| Эти учёные объявили в прессе о находке древнейших еврейских рукописей из Палестины 11 апреля 1948 года, а через некоторое время о том же заявил и Э. Сукеник. Митрополит Афанасий вывез рукописи в США, где на протяжении нескольких лет пытался продать их, но безуспешно, поскольку потенциальные покупатели сомневались в подлинности свитков. Только в 1955 году представитель государства Израиль купил их за 250 тысяч долларов, и рукописи вернулись на родину. Первые семь найденных рукописей были: Великий свиток книги Исаии (lQIs ), Устав общины (1QS), Комментарий на книгу Аввакума (lQpHab), Благодарственные гимны (1QH), Малый свиток книги Исаии (lQIsb), Свиток войны (1QM), Апокриф книги Бытия (lQapGen). Сейчас они представлены в иерусалимском «Музее книги», построенном специально для хранения и исследования рукописей Мёртвого моря. 1.2. Ранние исследования и публикация первых рукописей Мёртвого моря Последовавшие в 1951–1956 годах поиски и археологические раскопки привели к открытию новых рукописей в пещерах Иудейской пустыни 6 : 1 . в 11-ти пещерах неподалёку от руин поселения Кумран; 2 . в руинах древней израильской крепости Масада; 3 . в 4-х (по другим сведениям – в 5-ти) пещерах Вади Мурабаат; 4 . в пещерах Нахал Хевер (рядом с Вади Хабра); 5 . в пещере Нахал Це’елим (неподалёку от Вади Сейал); 6 . в пещере Нахал Мишмар (близ Вади Матрас); 7 . в руинах греческого монастыря в Хирбет Мирд (древней Гиркании); 8 . в генизе синагоги Ездры в Старом Каире; 9 . согласно некоторым исследователям – даже в пещере Вади эд-Далийег (самаритянские папирусы). Для всех найденных в указанных местах манускриптов употребляют название «рукописи Мёртвого моря» в широком смысле . Найденные в районе Кумрана свитки представляют собой особый важный класс, поэтому их называют кумранские рукописи или «рукописи Мёртвого моря» в узком смысле (только они и рассматриваются в данной работе). Свитки из Масады, которые соотносятся с ними хронологически, и документы из каирской синагоги, связанные с ними тематически, также иногда включают в «рукописи Мёртвого моря» в узком смысле или кумранские 7 . |
| Дискуссионным является вопрос о литургическом характере ряда поэтических фрагментов в составе НЗ. Длина этих фрагментов, к-рые выделяются из контекста по стилю, наличию признаков поэтического языка, вводных фраз (напр., «Верно слово» в 2 Тим 2. 11-13; «беспрекословно» в 1 Тим 3. 16), часто не превышает 1-2 строк. Наиболее известны встречающиеся в корпусе Павловых посланий христологические (Флп 2. 6-11; Кол 1. 15-20; Евр 1. 3) и крещальные (Тит 3. 4-7; Еф 5. 14) поэтические фрагменты, к-рые, может быть, являются примерами древнейших христ. гимнов. Неизвестно, написаны ли они самим апостолом или заимствованы из Свящ. Предания. Спорным является вопрос и о гимнографическом характере Ин 1. 1-18. Благодарственные гимны. Кумран. Ок. I в. до Р. Х. (Музей Израиля, Иерусалим. 1QH) Благодарственные гимны. Кумран. Ок. I в. до Р. Х. (Музей Израиля, Иерусалим. 1QH) В XX в. были популярны теории о литургическом характере всего 1-го Послания ап. Петра, в к-ром видели крещальную или пасхальную службу. В наст. время эти теории отвергнуты, но ряд вероисповедных формул, содержащихся в послании, рассматриваются как весьма близкие к Г. (напр., 1 Петр 3. 18-22). Нек-рые гимны в составе НЗ являются прямыми цитатами из ВЗ (напр., 1 Петр 2. 6-8) или построены на ветхозаветных аллюзиях (напр., Еф 5. 14; ср.: Ис 26. 19; 60. 1, 2). Особую категорию составляют гимны из Евангелия от Луки - песни Пресв. Богородицы (см. ст. «Величит душа Моя Господа» ), прор. Захарии и старца Симеона (см. ст. «Ныне отпущаеши» ) и ангельское славословие «Слава в вышних Богу» (см. ст. Великое славословие ). Хотя со временем эти гимны стали важными элементами церковного богослужения (см. ст. Библейские песни ), нельзя точно сказать, когда именно началось их литургическое использование (ряд исследователей указывают на лит. характер гимнов). В раннехрист. текстах также содержится множество свидетельств о введении в богослужение Псалтири (напр., 1 Кор 14. 26; псалмопение, вероятно, подразумевается в Мф 26. 30 и Мк 14. 26 под словом μνσαντες - воспев) и др. ветхозаветных текстов гимнографического характера (Откр 4. 8; 5. 12; 15. 3-4). Однако наряду с каноническими текстами в церковном богослужении использовались и произведения межзаветной лит-ры. Так, 18 псалмов Соломона , написанных на евр. языке в I в. до Р. Х., но сохранившихся только на греч. и сир. языках, встречаются в Александрийском кодексе Библии (сер. V в.). Широкое распространение получили оды Соломона (I - нач. II в.), сохранившиеся в переводах на сир., греч. и копт. языки. Ряд гимнов встречается в апокрифических Деяниях апостолов II-III вв. («хороводная песнь» в Деяниях Иоанна, песнь о Невесте и песнь о Жемчужине в Деяниях Фомы и др.) и др. памятниках. |
| Достоверность нек-рых сообщений Иосифа Флавия о религ. представлениях Е., однако, вызывает сомнения. Так, в одном месте он говорит о вере Е. в неизменность судьбы, сближая их, т. о., со стоиками ( Ios. Flav. Antiq. XIII 5. 9), в другом он выражает эту же мысль иначе: все в мире зависит от воли Божией (Ibid. XVIII 1. 5). Этой верой в предопределение обосновываются претензии Е. на обладание даром пророчества (Ibid. XV 10. 5), к-рый достигался длительным изучением Свящ. Писания и исполнением обрядов очищения ( Idem. De bell. II 8. 12). К числу особых ессейских даров Иосиф относит и обладание искусством врачевания (Ibid. II 8. 6). Он приписывает Е. также учение о душе, образованной из тончайшего эфира и заключенной в тело как в темницу вслед. грехопадения; смерть освобождает душу, и она улетает «в высоту» и получает бессмертие, а материальное тело разрушается. Души праведных наслаждаются в стране по ту сторону океана, души злых подвержены мучениям в холодном темном месте (Ibid. 8. 11). Иосиф приписывает Е. также особое учение об ангелах, поскольку вступающие в общество должны были хранить имена ангелов (Ibid. 8. 7). Имеющиеся у Иосифа сведения об особенностях учения Е. отсутствуют у Филона; не исключено, что Иосиф пытался сблизить воззрения Е. с эллинистическими учениями этого времени. Е. и община Мёртвого м. «Устав собрания». Кумран (Музей Израиля. Иерусалим. 1QSa) «Устав собрания». Кумран (Музей Израиля. Иерусалим. 1QSa) Вскоре после того как были найдены кумран. рукописи, мн. исследователи идентифицировали их как документы ессейского движения. После издания всех рукописей (1991) мн. исследователи признали, что далеко не все рукописи имеют формальные признаки сектантского происхождения, а из сектантских не все могут быть идентифицированы как ессейские ( Schiffman. 1994; Wise, Abegg, Cook. 1999. P. 13 sqq.). С большой долей вероятности к числу сектантских кумран. рукописей, описывающих жизнь общины ессейского толка, можно отнести «Дамасский документ» (CD), «Устав общины» (1QS), «Устав собрания» или «Дополнение к уставу общины» (1QSa), а также «Благодарственные гимны» (1QH). |
| Современный взгляд на происхождение кумранских рукописей Адекватное раскрытие эсхатологических идей в кумранских рукописях в немалой степени зависит от правильного ответа на вопрос о происхождении кумранских свитков. Находка в 1947 году в Иудейской пустыне на западном берегу Мертвого моря вблизи развалин поселения Кумран первых манускриптов, датированных I веком до Р. Х., сразу привлекла внимание ученых и широкой общественности. В ходе экспедиций 1951−1956 годов было обнаружено в 11 пещерах на разном расстоянии от Кумрана 10 хорошо сохранившихся свитков и около 25 тысяч фрагментарных обрывков, многие из которых не превышали по размеру почтовую марку. Первоначально, когда свитки были неповрежденными, в древней библиотеке находилось не менее тысячи манускриптов. В настоящее время из обрывков путем сложного анализа и сопоставления удалось выделить около 900 фрагментов древних текстов 1 . В 4-ой пещере было найдено максимальное количество фрагментов – около 15 тысяч 2 . Рукописи написаны преимущественно на древнееврейском и арамейском языках, немногие – по-гречески. Из первых семи найденных и опубликованных рукописей две представляли собой тексты библейских книг (Великий свиток книги Исаии, 1QIs a ), Малый свиток книги Исаии, 1QIs b ), один – агадические обработку библейского повествования (Апокриф книги Бытия, 1QapGen), а по крайней мере четыре (Устав общины, 1QS, Комментарий на книгу Аввакума, 1QpHab, Благодарственные гимны, 1QH, Свиток войны, 1QM) содержали явные признаки того, что они были написаны членами какой-то иудейской сектантской организации, предположительно – ессейского толка. В начале 1950-х годов была сформирована международная группа из 8 молодых ученых, которые имели право монопольного доступа к найденным свиткам и фрагментам. В их задачу входило восстановление рукописей путем сопоставления тысяч обрывочных фрагментов и подготовка их к публикации 3 . Работа пошла крайне медленно – с 1955 года, когда был опубликован первый том официального издания кумранских текстов, и до 1977-го было опубликовано всего лишь шесть томов в серии «Открытия в Иудейской пустыне» (Discoveries in the Judean Desert, сокращенно: DJD), или лишь 20% от числа всех восстановленных текстов. После 1977 года публикация рукописей фактически приостановилась |
| В небиблейских текстах из Кумрана, прежде всего эсхатологических и литургических, образ М. преломляется несколько иначе. Считая себя членами общины возобновленного завета, авторы текстов видели в лидере общины, Праведном наставнике, нового М.- законодателя, ведущего свой народ через пустыню к новому царству праведности и закона. Благодарственные гимны (1QH), автором к-рых мог быть сам Праведный наставник ( Sukenik. 1955. P. 39), являют удивительный портрет лидера: он представлен и как источник закона, и как источник вод и сам он словно наполнен водой (1QH 8). Очевидно, что за этим образом стоит гимн М. из Втор 32. 2: «Польется как дождь учение мое, как роса речь моя, как мелкий дождь на зелень, как ливень на траву». Но если в устах М. дождю уподоблено учение, то, по словам автора гимна, он сам и есть «источник вод, струящихся в пустыне, родник в земле сухой» (1QH 8. 4). Подобное видение близко к новозаветному, уподобляющему Иисуса Христа источнику вод и новому М. В апокрифах В текстах, написанных на рубеже эр, оставшихся за рамками евр. канона, образ М. достаточно традиционен, хотя и обретает нек-рые черты, не столь явно выделявшиеся авторами прежде. Так, во 2-й Книге Ездры (1. 6; 9. 39) не весь Израиль получает закон через М. Эта идея несколько диссонирует с библейской, согласно к-рой Бог обращается к Израилю или левитам через М. Но здесь именно он получает закон от Бога и, передавая людям, утверждает его своей властью. Та же идея присутствует во 2-й Маккавейской книге, в которой имя М. появляется, только когда речь идет о законе, и связь «Моисей - закон» придает закону дополнительный вес. М. становится «парадигмой» для всех буд. пророков и вождей. Даже облачная теофания при освящении Первого храма, в библейской традиции связанная с именем Соломона, здесь прочно соединяется с молитвой и жертвоприношением, совершёнными М. И Соломон, и позже Иеремия лишь подобия М., следующие его наставлениям (2 Макк 2. 1-12). Закон М. отождествляется с Премудростью, бывшей от начала мира (Сир 24). |
| В Восточной Церкви возвещение облекается в поэтическую форму. Исследователи византийской литургии уже давно обратили внимание на то, что в восточной литургии наряду с текстами из Священного Писания, наряду с молитвами и просьбами значительное место занимают гимны. Гимны имеются и в литургии Католической Церкви, но здесь они довольно скудны. На протяжении всего богослужения гимны встречаются весьма редко, исключая то время, когда священник читает бревиарий – здесь мы уже слышим гимны: в течение каждого часа звучит по одному гимну. Между тем в литургии Восточной Церкви гимнов так много, что нисколько не преувеличивая можно утверждать, что вся литургия есть не что иное, как одна сплошная гимнология. Это множество гимнов привело к тому, что в сущности византийская литургия поется, а не говорится, ибо гимн по своей природе нуждается в пении. По своему содержанию гимны византийской литургии, по образному определению H. G. Bek " a, это «проповеди в стихах» – проповеди догм, нравственное наставление, полемика с ересью, беседа об исторических событиях с упоминанием имен в добром или осудительном смысле. Все то, что Западная Церковь провозглашает в проповеди, Восточная Церковь вместила в свои гимны. Поэтому неудивительно, что эти гимны часто замещают проповедь и оказывают на верующих значительно большее влияние, нежели плохая проповедь. Ведь все эти гимны были сочинены величайшими поэтами Восточной Церкви (Роман Сладкопевец, Андрей Критский, Феофан , Иосиф песнописец, Иоанн Дамаскин, Каликст Ксантопулос). Даже произведения женщин-поэтесс (Кассия, Фекла, Палеологина) вошли в литургию Восточной Церкви. Будучи подлинными поэтическими творениями, эти гимны отличаются внутренним драматизмом, прекрасными образами, изумительными, проникающими в память сравнениями, яркой контрастностью, словом, всем тем, что захватывает душу человека и воздействует на нее. Поэтому они и могут выполнить задачи проповеди. Таким образом недостаточное внимание к проповеди в Восточной Церкви имеет совсем другой смысл, нежели в Западной, ибо в Восточной Церкви гимны восполняют этот пробел. |
| Основным свойством гимнов можно считать необычный взгляд на священную историю. Ефрем не разделяет священную, церковную и мирскую истории, не считает их разнородными. Напротив, он утверждает, что вся история человечества в определенном смысле апокалиптична, и всякий раз в истории осуществляется выбор между лукавством ада и спасительной простотой рая. Нисибинские гимны создавались в связи с очень важными событиями сирийской истории. Гимны с I по XXI описывают три пережитые Нисибином осады в период войны с персами (350, 359 и 363 гг.). В них встречаются имена епископов, которые управляли в эти и более поздние годы Нисибином: Иаков (до 338 г.), Бабуй (?), Вологез (346–361 гг.) и Авраам (347 г. ?). К сожалению, в сборник Нисибинских гимнов, доступный современному читателю, не вошли гимны с XXII по XXIV, поскольку они отсутствовали в использованной Беком рукописи. Гимны с XXV по XXX относятся к жизни церкви сирийского города Эдесса. В гимнах XXXI-XXXIV Мар Афрем рассказывает о язычестве, которое тогда еще процветало в городе Харране, расположенном в 45 километрах к югу от Эдессы. В Харране в то время епископствовал Вит. Гимны с XXXV по LXXVII, составившие второй том издания Бека, отличаются полемическим напряжением. В этих гимнах Мар Афрем полемизировал с гностиками и другими еретиками, отрицающими телесное воскресение (вероятно, в том числе с манихеями и «неоплатониками»). Гимны с XXXV по XLII повествуют о победе Христа над Смертью и о поражении сатаны, гимны с XLIII по XLIX – о благости творения и смысле телесного воскресения. Гимны с LII по LXVIII, кульминационные для этого цикла, поражают адскими образами, извлеченными из Писания с помощью принятых в сирийском богословии экзегетических приемов. Персонажами этой «трагедии» являются сатана и его возлюбленная – Смерть, Шеол (преисподняя) и устрашающие грешников бесы. Необычен и также принадлежит трагической топике образ Христа – Он выведен не как триумфатор над адом, но едва ли не как «божественный мятежник», поднявший восстание в аду и «выкравший» души погибших. Гимны с LXVIX по LXXVII повествуют о конце человеческой жизни и о бессмертии души. |
| Гимны в Посланиях апостола Павла Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 58, 2010 21 октября, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 58, 2010 Прошло уже не одно десятилетие с тех пор как в западной библеистике были поставлены проблемы идентификации некоторых текстовых фрагментов Нового Завета, имеющих необычную форму. Это поэтические произведения, именуемые гимнами, по своей структуре претендующие на самостоятельное существование вне новозаветного контекста. Главным образом внимание исследователей сосредоточилось на филологическом анализе этих фрагментов, на поиске автора, на определении цели их введения в основной текст книги (послания), на стилистических и содержательных аспектах. Скажем несколько слов о гимне как молитвенной форме у первых христиан. Сам апостол Павел говорит о гимнах: исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями ( Ûmnoij) и песнопениями духовными (Еф 5:18–19). Есть мнение, что не следует выделять гимны из прочих молитвенных песнопений как особый вид 1 . Однако то место, которое занимают гимны в Посланиях апостола Павла, даёт возможность утверждать, что они имеют особую функцию, поскольку несут весьма значимую смысловую нагрузку. Словарь даёт следующее определение раннехристианскому гимну: “Сакральная поэзия, переложенная на музыку, которую исполняли во время церковных служб, оформленная часть христианского богослужения, используемая для выражения либо вероучения, либо религиозных чувств верующих” 2 . Таким образом, гимны — это молитвенные песнопения, в которых отражены вероучительные стороны христианства. Это выражение живого чувства веры с рациональным осознанием догматических основ. Существует множество новозаветных текстов, в которых принято видеть гимны древних христиан. Это гимны, обращённые к Богу (Рим 11:33–36; Еф 1:3–14; 1 Пет 1:3–5; Кол 1:12–14). В некоторых упоминается о событиях до Воплощения и после Воскресения (Флп 2:6–11; Кол 1:15–20; 1 Тим 3:16; возможно, Еф 2:14–16). Как гимны Христу рассматривали Еф 2:14–16, Кол 2:13–15 и 1 Пет 1:20; 2:21–23, хотя нет уверенности, “что авторы Посланий тут цитируют какие-то более ранние произведения: может быть, это просто образчики их собственного высокого слога” 3 . Попробуем проанализировать те тексты Посланий апостола Павла, которые большинство исследователей считает именно гимнами и которые служат наиболее яркими примерами иллюстрации христианского вероучения. Ими преимущественно являются Флп 2:6–11, Кол 1:15–20; Евр 1:3; 1 Тим 3:16. |
| К догматико-апологетическим творениям Мар Афрема принято относить его гимны, направленные против еретиков Бар Дайсана (Вардесана, ок. 154-ок. 225), Маркиона, ариан и савеллиан, а также Послание Ипатию и Домнию, в котором опровергаются гностические и манихейские доктрины. К этим сочинениям примыкают Проповеди о вере, сближающие ариан с современными ему иудеями, отвергающими Божество Христа, и Гимны о вере, в которых небо как вместилище Бога сравнивается с тварным Эдемом, предназначенным для одного Адама. В Гимнах о вере Мар Афрем выступает против интеллектуального постижения вышеприродных таинств, таких как таинство Святой Троицы, и сокровенных догматов христологии. Он говорит, что эти догматы недоступны интеллектуальному постижению и не должны становиться предметом пустых философских словопрений. Скорее всего, оппоненты, которых имеет в виду Мар Афрем Учитель, – эллинизирующие сирийские богословы, заимствовавшие от греков не только неоплатонический философский аппарат, но и склонность к длительным диспутам о смысле отвлеченных понятий. 1 Уже один этот факт показывает, с каким трудом должна была проходить рецепция трудов Мар Афрема в византийском мире: можно сказать, что греки, испугавшись трудностей, которые влечет с собой усвоение чуждого им строя мысли, предпочли просто приписать Ефрему не принадлежащие ему сочинения, в основном аскетического толка. К аскетико-мистическим творениям Мар Афрема, воспринятым грекоязычными читателями только через многократные опосредования и переработки, следует отнести Гимны о девстве, служившие не только келейному, но и литургическому применению в монашеской среде. Мар Афрем почитает девство «таинством» и «святыней христианства». Гимны о посте, предназначенные для литургического пения Великим постом, соотносят пост с замыслом спасения человека. К богословско-этическим творениям следует отнести прежде всего Гимны о Церкви, в которых Церковь понимается как плод страданий Спасителя и запечатление Его воскресения, а также решается сложнейший богословский вопрос о свободе воли и предопределении. В Гимнах о Рождестве 2 говорится о поклонении волхвов как о символе будущего торжества Церкви – символика этого гимна основана на древнейшем обычае праздновать Рождество, поклонение волхвов и Богоявление в один день. 3 В один сборник в сирийской традиции были объединены Гимны о Святых Дарах и Гимны о распятии, содержащие богословское и поэтическое толкование крестных страданий Христа. По содержанию с ними соотносятся Гимны о Воскресении, воспевающие сошествие Христа во ад и воскресение Христа. |
| В конце концов вся эта редакторская работа досталась Никите. Преподобный Симеон также не давал названий своим гимнам (во всяком случае, большинству из них). Гимны озаглавлены, очевидно, тоже Никитой, причем не всегда заглавия вполне соответствуют содержанию: например, прозаическое введение в гимны, названное «молитвой Святому Духу», скорее представляет собой молитву Святой Троице. Что касается названия всего сборника Ton theion hymnon hoi erotes, которое можно перевести как «Гимны Божественной любви» или «Любовь к Божественным гимнам», а еще точнее «Любовные (излияния) Божественных гимнов», то оно, по-видимому, тоже принадлежит Никите, который был большим поклонником Дионисия Ареопагита и озаглавил сборник своего учителя по аналогии с erotikoi hymnoi — «Любовными гимнами», цитируемыми Ареопагитом. Гимны преподобного Симеона отличаются один от другого по длине. Самый короткий состоит из семи строк, в каждой из которых 12 слогов. Самый длинный содержит в себе 858 строк по 8 слогов. К нему приближается по размеру послание Стефану Никомидийскому, в котором около 500 строк. Содержание гимнов тоже исключительно разнообразно. Большинство из них говорит о видении Бога, созерцании Божественного света, единении с Богом (1, 2, 8, 9, 11, 14, 15 и т.д.): это в основном описания мистического опыта святого Симеона. Несколько гимнов имеют подзаголовок «О богословии» (31, 33, 38, 52) и затрагивают догматические вопросы, хотя почти везде Симеон выходит за рамки указанной в заглавии темы. Многие гимны обращены непосредственно к Богу — это молитвы в стихах: они имеют подзаголовки «благодарение с исповеданием и богословием» (20), «исповедание, соединенное с молитвой» (46), «моление» (7), «моление и молитва» (37). Отдельные гимны обращены к монахам и священникам: здесь и совсем короткое стихотворение, рисующее образ идеального монаха (3), и более пространное поучение новоначальным монахам (4), и рассуждение о высоте священнического служения (14) и, наконец, «общее наставление с обличением ко всем: царям, архиереям, священникам, монахам и мирянам» (58). |
|
|
