| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БАЭДА-МАРЬЯМ [Эфиоп. , букв.- в руце Марии] (пам. эфиоп. 12 хэдара (8 нояб.), эфиоп. царь (1468-1478), сын царя Зара-Якоба . Его царствование ознаменовалось решительным отказом от централизаторской политики отца, стремившегося к единовластию. По восшествии на престол Б.-М. демонстративно покинул столицу Зара-Якоба и перестал оказывать покровительство соборным храмам, основанным отцом. Он построил свой собор Атронса Марьям и перенес туда останки своих предков за исключением отцовских. Этот собор он отдал в ведение эччеге , главного архимандрита конгрегации Дэбрэ-Либаноса , и с этого момента начался рост придворного и политического значения должности эччеге, постепенно вытеснившей с главенствующего положения при дворе должность акабэ-саата . Отказ Б.-М. от политики отца сопровождался разрушением прежнего аппарата управления, куда входило немало настоятелей сев. мон-рей. Это не осталось без протеста с их стороны, но Б.-М. жестоко подавил сопротивление: он велел перерезать сухожилия на ногах недовольным монахам и сослал их на юг страны. В 1477 г. был созван церковный Собор для решения давно назревавшего вопроса о митрополите. Сторонники централизации стояли за назначение митрополитом эфиопа, более зависимого от царской власти, нежели копт, поставленный Александрийским Патриархом. Таких на Соборе было большинство, но Б.-М. вмешался и добился того, что все осталось по-старому. Возвращение к классическим феодальным порядкам успокоило страну, уставшую от жестоких новшеств Зара-Якоба, но ослабило централизованное управление и военную мощь гос-ва перед лицом растущей мусульм. опасности. Лит.: Тураев Б. А. Абиссинские хроники XIV-XVI вв. М.; Л., 1936. с. 83-106; Taddese Tamrat. Church and State in Ethiopia 1270-1527. Oxf., 1972. Р. 286-296; Чернецов С. Б. Эфиопская феодальная монархия в XIII-XVI вв. М., 1982. С. 137-154. С. Б. Чернецов Рубрики: Ключевые слова: ИЯСУ I [Иясу Великий] (1658/59-13.10.1706), царь Эфиопии (1682-1706), причислен Эфиопской Церковью к мученикам (пам. эфиоп. 5 тэкэмта (2 окт.)) |
| И это было во дни отца нашего Иемерхана Крестоса, который был удобрен и украшен красотою изрядства. Царь наш Баэда Марьям, основав два монастыря, названные Атронса-Марьям, отдал их Дабра-Либаносу, а отцу нашему приложил почесть на почесть. Еще во дни сего отца царь Александр основал два монастыря, названные Дабра-Местир и Ганата-Гийоргис, отдал их, и отцу нашему повелел сидя слушать слово царя, и это установление чтобы было в род и род грядущий. Мать царя, по имели Ромна, основав церковь , названную Меерафа-Марьям, отдала (ее) монастырю, и повесть о сей изрядной записана (f. 6) в книгу деяний отца нашего. Во время отца нашего Петра царь Наод, основав церковь , названную Макава-Селясэ, отдал её монастырю и повелел отцу нашему ходить под зонтиком, как и мамхерам, его преемникам, чтобы это установление было для них во век. Во дни этого отца нашего Лебна-Денгель выстроил церковь, названную Антиохия и отдал её монастырю. Мать его, царица Наод Могаса, основав церковь, названную Гефсимания, отдала (её) монастырю. По успении сего отца поставлен отец наш Аввакум, премудрый словом и делом, проповедник слова веры, направивший на путь истины многих неверных. После сего отца поставлены пастыри добрые, чтобы пасти стадо Христово в истине и правоте: отец наш Иаков и отец наш Матфей. Во дни их было изгнание, а потом, когда прошел, месяц изгнания, был поставлен Иоанн мученик. Во дни сего отца царь Клавдий, построив церковь , названную Тадбаба-Марям, отдал её монастырю, а потом отдал (местность), названную Такот для поминания сего отца, еще при жизни его. А когда сей отец почил от сего мира, был поставлен другой Иоанн. И во дни сего отца дал царь наш Сарца-Деигель евангелие золотое, ковры и покрывала, и послу, приходившему к нему из монастыря повелел входить без затруднений. Мать его, царица Адмас Могаса выстроила церковь , названную Махфада-Марьям, и отдала (её) монастырю, а также много книг. И во дни сего отца прибыл двор. И 20 чад отца нашего Иоанна Кама, – после того как они жили много лет противясь, и монастыри другие, взятые неправдою другими людьми, вернул сей отец правдой и истиной. |
| На листе 71 мы находим упоминание о празднике „Осанны“, т.е. неделе Ваий, пришедшемся на 27 магабита, т.е. 23-е марта; следовательно пасха в тот год должна падать на 30-е марта. Просматривая Гротефендовы таблицы 192 , мы находим под этим числом Пасху только в 1483 году. Впрочем, в рукописи стоит собственно „26-е магабита“; Budge исправляет на 27-е на том основании, что в тексте упоминается о приготовлениях к празднику Страстей, справлявшемуся 27-го числа каждого месяца. Но приготовления должны начаться и раньше. Если „26“ рукописи верно, то дело может идти еще о годах, когда пасха приходилась на 29-е марта, т.е. 1472 и 1467; последний приходится еще на время Зара-Якоба (1434–1468). Интересно также имя аввы Абукира, давшего новое имя Маба-Сиону при его отдаче в монастырь для обучения. В хронике царя Баэда-Марьяма упоминается дважды Абукир, мамхер Эндагабтанский. В первый раз мы его встречаем в качестве утешителя Баэда-Марьяма и ходатая за него перед отцом его Зара-Якобом, разгневанным за почтение сыном памяти замученной по подозрению матери; в другой раз рассказывается о его смерти в то время, когда он вместе с другими монахами сопровождал царя в поход 193 . Возможно, что этот Абукир тожествен с нашим, а его Эндагабтский монастырь и есть Бэта-Марьям нашего жития. В последнем, впрочем, едва ли есть основание сомневаться, и наше житие говорит о нем, как о наиболее важном и известном в Андагабтане. Что эти оба имени варианты одного и того же, обязанные может быть палеографической неисправности, а м. б. и амхарскому произношению, сомнению не подлежит 194 . Географическое положение области Андагабтан может быть определено с достаточной степенью точности на основании хроники Сисинния, одно место которой рассказывает о походе его еще в качестве царевича из Годжама в Хадью, между прочим таком образом: „он перешел реку Абавп и пошел в землю, именуемую Гуагуата и перезимовал там. По прошествии зимы, первого маскарама, в Иванов день он поднялся и пошел к Хадье...; идя оп перешел реку Гудар, застал половодье и перешел вплавь со своими, и вошел в землю Эндагабтан“. |
| Крайний срок, до которого можно вкушать пищу желающему причаститься (мирянину или священнику), – это за восемнадцать часов до начала литургии. В течение этих часов требуется полное воздержание; даже нельзя, чтобы хоть одна капля воды попала в рот и коснулась языка. Мы еще ничего не сказали о заключительной части абиссинской обедни. Эта часть особенно интересна по своей оригинальности. После причащения народа, когда ковчег с дискосом и чаша скроются за завесою, служащее ду- —234— ховенство выходит из алтаря и становится на амвоне. Вся церковь , весь народ, во главе со своими пастырями, произносит тогда вслух известные положенные молитвы. Начало каждой молитвы возглашает архидиакон. Обыкновенно читаются: «Мелькаа Иисус» и «Мелькаа Марьям» («мелькаа» – буквально телесная красота, вид). В своем месте говорилось, что «мелькаа» – это нечто в роде акафиста, в котором восхваляются телесные члены того лица, кому посвящается молитва . На восхваление каждого отдельного члена полагается пятистишие. Каждый святой абиссинский имеет свое мелькаа. Молитвам: «мелькаа Иисус» и «мелькаа Марьям» абиссинцы придают такое большое значение, что считается грехом не знать их наизусть. Кроме этих молитв в конце литургии читаются еще следующие: пятнадцать пророческих песней, песнь песней Соломона, Уддасе (– хвала) Марьям Ефрема Сирина , Уддасе Марьям Яреда, абиссинского песнописца, и наконец, псалтирь. Когда кончится одно из них, по приглашению настоятеля все читают молитву Господню: «Отче наш», которая является как бы связкой между отдельными частями. После чтения «Отче наш» архидиакон возглашает начало следующей молитвы и т. д. Некоторые из указанных произведений очень длинны; например «Уддасе Марьям» Ефрема Сирина или псалтирь. Чтобы ускорить чтение их, эти произведения по частям распределяются между священнослужителями, певцами и народом, и все части читаются разом. Обязанность распределять чтение лежит на том же архидиаконе. Где нет «дека-мезиуров» (лиц, знающих наизусть псалтирь), там псалмы читаются по книге священнослужителями, клириками и грамотными из народа. |
| Это перенесение мощей отмечено в синаксарях под 29 сене 185 , как двойное при Александре, а потом при Лебна-Денгеле. „Отцом“ последнего назван Баэда-Марьям конечно в широком смысле. Приведенное житие является интересным дополнением к хроникам. Маба-Сион (Maba’a-Sjon) или Такла-Марьям Житие этого преподобного находится в начале рукописи 1 коллекции леди Меих в Лондоне, занимая в ней первых 86 листов, и издана Budge 186 более роскошно и менее тщательно, чем следует. Особенно следует выставить на вид неудовлетворительность английского перевода и комментария. Неизвестный автор произведения не имел в виду делать из своего труда только житие, он его озаглавил: „книга памяти Спасителя, читаемая каждый месяц перед лицом святой церкви, которую (т.е. книгу) Он открыл блаженному Маба-Сиону ради спасения данного верным, и как камень соблазна для иномудрствующих. Чтущему праздник сей, силой креста защита да будет“... Далее мы читаем: „слушайте все, собрание христианское, умами сердечными и творите память смерти Спасителя нашего Иисуса Христа“... Т.е. книга была назначена для чтения в церкви в ежемесячный праздник страстей, который носит в святцах название „madhane-alam“, справлялся 27-го числа 187 , и установление которого приписывается в житии Маба-Сиону. Житие этого святого, написанное однако с точки зрения его деятельности в этом направлении, и составляет главное содержание книги. Время жизни святого – эпоха царя Зара-Якоба, было, по-видимому и временем составления жития, во всяком случае написано оно в скором времени по смерти святого. Автор ссылается на рассказы современников его и очевидцев его подвигов, а на f. 69-v отказывается называть по имени „одного“, удостоившегося священнодействовать на небесах со святым в видении „пока он не переселился из тленного мира“. Язык жития действительно местами неясен; происходит ли это, как полагает Budge от того, что оно первоначально было написано по-арабски, я определить не могу. Содержание жития имеет центром культ страстей Христовых и таинства Евхаристии, который составлял особую заботу Маба-Сиона. Поэтому его жизнеописание останавливается преимущественно на фактах, имевших отношение к этому культу и на его чудесных последствиях. |
| Господь да совершит тебя и да укрепит творить волю Свою; будь послушен как Антоний и Макарий». Получив разрешение и благословение от митрополита, Такла-Сион с радостью вернулся в келью, а затем окончательно покинул свою родину и пошел «обозревать монастыри и горы», пока не остановился на Дабралибаносской обители. Здесь он «благословился от святых старцев и просил их испытать его для принятия иночества». Один из них, прозорливец, сказал ему: «ступай, чадо в Бета-Марьям, монастырь Аввы Иоанна, и там исполни это, и ни в чем не будешь нуждаться». Такла-Сион идет туда, на пути встречается с блаженной Еленой «и они стали беседовать о величии Божием. И сказал ей Такла-Сиов: «мать моя, что мне делать, ибо находясь среди родных, я боюсь, что найдет на меня искушение сатаны?» Она отвечала: «чадо, не иди никуда, кроме Дабра Явхадаль (D. Jawhadal) т.е. Бета-Марьям, ибо открыл мне Бог, что там Он изберет тебя». Вернувшись после этого в свою келью, святой окончательно покидает ее после годичного пребывания в ней, и в полночь тайно уходит, не взяв ничего, кроме одежды и псалтыря. Прибыв в Бета-Марьям, он был принят там аввой Фомой и старцами. «И полюбили его все, и великие и малые, как будто знали его прежде, и сделали ему малую келью на месте Гехула (Gehulä)». И спустя немного дней собрались монахи, привели его, сотворили над ним молитву и благословили его. Отец наш Фола взял святую схиму ангельскую, и камилавку, и пояс, и облек его одеянием иночества, и благословил и сказал: «да укрепит тебя Господь, чадо, ко исполнению воли Своей, да соделает тебя крепким на врага, да возможешь противится в день лют». Получив благословение от всех монахов и сподобившись приобщения св. Таин, Такла-Сион ушел в свою келью и продолжал свои подвиги, совершенно не садясь 10 лег и не выпуская слоны «рада чести тела и крови Христовой, не остригая волос, не обрезая ногтей, не моя ног, и не говоря неправды и злословия. И не выходило из уст его слово обиды и не воздавал он злость за зло, памятуя сказанное Господом нашим во Евангелии: «любите враги ваша...» (Мф., 5, 44). |
| Вернулся из Армении отец наш Евстафий в землю Эфиопскую, сидя на колеснице духовной, как возвратился Энох пророк в вихре и трусе и на колеснице огненной и конях огненных в землю живых, куда не заходит власть смерти. И на отца нашего Евстафия обратился сугубый дух их. И сидя на духовной колеснице, прибыл он к матери нашей Соломии затворнице, которая жила в пощении многом и была дщерью отца нашего Евстафия; он постриг ее из города Забьят, когда она была молодой невестой. И возведя очи свои, увидела она внезапно его стоящим перед собой в великолепии славы великой и дивной, и сказала: «откуда пришел ты, отче?» И отвечал он: «из страны Армянской». И она спросила его, говоря: «Куда идешь ты, отче?» Он сказал ей: «иду на холм Кесахэ, да благословлю чад моих монастыря сего», ибо прежнее имя Дабра-Марьям было холм Кесахэ; подобно тому, как прежде называли Иерусалим Аргоб 271 , называли Дабра-Марьям холмом Кесахэ. И по явлении матери нашей Соломии затворницы, пошел он и пришел оттуда с двумя ангелами на колеснице духовной. Потом пришел к ней Ганзай, правитель (Sejum) Сараве, и Фома иерей навестить ее и она сказали им: «авва Евстафий прибыл ко мне, сидя на облаке с двумя мужами из земли Армянской. Мне кажется, что два мужа были Михаил и Гавриил». О сила девства отца нашего Евстафия, которая посадила его на колесницу, как Илию! Затворница Соломия свидетельствовала и сказала: «говорил мне авва Евстафий: «те которые будут погребены в монастыре сем после того, как я благословил его силой слова Божия, не будут судимы, и не увидят осуждения». Воистину я не лгу относительно слова пророчества отца нашего Евстафия иерея: спаслись многие, гробы которых осенила тень обители Дабра-Марьям». И спустя много·дней собрались чада его в этой горе под ноги Абсади, на которых было сугубое благословение отца нашего Евстафия, как сугубое благословение Илии на Елисее, ученике его. И они построили большую церковь во имя Владычицы нашей Марии, и сделали образ отца нашего Евстафия, и назвали сию гору Дабра-Марьям, ибо подобна она Дабра-Марьяму в Иерусалиме небесном, в котором восхваляют Господа ангелы и архангелы немолчно день и ночь. Так восхваляют чада отца нашего Евстафия изрядные в Дабра-Марьяме, старцы подвижники и монахи совершенные, которым заповедано словом отца их не есть мяса и не пить вина. Благословение сих отцов-предстателей да сохранит сына их Ионафана и писца его Амха-Гиоргиса, верующего в молитву Евстафия, да защитит его от распри язычной и дел сатаны-врага, да соделает дни его долги. Аминь. |
| Вскоре слух о подвигах его стал распространяться и дошел до «отца нашего» Такла-Марьям, когда тот находился в земле Сеф (Sef). Он написал к нему о своем желании повидаться с ним и просил его молитв. Такла-Сион молится: «услыши меня Господи, услышавший Давида, когда тот бежал от лица Авессалома, сына своего, и которого Ты вернул снова на престол царствия его, когда он плакал перед Тобой. И меня, раба Твоего, услыши, Господи, о сем отце нашем Такла-Марьяме; дай ему благоволение у царя и верни в благополучии, и покажи мне лицо его». – «И услышал Бог молитву его, и дал ему благоволение перед царем, и тот почтил его великим почетом и отослал в его монастырь. И по воле Божией они встретились и облобызались и беседовали о величии Божием». Такла-Марьям м. пр. посоветовал стричь волоса и ногти «ибо сие для пустынников» (?). Такла-Сион повиновался «как сын отцу своему» и поступал так ежегодно «до дня упокоения своего». Такла-Марьям, увидав смирение и послушание его, радовался и благослови его, как отец сына. К Такла-Сиону стали собираться люди из «ближайших и дальних мест»; он утешал их в печалях, исцелял от болезней, женщинам облегчал роды или врачевал их от бесчадия. Грешникам давал совет, как бороться с искушениями, беседовал с ними ласково и кротко и располагал к покаянию, для которого отсылал к духовнику. Приходили к нему и монахи, также «из дальних и ближних мест», и рассказывали свои помышления и подвиги: поклоны, стояния в воде, витие веревок и т. п. Такла-Сион сделался прозорливцем, мог распознать праведного и грешника, а во время приобщения – достойных и недостойных; о первых радовался, о вторых плакал. Являлись ему и ангелы «ибо он был равен им по чистоте». Так, однажды, явился ему ангел, когда он стоял на молитве и повелел учить: «неужели ты хочешь спастись один; Бог дал тебе власть учить и наставлять и поведать благодать Его. Обращай грешных к покаянию, да увеличится твоя цена от Вышнего». Преподобный повиновался, и с этого дня «начал учить и возвещать благодать Божию приходившим к нему из ближних и дальних мест, наставлял и женщин, посылая к ним письма, а в лицо не видал их, и не слыхал их голоса». |
| В отношении этого автора, в науке существует целый ряд трудностей и предположений. Главная проблема – это т. н. ниловский вопрос: кому принадлежит целый ряд творений приписанный прп. Нилу Синайскому . В современной патрологии, за редким исключением (Фрадински – ИП), этот вопрос обычно решается следующим образом: 1) единственное сочинение, которое можно атрибутировать прп. Нилу Син., это «Сказания о избиении монахов на горе Синайской и о пленении Феодула, сына Нилова», 2) все другие приписаны Нилу Син., по недоразумению, и принадлежит на самом деле прп. Нилу Анкирскому (IV – V вв.), и 3) ряд других сочинений надписанных именем Нила Син./Анкирск., на самом деле принадлежит Евагрию Понтийскому и был приписан прп. Нилу в целях защитить сочинения Евагрия, после его осуждения на V Вселенском соборе, от их полного уничтожения. Что же касается сочинения «О восьми духах лукавых», то сейчас принято считать, что оно не принадлежит Нилу Син., а, скорее всего, принадлежит Евагрию, т.к., хотя в большинстве греч. рукописях этот трактат приписывается Нилу, в некоторых греч. и во всех сирийск. и эфиопск. (сирийская и эфиопская рукописная традиция имеет, в силу известных причин, более решающий аргумент при атрибуции) значится как творение Евагрия. Сидоров, 21; Исихазм, 182, 186 – 188; 200 – 201; 203 – 209. Таким образом, если сирийская, эфиопская и, частично греческая рукописная традиция считает автором трактата «О восьми духах лукавых» Евагрия, то мы становимся перед новой проблемой: как объяснить то, что о «Практике» Евагрий приводит одну схему восьми пороков, а в трактате «О восьми духах лукавствия» другую, отличную от той, которая приводится в «Практике»? С другой стороны, нет твердых оснований для отрицания того, что трактат «О восьми духах лукавых» не принадлежит Евагрию. Прп. Нилу Анкирскому он точно не принадлежит, по причинам вышеуказанным (сирийск. и эфиопск. атрибуция). Правда, на сирийском языке, сохранился трактат Нила Анкирского «О семи страстях», но он не имеет ничего общего с трактатом «О восьми духах лукавых». |
| Тайнам перестал плевать 57 , то здесь мы находим целый рассказ, имеющий целью сделать это обыкновение обязательным для всех и ставящий его под авторитет чуда (f. 179 v.). И здесь, как и в других известных нам житиях рассказываются случаи с потреблением блевотины (f. 172). – К числу догматических мест жития следует отнести также f. 171 v., где указывается на равночестность Ипостасей Св. Троицы. Это, как мы знаем, заботило в те времена эфиопских монахов всех направлений и особенно подчеркнуто в житиях евстафианцев. Наш текст указывает на ту эпоху, когда и в дабралибаносские сферы проник то же догматический педантизм. Частые ссылки на книгу «Синодос» и возвеличение субботы (ff. 175–178), опять-таки подкрепленное чудом, делают это житие мало отличным по духу от писаний евстафианских монахов. Если оно отстоит от времени Такла-Хаврьята не слишком далеко, то это обстоятельство указывает на быстроту, с которой евстафианский дух проник во всю эфиопскую церковь после примирительного собора при Зара-Якобе. Житие выставляет Такла-Хаврьята миссионером не только среди язычников юга, но и среди иудействующих севера. То, что повествуется на ff. 187–191 о его подвигах в областях Цаламте и Самене, имеет интерес, хотя мы не видим, имело это место при Зара-Якобе, или при Баэда-Марьяме. При первом из этих царей области эти отложились; их правители Амба-Нахад и Цахай стали истреблять в них христианство и разбили царские войска 58 ; только при Баэда-Марьяме их вернул к повиновению вельможа Марк, после чего они обновили в своей области церкви, которые они некогда сожгли; царь установил (там) закон христианский и новых военных колонистов (sewä) 59 . Возможно, что миссионерство Такла-Хаврьята агиобиограф представлял себе именно в это время, говоря о крестившихся из страха царя и вельмож». Частые перемены в отношениях к царю и религии объясняют нам и то обстоятельство, что сеюм Цаламта идет «воевать с христианами», а мать его просит святого вернуть его. Такое явление вполне понятно при частых обращениях и отпадениях, при взаимных браках в семьях вассалов различных областей исконно христианских, иудействующих, мусульманских и т. |
|
|
