3l) Философ В.С. Соловьев. Книга «Оправдание добра“ (2-е изд. 1899 г.) Книга заслуживает серьезного внимания и обсуждения людей, интересующихся вопросами нравственности, и в частности богословов, – особенно тех, которые поставили своей задачей уяснение вопроса об «аскетизме“. И это обусловливается не только тем обстоятельством, что означенное сочинение представляет собой в истории русской науки первый самостоятельный опыт построения цельной системы философской этики, но и самым содержанием этого труда, его существенным характером и основным направлением. Автор – человек глубоко религиозный и верующий, стоит свою систему на основе христианского мировоззрения; его общие и основные положения совпадают с принципами и христианской богословской этики. В частности, и занимающемуся вопросом об аскетизме нельзя обойти молчанием этот труд. В этике В. С. Соловьева вопросу об аскетизме отведено очень видное, почетное, выдающееся место. Аскетический принцип (вместе с началами – альтруистическим и религиозным) трактуется им, как одна из трех существенных основ нравственности. Мало этого. В чувстве стыда, которое, по его мнению, является исходным началом и внутренней опорой принципа аскетизма, 1887 автор видит «первичную основу совести, свойственную исключительно человеку. 1888 Если жалость – основа альтруизма – «в значительной степени свойственна многим животным,“ 1889 а благоговение или преклонение перед высшим хотя в слабой, зачаточной степени, но все же замечается у некоторых животных“, 1890 то чувство стыда «из трех элементарных основ нравственной жизни“ «принадлежат исключительно человеку“, 1891 являясь, таким образом, специфически присущим человеку, в отличие от других животных. 1892 Чувство стыда есть уже фактически безусловное отличие человека от низшей природы, так как ни у каких других животных этого чувства нет ни в какой степени, а у человека оно появляется с незапамятных времен. 1893 Таким определением значение чувства стыда в системе В. С. Соловьева аскетический принцип естественно выдвигается в ней на первый план. Отсюда и вся рассматриваемая нами система получает аскетический оттенок; заметный наклон к аскетическому – наиболее рельефное, характеристическое отличие этики Соловьева.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergej_Zarin/a...

1. Общие вопросы православной аскезы Исихазм: эволюция рецепции Общий раздел, открывающий нашу библиографию, невелик, и мы не нашли нужным наделять его какой-либо внутренней структурой. Однако его содержание не явствует из названия, и нам следует раскрыть, какую же проблематику он охватывает. Естественно, здесь в первую очередь должна быть собрана литература о том, что такое феномен православной аскезы и аскетической традиции в целом – в его общих очертаниях и главных понятиях, целях, смысле; иными словами, основная часть литературы раздела должна относиться к общему пониманию православной аскезы. Но понимание, представленное в любом тексте, всегда принадлежит определенной эпохе и культурной среде, определенному обществу; иначе говоря, оно всегда выражает определенную рецепцию православной аскезы и аскетической традиции. Литература раздела должна, таким образом, представлять рецепцию исихазма в ее основных версиях. Различные рецепции отличаются меж собой по выбору базовых понятий (способу концептуализации феномена) и спектру проблем, по тематике литературы и т.д. И уже при беглом обозрении массива литературы наш взгляд различает две явственно расходящиеся рецепции: одну, развивавшуюся в православном мире и, прежде всего, в России, и другую – на Западе, в инославии. Понятно, что это очень огульный взгляд, и каждая из двух рецепций может быть, в свою очередь, разбита на ряд других; но от этого разделения естественно и удобно отправляться. Мы кратко проследим «русскую» и «западную» рецепции в их исторической эволюции. В 1846 г. в Санкт-Петербургской Духовной Академии был введен курс аскетического богословия. В перспективе истории русского исихазма, это событие видится своевременным и нимало не удивительным: в России уже начиналось исихастское возрождение. Подвиг св. Паисия Величковского и Серафима Саровского оказывал все усиливающееся влияние, и во многих монастырях прививались начала исихастской аскезы. Одно за другим следовали издания славянского «Добротолюбия», а в Оптиной пустыни усилиями старца Макария складывалась уже «аскетико-филологическая школа» и начиналось издание аскетической и патристической классики. Однако рецепция аскетической традиции формируется не внутри последней, она выражает восприятие традиции в окружающей церковной и культурной среде; и это восприятие не было адекватным. Интенсивная внутренняя жизнь традиции и важные явления, что рождались в ней, отчасти трактовались неверно в господствовавшей рецепции, а в еще большей части попросту игнорировались ею, упускались из поля зрения. Поэтому петербургское событие осталось лишь единичным исключением, и появление этого исключения станет вполне понятным, если добавить, что курс аскетического богословия ввел ректор Академии архимандрит Феофан, ныне почитаемый как св. Феофан Затворник , один из выдающихся учителей исихастской традиции.

http://azbyka.ru/otechnik/molitva/isihaz...

10) Г. Георгий Левицкий в своем " Отчете“ о занятиях в 1889–90 академическом году в качестве профессорского стипендиата при кафедре Нравственного Богословия. 1134 Ознакомление с древней аскетикой христианского Востока в трудах некоторых ее представителей г. Левицкий предпринял и в общем довольно успешно осуществил – в виду несомненной и очень существенной зависимости именно от древней восточной аскетической письменности русского моралиста XV-XVI вв. – преп. Нила Сорского , изучение и изложение нравственного мировоззрения которого составляло задачу и его кандидатского сочинения и предполагавшейся, но, к сожалению, пока не увидевшей света магистерской диссертации. По справедливому наблюдению г. Левицкого, «Нила соединяет с восточными моралистами – аскетами положительная зависимость ученика от учителей, писателя от образцов и источников излагаемых им идей“. 1135 С другой стороны, и некоторые, более или менее значительные, особенности нравоучения Нила Сорского могут быть выделены в нравоучении Нила «только путем сопоставления их “с восточной аскетикой. 1136 Имея в виду, что на мировоззрение Нила оказали особенно сильное влияние Исаак Сирин с Григорием Син. и Симеоном НБ., Лествица и Макарий Великий , г. Левицкий и ознакомился с писаниями Макария Е. (по Pritius’y и Floss’y), Лествицей (по Migne’ю), творениями Исаака С. (по изданию Феотоки), Василия В. (по XXXI-мy Т. Migne), И. Кассиана и некоторых других по Φιλοκαλα των ιερν νηπτικν... ωννου Μανρογορδτου. 1782. При дальнейшем изложении и раскрытии аскетического мировоззрения г. Левицкий нередко производит и выдержки, иногда довольно значительные по объему, из означенных памятников для подтверждения правильности и точности своего понимания тех или иных пунктов их мировоззрения. Свою задачу автор «Отчета” понимает ,,в смысле указания общих типических черт нравоучения“ Нила Сорского , с одной стороны, и означенных представителей восточной аскетической письменности, с другой. 1137 И действительно, характеризуя особенности аскетического мировоззрения названных древних писателей, г. Левицкий оттеняет лишь некоторые общие, хотя и существенные, черты (иначе, впрочем, в “Отчете» и трудно было поступить), при том черты, как увидим, преимущественно формальные.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergej_Zarin/a...

В продолжение статьи об исламской нравственности в сравнении ее с православным нравственным учением 1 , хотелось бы обратиться к тем вопросам, которые остались вне внимания при ее написании. Тем более что в заключительной ее части уже озвучивалась проблемы, которые также представляют интерес для православных христиан, желающих больше узнать об исламской традиции в ключе сравнительного религиоведения и апологетики: «Вне нашего рассмотрения остались некоторые вопросы, связанные с прощением грехов в исламе, которые можно было бы отнести к ритуально-аскетической практике в исламе, и то, что следовало бы назвать учением о добродетелях, однако размеры статьи не позволяют сделать этого в достаточно краткой форме» 2 . Не претендуя на полное исследование библиографии по заявленной теме, следует сказать, что данному вопросу уделяется недостаточно внимания не только в современных отечественных исследованиях в области православного богословия и такого его раздела, как апологетика, но и в работах светских исследователей – философов, религиоведов. Очевидно, что в советский период большинство работ носило откровенно пропагандистский характер в силу государственной идеологии атеизма и о каком-либо сравнительном религиоведении невозможно было вести речь 3 , однако и современных исследований по данной теме даже у светских специалистов не очень много. Работы философов в основном посвящены рассмотрению вопросов религиозной доктрины, и если касаются темы аскетизма, то в основном в связи с таким мистическим направлением в исламе, как суфизм 4 . В отечественном религиоведении вопросам изучения и анализа этических предписаний в исламе уделяется незначительное место, и само изложение этики ислама в основном носит общий и описательный характер 5 . В области изучения истории этических учений следует упомянуть учебник А.А. Гусейнова «История этических учений» (М.: Гардарики, 2003), в котором имеется раздел, посвященный мусульманской этике, где кратко, но достаточно корректно отражены основные ее черты и проблемы. Хотя большее внимание автор уделяет изложению мнений, принадлежащих не мусульманским богословам, а философам.

http://azbyka.ru/otechnik/Dimitrij_Poloh...

Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 АПОФАТИЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Апофатическое (отрицательное) богословие (от греч. ποφσκω - отрицать), в узком смысле метод дискурсивного богопознания , при котором в описании свойств Бога , как абсолютно трансцендентного творению, исключаются все тварные атрибуты, а также указывается на необходимость употребления превосходных степеней в используемых категориях (напр., " сверхблагость " ). В широком смысле духовно-аскетическая установка принципиального отказа от использования каких бы то ни было тварных аналогий и образов в " богословии " (в традиции восточного богомыслия " богословие " - это учение о " Боге в Самом Себе " , в то время как " икономия " - богословский раздел, занимающийся вопросами Божественного откровения ). В сфере аскетики и молитвенной практики апофатизм выступает как призыв к непрестанному восхождению, очищению, " безвидности " ума. Апофатическое богословие представляет собой один из двух " путей " в богопознании - путь отрицаний. Если путь утверждений, т. е. катафатическое богословие , прилагает к Богу все наивысшие совершенства, которые только мыслимы в мире (напр., благость, мудрость, жизнь, любовь, бытие), то апофатический путь отрицает все несвойственное Богу. В плоскости дискурсивного мышления логика отрицаний применима во всяком познавательном процессе. Процесс познания носит двоякий характер. Можно пытаться обнаружить у исследуемого объекта черты сходства, моменты общности с уже известными объектами и явлениями, и тогда этот метод познания следовало бы назвать методом аналогий. Либо, стремясь познать " самую суть " явления или объекта, можно указывать на особенные черты познаваемого явления, отличные и несводимые к общему, - этот метод будет методом отрицаний: данный объект не есть то-то и то-то, он не обладает такими-то и такими-то качествами. Апофатический метод обретает свое значение в философских и религ. системах, постулирующих наличие Абсолютного начала мира. Можно обнаружить черты апофатического богословия в самых различных богословских и философских системах, где трансцендентный Абсолют играет важнейшую роль: в буддизме , платонизме , неоплатонизме и т. д. Поэтому апофатическое богословие в узком смысле - именно как дискурсивная техника " отрицаний " тех или иных аспектов " посюстороннего " , имманентного у трансцендентного Абсолюта - не является прерогативой христианства . Апофатическое богословие именно как философская, дискурсивная техника было заимствовано христианскими мыслителями первых веков у представителей платонической и неоплатонической традиции греческой мысли. Разумеется, это заимствование, как и всякое использование христианским богословием достижений греческой мысли, не было некритическим. Христианским богословием апофатическая техника была воспринята и радикально преобразована.

http://drevo-info.ru/articles/13677415.h...

ГЛАВА ШЕСТАЯ. СВЯТООТЕЧЕСКИЕ ОСНОВЫ БОГОСЛОВИЯ ПРЕПОДОБНОГО СИМЕОНА В литературном наследии Симеона преобладаю­щее место занимают аскетические и мистиче­ские темы; однако он обращается также и ко многим чисто богословским вопросам 782 . В этой главе нам предстоит выявить наиболее очевидные параллели между богословским учением Симеона и учением От­цов более раннего периода. Это исследование поможет нам определить место Симеона в ряду богословов хри­стианского Востока. Как уже было отмечено, Симеон цитирует Григория Богослова гораздо чаще, чем какого бы то ни было другого церковного писателя. В этом нет ничего уди­вительного, если учесть, что «Григорий был, после Библии, наиболее цитируемым автором во всей визан­тийской церковной литературе» 783 . Для Симеона, как и для православного Предания в целом, Григорий был «Богословом» в полном смысле слова 784 , воплощением истинного христианского богословия. Присвоив Симе­ону именование «Нового Богослова», православное Предание как бы указывает на прямую преемствен­ность, которая существует между этими двумя авто­рами. Симеон многим обязан Григорию: это становит­ся особенно очевидным при рассмотрении учения Си­меона о Боге в Самом Себе и в Его откровении чело­веческому роду. Богословское учение Симеона, при всем его своеобразии, можно рассматривать как по­строенное на основе богословия Григория, а следова­тельно – на основе православного Предания. В настоящем разделе, говоря о связи между Симе­оном и предшествующими ему Отцами, мы будем осо­бенно пристальное внимание уделять параллелям ме­жду двумя Богословами – Симеоном и Григорием. 1. Истинный богослов В вопросе о том, каким должен быть истинный христианский богослов, Симеон непосредственно сле­дует за Григорием. К обсуждению этой темы оба авто­ра обращаются в контексте триадологической полеми­ки, частью которой является спор о постижимости или непостижимости Бога. Григорий говорит, что не каж­дому позволительно «любомудрствовать о Боге», но лишь тем, кто проводит жизнь в созерцании, кто очи­щает душу и тело и чей ум свободен от всякого дурно­го помысла 785 . Богослов, согласно Григорию, должен быть чистым и просветленным, «дабы Свет восприни­мался светом»; мы можем рассуждать о Боге лишь ко­гда внутри у нас водворилась тишина и лишь «в такой мере, в какой простирается на это способность и сила слушателя» 786 . Богослов должен обладать Духом, ибо только с Его помощью можно мыслить, говорить и слышать о Боге; только чистые и уподобившиеся Богу могут прикасаться к Чистому 787 .

http://azbyka.ru/otechnik/Ilarion_Alfeev...

Я буду отправляться от понимания богословия в аскетической традиции, в исихазме, с которым и связана, главным образом, моя работа. В Православии хорошо известно это особое понимание богословия, которое с древности сложилось в сфере православной аскезы. Согласно этому пониманию, богословие, конечно же, продолжая отвечать буквальному смыслу слова, будучи речью о Боге, о Божественной реальности,  «вещах Божественных», как говорили прежде, в то же время представляет собой не что иное как прямую передачу, прямое поведание личного опыта самим человеком, который испытал этот опыт. Таковой опыт становится достижим для человека на высших ступенях аскетического делания. Свой путь духовного восхождения подвижническая практика разделяет, как мы знаем, на две большие части, именуемые Praxis и Theoria, то есть деятельность и созерцание. Перевод «созерцание» мы стараемся употреблять реже, ибо за ним тянутся коннотации, связывающие его с мистикой дохристианской, неоплатонической, а также другими не православными и не христианскими мистическими направлениями. Поэтому в речи о православной аскезе укоренилось буквальное словоупотребление: мы говорим о «Феории». Предполагается, что с достижением области Феории подвижник делается открытым для благодати, для встречи с Божественными энергиями, и в Божественных энергиях, в Духе Святом он приобщается ко Христу. Если не все, то некоторые, кому довелось испытать этот опыт Богообщения, оказываются способны его сохранить и выразить, поведать другим. Отсюда идет, в частности, типичное для исихастских текстов название «Деятельные и богословские главы»: в содержании таких текстов рассказ об опыте Praxis последовательно переходит в рассказ об опыте Theoria, опыте Богообщения, что согласно аскетической позиции и есть богословие. Аскетические авторы любят говорить о таком опытном понимании богословия. Это сквозная тема в исихастской литературе. Мы находим ее уже у Евагрия в знаменитом трактате «О молитве», затем многократно в «Лествице», затем у преподобного Максима, у Диадоха Фотикийского и так далее. Палама практически отождествляет богословие и Феорию. А у преподобного Максима и у Лествичника встречается и такой своеобразный мотив «от противного»: рассуждения о Боге, которые лишены опытного основания, сии отцы называют «богословием бесов». Например, Максим в письме к монаху Марину говорит так: «Знание тех, кто им кичится без делания, есть богословие демонов».

http://patriarchia.ru/db/text/650498.htm...

Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АПОФАТИЧЕСКОЕ (ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ) БОГОСЛОВИЕ [от греч. ποφσκω - отрицать], в узком смысле метод дискурсивного богопознания , при к-ром в описании свойств Бога, как абсолютно трансцендентного творению, исключаются все тварные атрибуты, а также указывается на необходимость употребления превосходных степеней в используемых категориях (напр., «сверхблагость»). В широком смысле духовно-аскетическая установка принципиального отказа от использования каких бы то ни было тварных аналогий и образов в «богословии» (в традиции вост. богомыслия «богословие» - это учение о «Боге в Самом Себе», в то время как «икономия» - богословский раздел, занимающийся вопросами Божественного откровения). В сфере аскетики и молитвенной практики апофатизм выступает как призыв к непрестанному восхождению, очищению, «безвидности» ума. А. б. представляет собой один из двух «путей» в богопознании - путь отрицаний. Если путь утверждений, т. е. катафатическое богословие , прилагает к Богу все наивысшие совершенства, к-рые только мыслимы в мире (напр., благость, мудрость, жизнь, любовь, бытие), то апофатический путь отрицает все несвойственное Богу. В плоскости дискурсивного мышления логика отрицаний применима во всяком познавательном процессе. Процесс познания носит двоякий характер. Можно пытаться обнаружить у исследуемого объекта черты сходства, моменты общности с уже известными объектами и явлениями, и тогда этот метод познания следовало бы назвать методом аналогий. Либо, стремясь познать «самую суть» явления или объекта, можно указывать на особенные черты познаваемого явления, отличные и несводимые к общему,- этот метод будет методом отрицаний: данный объект не есть то-то и то-то, он не обладает такими-то и такими-то качествами. Апофатический метод обретает свое значение в философских и религ. системах, постулирующих наличие Абсолютного начала мира. Можно обнаружить черты А. б. в самых различных богословских и философских системах, где трансцендентный Абсолют играет важнейшую роль: в буддизме , платонизме , неоплатонизме и т.

http://pravenc.ru/text/апофатическое ...

Христианин в своем духовном возрастании проходит много степеней, начиная с самых низших и оканчивая самыми высшими, которых достигают святые подвижники. Находясь на низших ступенях духовного делания, христианин подчиняется определенным, строго обязательным для него правилам; но по мере того, как он духовно возрастает, душа его освобождается от рабского страха пред разными требованиями и правилами и переходит к тому состоянию свободы и любви чад Божиих, когда христианин вместе с ап. Павлом может сказать: «вся могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» ( Флп.4:13 ). Факты и явления духовно-нравственной жизни могут быть предметом изучения для нравственного богословия, если понимать его в широком смысле слова, как науку занимающуюся изучением всех видов практического христианства. Но обыкновенно нравственное богословие ограничивается изучением нравственных в собственном смысле обязанностей христианина; явления же высшей духовной жизни составляют предмет другой науки, правда, очень близкой к нравственному богословию, но в то же время и отличной от него, – аскетического богословия 1 . Начало христианскому аскетизму было положено первыми благочестивыми христианами, которые, под влиянием сильного религиозного чувства, удалялись от мира в пустыни и уединенные места, где проводили жизнь в посте и молитве. За свои благочестивые упражнения, ради умерщвления плоти, они получили наименование аскетов (σκητι отъ σκω – упражняю). Строго говоря, имя аскета приличествует всем последователям Иисуса Христа, так как аскетизм до известной степени составляет существенный элемент учения нашего Спасителя и с этой точки зрения он обязателен для всех христиан. Но так как подвиги, с которыми соединяется аскетическая жизнь, не для всех одинаково исполнимы, то обыкновенно это наименование присвояется высшим подвигам христианского благочестия, которые для каждого христианина составляют предмет свободного выбора. Итак, аскетическое богословие есть наука о высшей христианской жизни, о христианском совершенстве. Задача его показать христианам «путь превосходнейший» ( 1Кор.12:31 ), идя которым христианин достигал бы высочайших вершин нравственного совершенства, каких только может достигать природа человека, подкрепляемая божественной благодатью. Он обнимает, так сказать, теорию и практику христианского совершенства, другими словами – духовную жизнь саму в себе и в ее практическом обнаружении (благочестие). Аскетическое богословие в той своей части, в которой оно трактует о высших проявлениях духовной жизни, близко примыкает к мистическому богословию, а посему полезно теперь же установить различие между ними, чтобы впоследствии не смешивать их.

http://azbyka.ru/otechnik/Aleksij_Dorodn...

Григорий Богослов Григорий Богослов – великий отец церкви и вселенский учитель. Отец Гр. Б., Григорий Старший, был епископом незначительного городка в Каппадокии – Назианза. До своего обращения в христианство он принадлежал к секте ипсистариев, которые поклонялись Всевышнему, соблюдали иудейские постановления о субботе и пище, но, вместе с этим, почитали огонь и свет. В 325 г., под влиянием жены, он крестился, а в 328 или 329 г. был избран епископом Назианза. Как епископ, он отличался щедрою благотворительностью и добротою, но был вспыльчив. По своему догматическому направлению он принадлежал к полуарианам, принявшим впоследствии термин μοοσιος. Мать Гр. Б. происходила от христианских родителей и была очень набожна Она не читала языческих сочинений, проходя мимо языческих храмов, старалась не смотреть на них, не прикасалась к язычникам, не целовала родных, если они не были крещены, не вкушала вместе с ними пищи. Брак родителей св. Гр., долгое время оставался бесплодным. Гр. – вероятио, первый плод этого брака, был сыном молитвы. За ним следовала дочь Горгония и младший сын Кесарий. Гр. родился около 329 года в Арианзе, имении своих родителей, лежавшем недалеко от Назианза к югу. Мать и сына связывала трогательная любовь. Неудивительно поэтому, если религиозно­-аскетическое настроение первой сообщалось и ребенку. В раннем детстве Г. Б. видел поразивший его сон. В образе прекрасных дев в простой, но изящной одежде, ему явились целомудрие и чистота, приглашая его следовать за собою. Среднее образование Г. получил в Кессарии Каппадокийской, где он впервые встретился с Вас. Вел. Затем он предпринял свое образовательное путешествие в Кесарию Палестинскую, в Александрию и Афины. Во время осеннего переезда из Александрии в Афины Г. пережил тяжкие часы смертельной опасности. Разразившаяся буря едва не потопила корабль. Г., тогда еще не крещенный, был в отчаянии, боясь погибнуть, не омывшись от грехов в водах крещения. В Афинах Г. пробыл довольно долго, и это время студенчества навсегда оставило в нем самые лучшие воспоминания.

http://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/pravos...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010