Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Церковь Мирелейон. 920–922 гг. [Греч. Εκκλησα το Μυρελαου; тур. Бодрум-джами или Месих-паша-джами], визант. церковь в К-поле, возведенная между 920 и 922 гг. по указанию имп. Романа I Лакапина (920-944) на территории его имп. дворца в юго-вост. части; единственная постройка, сохранившаяся от комплекса зданий дворца и примыкавшего к нему мон-ря; была посвящена Пресв. Богородице. Церковь М. изначально была задумана как мавзолей для членов имп. семьи в соответствии с распространенной в Македонскую эпоху практикой. В М. были похоронены по крайней мере 6 представителей имп. семьи, среди них сам имп. Роман I (948), останки к-рого были перенесены с о-ва Проти, где император, будучи монахом, провел последние годы жизни; его супруга Феодора (похоронена в 922/3), сыновья Христофор (931) и Константин (946) с супругой Еленой (940), дочь Елена (961), жена имп. Константина VII Багрянородного . Очевидно, желанием имп. Романа I устроить в М. мавзолей объясняется перенесение в новую постройку 3 саркофагов с останками имп. Маврикия († 602) и его сыновей, находившихся в Маманта святого монастыре , недалеко от ворот Ксилокерк. После пожара (1275) и краткого периода запустения церковь была отреставрирована, в палеологовское время вновь использовалась как мавзолей. Известия об основании церкви и прилегающего к ней мон-ря содержатся в визант. источниках X-XI вв., в хрониках Продолжателя Феофана и Иоанна Скилицы , в которых говорится, что церковь находилась в ведении императора Романа (Μον το βασιλως Ρωμανο) и стояла во дворце Мирелейон (ν τος παλατοις το Μυρελαου). Долгая и связанная с императорскими фамилиями жизнь мон-ря отражена в документах последующих веков; известно, что в 960 г. здесь приняла постриг сестра имп. Романа II Агафия, а в 1059 г. после отречения имп. Исаака I Комнина в мон-рь удалились его жена Екатерина и дочь Мария. Последние свидетельства о визант. постройке восходят к нач. XII в. и затем ко времени турецкого завоевания К-поля.

http://pravenc.ru/text/2563310.html

Церковь Мирелейон. Фотография. 1911 г. Церковь Мирелейон. Фотография. 1911 г. При Месихе-паше († 1501) церковь М. была переделана в мечеть и получила турецкое название Бодрум-джами (мечеть на основании). Впервые соотнес с М. эту постройку П. Жиль ( Gilles. 1561); его версия получила широкое распространение (однако ее не разделяли Г. Милле, К. Вульцингер, Д. Толбот Райс; Райс позднее пересмотрел свою т. зр.). Наблюдения Жиля базировались на знании письменных источников. Здание церкви имеет 2-ярусную структуру. Верхняя часть представляет собой небольшого размера крестово-купольную церковь (11,22×17,50 м) на 4 опорах, сложенную из кирпича с широкими вставками связующего раствора. Нижняя конструкция превосходит по размерам верхнюю церковь (13,10×24,10 м), выходит за ее пределы и служит для нее основанием. Выступающие части нижней конструкции образуют со всех сторон церкви платформу, более широкую с восточной стороны. Очевидно, церковь была окружена обходной галереей, от которой сохранились следы аркады. Назначение нижнего этажа до сих пор остается предметом обсуждения исследователей. В нем видели первоначальный древний храм, цистерну, нимфейон, а также погребальную капеллу ( Millingen. 1912; Wulzinker. 1925; Striker. 1981). Последняя версия представляется наиболее правдоподобной, по крайней мере на начальной стадии существования этой конструкции. Ее возникновение, вероятно, обусловлено особенностями рельефа места: она потребовалась для того, чтобы поднять церковь на один уровень с дворцом. Фундамент дворца в свою очередь был возведен на остатках позднеантичного здания (датируется V в.), от которого сохранилась внушительных размеров ротонда (внешний диаметр 41,8 м), использовавшаяся впосл. в качестве цистерны. Здание сильно пострадало во время латинского завоевания К-поля (1204) и было восстановлено в палеологовское время, тогда нижняя структура стала использоваться в качестве погребальной капеллы. С т. зр. конструкции и функционального назначения нижняя и верхняя церкви М. представляют 2 самостоятельные, независимые друг от друга постройки. Некоторые исследователи предлагают также разную хронологию для этих структур, предполагая, что нижняя церковь древнее верхней и время ее постройки относится к VII в. В качестве аргумента приводили характер кладки ( Rice. 1933). Однако эта гипотеза была отвергнута сначала Й. Кольвицом (1934), а затем С. Л. Страйкером (1941).

http://pravenc.ru/text/2563310.html

В XI-XII вв. в Юж. Европе (Италия, Германия) получил распространение тип приподнятых внутренних К. Их размещали в алтарной части и слегка заглубляли, а главный алтарь, к к-рому вели ступени, поднимали над наосом (ц. арх. Михаила в Хильдесхайме, XI в., Германия). Приподнятые К. часто сливаются с наосом (ц. Сан-Миниато-аль-Монте во Флоренции, К.- 1038-1057; собор Модены, 1099-1106; ц. Сан-Дзено в Вероне, ок. 1122; собор Пармы, сер. XII в.). К кон. XII в. К. строили реже, в готических храмах функция хранилища мощей перешла к хору (к-рый в церквах этого времени расширяют или строят заново). К. все чаще стали использовать для погребений. В Новое время К. утратила литургическую функцию, однако известны исключения. Маленькая круглая К. Темпьетто Д. Браманте в клуатре рим. мон-ря Сан-Пьетро-ин-Монторио (1502) построена на месте мученичества ап. Петра, чьи реликвии видны через окно-фенестреллу в полу,- вероятно, как напоминание об эпохе раннего христианства. Связь К. с храмами раннехрист. и особенно романского периодов определила возврат к этой архитектурной форме в кон. XVI в., в период Контрреформации. Погребальные функции К. позволили ей сохраниться в Новое время (собор св. Павла в Лондоне архит. К. Рена имеет К. под пространством всего храма) вплоть до ХХ в. В архитектуре Византии К. не столь многочисленны, а главное, они не получили того же значения, что в зап. традиции, и могут называться К. лишь условно. Так, в известнейшем центре паломничества, базилике вмч. Димитрия в Фессалонике (V-VI вв.), главным объектом почитания был свободно стоявший в наосе киворий, а не К., помещавшаяся вблизи терм, где пострадал вмч. Димитрий. В средневизант. период погребальные К. встречаются чаще, что отражает влияние романской архитектуры. Широко известны К. кафоликона мон-ря Осиос Лукас (20-е гг. XI в.), костница Бачковского мон-ря Болгарии (кон. XI - нач. XII в.), К. Хиландарского мон-ря на Афоне (XII в.) и др. В архитектурном отношении это, как правило, простые сводчатые субструкции, служившие выравнивающей платформой, к-рая необходима при строительстве в гористой местности. Часто они имели только конструктивное назначение (ц. в Асеновой крепости, Болгария) и лишь с течением времени становились погребальными помещениями, нередко украшенными росписью или др. декором. Так, в К. мон-ря прп. Иоанна Студита в К-поле (VI в.) были погребены монахи времени Латинского королевства, в нижнем этаже церкви мон-ря Мирелейон (К-поль, Х в., совр. мечеть Бодрум-джами) погребения устраивали только в XIV в. В юж. слав. землях встречаются переходные сооружения от погребального подклета к К.- такой тип образуют 2-этажные церкви-костницы.

http://pravenc.ru/text/2459067.html

1986. P. 356), напр. сев. постройка мон-ря, основанного адмиралом флота Константином Липсом (ныне мечеть Фенари-Иса-джами), освященная как ц. Богородицы (907) и ц. мон-ря Мирелейон (Бодрум-джами), вероятно возведенная имп. Романом I Лакапином (919-944) рядом с его новым дворцом до 923 г. Их наосы схожи особенностями композиций, размерами (наос ц. мон. Липса - 13 ´ 9,5 м) и оформлением деталей, нартексы завершаются по сторонам округлыми нишами. Галерея над нартексом ц. мон-ря Липса тройной аркадой раскрывалась в зап. рукав храма; хоры размещались и над угловыми частями наоса, где были устроены молельни, восточные (возможно, и западные) венчались куполами. К 3-частному алтарю примыкают капеллы, благодаря к-рым вост. фасад оформляет 5-апсидная композиция. Глухие грани апсид украшены нишами. Оба храма имели великолепное освещение благодаря окнам центрального барабана и широким застекленным проемам в торцах юж. и сев. рукавов, вытеснившим собственно стены. В богатой системе скульптурного убранства ведущая роль принадлежала карнизам в неск. ярусах (в основании барабана, под центральными сводами, на уровне капителей колонн по стенам), они подчеркивали архитектонику здания и имели самостоятельную орнаментику (орлы и розетки, цветы и пальметты, звезды, кресты с павлинами). От высоты карниза зависел его вынос и наклон плоскости резной поверхности. Резьба покрывала мраморные столбики между окнами и выходила на фасады. Вероятно, в качестве обрамлений на стенах храма применялись разноцветные керамические поливные плитки, в чем усматривается влияние сасанидского и араб. Востока ( Комеч. 1986. С. 59). Мирелейон выложен целиком из кирпича и основан на субструкции аналогичной 4-столпной структуры, превращенной после восстановления храма ок. 1300 г. в имп. усыпальницу. В более развитом 4-колонном пространстве боковые участки стен расчленены арочными нишами. В ряду однотипных построек Мирелейон выделяется особой, крестовой формой завершения всех ячеек, за исключением центральной, перекрытой дольчатым куполом (диаметр - 3,1 м), и пандативных сводов широко раскрытых в пространство наоса пастофориев и средней ячейки нартекса.

http://pravenc.ru/text/383977.html

XX в. С. Страйкер работал в Мирелейоне (Бодрум-джами) с некрополем Палеологов в основании храма и в Календерхане-джами (с 1966, совместно с Д. Кубаном). Важнейшим шагом в изучении ранневизант. эпохи стали раскопки на Сарахане, открывшие остатки богатейшего храма св. Полиевкта, построенного в VI в. Аникией Юлианой (Р. М. Харрисон, Н. Фиратли, 1964-1969). Крупные открытия в М. Азии связаны с Эфесом , где в 50-70-х гг. XX в. был раскопан Британским ин-том в Анкаре (под рук. М. Гофа) уникальный комплекс Алахан-манастыр (V в.) (среди находок - эпитафия архит. Тарасия, 462 г.); зафиксированы пещерные памятники Каппадокии, традиц. считавшиеся монастырскими (Н. Тьерри, Л. Родли, Тетерятникова). Их временная атрибуция была верно указана еще Я. И. Смирновым (в основном не ранее X в.); в наст. время установлено, что скальные храмы были частью сложной социальной структуры, они располагались вблизи узлов дорог, скоплений деревень и городов, зависели от местных ктиторов, поэтому ставится вопрос о сплошной проверке принадлежности скальных каппадокийских церквей к монастырским постройкам. После второй мировой войны изучение визант. археологии ускорилось, с одной стороны, благодаря важнейшим издательским проектам «Археологические тетради» (Cahiers archéologiques; с 1948, Париж) и «Словарь византийского искусства» (Reallexicon zur byzantinische Kunst, с 1964, Штутгарт), с др.- включению в работу новых ин-тов из США, располагавших значительными материальными средствами. Так, Мичиганский и Принстонский ун-ты организовали ряд больших экспедиций (в мон-рь вмц. Екатерины на Синае, 50-60-е гг. XX в.). Принстон сохранял значение основного центра изучения визант. археологии в США до 50-х гг. XX в. (в наст. время в основном архитектуры под рук. С. Чурчича), позже - центр Гарвардского ун-та Дамбартон-Окс, систематически проводящий археологические и иные работы в разных областях Византии, имеющий хорошее собрание древностей, архив и одну из лучших б-к по византинистике, организующий ежегодные симпозиумы, публикующий периодические и серийные издания.

http://pravenc.ru/text/ВИЗАНТИЙСКАЯ ...

Храмы 2-го и 3-го типов, объединяемые под общим названием «на восьми опорах», представляют собой самые высокие в конструктивном и эстетическом отношении достижения зодчества средневизант. времени. Вопреки установившимся названиям в основе их композиций октагональная форма почти отсутствует: 8-угольник образуется смыканиями основных подкупольных арок с арками тромпов и является основой 8 парусов. Даже в зоне 2-го яруса, где стены, формирующие пространство наоса, приобрели вид 8 чередующихся больших и малых круглых ниш (Неа-Мони на Хиосе), форма подкупольных пилястр ясно указывает на квадратное основание композиции. Кроме перечисленных типов в X-XII вв. было возведено множество построек, как простых (напр., сводчатый зал с апсидой над аналогичной криптой костницы Бачковского мон-ря, 1083), так и самых необычных композиций, имевших локальное распространение: напр., храм с куполом на 6 опорах, как в Болгарии (церковь в Винице, ок. 950) и в Грузии (церковь в Кумурдо, 964), сочетание 4-столпного храма с триконхом (кафоликоны мон-рей Афона) и др. Церковь мон-ря Мирелейон (Бодрум-джами) в Константинополе Церковь мон-ря Мирелейон (Бодрум-джами) в Константинополе Начало средневизант. архитектуры К-поля обычно связывают с 2 несохранившимися храмами имп. Василия I Македонянина в Большом имп. дворце - ц. Богоматери Фара (освящена, вероятно, в 864) и ц. Неа (Новая) (876-881) (см. ст. Большой дворец в Константинополе ). Об архитектуре Фаросской церкви - хранилища наиболее почитаемых реликвий - известно мало, реконструкция сближает его композицию с ц. свт. Климента в Анкаре ( Jenkins R. J. H. , Mango C. The Date and Significance of the Tenth Homily of Photius//DOP. 1956. Vol. 9/10. P. 173), ц. Неа, располагавшаяся на террасе, на субструкциях, была типа вписанного креста или крестово-купольная, предположительно с 5 куполами. Оба храма, небольшие по размеру, могли оказать влияние на церковное зодчество столицы и за ее пределами. Неск. храмов К-поля, возведенные в 900-1200 гг., с композицией типа вписанного креста являются подражанием ей ( Krautheimer.

http://pravenc.ru/text/383977.html

Георгия в Манганах. Монастырь Пресв. Богородицы Перивлепты (27) - см. ст. Перивлепты монастырь , в Константинополе. Монастырь Пресв. Богородицы Пиги (19) - см. ст. «Живоносный Источник» иконы Божией Матери монастырь . Церковь Пресв. Богородицы в Сигме (28) (ν τ Σγματι) ( Janin. 1969. P. 230-231), по мнению Жанена, визант. традиция, согласно которой церковь была построена имп. Константином I Великим, является вымышленной. Вероятно, она была отремонтирована имп. Юстинианом ок. 532 г. и разрушена во время землетрясения 9 янв. 870 г. Василий I Македонянин построил на ее месте более прочную и красивую церковь. Место Сигма, возможно, получило название от полукруглого портика и находилось между цистерной Мокия и мон-рем Пресв. Богородицы Перивлепты. Церковь Пресв. Богородицы Фара (Фаросской) (29) - см. ст. Большой дворец в Константинополе . Церковь Пресв. Богородицы на форуме (30) (το Θρου) ( Janin. 1969. P. 236-237; Иванов. 2011. С. 254-255), была построена имп. Василием I (867-886) в первые годы его правления для торговцев, которые проживали в районе форума Константина. По обычаю, установленному, возможно, имп. Василием I, императоры во время триумфов доезжали верхом от Золотых ворот до форума и переодевались в этой церкви из военного в царское одеяние, чтобы потом шествовать до Св. Софии. Этот храм посещал прп. Андрей Юродивый, согласно его Житию (Х в.). Антоний Новгородец (1200) сообщает, что в церкви хранился мраморный стол, за которым совершалась Тайная вечеря (Книга Паломник. С. 23-24). Церковь находилась в левом портике форума. Монастырь Пресв. Богородицы Халкопратийской (31) - см. Халкопратийской Пресвятой Богородицы монастырь . Монастырь Пресв. Богородицы (Успения) Хора (Кахрие-джами) (32) - см. ст. Хора , монастырь в Константинополе. Бодрум-джами (71) - см. ст. Мирелейон . Церковь святых Бориса и Глеба (33) ( Janin. 1969. P. 65), по сообщению летописца из рукописи XVI в., ее строительство относится к 1117 г. (РГАДА. МГАМИД. Ф. 181. 478. Л. 471-471 об.). Антоний Новгородец (1200) свидетельствовал, что церковь, посвященная Борису и Глебу, находилась в квартале Ис-Пигас (ες Πηγς), где было явление этих святых и по молитве к ним происходили мн.

http://pravenc.ru/text/Константинополь.h...

Пульхерия и имп. Маркиан. Согласно Исихию Милетскому (VI в.), церковь была воздвигнута на месте храма Посейдона, согласно Псевдо-Кодину - Зевса. Ок. 420 г. рядом с церковью подвизался прп. Александр Константинопольский. При имп. Анастасии I (491-518) во время расчистки подземного хода были обнаружены гигантские человеческие кости, выставленные затем в имп. дворце. Возможно, эти работы были связаны с установкой за церковью статуи императора. Здесь в течение 6 лет жили насельницы мон-ря св. Олимпиады после его разрушения в 532 г. В окт. 877 г. в храме было выставлено тело свт. Игнатия К-польского, прежде чем оно было погребено в мон-ре Сатира. Не ранее посл. трети IX в. появилось сказание о перенесении в церковь мощей вмч. Мины, хотя его аутентичность вызывает сомнения. Английский паломник (1190) вспоминал, что видел здесь его главу, а также мощи мч. Виктора, сщмч. Викентия и мч. Прокопия, к-рому была посвящена отдельная часовня, или придел. В храме совершался синаксис в честь его освящения (21 сент.), а также в честь вмч. Мины (11 нояб.) и вмц. Марины (17 июля). Согласно различным указаниям источников относительно локализации церкви, она располагалась на севере мыса Сарайбурну. Сохранившаяся в совр. Стамбуле поздняя ц. св. Мины находится скорее всего на другом месте и в визант. эпоху была мартирием во имя святых Карпа и Папилы ( M ü ller-Wiener. 1977. S. 186-187). Церковь св. Мины (и Поликарпа) (70) - см. ст. Мины святого храм в Константинополе . Монастырь Мирелейон имп. Романа Лакапина (Бодрум-джами) (71) - см. ст. Мирелейон , мон-рь в Константинополе. Церковь свт. Митрофана в Гептаскалоне (72) (ν τ Επτασκλ) ( Janin. 1969. P. 336-337), была построена на месте дома свт. Митрофана, еп. Византия в 306/7-314 (пам. 4 июня). Упоминается в трактатах корпуса Псевдо-Кодина, где основание храма приписывается имп. Константину I Великому. Эти сведения едва ли достоверны, но тем не менее святой несомненно почитался в К. с эпохи Константина. Храм упомянут также Антонием Новгородцем (1200).

http://pravenc.ru/text/Константинополь.h...

Длительная историческая эпоха сер. VIII - кон. XII в. была периодом стабильного и безопасного развития К. За более чем 400 лет город не знал крупных военных действий в окрестностях. Прямая угроза осады К. возникала лишь эпизодически. В 813 г. болг. хан Крум грабил предместья К., угрожал городу осадой, но успеха не добился; в 821-822 гг. К. безуспешно осаждали восставшие во главе с Фомой Славянином. В период 913-922 гг. болг. царь Симеон неск. раз угрожал осадой К. и грабил окрестности города. В 860, 941 и 1043 гг. Русь совершала нападения, но сил для осады и тем более захвата К. не имела. В 988 г. окрестности К. стали ареной междоусобной борьбы, когда имп. Василию II с помощью русской союзной дружины удалось разгромить силы мятежного полководца Варды Фоки в битве при Хрисополе. В целом все эти события не нанесли существенного ущерба К. и его региону, что позволило городу постепенно оправиться от упадка «темных веков» и вновь превратиться в один из крупнейших мировых экономических и культурных центров. Церковь Мирелейон (Бодрум-джами). 930 г. Фотография. 2012 г. Церковь Мирелейон (Бодрум-джами). 930 г. Фотография. 2012 г. Расширение строительной активности в К. намечается уже при Феофиле (829-842), но достигает своего пика при имп. Василии I (867-886). Ему приписывается строительство и восстановление 31 храма в городе, в основном после землетрясения 869 г. Для этой эпохи характерна интенсификация прежде всего церковного строительства: отчасти благодаря выросшей роли Церкви и необходимости восстановления и украшения храмов и мон-рей после Торжества Православия в 843 г., отчасти из-за складывавшейся в среде светской и церковной элиты общевизант. тенденции ктиторского церковного строительства. Императоры, члены их семей и представители знатных фамилий основывают храмы и мон-ри на своих землях (в К. и провинциях), передают им владения или содержат их на свои средства, формально не вмешиваясь в церковную жизнь, но на практике зачастую предписывая клиру и монахам те или иные правила, не связанные с вероучением (распорядок повседневной жизни мон-ря, поминовение усопших ктиторов и их родных и т. д.). «Синаксарь Константинопольской Церкви» и «Типикон Великой церкви» (IX-XI вв.) упоминают в К. и его ближайших пригородах 248 храмов; в Patria Constantinopolitana к ним добавлена еще 51 церковь; эти же источники упоминают 38 мон-рей ( Magdalino. 1993. P. 27). По подсчетам П. Магдалино на основании труда Р. Жанена ( Janin. 1969), между 750 и 1204 гг. в К. возникло не менее 100 новых храмов ( Magdalino. 1993. P. 67-69). Храмы играли и большую общественную роль, являясь в т. ч. центрами благотворительности; при них существовали соответствующие учреждения, на праздники раздавались деньги и пища.

http://pravenc.ru/text/Константинополь.h...

Возрастает и роль мон-рей, в к-рые часто превращаются бывш. приходские храмы (в IX-XII вв. известно 8 таких случаев). Большинство императоров этой эпохи основывали свои ктиторские мон-ри или жертвовали обителям деньги и угодья. Так, имп. Василий I поддерживал мон-ри св. Диомида и св. Евфимии; имп. Лев VI (886-912) - мон-рь св. Лазаря; имп. Роман I Лакапин (919-944) содержал мон-рь при своем фамильном дворцовом комплексе Мирелейон (ныне Бодрум-джами); жена Константина VII Багрянородного Елена - мон-рь св. Евфимии в Петрионе. При этом большую роль играло происхождение того или иного императора или придворного. Так, императоры Никифор I Фока (963-969) и Иоанн I Цимисхий (970-976), даже взойдя на престол и успешно управляя, оставались представителями не столичной, а провинциальной аристократии и основывали подобные обители не в К., а на своей родине ( Magdalino. 1993. P. 72-73). Традиция ктиторских храмов и мон-рей, хотя и с некоторыми перерывами, продолжалась и в XI-XII вв. Усиление влияния Церкви на общественную жизнь постепенно приводило также к существенным изменениям в облике города. Кладбища окончательно были перенесены внутрь К. и устраивались при храмах. Партии цирка превратились в участников придворного ритуала и потеряли общественное значение, хотя сами конские ристалища на ипподроме проводились до 1204 г. (Ibid. P. 17). Церковь мон-ря Богородицы Паммакаристос. XIII в. Фотография. 90-е гг. ХХ в. Церковь мон-ря Богородицы Паммакаристос. XIII в. Фотография. 90-е гг. ХХ в. Увеличение населения К. за счет переселенцев из М. Азии и с Балкан и как следствие - плотности застройки заставило уже имп. Льва VI вернуться к позднеантичным правилам городского строительства (Novell. Leo. 71, 113). В изданной при нем же в нач. X в. византийской «Книге Эпарха» детально регламентируется экономическая жизнь К., включая правила для ремесленников и торговцев и вопросы снабжения столицы продовольствием (Византийская книга Эпарха. 1962; Koder. 1993; Idem. 2002; Constantinople and it " s Hinterland. 1995. P. 9-76). Здесь упоминается импорт из провинции и из-за границы шелка, льна, специй, меда, мыла и др. Для подобных предметов импорта выделялись специальные «рынки заморских товаров», вероятно в гавани Софии ( Magdalino. 1993. P. 22). В К. активно производились ткани. Центром этой торговой и ремесленной активности из-за упадка гаваней на Мраморном м. стали районы между Месой и Золотым Рогом, где древняя элитная застройка уступила место лавкам ремесленников ( M ü ller-Wiener. 1977. S. 24).

http://pravenc.ru/text/Константинополь.h...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010