковным историком и публицистом. Написал работу «Деятельность Забайкальской духовной миссии за сорокалетие ее существования (с 1860 по 1899)», впервые опубликованную в «Православном благовестнике» в 1901 г. Окончил КазДА в 1903 г. по миссионерской группе монг. отд-ния канд. богословия за соч. «История христианского просвещения инородцев Забайкалья с покорения края и до настоящего времени». Е. подал еп. Мефодию прошение об определении на службу в Забайкальскую духовную миссию. В июле 1903 г. был назначен к Быркинскому миссионерскому стану, однако почти сразу отозван в Читу в связи с назначением председателем совета Читинского центрального миссионерского уч-ща. В нояб. 1903 г., после учреждения должности помощника начальника Забайкальской духовной миссии (главой миссии тогда являлся правящий Забайкальский архиерей), был назначен на эту должность; с 20 авг. 1905 г. возглавлял Забайкальскую духовную миссию. |
| Все языческие идолопоклоннические суеверия в России издавна признавались терпимыми, потому что всем язычника м дозволялось свободное отправление для себя своего идолослужения. Признавая за всеми языческими суевериями свободу идолослужения, правительство ограничивало ее тогда только, когда находило известные действия вредными для гражданского быта инородцев; вообще же запрещало всякое распространение их между русскими подданными, какой бы они ни были веры или суеверия, и строго преследовало все, что могло полагать препятствие к обращению язычников к православной христианской вере. Во внутренние же дела языческих суеверий ни стеснительно, ни тем менее покровительственно никогда не входило, первое справедливо почитая несообразным с духом христианской веротерпимости, а последнее с требованиями христианской совести. В этом духе составлены все общие законы об иноверцах и их служении в России. Эти общие законы справедливо прилагались некоторое время и к языческому идолопоклонническому суеверию ламайцев. Но с 1764 г. стали издаваться частные постановления относительно ламского суеверия и лам, часто до того противоречащие, что нельзя было знать, преследуется или прокровительствуется это суеверие в России. Численность лам правительство, по-видимому, постоянно старалось ограничивать; но, сочиняя постановления в этом роде и никогда не осуществляя их на деле, в тоже время другими постановлениями давало самую сытную пищу для размножения ламства и порабощения ему бедных бурат, бывших шаманцев. Были годы (очень недалекие от нас), в которые вместе с законами об ограничении числа лам выходили открытые предписания в пользу ламской пропаганды и сам Хамбо-лама обязывался присягой поддерживать и распространять ламскую веру в России, вопреки коренному закону Российской империи о распространении одной православной христианской веры. Само христианство , говорит опытный исследователь ламства в Сибири архиепископ Нил, ощутило тяготу влияния лам. Из язычников никто почти не решался принимать христианство, боясь ламского прещения. Да и те из них, которые прежде крещены были, не имели покоя. Их гнали, тяготили всеми мерами. И потому семейства новокрещеных представляли странное и грустное смешение. Дети росли идолопоклонниками, имевши родителей-христиан. Отцы и матери, бывши христианами, таили свою веру и выдавали себя за язычников, чтобы только не попасть в когти ламам. |
|
|
