| Часть 2. Царь Василий Шуйский и воры Глава 1 I. Избрание Шуйского в цари. – Ограничение царской власти. – Царские грамоты. – Объяснения с Мнишками и польскими послами. – Царское венчание 19 мая, когда еще тело Димитрия лежало на площади, Шуйский собрал бояр, своих единомышленников, и говорил: «Мы совершили единодушно подвиг праведный, честный, полезный и спасительный для земли; если б только Богу угодно было, чтоб меньше крови пролилось! Бог , который земные царства раздает, кому хощет, благословил наше умышление. Теперь, когда вора больше нет на свете и русские люди избавились от обольщения чернокнижника и бесоугодника, который всем нам отвел глаза, – теперь нужно выбирать нового царя. Род наших государей пресекся, и надобно нам поискать в московском государстве человека знатной породы, прилежного в святой восточной вере, во всем благочестивого, – чтоб он держал невозбранно наши обычаи, чтоб сиял добродетелями, подобающими для престола, был бы опытен и не юн, поставлял бы царское величие не в роскоши и не в пышности, а в правде и воздержании, не казну бы свою умножал, а берег бы людское достояние наравне с казенным или собственным царским. Вы, может быть, скажете, что такого человека не найти нам. Но добрый земский человек должен хотеть наилучшего государя, чтоб он по крайности казался таким для своих подвластных» 1 . Шуйский описывал такие качества, какими сам славился. Он был не молод и опытен, бережлив до скупости, и уничтожением Димитрия доказывал свое благочестие и преданность вере и русских старым обычаям. Бояре сказали, что есть такой человек в русской земле только один – князь Василий Иванович Шуйский. Шуйский, как водится, для виду поломался и согласился. Бояре и думные люди пригласили властей. Приказали зазвонить в колокол, чтоб собрался на площадь народ. Поляки, оставшиеся в живых, перепугались, услышавши звон; они думали: верно москвитяне собираются перебить нас всех остальных. И не прежде отошло у них от сердца, как узнали, в чем дело. По одним известиям, это было 19, по другим – 20 мая. |
| События сразу и круто повернулись в сторону Лжедимитрия. В Москве, по рассказам очевидца, после смерти Бориса повсюду начало распространяться волнение, и народ становился всё более и более требовательным. Толпы бежали ко дворцу: одни кричали о сосланных при Борисе боярах, другие – чтобы мать Димитрия, старую царицу, посадить у городских ворот, дабы каждый мог узнать от неё: жив её сын или нет. Между вельможами была сильная вражда. Несмотря на то, что Годуновы были почти низвергнуты, они продолжали завидовать немногим, ещё оставшимся в живых лицам знатных родов, опасаясь, что они высоко поднимутся, если Димитрий сделается царём. Так, Симеон Никитич Годунов, называвший Мстиславского изменником московским, убил бы его, если бы кто-то не помешал. Народ ежедневно роптал и требовал возвращения прежней царицы и старых вельмож, скитавшихся в изгнании в разных местах. На это принуждены были обещать, что все оставшиеся в живых вельможи будут в скором времени возвращены в Москву. Относительно же матери Димитрия царица ничего не хотела слышать. Она, напротив, приказала крепко сторожить её, опасаясь, чтобы она, из желания избавиться от заточения и отмстить своим врагам, не сказала бы, что Димитрий жив. Народ, однако, угрожая силой, продолжал очень твёрдо настаивать на возвращении матери царевича. Явный страх овладел двором. Тогда вышел к народу князь Василий Иванович Шуйский и обратился к нему с прекрасной речью. Он сначала говорил о том, что Божий гнев тяготеет над народом в наказание за его грехи, что поэтому он ежедневно несёт тяжкие наказания, затем он высказал удивление тому, что все остаются ещё закоренелыми в своей злобе, склоняются к такой перемене, которая поведёт к распадению земли, к искоренению святой веры и к разрушению святилища московского. В подтверждение того, что Димитрий умер, Шуйский произносил страшные клятвы и показывал свои руки, которыми он полагал во гроб тело царевича, похороненного в Угличе. Далее Шуйский говорил, что человек, выдающий себя за Димитрия, расстрига, беглый монах, действующий по внушению дьявола, что расстрига послан в наказание за тяжкие грехи. Шуйский просил народ исправиться, сообща молить Бога о милости, оставаться твёрдым до конца, тогда, как говорил Шуйский, всё ещё может окончиться добром. Эта речь немного поуспокоила народ. Сосланные Борисом получали прощение и ежедневно возвращались в Москву. |
| Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (1587–1610) происходил из рода суздальских князей Шуйских, ведущих свое начало от легендарного Рюрика. Отец его В. Ф. Скопин-Шуйский (ум. в 1595 г.) был боярином Ивана Грозного, вместе с И. П. Шуйским руководил героической обороной Пскова в 1584 г. от войск польского короля Стефана Батория. Служба 18-летнего М. В. Скопина началась в 1605 г. при Лжедмитрии I; царь Василий Шуйский использовал военные таланты племянника, направляя его против своих врагов – восставших крестьян под руководством И. Болотникова и против польско-литовских войск Лжедмитрия II. Победы М. В. Скопина способствовали стабилизации власти непопулярного царя. В 1607 г. М. В. Скопин был пожалован в бояре, а в 1608 г. был направлен в Новгород для заключения договора со шведским королем Карлом IX о союзе против поляков и о военной помощи России. Договор был подписан в Выборге в феврале 1609 г., и в апреле отряд под руководством шведского полковника Якова Делагарди прибыл в Новгород в распоряжение М. В. Скопина. Началось главное дело недолгой, но полной событиями жизни М. В. Скопина – борьба за освобождение Москвы, осажденной поляками. Не рассчитывая только на помощь наемников, М. В. Скопин установил прочные связи с северными городами России, свободными от интервентов, получал от них подкрепление людьми и деньгами, обучал увеличивающееся русское войско регулярному ведению боя и осады. 12 марта 1610 г., освободив Торжок, Тверь, Дмитров, разбив поляков под стенами Троице-Сергиевой лавры (12 января 1610 г.) и, наконец, Москвы, М. В. Скопин-Шуйский торжественно въехал в столицу как ее освободитель и был триумфально встречен царем и «всенародным множеством» московского люда. Широкие народные массы связывали с именем М. В. Скопина надежды на выход Руси из кризиса Смуты, в искусном молодом полководце, племяннике бездетного царя, видели достойного наследника престола. Казалось, что должно исполниться предсказание популярного в средневековье эсхатологического апокрифа «Откровение Мефодия Патарского » о приходе царя – народного избавителя – Михаила... В самый разгар пиров и торжеств по случаю освобождения Москвы М. В. Скопин умер. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Драмы. Сценарии Собрание драм и сценариев Д. С. Мережковского. Борис Годунов (киносценарий) Будет радость (пьеса в 4-х действиях) Гроза прошла (драматические сцены в 4-х действиях) Данте (киносценарий) Маков цвет (драма в 4-х действиях) Митридан и Натан (драматический этюд) Осень (комедия в 2-х действиях) Романтики (пьеса в 4-х действиях) Сильвио (фантастическая драма) Царевич Алексей (трагедия в 5-ти действиях) Юлиан Отступник («Смерть богов») (трагедия в 5-ти действиях) Драмы. Сценарии Дмитрий Сергеевич Мережковский Дмитрий Сергееевич Мережковский Борис Годунов киносценарий, сцены I–XVI I. Пролог Экран светлеет. Руки Пимена, развивающие свиток, на котором написано: «В 1598 году со смертью царя Феодора , сына Иоанна Грозного , древняя династия русских царей пресеклась. Феодор был бездетен, а его младший брат, царевич Дмитрий , который должен был ему наследовать, загадочно погиб еще при жизни Феодора от руки убийцы. Россия осталась без царя. По обычаю страны народ должен был избрать нового. Было решено предложить власть любимцу Иоанна Грозного шурину царя Феодора – боярину Борису Годунову. Экран медленно темнеет. Яркий летний день. Но будет гроза. На холме, с которого открывается вид на всю Москву, всадник на черном коне, князь Василий Шуйский С ним несколько приставов, тоже на черных конях. Конская сбруя звенит и сверкает на солнце. На небе появляются первые грозовые тучи. Тени от них пробегают по городу, пятнами ложатся на Москву-реку. Шуйский подымает голову, смотрит на небо. Шуйский. Будет гроза! Подъезжает князь Воротынский, статный боярин с черной густой бородой и с умными, живыми глазами. Он и сопровождающие его пристава – на белых конях. Воротынский. Наряжены мы вместе город ведать. Шуйский. Но, кажется, нам не за кем смотреть. Воротынский. Москва пуста; вослед за патриархом К монастырю пошел и весь народ. Как думаешь, чем кончится тревога? |
| КНЯЗЬ МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ СКОПИН-ШУЙСКИЙ Личность эта быстро промелькнула в нашей истории, но с блеском и славой, оставила по себе поэтические, печальные воспоминания. Характер этого человека, к большому сожалению, по скудости источников, остается недостаточно ясным: несомненно только то, что это был человек необыкновенных способностей. В старинных родовых обычаях нередко случалось, что кто-нибудь из членов рода получит прозвище, которое остается за его прямыми потомками, и таким способом образуется двойная фамилия, состоящая из этого прозвища и родового древнего наименования. Так, в потомстве суздальских князей, получивших наименование Шуйских, был князь, прозванный Скопа, давший начало ветви Шуйских, носивших названия Скопиных-Шуйских: эта ветвь окончилась правнуком Скопы Михаилом Васильевичем. Во время царствования названого Димитрия Михаил Васильевич имел не более двадцати лет от роду, но Димитрий отличил его и приблизил к себе. Он дал ему сан своего царского мечника и возложил на него важное поручение привезти в Москву царицу Марфу. В каких отношениях был Михаил к заговору Шуйского - мы вполне не знаем, хотя есть известие, что Димитрий, во время нападения заговорщиков, не нашел своего меча, который хранился у Михаила. Когда Болотников стоял под Москвою и 26 ноября собирался брать приступом столицу, царь Василий поверил Скопину охранение Серпуховских ворот. Михаил исполнил превосходно свое поручение и не только отбил мятежников, но 2 декабря ударил на Коломенское село и заставил Болотникова бежать от столицы. Несмотря на то, что князь Скопин заявил уже свои способности, Шуйский не дал ему главного начальства над войском против Тушинского вора, а поручил своему бездарному брату, Димитрию, который постыдно бежал и допустил самозванца до Москвы. Видно было, что подозрительный царь не доверял Михаилу Васильевичу и выдвинул его на дело только тогда, когда большая часть государства отпала от московского царя и сам Василий, со дня на день, дожидался гибели. В это время Скопин отправился в Новгород для заключения союза со шведами. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Буссов К. Московская хроника Главы IX и X. О князе Василии Шуйском и Димитрии втором, который хотел свергнуть Шуйского и выдавал себя за спасшегося Димитрия и т. д. Также о Сигизмунде III, короле польском и пр., как вмешался он, и о сыне его королевского величества господине Владиславе, как ему были предложены московская земля и престол К оглавлению В том же 1606 г., 24 мая — это был 8-й день после измены и убийства — князь Василий Шуйский (тот, что прошлой осенью побывал в руках палача, был раздет его подручными и уже положил голову на плаху, ибо ему на месте публичных казней должны были топором запретить заниматься изменами) без ведома и согласия Земского собора, одною только волею жителей Москвы, столь же почтенных его сообщников в убийствах и предательствах, всех этих купцов, пирожников и сапожников и немногих находившихся там князей и бояр, был повенчан на царство патриархом, епископами и попами, и присягнул ему весь город, местные жители и иноземцы. Сразу после этого некоторые из находившихся в Москве вельмож и дьяков были отправлены по стране, чтобы привести к клятве и присяге весь простой народ и все дворянство, все города и общины. Став царем, Шуйский первым делом отправил посольство к польскому королю и обвинил его величество в том, что не было соблюдено заключенное в свое время перемирие, и присовокупил к этому просьбу прекратить нападения на рубежи и придерживаться добрососедских отношений. При этом он послал королю всевозможные великолепные подарки и подношения и, заметая за собой следы, сообщил его королевскому величеству, как его подданные, люди воеводы Сандомирского, издевались над жителями Москвы и тем вызвали мятеж, во время которого было убито столько поляков, но королевскому послу не было причинено никакого зла, ибо он, Шуйский, сам лично его охранял и в будущем отпустит обратно в полном здравии. |
| ГЛАВА ВТОРАЯ. ПРАВЛЕНИЕ БОЯРСКОЕ Характер князя Василия Шуйского. – Гибель Телепнева-Оболенского. – Ссора Шуйского с Бельским и заключение последнего; казнь дьяка Мишурина. – Правление Ивана Шуйского. – Свержение митрополита Даниила и возведение Иоасафа. – Освобождение Ивана Бельского; правление его и митрополита Иоасафа. – Освобождение князя Владимира Андреевича Старицкого. – Торжество Шуйских. – Гибель Бельского. – Свержение митрополита Иоасафа и возведение Макария. – Правление Андрея Шуйского. – Удаление любимца государева – Воронцова. – Воспитание Иоанна и образование его характера. – Гибель Андрея Шуйского. – Опалы. – Принятие царского титула и женитьба Иоанна на Анастасии Романовне. – Пожары, в Москве. – Обвинения Глинских в волшебстве; восстание на них народа. – Сильвестр и Адашев. – Созвание выборных и речь царя на Лобном месте. – Значение правления боярского. – Дела литовские, крымские и казанские в это правление. – Бедствия от врагов внешних и внутренних. – Губные грамоты. – Новое известие о детях боярских, живущих в Думе. – Бегство Петра Фрязина. Кто же из бояр более других должен был негодовать на первенствующее положение Оболенского, кто должен был, имел право явиться на первом месте, на которое только случайность возвела Оболенского? Мы видели, что в последнее время княжения Василия и, следовательно, в начале княжения сына его первое место между боярами занимал князь Василий Васильевич Шуйский. Мы видели, что этот Шуйский энергическою мерой успел удержать Смоленск за Москвою после Оршинской битвы; энергическая мера состояла в перевешании в виду литовского войска всех знатных смольнян, державших сторону королевскую. Эта черта уже несколько знакомит нас с человеком и заставляет ожидать от него подобных же мер и при достижении собственных, личных целей. В седьмой день по кончине Елены схвачены были конюший – боярин князь Овчина-Телепнев-Оболенский и сестра его Аграфена, мамка великого князя, по совету князя Василия Шуйского, брата его Ивана и других. Оболенский умер в заключении от недостатка в пище и тяжести оков; сестру его сослали в Каргополь и постригли. Заключенные в правление Елены князь Иван Бельский и князь Андрей Шуйский были освобождены. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Две грамоты патриарха Гермогена к изменникам, пытавшимся свергнуть царя Василия Шуйского. После 17 февраля 1609 г. Грамоты изданы: ААЭ. Спб., 1836. Т. 2. 169. Приводится по изданию: А.П.Богданов. Русские патриархи (1589-1700): В 2 т. Т. 1. -- М.: ТЕРРА; Республика. 1999. С. 259-268 Василий Шуйский не откликнулся на просьбу Гермогена без промедления объявить царский поход против набиравшего силы нового самозванца. За один год Лжедмитрий II подчинил себе почти всю южную и среднюю Россию, а 1 июня 1608 г. утвердился в 12 верстах от столицы, в селе Тушино. Василий Шуйский удержал за собой Москву, но был бессилен воспрепятствовать отрядам самозванца, захватывавшим и грабившим города и монастыри. В то время как отдельные воеводы мужественно бились с «государевыми изменниками», многие подданные Шуйского, включая ближних бояр, ездили в тушинский лагерь, где имели родственников и друзей, ожидая, чья сторона возьмет верх. Больше всех, как всегда, страдало простонародье, измученное налогами и неприкрытыми грабежами. Многомесячное бессмысленное кровопролитие вызывало раздражение многих военных, обвинявших Шуйского в уклонении от решительного сражения. 17 февраля 1609 г. группа дворян подняла народ на восстание против московского царя. Но бояре в большинстве поддержали Шуйского, на помощь ему пришли многие воеводы, решительно выступил в защиту законной власти патриарх Гермоген. Заговорщики — около 300 человек — бежали в тушинский лагерь, а вслед им полетели горькие послания патриарха, потрясенного этим новым ударом по русской государственности. В двух грамотах к изменникам с удивительной остротой выразилась боль души Гермогена за гибнущее православное Отечество, отчаяние первосвятителя, который не в силах остановить свою поспешающую к всенародной катастрофе паству. Архиерейскую власть, Отечество, Церковь, христианскую веру, самого Бога бросает патриарх на чашу весов в пользу царя Василия, выдавая ненавистного многим узурпатора за Божий дар. Грамота 1 |
| Церковь во имя Живоначальной Троицы в Троицкой слободе Храм на Святой дороге Церковь во имя Живоначальной Троицы в Троицкой слободе. Фото: Михаил Чупринин Первое подворье Троицкого монастыря в Москве появилось в Кремле еще при жизни преподобного Сергия. По преданию, великий князь Дмитрий Донской пожаловал ему кремлевские земли для подворья святой обители. Именно это подворье и оставило имя Троицкой башне Московского Кремля, близ которой оно располагалось. Подворье сыграло важную роль в жизни Москвы: в его храме великий князь Василий III крестил своего младшего сына Юрия, брата Ивана Грозного; там же отпевали именитых бояр, а после Смуты москвичи приносили на подворье всенародное покаяние за присягу Лжедмитрию I. Кремлевское Троицкое подворье просуществовало до начала правления Екатерины II: в 1764 году его земля была изъята в казну при секуляризации. На том месте архитектор Еготов построил старое здание Оружейной палаты, а в советское время там появился Дворец съездов, ныне Государственный Кремлевский дворец. Второе, «Стряпческое», подворье Троицкой обители располагалось в Китай-городе на Ильинке. Эту землю подарил лавре один московский купец в 1535 году. Здесь поселились стряпчие Сергиевой обители, занимавшиеся ее хозяйственными и судебными делами, – отсюда и прозвище этого подворья. В 1876 году по благословению святителя Иннокентия, митрополита Московского, архитектор Петр Скоморошенко построил на территории подворья пятиэтажный доходный дом в русском стиле (Ильинка, 5). Это было первое пятиэтажное здание в Москве, и оно долго оставалось самым высоким в первопрестольной, так что на него приходили посмотреть, как на чудо. Дом строился для сдачи квартир и помещений в наем ради получения дохода, который шел на нужды лавры, на ремонт и содержание храмов и на благотворительность. В 1609 году Василий Шуйский подарил Сергиевой обители еще одно, загородное, подворье – за Сретенскими воротами, где и была возведена Троицкая церковь. Это подворье расположилось у главной богомольной дороги России в лавру, именуемой Святой дорогой. Прежде эти земли принадлежали дворцовой Напрудной слободе и ямщикам Переяславской ямской слободы. Шуйский пожаловал владения Троицкому монастырю за неоценимую помощь лавры и подвиги ее иноков в борьбе против самозванца и польско-литовских интервентов. Смутное время еще не окончилось, самого Шуйского ожидало низвержение и плен, а Москву – ее главные бои 1612 года. И обустраивать новое Троицкое подворье начали лишь после воцарения Романовых, когда в России установился долгожданный мир. Многие бояре, имевшие по соседству дома, покушались на эти земли, но государь Михаил Федорович повелел полностью вернуть обители некогда подаренные ей владения. |
| ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ЦАРСТВОВАНИЕ ВАСИЛИЯ ИВАНОВИЧА ШУЙСКОГО Грамота нового царя о своем избрании. – Ограничение царской власти. – Царские грамоты по областям. – Царское венчание Шуйского. – Патриарх Гермоген и отношения его к царю. – Причины появления второго самозванца. – Молчанов. – Возмущение в Украйне. – Волнение в Москве. – Болотников. – Поражение царского войска и повсеместное восстание на юге. Ляпуновы. – Болотников у Москвы. – Отступление дворян от Болотникова. – Поражение и бегство Болотникова. – Наступательное движение Шуйского. – Разрешительная грамота патриархов Иова и Гермогена. – Болотников и самозванец Петр в Туле. – Победа царских войск. – Шуйский осаждает Тулу. – Появление второго самозванца. – Взятие Тулы царем. – Состав войска второго Лжедимитрия. – Рожинский, Заруцкий. – Новые самозванцы. – Беспокойство в Москве. – Лжедимитрий спешит к Москве. – Мир Шуйского с Польшею. – Лжедимитрий в Тушине. – Война его с Шуйским. – Марина и отец ее в Тушине. – Польский наказ для второго Лжедимитрия Исполняя обещание, данное товарищам своим по заговору, Шуйский так повестил о своем воцарении: «Божиею милостию мы, великий государь, царь и великий князь Василий Иванович всея Руси, шедротами и человеколюбием славимого Бога и за молением всего освященного собора, по челобитью и прошению всего православного христианства учинились на отчине прародителей наших, на Российском государстве царем и великим князем. Государство это даровал Бог прародителю нашему Рюрику, бывшему от римского кесаря, и потом, в продолжение многих лет, до самого прародителя нашего великого князя Александра Ярославича Невского, на сем Российском государстве были прародители мои, а потом удалились на суздальский удел, не отнятием или неволею, но по родству, как обыкли большие братья на больших местах садиться. И ныне мы, великий государь, будучи на престоле Российского царства, хотим того, чтобы православное христианство было нашим доброопасным правительством в тишине, и в покое, и в благоденстве, и поволил я, царь и великий князь всея Руси, целовать крест на том: что мне, великому государю, всякого человека, не осудя истинным судом с боярами своими, смерти не предать, вотчин, дворов и животов у братьи его, у жен и детей не отнимать, если они с ним в мысли не были; также у гостей и торговых людей, хотя который по суду и по сыску дойдет и до смертной вины, и после их у жен и детей дворов, лавок и животов не отнимать, если они с ними в этой вине невинны. |
|
|
